Каждая лужа кажется морем, когда ты следишь за тем, чтобы эти тупые дети не утонули.

— Да я только ножки помочить! — клялся Эдик Макаров, а потом Ромка вылавливал его за буйками и гнал на берег.

Когда они только приехали сюда, и Рома водил его по территории лагеря, это озеро не показалось Гарику таким уж большим и страшным. Другие вожатые и воспитатели говорили, что оно и неглубокое совсем, нужно очень долго идти, чтобы уровень воды достиг хотя бы плеч. Вода выглядела достаточно прозрачной, на дне не было ям и провалов, все возможные коряги в зоне купания давно выкопали.

Интересно, как сильно исказились масштабы, когда они повели ребят купаться. Гарику мерещились какие-то тени на дне, противоположный берег словно бы украли и отнесли на несколько километров дальше, небольшие волны из-за проплывающих изредка лодочек в его представлении вот-вот должны были превратиться в девятый вал и накрыть береговую линию.

Только-только он настроил себе какую-то рутину, привык спать с одним открытым глазом, чтобы быстро вскакивать и разгонять расшумевшихся ребят по кроватям (пока что они правда только смеялись и болтали, ничего больше!), нашел систему, как их быстро пересчитывать, когда нужно было куда-то водить строем, так ему подкинули новый стресс!

Должна была приехать какая-то проверка, чтобы оценить условия хранения продуктов, как там все готовится, подается и так далее. Гарик не вникал, просто помогал стелить скатерти и запихивать салфетки в салфетницы.  Все как в школе: туалетная бумага и мыло появляются, когда приезжает кто-то важный.

После завтрака (конечно же, все скатерти постелили после того, как дети поели) Альберт Даниилович — начальник лагеря — очень тонко намекнул, что детишкам лучше пойти погулять куда-то подальше и не путаться под ногами. А чем еще можно занять ребят, если не купанием?

Ладно бы нужно было смотреть только за своим отрядом, к ним Гарик уже хотя бы привык и мог спрогнозировать, что от них ожидать. Но нет, сюда согнали весь лагерь! Все вожатые и воспитатели, конечно, присутствовали, и все наблюдали за своими, но…

— Где нянек много, там дитя безного, — пробормотал Рома.

От влаги его рыжие волосы накрутились еще больше, и сейчас он походил на румяненького барашка.

Димка Томин, сидевший неподалеку, фыркнул на слова Ромы. Он не купался, все это время сидел на берегу, читал книгу и делал зарисовки на отдельных листах. Классуха Димы озадачила его работой на лето: сделать иллюстрации к какой-то повести, хорошо, хоть десятку в первой четверти пообещала.

Такие ребята как Дима стали настоящей находкой для Гарика и Ромы — они не бесновались и не вредничали, так еще и порой здорово помогали следить за неугомонной несамостоятельной частью отряда.

Правда, Дима в основном следил за своим другом Семеном, который без мыла лез куда угодно и не очень…

На днях Ромка уже конфисковал у Семена петарды, но тот все равно нашел себе приключения: через рябину залез на крышу веранды, а потом боялся с нее слезть, хотя делал вид, что ему там весело и классно смотреть на всех сверху вниз.

Больше высоты веранды Семен, как оказалось, боялся двух вожатых старшего отряда — Олега и Марка. Первый уже работал физруком в какой-то школе, второй — тренером какой-то детской или юношеской сборной. Оба выглядели старше и внушительнее, чем Гарик и Рома, и голоса у них звучали строже и громче, и общались порой они куда бесцеремоннее, то есть матом.  

Анжела, Алеся и Катя тоже проблем не доставляли, разве что один раз мяч куда-то закинули, а Гарику с Ромой потом влетело за потерю и порчу спортинвентаря. Зато после этого случая девчонки всячески пытались загладить свою вину, хотя Гарик несколько раз повторил, что все в порядке.

Отражение солнца красиво рябилось в синей воде, но подмечать другие живописные детали Гарик не успевал — не до того. Он сидел на берегу и смотрел за теми, кто уже накупался или вовсе не собирался лезть в воду. Рома же стоял по пояс в воде и наблюдал за плавающими.

Запускать в озеро сразу всех они не рискнули, вот так вот небольшими группками с кем-то взрослым заводили. Гарик не очень уверенно плавал, поэтому идти в воду вызвался Рома. Рядом с ним терлись Коля и Денис Кривошеевы, фоткая все на свою мыльницу.

Утопят. Сто процентов.

Это сказал и Рома, когда увидел, что Колька собрался идти к воде с мыльницей, и сам Гарик несколько раз ловил эту мысль, пока наблюдал за всем со стороны.

— Игорь Евгеньевич? А почему Роман Артурович и Евгения Артуровна называют вас Гариком? — спросила Катя, палочкой вырисовывая на песке узоры. — Это ваша кличка?

— Так Гарик — это Игорь и есть, — вмешался Семен. — Па-беларуску же оно звучит как Iгар, да?

— Все так, — Гарик кивнул. — Iгар, Гар, Гарык — все одно.

— В этом хотя бы логика есть! — воскликнул Сема. — А вот почему Анна — это Нюра, я не понимаю до сих пор!

Хорошо, что Анна из их отряда сейчас плескалась в воде и не слышала этого, могла бы и обидеться, а Гарику и Роме потом пришлось бы несколько часов уговаривать ее выйти из комнаты.   

Над ухом раздался громкий пронзительный свист. Гарик вздрогнул от неожиданности.

— Деревянко, гони их обратно! — крикнул Марк своему напарнику и постучал пальцами по запястью, мол, время уже вышло.

Олег показал большой палец и повел свою группку обратно к берегу.

Рома решил последовать его примеру, и вот уже спустя несколько очень шумных и визгливых минут на полотенцах оказался весь их отряд. Гарик мысленно пересчитал всех по головам. На всякий случай.

— Водичка — кайф, — поделился Рома и добавил тихо-тихо, чтобы услышал только Гарик: — Покупался бы.

Гарик уже хотел было сказать, что ему и тут неплохо, но почему-то застыл, когда поднял взгляд и залип на глазах Ромки.

Обычно сероватая радужка на солнце стала насыщеннее, блин, самой ядреной синей краски. Вот оно где — море. Безграничное и глубокое, спокойное и опасное. Когда-то Гарик уже видел море в этих глазах и, кажется, так и не развидел…

— …думаешь, темненький из «Smash!!» больше по блондинкам? — звонкий голос Люськи прорвался сквозь морок и вывел Гарика из оцепенения: — Или ему тоже нравятся темненькие девушки?

Гарик поспешил отвести взгляд и уставиться на свои руки.

Паулина, которой Люся адресовала этот вопрос, что-то задумчиво промычала.

— По-моему, темненькому мальчику из «Smash!!», скорее, нравятся другие мальчики, Люсь, — вдруг вмешался Дима.

Гарик почувствовал, как кровь застучала в висках.

Конечно же, это тупая случайность, совпадение, на самом деле никто ничего не знал!..

Люся надулась и скрестила руки на груди.

— Ой, знаешь что?!

Кажется, она хотела как-то выразиться, но осознав, что вокруг слишком много взрослых, сдержалась.

— Дим, лучше не надо, — предостерег Рома.

Его голос прозвучал… хрипло? С надломом? Что это за странная нотка?

Гарик с трудом сдержался, чтобы не посмотреть на друга. Почему-то ему показалось, что этим он выдаст и себя, и его, и все на свете.

— А что? — не понял Дима. — Я не говорил, что это что-то плохое. Просто скорее всего так и есть — вот и все.

— Ну и ладно! — воскликнула Люся. — Как будто бы кроме него мало артистов! Рики Мартин вот тоже очень привлекательный, на минуточку!

Паулина угукнула и активно закивала.

Димка фыркнул и помотал головой, и Гарик понял, что по Рики Мартину у него тоже есть своя какая-то инсайдерская инфа.

Вот тебе и ливин ла вида лока, блин…

— А почему мы не идем на обед? — спросил Никита Длиннопупов и уставился на свои часы. — Мы не успеем на обед.

Он выглядел взволнованным, как будто бы весь лагерь опаздывал не на обед, а на самолет, который вылетает в Страну Чудес только раз в год.

— Хороший вопрос, Никит. Я тоже жрать хочу! — хмыкнул Рома, и несколько ребят ему поддакнуло.

— Там сейчас проверка, мы пойдем на обед чуть позже обычного, — напомнил Гарик. — Поэтому мы утром и предупреждали, чтоб вы хорошо позавтракали.

— Но ведь по расписанию обед в два десять, а сейчас два и пять, — не унимался Никита. — Мы не успеем.

— А вот, кстати, да, — включился Семен. — Разве они не должны проверять, что столы накрывают вовремя?

— Без понятия, ребят, — пожал плечами Гарик. — Сами знаете, как это обычно бывает. Скорее придерутся, что у поварихи косынка не того цвета.

Но Никиту, кажется, этот ответ не удовлетворил.

Ко всему прочему Марк, у которого был мобильник, громко озвучил, что Альберт Даниилович позвонил и попросил их еще погулять.

Все недовольно застонали.

От воды явно устали, но духота никого не щадила, солнце шпарило, как ненормальное, и к тому же аппетит неслабо так разгулялся. Совсем неудивительно, что дети пересуетились и стали бесноваться больше обычного.

Тушканчик Драгомир громко жаловался, что в других, более крутых лагерях, такого бы не случилось. А бывал он ого-го где, даже за границей и аж у моря!

— Там хотя бы зонты и шезлонги стояли! — ныл Драгомир. — Не то что здесь! Приходится два полотенца с собой нести, чтобы было и на чем сидеть, и чем вытираться!  

— Ой, ну так уж ты утомился два полотенчика донести! — хмыкнул Рома, засунув в рот сухарик из пачки «Бомбастера», которую ему протянула Анжела.

— Нет, не устал! — нахмурился Тушкан. — Просто там все продуманно и качественно! Я вот еще ездил…

— А Игорь Евгеньевич в Англию ездил, — перебил его Рома. — И не хвастается, как видишь.

— И не буду! — поспешил добавить Гарик, заметив блеск любопытства, появившийся в глазах ребят.

На пару вопросов все же пришлось ответить, но Гарик изъяснялся максимально односложно, чтобы обрубить этот поток сразу.

Эти несколько часов на берегу показались насыщеннее, чем парочка последних дней. Хотелось просто уже дойти до блока, открыть там окна и дверь, и лечь в кровать под этот сквознячок…

Теперь он понимал, почему Рома хотел возиться с малявочками — у них хотя бы был тихий час. Формальный, конечно, его мало кто соблюдал, но предполагалось, что в этот промежуток все должны зашиться по своим комнатам и не отсвечивать.

Гарик поднял очки, зачесав ими пряди, как обручем, и схватился за переносицу.

— Перегрелся? — тихо спросил Рома.

— Угум, — ответил Гарик, и вдруг понял, что какое-то время не сидит прямо, а клонится набок, и что его голова почему-то лежит на плече Ромки, и что линию горизонта опрокинуло тоже.

Он что, вырубился?..

Гарик встрепенулся и поспешил выпрямиться. Все ребята сидели там, где он помнил, так что прошло точно не больше минуты. Дети в одном пространстве долго не фиксируются…

— Погодь, там какая-то суета, — сказал Рома и, отряхнувшись, встал с места. — Ща я…

Гарик часто-часто заморгал, пытаясь прогнать сонливость и усталость.

Рома, как оказалось, пошел к деревьям, где банда Тушкана что-то… ох, черт, опять пристали к Никите!

— Игорь Евгеньевич, Игорь Евгеньевич, я вас щелкну? — замельтешил Коля Кривошеев в пределах периферического зрения.  

Надо же, еще не утопил…

Гарик шумно выдохнул.

— Потом, Коль. Я сейчас…

Чуйка чайкой кричала, что лучше Рому подстраховать, мало ли, что там этот Тушкан или его дружочки выкинут.

И Никита еще этот!..

Парень, конечно, неплохой, но странный — жесть! Он жил в каком-то своем мире, и жизненный опыт Гарика на Никиту не укладывался ну никак.

— …Отпусти! — кричал раскрасневшийся Никита.

— Я первый нашел! — возмутился то ли Гриша, то ли Виталик.

Гарик выучил, кто из близняшек Патриных Полина, а кто Паулина, но этих дуболомов никак не мог отличить друг от друга, хотя те даже не были родственниками.

— Парни, ну не мучайте вы жабку, — дипломатично попросил Рома. — Давайте мне, я ее в кусты отнесу, пусть себе прыгает.

Теперь понятно, из-за чего, а вернее, кого, произошла стычка…

Все быстро сдулось, Тушканчик, заметив Гарика, дернул Гришу-Виталю за рукав футболки, и тот, громко цокнув языком, отдал жабу Роме. Другой Гриша-Виталя недовольно пнул пень.

— Ничего-ничего, эмоции выплескивать полезно! — вдогонку им крикнул Рома бодрым голосом, но, когда троица отошла достаточно далеко, тяжело вздохнул и повернулся к Никите: — На! Можешь подержать немного, но потом отпусти, хорошо?..

— А обед?..

— Блин, Никит, держи жабу! — застонал Рома, начав терять терпение. — Скоро пойдем уже!

Никита жабу взял, но выглядел все таким же растерянным и прибитым жизнью.

— Тревожно, когда все идет не по плану, да? — подал голос Гарик. — Непонятно, чего ожидать и как ты на эти неожиданности отреагируешь?

Никита поднял голову и посмотрел Гарику в глаза, наверное, впервые за всю смену.

Вот он — ключик.

Гарик лукавил, никаких планов он никогда не строил, вся его жизнь — сплошной хаос и импровизация. Но Никите об этом знать необязательно…

Он чувствовал на себе взгляд Ромы и мельком зыркнул на него, надеясь, что друг поймет, куда должен уйти этот разговор.

И он понял.

— Но и неожиданности бывают приятным, — произнес Рома настолько мягким голосом, насколько Гарик, наверное, никогда не слышал, и не ожидал, что друг сможет так быстро на него переключиться. — И если бы мы всегда шли по плану и графику, каких-то чудес и приколов с нами никогда бы не произошло.

Гарик кивнул, соглашаясь.

Черт, кажется, Ромка выбрал началку не так уж и бессознательно…  

— Если бы мы пошли на обед вовремя, мы не нашли бы жабу, — проследил за ходом его мысли Никита и улыбнулся уголками губ.

Рома хлопнул его по плечу.

— Вот, видишь! — довольно протянул он. — Когда что-то будет выбиваться из графика, будем думать, что мы получили хорошего из-за этого сбоя, ладно?

— Ладно.

Гарик тоже сделал мысленную зарубку.

— Уф, и гадко съести и шкада кинуть,* — шепотом прокомментировал Рома, когда Никита пошел демонстрировать жабу отряду и всем, кто окажется рядом.

— Хороший парнишка, — откликнулся Гарик, — но тяжелый такой, господи боже…

— А прикинь, если в классе такой попадется. Как бы ладно, думаю, к каждому можно подход найти, но…

— Но не когда их тридцать человек, а ты один, — закончил за него Гарик.

— Да-а-а уж…

— И все равно я бы предпочел учить нескольких таких Никит, чем хотя бы одного Драгомира.

Рома прыснул и помотал головой.

— Пошли, нас вон уже потеряли, — с улыбкой сказал он, приобняв Гарика за плечо.

Что ж, первый спуск на воду они пережили хорошо.

Гарик трижды пересчитал всех, проверил, не оставил ли кто мусор, не потерял ли кто панамку или шлепки.

Поразительно!

Даже братья Кривошеевы…

Раздался плеск, кто-то из мальчиков матюгнулся, девочки ахнули.

… умудрились уронить свою мыльницу, блин, в лужу!

И самое обидно, в лужу возле столовой!

Гарик переглянулся с Ромой.

— А я говорил, — пожал плечами Рома. — Утопят.

Гарик вздохнул.

— Выключи ее, Коль, — устало отозвался он, — и не включай, пока не просохнет.

Ну, хоть мельтешить перестанет. Должно же в каждом сбое быть что-то хорошее, правда?..