Это случилось три года назад в 1941 году, когда некто из Общества СС Аненербе* вошёл в эту маленькую церковь. Работники церкви уже много лет рассказывали истории о священной реликвии, привезённой из Богемии** и спрятанной в недрах церкви, но никто из них никогда не предпринимал никаких попыток детально исследовать достоверность таких утверждений.

Принимая во внимание её тесную связь с фундаментом церкви, эта реликвия никогда не должна была увидеть дневной свет, и на протяжении нескольких веков она лежала за внутренней стеной под церковью. Однако стали появляться слухи — хотя, конечно, ограниченные довольно узкой областью, — что паломники, приближавшиеся к реликвии, чудесным образом исцелялись, и когда эти истории достигли ушей Общества Аненербе, там немедленно стали строить планы по изъятию и извлечению реликвии.

Под предлогом демонстрации превосходства арийской расы они были способны пойти на многое ради получения того, о чём знали просто по слухам. Но, хотя попытка раскопок была начата достаточно быстро, артефакт, который стал известен как «Дрезденский сланец», оказался слишком большим, чтобы удалить его из церкви, и в целях обеспечения сохранности объект, после быстрой фотосессии, был оставлен в том же состоянии ещё на два с половиной года.

Однако всё изменилось после того, как охранники стали свидетелями случая с несколькими мошками — инцидент, который позднее был назван «Процессией Святого Иоанна». Эти мошки, несмотря на отсутствие каких бы то ни было источников света внутри них, стали излучать яркий свет и выстроились в расплывчатую линию, будто вместе летели по небу, а потом вспыхнули в пламени, которое сами же создали, и умерли.

Сообщения об этих событиях по всей стране достигли ушей членов СС, которые давно искали какое-нибудь чудо, чтобы опровергнуть представления о неполноценности своей родины, и они немедленно начали прилагать усилия по привлечению огромного количества денежных и человеческих ресурсов для дальнейшего изучения Сланца.

Хотя подземное пространство изначально являлось открытой территорией, предназначенной для верующих, которые бродили здесь без освещения и поклонялись священной реликвии, всего через два месяца после «Процессии Святого Иоанна» оно было полностью преобразовано в исследовательский центр, подготовленный к тому, чтобы его до отказа наполнили все доступные передовые технологии и самые великие умы.

Участие Клаудии и Адольфа Вайсман, провозглашённых «Двуглавым гением» научных подразделений Третьего Рейха, также было неотъемлемой частью этих усилий. Хотя некоторые утверждали, что подобные ресурсы высокого уровня было бы лучше использовать для решения более неотложных вопросов, верхние эшелоны СС потребовали сосредоточить их усилия на Сланце.

Уже одно это должно было служить достаточным доказательством, насколько велика их вера в то, что они и в самом деле обнаружили что-то поистине чудесное. Но, несмотря на то, что исследовательская работа началась успешно, Адольф и Клаудия сразу же столкнулись с некоторыми трудностями.

Ведь они пытались исследовать нечто действительно уникальное, то, чего раньше никогда не видели. В конечном итоге они на какое-то время сосредоточили свои усилия на оснащении лабораторного пространства всевозможными видами инструментов и оборудования, а также на изучении и реставрации фрагментов камня, извлечённых из той же стены, что и Сланец. Однако их начальство, борясь с беспокойством по поводу того, что эти двое сразу же не показали явных результатов, не упустило возможности выразить недовольство, решив пригласить специалиста из страны союзников, который мог бы применить совершенно другой подход, отличный от научного, предпринимавшегося до сих пор.

И вот так Кокуджоджи Дайкаку приехал в Германию.

* * * * *

Когда под руководством Вайсмана он остановился перед пьедесталом, на котором покоился Сланец, Кокуджоджи оказался окутанным странной волной глубоких эмоций.

Это была огромная круглая каменная скульптура — определённо не естественного происхождения, — но ничто больше на ум не приходило. Он не чувствовал ни благоговения, ни удивления; Кокуджоджи вспомнил, что был гораздо более тронут, когда в недавней поездке в Италию ему выпала возможность посетить Колизей.

«Я могу ощущать в нём слабое волнение — всё ускоряющееся, — но… кажется, что его истинная форма ещё не проявилась здесь… — размышлял он, пытаясь оценить ощущения от присутствия Сланца. — Это только его оболочка… или он просто спит?..»

— Итак? Что-то уже выяснили? — с любопытством спросил Вайсман. Это не было похоже на издёвку или насмешку, но также и не прозвучало так, будто он действительно чего-то ожидал, его лёгкий тон намекал, что он был не более чем бесцельно витающим в облаках человеком, которым казался на первый взгляд.

Тряхнув головой, Кокуджоджи спокойно признал:

— …Нет, не особенно.

— …Ясно. — Вайсман не настаивал. — Ну, у меня есть некоторые дела, требующие моего присутствия, так что я собираюсь выйти на некоторое время. Я уже убедился, что все знают о вас, поэтому не стесняйтесь ходить там, где пожелаете. Мы можем поужинать позже — позвольте мне услышать всё о Японии!

Он завершил разговор односторонним потоком немецкой речи, оставив Кокуджоджи изумляться про себя: «Он действительно странный человек…» Он был, без сомнения, не похож на большинство людей. Кокуджоджи наблюдал, как Вайсман практически танцует за колоннами, исчезая в тени, прежде чем снова повернуться к Сланцу.

Лампы, установленные с обеих сторон от Сланца, чётко освещали его, и несколько инструментов, располагавшихся перед ним, непрерывно измеряли данные и выдавали записи результатов. Кокуджоджи мимоходом приблизился к оборудованию, когда…

— !!!

Все лампы внезапно вспыхнули красным, и включилась предупреждающая сирена. Нахмурив брови в беспомощной растерянности, Кокуджоджи огляделся вокруг. Он сделал что-то не так?

Едва он подумал о том, чтобы позвать кого-нибудь, знакомого с этим оборудованием, как Вайсман высунул голову из-за колонны.

— Ха-ха-ха! Дружище, я снова вас поймал! — рассмеялся он с выражением, похожим на детское. Он сжал в руке что-то напоминающее пульт дистанционного управления, и при нажатии кнопки на этом устройстве все мигания и звуковые сигналы прекратились. Казалось, он подготовил всю установку оборудования только для того, чтобы напугать Кокуджоджи.

— Знаете, обычно у вас серьёзное выражение, но вы выглядите забавно, когда удивлены! — признался он с трясущимися от смеха плечами и снова упорхнул прочь.

Наблюдая, как он удаляется, Кокуджоджи пробормотал:

— Боже мой… это определённо не сулит ничего хорошего в будущем…

В самом деле, определённо не сулило.