Тени будущего

Несмотря на то, что в здание штаба они с Ильей входят вместе, по пути до кабинета Алисы тот успевает исчезнуть в неизвестном направлении — кажется, даже не сообщив о причине этого. Или сообщив. Невера подводит его обычно четкая память; после почти-смерти, перехода под контроль морского чудовища и двух недель практически без сна это неудивительно.

…Так или иначе, он замечает отсутствие напарника далеко не сразу — на самом деле только тогда, когда встречает еще одного полевого агента.

— Агент Шима, — машинально кивает он, узнавая свою первую наставницу.

— Агент Невер, — склоняет полуседую голову и она тоже, пряча улыбку в уголках губ.

Но второй реплики-приветствия она не произносит, и Невер смутно ощущает некую неправильность ситуации. Оборачивается — и обнаруживает за собой пустой, если не считать удаляющейся Шимы, коридор.

Расстегнув куртку и отцепив от пиджака трекер, он прямо на ходу немедленно принимается вызванивать куда-то запропавшего Илью.

В динамике устройства — гудки, гудки, гудки. Сигнал проходит, но трубку не берут.

Невер косится на наручные часы, не доверяя чувству времени — тоже сбоящему. Вывод неутешителен: пунктуальная Алиса явится через семь минут, а он где-то посеял напарника. Просто прекрасно.

…Уже возле нужного кабинета он пытается наскоро придумать, что сказать начальнице, если Илья так и не явится или явится с опозданием — хотя от выговора их обоих это, конечно, не избавит…

А потом он толкает дверь и в удивлении застывает на пороге. Потому что залитая белым светом комната не пуста: на стуле сгорбился… судя по копне русых волос, Илья. Дрыхнущий лицом в стол — левая рука выполняет роль подушки, правая свисает вдоль бедра.

Это что же, он настолько умотался, что решил обогнать напарника и доспать выигранные несколько минут? Идея, конечно, хороша… но Алисе это видеть не стоит.

Подойдя ближе, Невер окликает его — уже практически без раздражения:

— Илья, имей совесть, — и трясет за плечо.

То, что следует за этим нехитрым действием, превосходит все его ожидания.

Илья подскакивает как ошпаренный, хватаясь за кобуру — рефлекс, свойственный опытному агенту, но никак не новичку. С грохотом падает отброшенный стул…

…И миг спустя Невер понимает, что ему в грудь направлен раструб реверса.

Реверса со снятым предохранителем.

Судя по положению реле настройки — выставленного в режим ликвидации.

Он поднимает взгляд на напарника — тот, замерев в близкой к идеалу боевой стойке, смотрит незнакомо-остро-дико и всем своим видом выражает абсолютную готовность выстрелить, — и, не рискуя шелохнуться, произносит одними губами:

— Опусти оружие, твою мать!

Илью это, как ни странно, пронимает. Прерывисто вздохнув, он убирает реверс обратно, однако не расслабляется, а замирает, выпрямившись так, словно отужинал шваброй. Только смотрит он куда угодно, но не в лицо Неверу:

— Ч-черт, Невер… прости. Привычка. Не хотел тебя пугать.

— И когда это ты ее приобрел? — Невер старается как можно естественнее опереться о злополучный стол, чтобы скрыть слабость в ногах.

От необходимости отвечать его напарника избавляет появление высокого начальства:

— Агент Невер, агент Нео, — поочередно приветствует их вошедшая Алиса. — Садитесь.

Невер не успевает сесть, а Илья — не стремится. Шагнув к начальнице, он коротко сообщает:

— Алиса, в будущем случился код «Гамма».

…Так вот как напарнику удалось ускользнуть от его внимания двадцатью минутами ранее. Этот Илья, вернувшись из будущего, уже что-то изменил, а тот Илья, с которым они считанные дни назад боролись с морским чудовищем, канул в небытие вместе с положением суперпозиции.

— Что конкретно произошло? — отрывисто спрашивает побелевшая Алиса. Она явно понимает смысл сказанного. Невер — нет; о таком коде тревоги он за все годы в организации, за все предотвращенные апокалипсисы не слышал ни разу.

…И последующий доклад ничуть не помогает ему разобраться в ситуации. Илья сообщает еще несколько условных кодов, — из которых Невер узнает только «тау-блэк», обозначение полной темпоральной катастрофы, — и начинает сыпать специфическими терминами, этаким диалектом приближенных к руководству. Лишь изредка в его речи проскальзывают вкрапления чего-то более приземленного и знакомого:

— Это слабое звено организации, и его необходимо устранить до наступления момента EH*, — чеканит слова Илья. — Я могу перечислить имена, примерные даты вербовки и методику действий — их и Хроноса. Информация обо всех ключевых точках, полученных Смотрителями и руководством, зашифрована на мой чип, нужно просто прочитать его.

— Это невозможно, — неживым голосом отвечает Алиса, явно прилагающая огромные усилия для того, чтобы держать себя в руках. — Эта технология еще находится в стадии разработки.

— Черт! — Илья, вдруг выйдя из образа ледяной статуи, нервозно запускает руку в волосы, путаясь пальцами в вихрастой челке. — Это мы не учли.

— «Мы»? — взгляд Алисы обращается к Неверу.

— Нет, я вернулся один, — правильно истолковывает происходящее Илья.

— Тогда что он здесь делает? Агент, немедленно покиньте помещение, это приказ! — ее голос звенит сталью, позабытое и потому непривычное «вы» режет слух, и Невер не решается спорить.

…Перед тем, как за его спиной закрывается дверь, он успевает еще услышать слова Ильи, от которых по телу пробегают мурашки:

— Мы — это те, кто выжил после события «Зевс»**.

***

Доклад вестника апокалипсиса в лице Ильи заканчивается… неизвестно когда, Невер еще на исходе первого часа прекратил следить за временем и теперь только борется со сном. Отключаться на жестком пластиковом стуле — идея так себе.

В коридоре прохладно, но он не надевает сброшенную куртку, потому что от ее теплой тяжести на плечах сонливость наваливается с утроенной силой.

— Невер? — замечает его вышедшая Алиса. — В три пятнадцать совещание в пятой переговорной. Отчет по миссии пришлешь позже, — и, отделавшись этой тирадой, она под цокот каблуков стремительно исчезает за поворотом.

На часах — половина второго ночи; впору позаимствовать идею Ильи и минут на сорок вырубиться… да хоть на диване в своем кабинете. Но уйти, не расспросив напарника, он просто не может.

Он поднимается со стула, делает пару шагов туда-сюда, разминая затекшие ноги, и тут в дверях возникает Илья — все такой же напряженный, как натянутая струна. Молчание моментально становится неловким.

— Ну, — решительно нарушает тишину Невер, — рассказывай, что там случилось. Если это не секретно.

— Не боишься за свою психику? — и это можно было бы принять за обычную подначку, если б не его безжизненный тон.

— Знал бы ты, сколько дерьма я повидал за время работы здесь, удивился бы, — хмыкает Невер.

— Такого ты не видел, — мотает головой Илья, словно пытаясь выбросить из черепушки болезненные воспоминания. — Невер, подробностей тебе действительно лучше не знать.

— Ну так давай без подробностей, — он пожимает плечами. — И пойдем в мой кабинет, нечего тут стоять.

…Без приключений не обходится даже такой короткий путь. Мало того, что каменно молчащий Илья ни на минуту не отпускает рукоять реверса, — если предположить, что это тот самый пересобранный нерабочий реверс, ситуация становится только абсурднее, — он еще и обходит каждый угол по широкой дуге, словно у стены может скрываться, поджидая добычу… кто-то. Или что-то.

В конце концов Невер не выдерживает, устало проводит по лицу рукой и сообщает очевидное:

— Илья, в штабе безопасно.

— Я знаю. Просто… пока не могу привыкнуть, — мрачно отзывается Илья. — У нас он вместе со всем миром лежал в руинах, и это было наименьшей из проблем.

К черту все, — решает Невер.

В один шаг преодолев разделяющее их расстояние, он хватает напарника за плечи, — тот вздрагивает всем телом и дергается в сторону, но, к счастью, не пытается вырваться всерьез, — и напрямую задает вопрос:

— К какому классу опасности относилась ситуация в будущем?

…Он слишком устал для словесных расшаркиваний. И устал пытаться вытянуть из сопротивляющегося Ильи хоть немного информации. Паззл и без того сложился… наверное, еще там, в кабинете; почти так же годы и годы назад вел себя агент Квебек, вернувшийся с задания девятого класса опасности. Для него та миссия стала последней — продолжать работать он уже не мог.

— Никто не подсчитывал. Не до того было, знаешь ли! — не скрывая злости, фыркает Илья. — Я и сейчас, мать твою, не могу поверить, что это действительно прошлое, а ты действительно жив!

— Да бога ради… — то, что начиналось как восклицание, затихает, угасает вместе с запалом Невера; но белые стены штаба все равно возвращают слабое эхо. — Ты работаешь в «Эпсилоне» уже полгода, на последней миссии мы гонялись за этим гребаным морским чудовищем, думали, что все провалили и всех потеряли, но ты его поджарил… Что еще? А, при нашей первой встрече я повесил на тебя маячок. Этого ты точно не знал.

Илья, замерев, смотрит на него исподлобья, не спеша переставать походить на ощетинившегося дикобраза, и Невер совершает новую очевидную глупость: притягивает его в объятия.

— Ну что, похож я на плод твоего воображения? — спрашивает он.

— Если бы реальность было так просто отличить от иллюзии, думаешь, ты бы не выжил? — глухо отзывается Илья, вцепившийся в него так, что не оторвешь.