Сегодня Энид просыпается безумно разбитой и с опухшими глазами. Но она честно старается привести себя в порядок.

На кухне ничего не изменилось. Будто бы между ними всё ещё есть дружба. Даже чай стоит. И Энид еле сдерживается, чтобы вновь не расплакаться.

Однако… Это не просто зелёный. Это чай с мелиссой и мятой, которая призвана успокоить. И от этого Синклер шмыгает носом, стараясь не думать об Уэнсдей.

Она не проверяет сообщения с Йоко, боясь, что увидит нечто хорошее и расстроится ещё больше.

Глупая. Ну какое свидание с такой-то соседкой?

Она приходит на работу к самому началу. Входит первая, начиная готовиться к открытию, пока в кофейню не влетает… Не особо радостная Йоко.

— Энид? — её голос слегка хриплый. Она хмурится. Много моргает, пытаясь понять, почему этот весёлый комочек не поднимает на неё глаза. И какого лешего она здесь с самого утра?

Йоко подходит и становится рядом, замечая, что Энид монотонно протирает стойку уже явно не первую минуту.

— Энид? — Йоко осторожно касается её рук, заставляя остановиться. Энид шмыгает носом и тут же прижимается к телу подруги, пряча так слёзы.

— Прости… Порчу твоё утро после свидания. Я даже не читала, чтобы не… не грустить…

— Энид. Свидание сорвалось. Нам буквально не о чем было говорить, а она постоянно отвлекалась на мобильный… Что у тебя стряслось, котёнок? — Йоко чуть присаживается, заглядывая в лицо своей единственной напарницы, и осторожно убирает её волосы, рассматривая с волнением.

— Мне жаль… Мне очень жаль… Прости, что…

— Энид. Я сейчас спросила о тебе. И почему тебе жаль? Не ты испортила моё свидание. Видимо, мы просто не подходим друг другу, — не смотря на то, что Йоко тоже выглядела грустно, та даже усмехается, пожимая плечами. Будто пытается отшутиться от своего облома.

— Мы прекратили общение с моей соседкой… Я позвала её и… И она сказала, что не тот человек, который мне нужен. И что нам лучше прекратить общение. Я всё испортила, — Энид шмыгает, а после выпрямляется, утирая слёзы и стараясь улыбнуться, — ну ничего. Раз обожглись, в следующий раз всё точно будет лучше, — она смотрит на кивающую ей Йоко и приводит себя в порядок как раз вовремя, чтобы с нормальным видом обслуживать гостей.

Йоко не уходит в обед. Может, сегодня не так и много людей, но, видимо, ей просто хочется побыть с подругой. Сколько бы они не шутили и не прятались за улыбками, в глубине глаз всё ещё виделось разбитое сердце.

— Как думаешь, если мы сегодня после работы немного выпьем, завтра сможем нормально выйти на работу? Может, с получасовым опозданием? — наверное, именно поэтому Йоко предлагает провести вечер пятницы по всем законам морали трудяг.

— Ну… Если моя начальница будет не против, думаю, один раз можно. В какой-нибудь бар? — и, наверное, поэтому Энид соглашается. Ибо она не хочет думать об Уэнсдей. Не хочет её видеть. Не хочет слышать. Надо дать себе остыть.

— Моя квартира. Я живу одна… — Йоко усмехается и подмигивает, — с твоей начальницей я уже договорилась. Не боишься?

— Нисколько, — Энид кладёт свою ладонь на руку Йоко и сжимает, понимающе кивая.

Сегодня был первый день, когда Дивина не пришла. И сегодня будет первый вечер Энид без Уэнсдей. Надо пробовать новое.

Они покупают две бутылки вина и, включив какое-то странное типа смешное шоу, просто болтают ни о чём, делятся всем, кроме своих чувств к кинувшим их девушкам.

— У тебя пять братьев и я узнаю только сейчас? — они закончили первую бутылку и переползли на ковер, ожидая, когда к ним приедет пицца.

— Ну, мои родители до последнего надеялись на девочку. А я всё равно вышла не такой, какой планировали. А что расскажешь ты? Фамилия такая…

— Японская. Мой отец — японец. Но большую часть жизни провел в Америке.

— Скажи что-нибудь! Ну давай, ты же точно что-нибудь знаешь! — Энид хватается за её руку, слегка трясет, пока мир не кружится сильнее и она не падает на бедра Йоко, смеясь.

— Ууу… Ну, я могу сказать… こんにちは [Коничива — Добрый день]? — и она смеётся, укладываясь рядом с девушкой и начиная водить руками сверху их лиц, — я никогда так не напивалась…

— Ну Йоко! — Энид дует губы, но повторяет за Йоко, поднимая свои руки, — я не верю… Ты наверняка была самой популярной девчонкой в школе!

— Я же говорила… Много училась. Ну и состояла в странном клубе библиотечных червей.

— Да ну… — Энид перекатывается, подпирая голову руками и глядя на Йоко, которая будто бы плавала перед ней, — ты была книжным червём?

— Ну а что? Мне нравятся умные девушки. Пришлось соответствовать, — она смеётся и тоже встаёт, глядя серьёзно на Энид, — я сейчас думаю тебя поцеловать. Это у всех такое желание, когда он бухой, или только у меня?

— О… — Энид начинает быстро моргать, но делает себе только хуже, поэтому протягивает руку к щеке Йоко, чуть приближаясь к ней, — можем попробовать…

И Танака подаётся вперёд.

Они целуются недолго, пока не отстраняются друг от друга со смехом.

— Боже… Я будто сестру поцеловала! — Йоко принялась вытирать губы, а после, услышав звонок в дверь, начала вставать, — больше мы такое не повторяем! — и, покачав пальцем, она всё же направилась за их пиццей. Пить без еды — плохой вариант.

Энид, всё ещё смеющаяся, лишь кивала на все слова Йоко, соглашаясь с ней. У неё, конечно, сестры нет, но ощущала теперь, что появилась. И от этого, тоже утерев губы, она постаралась присесть.

— Видимо, мы просто хотели есть, — она смеётся и тянет руки, как маленький ребенок, к коробке.

Они ещё какое-то время шутят над этим странным экспериментом, а после, когда стрелки на часах стремительно приближались к часу ночи, Энид начала собираться.

— Хей… — взяв подругу за руку, Йоко чуть потянула ту на себя, показывая одну из настоящих эмоций на сегодня — грусть, — может… Останешься? У меня большая кровать…

И Энид, которая пока была не готова возвращаться на глаза Уэнсдей, тем более, в таком состоянии, поэтому лишь кивает.

— Всё точно наладится, Йоко… У нас обеих.

— Да, конечно…

Они приводят себя в порядок и засыпают под разными одеялами, хватаясь за руки.