— Все-таки британский музей оказался хорошей идеей! Надо будет сказать Кроули, пусть так шутит почаще. — с улыбкой сказал Рафаил.

— Подожди, мы еще музей не весь посмотрели, — засмеялся Асмодей. — И вторым пунктом был Королевский дворец.

Музей им, правда, очень понравился, хотя они не обошли даже треть, подолгу зависая в каждом зале. И в ближайшее время собирались снова сюда наведаться, только в этот раз взять еще аудиогид.

— Ничего, будем записывать на потом, — архангел тоже уже смеялся, и у него сейчас так счастливо светились глаза, что Асмодей засмотрелся, а через секунду у него перехватило дыхание. Ох, черт. Вспышка. Он замер, пытаясь хоть немного взять ее под контроль и, наконец, вдохнуть.

Вообще-то после совместного чуда Адама и Мессии, они с Рафаилом, как и все, надели очки, чтобы тоже все окончательно вспомнить. Воспоминания вернулись, и с тех пор вспышек у него не было, да и не могло быть. Что же тогда это такое?

Хорошо, что Рафаил сразу сообразил, что происходит, придержал его за плечи и поспешно отвел от входа в музей, подальше от толпы и шума.

— Шшш… я рядом. Лучше не сопротивляйся… — шепнул Архангел, слегка прислоняя князя к себе. — Сейчас уже отпустит. Давай… дыши…

И Асмодей смог расслабиться, прикрыл глаза, позволяя вспышке захватить себя полностью. В этот раз это, и правда, длилось недолго, но главное, что он чувствовал надежные руки Рафаила, и это примирило его с ужасом от ощущения полной открытости и беспомощности — а именно такие чувства давала вспышка, если переживать ее в одиночестве.

— Спасибо… — глядя в беспокойные карие глаза, он благодарно сжал ласковую руку на своем плече. Без этой поддержки принять то, что он сейчас увидел, оказалось бы куда сложней.

— Пойдем, то, что я сейчас увидел. Это весьма и весьма хммм… неожиданно…

Они не спеша двинулись в сторону полюбившегося им обоим кафе — Луи Армстронга и кофе никто не отменял.

— Вроде вспышек больше не должно было быть… — задумчиво сказал Архангел, в его глазах все еще плескалось беспокойство.

— Это не обычная вспышка, — Асмодей кивнул. — Это Метатрон решил поиграться с памятью. С моей памятью… — он едва сдержался, чтобы не выругаться. — Трансформационные кольца — те самые, через которые мы прошли во время Падения. Оказывается, это моих рук дело. Представляешь? — срочно требовалось проговорить это вслух.

Князь так хорошо сейчас понимал Рагуила и Джима. Как же это отвратительно — неожиданно осознать, что ты что-то сделал под чужим давлением, а потом еще благополучно об этом забыл!

— Ох… Вот оно что… — Рафаил вздрогнул и едва не остановился прямо посреди тротуара, Асмодей схватил его за локоть и потянул вперед, и дальше уже предпочел закончить рассказ, когда сидели в кафе.

— В общем, вишенка на торте, то что эти чертовы кольца я, оказывается, сделал за день до Мятежа, — Асмодей покачал головой, он еще сам до конца не поверил в то, что ему открылось. — Выходит, Метатрон знал и готовился. И значит знала она…

— И не предотвратила… — прошептал одними губами в миг побледневший Рафаил. — Как же так?

— Именно… — князь медленно кивнул, мягко сжимая его руку. Он помнил, что для Рафаила принять эту правду куда сложней.

Но похоже время неожиданных открытий еще не закончилось. Более того, чутье подсказывало, что оно только началось. И придется узнать еще достаточно много правды, которая вряд ли кому-то из них понравится. Плюс ко всему его не отпускала мысль насчет устройства трансформационных колец. И князь решил, что стоит обсудить это с Кроули, может вместе получится разобраться.

Они почти успели допить кофе, наслаждаясь очередной пластинкой Луи Армстронга, когда за соседним столиком, материализовался Эрик, вклинившись прямо между двумя щебечущими подружками. Хорошо хоть сообразил отвести их внимание и предотвратить испуганный вскрик. Только вот его растерянный и взъерошенный вид явно не предвещал Асмодею ничего хорошего. Твою ж мать! Как же не вовремя!

— Ну что там? — напряженно спросил князь у подошедшего к ним демона, сожалея, что пришлось выпустить из руки ангельские пальцы.

— Князь, у нас ЧП. Бельфегор и Маммона… мммм… сильно повздорили… — демон мялся, явно смущаясь присутствия архангела и старательно подбирая слова. — Ну… в общем… Зал Совета они уже разнесли… и останавливаться точно не собираются.

— Весь Ад не может урезонить двух демонов? — вздохнул Асмодей.

— Так не просто демонов. Двух князей!

— Где Шакс и Левиафан?

— Никого нет, — Эрик развел руками. — И Люцифера сегодня с самого утра нет на месте.

— Ну вот это, может, и к лучшему, — заметил Асмодей.

— Похоже, дорогой князь, без тебя им не разобраться, — Рафаил положил руку ему на плечо.

— Да, надо идти. — князь кивнул. — А то, если Люцифер появится раньше, боюсь им точно не поздоровится. Если они не развоплотят друг друга до этого. — усмехнулся он.

— Верю, что тебе удастся их примирить. А в среду увидимся. — сказал Рафаил.

— Договорились! — пообещал Асмодей и, щелкнув пальцами, переместил себя и Эрика прямо в зал Совета. Оглядел царящий вокруг разгром: в щепки разнесенный стол и разбитые троны, и парочку разъяренных князей, затеявших схватку силы в явном желании друг друга развоплотить.

Ну, что ж, он сам согласился на повышение до правой руки Люцифера. Столько лет ничего толком не делал, получал удовольствие, пришло время за все отрабатывать.

Так, вдох-выдох. Но сколько же нужно с ними всеми терпения…

***

Наверное, это оказалась не самая удачная идея — встретиться с Вельзевул вечером в центре города. Погода стояла отличная, и в сквере прогуливалось слишком много людей. Но вряд ли они смогут им помешать.

Вельзевул могла появиться в любую минуту, и Люцифер взмахом руки освободил самую уединенную на вид скамью. Присел, оглядел сквер и нашел взглядом Адама. Парень что-то увлеченно обсуждал с молодой парой невдалеке. По всей видимости, разговор шел о собаках — его Цербер и большой лохматый пес крутились вокруг. Люцифер никак не мог заставить себя называть собаку данным ей Адамом именем. И кто бы, конечно, узнал в маленькой и дружелюбной собачке страшного адского пса?

С присутствием в жизни Короля сына произошло много значительных изменений. Пару раз в неделю они обязательно выбирались куда-нибудь погулять. Парень заваливал его массой вопросов. Раньше у Люцифера опыта общения с подростками не было. Разумеется, он не раз общался с людьми, но они всегда оказывались взрослыми. Но, разумеется, его сын все же отличался от других детей. Люциферу нравилось с ним что-либо обсуждать. Стало быстро понятно, что они думают в одном направлении, но при этом каждый смотрит под своим углом. Этот опыт оказался неожиданным и действительно интереснным. И Люцифер был уверен, что именно это гарантирует ему успех. Успех в исполнении задуманного им плана.

Свободный и новый мир. Нет, он не отказался от этой идеи. Мир намного лучше того, что остался там наверху. Они это сделают. С помощью Адама в этот раз у него все точно получится. Мальчик — его часть, но часть цельная, неискаженная во время Падения. Только нужно его научить. И Люцифер помогал сыну правильно использовать свою силу и власть над реальностью. Менять реальность, но учитывать влияние самих изменений. При силе такого масштаба, какой обладал Адам, крайне важно было не забывать про этот момент.

Почувствовав взгляд, Король обернулся и сразу увидел, что по аллее к нему идет Вельзевул, и, разумеется, в сопровождении Гавриила. Что ж, Люцифер даже не сомневался, что они придут вместе. Он поднялся им на встречу.

Время проведенное на Земле ее изменило, но чем дольше Люцифер вглядывался в темные глаза и ощущал, идущее от Вельзевул излучение, тем больше эти изменения ему нравились. Но главное, что самая ее суть осталась без изменений. Как не изменилась за шесть тысяч лет в Аду, так и жизнь на Земле ее не затронула. И это именно то, что он в ней очень ценил и на что очень рассчитывал.

— Здравствуй, Вельзевул, — он первый протянул ей руку.

— О, здравствуй. Выглядишь, как с обложки журнала. — она чуть усмехнулась, отвечая на рукопожатие. А он и забыл, какими сильными были эти тонкие на вид пальцы. Перевел взгляд на Гавриила. Разумеется, Люцифер знал о его странной причуде со сменой имени, но планировал сейчас соблюдать с ним нейтралитет, так что не позволил себе никакого сарказма во взгляде и в голосе.

— Джим? Я же не ошибаюсь? — протянул и ему руку тоже.

— Не ошибаешься, — Джим лучезарно ему улыбнулся, пожимая руку. — Давай сразу расставим все точки над i, Люцифер. Прости, я не могу сказать, что рад тебя видеть. Вельзевул хотела с тобой встретиться. Поэтому мы здесь. Но я не планирую никак мешать вашей беседе.

Люцифер чуть усмехнулся и кивнул. Он не мог не признать, что возвращение воспоминаний пошло бывшему верховному архангелу на пользу. Вельзевул слова своего спутника никак не прокомментировала.

Люцифер кивнул в сторону свободной скамьи, и они с Вельзевул присели.

— Значит, Асмодей теперь твой заместитель? — в ее голосе явственно звучал интерес — значит, ей не безразлично, что у них происходит. — Справляется?

— Только он и справляется, — Люцифер кивнул. — Ты же в курсе всей ситуации. Сейчас каждый, кто способен себя контролировать, просто на вес золота. На других князей, увы, особой надежды нет.

— Что, статус «все сложно»? — усмехнулась Вельзевул. И когда Люцифер ответно кивнул, удивленно на него посмотрела и чуть улыбнулась.

— О, смотрю тебе не в новинку это выражение. Так ты знаком с соцсетями?

— С тех самых пор, как их внедрил Кроули, — с усмешкой признался Король.

— Ты не говорил… Хотя мы тогда с тобой не особо-то уже разговаривали… — она передернула плечами. А потом подняла на него очень серьезные глаза и спросила:

— Это то, что я думаю? Есть реальный шанс все исправить? Все изменить?

— Более того, мы уже в процессе, — негромко проговорил Люцифер, он тоже был как никогда серьезен, понимая, что вот ключевой момент. Она или поверит и захочет присоединиться, или уже нет.

— В таком случае, я тоже в деле, — решительно кивнула Вельзевул. — Можешь на меня рассчитывать.

— Такие слова дорогого стоят, — негромко сказал Люцифер. Он, как никто другой, знал цену ее словам и не забыл, как она закрыла его от удара меча Гавриила. Король скользнул взглядом по стоящему невдалеке архангелу и про себя усмехнулся. Вот кому это ее решение вряд ли понравится.

— Главное, что делаем, а не что говорим, сам знаешь, — по губам Вельзевул промелькнула улыбка, а Люцифер уже и не помнил, когда последний раз видел, чтобы она улыбалась. — Сегодня свяжусь с Асмодеем, посмотрим, чем я смогу помочь.

— Договорились, — он кивнул. — А вот и мой главный козырь в этой «игре». — поймал взгляд Адама и кивнул ему, предлагая к ним подойти.

— Антихрист… — задумчиво произнесла Вельзевул.

—Мой сын, — уточнил Люцифер. И потом добавил:

— Грош цена всему великому плану. И вовсе не потому, что тогда все пошло не так. Мы уже выяснили, что созидание у него получается куда лучше, чем разрушение.

Темные глаза Вельзевул вспыхнули, и она заключила:

— Похоже, именно поэтому тогда все и пошло не так…

Тем временем Адам быстрым шагом направлялся к ним, а пес послушно бежал рядом. Когда они поравнялись с Джимом (надо было привыкать к новому имени, волей неволей им придется теперь налаживать с ним какой-то контакт), архангел вышел из задумчивости и поднял глаза. Вздрогнул, очевидно узнал. И Адам вдруг остановился.

— Привет, — парень смотрел на Джима, чуть прищурившись, как делал всегда, когда что-либо внимательно изучал. — Я тебя помню.

— Как и я тебя, — негромко ответил Джим, в свою очередь внимательно его разглядывая.

— Только тогда ты был другим, — серьезно кивнул Адам.

— Кажется, мы все здорово изменились, — сказала Вельзевул, поднимаясь со скамьи и подходя к ним. — Так что, пожалуй, знакомиться будем заново. С чистого листа. Я — Вельзевул.

Парню хватило быстрого взгляда глаза в глаза, и он открыто ей улыбнулся.

— А я — Адам. И это хорошо, что вы теперь с ним вместе и на одной стороне. — последовал кивок в сторону Джима. — Так… — он не сразу подобрал нужное слово, — …правильно.

Люциферу очень нравилось слушать подобные спонтанные оценки сына. Не только интересные, но и очень информативные. А смотреть на изумление на лицах Джима и Вельзевул, доставило отдельное удовольствие.

Пока Адам знакомился с Джимом, Люцифер поднялся со скамьи и тоже присоединился к компании.

Значит, правильно. Хмм… пожалуй, нужно учесть, что изменения Вельзевул — заслуга не только Земли, но и восстановленных отношений.

А в следующую секунду раздался хлопок — материализовались Асмодей и Шакс. Оба казались весьма взбудораженными.

— Люцифер, я знаю, что мы не вовремя, — сразу заговорил Асмодей. — Но в Совете ЧП.

— Говори, — Люцифер кивнул, зная, что Асмодей попусту бы его не побеспокоил. Как только у князя возникло желание работать, из него получился просто отличный зам. И снова те самые изменения за счет восстановленных отношений.

— Бельфегор и Маммона сильно повздорили. И с этим я вопрос решил, но члены Совета значительно разошлись во мнениях по поводу наказания. Требуют развоплощения.– князь рассек воздух рукой. — Два голоса против моего одного. И счет уже на минуты пошел.

— Если не пресекать такое жестко и сразу, то дальше нам будет еще сложней, — голос Шакс звучал непримиримо и категорично.

— Они себя сейчас не контролируют! Но тебе это, видимо, не дано понять. — Асмодей явно с трудом сдерживал негодование.

— Да, они даже не пытаются! — она фыркнула.

— Замолчали. Оба. — Ледяная ярость всегда накрывала Люцифера сразу, без предупреждения. Словно где-то в груди образовывался огромный кусок льда, зачастую прорываясь наружу не только в тоне голоса, а материализуясь вполне реальным понижением температуры. Все четверо от неожиданности замерли, а когда все-таки вдохнули и выдохнули, изо рта вырвались облачка пара.

Замерли только четверо — все кроме Адама. Сын смотрел на него спокойно, разве что удивленно прищурив глаза. Он вовсе не испугался. А вот его удивление мгновенно привело Короля в чувство и вернуло контроль.

— Вернулся еще один член Совета, — негромко проговорил Люцифер, переводя взгляд с Шакс на Асмодея, и обратно на Шакс. — Так что мы обязательно проголосуем. Без поспешных решений. А князья пока немного остынут и подождут.

И оба подчиненных тут же почтительно склонили головы, принимая его решение. И исчезли.

***

После слов про возвращение члена Совета три пары внимательных глаз быстро посмотрели на Вельзевул, и все три взгляда оказались такими разными. Шакс, предсказуемо, оказалась возмущена, Асмодей, напротив, весьма обрадован, но сложнее всего эту новость воспринял Джим… разумеется, ему это все не понравилось. Не помогло даже то, что Вельзевул заранее это с ним проговорила — сказала, что хочет помочь, но только если Люцифер ее убедит. Но, в общем-то, ее мужу совсем не обязано нравится все, что она делает, главное, он всегда будет уверен — больше это никак и никогда их не разделит.

А слова Люцифера звучали весьма убедительно. И увидев все в действии, Вельзевул решила, что их шансы на успех весьма высоки. И хотя она теперь знала, что за всем этим стоит, все равно планировала это с Люцифером разделить полностью. Пусть это даже всего лишь его желание доказать богу, что он может создать что-то свое. Что-то лучше… что-то значительнее. Да, вот такое банальное сведение счетов… Но поданное в таком виде, оно доставляло удовольствие и ей самой.

Когда они вернулись с Джимом домой, уже стемнело, только лунный свет серебрил листья деревьев в саду. Из кроны большого ясеня доносились восхитительные соловьиные трели.

Джим снял шлем и так и замер, задумчиво глядя на призрачно мерцающий сад.

— Я знаю, тебе это все не нравится… — сказала Вельзевул, забирая у него мотоциклетный шлем. Положила рядом со своим на полку и подняла руки, расправляя спутанные и примятые волосы.

— Не нравится, — Джим покачал головой. Помолчал, а потом вдруг обнял ее за плечи, осторожно прижимая к себе и, заглянув в глаза, сказал. — Но я чувствую, что ты права. И в этот раз я тебя поддержу. — он серьезно кивнул. — И все получится.

***

— Привет. Мы подъедем к вам вместе с Вельзевул. Надо поговорить. — без предисловий сказал князь Асмодей.

— Привет. Не вопрос, — согласился Кроули. — Заинтриговал.

Сегодня Демон остался дома один. Азирафель отправился на книжный аукцион в погоне за очередным раритетным сокровищем — книгой каких-то свежеобретенных человечеством прорицаний.

— Я бы сказал «чур меня», но демону так говорить не пристало, — хмыкнул Кроули, услышав от него название раритета.

С момента несостоявшегося Армагеддона у него развилась стойкая аллергия к разного рода пророчествам.

— Зачем она тебе?

— Ну как же, — чуть смущенно улыбнулся Ангел, — у меня полная коллекция… Была. А теперь выходит неполная.

Чувство незавершенности. Этот аспект Кроули хорошо понимал. Он и сам на дух не переносил незавершенности, она его выводила из состояния равновесия.

Азирафель отправился на аукцион, и Демон даже не сомневался, кто сегодня на торгах победит и выкупит эту редкую пророческую книгу. И даже скорее всего не ее одну.

Прибыли коллеги. Кроули как раз подготовился к получению новостей — на столе стояли бутылка вина и бутылка виски. И бокалы в ассортименте.

— Рассказывайте. — сказал он, когда они все уселись за стол.

— Я вернулась в Темный Совет, — Вельзевул чуть улыбнулась, жестом показывая Кроули, что будет вино. И рука демона не дрогнула над бокалом — честно говоря, он эту новость ждал, начиная с момента, как Люцифер позвонил Вельзевул. Не трудно было понять, что он хочет восстановить отношения. Но быстро же он ее уболтал.

Кроули хмыкнул. И Вельзевул мгновенно впилась ногтями ему в предплечье.

— Даже не начинай, — все с той же милой улыбкой сказала она, другой рукой подхватывая со стола бокал и отпивая. — Отличное вино.

— Прости. — он поднял вверх ладонь. — Не могу разделить, но хорошо понимаю. А вот Асмодей, думаю, счастлив.

Пальцы у него на предплечье сразу разжались.

— Лучшая новость! — не скрывая восторга, заявил Асмодей, пока Кроули наливал ему виски. — Темному Совету адекватность не повредит. Сложно у нас сейчас с адекватностью. — Князь покрутил рукой в воздухе и вздохнул.

На последующий вопросительный взгляд Кроули Асмодей вкратце рассказал про страшную дуэль двух членов Совета.

А потом князь сделал глубокий вдох и выдал:

— Но я хотел поговорить не об этом. Это касается трансформационных колец…

Кроули вскинул на него внимательный взгляд. Его больная тема, можно сказать, болезненно-излюбленная, многократно исследованная… и каждый раз абсолютно безрезультатно.

— У меня вчера снова случилась вспышка, — взволнованно продолжал князь. — Оказывается, Метатрон выдал мне задание на создание этих колец и лично контролировал всю работу. А потом заблокировал воспоминания.

— И ты помнишь, как в них все устроено? — не веря своим ушам, хрипло спросил Кроули. Пришлось срочно сделать глоток виски, чтобы промочить пересохшее горло и заодно унять дрожь в пальцах.

— Не все, к сожалению… Но тут важно другое. — Темные глаза князя смотрели с неожиданной болью. — Это случилось за день до Мятежа.

Вельзевул, не сдержавшись, витиевато выругалась.

— Они все знали… и готовились. — мрачно перевел ее тираду Кроули.

Вельзевул щедро плеснула крепкого алкоголя себе в бокал. Виски оказался сейчас очень кстати. То, что рассказал Асмодей, неожиданно серьезно по ней ударило.

— И ангелов не пожалела… — ее передернуло. — Скольких развоплотили, сколько было ранено.

В такой вариации вся ситуация с развязанной Войной выглядела еще более безжалостно и мерзко.

— А когда она кого-то жалела при достижение своих планов? — неожиданно зло пробормотал Кроули. — Ведь нужно преподать всем урок! Чтобы запомнили! Как про коз, гусей и детей в одном предложении… Или еще другое… — Желтые глаза яростно вспыхнули.

Асмодей вздрогнул, и с беспокойством глядя на него, сказал:

— Не надо, Кроули.

— Да, и правда. Принесу-ка я еще виски. — И Демон быстро встал и пошел в сторону бара.

— Коз, гусей и детей? — удивленно переспросила Вельзевул у Асмодея. — Это он о чем?

— Это пари насчет веры Иова, когда к уничтожаемому имуществу отнесли и его детей. Кроули как-то рассказывал, как выполнял поручение Люцифера. — вполголоса пояснил Асмодей и покачал головой. — Он, знаешь, всегда тяжело реагирует на детей. Уж не знаю, с чем это связано.