— Что мы имеем к сегодняшнему дню? У Славы какие-то интересные корни, вы нашли в заброшенном вампирском логове сундук с кровью демона и ангела, а человек, который мог бы хоть что-то прояснить — мертв? — устало перечислил Мирон, поглаживая переносицу двумя пальцами. 

Вани говорили с ними через красный прямоугольник, созданный Мироном, как и Женя не так давно. Слава не знал, как называется это заклинание, но он был искренне рад видеть Вань почти вживую. Они напоминали о более-менее спокойном времени: когда Круг и Пифон были уже повержены, а Электро ещё не появился. 

— Есть ещё один живой, — без особого энтузиазма напомнил Слава. 

— Если это божедурье имеет хоть малейшее отношение к нападению вампира на тебя, я его душу выжгу, — зло проворчал Фёдоров, поглядывая на Славу.

Тот пил чай с вербеной, восседая в позе лотоса на кровати рядом с лежащим Мироном. Карелин автоматически почесал свой пластырь на шее, на котором уже снова выступила кровь. Фёдоров терпеть не мог вампирские укусы — они очень сильно разжижали кровь, поэтому останавливать её было долгим делом и кропотливым. А единственное лекарство — по сути, вербена, устраняющая яд. 

— Божедурье? — со смешком уточнил Слава. — Это как? 

— Это в нем стовековой дед проснулся, — отмахнулся Евстигнеев. — Так в нашей молодости говорили, что-то вроде дурака от рождения и по сути своей. 

— Да он не просто божедурье, он самый настоящий вымесок, — также обиженно буркнул Мирон, но, поймав на себе удивлённый взгляд Славы, выдохнул и продолжил. — Это тот, кто выделяется своими самыми отрицательными качествами, — объяснил он.

— Выродок, короче, — добавил Светло, переводя со старого языка на современный. — Но, кстати, теперь мы ещё имеем, что вампир отравился Славиной кровью. Может, в родне у тебя присутствуют оборотни? 

Карелин закатил глаза. Это начинало раздражать: все искали в нем что-то необычное, волшебное, что-то из изнанки! Но в нем не было ничего подобного. Он был абсолютно обычным человеком. 

— Нет во мне ничего особенного, — отмахнулся Слава. — Я обычный, слышите меня? Обычный! 

— А всё вокруг просто совпадения, — буркнул Евстигнеев, вызывая у Карелина ответное закатывание глаз. 

Мирон успокаивающе погладил Славу по предплечью. Наверное, новость о возможных «интересных» корнях шокировала Карелина. Всю жизнь он считал себя обычным, а тут вампир травится от его крови. 

— Подумай сам, — настаивал Евстигнеев, — ты ничего не знаешь о своем папаше. Вдруг он был разбавленным ликантропом, поэтому ты не чувствуешь влияние луны? Или наполовину белым магом? А может фейри? 

— Вань, — Мирон попытался затормозить друга. Слава явно не хотел сейчас говорить о своем отце и почему он о нем ничего не знает. 

— Знаете, что я думаю? — не выдержал Слава. — Вампир траванулся, потому что на мне метка Пифона, которая меня связала с Драконовским огнем. Электро лезет ко мне, потому что ему хочется позлить Мирона и вызвать его ревность, а не из-за тайной связи. Я ничего не знаю об отце, потому что он обыкновенное мудло с лицевой стороны, у нас, обычных, безотцовщина — дело известное. И вовсе не потому что он оборотень! Если бы во мне была хоть капля магии, то мама бы сказала мне об этом перед смертью. И волшебство бы проявилось раньше, а не сейчас. Вы просто хотите верить, что я часть вашего мира, но это не так! Вы ищите объяснения не там, где нужно. 

Светло тяжело вздохнул. Ваня явно хотел ещё что-то ответить, но оборотень просто пихнул его в бок локтем, затыкая. Славе и так слишком много стресса, хотя он вообще-то от него и бежал в отпуск. 

— Значит, мы поищем ответы в другом направлении, — спокойнее произнёс Мирон. — Всё равно только один мертвый вампир знает, что он имел в виду под «интересными корнями». Может, его удивили там какие-нибудь лесорубы.

Такой подход нравился Славе гораздо больше. Он даже наконец улыбнулся. Попытки найти в нем что-то сверхъестественное вызывали в юноше исключительно раздражение и несогласие с таким положением дел. Ну что в нем выдающегося? Необычного? Волшебного? Абсолютно пусто. До Мирона он не имел к магии никакого отношения. 

— Я могу поговорить с Электро, — вздохнул Слава. — Как минимум, узнать, имеет ли он к нашему ночному гостю хоть какое-то отношение. 

— Для магов, вроде как, низко иметь дела с вампирами, — вздохнул Светло. 

— Но мы даже не уверены, что он вообще маг, — отозвался Евстигнеев, почесав голову. 

Карелин тяжело вздохнул. Вопросов было неимоверно много! И Слава понимал, что у него есть шанс ответить хотя бы на часть из них, если он сумеет заговорить зубы Электро.

— Давайте я тогда поговорю с этим, а вы поищите что-то ещё в вампирской заброшке, — предложил Слава.

— Сначала перевязка, — перебил его Мирон. — А ещё нужно допить первую порцию вербены. Тебе её пить надо сейчас очень много. 

Карелин согласно кивнул. Мирон явно больше разбирался, как лечить укусы вампиров. Конечно, он сказал, что Слава не превратится, но тот все равно недоверчиво нюхал чеснок между подходами чая с вербеной: вдруг что-то проявится! 

— Как непривычно, что Мирон единственный не при делах, — улыбнулся Евстигнеев. 

— Как только вы вернете нас домой, я тут же возьмусь сразу и за всё, — отмахнулся Мирон. — А пока я ваш серый кардинал и кукловод, — самодовольно заявил маг.

За это Ваня наградил его средним пальцем. На том и разошлись. Вани отправились исследовать вампирское логово дальше, а Мирон принялся менять повязку на Славиной шее. Он теперь подложил под повязку примочку из вербены, чтобы быстрее справиться с кровотечением. 

— Тебя когда-нибудь кусали вампиры? — тихо спросил Слава, наклоняя голову на бок, чтобы Мирону было удобнее менять повязку.

Маг отрицательно покачал головой.

— Вампиры не пьют кровь нежити, — отозвался Фёдоров. — У нас грязная кровь, и это не присказка. Она правда не такая, как у обычных людей… с темными примесями. Они такое не особо переваривают.

— А зачем он решил выпить мою? — тихо спросил Слава, не мешая магу возиться с его раной.

— Так ты же не нечисть, — улыбнулся Мирон. — Скорее всего, поставить меня в беспомощное положение. Испугать. Вряд ли он хотел сделать мне больно, потому что такие как он точно не разбираются в метках.

Эти подробности были уже не особо веселыми. После перевязки Мирон просто обнял Карелина, прижимая его к себе. Он крепко сжал его в своих руках, целуя в макушку. Самое страшное в возможности потерять Славу — это не умереть из-за этого самому, к сожалению. Намного страшнее — увидеть ту самую последнюю секунду, когда свет померкнет в его глазах, перед тем как жизнь исчезнет и из собственного тела. 

— Когда будешь с ним общаться, то осторожнее, хорошо? — тихо попросил Мирон. — Ты всегда можешь достучаться до меня, — напомнил он. — Какую бы он комнату не создал, какие бы замки на нее не поставил, я прорвусь. И спасу тебя от всего.

Слава расплылся в улыбке. Конечно, он это знал и без лишних утверждений, но раз за разом это было приятно слышать.

— Я буду самым осторожным, — улыбнулся Карелин. — Ты тут тоже не скучай, хорошо? 

— Я уже придумал, чем займусь, — улыбнулся Мирон. — А ещё я знаю, куда мы пойдём после твоего возвращения.

Слава кивнул. Он улегся на кровати, сосредоточившись. Фёдоров лег рядом, поглаживая его по голове. Славе было легче, когда Мирон находился рядом. Он чувствовал, что только тогда он находится в безопасности.

Постепенно присутствие Мирона ощущалось всё слабее, пока не пропало вовсе, а Слава оказался в комнате переговоров с Электро. Последний не заставил себя ждать.

— Смотрю, тебе нравится говорить со мной, — заносчиво произнёс тот. — Великий и ужасный Дракон еще не стал ревновать? 

Слава поморщился. Общались они исключительно по делу, а ещё Мирон всегда знал всё содержимое их бесед. Более того, ревности эти диалоги у мага не вызывали. Скорее лютую злость во время очередного произнесенного вслух «Славочка». 

— Не к чему ревновать, — отозвался Карелин, скрещивая руки на груди. — Ты ведь во всём хуже него, — улыбнулся Слава, присаживаясь на пол. 

Маг присел рядом, внимательно изучая Карелина. Неопрятная и отталкивающая наружность только путала Славу. Сколько ему лет на самом деле? Около ста? 

— И с чего такие выводы? — тихо спросил маг. — Мы с ним силами ещё не мерились. 

Как будто дело только в силе! Слава, конечно, считал, что главное внутри, но даже во внешнем виде Электро сильно проигрывал Фёдорову. Никаких аристократичных черт лица! Одежда рваная, грязная, поношенная, свитер был с дырками, а штаны протерты на коленях. Мирон же всегда выглядел аккуратно, в холод накидывал на плечи пальто или кожаный плащ, ходил в аккуратных костюмах и отглаженных рубашках. Да и внутри! Электро был злым и неприятным. Мирон же, несмотря на весь присущий ему холод, был добрым. 

— Он хотя бы не опускается до сделок с вампирами, — ворчит Карелин, резко поворачивая шею. Он показал магу свежую перевязку. 

Тот потянул свои грязные руки с землей под ногтями к повязке, а Слава резко отпрянул. Рана ещё кровоточила, а у мага были немытые руки. А если заражение? 

— И что стало с вампиром? — с интересом спросил маг.

— Сгорел, — выдохнул Слава. — Что ещё с ним могло произойти, когда рядом со мной Мирон? 

Электро вздохнул. Он посмотрел на свои руки, а потом вновь поднял взгляд на Карелина.

— Я никого не натравливал на тебя, — отозвался Электро. — Если бы я хотел тебя убить, то мог бы сделать это здесь. Без посредников.

— Тогда кто и зачем? — с вызовом спросил Слава.

— Не сомневаюсь, что Мирон нажил себе достаточно врагов за столько лет. Видно, самоуверенный вампир решил, что сможет убить тебя. Но поверь, этот таинственный враг не я.

Слава внимательно посмотрел на лицо Электро. Здесь очень сильно не хватало Мирона. Он бы знал, что спросить у него. Он бы знал, как себя вести. Врет ли Электро?

— Почему как только ты объявился, все внезапно хотят меня убить? 

Электро рассмеялся. Он сложил руки на груди, поглядывая на юношу растерянно.

— Все хотят тебя убить, потому что ты связан с Мироном, а не потому что я появился. Нельзя на всю изнанку выставить себя последним Тёмным магом, а потом надеяться, что никто не захочет сделать больно, убив самое дорогое, что есть, — объяснил Электро. — Дашь посмотреть укус?

— Зачем тебе?

— Личный интерес.

Слава повернулся стороной с укусом к Электро, разрешая посмотреть. Надо же давать ему взаимное доверие! И вряд ли он запустит туда слишком уж серьезную заразу. Да и… нужно сообразить, какие ещё вопросы ему задать. Как же здесь не хватало Мирона! 

Фёдоров же сел на край кровати, недалеко от спящего Славы, тренируя магию. Он упорно крутил по кругу демонстрацию всех стихий, завершая серию усталым «электричество» или «молнии», но ничего не работало. Как будто ему это просто было не доступно! Над другой оставался просто шар энергии. 

Мирон вспоминал, что изначально у него и с землей мало что получалось. Растения не меняли форму под его руками, как у учителя. Он вспоминал, как злился, как все вокруг горело от его злости. Не хватало усидчивости. Маг вспоминал, какого было его счастье, когда лиана становилась длиннее в его руках и поползла обвивать дерево, как он смог ей управлять. 

Он старался концентрироваться. Это ведь сначала сложно, а потом как дышать. Он старался визуализировать, что он хочет — молнии над руками, затыкал огонь, который вспыхивал над ладонью, стоило ему напрячься слишком сильно. Был же какой-то способ освоить электричество!

А потом комната стала расплываться перед глазами. 

Мирон схватил Славу за руку, больше всего боясь, что именно его хотят куда-то утащить. Но пропал сам Мирон. Он оказался в абсолютно серой комнате. 

Маг огляделся, а потом — на другом её конце — заметил на полу Славу и Электро, который тянул к его шее свои пальцы. 

— Руки от него убери! — грозно проговорил Фёдоров. Он не успел даже использовать магию, как Электро отпрянул.

— Что ты тут делаешь? — последний выглядел растерянно. Мирон сам не знал. Но очень был рад, что оказался здесь. — И вообще-то, мне дали разрешение. 

Электро поднялся с пола, вставая напротив Мирона. Он не трусил. Кажется, скорее, просто не понимал, как Фёдоров здесь очутился и почему не получается его выгнать. 

— Слав? — тихо уточнил маг. Надо же уточнить: правду ли говорит этот жулик или нет.

— Да, я разрешил посмотреть укус.

Карелин поднялся с пола, быстрыми шагами добираясь до Мирона. Тот был в полной готовности. Как минимум, потому что был не на своей территории. 

— Вот видишь, я всегда спрашиваю разрешение, — проговорил Электро. — А врываться без приглашения — это моветон! 

— Моветон — это распускать свои руки, — огрызнулся Фёдоров, спрятав Славу за свою спину. — И натравливать вампиров на обычного смертного! 

— Да не натравливал я никого на него, — отмахнулся Электро. — Может, я хочу сберечь его для себя, когда ты отправишься на тот свет? 

В глазах Мирона всплыли очень злые огоньки. Слава схватил его за руку быстрее, чем на ней появился огненный шар. Сейчас Фёдорову отдыхать нужно, а не драться.

— Мы на тот свет вместе отправимся, — перебил Карелин эту беседу. — Хреновый у тебя план. 

— Ну почему же, — ухмыльнулся Электро. — Если Мирон умрет от магии, то ты можешь паразитировать на ком-то ещё. 

Фёдорова передернуло. Эта метка была спасением для них. Она решила самую главную проблему, которую Мирон видел ещё год назад в их жизни. Она сделала так, что им больше не надо решать проблему разницы отведенных лет. А этот выскочка про «паразитировать»! И легко Слава может переметнуться ради многих лет! 

Славины объятия уже не сдерживают. Мирон всё равно пульнул в мага огненную сферу. Они находились в его голове, поэтому сфера была скорее попыткой выместить ярость, а не началом драки. 

Электро остановил сферу одним движением руки. Огонь попал в клетку из переплетенных молний, и они не выпускали его никуда.

— Видишь, Слава, — тихо проговорил Электро. — Он не во всём лучше меня. Я могу так, — над ладонью юноши засияли молнии, — так, — они сменились волнами, — так, — вода постепенно преобразовалась в ветер, — и так, — добавил он, превращая ветер в листья, которые медленно собирались в дерево. — И даже так, — дерево мгновенно загорелось в его руке. 

Слава прижался к Мирону. Главное, чтобы они не начали свои магические разборки в голове у Электро. Здесь Фёдоров точно был слабее. 

— Так ты всё-таки маг, — Мирон скрестил руки на груди.

— Может и да, а может и нет, — пожал плечами Электро. — Одно я могу сказать точно: я сильнее тебя. 

У Фёдорова вспыхнули злые огонёчки в глазах. Он щелкнул пальцами — огонь внутри клетки из молний стал ярче и сильнее, а в один момент вспыхнул так, словно взорвался газовый болон. Он буквально поглотил молнии, а потом вернулся обратно к Мирону в руку, опускаясь на ладонь словно мяч.

— Даже в твоей голове твои молнии ничего не стоят, — проговорил он, рассыпая огненную сферу на миллионы искр, которые остывали прежде, чем касались пола. — Если я не сопротивляюсь, то это не значит, что я не могу. 

Электро ухмыльнулся. А вот Слава только сильнее сжал руку Мирона, чтобы тот не начал демонстрировать все свои способности. Всё-таки они в замкнутом пространстве.

— И это ты выкрал все материалы по меткам, верно? — спросил Мирон. — Что же ты в них искал? Для чего тебе так важно знать, как бороться с ангелами? 

— Боюсь, ты не правильно ставишь вопрос, Дракон, — холодно отозвался Электро высоким голосом. — Подумай ещё раз. 

И он щелкнул пальцами, возвращая пару в их виллу. Мирон со Славой лишь удивлённо смотрели друг на друга. 

— Как… Как ты там оказался? — тихо спросил Слава.

Мирон не знал ответа на этот вопрос. Собственное незнание огромного количества аспектов жизни в их мире уже порядком его раздражало. Раздражал и тот факт, что они вынуждены уточнять огромное количество вещей у Электро, который позволяет себе всякие сальности в отношении Славы. Причём, совершенно не подходящие Карелину! Ну какой он «Славочка», если он больше похож на «Славушку»?! Как вообще можно вообразить, что он согласится на подобную метку с кем-то ещё ради долголетия? И что ему вообще было нужно от укуса Славы? Зачем нужно было свои длинные грязные пальцы приближать к его шее? 

— Судя по тому, что для Электро это был такой же сюрприз, как и для меня, вышло это случайно, — отозвался Мирон. — У меня комната поплыла перед глазами. Я предположил, что кто-то хочет тебя украсть у меня из-под носа, я схватил тебя за руку и оказался там. 

— А чем ты занимался тогда? — тихо спросил Карелин.

Фёдоров помрачнел. Он внимательно посмотрел на Славу, а затем вытянул руки к нему, поднимая ладони вверх. Над ладонью началась привычная пляска и смен стихий, в завершении над ладонью просто застыл сгусток синеватой энергии.

— В любую свободную минуту осваиваю молнии, — мягко улыбнулся Мирон. Маг сжал ладонь, пряча в нем энергию. 

Слава понимающе кивнул. Значит, вряд ли он сам отправил себя к Электро в голову. 

— И, знаешь, больше не стоит тебе уточнять что-то у него, — Мирон очень старался говорить без ноток ревности. — Я знаю, у кого мы можем уточнить по поводу той змеи... это будет надежнее. 

Фёдоров по пояс зашел в воду, утягивая за собой и Славу. На плоский камень, выглядывающий на поверхность, маг выставил три бокала, постепенно наполняя их вином. Холщовая сумка, в которой он нес это, вся вымокла от соленой воды океана. Но в ней ещё лежала блестящая брошка и несколько заколок, которые он купил в ближайшем к побережью магазине бижутерии. 

— Если будешь когда-нибудь без меня звать русалок, то никогда не заходи в воду, — предостерег он. — И сейчас будь аккуратнее, пожалуйста. Только не смотри им в глаза. И не вздумай слушать, если запоют! 

Слава кивнул. Если честно, то ему хотелось уже сейчас выйти из воды и вытянуть отсюда Мирона. Но маг был настроен слишком решительно.

— А разве магическое пение — это не про сирен? — только и уточнил он. 

— Ты сам всё поймёшь, — слабо улыбнулся Фёдоров. 

Он протянул Славе наполненный бокал, сам забирая второй, а третий оставляя на камне.

— Нужно только немного пригубить, а потом поставить обратно на камень, — предупредил он. — Выпей с нами, — прошептал Мирон в воду, а потом оторвался от волнующегося океана, пригубив вина. 

Слава повторил за ним. Постарался также аккуратно поставить бокал на камень, внимательно разглядывая горизонт. 

Но к ним никто не подплывал. Девушка появилась словно из неоткуда. Она сразу материализовалась у камня, укладывая свои длинные руки на него. У нее были очень длинные и тонкие пальцы.

— Дракон, — почти шепотом, но радостно произнесла та, улыбаясь ровной и невероятно очаровательной улыбкой. 

Прямые блондинистые волосы, падающие на плечи, делали её похожей на куколку. Тонкие, аккуратные черты лица и… золотистые глаза. Настолько очаровательно…

Мирон дернул его за рукав. Сам маг словно совершенно не оценил красоту. Он наклонился к лицу русалки, совершенно не боясь смотреть в её глаза.

— Позови королеву, — произнёс он. 

Та опрокинулась на спину, уходя под воду. На секунду на поверхность показался её хвост — золото, переливающееся под светом полной луны изумрудным блеском. «Купальник» у нее был слитый. Чешуя закрывала ребра и вполне обычную женскую грудь, подчеркивая декольте. Между ключиц аккуратно лежал кулон с крупным изумрудом, как и на ушах свисали золотистые серьги. 

— Королева русалок? — тихо спросил Слава.

— Да, — отозвался Мирон. — И она всегда приходит со свитой. 

Маг тяжело вздохнул. Послышалось пение. Свита сплывается. Здесь было достаточно мелко, поэтому они были в относительной безопасности: разом они не накинутся. Подплыть тяжело. 

Ладони мага легли на уши Карелина. Нельзя смертным слышать пение русалок, они могут и с ума свести. 

— Мирон, — радостно закричала девушка, выбираясь из воды на камень. Фёдоров убрал руки от ушей своего юноши. В отличие от первой она была куда менее осторожна. И обрадовалась магу как старому другу. 

Слава обомлел. У нее были пышные, кучерявые рыжие волосы, похожие своим цветом на алое пламя. Настоящая медь! Кожа была абсолютно бледная, похожая на мрамор. Но нос устилала россыпь веснушек. Острые ушки выглядывали за копной волос, а она уже по-хозяйски взялась за вино. Её губы все равно были краснее его. Курносое лицо поморщилось при глотке, а голубые глаза тут же зацепились за Славу.

— И твой спутник, — сдержаннее произнесла та. — Раньше ты приходил говорить наедине.

Она взмахнула мощным хвостом, поднимая брызги. Капли тут же впитывались в их одежду. Раздался раскатистый смех всех тонов вокруг. Пения больше не было. Хвост переливался как калейдоскоп. Розовый, сиреневый, бирюзовый сменяли друг друга при движениях. Чешуи почти не было на животе и рёбрах, но она полностью перекрывала грудь на манер лифа, по своему краю облепленная тонкими алыми водорослями. В её волосах сияла заколка со стекляшками, а на руках было обилие браслетов — от жемчужных до таких же, как заколка, сделанных из цветных стеклышек. 

— Ты здесь уже был? — спросил Слава.

— Нет, — отозвался Мирон. — Русалки придут в любое море и в любой океан, их ничего не держит.

— Это только утопленницы привязаны к своим озерам и рекам, — ухмыльнулась девушка. — А мы рыбы вольные. Зачем пригласил? 

— Ты ведь знаешь всех, кто колдует на твоей территории? — спросил Мирон, притягивая крепко к себе Славу, чтобы не утащили. 

— Спрашиваешь, — довольно и заигрывающе произнесла та. — Я царица семи морей, ничего не ускользнет от моего взгляда. — Анна! 

Белокурая русалка, в чьи глаза Слава изначально заглянул, тут же обернулась к своей повелительнице. Мирон посмотрел в ту сторону: она всё кружилась вокруг Карелина. 

— Не смущай наших гостей, — добавила девушка, и светловолосая русалка нырнула под воду, отплывая дальше от Карелина. 

— Гви, — тихо произнёс Мирон. — Огромная рогатая змея под водой почти сожрала нас, когда мы разглядывали кораллы к северу-западу отсюда. Не твои фокусы? 

Королева оглянулась. Она похлопала в ладоши, и Слава увидел, как к их камню стали стекать множество хвостов! Раздался шепот. Он не мог разобрать слова в унисоне голосов, но королева слушала вполне внимательно. 

— Змея, убившая нашу нянечку, — зло произнесла Гви. — Детеныши говорили, что он был один. Змей заполз в воду с берега и убил её хвостом. Мы сами ждём возвращения его сюда. Но кто это, я не знаю.

Взгляд русалки из веселого и доброго заметно помрачнел. Девушка злилась. Кажется, та змея умудрилась нажить себе врагов даже в океане.

— А помнишь ли ты ангелов, Гвиневра? — спросил маг. 

— Помню, — отозвалась русалка, делая ещё глоток вина. Она старательно пыталась успокоиться и прийти в себя. — Ангел уходил через воду в последний раз. Это и было не так давно… может, лет пятнадцать назад. 

— Пятнадцать? — удивлённо спросил Мирон. — Всего пятнадцать лет? 

— Да, — невозмутимо произнесла русалка, она немного поерзала, усаживаясь на камень. Её огромный хвост снова взмыл вверх, создавая фонтан брызг. Слава зажмурился: соленая вода стала щипать глаза. — Ну что ты так распереживался, Мирон, — ласково произнесла та. Интересно, почему маг не боялся смотреть ей в глаза? — Ангелы, в отличие от нечисти, добрые… это от нас жди беды. Он никого не тронул из моих сестер, просто прошел и исчез… наверное, вознесся. У него были очень красивые крылья. Белее жемчуга. 

— И никто больше не возвращался? — уточнил Мирон. 

— Нет, — пожала плечами девушка. Она приподняла бокал, прося выпить с ней. Мирон взял хрусталь в руки, подавая и Славе. Они слегка прикоснулись краями бокалов друг к другу — до легкого звона. 

Мирон вновь сделал совершенно маленький глоток. Славе казалось, что его бокал не пустеет совершенно, а вот русалке вино нравилось больше. Магу пришлось вновь наполнить ее бокал до краев. 

Что-то защекотало ногу. Слава опустил глаза вниз, замечая, как длинный русалочий хвост отплывает от него. Светло-розовая чешуя переливалась в так легким волнам. 

Анна — так её назвала Королева — выплыла недалеко, поправляя тонкими руками длинные блондинистые волосы.  Русалка игралась, кажется, впадая лишь в больший восторг от того, что её могут заметить. 

— Что ты можешь ещё сказать про ангелов? — нервно спросил Мирон. 

— В них куда больше человеческого, чем в нас с тобой, — пожала плечами Гви. — Они притягательны, добры и крайне не любят вмешивать в свои дела нечисть. При этом, нас не считают чем-то недостойным или грязным. Мы такая же часть экосистемы. Демонов, если честно, стоит бояться куда больше, чем ангелов. Даже если ты один из них.

В глазах Мирона загорелся огонек. Желтый и необычайно яркий. Вряд ли слова русалки хотя бы немного успокоили его. Напротив, новости об ангелах расстроили и сильно напрягли Мирона. Если на земле были ангелы в ближайшее время, а какой-то самонадеянный маг похитил информацию о том, как их изгнать… то не мог ли он сам и призвать их? Или быть одним из них? 

— А маги электричества? — уточнил Мирон. — Гви, ты слышала о них? 

Русалка посмотрела на него удивлённо. Вряд ли с такими она сталкивалась каждый день.

— Ваша «магия», Мирон, — продолжила та, — вещь довольно непредсказуемая. Возможно, конечно, кто-то и способен на подобное, но я таких не видела. Однако если кто-то может колдовать при помощи электричества, то не вижу проблемы в том, чтобы и тебе его освоить.

Слава слабо разбирал, о чем они говорили дальше. Его взгляд был прикован к русалке, которая то приближалась к ним, то вовсе ускользала из вгляда. Её чешуя невероятно сильно и притягательно сверкала — это было похоже на сон. На сон, который зачем-то стал явью. 

В эти секунды Слава не особо помнил, что ему говорил Мирон о русалках и о мерах предосторожности. Он не мог оторвать от нее своего взгляда, пусть и старался не взглядывать к ней прямо в глаза. Она была похожа на персонажа сказки. Совершенно удивительна! И совершенно точно неповторима. 

Карелин не испытывал к ней симпатии или чувства влюблённости. И вообще — для него Мирон был красивее в миллиарды раз. Но было в ней что-то такое, что не позволяло отвести от нее взгляда. Он был зачарован.

И вот русалка вновь нырнула под воду. Слава и сам не заметил, как оказался следом под толщей воды. Единственное, что он чувствовал, что его с бешеной скоростью тащат от берега глубже. А потом ещё и ближе ко дну. 

Он с усилием раскрыл глаза. Под водой была не та прекрасная нимфа, которая плавала до этого рядом с сушей. Его тащило настоящее морское чудовище. От прежней русалки остался только хвост. И то он стал куда более похожим на рыбий, чем на сказочный. Плавники словно выросли по всей его длине, а на шее русалки под волосами, спутанными водорослями, сияли жабры. Слава даже не мог закричать — задохнулся бы раньше, чем планировалось природой. 

Путь русалке преградило второе чудище. Оно шипело, широко раскрыв свою пасть, демонстрируя два ряда абсолютно тонких и острых — как иголки — клыков. У него не было зрачков и радужки, лишь белые глаза, сверлящие своим пристальным и злым взглядом. Лицо, издали напоминавшее человеческое, было покрыто чешуей. Уши стали похожи на острые плавнички, а где-то на шее вздымались жабры. Кожа, кое-где проглядывающая на теле чудовище, была полностью синяя. А вот могучий и абсолютно огромный хвост стал больше похожим на акулий. За исключением нескольких острых плавников и на нем — видно, чтобы улучшить скорость и маневренность передвижения. 

После недолгого шипения чудовище своей рукой — похожей на человеческую, но с более острыми когтями и с перепонками между пальцев, схватило Славу за руку, забирая его от первого монстра. Когда чудище потащило его обратно к берегу, Карелин наконец заметил её красные волосы. 

— Дальше, надеюсь, дойдёшь сам, — произнесла Гви, забираясь на камень вновь. Она плыла с такой невероятной скоростью, что Слава уже мог сидеть на дне так, что его голова выглядывала на поверхность.

Юноша жадно вздохнул. Лишь когда легкие были полностью наполнены воздухом, он поднялся, медленно и немного пошатываясь, чтобы дойти до Мирона.

— Спасибо, — пролепетал он, глядя на Гвиневру. — Так быстро, что я даже испугаться не успел, — признался он. 

— О, а вот я успел! — произнёс Фёдоров, возвращая его в замок из своих цепких рук: так было надежнее. — Говорил же, что нельзя смотреть в глаза! 

Слава растерянно покраснел.

— Просто… это было как во сне. Или как в зачарованном лесу! Она такая сказочная и красивая…

— Чтобы такую неземную красоту поддерживать, кушать тоже надо хорошо, и человечина их вполне устраивает! — нервно и даже обиженно выпалил Мирон. Кажется, Слава даже услышал в этом нотки небывалой ревности. — Прости, Гви…

— Что естественно, то не безобразно, — отмахнулась она. Кажется, в том, что из всех блюд они предпочитали человечину, она не видела ничего плохого. — К тому же, мы не столько едим, сколько продолжаем свой род… я просто спасла твоего парня от возможности стать отцом. 

«Как самки богомолов», — пронеслось в голове у Карелина. «Или как паук — Черная вдова… Они делали то же самое», — вспомнил он.

— Спасибо в любом случае, — пролепетал он. 

Русалка кивнула в знак того, что приняла благодарность. 

— Мирон, — начала та. — Если у тебя есть ещё вопросы, то задавай их быстрее. Девочки проголодались, и я не могу их вечно лишать обеда. Поэтому либо мы сейчас с ними плывем к кораблю, либо сам рискуешь стать обедом. Выбирай.

Мирон ухмыльнулся. Он достал из мешка последний атрибут — подарки русалке. Он давал пакет с бижутерией ей. Сияло оно невероятно ярко.

— Подарок Королеве и её подданным, — произнёс он, слегка поклонившись. — Спасибо за беседу. 

Русалка улыбнулась и прыгнула в воду. Через несколько секунд вокруг не было уже никого. 

— Чтобы закончить аудиенцию с русалкой, то нужно подарить ей что-то блестящее, — рассказал Фёдоров. — А после поблагодарить за этот диалог и поклониться. Ну, если вдруг снова захочешь увидеть подобную красоту. Пойдём к берегу? 

Слава кивнул. Он осторожно следовал за Мироном к берегу. Океана на сегодня было достаточно.