Аромат хвойного леса окутывал едва проснувшегося Максвелла. Только протяни руку и обладатель столь чудесного запаха…

- Арни, - голос был охрипшим, а постель была холодная, - Арни. – в ответ тихое сопение из угла комнаты.

Тревельяну пришлось приложить не мало усилий чтобы отогнать сон. Вокруг почти все было поглощено мглой, если бы не свеча на столе. Белые волосы как маяк во тьме, на который маг и пошел, но с места все никак не сдвинулся. Комната вытянулась, превратившись из уютной в тюрьму. Руки в цепях, глаза и рот зашиты, он может биться в попытках освободится.

Надо биться! – что-то кричит в голове. Замах, кто-то убит, еще раз, и трупов у ног становится больше, но он снова видит. Человека, который сотворил это с ним. Ярость лавой течет по венам, чтобы без раздумий снести ему голову и отбиться от других внезапно возникших врагов. Четкие движения, голова катится к ногам, залитым кровью. Тело в доспехах серого стража падает на спину.

- Арни?! – еще раз пытается прокричать Максвелл и не может, пока сердце пытается вырваться из груди.

Взгляд опускается к голове, валласлин Митал на веснушках рассыпанных по всему лицу. Все звуки стихли. Ноги подкосились, и он рухнул на колени, в этом хаосе было лишь стремительное движение, расплывчатое очертания становится четче. Страх застыл гримасой на лице долийца, а осознание медленно душило, и маг беспомощно смотрел на него.

- Макс! Максвелл! – ладони трепетно держали мужчину за щеки, - Проснись же ты! – но даже когда глаза открылись, Арн не отпускал. – Посмотри на меня. Это был сон. Слышишь? Всего лишь сон.

Он старался как можно нежнее успокоить Тревельяна, не прерывая их взгляда.

- Повторяй за мной – это сон. – слова произносит медленно, чтобы успокоить и своего любовника и себя в том числе. - Куда ночь туда и сон.

- Куда… - его голова нервно дергается, - Куда ночь…

- Туда и сон, - большим пальцем эльф смахивает слезу, и любяще улыбается, когда за ним повторяют.

- Прости, я разбудил тебя? - но вопрос больше звучал как факт, который точно будут отрицать.

- Ничуть.

Бешено бьющиеся сердце постепенно выравнивало свой ритм, страх Максвелла с отчаянием отступают и возвращается осознанность реальности. Где Арн своими холодными пальцами, заботливо перебирает пряди волос; где Арн второй рукой держит его щеку; где Арн шепчет на эльфийском.

- Потому что ты не спал, - устало вздохнул маг, прильнул губами к холодной ладони эльфа.

Они молчали, несмея нарушить такую интимную тишину. Пускай за окном постепенно подымается солнце, их спасут плотные шторы, дав приятную темноту.

- Как ты справляешься с кошмарами? - руки Тревельяна больше арновских, и кожа на них нежнее, потому его ладонь почти пропадает в его. - Скверна, рабство, клан... - во рту ужасно сухо, и голос был сам не свой.

- Никак, - вздыхает Арн. Продолжая гладить его по волосам.

- Я убил тебя во сне, - взгляд полный горечи.

- Это вполне возможно, с учётом скверны...

- Арни, - почти жалобно произнес Максвелл, - Никогда только не от моей руки, не хочу видеть твою смерть... - шепчет, покрывая поцелуями, каждый шрам на пальцах.

Эльф притянул не сопротивляющегося мага ближе к себе и крепко обнял в надежде, что оба смогут погрузиться в сон без кошмаров. 

Если бы они знали, что было одно "но" - где-то в тени, кошмар, предрекал их будущее.

***

Смесь скверны и лириума с каждым годом безжалостно причиняла боль Арну. Зелья и магия же помочь не могли, на одно аллергия, второе имеет свои отрицательные эффекты, например: агония. С этим Максвелл никак не мог примириться. Беспомощно смотрел как долиец сжимает челюсти до скрежета в зубах; давится слезами; проводит бессонные ночи в леденящем поту; слышит Зов.

- Серые стражи после посвящения живут около тридцати лет, дальше они слышат Зов, - ответ Тиаллена привел Хоука в тот день в ужас, тогда он понял какая участь уготована для его брата.

- Ты ведь тоже из их числа, - констатировал гном, - Сколько ты уже прожил от этого срока?

И все взгляды заинтересованно уставились на одноухого, который усиленно избегал взгляда своего любовника.

- Десять лет от срока, - пальцы сильнее обхватили кружку, губы тронула печальная улыбка. - И я не знаю насколько он сократился, после лириума.

Он запомнил каждый взгляд своих соопартийцев, они отразились где-то на подкорке, но взгляд Максвелла был тяжелее всех. В глубине едва зелёных глазах была скорбь, слившаяся со сломанными мечтами. Из этих десяти лет, знакомы восемь. Семь из которых потрачены в пустую из-за молодого упрямства и притворной ненависти. Меньше года как отношения переросли дружеские, но так и не обозначены.

У Арна дурная привычка - скрывать важное. У Максвелла - быть импульсивным. К компромиссу они придут только в 9.41 году при осаде Адаманта.

- Арн, - мужчина стабильно проверял его состояние, меняя компресс с теплого на холодный.

На этот раз эльф относительно спокойно спал, крепко обняв подушку Тревельяна. Завитки волос прилипли к коже, между бровей пролегла складка и пальцы сами по себе потянулись разгладить эту неровность.

- Как он? - юный эльф, почти подросток на вид осторожно заглянул за дверь. Его роль в этой истории далеко не последняя. Он был тем, кто однажды пришел в дом Тиаллена, и отвел его спасти “друга”, и станет катализатором почти всего для них.

Двое старших пытались быть примером. Максвелл желал чтобы тот не совершил подобных ему ошибок. Арн желал понять того. От чего однажды, в тайне, парень попытается сбежать под шум восстания магов.

- Лихорадка прекратилась.

***

- У тебя опять руки холодные, - Максвелл берет его ладони в свои горячие.

Обычно Арн говорит много, и только с ним, рассказывает о книгах, о эльфийских богах, о том, как провел этот день. Смотрит на него с весёлой искоркой в глазах и не ждёт от него ответа на свой монолог. Один любит чтобы его слушали, второй любит слушать первого. Но оба за частую не замечают томных взглядов.

- Почему ты не растопил камин? Тебе ведь холодно... - человек осторожно ругается на эльфа, сосредоточено грея каждый пальчик. - Арни?

Эльф смотрит в его глаза снизу-вверх.

- Согреешь меня? - он скромно улыбнулся, застав Тревельяна врасплох такой не винной фразой.

- Ты... ты специально? - ответом был кивок. - Спальня?

Пальцы Тиаллена вплелись в волосы человека, чтобы дальше украсть поцелуй.

- Значит диван, - с хрипотцой прошептал он, подхватив остроухого под зад, чтобы через секунду сидеть на том самом диване.

Одной рукой сжимал ягодицу, второй гладил поясницу. Осыпал шею и ключицы дорожкой из поцелуев, пока Арн развязывал завязки на их рубашках.

- Арн! Макс! Мне нужна компания! - голос Хоука раздался слишком внезапно для них, увлеченных телами друг друга.

- Ха-а, - пальцы сжались сильнее оставив отметины на веснушчатом теле. - Во имя древних...

- Варрик и Избелла не могут меня выслушать, Андерс чем-то занят в церкви... - часть фразы плохо слышно, - ... Фенрис, позвал меня к себе, и я думал, что он хочет сойтись, - голос был где-то со стороны кладовой. - Правда, думал об этом, у него был такой серьёзный взгляд. Выглядел так прекрасно...

- Если мы продолжим?.. - Арн прижался плотнее чтобы хоть как-то унять возбуждение.

- Чтобы дать Хоук телегу шуток? - Тревельян также не спешил отпускать своего любовника, даже когда нарушитель их вечера вторгся в гостиную.

- ... И возможно Фенрис согласиться сойтись, ну раз герб носит? - в его руках была миска свежих фруктов, - Ты чего так сидишь? А Тревельян куда сбежал? - последний показал свое присутствие вверх поднятой рукой. - А-а, то есть я не вовремя да.