Как бы здорово меня не приняли в семье Майки, честно говоря, когда мы переступили порог дома, я ощутила, что очень рада была вернуться обратно. Будто в знакомых стенах я вновь могла вздохнуть полной грудью.

Отец, не заходя внутрь, отправился парковать машину на стоянку, а мама, извиняясь, что у нее нет ничего на ужин, спешно побежала хлопотать с готовкой.

— Я принесу вам чай, — крикнула она из кухни.

Я переглянулась с Майки. Наверное, ему было неловко от всего этого?

Но, нет, он, закинув руки за голову, расслабленно откинулся на мягкую спинку дивана и прикрыл глаза. Кажется, ему было довольно комфортно.

Мой взгляд упал на грязно-серое пятно на его белой рубашке — следы моей недавней истерики.

— Что? — заметив мой пристальный взгляд, он приоткрыл на меня один сощуренный глаз.

— Сними рубашку, ее надо постирать, — я указала ему на пятно.

Но Майки даже не глянул себе на грудь и, довольно улыбнувшись, опустил руки и наклонился, тихо прошепча мне на ухо:

— Если тебе не терпится меня раздеть, так и скажи, зачем все эти предлоги?

Он отстранился, посмотрев мне в лицо с еще более бесстыдной улыбкой.

— Майки, ты дурачок и пошляк! — дотронувшись ладонью до его груди, возмущенно прошептала я, театрально надувая губы. — Сиди тут, а я принесу что-нибудь, во что тебя переодеть!

— Хе-хе-хе! — лишь донеслось до меня из-за дивана, когда я вырвалась из его цепких объятий и метнулась по лестнице наверх.

Залетев в дверь своей комнаты, я на секунду замерла от неожиданности — там царил все тот же беспорядок, который я оставила покидая ее. Я осторожно осмотрелась по сторонам. Да уж, кажется, тогда, в тот день, изменилось все. Вздохнув, я поплелась к шкафу. Там тоже царила полная разруха. Я хохотнула от этого вида, скорее нервно, и вытащила с полок пару подходящих вещей.

Выбор стоял между теплой рубашкой Майки, которую я забыла ему когда-то вернуть и безразмерной футболкой, спрятанной в шкафу на всякий случай.

Я взяла футболку — в доме достаточно тепло. А рубашку нужно будет ему позже отдать с собой.

Еще раз оглядев беспорядок, я, невозмутимо оставив все как есть, вновь спустилась вниз.

Вернувшись, я увидела, что Майки с интересом рассматривает семейные фотографии, висевшие на стене в гостиной. Услышав мои шаги, он обернулся и, кивнув в их сторону, произнёс:

— А у вас тут уютно.

Я усмехнулась, чуть тронув его за нос.

— Возьми, — я протянула ему футболку. — Переоденься и отдай мне это, а я запущу стирку.

Пристально заглянув в мои глаза, он улыбнулся и, не отводя взгляда, тут же стянул с себя грязную рубашку прямо через голову.

— Так? — он все еще хитро смотрел на меня, даже не думая брать из моих рук чистую одежду.

Я смущенно опешила, поджав губы, не в силах оторвать от него взгляд. Я так хотела сейчас дотронуться, нежно расцеловать его кожу, почувствовать его дрожь под своими пальцами, но… родительский дом с мамой в соседней комнате — крайне неподходящее для этого место.

Я потрясла головой, отгоняя пошлые мысли.

— Да. Так. А теперь надень это.

— Ребята, ужин готовится, а пока попейте чай, — в комнату резко открылась дверь с кухни, и зашла мать с чашками на подносе, но, тут же замерев от вида голого Майки, она вопросительно наклонила голову, глядя на нас.

Я быстро протянула ему чистую футболку, нетерпеливо тыкая ею ему прямо в живот.

— Ма-а-м, я поставлю стирку? — выдрав из рук Майки, я показала ей грязную рубашку, краем глаза замечая, что он все-таки начал одеваться.

— Да-да, конечно, — она торопливо удалилась из комнаты, а я пошла в след за ней.

Шагая на кухню, я обернулась в пол-оборота и тихо шикнула на Майки, на что он беззвучно показал мне язык. Ковыряясь с кнопками у стиральной машины, я услышала, что мать вновь подошла ко мне:

— Отец еще не вернулся? Уже почти все готово.

— Еще нет… Тебе нужна помощь?

— Только если накрыть на стол… но это не обязательно, — она, немного задумавшись, наклонилась ко мне, косясь в сторону гостиной, и прошептала, — Слушай, я и не думала, что он у тебя такой крепкий! В этой мешковатой одежде, совсем не заметно, выглядит просто милым парнем, но…

Я замерла от неожиданности. Она взглянула на меня как будто… с одобрением? Смутившись, я лишь неловко кивнула, улыбаясь ей, и поторопилась удалиться.

Мать обсуждает со мной… э-э-э… сексуальность Майки? У-уф! Кажется, лицо мое сейчас должно быть выглядело слегка перекошенным.

Благо, отец уже вернулся, и спустя пару минут хлопот, мы все уже сидели за столом.

За ужином атмосфера была более непринуждённой, чем я ожидала. Обсуждения велись о чем-то совсем неважном, и это, по правде говоря, было именно тем, что мне сейчас хотелось больше всего. Родители вспоминали забавные истории из своей молодости и из моего детства, а мы с Майки внимательно слушали, иногда вставляя какие-то комментарии. Все улыбались.

— Значит, Манджиро, сегодня ты остаешься у нас? — наконец спросила мама, после того как все тарелки опустели, а на столе остался только чай.

Майки кивнул, взглянув на меня.

— Да, если вы не против.

— Конечно нет, — поспешила ответить она. — Мы будем тебе рады. Только предупреди своих родных… И… Мне надо будет постелить тебе место для сна. Поспишь на диване в гостиной?

Майки моргнул и склонил голову в бок, с неподдельным недоумением глядя на нее:

— Нет. Я буду спать с т/и.

На мгновение все вокруг замерло. Родители, похоже, не знали, как реагировать на такое заявление. Подавившись чаем, я закашлялась и замотала руками в воздухе.

— Нет-нет! Мам, он хотел сказать, что… э-э-э… что мы уже договорились, что он будет спать на полу в моей комнате! — быстро отдышавшись пробормотала я, краснея как помидор, — И я сама все сделаю, не переживай! Кстати, спасибо за еду, очень вкусно!

Под столом я ткнула Майки пальчиком в бедро. Он недовольно обернулся и под моим выразительным взглядом, тоже поблагодарил маму за еду, после чего я вытянула его из-за стола наверх в свою комнату.

— Зачем ты делаешь это? Я же все равно залезу к тебе, — коварно улыбаясь, он растянулся на моей кровати, как довольный кот, наблюдая, как я расстилаю матрас на полу.

— Потому что… — я слегка пнула ногой одеяло, сложенное валиком, чтобы оно расправилось само, — …они не должны об этом догадаться. Мы же только уладили прошлый скандал… Поэтому тебе еще и придется полежать тут, чтобы все выглядело более достоверным!

Майки хмыкнул и поднялся, усаживаясь на колени.

Я уселась рядом и сердито тыкнула пальцем ему в грудь:

— А ты! Ты вообще меня смущаешь весь вечер!

Майки опять довольно улыбнулся и, не обращая внимания на воткнутый в него палец, пододвинулся ближе, вглядываясь мне в лицо:

— Это специально. Потому что ты очень соблазнительна, когда смущаешься.

Он медленно приближался и, аккуратно обхватывая мои руки, переплел наши пальцы между собой. Я нахмурилась, но почувствовала, как под воздействием его гипнотического взгляда, теплая волна возбуждения медленно уже поднималась из низа живота к моей груди.

— Майки, не смей сейч… — не сумев закончить, потому что он резко подался вперед, страстно припадая к моим губам, я, растеряв всю свою строгость, тут же ответила ему, жарко целуя и прижимаясь ближе к нему.

В дверь постучали. Я дернулась. Черт, я забыла запереть дверь! Спешно отодвинувшись от Майки и поправляя одежду, я протерла руками лицо и, убедившись, что он тоже выглядит непринужденно, крикнула, что можно входить. Это конечно же была мать, которая хотела проверить, что я достаточно удобно застелила спальное место для гостя. Немыслимо повезло, что она подождала и не сразу зашла сюда... Задав несколько дежурных вопросов и пожелав нам спокойного сна, она вновь скрылась за дверью. Я облегченно выдохнула и взглянула на Майки.

Он был максимально расслаблен, как будто нас и не могли застать только что врасплох.

Остановив на мне свой взгляд, он вздохнул и, поднявшись, прошел пару шагов, плюхнувшись на застеленное место на полу.

— Все-таки решил спать тут? — хихикнула я, глядя как он закутывается в одеяло с головой.

— Не надейся, — буркнув из-под одеяла, на меня выглянул один недовольный глаз и тут же вновь скрылся под ним. — Просто не хочу тебя подставлять. И у меня еще осталось пара дел на твоей кровати.

— Ха-ха! Какие это еще дела? — я плюхнулась на свою подушку.

— Вот закроешь дверь, тогда расскажу.

Лениво перекатившись, я поднялась с кровати и закрыла дверь на замок, с разбега упав обратно на матрас.

Ком из одеяла на полу, видимо услышав звук замка, двинулся и, стукаясь о встречные препятствия, медленно, вслепую, перебрался наверх на кровать, ощупывая мои ноги.

— Ха-ха, Ма-а-айки! Щекотно! — тихо запищала я, пытаясь выбраться из его рук.

Но он, удержав их, прижал стопы обратно к матрасу, и его ладони поднялись наверх, добрались до моих колен, деловито раздвинув их в разные стороны.

На секунду я перестала дышать, осознавая в каком положении оказалась.

Одеяло, медленно сползавшее с его головы во время всего похода, окончательно упало на пол.

Майки, с ужасно растрепанными волосами, все еще удерживая мои ноги, приблизился и, отодвинув край моих пижамных штанов, нежно коснулся губами колена.

— Вот мои дела, — он улыбнулся, облизывая мою кожу кончиком языка. — Как тебе?

Я почувствовала, что от его прикосновений внутри меня все переворачивается с ног на голову. Я так хотела его, прямо сейчас. Но нет, только не здесь, сейчас никак было нельзя.

— М-майки! — в смущении я закрыла лицо ладонями. — Ты… ты слишком…

— Хе-хе-хе, — лишь услышала я, чувствуя, как после еще одного поцелуя, под давлением его рук, мои ноги раздвинулись еще шире. — Я слишком — что?

Подняв ладони выше от глаз, я взглянула на него. Беспорядочно растрепанные локоны золотых волос, обрамляющие черные дыры глаз, будто окна, через которые видно ясное звездное небо, съедающее меня своим гипнотическим взором. Его пальцы нежно перебирали мою кожу на внутренней стороне бедра, поглаживая и очень медленно опускаясь все ниже и ниже… От этого вида и его близости мое тело невольно прогнулось в пояснице, будто ближе подаваясь к нему.

— Ты слишком… слишком сильно возбуждаешь меня, — еле слышно прошептала я, протягивая к нему руки. — Пожалуйста, иди ко мне…

Будто ждавший только этого, он мгновенно склонился, пролезая между моих ног и ловя своими губами мой рот. Задыхаясь от страсти нашего поцелуя, я нащупала край его футболки и дернула его наверх, требовательно освобождая Майки от одежды. Лишь на секунду разъединив наши губы, чтобы продеть голову через ворот, он вновь впился в меня, немыслимо двигая внутри меня своим горячим языком.

Меня трясло. Несмотря на то, что несколько недель мы жили вместе и, понятное дело, никогда не обделяли друг друга ласками, но почему-то сегодня, когда зарделась малейшая призрачная возможность, что нас как-то могут разлучить, наша совместная страсть будто обрела новую, почти животную, дикую силу. Его руки уже пролезали под мою пижаму, так нежно трогая меня, что я ощущала, что от тактильного экстаза теряю свой разум. Нет, нет, нельзя-нельзя, очнись!

Но меня опять резко дернуло от волны возбуждающей дрожи, когда Майки, не отрываясь от меня, начал медленно поступательно двигать торсом, прижимая мое тело вплотную ближе к себе. Потакая ему, я приподняла таз, опираясь ногами о кровать и, покачивая бедрами, сблизилась, касаясь ими его. Я почувствовала его пальцы, сжимающие мою поясницу. Наши тела двигались одновременно, плавно балансируя, сливаясь, будто дополняя друг друга. Мы все еще были одеты, но низом живота я чувствовала, насколько он возбужден, да и я сама безумно хотела этого, но…

Остатками разума, я понимала, что еще немного, и я уже не смогу справиться даже с собой. Собравшись с силами, я оторвалась от его рта и попыталась остановить его, но вместо слов от меня донесся только неразборчивый шепот:

— М-м-а… М-м-а-а-а! — я застонала, пытаясь сдержать звук, слишком поздно поняв, что, лишившись моих губ, Майки опустился ниже, к моей слишком чувствительной шее. Боже!

Задыхаясь, я оперлась на его плечи, мягко отталкивая их от себя, выдвинувшись под ним вперед.

— М-майки, пожалуйста, по… подожди! А-ах! — прежде чем он остановился, меня накрыла еще одна волна возбуждения от его ласк.

Он поднялся на руках, смотря в мое лицо. Мы молча поедали друг на друга глазами, пытаясь отдышаться. Его кожа была горячей и влажной, черные глаза жадно смотрели на меня. Задумавшись на миг о том, как же выгляжу сама, я чувствовала, как капли пота стекают по моему лбу. Видимо, не сильно лучше.

— Ты… ты в порядке? — Майки уже восстановил дыхание, гораздо быстрее меня.

Прежде, чем ответить ему, я еще несколько минут ловила ртом воздух, как рыба, выкинутая на сушу.

— Д… да… В порядке…

Он осторожно провел пальцами по моему лицу.

— Я сейчас еле смог остановиться, — он улыбнулся, и опустил голову, укладываясь щекой на мою оголенную грудь — когда только он успел стянуть с меня одежду? — и преданно заглянул в глаза, — Ты такая немыслимая. Я с ума схожу.

— Я… я тоже… — прерывисто я втянула воздух, запустив руки в его волосы. — Я так хочу тебя, Майки. И… я хочу, чтобы мы продолжили…

Он встрепенулся и, приподнявшись, медленно потянулся ко мне, приближая ко мне свои приоткрытые губы.

Я чувствовала его горячее дыхание, смотрела в его черные глаза и больше всего на свете сейчас хотела обладать им. Но, подчиняясь разуму, сквозь силу, выдавила из себя слова:

— Они внизу… все услышат… — прошептала я, в тайне надеясь, что я сказала это слишком тихо, что он не разберет этих слов, не поймет меня.

Но Майки все услышал. Я увидела, что в его глазах тут же спало пламя черного обжигающего огня. Он все так же тянулся ко мне, но достигнув цели, лишь нежно чмокнул меня в губы, переходя к щеке, а затем, прижался к ней своей щекой, обняв мою голову руками.

— Хорошо. Не переживай, — прошептал он мне на ухо.

Я обвила ладонями его предплечье — то, к чему сейчас могла дотянуться — и неожиданно для себя прошептала ему в ответ:

— Может мы… давай сделаем это завтра, у тебя дома?..

Он медленно отпустил меня и удивленно посмотрел в мое лицо, расширив глаза.

— Ты уверена? — Майки мягко взял мои ладони в свои руки, прямо глядя на меня.

— Да… — я оплела его пальцы в ответ. — Я люблю тебя, Майки. И… я хочу тебя. Очень сильно. Я не боюсь этого.

Я закрыла глаза, втянув носом воздух, глубоко вдохнула, лишь чувствуя его горячую кожу, обволакивающую меня, и мягкие прикосновения губами к моим волосам.

В конце концов, успокоившись в объятиях друг друга, мы некоторое время просто молча сидели, слушая наше дыхание.

— Хочешь спать? — услышала я голос Майки и, выбравшись из его рук, подняла на него глаза, неуверенно покачав головой.

— Уже поздно… но сердце так сильно бьется, не знаю, смогу ли сейчас заснуть, — чувствуя, барабанный стук, отдающий в горло, я прижала руку к груди, тут же почувствовав, как ее сверху накрыла теплая ладонь.

— Думаю, у тебя все получится, — он улыбнулся и накрыл нас обоих одеялом, обхватывая меня руками.

Чувствуя его тепло, я закрыла глаза.

Даже не помню, когда именно я заснула. Наверное, благодаря стараниям Майки, это произошло почти сразу же.

Когда я проснулась утром, то не поняла, где я нахожусь. За несколько недель я уже привыкла к темным стенам гаража, в котором жил Майки. А моя комната сейчас все еще была беспорядочно завалена вещами, поэтому заспанный мозг не сразу определил, что я дома. Но рядом посапывал Майки. Значит, все в порядке. Я поправила на нем сползшее одеяло и потихоньку вылезла из комнаты, чтобы пройти в ванную.

Где-то через сорок минут мы, уже одетые, вместе спустились вниз.

Когда мы вошли на кухню, мама уже поставила тарелку с горой блинчиков на стол, улыбнувшись нам:

— Доброе утро! Как спалось?

— Всё отлично, спасибо, — Майки, все еще немного сонный, зевнул, бросил на меня короткий взгляд и покосился на еду, усаживаясь за стол.

Я, тихо посмеиваясь, расположилась рядом. Отец, сидевший на диване, просматривая утренний выпуск субботних новостей, тоже присоединился к нам.

— Какие планы на сегодня? — спросил он, отхлебнув кофе. — Может, хотите сходить куда-то? Погода хорошая.

— Мне надо привезти свои вещи обратно, поэтому я поеду к Майки, — уверенно сказала я, — Нужно все сложить, вернусь поздно.

Под столом я осторожно тронула своей ногой ногу Майки. Он, довольно жующий блины, оторвался от еды и внимательно взглянул на меня, а я, подняла на него глаза и, улыбаясь, будто невзначай, хлопнула ресницами. У нас на сегодня были серьезные планы. Но кроме нас, больше никто о них не должен был знать.

— Может быть, мне подвезти тебя обратно с вещами на машине? — как бы между прочим, поинтересовался отец, краем глаза все еще глядя в экран телевизора.

— Думаю, мы справимся сами, — улыбаясь как можно дружелюбнее, ответила я.

Он закашлялся:

— А что с уроками?

— Сделаю завтра, — я пожала плечами.

— Ладно. Хорошо, — он хмыкнул и покачал головой, глядя в экран.

Закончив завтрак, я, еще раз хитро переглянулась с Майки и ушла помочь матери убрать со стола. Но, мельком заметив, как к нему непринужденно подошел отец, обернувшись, я остановилась в дверях.

— Манджиро, пошли выйдем покурим? — доставая пачку сигарет, предложил он.

— Я не курю, — подняв голову с легкой улыбкой, ответил Майки.

— Пойдем-пойдем, поговорим… — отец нетерпеливо помахал рукой, будто подгоняя его, и парень неохотно поднялся с места.

Я беспокойно проводила их взглядом. Но Майки, проходя мимо, уверенно кивнул мне и улыбнулся, давая понять, что все в порядке.

Что ж… Надо вернуться к делам. Но, протирая тарелки, я, не находя себе места, постоянно оборачивалась в дверной проем, проверяя не вернулись ли они. Их все не было. Мне это не нравится.

Я вздохнула. С другой стороны, может быть, зря я себя накручиваю, и в этом ничего такого и нет? Мои родители и мой парень, они же должны общаться между собой?

Я уже почти убедила себя, что все будет нормально, но, вернувшись, Майки был мрачнее тучи.

Когда они зашли обратно, в комнате резко пахнуло сигаретами, и воцарилась напряженная тишина.

Майки молча сел за стол, не встречаясь взглядом ни со мной, ни с отцом, который вернулся к просмотру телевизора в гостиной.

Воздух будто стал чуть тяжелее. Что бы там ни произошло, разговор явно не прошел гладко. Нахмурившись, Майки смотрел в одну точку, будто что-то напряженно обдумывал.

Вытерев руки от воды, я подошла к нему и слегка дотронулась до его плеча:

— Все нормально? — спросила я, как можно тише.

Он кивнул, поднял было на меня взгляд, но тут же отвел глаза вниз на стол, нервно постукивая пальцами по его поверхности.

— О чем вы там говорили? — продолжила я, садясь рядом с ним на корточки и стараясь, чтобы голос звучал непринужденно.

Майки все же медленно посмотрел на меня, и я увидела, будто что-то промелькнуло в его глазах.

— Да так, ничего серьёзного, — коротко ответил он. — Всякая взрослая ерунда. Просто... настроения нет, вот и всё… Мы пойдем?

Как бы мне ни хотелось узнать, что произошло, я понимала, что сейчас, пока родители здесь, он мне, похоже, ничего не скажет.

— Подождешь меня немножко? Я доделаю тут дела, — осторожно спросила я, прижимаясь подбородком к его колену.

— Только если ты мне принесешь еще тех вкусных блинов, — он усмехнулся, хоть эта улыбка выглядела слегка горькой, и погладил меня по голове. — Подожду. Не переживай, ладно?

Я кивнула. Надеюсь, что, когда мы останемся вдвоем, он мне все расскажет.

Закончив с уборкой на кухне, я на всякий случай утянула Майки к себе наверх, чтобы никто больше с ним не начал никаких разговоров, и как можно быстрее собралась, так как почти все мои привычные вещи все еще оставались у него дома.

Отец лишь коротко попрощался с нами, вернувшись к своим делам, а мама, улыбаясь, шутливо наказала Майки беречь меня и вернуть вечером в целости.

Мы вышли на улицу и завернули за угол. Так как вчера мотоцикл Майки остался в гараже, мы пошли к нему домой пешком. Путь предстоял не слишком длинный, между нашими домами было около двадцати минут хода.

Я неловко обхватила Майки за руку, боясь, что из-за его плохого настроения, я могу сделать что-то не так. Но он тут же подхватил ее, и, когда мы уже отошли от дома на достаточное расстояние, чтобы быть незамеченными, он обернулся и, крепко сжав мою кисть, медленно остановился вглядываясь в мои глаза.

Я тоже смотрела на него. Что-то не так. Он все еще чем-то сильно расстроен.

Через пару мгновений, будто не справившись с чувствами, он подхватил меня на руки, крепко обнимая и прижавшись ко мне лицом. Я улыбнулась и обхватила его плечи ладонями, гладя его по спине:

— Майки…

Несколько минут мы стояли так, молча, посреди улицы, пока он вновь не отпустил меня на землю. Но я тут же вновь обхватила его лицо, мило чмокнув в нос. Наконец-то он действительно улыбался.

— Я тебя люблю, — он ясно смотрел на меня, мягко проведя ладонью, чтобы убрать с моего лица пару выбившихся локонов волос. — Ты самое дорогое, что у меня есть, т/и. И я не хочу тебя терять. Никогда. Чтобы не произошло.

Он тяжело выдохнул, будто переводя дух. Я улыбнулась и вновь бросилась к нему в объятия:

— Я тебя тоже люблю, Майки, очень-очень сильно! — трепетно прижавшись к его груди, пролепетала я, поднимая к нему лицо: — А ведь сегодня и правда хорошая погода. Может, посидим у моря?

Он погладил меня по щеке:

— Зайдем за Бабý?

— Конечно!

— Тогда пойдем быстрее, пирожок, — он тыкнул меня в нос и, обняв за плечо, повел в сторону своего дома.