Ёнджуна можно целовать часами.

Поздним майским вечером они целуются во дворе под облетающей яблоней, пока внезапная гроза не загоняет их в подъезд, где они продолжают. До квартиры можно подняться за минуту на лифте, но они целуются в подъезде, как будто им обоим по пятнадцать и дома ждут родители.

Ёнджун не сопротивляется поцелуям – не может сопротивляться, как подозревает Субин, потому что если бы мог, то из духа противоречия непременно не позволял бы Субину целовать его так самозабвенно.

Мимо них проходят парень с девушкой. Субин едва успевает отстраниться и сделать вид, что они просто стоят здесь и не заняты ничем интересным. Едва парочка, скользнув по ним безразличными взглядами, заходит в лифт и за ними закрываются двери, как Ёнджун, хихикнув, продолжает прерванное занятие.

Его язык скользит во рту Субина уверенно и настойчиво. У поцелуя вкус сладкой фруктовой жвачки, и почему-то Субин и вправду начинает чувствовать себя школьником, которого его приятель затащил в укромный уголок, чтобы сделать что-то такое, о чём нельзя никому говорить (в школьные годы с Субином ничего подобного не случалось – он только мечтал об этом).

Ёнджун расстёгивает несколько пуговиц на рубашке Субина и забирается рукой в вырез, скользя кончиками пальцев в опасной близости от соска, а Субин в ответ хватает его за задницу, словно нельзя делать это дома; словно это всё, на что они могут рассчитывать.

Снова хлопает дверь в подъезд, но на этот раз они оба слишком увлечены друг другом и спохватываются уже в самый последний момент, когда уже поздно делать вид, что ничего не происходит.

Ёнджун успевает прервать поцелуй, но не успевает отодвинуться. Мимо них проходит пожилая соседка Субина – Субин встречается с её неодобрительным взглядом, прижимая к себе Ёнджуна, который прячет лицо у него на плече.

Соседка уезжает на лифте. Спустя минуту, когда хлопает дверь в её квартиру, Субин обнимает Ёнджуна за плечи и говорит:

– Пойдём всё-таки домой.

Ёнджун не возражает.

Они целуются в лифте, целуются у двери Субина, пока тот, не отрываясь от губ Ёнджуна, непослушными руками ищет в сумке ключи и пытается открыть дверь; целуются, быть может, на радость соседке, которая смотрит на них в глазок. Целуются в тёмном коридоре, сходя друг от друга с ума, словно они в первый раз оказались наедине в пустой квартире. Целуются на диване, трогая и хватая друг друга через одежду. Целуются так, словно до этого у них никогда не было шанса сделать это, до темноты в глазах и нехватки воздуха.

Ёнджун, восхитительно податливый в руках Субина, хватается за его плечи и легко позволяет Субину подмять его под себя. Он дышит рвано и часто, как будто вот-вот заплачет, и Субин, отстранившись, слушает его судорожное дыхание.

Приоткрыв глаза, Ёнджун смотрит на Субина затуманенным взглядом. Его ресницы едва заметно дрожат, а в глазах – свет далёких звёзд, и его красота, как и много раз прежде, поражает Субина в самое сердце.

Он гладит Ёнджуна по щеке, обводит острый подбородок и касается губ, распухших и оттого ещё более чувственных. Ёнджун приоткрывает рот, как для нового поцелуя, но Субин не целует его: он ведёт большим пальцем по его губам, очерчивая контур, и чуть надавливает на нижнюю, наслаждаясь её мягкостью.

– Обожаю твои губы, – шепчет Субин.

Ёнджун открывает рот шире, находит его палец кончиком языка, прихватывает губами и втягивает в рот, лаская вместо языка. По телу Субина проходит дрожь. Он так возбуждён, что неосознанно начинает тереться о Ёнджуна пахом, вжимая его в диван.

Выпустив палец изо рта, Ёнджун отвечает:

– А я люблю вес твоего тела, когда ты лежишь на мне, вот так, как сейчас.

И спустя всего мгновение, поймав Субина врасплох, он переворачивает его на спину, сам оказываясь сверху.

Улыбнувшись широко и в некоторой степени хищно, он произносит:

– И когда ты снизу, тоже люблю.

Субин смотрит на него слегка ошалелым взглядом, а Ёнджун продолжает:

– Люблю сидеть на тебе. Люблю чувствовать тебя подо мной.

Упершись руками в его плечи, Ёнджун устраивается у него на бёдрах и ёрзает на них.

Он снова приникает поцелуем к губам Субина, запускает руку ему в волосы и двигается на нём, как будто они уже трахаются. Как будто член Субина в нём.

Субин хватает его за бёдра – хочет нежно, но получается грубо; Ёнджуну, впрочем, нравится, и он стонет Субину в рот, пытаясь дотянуться языком дальше, чем обычно, и послушно отступая, когда Субин делает то же самое.

От глубоких поцелуев, от веса Ёнджуна и от прикосновений его рук в голове всё плывёт. Реальность ускользает куда-то, и единственное, что кажется важным, – это желание.

Прижимая Ёнджуна к себе, Субин двигает бёдрами, и электрические волны удовольствия затапливают его сознание. Ёнджун нетерпеливо стонет. Его тело напряжено до лёгкой дрожи.

Он чуть меняет позу, чтобы плотнее прижиматься членом к Субину, и трётся об него. Этого почти достаточно, и Субину кажется, что он может кончить в любой момент, но что-то не даёт ему это сделать. Каждый раз, когда удовольствие готово вот-вот взорваться ослепительной вспышкой, что-то в его теле прерывает процесс. Субин одет, и почему-то кончить себе в трусы кажется ему чем-то неприличным.

Он хочет расстегнуть штаны. Пытается отстранить от себя Ёнджуна, чтобы раздеться, но тот, словно прочитав его мысли, сопротивляется, сжимает его бёдра ногами и обнимает его ещё крепче.

– Я не могу, не могу так, – прервав поцелуй, всхлипывает Субин, пока Ёнджун снова не затыкает ему рот своими губами.

Отпускать его Ёнджун не собирается.

Его поцелуи становятся ещё настойчивей, руки шарят по телу Субина, а бёдра вжимаются всё сладострастнее.

В ответ, Субин сжимает его ягодицы, стонет сквозь поцелуй и толкается членом в мягкую тяжесть его тела. Невозможность соприкоснуться кожей к коже странным образом обостряет ощущения и дразнит ускользающей близостью блаженства.

Субину кажется, что он больше так не выдержит. Во всём его мире не осталось ничего, кроме Ёнджуна и этого мучительного, не находящего выхода наслаждения.

– Просто доверься мне, – шепчет Ёнджун, оторвавшись от его губ. – Не сопротивляйся.

Он зарывается пальцами в волосы Субина, ласково целует уголки зажмуренных глаз – и Субин всё-таки кончает, с тихим полузадушенным стоном. Оргазм оказывается быстрым и сильным и оставляет Субина оглушённым чувством потери контроля над собой. На мгновение он как будто перестал существовать – и именно в это мгновение удовольствие достигло своей наивысшей грани.

– Молодец, – говорит Ёнджун и покрывает поцелуями его лоб, виски и щёки.

От его похвалы Субин тихо всхлипывает.

Ёнджуну требуется меньше минуты, чтобы тоже достичь оргазма, и он кончает со сдавленным вскриком, уткнувшись в шею Субину. Его тело, на мгновение напрягшись до предела, обмякает и расслабляется, и Субин какое-то время просто лежит под ним, гладя его спину и наслаждаясь его тяжестью.

Спустя несколько минут Ёнджун начинает шевелиться и слезает с Субина. Без тепла его тела ощущение от остывающей спермы в трусах сразу становится отвратительным, и Субин, несмотря на слабость и ощущение далёкости происходящего, как будто он смотрит фильм о себе, тащится вслед за Ёнджуном в ванную.

Бросив свою одежду прямо на полу, Ёнджун идёт в душ.

Субин, смиренно вздохнув, закидывает его одежду в стиральную машинку вместе со своей и заходит к нему в душевую кабину.

Они моют друг друга нежными неторопливыми движениями и, несмотря на усталость, снова начинают понемногу возбуждаться.

– Здесь или в постели? – буднично спрашивает Ёнджун, смывая пену с груди.

– В постели, – решает Субин, понимая, что на самом деле он не так уж устал и готов любить Ёнджуна хоть всю ночь…

В постели Ёнджун снова становится ласковым, снова – целуется сладко и самозабвенно, и Субин наслаждается возможностью быть с ним рядом. Ёнджун будет таким всю ночь. Будет ластиться к рукам Субина и выпрашивать поцелуи, шептать ласковые глупости и, может быть, даже расскажет пару секретов, оставив Субина гадать, что из этого сделало Ёнджуна таким, какой он есть.

Если повезёт, то что-то от этого волшебства сохранится и на следующий день.

Потом, разумеется, Ёнджун снова станет собой, снова будет дразнить Субина и делать всё назло. Но до этого у них есть возможность побыть счастливой, глупо влюблённой парочкой, и Субин собирается использовать это время по полной.