Мрачный Жнец не из тех, кто любит свою работу. Пахать (точнее, косить) ему приходится двадцать четыре на семь, без отгулов и отпусков. Его униформа вышла из моды много веков назад, да еще и провоняла могильной плесенью, сыростью и унынием. Если вы не знаете, как пахнет уныние, то попробуйте смешать литр слез безутешных родственников с осознанием тщетности бытия и выпарить эту смесь на адском огне. Вдыхать следует аккуратно, то одной ноздрей, то другой, и заедать тоску солнечным апельсином.

Безутешные родственники — это та часть работы, которая Костлявому особенно не по душе. Сколько раз они припадали к его ногам, умоляя оставить жизнь очередному бедняге? Сколько раз приходили в отчаяние и пытались набить Костлявому морду, сломать об колено садовый инвентарь? Нет, адекватные смертные тоже встречаются, и таких Мрачный Жнец пригласил бы в свой шахматный клуб. После того как умрут, разумеется. Но — увы! — куда чаще мужик с косой терпит стенания и вопли, а когда становится невмоготу, вся надежда лишь на наушники и орущий в них прогрессивный рок.

Иными словами, Костлявый не любит не только свое ремесло, но еще и людей. Посмотреть на готовенького сбегается вся округа, а наш жнец — поклонник уединения. Лишь однажды ему на ум пришла сказочная идея ограждать место смерти лентой, чтобы оттеснить толпу зевак, но пришла она под утро, пьяная, шальная и забылась мгновенно. А жаль.

Но как ни крути, а Костлявый сам себе начальник. И зарплату выплачивает сам себе. Деньги он берет буквально из воздуха, набирая код: m, o, t, h, e, r, l, o… как там дальше-то? У него есть прекрасный готический особняк, целый шкаф коллекционного сока и гитара, подписанная Бадди Холли. Чего бы не жилось? Костлявый любит выйти на крылечко и проветрить свой балахон на свежем ветру, пока в саду поют птички, снуют букашки-таракашки и прочая живность. Нет, правда, чего бы не жилось?

Ну, он вообще-то — Смерть. Так что «житься» не для него. Вот зависать в ожидании новых жмуриков, созерцая бокальчик — самое оно. Раскладывать шахматы, слушать Styx, подыгрывать им на гитаре… Ему офигенно.

И то утро было вполне себе офигенным. Когда пришел сигнал свыше — дзынь-дзы, человечек отдал концы! — Костлявый лениво размялся и потянулся… нет, сначала за мобильником, а уже потом за косой.

— Бриджпорт, Виндзор-драйв, 2000, — пробормотал он. — Знакомый адрес… А-а-а, должно быть, та старушенция в мини. Неужто?

Ее почившего мужа Костлявый помнил отчетливо, несмотря на то, сколько нетленных душ мелькало перед ним каждый день. Этот актеришка забросал его сообщениями, где справлялся о здоровье своей благоверной (в смысле, когда там уже ее срок?..), и со временем фантастическая живучесть вдовушки начала занимать и самого жнеца. Всем бы таких долгих лет, однако и ее час пришел. Костлявый со вздохом достал косу.

— Фил? Я ушел. Вечером будем музицировать.

Может, Костлявый и не выносит чужих, но побеседовать с Филом он не прочь. Фил — его ассистент, он же психолог, домоправитель, бэк-вокалист, собутыльник и абсолютно несуществующая личность. Костлявый выдумал его в год эпидемии солитера, когда покойники просто валом валили, а у жнеца от усталости ехала крыша. Пускай он выплачивал сам себе внеурочные, жаловаться все равно хотелось до колик. Хоть кому-нибудь. Так что наш герой с чистой совестью выдумал Фила, а потом так привык, что забыл обратно развыдумать. Со временем Фил даже начал ему отвечать. Напрасно Костлявый обыскивал каждый закуток, пытаясь понять, кто над ним издевается, — не привидение ли балует? Но нет.

— А пока меня не будет, распланируй мои поездки на весь уик-энд, — с этими словами Костлявый шагнул за порог, не забыв посмотреться в зеркало. Ну и что, что суеверный, зато очаровательный. — Слыхал?

«Слыхал», — ответил Фил.

Так, Смерть отправился на свой обычный вызов, в одной руке сжав косу, а в другой — телефон. На том конце провода сообщили, что бабуля уже загрузилась и вот-вот отъедет сама, не дождавшись помощи. Так что в этот раз Костлявый решил пренебречь общественным транспортом… А ведь хотел дать на чай знакомому таксисту.

…Бабуля загрузилась по самое не могу. Даже не отреагировала, когда Костлявый эффектно возник прямо из-под земли (этим трюком он очень гордился).

— Кхм-кхм! — недовольно выдал жнец, почесывая затылок косой. Глядя на то, как усопшая по привычке держится за поясницу, он прокомментировал: — Старость не радость.

Призрак бабули кокетливо протянул ему наманикюренную лапку.

— Мариста, — промурлыкал отлично поставленный голос театральной актрисы. Костлявый лапку-то пожал, но был не особо очарован.

— Супруг вас заждался. Все выспрашивал, нельзя ли как-то… ускорить процесс.

— А что, так тоже делают? — поежилась старушка.

— Не волновайтесь, — успокоил ее Костлявый и счел нужным объяснить: — Есть же шестая заповедь.

Конечно, она ничего не поняла.

— Ну что ж, добро пожаловать в мир иной, — заученно произнес жнец душ. — Забудьте мирское, отриньте заботы, дела все доделали? Отлично. Ступайте по тоннелю до конца, потом направо, пропуск вам сделаю. Документы подпишете — и наслаждайтесь загробной жизнью. Семье не забывайте являться…

Кстати, где толпа обезумевших от горя домочадцев? Коттедж должен быть битком, всюду личные вещи (между прочим, Костлявый отметил при беглом осмотре, что у них неплохая коллекция натюрмортов), а бабушку проводить никто не бежит. Да и бабушка не особо огорчена. Высокие, высокие отношения.

Но так проще работать.

— Ступайте-ступайте, мадам Как-вас-там… — Костлявый сверился со смартфоном, — мадам Холлоуэй. Кстати, раньше фамилию не встречал. Что, кроме вас, нет в Бриджпорте однофамильцев?

— Я уникальная такая, — продолжала мурлыкать свежепочившая.

— Ну-ну. Поглядим.

Костлявый думал о том, что сегодня отличный, ну просто-таки офигенный день. Никто под ухом не ныл, жмурики не спешили умирать, а это значило, что он опаздывает на пунш. Фамилию Маристы — надо сказать, великой актрисы своего времени и той еще душеньки — он выбросил из памяти, как только взмахнул косой. Очевидно, ее муж будет счастлив.

Иногда Костлявый все же любил свою работу. Смерть, она, с одной стороны, разлучает, но с другой стороны, в то же время и воссоединяет.

«Интересно будет взглянуть на потомков этой дамочки», — подумал Костлявый, вновь проваливаясь сквозь землю. Он заранее знал, что в рабочей суете позабудет эту мысль. Он вообще забывчивый.

Но чего он не знал, так это того, что потомки Холлоуэй еще не раз заставят его раскаяться в этом желании.

И лучше бы он сразу внес их фамилию в «черный список».