Каждое утро Его Высочество принц Фриц Вестергорд подбрасывал монетку, чтобы решить, с какой из девушек он попытает счастья сегодня: с королевой или с принцессой. Разумеется, Фриц весьма и весьма рассчитывал, что ему удастся жениться на королеве, но, пусть он и не блистал явными академическими успехами, помнил, что нельзя класть все яйца в одну корзину.

Монетка упала орлом, а это значило, что сегодня удача улыбнулась королеве.

«В конце концов, нельзя ведь всё время работать и проводить время с сестрой или моим неудачником-братцем».

И, уверившись в очередной раз в своей правоте и неотразимости, Фриц отправился на завтрак, навстречу новому дню.

Новый день встретил его занятым рядом с королевой местом, на котором с возмутительно самодовольным видом уже расселся Ханс. По другую руку от королевы завтракала, разумеется, принцесса Анна в сопровождении своего неотёсанного дровосека или кем бы он там ни был. В любом случае, дорогая одежда, приличествующая знати, смотрелась на нём… лучше, чем в первый день, но всё ещё неуместно.

«Поглядите, он даже правильный прибор выбрать не может, а уже сколько недель продолжает здесь столоваться с королевскими особами. Какой позор! – мысленно прокомментировал Фриц, потому что высказывание таких мыслей вслух, к несчастью, к цели его не приблизит. – А было бы славно, умудрись я раскрыть им глаза на то, что так дела не делаются. Как ещё принцесса Анна, наивная дурочка, не оскандалилась – загадка».

Возможно, часть его мыслей отразилась на лице, потому что королева кивнула ему с прохладой, а принцесса так и вовсе нахмурилась и тотчас на грани грубости уткнулась в свою тарелку. Фриц дёрнул губами. Надо следить за собой лучше. Но, возможно, если он будет вести себя подобающе очаровательно за завтраком, это всё возместит.

К несчастью, как бы он ни старался вести беседу, шутить, хохоча на весь зал в надежде, что это окажется заразительным не только для братьев, но и для девушек, всё было тщетно. Он попробовал завести беседу с королевой, но та не горела желанием её поддерживать, пусть и была исключительно вежлива. Хансу, чтоб ему провалиться, Её Величество отвечала с куда большим энтузиазмом, и улыбка её была шире. Франц спрятал угрюмую физиономию в бокале и, скрепя сердце, решил переключиться на Анну. Успеха это не возымело, даже наоборот. Принцесса глянула на него слегка расширившимися глазами, изо всех сил старалась скрывать нервозность и удивление от того, что тот стал обращаться непосредственно к ней всё больше, и, казалось, была готова вцепиться в этого своего рабочего в поисках защиты.

Когда завтрак закончился, обе девушки поспешно откланялись, а несколько часов спустя Фриц застал сначала Ханса, выходящего из кабинета Эльзы с какими-то свёртками, а потом и увидел из окна как принцесса Анна в сопровождении своего полюбившегося компаньона (да как же его звали?), несущего на плече какой-то инструмент, отправляется за ворота. Бормоча под нос проклятья, Его Высочество удалился в библиотеку, приказав подать коньяк, сигары и карты. Надо бы разыскать Руди и Руно. Им, судя по всему, тоже сегодня ловить нечего, так хоть составят компанию.

***

Отпраздновав свадьбу Эллы и Генри, Юджин с принцессой решили продолжить своё путешествие. Как бы ни хотелось погостить в замке, и как бы ни настаивал Его Величество, а всё же у них была задача за год превратить мнение о Юджине Фицерберте из «того парня, что нашёл принцессу» в «достойного королевского трона молодого человека». Его Величество король Луи, поняв, что уговоры его не возымеют действия, тем не менее, настоял на подарке – достаточно хорошей, но неброской карете, запряжённой четвёркой лошадей, чтобы их путешествие проходило быстрее и легче. Естественно, вместе с кучером и обильным запасом провизии.

 – Это меньшее, что я могу сделать для тех, кто помог моему сыну встретить любовь! – пылко заверил король, прикладывая руку к сердцу. Разумеется, свой подарок он назад принимать ни за что не стал, а вместо этого посоветовал дальше посетить соседнее королевство – Италию.

 – Там чудесные виды, а кухня – просто выше всяких похвал. Вы же ещё не знакомы с тамошней королевской семьёй? О, там тоже есть место любовной истории, ничуть не менее интересной, чем ваша. – Его Величество задорно подмигнул, накручивая седой ус на палец. – Но лучше вам всё узнать из первых уст. Не хотелось бы ненароком ничего переврать, хоть мы с Великим Герцогом и присутствовали на королевской свадьбе… дайте подумать… лет двенадцать назад.

Порядком заинтриговав и Рапунцель, и её спутника, король пожелал им доброго пути и, в сопровождении молодожёнов и Великого Герцога, проводил со всеми почестями. Молодые люди, вооружив кучера картой с пометками, отправились в Италию.

В Риме они оказались спустя неделю быстрой езды в карете, с учётом смены лошадей и остановок на ночь в гостиницах. В самой карете довелось ночевать только раз, но это нисколько не обременило ни молодых людей, ни сопровождавшего их в дороге кучера.

Молодой человек был чуть младше принца Генри и назван как раз в его честь. Правда, Его Высочество звался Генри, на европейский манер. Кучеру же было гораздо привычнее зваться Анри. На общепринятом английском он говорил средне, но оказался смышлёным парнем и за неделю в пути изрядно поднаторел. Юджин даже завидовал, потому что ему самому французский давался не слишком хорошо. Рапунцель охотно болтала за двоих и грамотно переводила, расспрашивая Анри о его семье, жизни во дворце, королевской службе и о том, чем он хочет заняться после того, как довезёт их с Юджином до Рима. Анри, совершенно очарованный, охотно делился всем, что её интересовало, беседа текла непринуждённо, перемежаясь всеобщими восторгами от открывавшихся видов. Стоял поздний август, было тепло, кругом зеленели деревья и пели птицы. Иногда проливался небольшой дождь, но он приносил только свежесть и прибивал к земле пыль, что не могло не радовать в путешествии по просёлочным дорогам. Все люди, встречавшиеся им на пути, будь то гостиница или сама дорога, были в достаточной степени приветливы и воспитаны, чтобы от путешествия оставались только положительные впечатления. Как знать, может, все разбойники в это время нежились где-нибудь на солнечной полянке с травинкой в зубах, позабыв на время о жажде крови и наживы и наслаждаясь чудесными летними деньками? Так или иначе, в Рим все трое прибыли в прекрасном расположении духа, бодрые и, после пересечения границы королевства, живущие почти исключительно на овощах, фруктах, сыре и морепродуктах.

Королевская семья Италии уже была предупреждена об их визите, потому что Его Величество король Луи велел отправить вперёд гонца с письмом.

 – Конечно, они наверняка обрадуются вашему приезду, но раз уж есть возможность, лучше предупредить заранее, – сказал он, с чем все, конечно же, согласились.

Прибыли они на редкость удачно. В этот день в королевском дворце готовились к празднованию двенадцатого дня рождения принцессы Мэлоди. Рапунцель и Юджина, прибывших к королевскому двору, наскоро, учитывая количество забот, представили королю Эрику и королеве Ариэль, сообщили, что их прибытия ожидали и что их присутствие на празднике будет лучшим подарком.

 – Спасибо, Ваши Величества, – уже привычно поклонился Юджин.

Рапунцель прибавила, что, разумеется, они тоже подарят юной принцессе подарок.

Следующие несколько часов они провели в подготовке к вечернему балу, пока слуги раскладывали их вещи по местам, и успели пообедать с королевской семьёй. Принцесса Мэлоди оказалась хорошенькой юной брюнеткой, но, несмотря на то, что была принцессой по рождению и, очевидно, выросла во дворце, то и дело вжимала голову в плечи и резко замолкала, стоило ей о чём-нибудь разговориться. Юджину она до боли напомнила себя самого. Несмотря на то, что сейчас ему уже было не так страшно проводить время с королевскими особами, и он мог ориентироваться в столовых приборах без подсказок (почти всегда), ему всё равно никак не удавалось забыть, что он, по сути, чужой и лишний на этом празднике жизни. Возможно, будь Рапунцель просто хорошенькой девушкой, пусть и с волшебными волосами, жизнь была бы гораздо проще.

Рапунцель же тоже внимательно наблюдала за юной принцессой, стараясь понять, какой подарок ей понравится. Юная девушка то и дело прикипала взглядом к окну, за которым высилась высокая белая стена, отделявшая их дворец от моря. Что ж, корабль она ей подарить не сможет, и взять Мэлоди с собой в морское путешествие ей тоже вряд ли позволят, поэтому оставалось подобрать что-то более нейтральное.

«Возможно, когда она станет старше, если её родители не будут против, мы с Юджином взяли бы её с собой в море… если мы к тому времени тоже сможем спокойно отправиться куда-нибудь, – запоздало одёрнула себя принцесса, покосившись на Фицерберта. Тот сосредоточенно изучал поданных улиток».

Рапунцель же, отобедав, внимательно изучила всё, что прихватила с собой с корабля. Часть тканей она презентовала королю Луи, но что может подойти для двенадцатилетней Мэлоди? Пришлось открывать шкатулку с драгоценностями. Кулон в виде солнца с герба Короны выглядел самым дорогим из всего, что там нашлось, так что принцесса решила, что в качестве подарка это вполне подойдёт. Эх, знала бы она, что приедет прямиком к празднику, озаботилась бы подарком для юной принцессы заранее.

***

Просторная бальная зала, выполненная в красно-розовых тонах и украшенная вазами с розами, была полна юных представителей знати. В отличие от королевского бала во Франции с морем молодых девушек, здесь было сразу понятно, что центр внимания смещён на подрастающее поколение. Ни принцев, ни принцесс других королевств Рапунцель не признала, зато, прислушавшись и поучаствовав в нескольких беседах, поняла, что сюда приглашены все мало-мальски знатные семейства с детьми, по возрасту подходящими Мэлоди. Все в нетерпении ожидали появления виновницы торжества, которая запаздывала на грани приличия.

Рапунцель, в очередной раз машинально убедившись, что её выходное платье нежно-сиреневого цвета сидит прекрасно и нигде не помялось, и наряд Юджина тоже в порядке, начала неспешно оглядывать зал в поисках Ариэль или Эрика, чтобы справиться о том, не нужна ли помощь. К счастью, как раз в этот момент они оба спустились по лестнице, ведущей в зал, до середины и остановились в ожидании. Королева послала Рапунцель успокаивающую улыбку.

«Всё в порядке, не волнуйтесь».

 – Её Высочество, принцесса Мэлоди! – объявил остановившийся по другую сторону лестницы Угрюмус.

 – Ты помнишь, кто это? – шепнул Юджин, непонимающе сдвинув брови. Рапунцель глянула на него, начиная аплодировать появлению девушки.

 – Это Угрюмус, опекун короля Эрика, заменивший ему родителей, – вполголоса пояснила она. – Некоторое время был регентом при осиротевшем принце.

Фицерберт глубоко вздохнул. Определённо, Рапунцель будет легко постичь науку управления страной и налаживать внешние связи. Повезло же Короне.

Тем временем, принцесса Мэлоди в нежно-розовом пышном платье спустилась по лестнице, где к ней приблизился симпатичный юноша её возраста и пригласил танцевать. Пока всё шло хорошо, и королева выглядела успокоенной, но потом что-то произошло. Ни Юджин, ни Рапунцель толком не успели ничего понять, а молодой юноша уже сверзил стол с пуншем, праздничный торт оказался безвозвратно испорчен, а королевский повар носился туда-сюда, размахивая тесаком, пока его не окатили водой из ведра. Принцесса Мэлоди и королева пропали, а король пытался хоть как-то восстановить порядок. Рапунцель глянула на Юджина, взволнованно сдвинув брови и поджав губы.

 – Пойду, помогу, – сообщила она и плавно двинулась к королю.

Юджин проводил её взглядом.

«Ну, разумеется. У неё это получится лучше, чем у меня и, полагаю, даже у Его Величества».

Молодому человеку нестерпимо захотелось оказаться где-то в другом месте, несмотря на то, что к случившемуся переполоху он не имел никакого отношения. Зато он мог прекрасно представить, каково сейчас юной принцессе. Скорее всего, бедняжка прячется где-нибудь в тёмном углу и никого не желает видеть. И особенно страшится собственной матери, естественно, бросившейся на её поиски.

Возможно, решил Юджин, он не принесёт пользы в бальном зале, зато сможет успокоить принцессу. Ему, например, на её месте было бы проще выговориться малознакомому человеку, которого она, возможно, больше не увидит (особенно, если Юджина изгонят из Короны, и он снова станет никем). Оставалось надеяться, что он не прогадал со своим предположением.

Аккуратно выскользнув из бальной залы, где ещё раздавался звонкий издевательский смех юных графов, герцогинь, виконтов и баронесс, Юджин со вздохом зарыл руку в волосы, убрав упавшие на лоб пряди.

«Дети жестоки, а в детях, живущих в богатстве, похоже, и жестокости в изобилии».

Молодой человек медленно двинулся по коридорам, прислушиваясь к каждому шороху. Кругом не было ни души, за исключением пары стражников, оставленных для приличия. Один из стражников поймал взгляд Юджина и мотнул головой в сторону. Фицерберт благодарно кивнул и двинулся в указанную сторону. Повернув в следующий коридор, он увидел в дальнем его конце маленькую фигурку, с ногами забравшуюся на подоконник и уткнувшую нос в колени, прикрытые розовой юбкой. Стоило приблизиться, и стали заметны подрагивающие плечи и босые пальцы ног, выглядывающие из-под подола.

Юджин замер в нерешительности, не зная, что ему делать. Помявшись с ноги на ногу, он неловко покашлял и произнёс:

 – Эй.

Мэлоди, шмыгнув носом, тотчас вскинула голову, вся подобравшись, и уставилась на него большими влажными голубыми глазами. Впрочем, уже через секунду она слегка обмякла и ответила:

 – А, это Вы. – После этого она тяжко вздохнула и снова уткнулась лицом в колени. – Вас мама послала? – пробурчала она в складки платья. Юджин разобрал с трудом, а потом замотал головой.

 – Нет-нет. Хотя она тебя ищет, конечно. Но ты наверняка её видеть не хочешь.

Мэлоди снова подняла голову, очевидно, для того чтобы громко фыркнуть и едко поинтересоваться, как он догадался. Юджин почесал затылок.

 – Ну, я бы, на твоём месте, не хотел. Не хочется никому показываться, когда ты уверен, что разочаровал всех на свете и не оправдал надежд.

Теперь принцесса смотрела на него с интересом.

 – А Вам-то откуда знать? Вы выглядите так, словно Вам всё легко даётся, и принцессе Вашей – тоже. – Она поджала губы. – Везёт. А я вот какая-то неправильная принцесса. Лучше бы родилась кем-то другим.

Юджин рассмеялся, не удержавшись, и Мэлоди тут же гневно сверкнула на него глазами из-под густой чёрной чёлки. Фицерберт вскинул руки.

 – Прости-прости, я смеюсь не над тобой. Просто удивительно слышать, что из всех людей именно мне легко даётся светская жизнь и всё такое прочее. Ты не слышала о том, кто я?

Принцесса задумалась и, наконец, дёрнула плечами.

 – Муж принцессы? – предположила она.

Юджин улыбнулся и испросил разрешения сесть рядом на подоконнике. Мэлоди милостиво разрешила.

 – Дело в том, что я ей не совсем муж… Точнее, мы действительно поженились, в церкви, при свидетелях. Но против воли её родителей. Ведь я-то не принц.

 – А кто?

Юджин снова вздохнул, уставившись на свои сцепленные пальцы.

 – Никто. Это если кратко. А вообще-то, до того, как встретить принцессу и увести её из башни, где она провела всю жизнь, я был вором. И не просто вором. Я украл у её родителей её же корону.

Принцесса ахнула.

 – Ничего себе! И теперь вы сбежали, поженились и странствуете вместе по свету? Как это романтично!

Фицерберт округлившимися глазами воззрился на принцессу. Ладно, этого, наверное, следовало ожидать, но лучше срочно всё прояснить, пока Мэлоди невольно не пустила ненужные слухи.

 – Нет-нет! – Он замахал руками. – Совсем даже наоборот! Мы тут пытаемся заработать мне доброе имя, чтобы король и королева решили, что за меня не стыдно отдавать их единственную, любимую дочь-наследницу.

 – А-а-а, – слегка разочарованно протянула Мэлоди и потешно сдула с глаз чёлку. – Ответственность. Точно.

Юджин улыбнулся. Нет хуже напоминания для подростка, чем напоминание об ответственности. Это он мог понять.

 – Ни я, ни принцесса никогда бы так не поступили, как бы заманчиво это ни звучало. Я, в конце концов, стараюсь быть человеком слова. Достойным человеком и в своих глазах тоже, а уж Рапунцель – тем более. Она любит свою семью и свою страну. Может казаться, что ей всё даётся играючи… и в некотором смысле ей действительно легче, чем, например, мне, хотя она росла вдали не то, что от королевского двора, но вообще от людей. И она усердно учится, чтобы наверстать упущенное и стать достойной своего положения. А я… ну, делаю, что могу, чтобы стать достойным её. – Он развёл руками.

Юная принцесса к тому моменту уже спустила ноги с подоконника и теперь болтала ими туда-сюда, поглядывая то на свои колени, то на Юджина.

 – Да уж, – сказала она, помолчав. – Не одной мне непросто становиться королевской особой, оказывается. А то, кажется, что у всех вокруг всё получается, и одна я только всё порчу.

Юджин хохотнул.

 – Поверь мне, это не так. Все учатся и все совершают ошибки. Это не просто нормально, а достойно уважения. А то, что тебе хочется приключений – это понятно. Какие твои годы, ещё успеешь. В конце концов, юность для того и дана, чтобы совершать безумные поступки, а потом остепеняться и учиться ответственности. На ошибках юности в том числе.

Мэлоди вскинула бровь и скептически сдвинула рот в сторону.

 – Тебе сколько, тридцать?

Юджин фыркнул, закатив глаза.

 – Двадцать шесть.

Принцесса отмахнулась.

 – Почти одно и то же. Тебе-то, понятно, уже надо остепеняться.

Молодой человек засмеялся.

 – Как раз этим и планирую заняться где-нибудь через год, если повезёт.

 – А на свадьбу позовёте?

 – Пришлём за тобой личный корабль, – пообещал Юджин, – раз уж ты так любишь море.

Мэлоди улыбнулась так широко, что у неё наверняка заболели щёки.

 – Море, – довольно протянула она и потёрла ладошки. – Бунтарские приключения, я иду!

Юджин моргнул, не до конца понимая, о чём она, и от этого встревожившись. Что если он что-то не то сказал, и это аукнется проблемами? Только этого не хватало.

***

Франц и Отто, погоняя взмыленных и загнанных лошадей, доскакали, наконец, до королевского дворца. Они практически не останавливались в дороге, мало ели и почти не спали, лишь бы догнать принцессу, но и в этот раз они разминулись.

Всё королевство, где бы они ни останавливались, обсуждало только прошедшую королевскую свадьбу. Вестергорды было подумали, что Рапунцель решила ещё раз выйти за своего вора, чтобы наверняка, но нет. Оказывается, женился королевский сын, на разорённой дворянке, которая последние несколько лет трудилась прислугой.

Франц, услышав об этом, сморщился.

 – Боги, и этот туда же. Какой позор!

 – Да уж, неужели этот Райдер так на него повлиял?

 – За пару дней? Думаешь, он успел бы?

Отто крепко задумался.

 – А что если сказать королю, что это действительно он устроил? Организовал, чтобы девчонка, такая же нищая, как и он сам, оказалась женой принца, чтобы можно было предъявить это родителям Рапунцель. Смотрите, мол, поженились и ничего. Бог знает, как он это провернул, и всё-таки.

Франц расхохотался, стукнув брата по спине.

 – Голова! Осталось спеть эту песню французскому королю и, считай, дело в шляпе. У нас будет свидетель, и родители Рапунцель костьми лягут, но не пустят этого афериста на трон.

С таким планом они и прибыли в Париж, наскоро привели себя в надлежащий вид в первой попавшейся приличной гостинице, и отправились на поклон к королю. Впрочем, довольно быстро из болтовни слуг на конюшне стало известно, что принцесса с женихом «и Анри, вот везучий дьявол» отбыли в карете прямиком в Рим. Ладно, по крайней мере, ясно, куда двигаться дальше.

Их, на удивление, быстро приняли, и принцы, захлёбываясь словами и перебивая друг друга, принялись живописать Его Величеству и Великому Герцогу свою версию событий. Но все их планы пошли прахом. Вспыльчивый как пороховая бочка, Его Величество, услышав, с чем к нему пожаловали принцы Южных Островов, разразился возмущённой тирадой на родном языке, судя по лицу Великого Герцога, совершенно не стесняясь в выражениях. В ней, по словам того же Герцога, приладившего выпавший монокль на место, он требовал от обоих немедленно покинуть дворец и не сметь больше ни словом, ни делом оскорблять его любимую невестку, а также господина Фицерберта и Её Высочество Рапунцель, которые своей помощью осчастливили ни много, ни мало, целое королевство.

 – Также Его Величество непрозрачно намекает вам, господа, что вы вольны покинуть Францию как можно скорее, – подчёркнуто вежливым тоном истинного дипломата завершил перевод герцог, и на этом разговор был окончен.

Братьям Вестергордам ничего не оставалось, как отправиться исполнять королевское повеление. Что ж, возможно, в следующем королевстве им, наконец, улыбнётся удача.