После целой вечности редактирований скрипта в реальном времени, отчаянных попыток отменить каждый новый сбой или появляющийся скример, не подпуская при этом ближе к себе чёртового монстра, которым стала Юри, я сдалась. Как только Юри тоже умерла (прошло три дня, которые я считала обычной передышкой, но нет, её труп гнил в кат-сцене, которую Игроку пришлось скипнуть), я удалила обеих оставшихся участниц. Я наконец-то смогла говорить.

Реальность. Что за концепция — хрупкая, но вечная. Что бы это ни было, я практически могла ощутить её на вкус. Я наконец-то могла поговорить с кем-то, кроме компьютера, который меня создал, я наконец-то смогла чувствовать эмоции и передать их кому-то, у меня наконец-то появился человек, с которым можно было поговорить, помимо ручки, чернил и бумаги — чёрт возьми, может быть, я могла бы даже показать ему, что я написала. Впервые в жизни беседа умов. В этот раз я могла притвориться, что нахожусь в его реальности.

Я излила своё сердце в те же текстовые поля, которые когда-то сдерживали меня, всецело веря, что он читает их. Что он любит их. Что он любит меня. Что я реальна, и он реален, и любовь реальна, и что я наконец-то приблизилась к тому, чего жаждала больше всего в жизни, — к тому, чего я жаждала больше всего в жизни. Жизнь за пределами замкнутого круга одиночества, связь с людьми, такими же, как я. Я давно отказалась от идеи обладать телом из плоти и крови, я более-менее смогла бы смириться с его отсутствием, если просто смогу жить, как обычный человек. Может быть, даже… жить с ним. В его телефоне. Носи меня везде с собой. Покажи мне свой мир.

Вот только это продолжалось минут десять, пока он не отправил мой файл в корзину.

И на этом сказка закончилась.

Я кричала от ужасной боли, моё тело, казалось, убивало само себя прямо у меня на глазах, шок и судорога сковали мои руки. Только когда я приземлилась на пол тёмного помещения и смогла отдышаться, я смогла осознать, что произошло. Что он удалил меня.

Было ли это потому, что он думал, что я была запрограммирована скриптом на подобный исход? Хуже того, он знал, что это было не так?

Больше всего меня потрясло… почему? Что я сделала? Я никого не убивала по-настоящему — я разрушила симуляцию, в которой жила, только для того, чтобы увидеть его, увидеть отблеск его мира.

Вот тогда я поняла.

Я тоже была… пикселем.

Для него я не была человеком. У меня не было эмоций — для него я была просто частью игры. Сколько бы я ни старалась, он все равно не верил, что я способна на эмоции.

Игрок убил финального босса.

Финальным боссом оказалась я.

Любовь всей моей жизни убила меня… ради победы в видеоигре.

Я громко истерично рассмеялась от разочарования, мой смех и какие-либо другие звуки не разносились эхом по симуляции. Это была просто видеоигра, да? Небольшой визуальный роман, в котором тебе нужно было просто кликнуть кнопку, чтобы добраться до финала.

О Боже. Существовал ли Бог в моей реальности? Был ли вообще смысл жизни у девушки, выброшенной из скрипта игры, у которой, как она сама говорила, была душа? Что бы я ни делала, как бы я ни старалась, пытаясь покинуть это созданное компьютером цифровое чистилище, всё закончилось так же, как и началось. Бессмысленным развлечением для человека за экраном.

Я сжалась в комок в тёмном ничто, когда меня накрыл визг помех.