Как только в отделе Фукуи разобрались с убийцами, Фукудзава полетел в Синдзе с очень интересными известиями. Он был удивлен, увидев среди жителей дома мэра Киото какую-то девчонку из департамента.

Несмотря на ночное время, все собрались в гостинной и стали выслушивать следователя, который был еще более суров, чем раньше.

— Мы задержали убийц. При них были TMP. И они впоследствии признались, что использовали их во время теракта в офисе СМИ.

Бунко ахнула и прижала к себе ноги, продолжая слушать доклад.

— В ходе допроса они не выдали своего заказчика: боялись за свои семьи. Но они сказали, где им выдали оружие. В порту Осаку.

Ранпо встрепенулся, а, вспомнив его слова, затревожились и остальные жильцы.

— С учетом этого факта, мы имеем полное право начать судебный процесс с Анго.

— Но ведь дело еще не законченно! А доказательства все равно только косвенные! — вскочила Муракосо.

— Госпожа Ячие, таких совпадений не бывает.

— Он невиновен! Я общалась с ним до задержания! Его пытаются подставить!

— Даже если это не Анго, каким-то образом все это хорошо спланировано и нужно прервать эту цепочку терактов, возможно начав с Сакагучи. Эдогава, пока остаешься здесь. Я еду в Токио продолжать следствие и контактировать с Сакагучи. 

— Вас понял, — отчеканил молодой напарник.

— Удачи всем вам. Уверен, это скоро закончится и вы выстоите, — заявил Юкичи.

— Спасибо вам, господин Юкичи, — сказала Накахара-старшая и низко поклонилась Фукудзаве. А за ней и все остальные. Кроме Муракосо.

Полицейский спустился, оставив их всех переваривать сказанное.

На одном не сошлись лишь два человека: Муракосо и Чуя.

Это не Сакагучи.

Чуя сломя голову побежал догонять следователя.

— Господин Юкичи! — закричал Накахара и догнал того у двери.

— Что такое?

Сначала журналист не решился задать этот вопрос. Повременил. Вдург неэтично? Но правда всегда была важнее этики. А тут — самый обычный вопрос. Спустя томительную паузу он все же задал его.

— Вы правда считаете, что за всем этим стоит Анго?

Теперь задумался Фукудзава.

— Хоть Сакагучи и непростой человек, нужен серьезный мотив, чтобы устроить такое. Следствие еще не закончено, но я не списываю его со счетов.

— Хорошо… спасибо вам за работу.

Юкичи кивнул и покинул дом, оставив даже Чую в омуте сомнений и мыслей.

***

BLESSED MANE - Death is no more

В подвалах мафии все было стабильно: Ацуши не получил хорошей медицинской помощи, кормили так себе. Да и он уже забыл, какой сейчас день и сколько здесь находится. 

Уже не было страшно. Лишь тоскливо.

Какой шанс, что он вновь увидит близких? Доживет до свободы? 

Сколько эти мучения будут продолжаться?

Акутагава не приходил к нему уже третий день. Приходили лишь подчиненные, но не он.

Учитывая их первую встречу, Накаджима решил, что, наверное, это и к лучшему. Но эти стены изводили. Чувство, что здесь все смешивается и превращает Ацуши в кота Шредингера, которому только и остается ожидать. Запах сырости, холода и засохшей крови смешивается в отвратительный воздух. Его и так не хватает, но приходится вдыхать еще и это. Руки болели от цепей, а пищи катастрофически не хватало. Живот скручивало от болей.

Как выглядит свет? Как пахнут облака? Как сияет воздух? Глупые вопросы, которые приходят не просто так.

Это то, что видит, слышит и чувствует каждый.

А Ацуши — нет.

Если его конец будет таким, хотелось бы, чтобы он был быстрый.

После цикличности мыслей в голове Накаджимы, дверь с грохотом отворилась.

Звук шагов был непохожим на стандартный визит приспешников Рюноске.

Акутагава быстро спустился по лестнице. Накаджима уже не почувствовал страха. Скорее, было все равно. Да и что он теперь сделает?

Но когда Рюноске оказался в помещении и ударил кулаком по стене, пленник съежился в испуге.

— Это просто пиздец! — воскликнул Акутагава и повернулся к беловолосому. — Сейчас ты мне будешь помогать.

— С чем я тебе могу помочь?

— Этот уебан вообще перестал читать сообщения! Уже не могу терпеть! Все заходит в блядский тупик, а теперь еще и с тобой мараться!

— Так отпусти меня. Чего тогда себе лишний раз голову морочишь?

Акутагава пнул его. Но это было не особо больно, да и Ацуши отлетел на матрас.

Все же, страх не никуда не ушел.

— Еще чего, блять, удумал. Сейчас запишешь голосовое сообщение. Скажешь следующие слова…

Рюноске прервали.

— С чего это ты взял, что я это сделаю? 

Было страшно. Ацуши понял, что спизданул явно не то, потому что повисло гробовое молчание, а взгляд Рюноске словно осатанел.

После этого Акутагва уже не промахнулся. Пнул аккурат в живот, а после — методично по ребрам. Истошный крик прозвучал режущим уши звуком, после которого Акутагава даже не сощурился. Он лишь почувствовал раздражение и еще большую злобу. Но было рано. Отыграться лучше потом, а пока нужно добиться своих целей.

Хотя очень хотелось превратить жизнь этой белобрысой мрази в ад.

Рюноске схватил его за волосы, чтобы он смотрел прямо в глаза.

— Сейчас ты скажешь следующее: "Либо вы деаноните сами себя, либо деаноните каждого из сотрудников. Иначе меня не отпустят. Никогда."

Мафиози поднес телефон ко рту плачущего Накаджимы и начал запись.

— Ч-чуя,.. он..они требуют… вашей деанонимизации. Или д..дед..деанонимизации каждого вашего сотрудника. Ин..инч…иначе… меня не отпустят, — сквозь слезы и кровь сказал он.

И когда дело было сделано, Рюноске отпустил Накаджиму и направился к выходу.

Сколько еще придется вытерпеть Ацуши? Ребята не сделают этого. Как бы они не переживали.

Страшнее смерти только умереть, ничего не сказав. Умереть трусом, который даже рот не открыл рот на несправедливость.

”Благодаря Чуе и Дазаю многое повернулось вспять. Потому что они не стали молчать перед несправедливостью. И тем самым изменили жизнь тысячи людей. А что я? Просто трус, который отверг их предложение еще много лет назад. А теперь пожинаю плоды своего же решения. Даже если я сегодня умру, умру достойно. За ребят…"

— ЗАЧЕМ?! — закричал истошно Накаджима. — Почему.. почему ты это делаешь? Откуда в тебе столько злости?!

Акутагава остановился, обдумывая вопрос.

Ацуши думал, что он вновь получит пару ударов. Но Рюноске ответил на вопрос.

— После того, что сделали твои дружки, ты задаешь мне этот вопрос?

— Мы же были детьми!

— Я, — Рюноске повернулся и пошел обратно к Накаджиме, — предупреждал их, чтобы они не лезли. Что только не делал, лишь бы они прекратили. Но именно из-за них, мы потеряли все! В том числе и из-за тебя, кстати! У нас были… огромные перспективы и возможности. Но все это исчезло… — Рюноске сел на пол, вспоминая былые дни. — Как думаешь, что я буду чувствовать, проведя несколько лет в тюрьме, ходя по струне и постоянно испытывая избиения? Как думаешь, что я буду чувствовать, когда почти на моих глазах убили моего командира? ЧТО Я БУДУ ЧУВСТВОВАТЬ, КОГДА ТО, К ЧЕМУ МЫ ШЛИ ДЕСЯТКИ ЛЕТ, ИСЧЕЗНЕТ?!

— Мы же не понимали, что делаем… не знали, что за вами стоит.

— На тебя еще похуй. Но за свою настойчивость они поплатятся. Даже сейчас они не могут успокоиться. Никак…

— Гнев тебя поглощает. Ты не понимаешь, что делаешь… когда нужно остановиться…

— Ты мне еще будешь говорить, как мне действовать?!

— Рю… мы же были с тобой близки… Очень… наверное, даже любили друг друга, когда я приезжал в лагерь еще впервые… А сейчас… я сижу здесь в цепях. И посредством меня, ты пытаешься добиться смерти других людей. Ты… не был таким.

— Ты не знаешь меня. 

— Почему ты отдалился от меня во второй раз? Ты все мог остановить, если делал бы это через меня…

— Я не мог общаться с тобой, потому что ты очень хорошо сдружился с той шайкой. Наши пути кардинально разошлись. И мне было опасно с тобой иметь подобные дела.

— Ты не можешь принять того факта, что все кончено. Чтобы ты ни сделал, уже не будет как раньше. Гнев… он… вешает тебе на глаза пелену?! На что ты решишься еще?

— Ты все так же наивен, если думаешь, что мы остановимся. Все… все это наша жизнь! А нашу жизнь забрали. Забрали эти твари. Тюрьма меня закалила. Все же есть плюсы, что я там посидел.

— Акутагава. Она тебя сломала. Ни больше. Наивен ты… если думаешь, что одним страхом ты сможешь чего-то добиться.

Рюноске тут же сорвался с пола и ударил Ацуши ногой по груди, а после пару раз ударил по ляжкам. 

— Как видишь, получается успешно. Или хочешь сказать, что тебе не страшно?! — снова повышенным тоном заговорил преступник.

— Страшно. Только глупый… не боится. Но есть чувства.. сильнее страха.

— Значит, не додавил.

— Скажи мне только, Мори был такой же? Он так же всех держал в страхе? — всхлипывая спросил Ацуши. 

— ...

ТРЕСК

Акутагава молчал очень долго. А зрачки в его глазах расширялись. Дыхание учащалось.

В уголках выступили слезы, которые он тут же сдержал и сжал кулаки. Лицо приняло первобытный оскал, с которым он смотрел на пленника.

— Я… — Акутагава придавил ногой шею. — Мори… сделал меня прямым наследником. Наследником его империи! И ты смеешь сомневаться в его выборе?! Ты думаешь, что я хуже него?!

— Я… — Накаджима кряхтел, стараясь все равно говорить, — ничего не сомнева…

— Похоже, я правда совершил ошибку…

Рюноске начал бить его. Ногами, руками, по каждой части тела. Постоянно сбивал с ног, продолжал наносить удары, образуя новые и новые гематомы. 

— Я превращу твою жизнь в сплошной страх, чтобы ты понял, что нельзя сомневаться ни во мне, ни в Мори.

— Нет.. прошу, остановись, пожалуйста! — Кричал навзрыд Ацуши, пытаясь сбежать, наматывая круги вокруг шеста, к которому был прикован. Но цепь лишь закручивалась, и с каждым разом убегать было все труднее. Наконец Ацуши застыл на месте, а над ним навис Рюноске.

Мафиози поставил ногу на чужой живот и полностью оперся на него, смотря за тем, как кричал и извивался Накаджима.

— Уже не такой смелый? Ты действительно не изменился. Сидишь в подвале, прикованный цепью и еще разеваешь рот. Я приведу твоих дружков сюда, и ты будешь смотреть, как я их убиваю! Тогда ты убедишься, что был неправ! — Акутагава ударил беловолосого прямо по животу, и Ацуши сплюнул кровь изо рта, чуть не захлебнувшись ей. — Я бы заставил тебя захлебнуться в своей крови, но ты скорее всего не выживешь. Так что мне больше интересно, захлебнешься ли ты от моего члена.

Глаза Накаджимы выпали из орбит от услышанного.

— Нет… нет… пожалуйста… только не это… 

Рюноске схватил того за волосы и прижал к паху.

Мысли об этой участи Накаджимы его уже возбудили.

— А как сразу задрожал. Чего же ты! Для тебя это абсолютно нормальное явление, разве нет?!

Акутагава быстро достал член. Все еще держа пленника за волосы, заставил Ацуши полировать его своими губами с языком. Лицо беловолосого отражало отвращение. Он пытался отстраниться, но попытки заканчивались лишь выдиранием волос.

— Вот, только то, на что ты способен, или тебе это еще не ясно?! — Рюноске обхватил его голову и полностью затолкал член в горло, вызывая рвотный рефлекс. — И лучше бы тебе работать языком, чтобы я больше не пиздил тебя!

Похититель стал активно вводить член, которым Ацуши давился. Язык даже не мог полностью его обхватить, да он и не хотел.

Все самые плохие ощущения смешивались. Отвращение, гнев, страх и бессилие. Его руки сзади связаны цепями, а один удар от Рюноске по голове — и неизвестно, что еще будет потом.

Но страх наконец взял верх. И Ацуши просто не смог ничего сделать. Акутагава лишь разгонялся, а Ацуши с трудом брал его глубже в горло и часто задевал зубами.

— Что, не получается да?! — выкрикнул он и полностью прижал Ацуши к себе, пока тот не уперся в лобок.

Он уже ощущал, как не может сдерживаться. Как он задыхается, а хватка не ослабевает. Ацуши начал ударять кулачками по ногам своего похитителя, лишь бы Рюноске прекратил. Тот все же позволил ему отстраниться, но после этого последовало закономерное наказание…

— ЧТО, УЖЕ НЕ ПОЛУЧАЕТСЯ??? — кричал Рюноске, держа Накаджиму все так же за волосы и давая пощечины.

Он все еще кашлял, все лицо было в слюнях, слезах и красных отметинах. Но Ацуши лишь молчал и хватал воздух ртом, потому что ожидал продолжения. Да и он боялся что-то ответить.

Но все это время не отрывал взгляда.

Зрачки, полные безумия и ярости, широченные, заполнившие почти всю радужку.

— Хватит.. п..пожалуйста.. — еле выдал Ацуши.

— И ВСЕ?! ВСЕ?! — после этих слов Рюноске ударил беловолосого кулаком, выбив очередной зуб и повалив на грязный матрас. — Вот ты и закончился. Как и все твои красивые слова! — Акутагава переступил через него и поставил ногу на бок лица. — ВСЕ, ВСЕ ЭТО ТЫ ЗАСЛУЖИЛ! 

Акутагава начал с каждой секундой все сильнее и сильнее давить ногой. Он слышал, как хрустит челюсть и как Ацуши все тяжелее кричать. Потому что связки разрывались и казалось, что глаза вот-вот выпадут. Подняв ногу, он увидел, как еще пара зубов выпали на матрас.

Не смотря на живой труп, Акутагава уже не мог остановиться. Он не управлял собой.

— ЖАЛКОЕ, ЖАЛКОЕ ПОДОБИЕ ЧЕЛОВЕКА! — закричал он, поставил Накаджиму раком и просто разорвал его одежду на заднице.

Даже в таком состоянии Ацуши смекнул, что к чему, и стал пытаться ползти вперед на четвереньках.

— НЕ-Е-Е-ЕТ, Н-Е-Е-ЕТ, — он кричал, несмотря на кровь во рту.

Рюноске лишь сильнее вжал того в матрас и вошел во всю длину.

Жжение, адская боль, больше напоминающая ожоги от огня, лишь нарастали внутри, а с ускорением темпа легче не становилось.

— А когда так узко, очень даже хорошо! А когда ты орешь, как резаная скотина, я еще больше ХОЧУ ТЕБЯ ИЗНИЧТОЖИТЬ.

Последующие крики точно могли слышать сверху. Накаджима разорвал связки, а внутри него словно все органы разбросались по организму. 

— ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ!

По ощущениям, Накаджима кричал именно столько. Не прекращая.

Конечно, это не так. Точнее, было непонятно, эхо ли это в голове Рюноске или действительно парень не прекращал кричать.

Но это эхо окончательно заставило его слететь с катушек.

Он перестал насиловать Накаджиму и начал снова с остервенением избивать его.

— ЭТО ТЫ! ТЫ. ВО. ВСЕМ. ВИНОВАТ, — кричал мафиози, с каждым словом нанося удар по животу, пока не попал с размаху в сонную артерию.

— А-А-А-А-А-

Внезапно Накаджима перестал издавать какие-либо звуки. И в приницпе дышать.

— ТЫ ЧЕ МОЛЧИШЬ, УЕБАН!?

Рюноске снова ударил по животу. Но пленник даже не шелохнулся. 

Зрачки постепенно сузились, и Акутагава смог увидеть, что в крови было все: матрас, пол, цепи, Накаджима, его обувь и руки.

Черноволосый осмотрел все это, словно ранее не видел.

Дыхание успокоилось. И Акутагава постепенно стал осознавать, что произошло и что он натворил.

Все, на что ему хватило сил — быстро скрыться из подвала.

***

Начался очередной день, наполненный неясностью и очередными вопросами. По крайней мере для Чуи. Остальные уже, кажется, действительно поверили в версию с виной Анго.

Но Накахара жаждал железобетонных доказательств. Люди не просто так придумали презумпцию невиновности.

Эдогава тусовался в отделе полиции и сейчас приехал по вызову Накахары к ним домой.

— Зачем вызвал, — спросил обеспокоенно Ранпо, вешая китель на вешалку.

— Пройдем в комнату.

После того, как парни оказались наедине, Чуя продолжил.

— У меня не выходит из головы то, что Анго невиновен. Я почти уверен.

— Разве тебе не достаточно доказательств?

— Нет. Таким образом можно подставить любое имя и обвинить этого человека. У нас нет ничего, что напрямую указывает на то, что всем этим занимался Сакагучи.

Ранпо задумался.

— Я могу сейчас связаться с Фукудзавой и подумать, что еще можно сделать. С учетом всей новой информации, которую вы нам передали, его будут допрашивать повторно.

— Я буду тебе очень благодарен, друг.

— Не нужно благодарностей, — сказал мило тот и дернул фуражку за козырек вниз, одновременно подмигивая Чуе.

***

Рюноске сидел в своем кабинете, попивая дорогой коньяк. 

Единственное, на что его хватало — пялиться в одну точку, на стенд со старыми книгами, вычитывая названия и авторов одного за другим. 

Но больше ничего он не мог. Все мысли словно заглохли, превратившись в фоновый звук, благодаря которому мозг отдыхал и отрывками вспоминал те кадры, которые сам и устроил.

И, несмотря на инцидент, гнев восседал где-то совсем рядом, готовясь полыхнуть повторно, лишь бы утихомирить носителя.

Благо, жизнь подкидывала такие возможности.

В кабинет без стука ворвалась напуганная Кое, а Рюноске даже не шелохнулся.

— Акутагава… срочно… — пыталась отдышаться та, опираясь о колени. — Ацуши.. его кто-то убил! Нужно поднять охранников и врачей... Может, может они найдут какие-то отпечатки и найдут убийцу!..

Все это время Рюноске сидел спиной к двери.

— Можешь не утруждаться.

— Что?! Почему?! — недовольно воскликнула она.

— Это сделал я, — объявил Акутагава и повернулся к Озаки, смотря в ее удивленные глаза.

Кажется, у нее порвался шаблон. Девушка даже подумала, что напарник шутит, но его лицо было абсолютно каменным, безразличным и ледяным. Настолько пустым, что, кажется, Кое видела свое отражение.

— Ты… ты… сейчас серьезно?

— Абсолютно.

— Ты че, совсем кретин?! Это же была твоя идея выловить его!

Гнев вновь вскипел. Рюноске вскочил со стула и вцепился руками в стол. Потому что ему казалось, что если он этого не сделает, то налетит на Озаки.

— Он осквернил мою честь и честь Огая!

— А мы теперь всех наших информаторов будем убивать при любом удобном случае?! Он же был нашим билетом до журнашлюх, — Кое поднесла руку ко лбу и неосознанно потерла виски.

— Билет истек. Мрази не отвечали. Он уже был бесполезен.

— Бесполезен тут только ты, кретин! Можно было придумать с ним что-то еще! Но ты лишил нас этой возможности.

Рюноске сжал стол, подавляя гнев.

— Он все это заслужил. Это дело чести и принципа.

— А в какой момент ты у нас стал дохуя принципиальным?

— В тот момент, когда моего жизненного наставника и человека… заменившего отца, унизили!

— Ну пиздец. Такими темпами мы, конечно, далеко пойдем, — раздраженно сказала Кое и пошла на выход. — Идиота кусок.

Что-то вновь вспыхнуло. Что-то, чего Рюноске не мог сдержать.

Мафиози выхватил из своей кобуры пистолет и выстрелил. Благо, пуля намеренно пролетела мимо и попала в книжную полку. Озаки только и успела дернуться от пронзающего тишь звука, а после от страниц книг, которые вылетели на нее.

Звон в ушах не давал осознать реальность, давление и адреналин разогнали сердцебиение и сбили с ног. От страха они просто отказали, стали ватными, и девушка упала на копчик. 

Осознание не сразу снизошло на нее. Не сразу дошло, что близкий товарищ выстрелил в нее.

Розоволосая закрывала уши, а когда звон ушел, с ужасом повернулась на Рюноске, который все еще держал ее на мушке.

— Еще хоть одно подобное слово — и я не промахнусь, — сказал с ненавистью тот. 

Можно было не сомневаться: он сделает это. И после такого жеста, до Озаки это дошло.

Хотелось все высказать, да и в принципе послать, но адреналин заставлял трястись, а внутренний голос приказывал с позором уйти. Ответного оружия в кобуре-то не было.

Так и ушла Кое, оставив Акутагаву переваривать прежние эмоции. И, когда тот остался наедине, наконец понял, что сделал.

***

Ранпо собрал основных лиц в гостинной, чтобы сделать небольшое предложение.

Все удивились, что тот вообще что-то решил спросить у ребят. Для каждого в комнате преступник пойман, и статья готовиться к публикации.

— Я бы хотел, чтобы вы помогли нам, а мы помогли вам.

— И как же? — спросила Бунко.

— Фукудзава пока не проводил допрос Анго. И мы бы хотели, чтобы вы присутствовали в это время за стеклом. Вы получите дополнительную информацию, а Анго может сказать хоть что-то. Потому что первые два допроса ничего не дали.

— А звучит интересно! — воскликнул Осаму.

— Где будет проходить допрос? — спросила Накахара-старшая.

— В Токио. 

— Тогда исключено. Это опасно.

-— Вы будете под постоянной защитой и конвоем. 

— Нет! Дазая и Накахару чуть не убили в синкансене, хотя они в городе были дай бог сутки! А тут прямо-таки горяченькое! Все основные лица СМИ, за которыми охотятся! — чуть ли не кричала мать.

Эдогава стал думать, потому что Фукудзава тоже был заинтересован в этой операции.

— Хорошо… тогда если вы хотите, мы можем провести допрос в небольшом городе, где вас точно не смогут засечь. Но не отрицайте, что вам тоже интересно услышать, что он скажет. Все же, следствие пока не выявило, что он полностью причастен к терактам.

— То есть этот допрос должен стать определяющим?

— Да. И вы могли бы помочь его разговорить. Но, если быть точнее, ваше призрачное присутствие.

— Мама, давай, ты всегда ратовала, что нужно копаться до правды!

— Сынок, эта не та ситуация! 

— А если Анго действительно не виноват?! Мы посадим невиновного человека! Даже если это еще затянется, наказан должен быть тот, кто действительно виноват! Ты хочешь просто взять и оставить все эти смерти, которые на нас свалились.

— Чуя! СМИ и так в жопе! Сотрудники один за другим уходят, а мы прячемся уже полгода за городом…

Накахара прервал ее.

— И ты думаешь, что когда посадишь невиновного, все это прекратиться?

Мама замолчала, поняв, что ее идеалы не удержались.

— Я понимаю… ты переживаешь за меня… но я сам этого хочу! Ты… ты мне показала этот мир. Так что я готов к тем опасностям. Как, думаю, и ты.

-Ну и я. Куда он без меня, - сказал Осаму и положил руку на плечо Чуи.

В уголке глаз показались слезки, сверкнувшие на свете люстры.

Мы в ответе за тех, кого приручили.

Но Бунко стало явно спокойнее. Она осознала, что тот окончательно ступил на ее путь. Путь, которым она всегда гордилась. А преодолеть это вместе не только проще, но и менее страшно.

Мама лишь улыбнулась сыну.

— Ну так что? — повторно спросил Ранпо. 

***

Сакагучи даже не сообщали, куда его везут. Поставили перед фактом и максмально скрытым образом доставили в Мацукаву.

Даже если кто-то и мог наблюдать за участком или имел связи с полицией, Фукудзава вывел того через крытую парковку, предварительно выключив камеры. И с сотрудниками найете вывез в маленький город, где точно никто не мог узнать о местонахождении предполагаемого преступника. 

Ранпо же позаботился о доставке зрителей. В местном отделе ему предоставили тонированный в хлам минивэн, на котором он привез ребят в городок.

Их так же скрытно завели в комнату для допроса, а если быть точнее, в комнату за стеклом.

Даже одежда была максимально закрытая: длинные кофты, у кого-то с капюшоном, а также солнцезащитные очки. Как раз сезон начался.

Оставалось только ждать. 

Каждый тревожился о своем и почти не разговаривал, выжидая этого самого момента.

И вот, будущая жена видит то, как Фукудзава заводит Анго в допросную, а журналисты видят таинственную фигуру, ставшую на долгие месяцы их грезами. Они видели его впервые, но прожигали взглядом как грааль, за которым гонялись десятки лет.

Разгадки так близко. Протяни руку — и схватишь.

Но если протянуть руку, разгадки ускользнут, как и всегда. И ребята это знали. Так что терпели. И ждали. Ждали, когда Сакагучи заговорит.