Осень вступала в свои права. Даже в салоне автомобиля было прохладно. Се Лянь хоть и был одет по погоде, всё равно кутался в большой бежевый шарф, пытаясь сохранить остатки тепла. Он любил это время года. Оно навевало старые, почти забытые воспоминания о беззаботном детстве.

— Сяньлэ. — голос Цзюнь У резко выдернул его из мыслей — ты помнишь, что пообещал мне после нашего с тобой разговора?

— Пообещал, что во время мероприятия не отойду от вас ни на шаг. — ответил парень, нервно перебирая край своего пальто.

— Верно, но ты его нарушил. — Мужчина посмотрел в зеркало заднего вида. — понимаешь что это значит?

Внутри Се Ляня все сжалось, конечно он понимал и знал, что ждёт его по возвращении домой, если конечно это место пропитанное болью и страхом можно было назвать домом.

— Сяньлэ признаёт свою вину и должен понести наказание. — ком в горле становится все больше, а липкое противное чувство страха обволакивает с головы до ног .

Цзюнь У любил контроль и беспрекословное послушание, любое нарушение правил почти всегда оканчивалось для юноши россыпью сине-фиолетовых синяков на теле, сломанными костями и невозможностью встать с кровати.

— Я рад, что ты все осознал— Он одобрительно улыбнулся. — мне нужно будет отлучится на несколько часов. Поужинаешь без меня?

Се Лянь кивнул в знак согласия. У него будет хотя бы немного времени чтобы побыть в одиночестве.

Машина подъехала к воротам загородного особняка, на улице было пасмурно, лил дождь. Кажется сама погода намекала, что ничем хорошим для Се Ляня этот день не кончится. Выйдя из салона, он почти бегом добрался до крыльца, но всё равно умудрился промокнуть до нитки.

В доме приятно пахло чем-то пряным, но аппетита не было. Парень быстро разулся и скинул с себя мокрое пальто, которое тут же подхватила встречающая его служанка.Несмотря на её уговоры, Се Лянь отказался от ужина и сразу направился в спальню.

Войдя в комнату, он обессиленно рухнул на постель. Несмотря на предстоящее "наказание", почти все его мысли были заняты мужчиной, купившим одну из самых дорогостоящих картин на аукционе: "тело прибывает в страданиях, но душа пребудет у персикового источника" - одна из лучших его работ.

Юноша и сам не понимал, чем именно его так привлёк Хуа Чэн, но сознание само раз за разом воспроизводило его образ в мельчайших деталях : Выше Се Ляня почти на голову, слегка худощавый, с изящными чертами лица, кожей белой, словно снег и одним единственным глазом цвета обсидиана.

Одетый в яркую кроваво-красную рубашку, позвякивая серебряными цепочками на брюках, он явно отличался от скучной серой массы. Было в его облике что-то невероятно завораживающее и в тоже время до жути пугающее, что распыляло воображение создавать все более сочные и живые образы.

—«Интересно что же случилось с его правым глазом?» — Се Лянь сел на кровати и, вынув резную заколку из пучка, распустил длинные каштановые волосы. В таком состоянии они практически доходили до колен.

Раньше он предпочитал более короткие стрижки, но с приходом в его жизнь Цзюнь У - все изменилось: он запрещал ему стричься, запрещал одеваться как нравится, запрещал общаться практически со всеми людьми, кроме него самого и прислуги, жёстко пресекал все попытки противостоять его запретам.

Первое время Се Лянь пытался сопротивляться. После трёх неудачных попыток побега перестал, но только на время, он выжидал подходящий момент, вёл себя паинькой и ждал пока Цзюнь У потеряет бдительность и ослабит контроль. Ему не получится сломить его волю. Никогда.