— Сумасшедшая! — зло бросает он, отталкивая от себя девчонку. Ее 

черные кудри подпрыгивают в воздухе и хаотично падают на хрупкие плечи, 

губы испачканы кровью, а глаза маниакально сверкают. — Ты что наделала?

   Белла нехотя расцепляет свои руки, которыми обвивала его шею, хмурит 

тонкие брови и оборачивается на окровавленное тело позади себя. Недоуменно 

смотрит на него, одним взглядом спрашивая, что не так. И отбрасывает 

непослушную кудряшку с бледной щеки тонкими пальцами, унизанными 

дорогими кольцами.

   — Она оскорбила меня, — обиженно сообщает она и стягивает платье, 

накручивая на подушечку его дорогую ткань.

   — Да что ты.

   Том ей не верит, сжимает ее кисти так сильно, что пальцы оставляют 

отпечатки, и исследует внимательным взором убитую. Кажется, он развлекался 

с ней последние пару дней в обществе, дарил танцы и очаровывал улыбкой. Она 

падать ему в ноги готова была, осчастливленная таким вниманием и 

проникшаяся его внушению, но Белла все испортила своими жесткими методами 

демонстрации своей болезненной влюбленности.

   Теми самыми, что он подарил ей, которым он научил. Теми самыми, которые 

он пробовал на ее нежном теле во время тренировок, испытывая ее болевой 

порог и выносливость.

   — Чокнутая, — качает он головой и отталкивает от себя. Белла 

поскальзывается и всем весом наваливается на стену позади, размазывая 

редкие алые капли.

   И шипит что-то в ответ, дуя губы. В голове у нее полный бардак истинной 

сумасшедшей, а его холодность вызывает только еще большее влечение. 

Девчонка не обращает внимания даже на сверкающее на пальце обручальное 

кольцо и свободно пачкает руки в крови его любовниц, ревниво следя за каждым 

его действом.

   Тому она надоедает, но он никак не может поставить ее на место.

   Потому что игра с пламенем заставляет адреналин в крови повышать норму 

и подпитывать сокращающееся сердце.