Аарон прикусил язык на весь вечер во время их первой тренировки, постоянно ища глазами Кевина. Ему удается переждать переодевание, обратную дорогу и момент, пока Ники не отвлечется перед телевизором. Наконец он может загнать Кевина в угол в спальне, будучи довольным, что их не подслушают:

— Как твоя лодыжка?

      Кевин закатывает глаза, но в уголках его рта появляется улыбка, скорее нежная, чем раздраженная.

— Хорошо. Легкая боль при резких движениях, но только тупой дискомфорт. Не настолько сильный, чтобы ощущаться как травма.

— Дай посмотреть.

      Кевин подтягивает штанину спортивных штанов и стягивает носок, положив ногу на кровать. Аарон осторожными пальцами обводит форму его лодыжки.

      Одним из наиболее странных пережитков Кевина-«Ворона» является то, что он бреет большую часть своего тела, и волосы на его ногах начинают снова расти, колючие под пальцами Аарона. Он борется с желанием погладить Кевина по голени и продолжает нежно поглаживать пальцами бугорок на лодыжке. Припухлость полностью исчезла, и вокруг него больше нет изменений цвета. Аарон утвердительно хмыкает. 

— Все хорошо?

— Похоже на то.

      Нога Кевина быстро опускается, и он делает шаг вперед, хватает Аарона за плечи, слегка встряхивая его от волнения. Аарон моргает, всегда застигнутый врасплох этими новыми головокружительными вспышками Кевина, но автоматически начинает улыбаться в ответ на широкую, восторженную ухмылку Кевина.

— Значит ли это, что я снова могу бегать?

— Если ты начнешь медленно и сбавишь обороты, если станет больно, то да.

— Да. — Кевин трясет Аарона еще немного. Аарон смеется, хлопая его по руке без реальной попытки оттолкнуть. — Спасибо, доктор Миньярд.

— Заткнись, — говорит Аарон. Кевин игнорирует его, притягивая к себе в объятия. Это значительно короче, чем их предыдущее; всего лишь быстрое сжатие, прежде чем Кевин отстраняется и снова слегка трясет Аарона за плечи. Несмотря на краткость, Аарон все еще чувствует, как краска заливает его шею.

— Тогда ты пойдешь со мной утром, верно? Ты сказал, что пойдешь. Если я буду вести себя хорошо и позволю лодыжке зажить. Я был хорошим мальчиком, не так ли?

      На этот раз очередь Аарона закатывать глаза, но, как и у Кевина, этот жест скорее нежный, чем раздраженный:

— Да, Кевин. Ты был хорошим. Я пойду на пробежку с тобой.

— Й-е-е-с! — Руки Кевина на мгновение сжимают его плечи, прежде чем он отстраняется и наносит пару быстрых ударов по воздуху.

— Ты такой чертов придурок.

— Я придурок, который снова собирается бегать.

— Тебе даже не нравится бегать!

— Мы это уже проходили. Я не люблю рано вставать или длительные кардиотренировки. Я никогда не говорил, что мне не нравится бегать.

— Это все еще звучит так, как будто тебе не нравится бегать.

— Ты просто не понимаешь меня, Аарон, — говорит Кевин, и это шутка. Аарон это знает. Он может сказать это по легкому тону Кевина, по тому, как блестят и поддразнивают его глаза, а рот по-прежнему изогнут в легкой, придурковатой зубастой улыбке, которая за много миль от его идеальной улыбки для СМИ. Аарон знает, что Дэй ничего не имеет в виду, но слова все еще проскальзывают между его ребрами и пронзают мягкие и нежные части его тела.

      Кевин прав. Аарон его не понимает. Ни сейчас, ни когда-либо. Он всегда это знал, но теперь это стало реальностью. Аарон посвятил себя кому-то другому. Даже воображаемая возможность существования Кевина была искоренена. 

      Кевин болтает о том, каким маршрутом он хочет пробежать. Аарон пропустил часть того, что он сказал, но это не имеет большого значения. Он не думает, что Кевина волнует мнение – он просто хочет, чтобы кто-то послушал его взволнованную болтовню. По крайней мере, Аарон может сделать это. Ему это позволено. Это та часть Кевина, которую он получает. 

      Этого должно быть достаточно.

***

Привет!

Как прошел твой день? x

Привет, детка

Было хорошо. Утомительно.

Как прошел твой?

Мне нравится, когда ты меня так называешь.

Я знаю. Вот почему я это сделал

Мой день был отличным! Мои занятия прошли хорошо, и я просто чувствовал себя сегодня по-настоящему хорошо.

А теперь я могу поговорить с тобой, что всегда приятно.

Это хорошо x

Сап!

Тебе нравится, что я сентиментальный. Сейчас ты это признал. Никаких отступлений. ХХХ

Ага-ага

Жаль, что ты не лежишь в постели рядом со мной.

Да?

ДА. Хотел бы я заключить тебя в объятия и прошептать тебе на ухо о том, как прошел мой день, вместо того, чтобы печатать это. Послушать, как ты рассказываешь мне о своем. Твоя спина прижата к моей груди, голова прижата к моему подбородку, моя рука мягкими круговыми движениями гладит твой живот.

У тебя такой красивый животик. Я немного одержим им. Я хочу его весь исцеловать. Прижаться к нему лицом. Прикусить. Оставить небольшие следы, по которым я позже проведу пальцами.

У меня некрасивый животик, втф

То, что ты так не думаешь, не значит, что он не такой.

Мне, например, он нравится.

Чудак

Майк. Что я сказал о том, что ты сводишь на нет мое влечение к тебе?

Извини

Я имею в виду, я бы не стал прикасаться к тебе там, где ты этого не хочешь, но знай, что меня безмерно привлекает эта часть тебя.

И твои бедра. Твои бедра выглядят восхитительно. Я бы хотел, чтобы ты зажал мою голову между ними.

Ибх, я думал, речь идет о том, чтобы миловаться и обниматься

Трудно не заводиться, когда я думаю о тебе. Ты просто такой горячий.

Аарон бросает взгляд в сторону края кровати, но, не перекатываясь туда, он не сможет разглядеть большую часть комнаты. Ники в гостиной. Они с Кевином отправились спать немного раньше, надеясь пораньше встать на пробежку, но Аарон никогда не засыпает сразу. Ложиться в постель – это только первый шаг. Обычно он тратит несколько часов на то, чтобы успокоиться. Кевин, как правило, довольно быстро отключается, но его дыхание, даже если он не храпит, обычно довольно слышно. Аарон ничего не слышит со своей стороны комнаты.

      Он прикусывает нижнюю губу. Не то чтобы он никогда раньше не кончал в общей комнате, но всегда это происходило тогда, когда был уверен, что его соседи по общежитию спят. В Аароне нет склонности к эксгибиционизму. У него нет желания быть кем-то пойманным. Он не хочет никого втягивать в свое личное удовольствие, даже случайно, но уже чувствует, что слова Кина возбуждают в нем интерес, и, зная Кина, тот только разогревается.

      Аарон двигается так тихо, как только может, плотно прижимаясь к стене. С другого конца комнаты его не должно быть видно под таким углом.

Он натягивает одеяло на голову, чтобы скрыть свет телефона и заглушить любые возможные звуки.

Ты ненасытен

Для тебя? Да.

Хотя, я думаю, ты мог бы прекрасно насытить меня.

Ты сказал, что я прижимаюсь спиной к твоей груди?

ДА.

Так что, если я снова прижмусь к тебе бедрами, как надо…

О, ты дразнишь.

Я? Никогда.

Ты такой зануда.

Ты слишком простой

Я бы прижал тебя ближе к себе. Обхватил бы твое бедро другой рукой. Удерживал бы тебя на месте, пока я трусь о твою задницу. Позволю тебе в точности почувствовать, какой эффект ты оказываешь на меня.

Аарон извивается в ответ на жидкое тепло, разливающееся в его животе. Он потирает ноги друг о друга, мышцы бедер и ягодиц напрягаются. Он все еще может остановить это. Он знает, что Кин отступит, если он попросит, или он может просто не отвечать, притворившись, что просто заснул.

Он не хочет останавливаться.

Какой это эффект?

Как сильно ты меня возбуждаешь. Ты наверняка чувствуешь это?

Что это? Я думал, у тебя просто в кармане клюшка для экси.

Хa. Хa. Хa.

Не такая уж большая.

Лмааао

Но у меня никогда не было никаких жалоб.

Пока

Что?

У тебя пока не было никаких жалоб

Иногда ты такой маленький засранец.

ДА. Ты собираешься что-нибудь с этим делать?

Под этим углом у меня прекрасный доступ к твоей шее. Двигаюсь вдоль нее ртом. Целую, сосу и кусаю, пока ты не начнешь извиваться в моих объятиях. Пока ты не превратишься в извивающийся, задыхающийся и отчаянный беспорядок.

Хм, громкие слова, но это больше похоже на тебя

Ты хочешь сказать, что не растворился бы во мне, если бы мой рот сейчас был на твоем горле? Ты уже сказали мне, насколько оно чувствительно. Ты забыл?

...нет

Нет, ты бы не растворился?

Нет, я не забыл

Лучше. Видишь? Ты тоже можешь быть добр ко мне, и я буду так добр к тебе.

Мне нравится идея лежать с тобой на кровати. Иметь возможность разложить тебя под собой. Лежать на тебе, пока я продолжаю метить твою красивую бледную шею. Прижиматься к тебе бедрами или позволить тебе тереться о мое бедро, прижав пульсирующий жар наших тел друг к другу.

Пульсирующий жар наших тел, да? Это из одной из твоих книг?

Заткнись. Ты сказал, что не будешь смеяться.

Просто интересуюсь

Ты сегодня ведешь себя как маленькое дерьмо.

Да. Возможно, у меня небольшая проблема с поведением.

Что-то подсказывает мне, что это тебя не отталкивает

Нет. Может быть, мне нравятся парни, у которых есть немного характера.

Мне повезло

Я очень хочу прокатиться на тебе.

Я думал, тебе нравится сзади?

Иногда. Тебе нравится видеть мое лицо, а мне нравится доставлять тебе удовольствие. Просто ляг и позволь мне сделать всю работу. Заглотить твой член. Наблюдать, как меняется выражение твоего лица, когда ты чувствуешь это плотное тепло

Ты бы так хорошо выглядел. Глубокий изгиб бедер, пресс, вздымающийся при движении.

Это я бы хорошо выглядел? Ты был бы гребаным видением. Подо мной расстилается банкет, когда я умираю от голода. Все эти милые маленькие веснушки, эти сильные бицепсы, напрягающиеся, когда ты сжимаешь меня бедрами, и ты бы сжимал их красиво и сильно, не так ли? Особенно чем ближе ты к оргазму. Еще этот живот, который я так люблю, и твои милые соски.

Хм. "Милые" – это именно то, как я хочу, чтобы называли мои соски.

Они такие. Они такого чудесного темно-розового цвета. Мне хочется их лизать, кусать, пока они не потемнеют и не набухнут.

О. Никто никогда

С твоими сосками никогда не играли?

НЕТ

Прикоснись к ним сейчас.

Отвали.

Давай, Майк. Представь, что это я лежу рядом с тобой. Прикоснись к своим прелестным соскам ради меня и расскажи мне, как ты себя чувствуешь.

Лицо Аарона горит. Да, под одеялом душно, но он не может винить в этом яростный румянец, заливающий его тело. Он думал, что уже втянулся в этот секстинг, но в тот момент, когда его зона комфорта подвергается проверке, он чувствует себя неуклюжим, снова не в своей тарелке. Тем не менее, он не может отрицать пульсирующий жар между ног, как называет это Кин.

      Он медленно задирает рубашку, а затем замирает, когда слышит скрип матраса в другом конце комнаты. Аарон задерживает дыхание и напрягает слух, гадая, встает ли Кевин, возможно, чтобы сходить в туалет. Когда его легкие начинают болеть, он медленно выдыхает. Больше никаких звуков. Должно быть, Дэй просто ерзает в постели, хотя отсутствие его обычно громкого дыхания кажется странным. Тишина в комнате кажется слишком тяжелой, гнетущей. Аарон уже привык к звуку храпа Кевина.

      Он почти теряет мужество, но затем снова смотрит на экран телефона и думает о том, как Кин хочет, чтобы он это сделал. Аарон обнаруживает, что хочет доставить ему удовольствие. Обычно он так не уступает, и он думает, что если бы Кин действительно был рядом, он бы сопротивлялся сильнее, но это немного возбуждает – хоть раз позволить кому-то указывать ему, что делать.

      Он закатывает рубашку и заправляет ее под подбородок. Ему кажется странным сразу касаться сосков, поэтому он сначала проводит пальцами по животу, кружит вокруг пупка, представляя прикосновения Кина. Аарон не видит в этом привлекательности.

      У него всегда была тяжесть в желудке, независимо от того, сколько он тренируется, потому что, ладно, он никогда не жертвовал тем, что хочет есть, ради плана питания. Так подайте на него в суд. Он провел половину своего детства в режиме голодания, он убежден, что его тело просто цепляется за этот дополнительный вес из страха, что ему снова откажут в еде.

      Не то чтобы его это особенно заботило. Если бы он мог изменить это, не отказываясь от вещей, которые ему нравятся, да, он, вероятно, так и сделал бы, но Аарон не слишком много думает о своем теле. Благодаря спортзалу у него хорошая мышечная масса, и он гордится этим, потому что это отражает его упорный труд. У него сильные ноги, и он ценит их, потому что они могут переносить его на большие расстояния, даже если он не самый быстрый. У него есть подвижность, и у него хорошее здоровье, несмотря на все повреждения, которые он нанес своему телу, так чего же еще он может желать? Он знает, что в любом случае он не привлекателен в традиционном понимании, поэтому ему все равно. Он в основном нейтрален по отношению к себе.

      Просто странно, когда кто-то желает тех его частей, на которые он предпочел бы не обращать внимания. Активно признается в этом. Выражает конкретику в своем желании. Да, у Кейтлин всегда было много приятных слов для него. Она была красноречивой, милой и осыпала похвалами Аарона, но они были более общими. «Ты сегодня красивый. Это так приятно. Ты такой горячий. Мне нравится на тебе этот цвет». 

      Кин обращает внимание на разные части Аарона и объясняет, почему они ему нравятся, – это что-то новенькое. Уровень детализации, на котором Аарон не привык, чтобы за ним наблюдали. Это заставляет его немного смущаться, но в то же время это чертовски льстит и так же чертовски сексуально. 

      Его пальцы отрываются от живота и проводят линию вверх по ребрам. Он закусывает нижнюю губу, когда они наконец добираются до груди. Он рисует круг вокруг своего соска, дразня, прежде чем, наконец, провести по нему пальцами. Аарон не уверен, чего он ожидает. Его тело напрягается от прикосновений, и определенно возникает искра ощущения, когда его пальцы касаются соска, но ему кажется, что оно притупляется от того факта, что он чувствует это ощущение и в нем, и в своих пальцах. Прикосновение ожидаемое. Ощущения его собственной кожи на коже не такие интенсивные, как если бы прикасался кто-то еще. Однако он мог представить, что ощущения усилились бы, если бы это было прикосновение Кина.

С любопытством он перекатывает сосок между большим и указательным пальцами, а затем сжимает. Из его открытого рта вырывается тихий вздох. Хорошо. Интересно. Он был бы готов обсудить это с Кином.

Ты делаешь это?

ДА

Черт. Представлять это так возбуждающе. Хотел бы я видеть тебя прямо сейчас.

Каково это?

Странно. По-другому. Я думаю, было бы лучше, если бы это делал не я.

Совершенно верно. Я бы сделал так, чтобы тебе было очень хорошо. Сначала дразнил бы тебя пальцами, потом ртом. У тебя такая сексуальная грудь. Я люблю твои грудные мышцы. Я бы положил на них руки, когда оседлал бы тебя, наклонился бы над тобой, чувствуя тебя так глубоко внутри себя.

Мне нравятся твои ключицы. Впадинка над ними. Изгиб твоего адамова яблока. То, как темнеют твои соски. Ты такой великолепный. Я был бы в восторге, если бы ты выбрал меня. Что я вообще могу прикасаться к тебе, не говоря уже о таком

Почему ты продолжаешь говорить мне, что ты плох в этом, когда говоришь такие вещи?

Ты вдохновляешь меня. Я думаю, это помогает мне становиться лучше.

Черт. Хорошо. Я не знаю, выживу ли я, если ты станешь еще лучше, но я не буду жаловаться.

Забавно, я не думал, что ты это сделаешь

Ты трогаешь себя?

Немного. Трудно печатать одновременно

Ты твердый? Я очень.

Да, Кин. Я твердый. Ты возбуждаешь меня

Черт. Хорошо.

Я думаю о тебе все время. В самые неподходящие моменты. Особенно во время занятий.

О чем ты думаешь?

Ну, иногда мне просто интересно, где ты и что делаешь, но я не могу лгать: в основном, когда мой мозг отвлекается, все сводится к этому. Целовать тебя, прикасаться к тебе, трахать тебя. Давно никого так сильно не хотел. Если вообще когда-либо хотел.

Ибх Kин

Ты собираешься кончить со мной, милый? Хотел бы я быть рядом, чтобы вытянуть из тебя удовольствие. Заглушить все твои нежные звуки своим ртом. Несмотря на то, что мне так нравится их слушать, я просто хочу все время целовать тебя. Это трудное решение.

Я продолжаю думать о твоем пирсинге языка.

У тебя фиксация

Да. Действительно так. Я не могу перестать думать о том, как бы это ощущалось у меня во рту.

О том, как ты будешь выглядеть с отвисшей челюстью и тяжело дышащим, и я просто увижу его у тебя на языке.

Как бы он ощущался на моем члене, когда ты проводишь по нему языком.

Ты много думал об этом.

Я же говорил тебе. Я думаю о тебе все время.

Аарон в основном молчал, поглаживая себя под одеялом и тяжело выдыхая через нос, но почему-то это для него более переломный момент, чем любые более грязные подробности, описанные Кином. Есть что-то в том, чтобы о тебе думали даже вне диалога. Существовать с Кином даже вне их непосредственного взаимодействия. Быть желанным. 

      Это ударяет Аарона и в грудь, и в живот, и тихий всхлип, который не похож ни на какие звуки, которые он обычно издает во время секса, вырывается у него еще до того, как он осознает, что собирается это сделать.

      Он снова замирает, его рука застывает на члене. Его сердце бьется быстро, пульс так громко отдается в ушах, что он даже не знает, может ли он уловить какие-либо другие звуки в комнате из-за этого шума. Он все равно пытается, снова напрягая слух, мысленно считая до десяти, затем двадцати, затем тридцати.

Никакого движения. Никаких звуков. Ладно. Одеяло, вероятно, все равно заглушало его.

Я не хочу кончать, пока ты этого не сделаешь.

Я бы точно не стал этого делать, если бы был верхом на тебе сейчас. Сказал бы не позволять мне кончать, пока ты не кончишь первым.

Так что просто прочти это и прикоснись к себе, и я получу удовольствие, зная, что довел тебя до оргазма. Хорошо?

Хорошо.

Аарон шарит под подушкой. Он всегда прячет под нее салфетки, когда наступает более холодная погода. Как и его пальцы на руках и ногах, его нос так же замерзает, и зимой у него постоянно появляется насморк. Он довольно хорошо справляется с тем, чтобы на самом деле не подхватывать большую часть простудных заболеваний, но в обмен получает частые насморки. 

Он находит салфетки и кладет их на живот, готовясь убрать за собой. Затем он снова смотрит на свой телефон, читая слова Кина сквозь полуприкрытые глаза, и закусывает нижнюю губу, чтобы не издавать дальнейших звуков.

Я уже близок к этому, просто думая об этом. Ты в постели, обхватываешь свой член рукой и думаешь обо мне. Хотел бы я увидеть, как ты гладишь себя. Как тебе это нравится. Может быть, ты мне когда-нибудь покажешь.

Бьюсь об заклад, ты красиво краснеешь, когда возбужден. Это переходит прямо на грудь? Я надеюсь на это. Все твои веснушки выступили бы на фоне этого румянца. Все засосы, которые я оставил и на твоей коже. Ты уже произведение искусства, но я бы добавил к тебе свои штрихи, свои собственные оттенки.

Все, что ты мне позволишь. Я хочу тебя так сильно, что у меня физически сводит живот. Не могу дождаться, когда прикоснусь к тебе своими руками. Возможно, я не смогу убрать их, как только начну.

Не могу дождаться, когда услышу твой голос. Как ты звучишь, когда я целую тебя, когда мой рот на твоем горле, когда моя рука обхватывает твой член, мои губы, когда ты внутри меня. Хочу изучить каждый звук, который смогу извлечь из тебя. Выбрать свои любимые. Запомнить, как заставить тебя их издавать.

Хочу услышать, какой звук ты издаешь, когда кончаешь. Когда я, наконец, заставлю тебя развалиться подо мной. Как выглядит твое лицо, когда оно растворяется в удовольствии. Когда я сделаю это для тебя.

Черт.

Ты кончил?

Да. Господи Иисусе.

Нет, только я.

Хахаха

Дай мне две секунды, чтобы собраться с мыслями

Все в порядке. Я могу отвлечься от этой мысли.

Но не лучше ли, чтобы я сказал тебе несколько слов?

Ну. Да.

И ты не кончишь, пока я тебе не скажу, верно, Кин? Только плохие парни кончают без разрешения, а ты хороший мальчик, верно? Ты мой хороший мальчик.

Черт. Да, это так.

Я знаю, что это так. Поэтому обхвати себя этими красивыми длинными пальцами ради меня. Вот так.

И я хочу, чтобы ты сомкнул их и двигался быстро и сильно. Прямо до тех пор, пока не почувствуешь, что вот-вот кончишь. Тогда я хочу, чтобы ты остановился. Притормозил. Провел большим пальцем по головке. Дразнил себя.

Ты такой жестокий.

Я не могу быть рядом и дразнить тебя сам, детка, поэтому мне нужно, чтобы ты сделал это за меня.

Да.

Хорошо. Я знал, что ты согласишься. Ты так хорошо выполняешь мои приказы, Кин. Так стремишься угодить.

Это несправедливо, не так ли? Ты был так добр ко мне, а я веду себя грубо и не позволяю тебе кончить. Ты, должно быть, так злишься на меня.

Нет. Никогда. Доверяю тебе. Сделаю, что ты скажешь.

Ты думаешь, я достаточно тебя дразнил?

Ты так думаешь?

Хм. У тебя все еще получаются цельные предложения. Сделай это снова. Быстро и сильно, затем замедлись.

Представь, что моя рука в твоих волосах. Крепко держу тебя. Заставляю тебя смотреть на меня, когда ты касаешься себя. Наблюдаю за тобой, пока не решу, что ты достаточно отчаялся.

Пожалуйста

Ты близко, детка? Хочешь этого?

ДА

Хорошо. Тогда вперед, кончай. Ты был так добр ко мне. Ты заслуживаешь того, чтобы чувствовать себя хорошо за это. Теперь ты можешь трогать себя, как тебе нравится. Добейся своего как можно быстрее. Кончи.

Аарон слышит сдавленный шум со стороны Кевина и снова замирает, хотя сейчас он уже прошел стадию совершения чего-либо компрометирующего. Он все еще раскрасневшийся и его немного неуверенный, но он аккуратно привел пижаму в порядок. Его не поймают на этом этапе.

Кевин пару раз кашляет, и Аарон расслабляется. Ничего страшного. Он напряжен из-за того, что вообще пошел на риск, но трудно сохранять напряжение в теле после такого оргазма.

Все хорошо, детка?

Хорошо – это мягко сказано.

лмааао

Ты идеален.

Я определенно не идеален. Ты просто опьянен оргазмом.

Возможно. Определенно чувствую это.

Ты точно становишься лучше в этом.

Хорошо. Еще один навык для моего резюме.

Хa! Я уверен, что для врача это отличный навык.

Что ж, в конце тысяча восьмисотых-начале девятисотых оргазм на самом деле был средством лечения женской истерии. Часто с помощью вибраторов, но иногда с помощью массажа таза и стимуляции клитора

Не совсем грязные разговоры, но в том же духе

Ты такой умный.

Я просто слишком опоздал на нашем пути к здравоохранению.

Я так не думаю. Я был бы расстроен, если бы ты весь день уходил на работу, чтобы заставить кончить других людей, хотя мог бы заставить кончить меня.

Жадный

Может быть, если бы ты не был таким невыносимо привлекательным, я бы не хотел тебя так сильно все время.

Заткнись

Мы договаривались или нет, что ты перестанешь преуменьшать мое влечение к тебе? Я действительно чувствую, что мы договорились об этом.

Не преуменьшаю. Просто говорю тебе заткнуться

Ты заткнись.

На самом деле нет.

Вернись.

Ты заснул?

Нет, я все еще здесь, лмао, я просто дразнил тебя

Хотя мне, наверное, скоро пора ложиться спать

Или, ну, просто спать. Я уже в постели.

ДА. Я тоже должен, даже если я просто хочу не спать всю ночь, разговаривая с тобой.

Это, вероятно, не сослужило бы добра ни одному из нас.

НЕТ

Жаль, что я не могу обнять тебя сейчас.

Осторожно. Так мы начинали в прошлый раз.

Я удовлетворен. На данный момент. Я просто хотел бы прижаться к тебе. Почувствовать твою кожу на своей. На этот раз не в сексуальном смысле, просто комфорт от этого контакта. Сплести наши конечности вместе. Засыпать, вдыхая твой аромат. Могу поспорить, ты хорошо пахнешь.

Я не знаю об этом

Ты хочешь сказать, что от тебя плохо пахнет?

Нет, я просто пахну… нейтрально? Идк

Никто не пахнет нейтрально. Возможно, ты просто не улавливаешь свой собственный запах, но держу пари, он хорош. Мне тоже не терпится это узнать.

Извини, жутко так говорить сейчас, когда мы больше не занимаемся сексом?

Нет. Я тоже хочу знать о тебе все эти вещи. Иногда я думаю о том, чтобы носить твою одежду. Если бы она пахла тобой.

Ты бы так мило смотрелся в одной из моих толстовок. Держу пари, она доходила бы тебе до колен. О нет, но тогда были бы скрыты твои восхитительные бедра. Какая дилемма.

Ты позволишь мне их надеть?

Конечно. Мне бы понравилось видеть тебя в моей одежде. Особенно, если ты наденешь ее, когда мы будем гулять, чтобы другие люди могли видеть. Чтобы они знали, что ты мой. Они смогут смотреть, но я единственный, кто сможет прикоснуться к тебе. Поцеловать тебя. Закутать тебя в свою одежду и в свои объятия.

Ты такой болван. Гребаный сырный шарик.

Называй меня любыми именами, какими хочешь, Майк, ты же сам хотел носить их в первую очередь. Я знаю, тебе это нравится. Держу пари, ты сейчас весь взволнован, просто думая об этом.

Ты можешь вести себя жестко, пока у тебя есть экран, за которым можно спрятаться. Скоро я смогу видеть, как ты краснеешь каждый раз, когда я делаю тебе комплимент.

И кто из нас жестокий?

Все еще ты. Было болезненно.

Я этого не знал. Тебе не следовало этого делать, если было больно.

Нет, это была своего рода хорошая боль. Просто чувствительно от того, что так долго тянул с этим. Это было хорошо. Мне нравится делать то, что ты мне говоришь.

Хорошо. Но ты же знаешь, я бы не хотел, чтобы тебе было больно или неудобно, верно? Я не могу видеть тебя, чтобы следить за этим, поэтому ты должен сделать это для меня.

Я знаю.

Ты будешь так добр ко мне, не так ли?

Я тебя не заслуживаю.

Стоп

Я серьезно.

Я тоже. Ты всегда жалуешься на то, что я не могу признать, что я тебе нравлюсь, разве это не в том же духе?

Нет. Ты такой милый и внимательный со мной. Ты всегда относишься ко мне с такой заботой. Ты заставляешь себя выходить из зоны комфорта, чтобы отправлять подобные сообщения, хотя я знаю, что это неестественно только для меня. Я не заслуживаю ничего из этого.

А я думаю, что заслуживаешь.

Разве у меня нет права голоса?

Посмотрим. Когда ты узнаешь меня лучше, ты, возможно, согласишься со мной.

Я сомневаюсь в этом. Я думаю, может быть, ты устал. Грустное мальчишеское время на часах, верно? Когда наш мозг начинает быть злым. Как насчет того, чтобы немного поспать?

ДА. Хорошо.

Я бы прижал тебя к своей груди, если бы был рядом. Губы на лбу, рука гладит твои волосы. Мы бы не оставили между нами места для подобных мыслей.

Звучит заманчиво x

Да

Спокойной ночи, Кин. Надеюсь, ты хорошо выспишься x

Спокойной ночи, Майк. Сладких снов ХХХ

Аарон наконец вылезает из своего одеяльного кокона, глубоко вдыхая прохладный воздух их комнаты после удушающей жары. Он дважды проверяет, поставил ли будильник на утро, хотя у Кевина, несомненно, будет их около двадцати, а затем засовывает телефон обратно под подушку. Он скомкал испачканные салфетки и положил их в дальний угол матраса, чтобы утром выбросить в мусорное ведро.

      Ощущая тепло и сонливость, он сворачивается калачиком, подтыкая одеяло под подбородок. На другом конце комнаты он слышит движение Кевина, видит смутные очертания того, как он встает с кровати. Свет проникает из остальной части общежития, когда Кевин выскальзывает за дверь. Аарон засыпает до того, как Дэй возвращается. 

***

      Аарон слышит первый сигнал будильника Кевина и глубже зарывается в свои одеяла, зная, что прозвучит еще несколько сигналов, прежде чем Кевин действительно встанет. До этого он сможет поспать еще как минимум двадцать минут. Отрывисто, с шумом будильника, но все же.

      Оказывается, Аарон ошибается. На этот раз Кевин встает с кровати после того, как выключил свой первый будильник. Он шатается, когда встает, у него тяжелый шаг, и он одурманен сном, но он на ногах. Мгновение спустя он приподнимается на цыпочки и заглядывает в постель Аарона.

— Аарон. Проснись. Время выполнения обещаний.

— М-м-м.

— Давай! Ты обещал. Пошли, пошли, пошли.

— О боже мой. Заткнись. Я встаю.

— Да, заткнитесь, некоторые из нас пытаются уснуть, — ворчит Ники снизу.

— Тебе тоже стоит побегать.

— Кевин. Будь добр, отвали и не разговаривай со мной больше до... По крайней мере, до семи. В идеале – до восьми. 

— Неважно. — Кевин протягивает руку и барабанит руками по животу Аарона поверх одеяла. — Пошли.

      Он отходит, чтобы начать переодеваться. Аарон со стоном приподнимается, отбрасывая одеяло в сторону и хватая телефон. Он предусмотрительно забирает с собой и скомканные салфетки. Миньярд спрыгивает с верхней койки, не используя лестницу, поскольку Ники уже проснулся, и поэтому он не боится, что стук от приземления разбудит его, а затем быстро убегает в ванную, чтобы смыть следы прошлой ночи. Он быстро умывается и чистит зубы, пока находится там, затем возвращается, чтобы переодеться в свою спортивную форму.

      Кевин слишком энергичен для такого раннего времени. В его движениях все еще сохраняется медлительность, но по сравнению с тем, каким обычно бывает утренний Кевин, он чертовски бодр. И уже одет. 

      Он похлопывает руками по плечам Аарона, проходя мимо него. Аарон передергивает плечами, но на самом деле не возражает. Энергия Кевина передается ему, отчего двигаться становится легче. Он быстро натягивает одежду, которую оставил вчера вечером, и встречает Кевина в гостиной, где тот начинает делать разминочные движения. Аарон ярко улыбается.

— Придурок, — говорит Миньярд, но его слова звучат нежно даже для его собственных ушей.

— На этот раз ты меня не бросишь. Ты знаешь, как мне надоело видеть, как ты выходишь за дверь в спортивках, пока я застрял здесь? Я так долго ждал этого, Аарон.

— Прошло пару недель.

— Пока.

— Королева драмы.

— Это я, — говорит Кевин, постукивая по своей татуировке. Аарон фыркает, но начинает подражать движениям Кевина.

      Каким бы усталым он себя ни чувствовал, оно того стоит – видеть Кевина таким счастливым. Нечасто Дэй так проявляет свою радость.

      Кевин сбегает по лестнице перед Аароном, даже когда Аарон предупреждает его, чтобы он был поосторожнее. Миньярд полон решимости просто спуститься вниз, но как только Кевин исчезает из виду, он начинает бежать трусцой, чтобы догнать его. Кевин бежит на месте у входной двери к тому времени, как Аарон выходит на улицу.

— Ты чертовски счастлив для этого времени суток.

— Ты жалуешься на то, что я ворчливый. Ты жалуешься на то, что я счастливый. Тебе не угодишь. — Кевин протягивает руку и толкает голову Аарона. Аарон ловит его запястье и, нахмурившись, отталкивает руку. Кевин смеется, используя хватку Аарона за руку, чтобы потащить Аарона за собой, когда начинает двигаться. — Пошли.

— Кевин. Я сказал «спокойно».

— Уф. Хорошо. Задавай темп, и я буду соответствовать. — Кевин наблюдает за Аароном, идя в ногу с ним, когда он начинает бежать. — Это так медленно.

— Ты сказал, что я могу задавать темп. Мы пробежим легкий километр, потом наберем скорость. Понемногу. Никаких гонок.

Кевин делает глубокий, слышимый вдох, как будто собирается возразить, но затем просто выдыхает:

— Да, Аарон.

— Хорошо, — говорит Аарон, и у него горит затылок, когда он вспоминает свой разговор с Кином прошлой ночью, о том, как это похоже на эхо той динамики.

      Он качает головой, упираясь ногами о землю, чтобы заземлиться. Он не может сейчас думать о Кине. Аарон никогда не пробовал бегать с эрекцией и не хочет пробовать сегодня.

      Кевин уже спланировал их маршрут, так что Аарону не нужно думать о том, куда они направляются. Он следует за Кевином, и это позволяет ему сосредоточиться на сохранении умеренного темпа. Это хорошая стратегия, и Кевин верен своему слову и не спорит с Аароном из-за их скорости. Это делает пробежку приятной. Они мало разговаривают, они никогда не разговаривают, когда бегут, но время от времени Кевин смеется или делает положительный комментарий по какому-нибудь поводу, или смотрит на Аарона и лучезарно улыбается.

      При одной из этих улыбок Аарон оступается, запинается носком обуви о землю и падает вперед с таким внезапным толчком, что ему приходится размахивать руками, чтобы не упасть. Это трагически неловко, но он выживает.

— Осторожно, — говорит Кевин, слегка поддерживая его за локоть, хотя Аарон уже восстановил равновесие. — Не хочу, чтобы ты получил травму следующим.

— Остынем и давай возвращаться в общежитие, — говорит Аарон, снова замедляя темп, когда они на обратном пути находятся примерно в километре от Фокс-Тауэра. Кевин послушно замедляется, и ни один из них не бежал достаточно быстро, чтобы сильно запыхаться, но легкость нового темпа дает больше места для разговора.

— Мы едем в «Эдем» после игры на этой неделе?

— Эндрю готов, — говорит Аарон. — Я мог бы вернуться и остаться в общежитии. До каникул мне нужно выполнить три задания, и я должен подготовиться к паре экзаменов. Я знаю, что в тот вечер у меня ничего не получится, но в Колумбии я никогда не бываю слишком продуктивным. Я не хочу потерять целый уик-энд. Особенно учитывая банкет на следующей неделе.

— Тогда я тоже воздержусь. Могу я отвезти тебя кое-куда в субботу? Поедем до обеда, так что у тебя еще будет половина дня.

— Куда?

— Сюрприз.

— Я ненавижу сюрпризы.

— Ты мне доверяешь?

— Ни в коем случае.

— Аарон.

      Аарон задается вопросом, знает ли Кевин, что он всегда уступает при звуке плаксивого голоса Дэя, или Аарон просто непреднамеренно дал ему столько положительного подкрепления, что это подсознательная тактика со стороны Кевина. Аарон вздыхает.

— Да, хорошо, я тебе доверяю.

— Хорошо. Скажем, мы выйдем около одиннадцати? Мы должны вернуться до пяти.

— Это экскурсия на свежем воздухе? Стоит ли мне одеваться по погоде?

— Нет. На этот раз не на улице. Просто надень что-нибудь удобное. 

— Я обеспокоен.

— Ты сказал, что доверяешь мне, Аарон.

— Сказал.

— Так что доверься мне. — Кевин одаривает Аарона еще одной ослепительной улыбкой. На этот раз Аарону удается не споткнуться, но это почти невозможно.

***

      Нехарактерно хорошее настроение Кевина сохраняется на протяжении всей недели. Не то чтобы он обычно был несчастен. По крайней мере, больше нет. Просто у Кевина счастье обычно имеет гораздо более тонкий оттенок. Аарон знает, как почувствовать его удовлетворение, но это не всегда заметно другим людям. На этой неделе это ясно всем.

— Ты что-то принимаешь? — спрашивает его Ваймак, когда Кевин даже не раздражается из-за того, что первокурсники облажались во время тренировки.

— Эндорфины.

— Чушь собачья. Ты постоянно тренируешься, и я не вижу тебя таким.

— Ш-ш-ш, тренер, — говорит Ники. — Не провоцируйте его. Мы наслаждаемся этим, пока оно длится.

— Ну, может, у Кевина и нет слов для этой ужасной тренировки, но у меня, черт возьми, они точно есть, — говорит Джостен, и Аарон быстро понимает, что скучает по разглагольствованиям Кевина, если альтернатива – слушать Джостена. Есть некоторое утешение в том, что Кевин корчит рожу над головой Джостена, чтобы рассмешить Аарона. Аарон даже достаточно быстр, чтобы заблокировать мяч, который Эндрю запускает в Кевина в отместку. 

      В общем, это одна из их лучших тренировок недели.

***

      Раздражает, что Кевин выбрал именно момент, когда Аарон чувствует, что он, наконец, на пороге осознания своих чувств и преодоления их, чтобы начать быть особенно веселым и милым. Аарон задается вопросом, не последнее ли это испытание, которое было ему уготовано. Если он сможет забыть Кевина, даже когда тот так себя ведет, тогда он будет свободен навсегда.

      Он задается вопросом, возможно, в миллиардный раз в своей жизни, почему вселенная питает к нему столько чертовой ненависти, что он никогда не познает покоя.

— Принес тебе чай, и я согласился посмотреть с Ники серию его шоу, чтобы тебя ничто не отвлекало по крайней мере в течение следующего часа.

— Что это?

— Э-э. Мята перечная. Ты бы предпочел ромашку?

— Нет, не чай. Это.

— Что?

— Ты ведешь себя странно-мило.

— Я могу быть милым. Я уже приносил тебе чай раньше.

— Дело не только в этом. Все это… — Аарон машет рукой в общем направлении Кевина. Ответный взгляд, которым Кевин одаривает его, говорит о том, что Дэй не сильно впечатлен отсутствием связности в речах Аарона.

— Вау. Красноречиво. Надеюсь, твое эссе продвигается лучше.

— Отвали. Видишь, вот какой ты обычно.

— Я знаю, что ты инстинктивно становишься колючим и защищаешься каждый раз, когда кто-то пытается быть с тобой милым, но ты подумал, что это не обязательно? Возможно, ты бы видел меня таким чаще, если бы не всегда закрывался.

      Аарон усмехается и снова поворачивает голову к беспорядку бумаг на своем столе.

— Видишь? — Боковым зрением он видит, как Кевин воздевает руки к небу. По мнению Аарона, это излишне драматично. — Ты мог бы просто сказать: спасибо, Кевин.

Проходит пауза, прежде чем Аарон тихо бормочет: 

— Спасибо.

— Что это было? Не совсем уловил.

      На языке Аарона снова вертится «отвали», но он достаточно мелочный, чтобы не доказывать правоту Кевина насчет собственной колючести. Поэтому он проглатывает это и поднимает взгляд на Кевина:

— Спасибо, Кевин.

      Он ожидает, что Кевин будет выглядеть самодовольным, но вместо этого Дэй, кажется, смягчается при этих словах, в уголках его глаз появляются довольные морщинки.

— В любое время, Аарон. — Он запускает руку в волосы Аарона, воспроизводя то, что Аарон проделал с ним прошлой ночью, пальцами коротко проводит по голове Аарона так, что Миньярд борется с собой, чтобы не раствориться в ощущениях.

— Кевин! Я начинаю.

— Меня зовут. Удачи в учебе. — Кевин взъерошивает волосы Аарона, прежде чем отойти.

Ага. У вселенной определенно есть к нему чертовски большая неприязнь. 

***

      Их игра в пятницу проходит хорошо. Кевин сейчас в лучшей форме, чем в двух предыдущих играх, его лодыжка зажила, а команда, с которой они играют, находится ниже в лиге. В итоговом счете между ними всего два очка, но «Лисы» удерживают лидерство с первого тайма, так что особых проблем с этим нет. Аарон даже сыграл на четверть меньше обычного, Джостен использовал их матч против команды с более низким рейтингом как возможность дать новичкам больше времени на площадке.

      Аарон рад этому. К тому времени, как они принимают душ и возвращаются в общежитие, он все еще чувствует себя разбитым, но не настолько, как обычно после игры. Остальные отправляются в Колумбию, но они с Кевином заказывают еду на вынос, Кевин разбирает матч, пока они едят, а затем они опускаются в кресла-мешки, чтобы посмотреть документальный фильм о природе, к концу которого они оба на грани сна.

— Ты все еще готов к завтрашнему дню? — Спрашивает Кевин в темноте их комнаты, когда они устраиваются в постели.

— Я же сказал, что пойду, не так ли? Даже если ты ведешь себя чертовски загадочно.

— Просто проверяю. — Проходит несколько секунд тишины, прежде чем Кевин заговаривает снова: — Спокойной ночи, Аарон. Сладких снов.

Аарон усмехается, но улыбается в подушку. Кевину не обязательно это знать.

— Спокойной ночи, Кевин.

***

      Понятия не имея, куда они направляются, Аарон надевает свитер, который подарила ему Кейтлин и который быстро стал любимым предметом его гардероба, и пару выцветших джинсов. Они с Кевином оба допоздна проспали после игры, так что, когда Аарон встает и одевается, уже больше десяти. Он будит Кевина и оставляет его ворчать, чтобы тот собирался, пока Аарон готовит им завтрак.

— Ладно, я недостаточно хорошо одет для этого.

— Что? — Кевин мутно щурится на него, и это скорее утренняя версия Кевина, к которой он привык. — Нет. Ты классно выглядишь.

— Ты модно одет. 

— Это не модно, — пренебрежительно говорит Кевин, несмотря на то, что на нем черная рубашка на пуговицах и темно-красные брюки.

— Это необычно, и это цвета «Воронов».

      Кевин опускает голову. Он проводит рукой от груди вниз к животу, хмурится, и Аарон жалеет, что не держал рот на замке. Лицо Кевина искажается упрямой решимостью. Он снова поднимает взгляд, сверкая глазами:

— Они не могут владеть цветами. Красный мой любимый. Черный хорошо сочетается со многими вещами. Я не позволю им помешать мне носить их, и, кроме того, нам никогда бы не разрешили столько цветов.

      Аарон кивает и опускает голову в молчаливом извинении. Он уже так привык не произносить это слово, чтобы Эндрю его не услышал, но Кевин, кажется, понимает. Он переступает порог кухни и сжимает шею Аарона сзади.

— Ты прекрасно одет. Не волнуйся об этом.

      Аарон определенно волнуется по этому поводу. Он не особенно любит наряжаться, поэтому предпочел бы чувствовать себя комфортно в своей обычной одежде, если сможет, но он также ненавидит, когда плохо одет в определенных местах.

      Ненавидит привлекать к себе внимание и выделяться. Ненавидит, когда ему напоминают о том, как он чувствовал себя, будучи ребенком, о том, как бережно относился к своей одежде, часто старой и изодранной.

      Аарон научился стирать ее вручную в раковине, потому что не мог рассчитывать на то, что Тильда будет содержать одежду в чистоте, но часто вещи высыхали, становясь жесткими и неудобными.

      С возрастом он научился лучше выглядеть презентабельно, но он сам уже никогда не будет прежним. У него не было новой одежды, если только он не крал ее, или в редких случаях, когда кто-нибудь из парней Тильды думал, что, проявив доброту к Аарону, он завоюет ее расположение, покупали ему одежду. Этого не произошло. 

      Он не соответствовал трендам и не носил фирменные вещи, о которых все говорили. В долгосрочной перспективе, это сделало его менее расточительным, но в детстве это просто сделало его изгоем. Он ненавидит чувствовать отголосок этого.

— Я все еще могу переодеться.

— Не нужно. 

      Аарон хмурится и пододвигает к Кевину тарелку с овсянкой, приготовленной из протеинового порошка и арахисового масла, как Дэй любит. Аарон считает гребаным преступлением добавлять протеиновый порошок в овсянку, но заставить Кевина постоянно питаться – идти на постоянные моральные компромиссы, когда дело доходит до еды. Он научился с этим жить. 

      Кевин выглядит так, будто готов возразить, но затем берет тарелку с тихой благодарностью.

      Аарон наблюдает за ним, пока они едят, разглядывая четкие линии его хорошо сидящей одежды. Он думает, что Кевин носит эту рубашку с тех пор, как он вернулся из «Гнезда». Теперь, когда он набрал больше мышц, она намного плотнее облегает его плечи и грудь. В результате он оставил несколько верхних пуговиц расстегнутыми, и видна впадинка на шее. Брюки хорошо облегают его бедра и задницу. Не то чтобы Аарон смотрел на его задницу, но он заметил, пробегая по нему взглядом. Кевин выглядит собранным так, как его научили годы перед камерами.

— Аарон, — говорит Кевин, и взгляд Аарона перемещается с его груди обратно к глазам. — Честно. Тебе не нужно переодеваться.

      Аарон слегка кивает, радуясь, что Кевин расценил этот взгляд как дополнительную неуверенность, а не как откровенное его разглядывание. Чего, очевидно, не было, Аарон просто осознал разительную разницу в их одежде.

— Кроме того. Ты хорошо выглядишь в этом. — Рука Кевина ложится на бицепс Аарона, потирая свитер между большим и указательным пальцами. — У Кейтлин хороший вкус.

      Говоря это, он смотрит Аарону в глаза, а не на свитер, и Аарон чувствует, что краснеет, черт возьми, конечно. Когда это он не краснел под вниманием Кевина? Поистине отвратительно.

— Верно. — Аарон отводит глаза, слишком взволнованный, чтобы поддерживать зрительный контакт. Рука Кевина опускается, и он снова поднимает тарелку, прислоняясь поясницей к столешнице, пока ест. Аарон на мгновение хмурится, рассматривая пространство между лопатками Кевина, но потом он просто смотрит на то, как рубашка Кевина обтягивает изгибы костей, поэтому отворачивается, чтобы вымыть свою тарелку в раковине.

      Возьми себя в руки, Аарон. Не то чтобы ты раньше не видел Кевина в подобной одежде. В «Эдеме». Для прессы. На твоем дне рождения.

      Он медленно выдыхает, вытирая свою тарелку, поворачивается и обнаруживает, что Кевин снова наблюдает за ним. Аарон протягивает руку за тарелкой Кевина.

— Я могу помыть сам.

— Ты же не хочешь, чтобы брызги воды попали на твою красивую одежду. Это займет у меня всего минуту.

— Ты приготовил завтрак. 

      Аарон просто пристально смотрит на Кевина и дважды сгибает руку, отказываясь спорить. Кевин вздыхает, но отдает тарелку, и, как Аарон и обещал, мытье занимает всего минуту. Он вытирает руки о сушильное полотенце и следует за Кевином к двери.

— Мне что-нибудь нужно?

— Нет. Только ты сам.

— Удобно, что я никуда не хожу без этого.

      Кевин фыркает, придерживая дверь для Аарона, как он обычно делает, всегда протягивая руку, чтобы Аарон мог пройти под ней, как в какой-то импровизированной игре вроде «лимбо». Кевин никогда так не придерживает другие двери – если уж на то пошло, это Аарон обычно придерживает двери, вежливость инстинктивна для него, не для Кевина, – но каждый раз, когда Дэй первым выходит из общежития, Аарон проходит у него под мышкой. Он не знает, когда они начали это делать и почему он никогда не задавался этим вопросом, но теперь это стало привычным.

      В машине Кевин спрашивает Аарона о предстоящих сроках сдачи и экзаменах, и Аарон проводит большую часть поездки, выплескивая стресс по этому поводу. Экзамены в порядке. Ему нравятся экзамены. Кажется, даже больше, чем выполнение заданий, и Аарону всегда кажется, что их оценивают добрее, даже если это может быть и не так. Задания требуют столько времени, сосредоточенности и чертовых академических библиографий, которые он ненавидит со всей страстью.

— Почему мое мнение действительно только в том случае, если оно противопоставляется чьему-то другому? Зачем мне цитировать соглашение или аргумент? Конечно, это значило бы больше, если бы я подумал об этом сам.

— Ну, знания существуют не просто в пустоте. Мы откуда-то их черпаем. Итак, источники того, что формирует наши мысли, важны, — говорит Кевин.

— К черту источники. — Аарон смотрит в окно. Кевин фыркает от смеха.

      Район, куда он их отвозит, Аарон знает проездом, но он никогда там не останавливался. Это более престижный район, чем любой, в котором он когда-либо бывал. Он бросает на Кевина настороженный косой взгляд, когда они паркуются: Кевин столько раз пытался припарковаться параллельно, что Аарону хочется забраться к нему на колени и сделать это за него, но Кевин слишком занят, восстанавливая дыхание после пережитого стресса, чтобы заметить Аарона.

— Ладно. Пошли. — Он выходит из машины, и Аарону ничего не остается, как последовать за ним. Он хмурится, глядя на расстояние, которое все еще остается между бордюром и шинами Кевина, когда тот выходит, но ничего не говорит.

— Узнаю ли я, куда мы теперь направляемся?

— Скоро увидишь, — говорит Кевин, идя впереди по тротуару, и Аарон ускоряет шаг, чтобы соответствовать широкому шагу Кевина.

      Они подходят к углу, когда внезапно перед ними выбегает маленькая девочка. На тротуаре неровная брусчатка. Ее нога зацепляется за шов между плитами, и она тяжело падает, растягиваясь на земле. Ее локоть принимает на себя основную тяжесть падения, кожа на нем рассекается. Она держит пластиковую корову, которая вылетает у нее из рук при ударе. Она тут же начинает плакать.

      Кевин делает шаг назад с неуверенным выражением лица, но Аарон не колеблется. Его первое действие – поднять корову. Как бы сильно он ни хотел проверить ее локоть, он знает, что было бы страшно, если бы над ней навис незнакомый мужчина, поэтому ему нужна опора как точка соприкосновения. Он приседает, когда она садится, так что он ближе к ней по росту. Он следит за тем, чтобы между ними оставалось безопасное расстояние, чтобы ей не казалось, что он давит на нее.

— Хэй, — мягко говорит он. — Это было ужасное падение. Ты в порядке?

Девочка всхлипывает и качает головой.

— Можно мне посмотреть? Я не буду трогать. Просто подними для меня локоть. — Аарон ждет, пока она сделает то, о чем он просит. Он хмыкает, затем смотрит на ее корову. — Я не знаю, мисс Кау. Вы думаете, это настолько плохо, что ей, возможно, придется отрезать себе руку?

      Девочка задыхается своими слезами, потрясенная.

— Да, я тоже, — говорит Аарон. — но ты поступаешь по-настоящему смело. Меня зовут Аарон. А тебя как?

— Келли, — говорит девочка после некоторого всхлипывания и долгой нерешительной паузы. — Это Дейзи.

— Я думаю, Дейзи хочет вернуться к тебе, Келли. — Аарон держит корову на полпути между ними, позволяя Келли сократить расстояние, чтобы забрать ее. — Ты одна? Ты заблудилась?

— Я думала, что стою позади мамы, но оказалось, что это была другая леди. — Ее глаза снова наполняются слезами, и она в панике оглядывается по сторонам. — Я пошла за ней через дорогу, но… Но… Но когда она обернулась – не мама.

— Ты перешла вон ту дорогу? — Аарон указывает ей за спину. Келли прикусывает нижнюю губу и кивает.

— Ладно. Ты кажешься действительно умным ребенком, Келли, так что ты знаешь, что тебе никогда не следует никуда ходить с незнакомцами, верно? — Он ждет, пока Келли кивнет. — И это действительно важно, даже когда они называют тебе свои имена. Но в данном случае я просто помогу тебе перейти дорогу, чтобы мы могли найти твою маму. Ты не против?

      Келли долго думает об этом, прижимая Дейзи ко рту, прежде чем робко кивнуть.

— Хорошо. Я собираюсь опустить рукав вот так. — Аарон тянет свой рукав, пока он не свисает свободно, а его рука не окажется внутри него. — Так что ты можешь просто держаться за него. Таким образом, я не удержу тебя, и если ты не будешь чувствовать себя в безопасности, ты сможешь отпустить. Но, может быть, просто подержишься, пока мы в пути, ладно? Я не хочу, чтобы тебя сбила машина. Это звучит справедливо?

— Да.

— Хорошо. Давай, сначала вместе подойдем к пешеходному переходу и подождем светофора. Хочешь нажать кнопку? — Аарон бросает быстрый взгляд на Кевина, поднимаясь на ноги. Кевин наблюдает за ним с любопытством, но у Аарона сейчас нет времени сосредоточиться на нем. Его главная цель — безопасно переправить Кэлли через дорогу. Он не хочет прикасаться к ней, если в этом нет необходимости, но готов схватить ее, если она попытается проскочить перед машинами.

      К счастью, Келли соглашается с его планом. Она нажимает кнопку на пешеходном переходе, и когда загорается зеленый свет, ее маленькие пальчики хватаются за рукав Аарона, когда он ведет ее через дорогу. — Можешь сказать мне, как выглядит твоя мама?

— Она симпатичная. У нее пышные рыжие волосы. На ней полосатый свитер. Как и на другой леди, вот почему я запуталась.

— Все в порядке. Отсюда легко запутаться, не так ли? — Аарон снова приседает до ее роста. Келли кивает, покусывая макушку Дейзи. — А как зовут твою маму, Келли? — спрашивает он. 

— Лиза.

— Идеально. Давай посмотрим, сможем ли мы найти ее, хорошо?

      Келли энергично кивает. Аарон встает и выгибает шею. Он недостаточно высок, чтобы иметь хороший обзор среди других людей, идущих по улице, но ему это и не нужно. Как только он обращает внимание, он слышит безумный женский голос, выкрикивающий имя Келли.

— Прошу прощения, Лиза? — Аарон повышает голос так сильно, как только может. Пара других людей смотрят на него, но он не обращает на них внимания. Голова женщины резко поворачивается к нему, даже с расстояния нескольких футов. Ее глаза сначала сужаются на Аароне, затем падают на Келли, стоящую рядом с ним, прежде чем она целеустремленно направляется к ним.

— Келли! — Она подхватывает девочку на руки, поднимает ее так, чтобы она оперлась о ее бедро, и прижимает к груди. — О боже, ты меня напугала. Куда ты ушла?

— Она следовала за кем-то в полосатом свитере. Она не понимала, что это не вы, — говорит Аарон. — Потом она споткнулась о неровный бордюр и ободрала локоть.

— Кто ты? — В глазах Лизы недоверие. Она крепче прижимает Келли к себе, ее голова прижата к ее подбородку. Несмотря на то, как она смотрит на него, это согревает Аарона. Она явно заботится о своей дочери. Приятно видеть, даже если это вызывает давнюю боль в груди.

— Меня зовут Аарон. Я только помогал вашей дочери снова перейти дорогу. Я не хотел, чтобы ее сбила машина.

Лиза мгновение смотрит на него, прежде чем часть напряжения покидает ее плечи.

— Хорошо. Приятно осознавать, что некоторых молодых людей воспитывают правильно.

Рот Аарона подергивается. Конечно. С его ростом он больше похож на подростка, чем на студента колледжа.

— Ее локоть выглядит плохо, но это из-за крови. Я бы протер его антисептическими салфетками, но пластыря на несколько дней, чтобы не занести инфекцию, должно быть достаточно, — говорит Аарон. Затем он указывает на свою грудь и добавляет в качестве пояснения: — Студент-медик.

      Он не уточняет, что в данный момент проходит только предварительную медицинскую подготовку. Все оставшееся недоверие Лизы исчезает. Ах, профессиональная предвзятость. Конечно, Аарон знает о ее существовании, но забавно видеть это в реальном времени как реакцию на самого себя. Если он получит такую ​​реакцию только из-за того, что он студент, он может только представить, какое доверие люди окажут ему как врачу. 

— Что ж, большое тебе спасибо, Аарон. Из тебя получится прекрасный врач.

— Ох. Спасибо. Я просто не хотел, чтобы с ней случилось что-то еще.

— Еще раз спасибо. — Лиза кивает. — И удачи тебе в учебе.

Аарон слабо улыбается ей, затем смотрит на Келли сверху вниз, и его улыбка становится более естественной. 

— Пока, Келли, — говорит он, слегка маша ей рукой. Она машет в ответ рукой, все еще сжимающей Дейзи. — Пока, Дейзи.

      Келли хихикает и прижимается лицом к плечу Лизы. Лиза в последний раз улыбается Аарону, прежде чем увести ее вниз по улице, суетясь над ее локтем. Аарон смотрит, как они уходят, и Кевин подходит ближе, тогда как во время этого разговора отступил на несколько шагов назад.

— Ты очень хорошо ладишь с детьми, — говорит он.

— На самом деле это не так.

— Так. Тебе было так хорошо с ней. Я понятия не имел, что делать в этой ситуации. 

Аарон пожимает плечами, его уши теплеют от всего положительного внимания, как со стороны Лизы, так и со стороны Кевина.

— Ну, если я хочу заниматься педиатрией, мне нужно ладить с детьми, не так ли?

— Ты хочешь быть педиатром? — В голосе Кевина звучит удивление. Аарон поворачивается и смотрит на него снизу вверх.

— Да.

— Я этого не знал.

— Ну, ты никогда не спрашивал. Что ж.

— Я должен был это знать, — говорит он теперь уже тише, как будто говорит это самому себе. Аарон пожимает плечами и отводит взгляд. — Это было действительно мило с твоей стороны. Ты хороший человек.

— Это была обычная порядочность.

— Нет, это не так. Многие люди не стали бы прилагать таких усилий.

— И о них у людей будет плохое впечатление, — говорит Аарон с раздражением на лице. — Я не заслуживаю похвалы за базовое сострадание.

      Несмотря на его слова и стоящую за ними язвительность, Кевин продолжает мягко улыбаться ему. Аарон не знает, что делать с этим взглядом, поэтому он просто начинает идти. Он проходит несколько шагов без сопровождения Кевина, прежде чем вспоминает, что не знает, куда они направляются.

— Это неправильный путь?

      Кевин качает головой и ускоряет шаг, чтобы догнать Аарона. Его рука на мгновение прижимается к середине спины Аарона, направляя его вперед, как будто Аарон все равно не последовал бы за ним. Через несколько минут они останавливаются возле модно выглядящего магазина, в витринах которого стоят манекены в разных костюмах.

— Что это?

— Мы собираемся купить костюмы для банкета.

— Это место выглядит дорогим.

— Это за мой счет.

— Кевин...

— Не спорь со мной по этому поводу, Аарон. Я понимаю. Ты ненавидишь, когда я покупаю тебе вещи. Я знаю, но у меня дурацкая сумма денег, и даже с учетом того, что Ичиро забирает восемьдесят процентов моего будущего заработка, у меня все равно будет больше, чем мне когда-либо понадобится. Мне никогда не приходилось ничего покупать для себя. Мне никогда не приходилось выбирать что-либо для себя, пока я не выбрался из «Гнезда». Я хочу сделать это. Я хочу примерить красивые костюмы, и я хочу надеть на банкет в этом году что-нибудь не только черное. Я был бы рад, если бы ты сделал это со мной. Итак, позволь мне сделать это. Ради меня.

      Аргумент легко слетает с языка Кевина. Он, очевидно, предвидел нежелание Аарона и спланировал свой ответ. Аарон фыркает, глядя на костюмы в витрине, гораздо более высокого качества, чем обычный костюм, который он всегда надевает на банкет. Тот самый, который он носил на суде. Подержанный, который он хранил с первого года своего пребывания в Пальметто. Простой черный. Ничего, что могло бы привлечь к себе внимание.

— Я недостаточно хорошо одет для этого, — говорит он. — И я никогда не выгляжу хорошо в костюмах.

— Ты в порядке. Тебе просто нужно было надеть что-то удобное и легкое для переодевания. Я надел это только для того, чтобы они отнеслись ко мне серьезно. А про костюмы – это потому, что то, что у тебя есть, плохо сидит, — говорит Кевин. — Этот костюм будет сшит специально для тебя. Он будет выглядеть лучше, и, кроме того, разве тебе не понадобится костюм для модных медицинских мероприятий в будущем? Рассматривай это как ранний подарок за поступление в медицинскую школу.

— Меня еще не приняли.

— Примут, — говорит Кевин с пренебрежительной уверенностью. Он толкает дверь. Над ней звякает колокольчик. — Ну давай же.

      Аарон следует за Кевином в магазин и наблюдает, как он превращается в публичную версию Кевина Дэя, от него исходит уверенность, когда его спина выпрямляется и он шагает к прилавку.

— У меня назначена встреча, — говорит он ровным, но резким голосом. — Кевин Дэй.

— Конечно, мистер Дэй. Проходите.

      Кевин оглядывается на Аарона. Маска на мгновение сползает, когда он одаривает его придурковатой улыбкой, наклоняя голову. Аарон следует за Кевином, держась поближе к нему.

      Следующие пару часов были ошеломляющими. Для начала он выбирает несколько костюмов, которые ему нравятся, но затем у Кевина выстраивается целая стойка, которую он выбрал для Аарона. Аарон разгорячен и перевозбужден после примерки первой пары. 

      Освещение в магазине слишком яркое, а множество зеркал, отражающих его со всех сторон, дают ему больше осознания своего тела, чем ему хотелось бы. Ситуация усугубляется тем, что Кевин рядом с ним выглядит безупречно во всем, что бы он ни надевал. Аарон не знает, что хуже; видеть Кевина в множестве костюмов или мельком видеть его отражение каждый раз, когда Дэй снова их снимает.

— Видишь? Я до сих пор не выгляжу хорошо ни в одном из них.

— Они еще не сшиты на заказ, — говорит Кевин, кладя руки на плечи Аарона таким образом, который обычно успокаивает, но то, что Аарон чувствует в данный момент, просто заставляет его напрячься. Кевин убирает руки.

— Я ненавижу это.

— Попробуй еще один для меня? Я думаю, этот будет хорошо смотреться.

Аарон вздыхает, снимая с себя еще один пиджак, который оказался слишком длинным в руках.

— Отлично.

      Кевин показывает оливково-зеленый костюм в комплекте с жилетом. Аарон внимательно осматривает его. Ему действительно нравится цвет, даже если он более смелый, чем то, что он обычно носит.

— Просто попробуй? — Кевин одаривает его своим лучшим щенячьим взглядом, как будто Аарон еще не согласился. Он выхватывает у Кевина вешалку и переодевается.

      Костюм из твида. Материал приятный на ощупь. Не похож на скользкий материал дешевого костюма, который у него уже есть. Он может почувствовать качество этого костюма, и если бы он уже не перегрелся от стольких переодеваний, ему, вероятно, было бы вполне комфортно.

      Аарон не был уверен, как отнесется к жилету, сознавая, что он привлечет внимание к его торсу, но тот красиво сидит на его теле. Ему нравится, как выглядят слои. Костюм все еще немного длинноват в руках и ногах, но Кевин уверяет его, что это можно исправить.

— Этот мне нравится, — тихо говорит Кевин, стоя слишком близко позади Аарона, когда они оба смотрят на его отражение. — Этот цвет хорошо сочетается с твоими волосами и подсвечивает зелень в твоих глазах.

      Его пальцы касаются волос Аарона спереди, отводя челку с лица, пока Кевин задумчиво мычит.

— Ты бы хорошо смотрелся с зачесанными назад волосами.

— У меня большой лоб, — автоматически говорит Аарон.

— Ты слишком много думаешь об этих вещах. Выглядит хорошо. — Он откидывает назад еще больше волос Аарона. Миньярд отводит голову и трясет челкой, закрывающей лицо, чтобы снова спрятаться за ней. — Что ты думаешь?

Аарон думает, что больше не хочет примерять гребаные костюмы. И ладно, возможно, что Кевин хорошо разбирается в этих вещах. 

— Да. Хорошо. Мне нравится.

— Правда? Ты говоришь это не для того, чтобы покончить со всем этим?

— Немного, но да. Этот нравится мне больше, чем другие.

— Идеально. Хорошо, тебя смерят для корректировки, а я примерю еще кое-что.

      Когда консультантка проводит руками по Аарону, снимает мерки и закалывает костюм булавками, это странный опыт. Вместо этого он сосредотачивается на Кевине, – потому что ему не нравится этот опыт, – наблюдая, как тот примеряет еще несколько костюмов, не выглядя довольным ни одним из них.

— Мне тоже надеть зеленое? — Он поворачивается, показывая Аарону его нынешний костюм, похожий по оттенку на костюм Аарона.

— Мы не можем соответствовать друг другу.

— Почему нет?

      Не по какой-либо реальной причине, которую Аарон может признать вслух.

— Я думал, ты не хочешь быть похожим на «Воронов». Они все соответствуют друг другу. Тебе следует надеть что-нибудь, что подходит только тебе.

      Кевин мычит, возвращаясь к просмотру костюмов. Аарон осматривает их выбор. Он не может видеть форму, пока его измеряют и ставят в позы, поэтому он просит Кевина вытащить для него несколько штук со стеллажей, качая головой на каждый.

— Подожди. Вон там. Видишь бордовый цвет.

— Этот?

— Да, но попробуй надеть свою черную рубашку, а не ту белую.

— Хорошо, — медленно, но послушно говорит Кевин, расстегивая белую рубашку, которая на нем надета. Аарон отводит взгляд, чтобы не пялиться, но спина Кевина отражается в множестве зеркал, две ямочки, обрамляющие его копчик, несколько раз насмехаются над Аароном.

      Он оглядывается на Кевина, когда тот надевает рубашку и брюки, наблюдает, как тот застегивает жилет, а затем натягивает поверх него пиджак. Кевин хорошо выглядит во всем, что на нем надето. Он незаслуженно привлекателен, и, следовательно, кажется, что вся одежда идеально облегает его фигуру, но есть что-то такое в том, чтобы видеть его в наряде, который Аарон специально подобрал для него, от чего у него пересыхает во рту. Кевин крутится перед зеркалами, оценивающим взглядом окидывая себя.

— Что ты думаешь?

— Выглядит неплохо, — выдавливает Аарон. Ему кажется, что он произносит эти слова достаточно спокойно. — А ты что думаешь?

— Ну, тебе это нравится.

— Кевин. Весь смысл этого был в том, чтобы ты сделал свой собственный выбор.

— Я знаю, но я доверяю твоему мнению. Я думаю, цвет хороший. Не слишком яркий, но он бросается в глаза. Ты прав, черная рубашка хорошо его уравновешивает. И... — Кевин внезапно двигается, подходя к стене, увешанной различными галстуками. Он с минуту возится с ними, прежде чем вернуться к Аарону. Кевин повязывает ему на шею галстук того же бордового цвета, какого его собственный костюм, и аккуратно завязывает узел.

      Аарон впечатлен и тем, как быстро ему удается завязать галстук, и тем фактом, что он делает это на шее Аароне, а не на собственной шее. Затем Кевин завязывает на себе свой галстук; зеленый, который подходит к костюму Аарона. Аарон старается относиться к этому очень спокойно и небрежно, потому что, как и Кевин, разрешивший ему надеть свою куртку, для остальных это, скорее всего, не имеет большого значения, но Аарон не может не думать, что люди будут строить предположения, если они с Кевином появятся вместе, вот так дополняя друг друга.

— Да, — говорит Кевин, рассматривая их отражения рядом друг с другом. — Да, выглядит хорошо.

      Он лучезарно улыбается Аарону, и любые протесты Миньярда застревают у него в горле. Как он может отказать Кевину, когда тот выглядит таким счастливым? Когда он принимает решение самостоятельно, после того, как обратился к Аарону за советом при выборе костюма.

      Все в порядке. Всем остальным наплевать. Аарон просто проецирует на это свои собственные глупые чувства. Это не имеет большого значения.

      Это не так, это не так, это не так.