К радости Хэ Сюаня, вечером пятницы их отпустили пораньше. К тому же жаркое солнце спряталось за облаками, а прохладный ветер разгонял застоявшуюся жару. Отличная погода для прогулки с Цинсюанем, подумал Хэ Сюань, отправляя сестре селфи на фоне павильона.

[Хэ Сяомин]

Гэ!

<(￣ ﹌ ￣)>

Ты целыми днями не снимаешь свою дурацкую маскировку? [16:35]

Хэ Сюань усмехнулся. Собираясь в людное место, он всегда старался прикрыть лицо хотя бы маской. Всё-таки его имя было на слуху и испытывать судьбу, натыкаясь на фанатов и папарацци, лишний раз не хотелось.

[Хэ Сяомин]

Собираешься куда-то? [16:36]

[Хэ Сюань]

Прогуляться [16:36]

[Хэ Сяомин]

На свидание? [16:36]

Хэ Сюань закатил от её сообщения глаза. Он и так едва смирился с тем, что проводит с Цинсюанем время, но называть это свиданием было уже чересчур.

[Хэ Сюань]

Нет. С другом [16:38]

[Хэ Сяомин]

Аааа… С другом (◡‿◡ *)

Хорошо тебе провести время с «другом» на совершенно_точно_не_свидании

σ(≧ε≦σ) ♡ [16:38]

Хэ Сюань собирался настрочить сестре длинный ответ о том, что не стоит постоянно выискивать в его жизни любовный интерес, и сводить с каждым, кто появляется в его жизни, тоже не стоит.Ему уже хватило того раза, когда сестра в какой-то момент решила, что у него вот уже долгие годы отношения с Хуа Чэном. Хэ Сюань тогда целый месяц потратил на то, чтобы разубедить её, и ещё месяц вздрагивал из-за подшучиваний от, неизвестно когда успевшего прознать об этом, Хуа Чэна. Повторения истории, но теперь уже с Цинсюанем, не хотелось.

От гневной тирады Сяомин уберегло то, что из павильона наконец показался Ши Цинсюань.

Ши Цинсюаню потребовалось не так много времени, чтобы переодеться в просторную салатовую футболку и джинсы, вот только на голову он нацепил дурацкую кепку, которая явно была ему мала, а ещё эти дурацкие темные очки, чтобы никто не узнал. Хотя Хэ Сюань выглядел ничуть не лучше в короткой темной панаме.

— Пойдём? — Ши Цинсюань расплылся в улыбке, сунув руки в карманы джинс. Он вел себя так непринужденно, словно они каждые выходные ходили на свидание. О мысли о свидании, Хэ Сюаня едва не передернуло.

— Мгм, — кивнул он, и отвернулся, не желая показывать своего смятения.

— Чу Лунь нас подбросит, — весело отозвался Цинсюань, утягивая Хэ Сюаня за собой.

— Чу Лунь?

— Ага, старый друг, — закивал Ши Цинсюань. — Не даёт простаивать моей малышке, пока я без прав.

Своей малышкой Ши Цинсюань называл белый Фольксваген, который выглядел куда презентабельнее простенькой дешевой машины Хэ.

Водитель Ши Цинсюаня подбросил их до развлекательного центра в другой части города. А Хэ Сюаня всё никак не отпускало непривычно чувство стыда. Всю дорогу думал о том, что в жизни не покажет Цинсюаню свой «Джак». Задумался даже о том, что может разок одолжит тачку у Хуа Чэна, чтобы покрасоваться перед Цинсюанем. Для чего ему это — а черт его знает. Рядом с Ши Цинсюанем всё чаще в голову лезли всякие глупости, которым Хэ Сюань попросту уже не находил объяснения. Не желая лишний раз напрягаться, он просто плыл по течению рядом с Ши Цинсюанем. Шел туда, куда тот хотел. Покупал то, что тот хотел. И если бы Цинсюань попросил его отправиться на другой край света, Хэ Сюань не задумываясь согласился бы.

По крайней мере, только до конца съемок — так твердил себе Хэ Сюань, пока Ши Цинсюань уверенно водил его по обширному парку, заставленному аттракционами и сотней ларьков с игрушками, сластями и прочими безделушками, за которые торговцы заламывали тройную цену.

— Смотри, Хэ-сюн! Что скажешь насчет этой? — спросил Ши Цинсюань, показывая на розовую игрушку, лежащую среди таких же темно-голубых. Огромная акула, несмотря на свой нереалистичный цвет, казалась куда более грозной чем все остальные ее сородичи. — С ней можно даже в обнимку спать!

Хэ Сюань задумался, Мин-эр терпеть не могла розовый цвет, но ей вроде нравились различные морские обитатели, будь то милые рыбки кои или же опасные акулы — в этом они с сестрой были очень похожи. Хэ Сюань внимательнее пробежался взглядом по прилавку, но остальное разнообразие рыб не цепляло глаз, хоть и некоторые селедки, казалось, были размером не меньше самого Хэ Сюаня.

Не желая и дальше теряться от выбора, Хэ Сюань сфотографировал несколько игрушек, отправил фото сестре.

[Хэ Сюань]

Что скажешь? [18:08]

Ответ Сяомин не заставил себя ждать.

[Хэ Сяомин]

Розовая акула забавная (´｡• ᵕ •｡`) ♡ [18:08]

Ши Цинсюань всё это время ожидал вердикта, не выпуская из рук мягкую игрушку. Выглядел он с ней довольно забавно — акула оказалась довольно длинной, кончик её хвоста доставал Цинсюаню до колен, тогда как нос опасно нависал над его макушкой.

— Ну как?

— Берем, — кивнул Хэ Сюань. — Сколько?

— Семьсот юаней, — откликнулся продавец, хлопнув в ладоши. — Довольно популярная модель в последнее время.

Хэ Сюань на мгновение замер, проверил, сколько осталось в кошельке. Не так много, чтобы растрачиваться на дорогие игрушки.

— Я…

— Я оплачу, Хэ-сюн, — отозвался Ши Цинсюань прежде, чем Хэ Сюань успел что-либо ответить. — И можно мне ещё во-о-он того черного малыша с хмурым лицом.

Чёрненьким малышом с хмурым лицом оказался небольшой осьминог-перевертыш, у которого с обратной стороны был салатовый цвет и улыбка, в противовес своей второй половине. Но Ши Цинсюаню, похоже, понравилась именнота, хмурая часть.

— Он немного на тебя похож, — Ши Цинсюань, расплывшись в улыбке, ткнул игрушку в щёку, — назову его Сяо Сюань!

Хэ Сюань закатил глаза, но возражать не стал.

Проводить время с Ши Цинсюанем оказалось чем-то естественным. Они не спешили покидать парк. Погода была на редкость хорошей, а расставаться на все выходные Хэ Сюаню отчего-то жутко не хотелось.

Они перекусили по пути парой лепешек со свининой, жоуцзямо. Цинсюань едва ли не шепотом говорил что-то про диету, которой должен придерживаться, но отчего-то рядом с Хэ Сюанем ему хочется нарушать правила.

— От одного лишнего кусочка же никакого вреда не будет, да? Это так вкусно, — облизнулся Ши Цинсюань.

Хэ Сюань пожал плечами. В нём еда всегда пропадала бесследно, сколько бы он ни ел, да и периоды, когда он вовсе мог не есть, тоже на его внешнем виде особо не отражались.

Но когда Ши Цинсюань всё-таки затащил его на аттракцион, быстро крутящегося как тайфун, с говорящим названием «штормовой полет», Хэ Сюань успел пожалеть о том что переел. Ши Цинсюань же, зажмурившись, вцепился в руку Хэ и кричал от восторга. Его безграничной радости Хэ Сюань не разделял, но, когда он ощутил под ногами землю, поймал себя на мысли, что не хочет отпускать тёплую руку Цинсюаня, поэтому без лишних вопросов согласился прокатиться ещё и на горках, которые долго поднимались и резко спускались, заставляя Цинсюаня крепко держаться за него.

Вечер они завершили на колесе обозрения в тишине и спокойствии. С высоты было неплохо видно яркие огни ночного города, раскинувшуюся змеей реку, а еще, хоть не было видно звезд, Ши Цинсюань на фоне темного неба казался единственной звездой, на которую Хэ Сюаню хотелось смотреть.

— Может, пойдём потом ко мне? — неловко уронил он и, поймав удивленный взгляд Ши Цинсюаня, тут же объяснился. — Впереди выходные, до отеля далеко, а у меня тут поблизости квартира. Всего пара кварталов.

Хэ Сюань ощутил, как камнем ухнуло его сердце. Он сам не до конца понимал, почему ему стало так волнительно, а воображение рисовало отказ на его предложение.

Сомнение довольно быстро сошло с лица Ши Цинсюаня.

— Да, конечно, почему бы и нет, — отозвался он, улыбнувшись.

Но даже согласие Ши Цинсюаня не сделало лучше. Сердце Хэ Сюаня продолжало бешено биться, только уже в районе горла.

— Тебе нехорошо, Хэ-сюн? — обеспокоенно спросил Ши Цинсюань. — Ты какой-то бледный…

— Да нет… Нет. Укачало, наверное, — отмахнулся Хэ Сюань, совершенно не понимая, что с ним происходит. Не понимал он и того, зачем позвал Ши Цинсюаня к себе. Предложение вырвалось как-то само по себе. Это было словно рефлекс. Он почти никогда никого не приводил к себе, это было его берлогой, только его местом, где не было места ни разовым любовникам, ни даже друзьям, так за коим гуем он вдруг ни с того ни с сего решил приоткрыть дверь Ши Цинсюаню? Хэ Сюань последние годы хоть и был не в ладах с собой, но сейчас… Сейчас он просто не понимал, что творит, но перспектива провести выходные дни в одиночестве больше не вызывала привычного безразличия.

***<Ши Цинсюань >

Предложение Хэ Сюаня заставило Ши Цинсюаня изрядно поволноваться. Ему и так последнее время было сильно не по себе. Сперва он нервничал до начала съемок, извелся настолько, что проспал всю дорогу до Фуцзяня, затем изводился не меньше после той дурацкой вылазки в бар, в котором случайно столкнулся с Хэ Сюанем… Цинсюань не планировал пить, всё сложилось как-то само собой. Да и Хэ Сюань впервые не спешил сбегать от него, так что они напились настолько, что Цинсюань на утро едва пришел в себя. А после уже изводился воспоминаниями от проведенной вместе ночи.

Ши Цинсюань надеялся, что ему всё приснилось. Даже Хэ Сюань ничего не сказал о той ночи, похоже совершенно позабыв об их поцелуе по пьяни. Но его отношение настолько кардинально переменилось, что у Ши Цинсюаня появился новый повод для невроза.

Конечно Ши Цинсюаню было намного приятнее проводить дни за съемками вместе с Хэ Сюанем, а не с его постоянно убегающей спиной. И оттого, не желая упускать совместно проведенные дни, Ши Цинсюань предложил ему прогуляться вместе. Он ничего такого не планировал, и пришлось старшему брату наврать, отложив их давно запланированную встречу, но предложение прогуляться с Хэ Сюанем как-то само вырвалось. Цинсюань давно не ощущал себя таким. Им как будто было снова по восемнадцать, а в то время было чем-то естественным вот так просто гулять вместе, не считая часов, перекусывать горячей уличной едой и забывать обо всём остальном мире.

И вот теперь Хэ Сюань позвал его к себе, и Ши Цинсюаню стоило бы отказаться — он очень хотел отказаться! — но отчего-то ответил «да». Раньше его сердце частенько говорило Хэ Сюаню «да», даже когда мозг ещё не успел сообразить этот ответ.

— Замерз? — спросил Хэ Сюань, вырывая Ши Цинсюаня из раздумий.

— Я? Да нет, ничуть, — помотал головой Ши Цинсюань. — А далеко ещё?

— Почти пришли, — Хэ Сюань кивнул в сторону небольшого дворика между трех многоэтажек в конце улицы.

— О! — Ши Цинсюань хотел спросить его о чём-то ещё, как ощутил на плечахчужую куртку, а аромат одеколона ударил в нос. — Спасибо…

Хэ Сюань в ответ лишь пожал плечами, ускорив шаг.

Ши Цинсюань укутался в куртку, так действительно было гораздо теплее. А ещё было немного странно ощущать тот же запах, что и десять лет назад.

В гостях у Хэ Сюаня оказалось довольно непривычно. Квартира хоть и была достаточно просторной, но ощущалась пустой и безжизненной — тёмные стены совершенно ничего не украшало, на холодном полу не завалялось и случайно потерянного носка, даже телевизор и тот отсутствовал, заставляя бессмысленно стоять в одиночестве посреди гостиной огромный диван, на котором, казалось, разом могло разместиться человек десять, не меньше.

— Хэ-сюн, можно спросить? — задал вопрос Ши Цинсюань, приземлившись посреди дивана.

— Валяй.

— Чем ты занимаешься в такой огромной квартире в свободное время?

— Ничем, — Хэ Сюань пожал плечами. — Я редко здесь бываю, Инь Юй обычно заваливает меня работой подальше отсюда. Да и, мне кажется, он здесь живет чаще чем я, но сейчас он уехал по каким-то семейным делам, — объяснил он, пока заглядывал в шкафчики на кухне, которые, в основном, тоже оказались пустыми. — Что-то связанное с его братом или кто он там ему, я не вслушивался. Выбирай, что закажем — еды в доме нет.

— Лапша и куриные ножки, — тут же откликнулся Ши Цинсюань. — И можно ещё димсамы.

— Не лопнешь? — усмехнулся Хэ Сюань.

— Конечно же нет, — без задней мысли отмахнулся Цинсюань, достав телефон и открыв нужное приложение. — И можно немного вина… Хотя, наверное вина не стоит. Давай возьмем просто газировки. Да, с газировкой будет просто отлично. — Сам не понимая от чего, Ши Цинсюань начал заговариваться. Спаивать Хэ Сюаня не входило в его планы, ему хватило одного совместного вечера в баре, чтобы понять насколько низок его уровень восприимчивости к алкоголю. И хоть он старался не подавать виду, но только сильнее разнервничался.

— Прощай диета, да? — подтрунивал Хэ Сюань, наклонившись к Ши Цинсюаню, и пальцем провел по экрану.

Ши Цинсюань вздрогнул, ощутив на шее чужое дыхание.

— А-ага, — неловко засмеялся Ши Цинсюань. Краска смущения залила его лицо, воображение подкидывало воспоминания о том, какими мягкими были губы Хэ Сюаня. Но Хэ Сюань нагнулся к нему лишь для того, чтобы выбрать что-то из меню в телефоне Цинсюаня — сырные палочки и ещё что-то, — и тут же отошел, заставив Цинсюаня едва слышно выдохнуть.

— Всё выбрал?

Ши Цинсюань тут же сделал сосредоточенное лицо, проверив, всё ли он выбрал, что хотел.

— Почти, — ответил он, понимая, что ему только сильнее захотелось вина, чтобы так сильно не нервничать.

— Напитки можем взять внизу. Там есть магазинчик, в котором «можно найти всё, что захочешь».

— Прямо уж всё, что захочу? — Ши Цинсюань решил, что Хэ Сюань сказал это для красивого словца, но в магазинчике, что расположился в подвале многоэтажки, действительно оказался довольно разнообразный выбор.

«Все, что нужно для дома от соли до анальной смазки» — гласила на входе пёстрая реклама, сделанная от руки. Эта глупая приписка была настолько абсурдной, что даже вызывала улыбку. Но в этом, казалось бы, небольшом магазинчике действительно можно было найти всё что угодно, а если не находилось, то хозяин магазинчика, которого зачастую можно было найти за прилавком, обещал найти в пару дней — по крайней мере со слов Хэ Сюаня — и ведь действительно не обманывал, находил даже то, что с продаж давно сняли.

Пока Ши Цинсюань удивленно рассматривал на одном из прилавков старые кассеты двадцатилетней давности, Хэ Сюань нашёл для него вино, а для себя захватил пару бутылочек пива и снеков.

— Надеюсь, еда здесь не такая же древняя, — отшутился Ши Цинсюань под недовольным взглядом продавца.

— Ещё никто не жаловался! — воскликнул продавец и, кивнув в сторону Ши Цинсюаня, уже державшего в руках какой-то старый веер, спросил. — Брать будете? Эта вещица очень хрупкая и древняя!

— Нет-нет, — Ши Цинсюань тут же убрал аксессуар на место и, немного разнервничавшись, затараторил. — Только выпивка и снеки. У нас сегодня вечер кино!

— Кино? — хохотнул Хэ Сюань, когда они поднимались в квартиру.

— Ну я подумал… Сказал первое, что пришло в голову, — отмахнулся Ши Цинсюань.

— Я не против что-нибудь глянуть, — Хэ Сюань пожал плечами. — Только выберешь сам.

Ши Цинсюань аж просиял от счастья.

Вернувшись, Хэ Сюань достал для него одну из своих футболок и пару штанов. Ши Цинсюаню было непривычно видеть себя во всём чёрном, но выглядело довольно неплохо. А еще вещи Хэ Сюаня пахли чем-то по-домашнему знакомым.

Расположившись на диване вместе с едой и стареньким ноутбуком, они включили незатейливый старый фильм о расхитителях гробниц. Когда-то они уже смотрели его на этом же самом ноутбуке. Ши Цинсюань сразу узнал его по небольшому сколу в нижнем левом углу и давно стершейся, но намертво приклеившейся наклейке в виде звезды. Раньше, десять лет назад, они частенько что-нибудь смотрели на этом ноутбуке и Цинсюань оставил эту наклейку в надежде, что Хэ Сюань никогда не заметит маленькой царапины под ней.

На мгновение Ши Цинсюаню даже стало интересно, остались ли на нём их старые совместные видео и фото, или Хэ Сюань всё же удалил все напоминания об их старой дружбе. Но проверить он так и не решился, ни когда Хэ Сюань отошел переговорить по телефону, похоже, со своим агентом, ни когда задремал на диване, уткнувшись носом в Цинсюаня, а рукой приобняв его за талию.

Фильм закончился на неоднозначной ноте, и Ши Цинсюань, выключив ноутбук, тихонечко убрал руку Хэ Сюаня с себя. Но тот так и не проснулся, даже когда Цинсюань потряс его за плечо.

Не придумав ничего лучше, Ши Цинсюань с трудом отнёс Хэ Сюаня в спальню и укрыл одеялом. Он ожидал, что Хэ Сюань всё же проснётся, но, похоже, тот настолько вымотался, что, оказавшись в кровати, только посильнее укутался в одеяло и мирно засопел.

В спальне было не менее пусто, чем в остальной квартире. Только в углу лежал раскрытый чемодан, а возле него на полу валялись сплошь тёмные вещи, среди которых виднелась яркая коробка.

«Соврал значит», — с тоской подумал Ши Цинсюань. Он надеялся, что его маленький подарок хоть что-то изменит между ними, но теперь совсем не понимал, почему Хэ Сюань не открыл его и соврал Цинсюаню об этом. Не понимал Ши Цинсюань и того, что вообще у Хэ Сюаня на душе творится.

Но одно Ши Цинсюань знал точно, Хэ Сюань ему нравился не меньше, чем десять лет назад, только на этот раз он так просто не сдастся и найдёт способ объясниться Хэ Сюаню в своих чувствах.

***<Хэ Сюань >

Всю субботу Ши Цинсюань провел в доме Хэ Сюаня, и, казалось, не было никаких десяти лет, проведенных в разлуке. Хэ Сюань словно проснулся от бесконечного кошмара, а рядом, как и раньше, был Ши Цинсюань, готовил что-то с утра пораньше на кухне, смеялся над дурацкими шутками Хэ, задорно напевал себе под нос.

Хэ Сюань ощущал себя полнейшим идиотом рядом с ним.

Десять лет провести вдалеке друг от друга по собственной глупости, дурости.

Появление Ши Цинсюаня нажало на тумблер жизни Хэ Сюаня, привнесло в его бесконечно мрачную ночь свет надежды, жажду будущего. Он уже давно успел позабыть, какого это чувствовать хоть что-то, кроме постоянной пустоты, сменяющейся болью. Этот беспечный актер, давно исчезнувший из его жизни, сейчас стоял на его кухне, в растянутой футболке, с забавными хвостиками на макушке и ловко орудовал ножиком на кухне. С таким Цинсюанем хотелось провести вместе все выходные: завалиться на диван и просто отдыхать рядом за просмотром очередного глупого кино. Хэ Сюань даже успел пожалеть, что в доме нет телевизора и в голове для себя отметил, что стоит приобрести его в свободное время. Или хотя бы заменить старый барахлящий ноутбук на что-нибудь более жизнеспособное.

— Ты случаем не заболел? — обеспокоенно спросил Ши Цинсюань, вырывая Хэ Сюаня из раздумий.

— Что? — переспросил Хэ Сюань, выключив кран на кухне.

— Говорю, ты всегда такой бледный?

Хэ Сюань пожал плечами.

— Не люблю бывать на солнце.

Ши Цинсюань расплылся в улыбке:

— Как самый настоящий вампир?

Хэ Сюань удивленно посмотрел на него, но, заметив, как Ши Цинсюань задорно прищурился, рассматривая его, решил подыграть:

— В зеркале ещё утром отражался.

— В них уже давно не добавляют серебро, — махнул рукой Ши Цинсюань, отправляя в плошку очередную порцию тонконарезанных овощей.

Хэ Сюань закашлялся, пытаясь скрыть смешок.

— Ты чего? — брови Ши Цинсюаня обеспокоенно поползли вверх.

— Ты слишком много знаешь о вампирах. Надеюсь, ты не успел покусать меня, пока я спал, — Хэ Сюань наиграно оттянул ворот футболки и всматривался в своё отражение в мутном стекле шкафа, делая вид, что пытается отыскать следы от укусов.

— Хэ-сюн! — Ши Цинсюань закатил глаза, а затем, не выдержав забавного вида Хэ Сюаня, расхохотался. — Зря ты так! Если бы я и был вампиром, то очень воспитанным, знаешь ли, и спросил бы тебя, прежде чем укусить.

Хэ Сюань прищурено посмотрел в ответ.

— Точно?

— Конечно! Как думаешь, из меня получился бы хороший вампир? — Ши Цинсюань поднял руки и согнул пальцы, как будто у него были длинные когти, и опасно клацнул зубами.

Его взгляд озорно сверкнул, заставив Хэ Сюаня на секунду растеряться. Ему хотелось потянуться, чтобы по привычке щелкнуть Цинсюаня по носу, но они явно были не в тех отношениях, чтобы так беззаботно дурачиться.

— Слишком добрый и наивный, — буркнул Хэ Сюань в ответ, возвращаясь к мытью посуды.

— Ну и что! У тебя был бы отличный, добрый и бессмертный друг, к тому же очень щедрый не только на укусы! Разве ж это плохо? — Ши Цинсюань легонько пихнул Хэ Сюаня в бок, заставляя обратить на себя внимание.

— Не плохо, — ответил Хэ Сюань, отчего-то он легко смог представить, как Ши Цинсюань кусал его, и от того неловко почесал нос. Желая скрыть проступающие чувства он спросил, переводя тему: — Кстати, что ты там готовишь? Пахнет аппетитно.

Ши Цинсюань расплылся в улыбке:

— Тебе точно понравится.

Обед в исполнении Ши Цинсюаня действительно получился невероятно вкусным. Хэ Сюань с удовольствием умял маринованную рыбу, завернутую в листы сладкой капусты, пару клецок с тушеной белой редькой и ещё что-то, что он никак не смог распознать.

Ши Цинсюань же к еде едва притронулся. С каким-то блаженным видом, подперев голову руками, он наблюдал за Хэ Сюанем.

— Ф… Ты не голоден? — прожевав, спросил Хэ Сюань.

— Я? Да… не особо, — ответил Ши Цинсюань и тут же отвлекся на завибрировавший на столе телефон. — Ой, прости, я сейчас.

Хэ Сюань краем глаза заметил ту же надпись, что и раньше нередко замечал на телефоне Цинсюаня: «агентство Ши».

Ши Цинсюань вышел из-за стола, тут же ответив на звонок. Все краски резко потускнели, а недоеденный обед потерял вкус, стоило Хэ Сюаню услышать, с кем тот разговаривал.

— Брат! Что-то случилось?

«Ши Уду всё ещё его агент?» — мелькнула мысль в голове Хэ Сюаня. Он нахмурился, наблюдая за Ши Цинсюанем, разговаривающим по телефону со старшим братом. Давно потускневшие воспоминания навязчиво лезли в голову, а сердце бешено стучало, разгоняя вместе с кровью по всему телу возвращающуюся тоску и боль.

Хэ Сюань рывком ушёл в ванную, лишь бы не слышать как Ши Цинсюань общается с Ши Уду. От беззаботной улыбки на его лице становилось тошно.

В ванной Хэ Сюань сунул голову под холодную воду, но даже это не помогло хоть немного остынуть. Воспоминание о том, чего братья Ши лишили его тогда, десять лет назад, открылось свежей раной. Хэ Сюаню хотелось напиться как можно скорее, чтобы разом вышибить все мысли из головы, но он не мог себе этого позволить. Не здесь и не сейчас. Он не мог позволить себе пропустить ещё один день рождения Сяомин из-за собственной слабости.

Мир, казалось, замедлился вокруг него. Капли воды с грохотом разбивались о керамическую поверхность, кровь шумела в ушах, словно в близи, где-то за дверью, высокие волны разбивались о берег. Хэ Сюань слышал собственное дыхание, тяжелые резкие вдохи, словно воздух вокруг накалился до предела.

Ши Цинсюань всё ещё о чем-то говорил по телефону, а Хэ Сюаню всё труднее было держаться.

Оставшись совсем без сил он осел на холодный пол, прикрыв глаза. Пульс зашкаливал, а сознание стремительно ускользало. У него уже давно не было таких сильных приступов.

Хотелось зажать уши, как будто ему было пять, но руки казались онемевшими, словно в них напихали много ваты.

Хэ Сюань всё ещё слышал отклики разговора Ши Цинсюаня, но не был уверен, слышит ли тот разговор за дверью, или же то были его собственные воспоминания. А ведь когда-то он неплохо ладил даже с Ши Уду и если бы тот не вмешался ради младшего брата в дела Хэ Сюаня, всё могло бы пойти по-другому. Одно решение Ши Уду забрало у Хэ Сюаня тех, кого он всем сердцем любил. И, может, Хэ Сюаню стоит поступить с ним также?

От этой мысли охватившая Хэ Сюаня паника начала отступать.

С трудом приведя себя в порядок, он вышел из ванны на ватных ногах и с полотенцем на голове.

— Хэ-сюн? Ты чего так внезапно ушёл? Решил душ принять? Сегодня и правда довольно жарко, — донеслись до него слова Ши Цинсюаня.

— Угу.

— Можно я возьму твой ноутбук? Нужно отправить кое-что, а с телефона совсем не грузит.

— Бери, — сухо ответил Хэ Сюань, скрывшись в спальне.

Мысль о мести затеплилась в нём. Сейчас он чем-то напоминал себе того, кого играл уже во второй раз в жизни. Как и демон Чёрных Вод, он жаждал отобрать у самодура самое важное в его жизни — младшего брата. Вопрос лишь оставался в том, как это сделать.

Переодевшись в сухую одежду, Хэ Сюань пробежался глазами по полупустым полкам в шкафу, желая найти хоть что-то, что подтолкнет его в нужном направлении. Лишь на самой верхней полке, в дальнем углу он нашел старую, успевшую покрыться слоем пыли, видеокамеру.

Наспех достав её, Хэ Сюань подключил её к повербанку, чтобы проверить, могла ли она ещё хоть что-то заснять. Он мог воспользоваться и телефоном, но тот, после стольких пережитых падений, уже не был способен фиксировать на камеру что-либо.

Через пару минут видеокамера легко включилась, а на карте-памяти, после нескольких кликов, стало достаточно места для небольшой шалости Хэ Сюаня.

Не желая терять времени, Хэ Сюнь тихонько выскользнул из спальни. Видеокамера легко лежала в его руках, запечатлевая в себе освещенную солнцем комнату и Ши Цинсюаня, забравшегося с ногами на диван с ноутбуком в руках. Взгляд у него был до смешного сосредоточенным, и Хэ Сюаню стало даже интересно посмотреть на то, как он изменится в кадре, после воплощения его задумки в жизнь.

План у Хэ Сюаня был довольно прост и в какой-то мере жесток. Он мог бы надавить на Ши Цинсюаня, сломить, разложить на этом самом диване, пока камера незаметно снимает их, а затем отправить видео Ши Уду — и это было бы меньшей местью из всех возможных. Братья Ши, по его мнению, заслужили намного худшего наказания.

— Ты снимаешь? — спросил Ши Цинсюань, отложив ноутбук в сторону.

— Мгм, — Хэ Сюань едва заметно кивнул, стабилизируя камеру в руках.

— Не знал, что ты всё ещё занимаешься этим.

— Иногда бывает, — ответил Хэ Сюань и, заметив реакцию Цинсюаня, поспешил заверить его: — не волнуйся, ты хорошо смотришься в кадре.

Ши Цинсюань неловко улыбнулся. Видеть его таким было непривычно для Хэ Сюаня, на съемках он довольно хорошо держался в кадре, входя в роль, и если чего и стеснялся, так точно не камер, но сейчас, сидя на этом диване в неприглядной домашней одежде, он казался робким и смущённым.

Камера в руках Хэ Сюаня стала предательски тяжелее. Вместо того чтобы стать оружием мести, воплотив в реальность все те дурацкие мысли, что лезли в голову Хэ ещё пару минут назад, она стала маленькой дверцей к чему-то интимному и давно позабытому.

Хэ Сюань с удивлением отметил, что даже такой Ши Цинсюань хорошо смотрелся по ту сторону экрана, пусть и с горящими щеками, и со смущенно отведенным в сторону взглядом. Он никак не мог припомнить, пробовал ли снимать Ши Цинсюаня когда-нибудь раньше. Кажется, тогда этой камерой чаще всего пользовалась Мяо-эр. Хэ Сюань хоть и увлекался съемкой ещё в школе, но у Мяо-эр поистине был к этому талант. Она видела мир совершенно по-другому, не так как он или Цинсюань, и могла запечатлеть на пленку любого человека с совершенно неожиданной стороны. Её работы казались волшебными. Хэ Сюань всё ещё ревностно хранил их на флешке и ноутбуке, но так и не решался пересмотреть послетого дня.

На долю секунды ему даже захотелось пересмотреть те, на которых они были втроём — хоть Мяо-эр и предпочитала прятаться за объективом, они с Цинсюанем всё равно иногда шутливо затягивали её в объектив, рушили её волшебство своими неумелыми руками, трясущимися от накатывающего веселого смеха.

Тёплые и счастливые воспоминания проносились перед глазами Хэ Сюаня, затягивая настоящее белёсой дымкой. Он даже не сразу понял, что его за руку обеспокоенно трясет Ши Цинсюань.

— Всё в порядке? Голова не кружится? — поинтересовался тот, усадив Хэ Сюаня на диван спустя некоторое время.

Хэ Сюань лишь отрицательно покачал головой.

— Всё в порядке. Просто задумался.

— Ты меня до чёртиков напугал, не делай так больше, — слегка проворчал Ши Цинсюань.

— Прости, — тихо ответил Хэ Сюань, но стоило Ши Цинсюаню поднять на него удивленный взгляд, как Хэ Сюань сделал вид, что совершенно ничего не говорил и занят чем-то в телефоне. Камеру он отложил на кофейный столик.

Цинсюань взял её в руки.

— Хочу посмотреть, что получилось.

Хэ Сюань кивнул, безотрывно пялясь в телефон, и обновлял стартовую страницу просто для того, чтобы делать вид, что занят чем-то важным.

— А у тебя отлично получается, Хэ-сюн. Если с карьерой актера станет совсем туго, ты всегда сможешь уйти в операторы, — отозвался Ши Цинсюань, но под хмурым взглядом неловко хихикнул. — Прости-прости, ты будешь еще очень долго сниматься, и останешься популярен до седых волос!

Хэ Сюань фыркнул.

— Да что не так?

Хэ Сюань и сам не понимал, что не так. Ещё не так давно он был бы не прочь завязать с карьерой актёра и заняться чем-нибудь другим, что приносило бы ему достаточно денег на покрытие всех необходимых расходов, но после слов Ши Цинсюаня осознал, что не особо хочет что-то менять в своей жизни.

— Ничего, — наконец ответил Хэ Сюань. — Просто так далеко в будущее не заглядывал.

Ши Цинсюань улыбнулся.

— Ничего страшного, я тоже не знаю, кем хочу стать, когда вырасту — отшутился он, на что Хэ Сюань закатил глаза.

Лёгкий смех заставил его расслабиться, тело налилось свинцом от скопившейся усталости.

— Знаешь, всё-таки ты подозрительно плохо выглядишь. Точно ничего не болит? — спросил Ши Цинсюань, дотронувшись до лба Хэ Сюаня и тут же воскликнул: — Да ты весь горишь!

Хэ Сюань покачал головой.

— Всё в порядке…

— Ничего не в порядке! У тебя есть градусник? Лекарства? Хоть что-нибудь? — Ши Цинсюань обеспокоенно заметался.

Хэ Сюань в ответ смог лишь отрицательно помотать головой, ощущая, как проваливается в сон всё сильнее и сильнее.

— Так, пойдём, я тебя уложу и сбегаю за всем нужным, — проворчал Цинсюань и, заметив, что Хэ Сюань собирается что-то сказать, тут же прервал его: — и не спорь!

— Ладно, — сдался под его напором Хэ Сюань, позволяя увести себя в спальню.

— Я быстро, ладно? Ты только не волнуйся. Опомниться не успеешь, как я вернусь и тебе полегчает.

Хэ Сюань невпопад кивал головой, голос Ши Цинсюаня становился всё глуше, каким-то недосягаемым.

— Да… Да нет, не нужно. Не беспокойся…

Ши Цинсюань выпорхнул из квартиры, оставив Хэ Сюаня в одиночестве.

Жар ощутимо нарастал в теле Хэ Сюаня, утягивая его в бесконечный сон, смазанный и тошнотворный, а Ши Цинсюань всё никак не возвращался к нему. Даже во сне Хэ Сюань не смог найти его и спустя долгие часы поисков остановился в каком-то захудалом баре, название которого постоянно искажалось, иероглифы перескакивали, изменяясь и расплываясь, отчего получалась всякая околесица вроде «Счастливая звезда сияет с высоты», «Несчастливый человек» и «Нет счастливого начала, нет счастливого конца», а под конец и вовсе увидел имя «Мин И».

В баре Хэ Сюаню было неуютно. Звуки казались громкими — противно скрипели стулья, звон стаканов и бутылок отдавался в ушах, а какая-то заунывная песня и вовсе вгоняла в тоску. Он уже собирался уйти, как рядом оказался Ши Цинсюань. Хэ Сюань, не особо владея собой, разговорился с ним, а точнее начал нести полную околесицу, что-то вроде «зачем уткам есть хлеб, когда они могут купаться в супе». Ши Цинсюань с этого только смеялся, держа в руках пустой рифлёный стакан. Посреди какофонии звуков смех Ши Цинсюаня казался приятной успокаивающей музыкой.

А затем Ши Цинсюань, румяный, с хмельным взглядом, потянул его танцевать. Вот так просто, ни с того ни с сего, и Хэ Сюань согласился. Танцевал Цинсюань на редкость отвратительно, постоянно наступал на ноги, спотыкался, отчего Хэ Сюань, не выдержав, подхватил его на руки, но не удержал, и они сбили в своём пьяном танце пару стульев, локтями задели каких-то пьяниц, а затем и вовсе Хэ Сюань оказался под Ши Цинсюанем, прижатым к столу.

Губы Ши Цинсюаня оказались непозволительно близко, отчего Хэ Сюань невольно проснулся.

Комната расплывалась перед глазами, голова Хэ Сюаня нещадно болела, а лежать под двумя одеялами было невыносимо жарко, только в руке было что-то холодное. Проморгавшись, он понял, что держит за руку Ши Цинсюаня, который задремал рядом.

Хэ Сюань уткнулся горячим лбом в чужую руку. Сон заманивал назад…

В полубреду Хэ Сюаню хотелось, чтобы его последний сон хотя бы на мгновение стал реальностью — не сейчас, пока его тело нещадно ломило от простуды, а когда ему станет лучше они могли бы сходить в какой-нибудь бар, развеяться. Отчего-то Хэ Сюаню казалось, что так уже было. Размышляя об этом, то ли в полудреме, то ли в новом сне он видел, как их выгнали из полутёмного бара, как они шли по едва освещенной улице, едва держась друг за друга — жутко пьяные и потрёпанные, — как добрались до отеля и отчего-то решили, что самым лучшим решением будет остаться вдвоём в номере Хэ.

Чем больше Хэ Сюань пытался вспомнить, что же было дальше, тем жарче ему становилось от собственных мыслей.

Они никогда не целовались, но сейчас Хэ Сюань отчётливо представлял как мягкие губы Цинсюаня целуют его, жадно и жарко, как аромат цветочного парфюма, смешавшийся с дешёвым алкоголем и потом, отдает в нос, когда Хэ Сюань касался разгоряченной кожи Цинсюаня, оставляя на его шее и плечах красные пятна от чрезмерно сильных поцелуев.

А потом всё резко оборвалось. Цинсюнь просто ушёл, оставив Хэ Сюаня в одиночестве. Точно так же, как уехал на те дурацкие съемки десять лет назад, оставив Хэ Сюаня наедине с разразившимися бедами.

Ему хотелось разорвать себя на кусочки за то, что всё ещё ощущал дикую привязанность к Ши Цинсюаню, за то, что вновь подпустил его близко к себе, но в то же время ему хотелось, чтобы Цинсюань остался рядом с ним.

Возможно, когда он поправится, то пожалеет об этом, но сейчас в столь уязвимом состоянии Хэ Сюаню хотелось, чтобы Ши Цинсюань больше никуда не уходил. Не оставлял его на растерзание глухому одиночеству.

Хэ Сюань всхлипнул, ощутив себя размазанным от собственных мыслей, плавящихся в жаре простуды. Хотелось куда-нибудь убежать, чтобы не ощущать себя настолько разбитым, но даже пошевелиться было невероятно тяжело.

— Хэ-сюн? Тебе лучше? — выдернул его из полудрёмы голос Ши Цинсюаня.

— М-м-м, — промычал он в ответ.

— Нужно что-нибудь? Воды? Одеяло? Голова не болит? Может ты голоден? — Ши Цинсюань обеспокоенно завалил его вопросами.

Хэ Сюань отрицательно помотал головой, отчего она только сильнее загудела.

— Не уходи… больше, — прохрипел он.

— Хорошо, — ответил Ши Цинсюань, сжав ладонь Хэ Сюаня в своей, давая понять, что останется рядом.

Не разжимая руки, Ши Цинсюань дал ему лекарство, и жар вскоре отступил, позволяя Хэ Сюаню провалиться в долгий спокойный сон.