После ухода Эдварда Мери долго не могла успокоиться. Несмотря на открытое окно, ей казалось, что кто-то выкачал из спальни весь воздух. Она не могла дышать, будто кто-то привязал ей к ногам булыжник и кинул за борт. Полночи она бродила из угла в угол, пока боль в руках не усилилась настолько, что силы остались только на то, чтобы свернуться калачиком в слишком просторной холодной кровати и скулить от переполняющих эмоций.

Утром она с трудом подняла голову с подушек и чувствовала себя ослабленной. Голова гудела от пролитых слёз. И первым делом она отругала себя за излишнюю эмоциональность. Не пристало капитану известного пиратского судна распускать сырость из-за таких пустяков. Она была полна решимости переговорить с советником Эдвардом по поводу необходимости её постоянного нахождения в замке. Ей хотелось сказать, что они не смеют удерживать её против воли, о том, что они не смеют пользоваться ослабленным положением, чтобы забирать личные вещи. Но поток мыслей и ругательств прервал тихий стук в дверь:

— Войдите, — слишком громко сказала Мери, её нервный голос эхом отдался от высоких слишком пустых стен.

В комнате почти не было мебели, из-за чего она казалось слишком большой. Небольшой стол с резными позолоченными ножками, кровать, украшенная пологом из полупрозрачной струящейся до пола ткани, прикроватная тумба и стул с высокой спинкой — вот и всё убранство.

С неловкой улыбкой из-за высокой тяжелой двери показалась голова служанки, покрытая белым чепчиком:

— Вы уже проснулись, мисс, — детский голосок не сочетался с внешностью низкой пышногрудой девушки, — мистер Эйн приказал принести Вам свежее одеяние и воду для умывания.

Следом за первой служанкой в спальню прошли ещё две девушки в одинаковых серо-синих простых платьях с белой оторочкой на рукавах и подоле. Они несли большой белый таз и такой же графин. Первая же девушка держала в руках увесистую по виду светлую коробку.

— В этом нет необходимости, я предпочитаю свою одежду, — хмыкнула Мери.

Ей совершенно неуютно под любопытными, хоть и кроткими взглядами прислуги. Всё, чего она хотела, побыстрее сбежать из замка, вернуться в портовый городок и снять комнатку в таверне на втором этаже. Но, для начала ей нужно было увидеть Эдварда Эйна, чтобы он рассказал, чем лечить её странный недуг.

— Мистер Эйн предполагал, что Вы так скажете, мисс, — тихо ответила служанка, неотрывно глядя на руки Мери, — поэтому он просил объяснить, что на Вашей одежде могут остаться следы того, что может служить источником Вашего заболевания. Одежду необходимо выстирать и прокипятить.

Мери с прищуром оглядела запачканные манжеты блузки и решила не спорить. Она с любопытством оглядела коробку, оставленную в изножье кровати и вопросительно взглянула на неловко стоящих у стола служанок.

— Мы поможем Вам сменить одежду и умыться, мисс, — поклонившись, пояснила вторая девушка, поймав взгляд Голдштейн.

От мысли о том, что ей придётся раздеваться в присутствии чужих людей, по рукам и спине пробежали мурашки. Никто не видел её тела и ей казались дикостью прикосновения чужих рук к её телу.

— Я вполне способна сделать всё это сама, — отрезала Мери, — вы можете быть свободны, наверняка у вас ещё очень много хлопот. Когда я смогу увидеть мистера Эйна?

— Мы не знаем, мисс.

— Никакая я не мисс! Что вы заладили? Меня зовут Мери, прошу вас обращаться ко мне по имени.

Три пары глаз испуганно и неловко уставились на неё, сложив руки в замок. Кажется, они не привыкли, чтобы на них повышали голос.

— Как Вам будет угодно, мисс, — тихо пролепетала низкорослая девушка и тут же осеклась, — простите, мы.. Мы будем звать Вас по имени.

Подтолкнув остальных девушек к выходу, первая быстро засеменила в сторону двери.

«Ну что за балаган…» — сокрушенно подумала Голдштейн, — «Приставили целую свору служанок, заперли тут без объяснения, они сильно ошибаются, если думают, что я буду терпеливо сидеть и ждать».

Открыв коробку, Мери с удивлением обнаружила пару мягких тканевых туфель на плоском ходу, стоящих на слое тонкой хрустящей бумаги. Под обувью и бумагой оказалось скромное платье в светлых оттенках с упрощенной версией корсета, завязки которого располагались спереди. Такие платья часто носили фрейлины, сопровождающие своих леди.

— Снова эти юбки…

Умывшись и переодевшись, девушка решила выйти из комнаты и самостоятельно найти его величество или советника, чтобы получить ответы на свои вопросы. Но сколько бы она не петляла по запутанным коридорам замка, она не могла найти даже выхода к главному залу. Все эти проходы с вереницей похожих друг на друга дверей и окон походили на настоящий лабиринт, они приводили её в бешенство.

В конце концов она наткнулась на служанку, которая смахивала пыль с рам картин. К сожалению, получить ответ на вопрос о местоположении принца или советника ей не удалось. Сдавшись, Мери попросила проводить её обратно в спальню, так как она совершенно потерялась в бесчисленном количестве поворотов и лестниц.

Весь день Мери бесцельно ходила по комнате, не зная, чем себя занять. В её комнате не было ничего, чем можно было бы убить время в ожидании. Это буквально сводило её с ума. Она смотрела в окно, валялась на кровати, встречала и провожала слуг, что приносили подносы с едой. Эдвард соизволил посетить её покои, когда солнце уже склонилось за горизонт.

Она лежала на кровати с закрытыми глазами и пыталась вспомнить шум моря, ей хотелось почувствовать, как ветер развевает её светлые волосы, спутывая их, как соленая вода брызжет в лицо, охлаждая его. Как раскачивается на волнах судно. Когда в дверь постучали, Мери почти удалось представить, что кровать под ней раскачивается и она лежит в своей каюте, где воздух пропитан солью и смолой.

— Мери, прошу прощения за поздний визит, — Эдвард переступил порог спальни, не дождавшись разрешения войти, — как Вы себя чувствуете?

Девушка подавила раздраженный вздох, открыла глаза, наблюдая, как этот высокий человек бодрой походкой приближается к стоящему у постели стулу. Эдвард внимательно осматривал её, разглаживая невидимые складки на наряде. На коленях у него лежала толстая книга для записей.

— Сносно, — коротко отозвалась девушка, безразлично рассматривая, как лекарь расставляет на тумбе чернильницу, перо и бережно выуживает откуда-то из кармана небольшую склянку с чем-то с жидкостью, внутри которой копошилось и извивалось нечто тёмное.

— Что это?

— Один из методов исследования, который, я надеюсь, поможет мне понять природу Вашего недуга, — сухо объяснил Эйн.

Без каких-либо объяснений он протянул к ней ладони, ощупывая запястье и пальцы, а после принялся делать записи в блокноте.

— Головные боли беспокоили сегодня?

— Нет.

Мери не нравилась бесстрастность советника, но она терпеливо ждала пока Эдвард закончит с опросом, чтобы задать свои. Советник тщательно провел осмотр: проверил ясность глаз, осмотрел пальцы, послушал дыхание и сердцебиение, сопровождая все манипуляции подробными пометками.

— Я бы хотела получить обратно мою одежду, — начала Мери, — это платье жутко неудобное, корсет сдавливает грудь, а эти тапки, — девушка кинула взгляд на ноги, она даже не потрудилась снять обувь, когда ложилась, — я словно хожу босиком, чувствуя каждый стык в каменной плитке пола.

Вместо ответа Эдвард смерил пациентку безразличным взглядом.

— А ещё мои перчатки, я бы хотела получить их назад, — не сдавалась девушка, — они дороги мне.

— Боюсь, это невозможно. Перчатки были сожжены, как и остальная Ваша одежда. Слугам не удалось привести их в порядок. После кипячения кожа на перчатках сварилась и стала непригодна для дальнейшей носки.

Брови Мери медленно поползли вверх. То с каким спокойствием мужчина говорил о порче дорогих ей вещей приводило её в ужас. Эти перчатки были первым подарком её приёмного отца. Они стоили целое состояние, и были дороги ей как память.

Видя возмущение на лице девушки, Эдвард с тем же спокойствием добавил:

— Вам возместят весь ущерб, когда мы закончим курс лечения.

Мери ужасно хотелось залепить ему пощечину. Такую, чтобы хлесткий звук от удара эхом прошёлся по всему замку. Но ей нужно было сохранять спокойствие, всё это не будет иметь значения, если её отпустят.

— Я бы хотела покинуть замок, нет никакой нужды тратить на меня эти роскошные покои и присылать служанок. Я могу приходить на осмотры хоть каждый день.

— Исключено, — короткий отказ ножом прошелся по сердцу, — У Вас нестандартный случай. Мы ещё не выяснили заразно ли это.

— Никто из моей команды не заразился за время плавания.

— Симптомы могут проявиться не сразу, из Вашего рассказа непонятно как давно Вы могли заболеть. К слову, об этом, — Эдвард поднял глаза от блокнота, — Где остановился экипаж? Я бы хотел осмотреть каждого лично, чтобы исключить новые очаги.

Это могло быть уловкой, Мери прекрасно понимала, что вопрос о безопасности нахождения пиратов на территории Калимдора под вопросом. Несмотря на мирное соглашение с принцем, у Мери не было полной уверенности в том, что экипаж в безопасности. В любой момент они могли оказаться за решеткой за участие в разбойной деятельности или просто потому, что городская стража могла счесть их поведение неуместным и опасным для жителей города.

— Не стоит переживать, это просто стандартный осмотр, он поможет ускорить постановку диагноза, — пояснил Эдвард.

— Таверна в доках, там обычно останавливается большинство из матросов. Но Вы и так могли это выяснить, к чему такие вопросы?

— Вы не узница в замке, Мери, — устало пояснил советник, — Насколько мне известно, договор о мирном существовании пиратов на территории Калимдора всё ещё действителен. Вы и ваша команда вольны покинуть город хоть сегодня, но я бы хотел убедиться, что жизням людей в этом городе ничего не угрожает. Лишь потому я прошу вас остаться в замке до того, как мы выясним, что же является причиной недуга.

Жёсткие черты лица смягчила легкая улыбка и только сейчас Мери заметила тёмные глубокие круги под глазами советника, которые говорили о сильной усталости. Должно быть на плечах этого мужчины лежало непомерное количество обязанностей и задач. Несмотря на это, он всегда выглядел как каменная стена с холодным взглядом и безупречно уложенными волосами.

— Вы, верно, устали, поэтому я не буду затягивать наш осмотр. Но перед уходом, я бы хотел попробовать кое-что.

С этими словами Эйн потянулся к стеклянному сосуду с лениво извивающимися существами внутри.

— Это пиявки, они высасывают кровь, — пояснил мужчина, — если причина в этом, вы почувствуете облегчение после нескольких сеансов.

С помощью стального пинцета советник высадил несколько червячков на руку девушки, пиявки тут же присосались к коже. Ощущение от холодных телец этих мерзких с виду существ на тыльной стороне её ладоней были неприятными. Довольно быстро из тоненьких червячков они превратились в упитанных красновато-черных слизняков, напитавшихся кровью. Это было совершенно не больно, но Мери хотелось, чтобы процедура завершилась как можно быстрее.

— Вот и все, не дергайтесь, я сниму их с вас через мгновение. Вы — храбрая девушка, Голдштейн. Я попрошу слуг принести чай, он поможет заснуть и поможет сократить количество приступов головной боли.

***

С того дня, как Мери потеряла сознание на совете, прошла неделя. Каждый вечер девушку навещал Эдвард. И каждый визит советник приходил с разными лекарствами в стеклянных баночках и сосудах, проверяя, какое из лекарств даст результат, а после чего делал длинные пометки в небольшом журнале. Каждый раз Мери задавалась вопросом, что же там он пишет?

Коллекция мазей и настоек пополнялась день ото дня, в какой-то момент девушке начало казаться, что на её прикроватной тумбе не останется места под новые лекарства. Куда проще было бы переселить Мери в лабораторию с огромным количеством стеллажей, чем ежедневно приносить склянки по одной.

Больше всего Мери не нравилась процедура с пиявками, нечто неприятное и скользкое впивалось в кожу её ладоней и пальцев, оставляя тёмные следы укусов. Она пыталась, каждый раз уговаривать советника прекратить использование пиявок, но советник непреклонно отвечал, что это обязательная процедура, и она обязательно даст результат спустя пару дней.

«Если кровь во мне не закончится раньше…» — мрачно думала девушка, терпя прикосновения холодных телец к коже.

Визиты не проходили слишком долго, от силы они занимали час, весь оставшийся день Мери была предоставлена самой себе. Привыкшая к постоянному труду на судне, девушка сходила с ума от безделия в пустующей спальне. На второй или третий день она настолько устала изучать цветочный узор стен и вид из окна, что стала выходить из своих временных личных покоев. Медленным шагом, Мери беззаботно прогуливалась по пустым и длинным коридорам замка.

Чтобы хоть как-то развлечь себя, она начинала считать подсвечники, картины и вазы и к концу коридора делала окончательный подсчёт. Это хоть как-то отвлекало её. К концу недели она пересчитала все предметы интерьера на третьем и втором этаже замка. Она также подсчитала количество ступеней на лестничных пролетах и число молчаливых служанок, делающих уборку рано утром.

В конце концов ей так осточертел замок, что в один из вечеров она поинтересовалась у Эдварда, может ли она гулять в саду. Это стало её новой отдушиной. Видеть голубое бескрайнее небо и слышать шум ветра, застревающий в ветках деревьев было настоящим удовольствием. Проходя мимо пестрой массы цветов, с особым усердием высаженных придворными садовниками, она вдыхала сладкий аромат и закатывала глаза от удовольствия. Каждый цветок был по-своему красив, большую часть из них Мери видела впервые.

Так Мери однажды набрела на ту часть сада, где располагалась огромная позолоченная клетка. Она была скрыта от глаз высокими деревьями, и девушка нашла её совершенно случайно, ежедневно меняя маршрут. Внутри клетки всё также пестрела поляна цветов, а в центре росло аккуратно выстриженное дерево. Изнутри доносилось птичье щебетание.

Птички, что сидели внутри этой клетки имели яркий окрас. Девушка любовалась цветастым оперением, словно видела лесных фей. Щебетание было прекрасной мелодией, завораживающей и грустной. Обнаружив клетку, Мери не спешила уходить дальше, она задержалась чтобы насладиться чарующей песней.

Ей стало не по себе от того, что у этих красивых певчих птичек отнята свобода. Мери обошла клетку вокруг, чтобы найти дверцу. Хотелось открыть её, даря пернатым узникам свободу. Но клетка предсказуемо была заперта на ключ, увесистый золотой замок, как приговор блистал в лучах яркого полуденного солнца.

— Свобода — непозволительная роскошь для вас, — тихо прошептала Мери, присаживаясь на каменную скамейку, — Вы, как и я, не по своей воле оказались здесь…

Она сама не заметила, как засиделась в саду у клетки, вслушиваясь в щебетание пташек. Если закрыть глаза, можно было забыть о том, где ты и почему находишься здесь. Теперь позолоченная птичья клетка, стала ежедневной завершающей точкой в маршруте её бесцельных прогулок. Даже, когда сладкий аромат цветов осточертел до тошноты, а от ярких красок рябило в глазах она всё равно выходила в сад и медленно брела по усыпанной гравием дорожке. Ей казалось, что, если сегодня она снова не услышит оживленное щебетание птиц, то никогда больше не сможет вспомнить о свободе.

«Интересно, как там команда?» — во время очередной прогулки задумалась мысль. Ей стало не по себе, от того, что она не имеет возможности даже узнать, где они сейчас находятся и чем заняты. Быть может, они пьют напропалую, просаживая остатки сбережений. А может забыли о своём капитане и отправились в плавание, и находятся в опасности.

Но больше всего её терзало то, что Джонатан остался в Терраморе с семьёй. Единственный человек, которому она могла бы доверить управление Фортуной в её отсутствие находился за тысячи миль. Он даже не имел представления о том, что она застряла в замке. Каждый раз Мери задавалась вопросом: всё ли у него в порядке? Ей так хотелось сейчас с ним поговорить, послушать его истории, вступить в очередной бессмысленный спор, услышать его заразительный смех. Но мысли о друге лишь сильнее распаляли тоску и тревогу. И тогда Мери нарезала круги по саду пока от усталости не начинали болеть все мышцы. А ноги не стирались в кровь в мягких туфлях на острых гранях гравия.

Утром служанки снова придут в ужас, меняя её обувь, сплошь покрытую засохшей кровью и забинтовывая её ступни. В один из таких дней очень впечатлительная девчонка упала без чувств при виде ссадин и мозолей на её пальцах.

Девушка неизменно возвращалась в комнату до наступления темноты, продрогшая на ветру в легком платье и без сил падала на кровать, дожидаясь прихода советника.

После ухода советника ей всегда приносили сладковатый чай с незнакомым цветочным привкусом, который должен был избавить от головных болей. Он действительно оставлял после себя расслабленное чувство усталости и Мери погружалась в сон, не в силах больше ничего делать.

***

Мери вернулась с очередной прогулки, когда услышала, как кто-то тихонько постучал в двери. На кровати стоял поднос с остывшим ужином, но Голдштейн совершенно не хотела притрагиваться к еде. Привыкшая к жизни впроголодь, она не могла набивать желудок до отвала по пять раз в день и частенько подносы с едой появлялись и исчезали из комнаты, оставаясь совершенно нетронутыми.

Стук в дверь повторился, чуть более настойчиво. Это насторожило Мери, она уже привыкла к тому, что Эдвард входит в спальню сразу после стука, не дожидаясь ответа, слуги же стучат только один раз и, если Мери не даёт разрешения войти удаляются до утра.

— Входите, — крикнула девушка.

Вопреки любым ожиданиям двери отворились и на пороге появилась фигура Джеймса. Он выглядел уставшим и немного неуверенным.

— Где советник? — аккуратно спросила Мери, глядя на топтавшегося на пороге принца.

Она не знала, стоит ли ей поклониться или присесть в реверансе. Мери совершенно не ожидала увидеть на пороге своего вынужденного пристанища Джеймса, хотя неоднократно задавалась вопросом: «почему принц ни разу не посетил её и даже не поинтересовался её состоянием?» Ведь, если он звал её замуж, значит испытывал к ней какие-то чувства, а значит должен был волноваться о её состоянии. Или же ситуация с предложением была просто уловкой, чтобы взять под контроль пиратский альянс?

— Я как раз пришёл сообщить, что Эдвард сегодня задержится, у него много забот в лаборатории, — Джеймс улыбнулся девушке. — Могу ли я войти?

— Вам не нужно моё разрешение, Вы же принц, это Ваш замок. — проворчала Мери, убирая с кровати поднос. — Почему Вы лично пришли сообщить мне эту новость, ведь можно было послать слугу?

— Ты не хочешь видеть меня? Я чем-то обидел свою дорогую гостью?

Джеймс сделал несколько шагов в глубь комнаты, Мери поняла это по стуку каблуков на полу. Она всё ещё избегала прямого зрительного контакта, старательно делая вид, что её ужасно интересует содержимое ужина под стальным колпаком. Стоило отметить, что несмотря на то, что блюда давно остыли, запах всё ещё оставался аппетитным.

— Я вовсе не таю на Вас обид.

— Тогда почему мне кажется, что ты избегаешь меня?

— Я словно личная игрушка Вашего уважаемого советника заперта в этой роскошной тюрьме уже неделю, терплю его эксперименты, брожу по садам как унылый призрак и коротаю часы в кровати, — огрызнулась Мери, резко оборачиваясь и чувствуя как стертые в мозоли стопы отдают ноющей болью, — Вы ни разу не удосужились справиться о моём самочувствии и после этого заявляете, что я избегаю Вас?

Мери зло смотрела, как принц спокойно выдерживает натиск её тирады, не поведя и бровью. Она даже представить не могла, как он отреагирует на её пылкую речь. Её шикарные покои могли с легкостью смениться тюремной клеткой и за меньшую дерзость.

— Надеюсь, полегчало, — с улыбкой ответил принц, — я вовсе не против того, чтобы такая красотка выплескивала на меня свои эмоции. Но, я бы охотнее наблюдал за улыбкой, которая красит твоё лицо гораздо больше, чем гнев.

Мери тут же стало неловко за свою несдержанность, но она постаралась скрыть этот факт, отвернувшись к окну, она чувствовала слабость. Начинала кружиться голова, но она отказалась от идеи пройти в постель, подумав, что так неловкость ситуации только усилится.

Хотя фамильярное обращение принца к ней резало слух, девушка решила воздержаться от замечаний. В какой-то степени она до ужаса устала от высокопарной речи советника и поклонов служанок. Ей не хватало простых разговоров на равных. Но чувствовать себя равной принцу, будучи запертой в его владениях удавалось с трудом.

— Мне только сегодня сообщили, что всё это время ты находилась здесь, я бы посетил тебя раньше. Твоё состояние ужасно взволновало меня на совете, но Эдвард не слова не сказал мне о твоём здоровье. Я подумал, что ты сбежала как тогда с бала.

— Ваш советник настоял, что я должна остаться до выяснения причин. Девушка не понимала, почему продолжает отвечать, затягивая их бессмысленную беседу, но никак не могла придумать под каким предлогом выставить за дверь королевский зад.

— И всё это время ты находилась здесь совсем одна? Наверное, это ужасно тоскливо. Могу ли я скрасить твоё пребывание здесь.

— И как же? — Фыркнула Мери и скрестила руки на груди, пряча от любопытных глаз повязки, которые теперь скрывали её пальцы.

Она опиралась на откос окна плечом, чувствуя, как ноет каждая клеточка тела, моля об отдыхе. Завтра утром ей снова нужно будет идти в сад, чтобы послушать печальную мелодию пернатых узников и предаваться самобичеванию. Но любопытство брало верх.

— Пойдём со мной, — принц галантно подставил локоть, предлагая свою помощь в передвижении.

— Я сама, — отрезала девушка.

Они шли по длинному коридору, освещенному светом свечей. Лето близилось к концу и вечера становились всё холоднее. Толстый камень стен быстро остывал и в тонком платье было довольно зябко. Мери пожалела, что не взяла накидку, чтобы укрыть плечи. Сквозняк бежал по ногам, посылая по спине разряды мурашек. Они шли наравне, и принц иногда поглядывал на неё чтобы убедиться, что спутница успевает за его шагом. Вскоре они спустились в просторный зал на первом этаже, и подошли к огромным дверям, украшенным узором из серебристых ромбов.

— Думаю, тебе интересно узнать, что находится за этими дверями? — Принц посмотрел на Мери. — Открой и сама загляни.

Мери недоверчиво посмотрела на Джеймса, который широко улыбался ей. Принц отчётливо понимал, что Мери не доверяла ему, и у неё на это было полное право.

Мгновение она колебалась, раздумывая, что покидать покои в вечерний час в компании принца было безрассудной идеей. Она уже хотела развернуться и сославшись на усталость вернуться в комнату, но подумала, что это не разумно. Мери всё же решилась заглянуть внутрь. Огромные двери со скрипом отворились, и перед ней предстала огромная библиотека.

— Я подумал, что тебе должно понравиться. Ты можешь забрать любую книгу в свою спальню или читать здесь, в глубине за стеллажами есть удобная софа и несколько кресел. Здесь есть смотритель, который всегда поможет достать книгу с верхней полки и убрать её на место, — пояснил Джеймс.

Он с удовольствием наблюдал за тем, как загорелись глаза его спутницы. Она не решалась переступить порог, книги на этих полках должно быть стоили целое состояние и собирались не один десяток лет. Никогда прежде Мери не видела такого количества фолиантов и свитков в одном месте. Скромная книжная полка в её каюте меркла на фоне этого великолепия.

— То есть я правда могу взять любую книгу с этих полок? Мери улыбнулась и двинулась вглубь полок, проводя кончиками пальцев по корешкам. В груди у нее скромными крылышками затрепетал восторг.

— Рад, что тебе понравилось.

— Ещё больше мне бы понравилось, если бы вопрос о превышении полномочий морского дозора сдвинулся бы с мертвой точки, — с укором напомнила Мери.

— Считай, что этот вопрос уже решен, — донесся из-за полок тихий голос принца.

Но когда Мери выглянула из-за стеллажа, чтобы спросить, что это значить, дверной проём уже пустовал. Она не слышала шагов, как будто принц просто растворился в коридоре, оставив её наедине с книгами.

— Тоже мне джентльмен, даже не проводил, — буркнула Мери, возвращаясь к изучению корешков.

***

Несколько дней к ряду она провела в библиотеке, приводя в полное замешательство служанок, которые сбились с ног, не обнаружив её в покоях. Она с увлечением зачитывалась справочниками по картографии, романами и даже научными трудами по ботанике.

В один из таких дней принц заглянул в библиотеку, где Мери читала, расположившись в удобном мягком кресле, забравшись в него с ногами. Легкие туфли покоились под креслом, а на маленьком столике стояла чашка со знакомым цветочным ароматом и стопка книг с резными корешками.

Джеймс аккуратно подошёл к девушке.

— Давно ты принимаешь этот чай? — Поинтересовался принц и взял в свои руки одну из книг из стопки.

— С первого вечера. У него довольно странный вкус, но он помогает уснуть. Советник Эйн обещал, что от него пройдут головные боли, но этого эффекта я пока не заметила.

Принц взглянул на бледное лицо Мери, нахмурившись.

— Занятно. Как ты себя чувствуешь?

Но ответа на этот вопрос не последовало. Увлеченная текстом, Мери совершенно забыла о существовании других людей в библиотеке. Принц присел в соседнее кресло, желая составить молчаливую компанию. Он чувствовал себя как никогда изможденным. Последние несколько дней он провел, улаживая вопросы с «Морским глазом», чтобы порадовать гостью. Но не спешил раскрывать карты, оставляя козырь в рукаве.

Ночи же неизменно проходили у постели отца. Старый король всё больше увядал день ото дня. Большую часть времени он спал, и редко возвращался в сознание, чтобы выпить очередную порцию целебного цветочного напитка. Этот запах намертво въелся в стены его спальни и порой Джеймсу казалось, что дурманящий запах шлейфом тянется за ним, медленно сводя рецепторы с ума.

Задумавшись, Джеймс понял, что уже несколько минут неотрывно наблюдает за тем, как тонкие пальцы девушки, покрытые плотными повязками, перелистывают страницы книги, а глаза с жадностью бегают по строчкам. Она выглядела прекрасной даже несмотря на болезнь.

В сущности, она почти не изменилась, только кожа стала чуть бледнее, под глазами залегли тени, говорившие об ослабленности. Плечи и локти стали более угловатыми, и тонкая ткань платья не могла скрыть проступающую худобу.

Зато она была здесь. И Джеймс готов был поклясться, что время, проведенное в её компании, было лучшей частью дня. Вне зависимости от того ругалась она на него или мирно листала книжку, игнорируя его присутствие.

Если болезнь — это причина, по которой она остается в замке, он хотел бы, чтобы она никогда не излечилась до конца, чтобы не покидать его. Может быть тогда у него был бы шанс влюбить её в себя, чтобы она согласилась стать его женой.

Ни одну девушку он не хотел видеть на троне подле себя. Только эти синие глаза каждую ночь смотрели на него с нежностью в его снах.

Он лихорадочно перебирал идеи в голове, размышляя как подступиться к этой дикой кошке, чтобы не спугнуть её снова.

«Даже с пантерами в моём зоопарке было проще, каких-то пару раз покормил с рук, и они уже привыкли к новому хозяину. Жаль девушки не кошки…» — подумал принц.

Но мысль о совместном ужине показалась ему не такой уж плохой идеей. Как раз за ужином, он мог бы объявить ей о том, что ей больше не нужно переживать за своих обожаемых пиратов и на море им больше ничего не угрожает. Быть может эта новость, поможет заручиться её расположением.

— Мери, — позвал Джеймс, чтобы девушка оторвалась от чтения, — окажи мне честь поужинать со мной.