*
Дверь, ещё, вторая, третья… Держа в руке лампу, Джиро вновь шла по пустым тёмным коридорам. Тусклые отблески настенных светильников прыгали, скользили по мрамору под ногами, не отвлекая внимания, огибали резные колонны, тухли в рисунках гобеленов.
Порой ей казалось, что вся её жизнь состояла из этих коридоров.
Из коридоров — и песен.
Ещё до того как дотронулась до знакомой двери своей комнаты, Джиро остановилась.
— Что вы де… прошу, не, нет…
Из-за двери раздался тонкий вскрик — и разнузданный хохот нескольких голосов, перекрывший мольбу.
Джиро опустила взгляд на ручку с единственной мыслью в голове.
— Будешь меньше дёргаться — быстрее отмучишься! — смех ударил в дверь с обратной стороны. — Хотя нет — лучше дёргайся!
«Опять, да?..»
Беззвучно выдохнув, Джиро развернулась на носках и, опустив веки, пошла прочь.
Наследники не тронули бы её — но пытаться уснуть, когда те решили вот так… развлечься компанией, было бессмысленной затеей.
Ей нужны были силы на завтра.
Она не смогла бы терпеть крики и умоляющий взгляд той съестной на своём затылке.
Задумчиво окинув взглядом портрет какого-то важного, но чужого ей вампира, Джиро свернула.
Благо, подобное уже давно не заставало врасплох.
Вместо обычно довольно светлого коридора за поворотом её почему-то встретили более тусклые лампы. Джиро моргнула, опустив взгляд на лампу у себя в руке. Может, излишне привыкла к свету?
Съестные боялись темноты не просто так. У неё же просто не было на то причин. Если уж на то пошло — в тенях для неё… крылось что-то успокаивающее. Хотя и этому чувству найти причину было едва ли проще. Джиро на секунду прикрыла веки и глубоко вздохнула, ощутив, как внутри улеглось.
В комнате сегодня поспать ей не удастся — но провести ночь в одном из тёмных углов было для неё не впервые. А раз сегодня новолуние — если повезёт, она могла пристроиться на одном из подоконников и не встревожить этим Владыку. Так или иначе, она научилась находить в этом умиротворяющем, пусть и вынужденном одиночестве свои преимущества.
В пустом, тихом пространстве шаги отдавались гулким эхом. Шаг, другой, пятый сквозь знакомый полумрак…
Но глаза к нему не привыкали.
Недоумённо остановившись, Джиро вгляделась перед собой.
И осознала, что больше не видит конца коридора.
…Неважно. Эти коридоры никогда не славились ярким освещением. Именно поэтому сегодня она искала себе место именно здесь. Правда же?
Она снова несколько раз моргнула и обернулась себе за спину.
Одна из ламп на стене, мигнув, потухла.
По спине прокатилось холодом.
Неважно.
Невольно стиснув гриф лютни, которую так и держала в руке, Джиро упрямо сделала ещё несколько шагов и позволила тьме поглотить себя.
Вдруг вспомнив, что несла в руках всё ещё горевшую лампу.
Огонь, трепыхаясь под стеклом, не освещал даже её пальцев.
Шаг по мрамору не отдался звуком.
Коридор впереди — отдался эхом.
Джиро застыла.
Темнота впереди, дрогнув, шевельнулась — и в слух врезался мерзкий скрежет по камню. На пол что-то посыпалось.
Опустив лампу, Джиро распахнула глаза, моргнула снова.
И мрак, словно расступившись, наконец, выдал смутные очертания силуэта.
В угол стены, кроша её, вонзились длинные…
Нет.
Белое, остро очерченное, незнакомое лицо вцепилось в угол зубами. В тишине, словно видение, раздался хриплый рык — тут же заглохнув.
Ещё один кусок камня откололся и глухо упал на мраморный пол.
Джиро не могла заставить себя сдвинуться с места.
Иди.
Не думая, она сделала шаг вперёд — и фигура, покачнувшись, резко отшатнулась от стены, словно едва держась на ногах. Во тьме, заволакивая очертания силуэта, мелькнула чёрная ткань.
Не в силах разглядеть глаз, Джиро, не понимая, ощущает ли страх, невольно ступила снова.
Не…
В лицо ей ударил мертвенный холод.
Изо рта незнакомца, словно неуловимое эхо, вырвался хрип — и он, согнувшись пополам, обхватил себя обеими руками.
Оглушив её лавиной мыслей.
«Не… люд…»
«Не человек.»
«Нет, человек… был… человек…»
«Пей, пей… Луны, без лу…»
«Запей людское.»
На пальцах мелькнуло красным. Но прежде чем Джиро успела подумать — ощутила.
Силуэт, дёрнувшись, впился когтями в свои же укрытые плащом плечи и беззвучно — оглушительно — застонал. Сквозь кромешно-чёрную ткань проступили капли крови. Белые клыки, блеснув в темноте, вонзились в бледную кожу губ — словно силясь удержать…
Джиро осознала, что самого голоса не слышала.
Отскочив от стен, потолка, пола и раздвоившись, в сознание ворвался отзвук.
В кромешной темноте — сгорбившаяся фигура отбрасывала тень.
Крупно дрожа, незнакомец лихорадочно запрокинул голову и стал со свистом, силой втягивать через рот вдох за вдохом, как будто вдруг начал задыхаться.
Но разве он не?..
«Дыши… Ни вдоха.»
Ведомая тем, чего не могла понять — не чувствуя опасности — Джиро подалась вперёд ещё на шаг — и лампа в её руке с грохотом взорвалась огнём, погаснув.
Подавив вскрик, Джиро запоздало отдёрнулась прочь и разжала пальцы. Остатки лампы вместе с осколками градом посыпались на пол, зазвенев по мрамору.
Судорожно осмотрев руку («Ни пореза…»), Джиро вскинула голову.
«Не их… Не её… Не… её.»
Безгласые мысли ворвались в разум вездесущим, безумным шёпотом, заглушив её собственные вновь.
«Един… один… Нет кро… Крови.»
«Забыл… Забудешь, не забыть.»
Сморщившись, незнакомец с неудержимой силой зажал уши ладонями, впившись когтями в голову, и беззвучно зарычал.
«Убит, ты… Уже умер.»
«Т о к о… я м и.»
«В тишине…»
«Убей… его… в себе.»
«Убийца человечества.»
Инстинкт спастись вдруг хлестнул по онемевшим чувствам плетью, и Джиро, дрогнув, попятилась.
Фигура рывком обернулась к ней — окатив леденящим холодом до самых пальцев. Она приросла к месту. Взгляд, которого она так и не сумела рассмотреть, казалось, метнулся куда-то ниже.
Задержав дыхание, Джиро против воли стиснула в пальцах гриф лютни. Струны тихо щёлкнули по металлическим ладам мелодичным отзвуком.
Плечи незнакомца, что прежде вздрагивали на каждую попытку вдохнуть чуждый воздух, замерли.
Фигура остановилась. Руки выпустили испещрённую царапинами голову.
И впервые за последние минуты вихрь мыслей обернулся пронзительной, безмятежной тишиной.
«Слу… шай.»
Силуэт, на миг словно выступив из кромешных теней на несуществующий свет, обрёл черты.
Неестественно искривлённая даже под плащом, сгорбленная как под грузом ноши спина не разгибалась. Или это играли тени?.. С бледных рук на мрамор всё ещё беззвучно капала тёмная кровь.
Белое лицо — расцвеченное лишь разодранными губами, — с худыми, острыми чертами, должно быть, смотрело прямо на неё.
«Должно быть»… потому что то место, где она ожидала найти глаза, плотно перетянула чёрная ткань.
Фигура и правда сделала шаг вперёд, но он не отдался даже эхом. В кромешно-тёмном коридоре, окутавшем холодом всё вокруг, вдруг словно едва потеплело.
Ощущения смертельной опасности, что должно было накрыть с головой ещё с первым шагом в эту темноту, так и не появилось. Но головой она осознавала как никогда явно — он мог убить её, не дав ей и подумать о спасении.
Убьёт ли?..
Как будто это могло скрыть её от мира — от этих незримых глаз — Джиро задержала вдох. В коридоре повисло долгое молчание.
Незнакомец, не двигаясь — больше не раздирая пространство безумием мыслей, больше не раздирая самого себя, — не отрывал от неё осязаемого кожей, невидимого взора.
Тонкие, изорванные в кровь губы едва заметно задрожали, словно из них рвалось слово. Плащ качнулся, и худая ладонь, приподнявшись, потянулась в её сторону.
«Нет!»
Руки Джиро среагировали вперёд мыслей — предательски дёрнулись, вскинув лютню и бесполезно закрыв ею тело. Поймав собою воздух, лютня вновь мелодично, почти неуловимо прогудела.
Незнакомец, словно отзываясь, всем телом качнулся вперёд, и Джиро, не владея собой, отшатнулась на несколько шагов прочь. Под каблуком треснуло разбитое стекло.
Не… подходи.
Фигура смирно остановилась. Не смея вдохнуть глубоко, не опуская лютни, Джиро сделала ещё шажок прочь.
Разум вдруг пронзило безрассудной догадкой.
Ослабевшие пальцы привычным движением легли на струны и надавили.
Силуэт как по щелчку вскинул голову.
Чувствуя каждый тяжёлый удар сердца где-то в висках, Джиро насилу сделала глубокий, размеренный вдох. И, едва прикоснувшись пальцами к струнам, взяла невесомый аккорд.
Едва звук соскользнул с первой струны, незнакомец — будто попытался выпрямиться, но не смог — как-то ломано подался вперёд. Бледные, перепачканные в крови пальцы, прежде сжимавшие ткань плаща, расслабились. Плечи опустились. Он вытянул худую шею, разомкнул губы в единственном слове, но звука не последовало.
И сделал к ней беззвучный, заворожённый шаг. Ещё.
Всё тело завопило — беги.
Джиро втянула носом воздух и судорожно — слишком громко — ударила по струнам, сыграв второй аккорд. Не выдержала — зажмурилась.
И, развернувшись, сорвалась с места.
Беги.
Грохот её собственных гулких шагов, разбросавших пару битых стёкол, ворвался в сознание с такой силой, словно она слышала впервые в жизни. Изо всех сил прижав лютню к груди — прижав струны к грифу так сильно, чтобы ни одна не выдала звука, — Джиро, едва не поскользнувшись на повороте у лестницы, на слабых ногах ринулась наверх. Не зная куда, неважно — как можно дальше, туда, где свет.
Позади не хрустнуло ни осколка.
*** ***