— Я тоже стану частью Совета и буду помогать тебе! Когда подрасту, конечно же... — Мальчик смутился, когда девушка заливисто рассмеялась, — а ещё мы будем путешествовать и побываем везде, даже на луне!
— Обязательно, кроха, — улыбнулась Азем и крепко-крепко обняла, растрепав белоснежные волосы. — Мы всегда будем одной командой!
Темис недовольно бурчит, приглаживая взъерошенные пряди, но прижимается крепче к названной сестрице. Совсем скоро она покинет Амарот и вернётся только когда уладит дела на севере. Нужно слушаться наставницу и поскорее поступить в Анидер! А ещё — побольше читать, ведь Эрис сказала, что так он быстрее повзрослеет и станет самым умным в академии.
— Пообещай, что обязательно вернёшься и мы вместе слетаем на крышу Капитолия полюбоваться звёздами, — Темис отпустил шею девушки и протянул мизинчик. — Нет, поклянись!
Улыбка медленно сползла с лица, стоило Эрис представить на какое же долгое время она уезжает. Возможно, она видит весёлого мечтательного мальчишку в последний раз, а по возвращении её встретит серьёзный и озабоченный учебной программой студент выпускного курса. Азем не может быть привязан к одному месту, и в его сердце должно быть место для всех, однако это самое сердце уже болело от предстоящей разлуки. Эрис крепко сжала мизинец своим.
— Клянусь.
***
Ветер протяжно завывает в спиралях Эпира, а умбральная пыль переплетается со снегом — пожалуй, это одно из самых красивых местных явлений. Азем зябко кутается в робу и продолжает свой путь до местной гостиницы. "Вот бы Темису показать..." — но у Темиса сейчас сессия и покидать Амарот он не может. Эрис не всегда получает письма вовремя — из-за ухудшения погодных условий доставка иногда задерживается, а потом под дверью номера её ожидает целая стопка за предыдущие недели.
Темис пишет обо всём — о вредных преподавателях и успехах по дисциплине риторики, об исследованиях наставницы, кстати, Аргос снова сгрыз тот кристалл с кошачьим концептом, глицинии в саду снова завели, возвращайся поскорее и сможем сходить посмотреть вместе, — Азем читает, и, несмотря на лютый холод, на душе становится тепло, будто она никогда и не уезжала. Когда наставница посадила деревья, Эрис едва ходила, держась за её мантию, а Темис только готовился вернуться в этот мир. И через казалось бы мгновения они уже лежат вместе на траве, считают звёзды и любуются светом кристалла эфирного древа, растущего посреди сада и сотворенного предыдущей Азем.
В камине догорают последние угли, и комната погружается в полумрак. Эрис бережно откладывает последнее письмо, задувает свечу и забирается под одеяло. И пускай завтра наступит поскорее.
На другом же конце материка Темис даёт клятву Совету Четырнадцати, сжимая в руках маску Элидибуса.
"Они будут мной гордиться"
***
Под окнами раздаётся громкий рёв, и башню будто бы затрясло — направлен он явно был в определённое окно. Сура от неожиданности бьется головой о книжную полку, неудачно расположенную прямо над изголовьем кровати, и ошалело осматривается по сторонам. На щеках предательским холодом ощущается влага, и элезенка резким движением руки стирает слёзы. Очередной сон, очередные воспоминания о том, чего больше нет.
Она видела его выражение лица, слышала его голос — от того жизнерадостного юноши осталась лишь мертвая оболочка с оскверненной Зодиарком душой. Как и от всех друзей в Совете — жалкие осколки. Каждый сон пропитан воспоминаниями, до жути реалистичный и осознанный из-за Эха. Каждый раз Сура засыпает в надежде, что проснётся от затянувшегося кошмара. И каждое утро грезы уходят и остаётся лишь бесконечная горечь утраты.
— Зря Вы не забрали мою память. — Девушка сжала бирюзовый кристалл, шнурок с которым никогда не покидал её шею. — Уж лучше чистый лист.
Рёв за окном повторился, а затем алая драконья морда деловито заглянула в комнату. Фюльгия всюду следовала за элезенкой с тех пор как драконам был разрешён проход в Ишгард. Город преобразился до неузнаваемости, будто и не было кровопролитной войны с Нидхоггом.
Ты снова заснула с рассветом.
Не вопрос, а констатация факта.
— Надеюсь, что твоя ночь прошла спокойно и ты достаточно отдохнула, — пожала плечами Сура, застилая кровать. — Сегодня важный день.
Снова таскать камни в Фирмаменте?
— Именно. — Сзади раздаётся недовольный храп. — Расслабься, я пошутила. Сегодня выходной, навестим старых друзей в Двенадцатом лесу.
***
Темис и охнуть не успевает, как на входе в парк при Бюро его стискивает пара рук в практически медвежьих (из-за меховой робы) объятиях, а когда слышит знакомый голос над ухом — резко и неуклюже разворачивается, плюхаясь вместе с сестрой в газонную траву.
— Да ты вырос, кроха! — Эрис то тискает за щёки, то треплет волосы, то щекочет, и Темису стоит огромных усилий, чтобы не расхохотаться на всю рощу и сохранить лицо. — Я смертельно соскучилась!
— Тебя так долго не было...
Когда наплыв аземовской нежности заканчивается, они разваливаются на траве, как в прежние времена, и говорят обо всём на свете. Темис с воодушевлением рассказывает об общественных проблемах, с которыми ему уже довелось поработать, и расспрашивает о далёком Эпире...
— Ты и правда изменился, — Азем с теплом и толикой тревоги смотрит в лучистые глаза. — Но не дай Элидибусу забрать Темиса.
— Я всегда буду прежним... Но что это значит?
— Просто береги себя и оставайся тем самым мальчишкой, которого я закапывала в лепестках в саду.
— Опять загадками говоришь.
Темис укоризненно смотрит, ожидая ответа, и получает одуванчиковым пухом в лицо. Эрис с хохотом откатывается к ближайшим кустам и занимает оборону. Но перед глазами появляется странная красная дымка и последнее, что она слышит, — лязг доспехов и приглушённый знакомый крик.
***
— Последний раз его видели на Луне...
Сура хмурится, рассматривая карту Первого мира. Точнее, то, что от неё осталось после того как почти вся планета была превращена в белую пустошь. Спуститься под воду — только полбеды. Как спасти Г'раху и поговорить с Эмет-Селком, не спровоцировав очередное сражение? Очень хороший вопрос с учётом того, что практически все Потомки готовы превратить последнего в пыль. Элезенка качает головой и усаживается за стол.
— Ты же понимаешь, что уши у меня острые не только от великой красоты?
Она даже не смотрит в сторону окна, возле которого появился белый силуэт.
— Телепортация вызывает колебания эфира, которые человеческие и звериные уши различить не в силах. Я почувствовала тебя ещё когда ты был за окном, подглядывать нехорошо.
— Подобное не входит в мои интересы, — холодно отвечает Элидибус. — В конце концов не Потомки ли уже который раз пытаются выследить моё местонахождение? И чего ради.
— Если пришёл убить, то смысла нет — я уже и так наполовину Пожиратель Грехов, — усмехается Сура. — Эмет-Селк оценил. Кстати, не хочешь сказать, где он?
— Там, где всё началось, — Элидибус помедлил. — Я не желаю твоей смерти, но не допущу сопротивления.
— Раньше ты был посговорчивее.
— Ты не знаешь меня, нашего мира и не понимаешь нашей цели. Ты всего лишь осколок, тень былого величия Этейриса, как и каждый в этом мире или Истоке. — Сура гневно ударила руками по столу, резко поднимаясь, но фигура в белом продолжила говорить спокойно и отрешённо. Под маской не видно глаз, но на лице тем не менее была заметна одна единственная эмоция — отвращение. — Мы продолжим наше дело во имя Зодиарка. Отступи. Вы уже проиграли.
***
Первым, что увидела Эрис, когда очнулась, было обеспокоенное лицо Темиса. А затем потолок, подозрительно напоминающий потолок лазарета, и чуть поодаль в дверном проёме — фигуру в робе, всем видом показывающую крайнюю степень возмущения.
Аид.
— Что произошло? — Эмет-Селк был её другом (другом же?), но его присутствие здесь и сейчас несколько напрягало.
— Сущие мелочи. Ты всего лишь перевоплотилась и снесла несколько столетних дубов, а затем набросилась на Элидибуса, но тот дал тебе отпор, — голос Аида так и сквозил осуждением, — это как вообще понимать?!
Набросилась на Элидибуса?
— Я в порядке, — мягко уточнил Темис. — Просто не ожидал, ты сама-то как?
— Какой кошмар, а если бы я сделала что-то непоправимое... — Эрис сжала руки в кулаки, а глаза неприятно защипало. — Но я совсем ничего не помню...
— Вы же понимаете что значит демонстрация истинной формы в современном обществе? — Аид не успокаивался. — А если бы вас увидел кто-то ещё кроме меня и Хитлодеуса? Вам крупно повезло, что большая часть кадров находилась на обеде, а мы чисто случайно увидели происходящее из окна!
— Ка-а-ак же, чисто случайно.
В палату как к себе домой вплывает Хитлодеус и широко улыбается, а затем усаживается на другой край кровати.
— Аид глаз не сводил, а как увидел твоё превращение, так сразу выскочил из окна и сам подлетел вас разнимать. Как себя чувствуешь, душа моя?
Со стороны двери послышался грозный вдох, но гневная тирада была прервана появлением целителя. Темис крепко обнимает на прощание.
— Я верю тебе. Что это вышло случайно. Мы что-нибудь придумаем, я в состоянии тебя сдержать, господин Эмет-Селк тоже. — Он смущённо улыбнулся. — Будем путешествовать вместе, как и хотели. И тренироваться, ведь силе иногда нужен выход.
— Мы так и не слетали на крышу посмотреть на звёзды...
***
Пейзаж с огромными спиралями и бесконечными крышами домов был до боли знакомым, вот только никаких звёзд и в помине не было — только слабый просвет через толщу воды, лежащей над пузырём Бисмарка. И ни души на улице — запрограммированные эфирные призраки изо дня в день повторяют одни и те же фразы и действия. Эмет-Селк ждёт внизу, нужно было лишь зайти в здание и принять вызов. Сура продолжает сжимать кристалл на шее и вглядываться в окна высоте, но не видит за стеклами ровно ничего.
***
Казалось, само небо готово упасть на землю, а те самые звёзды сейчас несут смерть и разрушения. Очередное здание рушится от прилетевшего в основание метеорита и хоронит под собой целую группу горожан, пытающихся добежать до убежища. Чуть погодя из-под обломков выбираются чудовища, продолжающие преследовать тех, кому повезло чуть больше.
Эрис орудует косой налево и направо, запускает чакрамы в налетающих с воздуха тварей, но им будто бы нет конца, как и их жертвам. В соседнем квартале Терионы растоптали школу и превратили в пепел почти всех выживших детей, здание Бюро наполовину разрушено и кишит озверевшими концептами, пожирающими всех на своём пути. Академия Анидер разорена и полыхает словно огромный факел.
— Эрис!
Девушка оглядывается и с облегчением выдыхает, замечая Темиса, прорубающего себе путь копьём. Белая роба запачкана сажей и кровью чудовищ, а глаза горят решительностью.
— Как хорошо, что ты здесь! — Азем рассекает горло последней в поле зрения мерзости.
— Эрис. — Темис вздыхает.
— Нужно помочь жителям южного района, там горят сады...
— Мы призываем Зодиарка.
Эрис замерла, медленно оглядываясь и не веря своим ушам.
— Что?
— Мы призываем Зодиарка. Чтобы защитить всех придётся пойти на жертвы.
— Это не выход, Темис, это избегание проблемы, — Эрис подходит ближе и берет за руку, крепко сжимая. — Брат, пожалуйста... Мы придумаем другой способ, выведем горожан в леса, там нет зверей и безопасно...
— Я стану Сердцем, это мой долг.
Темис крепко сжимает руку девушки и кивает. В глазах читается бесконечная боль, но решение он уже принял. Азем так и продолжает стоять с вытянутой рукой, а когда светлая роба скрывается за одним из зданий — падает на уличную плитку.
— Ты обещал, что не отдашь сердце Темиса Элидибусу...
Перед глазами появляется знакомый красный туман, но Азем уже не сопротивляется.
Через пару часов в городе были уничтожены все чудовища до единого.
Ещё через час на орбите планеты возникла вспышка яркого света.
Через мгновение планета и душа единственного человека в саду глициний были расколоты на четырнадцать отражений.