В дверях появились Саша и Женя. До этого они прибирались в комнате, поэтому обе были довольно уставшими. Будь на то их воля, девушки бы вообще никогда не раскладывали вещи по местам, но "надзирательница" в их крыле была построже, чем у пацанов.

Завалиться к друзьям в любое время дня и ночи никогда не составляло проблемы, ведь нигде не было замков, но обычно, чтобы открыть дверь, надо было приложить силу, потому что петли давно заржавели. Только вот Сыч забыла, что они были недавно смазаны (после чего Вася весь оставшийся день ходил черный от масла), поэтому дверь распахнулась очень резко и могла бы проломить стену, если бы не что-то мягкое и громкое не прервало её движение. Первым, кого увидела девушка, был Миша, который вновь зажмурился из-за страха и матов. Голос, который изощрялся в бранной лексике был очень даже знакомым, да и Саша быстро догадалась, что именно не дало двери открыться, поэтому заглянула за неё. Подруга же вообще не обратила ни на что внимания, проходя вперёд и обнимаясь с Мишей в знак приветствия.

– Привет? – будто задавая вопрос, начала Саша.

Сыч увидела яркую шевелюру Васи и ещё какого-то пацана, которого её друг прижимал к стене. Выглядело довольно интимно, будто те решили пососаться, но их прервали. Именно голубоволосый и издавал столь большой шквал нецензурной брани, пока второй молчал в тряпочку, сморщившись от боли.

– Алё? Что за нахуй происходит? – поинтересовалась та, после чего услышала тихий смешок Миши.

Романов оттолкнул наконец от себя дверь. Парни быстро разошлись на приличное расстояние и оба потёрли затылки, только вот выражение лиц у них кардинально отличалось. Вася выглядел недовольным, но к нему возвращалась прежняя веселость при виде шока, на обычно безэмоциональном лице подруги. Конечно, она думала, что просто придёт посидеть у них в комнате, поговорить, а тут вполне себе гетеросексуальный лучший друг прижимает к себе новичка, что и так в их краях было делом необычным. Да и из-за нагнетающей обстановки, которая последнее время была в их отношениях, столь яркие эмоции ещё больше казались чем-то приятным.

– Это Артём и он мудак, а ты о чем подумала? – в итоге отозвался Вася, вновь присаживаясь на кровать. Говорил он не в сторону своего собеседника, а в сторону Жени, второй девушки, которая ещё ничего не успела сказать, но уже улыбалась, будто всё понимала. – И ты меня чуть не угробила.

Артём в это время просто хотел застрелиться. Ему было максимально насрать на новых людей в комнате, он просто сел, там где стоял, оперевшись о стену. Главное подальше от чёртовой двери, из-за которой он очень болезненно ударился головой о стену. Точно такое же отношение к двери было и у Васи, но тот лучше справлялся со своими мыслями.

– Извиняться не буду. – Сыч обернулась на Артёма, одарив того злым взглядом. Он показался ей довольно забитым и жалким, а ещё каким-то больно обычным. – И что ты здесь планируешь делать, некто мудак Артём?

Яблоков не сразу понял, что обращаются к нему. У парня ужасно раскалывалась голова, как последствие удара, да и такое количество новых лиц ему особо не помогало. Он, честно сказать, не был общительным человеком, готовым вынести всё это. А как же здесь шумно... Хорошо хоть Миша музыку выключил, иначе можно было бы сразу из окна прыгать. Как раз открыто на распашку, хотя на улице уже конец августа и дует холодный северный ветер.

– Жить буду, – пробубнил тот, смотря на девушку снизу вверх. Он впервые её разглядел, поэтому сначала был немного озадачен, беспокоясь о том, правильно ли угадал пол человека перед ним. Не истинный ли это приверженец ламината?

Ну... Вроде сиськи на месте, голос тоже женский, а вот всё остальное – нет. Ранее шокированное, а теперь сердитое лицо из-за заявления Романова о том, что она ещё в чем-то виновата, лицо с несколькими видимыми шрамами, волосы длинною в один сантиметр, полностью черные. Внешность такая, восточная. Глаза узкие, хотя говор обычный.

– Кто сказал? – так же спросила она. Почему-то было сразу ясно, что с Васей ещё можно как-то шутить и дерзить, тот лишь попугает, а вот эта... Ей надо было говорить чётко. Особенно, когда она смотрит так... Как злая мамочка или убийца, когда ты что-то натворил или тебя заказали.

– Директор.

– Новенький значит?

–Ага.

Саша отошла от него, дабы приблизиться к Васе и дать тому подзатыльник. Вот не было их с Женей несколько часов, а тут развивается драма с новичками, смертями, так они же ещё и виноваты. В то время как он, главный зачинщик, прохлаждается.

– Чё ты новенького зашугал?

× Саша Черхенко. Избиение. ×

– Я? Да у него у самого проблемы выше крыши. – ответил тот

– Не ссорьтесь, – вклинился Миша

– Мы не ссоримся! Это Сыч начала. Ну почему я то виноват? Это он всё. – нахмурился Романов.

– Слышь ты...

Артём зажмурил глаза. Ему явно надо было принять какие-нибудь таблетки от головы или уйти в тихое помещение. Но из прострации его вывело лёгкое прикосновение. Парень вновь сосредоточился и увидел перед собой вторую девушку, которая вошла после Саши. Вот она была похожа на представителя женского пола, при том очень даже милого. Светлые волосы, каре, даже какие-то заколки блестят. И, что удивительно, одета в блузку и юбку. А глаза пронзительно голубые. Как странно.

– М? Ты тоже хочешь что-то спросить? – поинтересовался тот. Девушка покачала головой, а после подала руку, помогая встать.

Артём и не заметил, как все замолчали, наблюдая за этой сценой. Если уж Женя приняла этого человека, значит теперь он будет с ними. Обычно Иванова остерегалась незнакомцев и не выходила к ним, тем более не общалась, ведь не хотела смущать своим присутствием. Но сейчас она понимала, что этот новенький вызвал такую бурю эмоций, а значит являлся правильным человеком, которого им и не хватало.

– Я Артём, но ты наверное слышала. А ты..?

Женя всё так же по-доброму смотрела на парня, после чего указала на Сашу, которая, вздохнув и успокоившись, сказала.

– Это Женя. Она глухонемая. Читает по губам. Она тебя приняла, будешь теперь с нами шататься.

× Женя Ивано́ва. Самоубийство. ×

****

Сыч и Вася покинули комнату, не сказав зачем. Артём присел на нижний ярус кровати, оставшись в компании более нормальных людей. Миша представлял собой что-то довольно милое, Женя ему в этом не уступала, только теперь Яблокову было отчасти неловко перед ней. Он вообще в жизни не встречал людей, с которыми не мог разговаривать не потому, что он мудак, а потому, что... Ну они как бы не умеют? Только вот всё чувство вины приглушала жгучая головная боль. Слишком много событий произошло за последний час.

Сейчас хотя бы было тихо.

– Ну как тебе Сыч и Вася? Они обычно нормальные, просто сейчас такой период... Август же. Отношения обостряются, вот и срываются друг на друга, чтобы не на себя. Ну Вася и на тебя сорвался, но он вообще хороший, честно-честно! Самый тут... Ну старший типо, таких у нас немного, все их уважают, вот он и привык, – голос Тарасова прервал молчание. Он немного заикался, то ли от волнения, то ли из-за того, что оправдывался.

Артём просто кивнул. Женя уселась на стул, убрав с него весь хлам, и наблюдала за ними. Ну не верилось ему, что все они тут такие нормальные. Адекватный человек не станет накидываться на другого просто потому, что тот возмутился его курению в общей комнате, не станет висеть на старом советском крюке от люстры, не станет бить никого просто так. Миша опустил голову, не зная, что ещё сказать и как разрядить гнетущую обстановку, а после принялся заниматься приборкой дальше. Тут Артёма потревожила Женя, которая протянула какой-то листок бумаги.

«8 912 186 ** ** – Мой номер телефона. Запиши себе, так удобнее.»

Яблоков несказанно удивился такому. Почему то ему в голову не пришло, что в этой шарашкиной конторе у кого-то вообще есть мобильники. Что ж, он вытащил смартфон из кармана и быстро ввёл туда номер Ивановой. Та выжидающе пялилась на новенького, а после очень понятным образом изобразила, что он должен написать ей. Парень так и сделал, после чего услышал вибрацию. Девушка достала свой телефон и увидела, что незнакомый номер отправил ей просто скобочку.

Женя Иванова (глухая):

«Спасибо! Я тебе потом отправлю номера ребят, чтобы было удобнее. Как впечатления о приюте? Думаю, тебе скоро его покажут) »

Вы:

«Спасибо»

«Норм. Ок»

Женя Иванова (глухая):

«Выглядишь бледным, все нормально? 0.0»

«Можешь в слух отвечать) »

Вы:

«Так удобнее. Всё норм»

Девушка пожала плечами и убрала телефон, после поднялась. Миша проводил её печальным взглядом, ведь не хотел оставаться наедине с недоброжелательным новеньким. Но так тому и быть. Артём все так же сидел на кровати, а после и вовсе лег на неё, закрыв глаза. Насколько он понял, это постель Васи, так что был шанс ещё и за такую дерзость получить, но что уж делать.

Он не знал, сколько прошло времени, когда вернулся Романов. Выглядел тот менее активным, будто свой запал юноша куда-то спрятал до лучших времён. Вася даже не обратил внимания на незнакомца у себя в кровати, просто устало упал на вторую, пока Миша подметал пыль. Тарасов в принципе всегда, когда не знал, что делать, пытался себя занять: то шел мыть посуду в столовую, за что получал вкусные булочки, то помогал заплетать прекрасные косички младшим девочкам.

Яблоков присел на постели. Сейчас всё выглядело довольно умиротворённо, а то напряжение, которое чувствовалось последние несколько часов, исчезло. Удивительно. Надо было бы изучить всё это здание, но одному ходить не хотелось, дабы не показаться придурком. Да и цепляться тогда будут намного больше. Миша выглядел как тот человек, который не стал бы задавать лишних вопросов и помог бы ему, Вася выглядел как тот, кто ему бы испортил жизнь ещё на сутки вперёд, а голова только перестала болеть.

– Миш, ты не мог бы показать, где тут всё находится? – наконец негромко подал голос Яблоков.

Услышав свое имя, Тарасов вздрогнул и наклонил голову, так, что чёлка закрывала глаза. Метёлка, которую тот держал, чуть не выпала из рук, скрытых за рукавами тёплого свитера. Если честно, было не настолько холодно, чтобы ходить так, ведь был август, но ладно.

– Я могу.

Артём удивлённо повернул голову в сторону Васи, который энергично вскочил с кровати и подошёл к нему, дабы потянуть за собой. Тот выглядел как эмоционально нестабильный человек, который сначала радуется, потом злится и по кругу. После того, как Яблоков увидел оба этих состояния, он проклял всё и вся, ведь с таким соседом по комнате шанс на выживание значительно уменьшался. В то же время, Миша проронил что-то, когда занимался своими делами, что Вася здесь "старожила"Старожила – человек, который дольше всех находится в интернате, знает всех и все его уважают по определению , и его знают все, поэтому, можно сказать, многие его уважают, из-за этого ходить с ним, водить дружбу, является чем-то престижным. А Артём не любил отказываться от столь явной выгоды, даже если ради этого придется терпеть странное поведение Романова.

Вскоре они оказались в коридоре, свет в котором включили из-за того, что на улице начинало темнеть. Вася быстро отпустил его руку и просто пошел вперёд, зная, что Яблоков последовал бы за ним, судя по шагам и отсутствию выбора у последнего.

– Слушай, ты это... Ну прости типо, что так накинулся. Настроение хуёвое последнее время. Сыч правильно сказала, что это я зря.

Артём только усмехнулся, пожав плечами. Он не видел лицо Романова, но понимал, что это скорее всего не особо искренне. Хотя согласился же тот провести несмышленному новичку экскурсию по интернату. Ладно, пусть извиняется сколько влезет. Первое впечатление тот произвел, и его будет сложно забыть. Правда, стало реально интересно, насколько у того яркие психозы. Или это дебилизм такой, явный?

– Забей. – наконец отозвался Яблоков, рассматривая стены и двери. Все они выглядели одинаково, только цифры и потрёпанность отличались. Они вышли к лестнице, и Вася остановился, указав вперёд, где был такой же коридор.

– Там женское крыло, их душевые и туалет в конце. У нас тоже самое, только для мальчиков. Хотя все ночуют и ходят, куда хотят, за этим особо не следят. Кстати, лучше успевать до десяти окунуться в воду, потому что потом её отключают. Усёк? – получив утвердительный кивок, Вася продолжил. – Мы на третьем этаже, то есть на последнем. Погнали вниз.

Теперь становилось немного понятнее. Ходить Яблокову надо именно вправо, так как там было их крыло. Стало ясно, что за двери рядом с их комнатой. Что ж, вполне удобно, ведь далеко до туалета ходить ночью не придётся.

– На всё то же самое, что и в нас, но для мелких. Стараются селить по возрасту, поэтому ты оказался у нас. На втором от десяти до четырнадцати лет только, – они спустились ещё на этаж ниже, оказавшись на первом. – А здесь всякие классы, место жизни воспитателей и хавчик. В принципе всё. Снаружи стоит точно такое же здание. Оно устроено похожим образом, но там вместо учительского крыла актовый зал. Там живут... Ну тип особенные. Понимаешь? – Артём слегка нахмурился. Нет, он не понимал. Видимо, Вася это заметил, – ну инвалиды. Колясочники, такие как Женька, слепота. Всё такое. Мы не часто пересекаемся, только во дворе, но на самом деле ребята тоже норм. Женя тоже там жила, но в период мая и июня в корпусе В постоянно дохера людей появляется, поэтому её выселили сюда пару лет назад. Так и осталась.

Выяснилось, что обед, расписание мероприятий у них на самом деле есть, но его не помнит даже сам директор. Всё более менее устаканивается лишь к началу учебного года, а летом все просто отдыхают и живут, как хотят. Отсюда также можно выходить в город, только тут уже строго предупреждать надо, но Вася сказал, что в городе ещё скучнее, чем в интернате, и если что-то надо купить, то посылают малявок, хотя с ним, может, тоже прогуляются. Сейчас Романов вёл себя прилично, хоть иногда и покуривал, когда никто не видел. Больше возмущаться по этому поводу Артём не стал. Других жителей интерната не было видно от слова совсем, хотя комнат много, около двенадцати, если считать второй этаж. Вася объяснил, что сегодня пятница и многие ушли в корпус В играть в настолки. Это что-то типо традиции.

– А ты чего не пошёл, тогда? – спросил Тёма, понимая наконец, куда ретировалась Женя.

– Ну, мы с Сычом обсудили там всякое, и я решил на следующей сгонять.

– А почему Сыч?

– Так у неё инициалы, если правильно переставить, как птица. Так и повелось чё-то, хотя я её полного имени уже и не помню. Сложное какое-то.

Яблоков понимающе промычал. Они как раз вернулись в комнату. Конечно, очень рано, он даже не смог поужинать, но хотелось побыстрее лечь. Обследовав душевую, тот завалился к себе на полку, замечая краем глаза, что Миша, нацепив шапку, и Вася, просто так, куда-то двинули, выключив свет.

Стоило подвести итоги дня и разобраться, как держать себя дальше. Правда вот, первое впечатление он однозначно завалил, пребывая в состоянии амёбы с больной головой.