Время текло размеренно, спокойно, игнорируя хаос. Катастрофа пришла в его жизнь внезапно. Саша долго пропускал мимо ушей излишнюю патриотичность Москвы, что постепенно начинала граничить с безумием. Он ведь столица, как-никак должен заботиться о стране. Но одним апрельским утром двадцать второго года Питер понял, что это случилось. Снова. Все были на нервах из-за войны, он тоже, но именно в тот день взгляд алых как свежая артериальная кровь глаз сломал его.

Снова.

И ещё хуже стало, когда Миша так приторно-ласково успокаивал его, сидящего в слезах на кухне, убеждал, что всё в порядке, и переживать не о чем. Но Питер знал, видел, помнил. Только был совсем не уверен, что сможет пройти через это снова.

* * *

Наступил март двадцать четвёртого. В офис Михаила Московского съехались не просто столицы федеральных округов, но и некоторые другие. Красноярск восседал на отведённом лично ему кресле в углу, закинув ноги на журнальный столик.

— Чтоб вы знали, я не опоздал только из-за шоу, которое мне пообещал Коленька, — и самыми кончиками пальцев коснулся ворота расстёгнутой на две верхние пуговицы чёрной рубашки. На его шее даже с такого расстояния виднелось несколько засосов.

Новосибирск потупил взгляд в стол.

— Руслан, всем поебать, тебя пригласили из вежливости, — Челябинск стоял у стены, насупившись и скрестив руки на груди.

— Тебя, вообще-то, тоже твой мужчина позвал.

— Захлопнись нахуй.

— Успокойтесь, — ровно попросил их Нижний Новгород — Мы должны вразумить Михаила, иначе это не закончится никогда.

— Тяжело будет без Александра Петровича… А кто-нибудь видел его вообще?

Они посмотрели друг на друга.

— Может… пару лет назад он приходил на собрание… — тихо произнёс Владивосток.

— Так даже лучше, — признался Екатеринбург — Мне было бы тяжелее начистить ебало этому лицемеру в присутствии Саши.

Руслан криво усмехнулся.

— Так вот что за шоу вы запланировали… Не слишком ли? Столицы федеральных округов организуют коллективное избиение столицы всея Руси?

— Никто не собирается избивать его, Руслан. Просто разъяснительная беседа, — отстранённо произнёс Дугар, не отвлекаясь от компьютера. Он был тут, чтобы в случае чего предотвратить кровопролитие.

— Сядь уже, — Ростов исподлобья посмотрел на Святослава, что расхаживал из стороны в сторону у панорамного окна — А то сил не останется.

Красноярск мельком бросил взгляд на часы. Он мог бы и опоздать, раз даже столице это позволено. Обратил внимание на напряжённые плечи Новосибирска и поднялся с места.

— Коленька, ну чего ты, — обнял его со спины, вальяжно вытянув руки — Всё будет хорошо, просто наслаждайся, — сказал достаточно громко для остальных.

— Я не могу… Это негуманно и противоречит закону.

— А то, что он развязал войну, гуманно? — Ростов-на-Дону резко вдохнул, и абсолютно все обернулись на звук открывшейся двери. Это был тот, кого он ожидал увидеть меньше всего — Твою ж мать… Валерка! — он бросился обнимать вошедший Воронеж — Сколько лет, сколько зим!

Но тот лишь оттолкнул его и отстранённо спросил:

— Где Михаил?

— Не пришёл ещё, — Святослав в два шага преодолел расстояние между ними и протянул руку — Приятно видеть вас, Валерий Семёнович.

— Взаимно.

Челябинск подал признаки жизни, когда Иркутск услужливо притащил ещё один стул.

— Эй, а чё это ему дополнительное место можно, а нас по углам?

Воронеж сел молча, скрестил руки на груди и прикрыл глаза. Его лицо казалось болезненно худым, а лохматые волосы только подтверждали теорию — сегодня не спал, или спал очень беспокойно.

— Он тут потерпевший, Юр, — усмехнулся Руслан и отстранился от Николая, предварительно звонко чмокнув в щёку — Давай-ка с тобой покурить выйдем.

— По одному, — строго сказал Святослав.

— Ладно. Думаю, я потерплю, — Руслан вновь плюхнулся в кресло и закинул руки за голову. Стрелки часов, идущие чересчур медленно, уже раздражали его. Но стоило, словно гром, разнестись этому отвратному приветствию, он понял, что не зря мучился.

— Доброе утро, россияне, — в дверях стоял Михаил Московский, вальяжно держа раскрытую ладонь на двери, а позади него — Александр Романов.

Иркутск максимально естественно обошёл кресло Руслана, чтобы быть ближе к выходу. Воронеж приоткрыл один глаз.

— Вы опоздали на двадцать минут.

Алые глаза тут же прищурились.

— Какая неожиданная встреча, Валерий Семёнович, — он пошёл к своему законному месту во главе стола — По какому поводу почтили нас своим присутствием? Я вас сегодня не ждал, как и… — уголки губ Москвы опустились, когда он заметил Челябинск и Красноярск.

Питер тихо закрыл за ними дверь. Как жаль, что пробыть таковой ей суждено недолго. Москва был слишком отвлечён на незванных гостей и не успел среагировать, когда Екатеринбург схватил его за ворот рубашки, едва не подняв над землёй.

— А теперь слушай сюда, сраный ты лицемер.

— Костя!..

Иркутск тут же схватил Сашу и удержал в дверном проёме. У Руслана промелькнула мысль: «Сил что-ли не хватает вышвырнуть? Или хочет посмотреть, как он своего благоверного защищать будет? Ах, Дугар, ты ведь никогда не был жаден до зрелищ».

Новосибирск отскочил к стене, как и Владивосток, а Ростов наоборот, поднялся из-за стола. В руке у него тут же появился пистолет.

— Михаил Юрьевич, при всём уважении, — начал Святослав, но его перебили.

— И что вы собрались делать? Напичкать моё тело свинцом? Мне всё равно, не уж-то забыли.

Послышался треск ткани. Лицо Екатеринбурга было почти вплотную к Москве

— Ты, Михаил, — послышался едва отливающий раздражением голос Воронежа — решил поиграть в стрелялки с Киевом, а отдуваюсь за это я и мой округ. Ты знаешь, почему здесь именно я, а не Вячеслав Владимирович?

Тут даже Руслан засунул сарказм себе в задницу. Белгород физически не смог бы посетить собрание.

— Это необходимые жертвы, Валерий Семёнович, — насмешливая улыбка расползлась по идеальному лицу Москвы.

— Прекратите! — Питер порывался вперёд, но его всё также крепко удерживал Дугар. Руслан махнул ему рукой, и дверь захлопнулась, отрезая двоих от кабинета.

— Костя, — тихо позвал Нижний Новгород, и Екатеринбург швырнул Москву ему в руки.

Руслану было весело видеть его искажённое ненавистью лицо, но он жалел, что не может подняться и успокоить Колю — в таком случае рискует получить сам. При всей ненависти Константина к Москве… Руслану определённо нужно чаще приходить на такие собрания. Улыбка изрезала лицо в ту секунду, когда Нижний Новгород схватил идеально зализанные светлые волосы и прижал Москву лицом к стеклу.

— Смотри.

— И чего же я там не видел?

Без капли жалости его ударили лбом об окно.

— Смотри, Миша. Ты знаешь, куда идут все эти люди?

Руслан приподнялся, но с шестидесятого этажа, будучи почти у двери, ни черта не увидел. Только нытьё Александра из-за двери раздражало его слух.

— На похороны человека, чьему убийству ты поспособствовал.

— Твои люди ненавидят тебя, — добавил Екатеринбург — И не только они. То, во что ты превратился, — позор России.

Михаил рассмеялся, пока по его лицу стекала капля крови, по лбу и переносице.

— Это просто глупые люди, они не понимают, что я иду к великой цели.

Екатеринбург резко развернул его и вдарил по челюсти.

— Ёбаный лицемер, ты себя слышишь?! Ты видишь, что происходит со всеми нами?!

Московский, сползший на пол, сделал вид, что поправляет челюсть.

— Кока-Колу у них забрали, бедные, — раздался выстрел, и он замолчал на считанные секунды — Спасибо, что в меня, а не в окно. Менять не придётся.

Ростов поджал губы, пока едва видимый дым выходил из дула пистолета. Воронеж тихо произнёс:

— Это бесполезно, он окончательно из ума выжил.

Не унимался Екатеринбург:

— Оглянись вокруг, Михаил, ты угробил каждого из нас! Мы скоро все тут будем как Саша хлеб на чёрный день прятать!

— Сашу всё устраивает.

— Опять всё сводится к их пидорским отношениям… — пробурчал Челябинск, но услышал это только Руслан.

— Окей, — он поднялся с места — Михаил Юрьевич, как часто вы заходите в интернет? — сунул руки в карманы и вальяжно подошёл ближе — Не в свой локальный, а в глобальный, — присел на корточки и ткнул экран телефона буквально в лицо Москве — Вы видели, что о вас думают наши граждане? А другие страны? Неужели кругом одни предатели? На всей Земле правы только одни вы, Михаил Юрьевич, — он листал бесконечный поток записей.

Константин хотел было открыть рот, но Нижний Новгород остановил его прикосновением.

Руслан продолжил, с вечной усмешкой глядя в алые радужки:

— Вы достаточно много боли причинили тем, кто любит вас искренне и бескорыстно, даже когда вы творите такую поебень, — весело было бы использовать Питер, но Руслан говорил отнюдь не о нём — Не пора ли проснуться, первопрестольная столица России?

Тишину прервал внезапный шум людей из открытого Святославом окна. Руслан продолжал листать сожаления и надежды.

— Я… — белки глаз Москвы покраснели, — Я не… — он моргнул, — это… — и алая капля расчертила щёку — Неужели они… — открывая за собой бледно-голубую радужку — Действительно…

Ну наконец-то. Руслан спрятал телефон, продолжая смотреть в глаза столицы. Теперь этот придурок должен профинансировать его по высшему разряду и убрать, наконец, режим чёрного неба.

— Ты сделал это, — Нижний Новгород мягко отстранил Руслана, благодарно кивнув, и помог Москве подняться — и ты сможешь всё исправить. Мы здесь, чтобы помочь.

Они оба обвели взглядом присутствующих — Святослав, как бы показывая, кто здесь, а Михаил — шокированно. Владивосток мило улыбнулся и помахал рукой, будто они только встретились. Воронеж кончиками пальцев опустил пистолет Ростова и поднялся с места.

— Михаил Юрьевич, я, как столица Центрально-Чернозёмного экономического района, прошу защиты у вас, столицы России.

Москва проморгался.

— Что вы все здесь делаете…

— Да у него память отшибло, как в прошлый раз, — подал голос Челябинск — Давайте только быстро объясняйте, и я домой.

— Объясняйте… что? — он посмотрел на Нижний Новгород, что всё ещё держал его за плечи.

— Присядь, это займёт время.

* * *

Они притащили ещё стул для Челябинска, а Руслан самодовольно занял пустующее место Санкт-Петербурга. Он уже получил смс о том, что Дугар запер того дома.

— О боги… — Москва тяжело выдохнул, касаясь двумя пальцами лба. Он снова сидел во главе стола, и Руслан мысленно кривился от той надежды, что сияла в глазах почти каждого. Особенно Воронежа, бедняга такими темпами потеряет часть семьи.

— Когда вы планируете ехать к себе?

— Завтра вечером, — Руслан зажал в зубах сигарету.

— Перестань отравлять воздух, — Новосибирск помахал ладонью, а Владивосток тихо встал из-за стола, чтобы открыть окно на полную.

— Я буду тут столько, сколько потребуется, — ответил Воронеж.

— Планировал уехать завтра утром, — Нижний Новгород.

— Послезавтра, наверно…

— Отлично. Спасибо, что ввели в курс дела. Мне нужно подумать. Соберёмся здесь снова сегодня в восемь.

Красноярск сделал губы уточкой, глядя ему вслед.

— Перед Сашенькой извиняться пошёл.

— А нам тут торчать целый день! — Челябинск ударил по столу — Он издевается?!

— Спокойно, — Святослав коснулся его плеча — ему действительно нужно время, и несколько часов — очень мало.

* * *

— Рад видеть вас в добром здравии, Михаил Юрьевич, — Иркутск стоял у двери в квартиру.

— Взаимно. Ты свободен, благодарю за помощь, — Миша провернул ключи в замке.

— Мы надеемся на вас, — бросил Дугар через плечо, прежде чем удалиться.

Рука застыла на дверной ручке. Они на него надеятся. Москва зажмурился. Всё было бы намного проще если бы он помнил, что сотворил за эти два года. Они правы, есть огромное количество людей, которые хотят, чтобы он остановился и одумался. Но столько же тех, кто желает Михаилу успехов, хочет, чтобы он был смелее, чтобы быстрее присоединил к себе ещё один кусок земли. И это противоречие разрывало, он не знал, чего хочет сам. Вероятно… Миша просто надеялся вернуться к привычной жизни, руководить страной и строить ещё больше стеклянных зданий. Дыра на лбу уже начинала затягиваться, а он так и не извинился перед Ростовом… Но он обязательно это сделает, когда за его спиной будет стоять Одесса. Так или иначе будет. А сейчас есть кое-что поважнее.

Питер сидел в коридоре. На полу. Обняв колени руками и уткнувшись в них.

— Саша… — Миша опустился перед ним на корточки, осторожно касаясь предплечий.

Саша вскинул голову. Дорожки слёз застыли на покрасневших щеках. Он внимательно, так внимательно смотрел в его глаза, вглядывался неверяще… И резкие, крепкие как никогда раньше объятия стиснули шею. Миша рассмеялся, позволяя повалить себя на пол.

— Прости меня, я просто отвратительный правитель, — Миша обнял его не слабее — Я всё исправлю, клянусь, Саша…

— Заткнись, — его рука зарылась и в без того растрёпанные светлые волосы.

Москва подёргал губами, куда острее ощущая стянутость. Неловко будет, если он предстал перед Питером с действительно окровавленным лицом. И если сидел так на собрании.

— Позволь-ка мне встать, — он мягко отстранил Сашу и поднялся, подав ему руку.

Осторожное прикосновение с толикой опасений, но с таким оглушающим доверием. Миша будет тем ещё придурком, если не оправдает его.