Уже дома, в своей квартире, вырвавшись из-под чар Сиэля, я наконец усомнилась в своём решении ехать утром на Парамоновские склады. С малых лет каждый в городе знал, что, кроме неприятностей, ничего интересного там не найдёшь.

Себастьян и Сиэль, конечно, внушали доверие к своей добропорядочности, но на борцов ММА похожи не были. А значит, я не могла быть уверена, что ехать в такое место с ними будет безопасно.

Я завела будильник на пять, пообещав себе, что первым делом с утра напишу Сиэлю сообщение, что его приглашение мне придётся отклонить, и лягу спать дальше. Поэтому, уверенная, что всё-таки высплюсь, я допоздна просидела с косметическими масками на лице и на волосах за своим рабочим столом. Сначала я хотела хотя бы одним глазком взглянуть на тесты или сочинения, которые ждали моей проверки, но я успела просмотреть только один — тест лучшей ученицы школы, Алёны Кель. За “заняться работой” это не засчитывалось, потому что вся работа, когда дело касалось Алёны, заключалась только в том, чтобы проставить плюсики рядом с каждым ответом в тесте.

А сразу после этого передо мной снова оказалась “Иллюстрированная история английского искусства”. Я несколько долгих минут просто бесцельно вглядывалась в лицо графа Сиэля Фантомхайва, борясь с собственными мыслями.

Это было просто поразительное совпадение. Я никак не могла отделаться от подозрений, что Сиэль на портрете в книге и его наследник — тот Сиэль, который мне знаком, — это один и тот же Сиэль. Конечно, это было невозможно. Главный и самый убедительный аргумент — их разделяло сто тридцать лет. Поспорить тут было сложно, но почему-то меня это никак не убеждало.

Я открыла крышку ноутбука и нашла в интернете ту же картину того же художника, что и в моей книге. Это оказалось сложнее, чем я ожидала, ведь ни художник, ни сам граф не были популярными личностями в истории. По запросу на русском языке поисковик ничего мне не выдал, поэтому я сразу перешла в англоязычный интернет.

Картина в интернете была точно такой же, как в книге, поэтому я не могла списать всё на то, что в книге случайно напечатали что-то не то, или на то, что лицо было мне так знакомо из-за того, что краска как-то по-необычному легла на глянцевую страницу.

Все репродукции портрета последнего графа Фантомхайва в интернете были прикреплены к однотипным статьям форумов, где обсуждали паранормальное и великие загадки в истории. Во всех статьях утверждалось одно и то же: накануне своего двадцатого дня рождения юный граф Сиэль Фантомхайв таинственным образом исчез.

Я принялась нервно кусать губу, изучая эту историю.

Вырезки из газет того времени помогали кое-как восстановить хронологию событий. Вот они с невестой объявили о скорой свадьбе (о девушке на сегодняшний день известно только то, что это кузина графа, Элизабет Миддлфорд, с которой они были помолвлены с раннего детства). А вот граф Сиэль с целой делегацией отправляется в Германию на открытие своего первого немецкого магазина игрушек “Фантом” в Берлине.

В Берлин делегация приезжает уже без графа. Он и его дворецкий, почему-то всегда путешествовавший с ним, в какой-то момент бесследно исчезли. Этого-то дворецкого большинство авторов таких статей и обвиняли в пропаже графа, считали, что много лет слуга Фантомхайва втирался ему в доверие, чтобы в конце концов вот так предать.

Эта версия показалась мне по меньшей мере нереалистичной. Но все остальные, кроме этой, были каким-то образом связаны с мистикой и заговорами. Например, в своих дневниках какой-то знатный европеец в самом начале двадцатого века утверждал, что видел графа Фантомхайва в сопровождении какого-то русского князя. Но чернила размазались в том месте, где хозяин дневников написал имя князя, поэтому восстановить, кто это был и правда ли он знал Сиэля, было невозможно.

Я поискала ещё информацию о невесте Сиэля, но тщетно. Зато мне попался портрет его родителей — ещё более непопулярная картина, чем портрет самого Сиэля.

Я начала сравнивать эти две картины с другим, “моим”, Сиэлем. Похожие черты лица были на месте: аккуратный нос, чётко очерченные скулы… Только вот облик “моего” Сиэля был каким-то странным, более холодным, чем у его предков. Если бы дело было в том, что только одного из всех Фантомхайвов мне довелось увидеть вживую, я бы, вероятно, считала, что известный мне Сиэль гораздо менее красив и интересен. Но всё складывалось ровным счётом наоборот.

Современный Сиэль Фантомхайв утратил семейную синеву глаз, хотя его серые глаза иногда отдавали чем-то потусторонним. Ещё, в отличие от своего двойника с портрета, Сиэль не носил повязку на правом глазу. Судя по информации с форумов, когда граф был ещё ребёнком и ещё не графом, в доме семьи случился страшный пожар, где юный Сиэль потерял и родителей, и правый глаз.

И наконец я погуглила ещё и компанию “Фантом”. То, что молодой граф, верно служивший лично королеве Виктории, находил время на свой собственный бизнес по производству детских игрушек, было достойно уважения. Так я узнала, что тот самый магазин “Фантом” в Берлине, до которого граф так и не доехал, до сих пор действовал и активно распространял таинственную историю пропажи графа.

У меня начали слипаться глаза.

Я закрыла ноутбук, отклеила от век увлажняющие патчи и завалилась на кровать.

Последней моей мыслью перед сном было то, что можно спросить у “моего” Сиэля, что же всё-таки за мистические события приключилось с его предком. Он-то должен был что-то об этом знать — если бы родовая линия Фантомхайвов тогда прервалась, этот Сиэль никогда бы не появился. Ведь так?..

***

Мне снова снился Сиэль Фантомхайв.

Однако в этот раз, впервые за много месяцев, сон был не таким, к которому я уже привыкла и который выучила наизусть.

Во сне я была младше. Это ощущалось во всём, я была ниже ростом, слабее… и мне было ужасно непривычно носить этот тугой корсет! Платье было нарядным, красно-розовым, как и аккуратные туфельки “мэри джейн”. Я напоминала себе оживший леденец с открытыми бледными плечами.

Вокруг меня крутилась горничная, совсем ещё молодая девчонка, воркующая что-то с сильным акцентом кокни. [*Один из самых известных типов лондонского просторечия, на котором говорят представители низших социальных слоёв населения Лондона. Для него характерны особое произношение, неправильность речи, а также рифмованный сленг.] Она повязывала ленты на двух весёленьких хвостиках на моих волосах.

— Вот вы и готовы, юная госпожа, — она развернула меня к зеркалу спальни, которое оказалось прямо за моей спиной. — Вы уже такая взрослая!

Взрослая? Я бы так не сказала. На вид мне было всего лет десять-одиннадцать. Но меня после этих слов горничной вдруг затопила гордость: мне нравилось взрослеть и начинать носить “взрослые” платья.

Голос из холла прокричал:

— Лиз? Лиззи, ты готова? Фантомхайвы уже здесь.

— Иду, маменька, — крикнула я в ответ. Мама? Само вырвалось.

Я поспешила к выходу из комнаты, стараясь всё равно вышагивать элегантно, как леди.

— Госпожа, вы уверены, что не хотите переобуться? — Паула вновь показала мне симпатичные туфельки на каблучке в яркой подарочной коробке. Казалось, ей больше меня жаль, что я не надела их.

— Нет! — возмущённым шёптом одёрнула я. Мой тон был гораздо более властным, чем можно было ожидать от одиннадцатилетней девочки. — Я же сказала, я не хочу быть выше Сиэля.

И после этих слов, я гордо задрала подбородок и вышла из спальни. Паула неотрывно следовала позади.

Едва заметив Сиэля в гостиной внизу, я, тут же забыв обо всех обязанностях леди, свесилась с перил парадной лестницы.

— Сиэль!

Мальчик обернулся на меня. Тот же привычный мне Сиэль из снов, но младше, даже младше меня сейчас. Он был одет во фрак с шортами, хотя в таком возрасте, наверное, ещё должен был носить матроску, а на месте галстука на его шее красовался огромный синий бант в тон его глубоким синим глазам.

Сиэль улыбнулся мне. Это была обычная весёлая улыбка ребёнка, ещё не обременённая невзгодами и неудачами.

Я поспешила к нему вниз по лестнице, едва не спотыкаясь на ходу. От падения по инерции меня спасло то, что в конце лестницы Сиэль поймал меня. Вернее, я на полном ходу врезалась в мальчика. Мы захихикали.

— Элизабет, — вновь окликнул голос, который я идентифицировала, как мамин. — Приличные леди так себя не ведут. Поздоровайся с Сиэлем, как полагается.

Я тут же присела в книксене. 

Сиэль кивнул мне.

***

Я проснулась резко, болезненно, жадно вдыхая воздух ртом, будто только что не спала, а тонула. Я села в кровати, пытаясь успокоиться, и даже не сразу поняла, что рядом со мной на подушке мой телефон разрывается мерзкой стандартной мелодией будильника.

Я отключила будильник и отбросила телефон обратно на подушку.

Конечно, я не выспалась. Голова словно была набита ватой, а глаза — песком. Мысли молчали.

Но мне не надо было думать, чтобы внезапно встать и в утренней темноте комнаты сразу подойти к своему рабочему столу, откопать в глубине сумки небольшой блокнот и сразу, стоя, начать зарисовывать в нём юного Сиэля.

Мальчик уже улыбался мне с листа блокнота и красовался огромными глазами и милыми ямочками на щеках, когда я наконец решила взглянуть на часы и в ужасе поняла, что мне нужно собираться, иначе я не успею вовремя встретиться с Сиэлем.

Теперь не шло и речи о том, чтобы остаться дома: мне жизненно необходимо было разобраться во всём, что происходило в моей жизни, разобраться в этой загадке семьи Фантомхайв. Иначе я просто сойду с ума.

Я принялась носиться по комнате в попытках найти в стопке неглаженного белья и на вешалках в шкафу что-то приличное. Да, я еду на “Парамоны”, но ведь еду я с наследником английского графа.

В итоге нарядиться всё равно не получилось. Я надела укороченные свободные чёрные брюки и в тон им подобрала тонкую кашемировую водолазку.

Придирчиво оглядев себя в зеркало, я решила, что выгляжу ещё больше “как училка”, чем на работе, и решила разбавить образ чёрно-белым винтажным пиджаком Шанель, который увела у мамы прошлой весной, а на ноги надела просто белые кеды.

Коко Шанель вряд ли бы одобрила соседство своего пиджака с Адидасом, поэтому, чтобы ей было не так обидно, духи я на сегодня выбрала тоже из Шанель.

У меня не было времени на полноценный макияж, только на утренние уходовые процедуры и консилер. Без румян и туши для ресниц я уже приготовилась весь день выслушивать комментарии о том, какая я бледная и не заболела ли я. Но тут я вспомнила, что Сиэль — джентльмен, а значит, от него я что-то такое услышу вряд ли.

Перед выходом из квартиры я сгребла свои вещи с тумбочки в прихожей в маленькую сумочку и придирчиво оглядела бардак, который после себя оставила. Вообще я старалась поддерживать в квартире порядок: моя однушка, хоть и просторная, была слишком мала для беспорядка, да и в чистоте лучше спалось и лучше думалось. Но так быстро собраться и при этом хорошо выглядеть всегда влекло за собой жертвы. Гостей я всё равно не ждала.

Перед зеркалом в лифте я помазала губы бальзамом и поправила волосы (всё равно они закудрявятся, как только я выйду во влажность осеннего утра).

Сиэль уже написал мне, что они с Себастьяном подъехали.

В подъезде и холле дома было пусто, все приличные люди в такой ранний час субботы ещё спали, поэтому, когда я на всех парах пронеслась мимо консьержки, через плечо бросив ей: “Доброе утро”, она посмотрела на меня с большим удивлением, отвлекаясь от небольшого телевизора, где почти без звука шёл какой-то сериал.

Я толкнула тяжёлую входную дверь коленом и вышла в туман улицы.

Знакомый чёрный “хёндай” ждал меня, такой начищенный, что сливался с темнотой вокруг, лишь приглушённо щурясь красным светом задних фар.

Задняя пассажирская дверь открылась и из салона выглянул Сиэль.

— Доброе утро, — поздоровалась я, ещё ощущая отголоски той радости, что ощущала в сегодняшнем сне при встрече с Сиэлем.

— Привет, — беззаботно откликнулся Фантомхайв. — Запрыгивай.

И с этими словами он отодвинулся в сторону, освобождая мне место. Я села в машину и закрыла за собой дверь.

Переход на “ты” был понятным, но неожиданным. Было странно, что Сиэль не спросил у меня разрешения, прежде чем это сделать. Но, с другой стороны, сейчас он был официально выше меня по статусу и мог делать что вздумается.

— Доброе утро, Елизавета, — вторил Себастьян на водительском кресле.

— Рада снова встретиться, — я радушно улыбнулась ему. Сегодня он выглядел гораздо более бодрым, чем вчера, несмотря на время.

Сиэль тоже, казалось, был в хорошем расположении духа.

— Произошло что-то хорошее? — спросила я.

— Ещё нет, — ответил Сиэль, — но я так соскучился по расследованиям, ты не представляешь. Это тебе не исторические исследования. Гораздо интереснее разгадывать тайны, когда хотя бы кто-то, кто в них замешан, ещё жив.

Я удивлённо усмехнулась.

— Прости, — Сиэль покачал головой. — Кажется, это прозвучало очень цинично.

— Всё нормально, — ответила я. — Зато честно.

От моего дома до набережной было ехать минут пятнадцать. В такой час город вымер, и на дорогах было почти пугающе пусто.

В тумане мелькнул красный огонёк светофора, и мы остановились.

В повисшей тишине Сиэль убрал в карман телефон, в котором до этого сидел, и спросил:

— Ты там уже была?

Я не расслышала вопрос, потому что, сама того не заметив, начала засыпать, оперевшись головой о холодное стекло окна. Я выпрямилась.

Сиэль открыл рот, чтобы повторить, но тут мой мозг, запоздав, всё-таки разобрал смысл фразы.

— Да, конечно. Только давно. Ещё в школе, наверное.

— Там же какая-то вода? — спросил Сиэль, хмурясь. Он, кажется, не совсем понимал, что из себя представляла одна из самых странных достопримечательностей города.

Я тяжело вздохнула, собираясь с мыслями. В такое раннее утро мой мозг был не готов по первому требованию выдавать историческую справку.

— Их строили как холодильные склады. Я не знаю точно, как, но в конструкции использовалась вода из родников, что протекали прямо под складами. Во время войны здания пострадали, а потом их забросили. Так что теперь это просто стены без крыши. А пол одного из складов превратился в бассейн родника.

Сиэль задумался.

— Тогда в первую очередь проверим бассейн.

От мрачных мыслей Сиэля я поёжилась.

— Лучше, наверное подъехать снизу склона? — вдруг раздался голос Себастьяна.

— Да, — ответила я, тут же отцепляясь от ремня безопасности, и перевесилась через переднее кресло, чтобы показать нужную улицу на навигаторе. — Вот здесь. Потому что сверху дольше идти. И спуск вниз к реке слишком крутой.

Себастьян кивнул моим указаниям и повернул автомобиль.

Сиэль, смутившись от моей позы, вжался в сидение и отвернулся к окну. Он снова взглянул на меня, только когда я вернулась на своё место и села ровно.

— Если что, — вдруг сказал он серьёзно, — вообще не беспокойся за меня или Себастьяна.

— А как же… — начала я, но Сиэль прервал меня, лишь коснувшись рукой своего пальто где-то в районе пояса брюк.

Это было короткое, но очень красноречивое движение: Сиэль был вооружён.

Я поджала губы и кивнула. Вряд ли здесь дойдёт дело до перестрелки, но я была рада, что Сиэль сообщил мне о такой важной детали, как пистолет.

— Елизавета, — спокойным тоном окликнул Себастьян. Я машинально обратила свой взор на него. Он успокаивающе улыбнулся, увидев, как я вся напряглась от упоминания оружия. — Вам ничего не угрожает.

Я улыбнулась в ответ, возвращая напускное самообладание.

— Конечно, — согласилась я. — Я вам доверяю.

Сиэль хмуро хмыкнул.

Автомобиль остановился, и наследник графа тут же выскочил на улицу. Пока я тормозила, Себастьян успел открыть мне дверь и подать руку.

Я приняла помощь и вышла.

— Не стоило, — смутилась я.

— Мне не сложно, — парировал Себастьян и склонился к моему запястью.

Я вспыхнула румянцем, но доктор Михаэлис так и не смог поцеловать мою руку — Сиэль вдруг материализовался рядом и довольно грубо одёрнул Себастьяна. Тот выпустил меня и ухмыльнулся вспыльчивости своего ученика.

— Да хватит целовать её руку, — закатил глаза Сиэль. — Она незамужняя. И мы не на балу. Лиза, почему ты позволяешь ему так грубо нарушать нормы этикета?

Я с трудом подавила дружескую усмешку. 

— Сиэль, сколько раз я вас учил, — продолжал глумиться Себастьян, — этикет это не наука, а искусство. Важно чувствовать, что уместно  в конкретной ситуации. Некоторым нужны годы и годы, чтобы развить в себе такую интуицию.

Из меня всё же вырвался смешок.

Я кивнула, соглашаясь со всеми словами Себастьяна.

— Как же тебе повезло с учителем, — мечтательно протянула я.

Сиэль в ответ тяжело вздохнул и помотал головой, отвлекаясь.

— Я бы много чего хотел сказать по этому поводу, — заверил он. — Но мы не можем позволить себе терять время. Пойдём.

И с этим он двинулся вверх по склону к разрухе Парамоновских складов.

Я лишь на мгновение задержалась, чтобы бросить взгляд вниз — на вид утренней набережной. У причала дремали несколько теплоходов. Противоположный берег полностью скрылся за туманом.

Заметив, что отстала, я побежала за Сиэлем.

Фантомхайв проворно разобрался в конструкции заброшенных складов и без моих подсказок вышел к тому из них, который был заполнен водой. Перед краем бассейна он остановился и смерил бегущую воду непроницаемым взглядом. Нагоняя его, я пыталась понять по его лицу, бояться ли мне смотреть в воду, но по его эмоциям прочесть ничего было нельзя. Поэтому на свой страх и риск я подошла к осыпающемуся краю бассейна и заглянула внутрь.

Я шумно выдохнула, даже не заметив, что до этого задерживала дыхание. В воде ничего не было.

Я открыла рот, чтобы сказать что-то ободряющее по этому поводу, но Сиэль поднял указательный палец, призывая к тишине. Я прислушалась.

Где-то недалеко раздавались вялые смешки и голоса компании.

Сиэль опустил палец, указывая направление, откуда доносился звук.

Я молча кивнула. Сиэль двинулся в нужную сторону, и я пошла за ним. Нашу процессию замыкал Себастьян, шагавший так тихо, что я периодически совсем теряла его.

Мы быстро нашли их: на необвалившемся огрызке второго этажа склада сидела группа из шести подростков. На вид им всем было не больше восемнадцати.

— Там его одногруппники, — шепнул мне Сиэль. — Вон те два парня.

— Откуда ты знаешь?

— Навёл справки.

Три наши мрачные фигуры быстро привлекли внимание компании. Они притихли и попрятали за спины бутылки “Гаража”. Смятые пластиковые бутылки из-под “Блейзера”, валяющиеся рядом, они прятать не стали.

Повисла напряжённая пауза. Сиэль наградил каждого из компании внимательным суровым взглядом. Я всмотрелась в кого-то, кто сидел, обняв колени, и прятал лицо в капюшоне белой толстовки.

Мы стояли на первом этаже. Один, на вид — самый старший, парень легко спрыгнул к нам со второго, поднимая вокруг бетонную пыль. Он смотрел на нас агрессивно, но говорить ничего угрожающего не спешил.

— Доброе утро, — вдруг заговорил Себастьян. Я тут же удивлённо обернулась на него — я ожидала, что говорить будет Сиэль. Но наследник графа замер на месте, будто превратившись в каменную статую. — Мы ищём вашего друга, Серёжу Соловьёва. Вы знаете, где он?

Ещё одна некомфортная пауза.

— А зачем вы его ищете? — подал голос ещё один парень (один из тех, кого Сиэль назвал одногруппниками пропавшего мальчика), глядя на нас с высоты второго этажа.

— Это не ответ на вопрос, — добавил Сиэль. Его голос прозвучал так ровно и холодно, что по моим плечам пробежали мурашки.

— Мы очень беспокоимся за Серёжу, — в отличие от Сиэля, Себастьян говорил елейно, с улыбкой, но от того не менее пугающе. Мой взгляд бегал между ними, не понимая, что они хотят услышать. Уверены ли они вообще, что эти дети знают, где искать Соловьёва? — И просто хотим убедиться, что с ним всё в порядке.

— В порядке, — заверил тот парень, что стоял к нам ближе всего. Он сложил руки на груди, и, испугавшись резкого движения, я едва сдержалась, чтобы не отступить на шаг назад. — Ничё мы вам не скажем. Отвалите от нас.

Остальные подростки смотрели на нас во все глаза, скорее напуганно, чем угрожающе. Они все точно ещё училась в школах, и выглядели тоже довольно прилично. Таких можно было напугать чем угодно, чтобы заставить расколоться, и я уверена, что Сиэль знал об этом лучше меня.

Кто-то из компании продолжал прятаться в капюшоне. Я склонила голову набок, присматриваясь. Фигура была страшно знакомой.

— Опять неправильный ответ, — продолжал давить Сиэль.

И вдруг меня обдало холодной волной шока, когда я поняла, кто так упорно пытается спрятать от меня лицо.

— Кель, — позвала громко. — Я же надеюсь, мне только показалось, что это ты?

Подтверждая мою догадку, и так едва дышавшая фигурка девочки в большой толстовке с чужого плеча, сжалась так сильно, будто пыталась в этой толстовке исчезнуть.

Уголок губ Сиэля лишь на мгновение дёрнулся вверх. Кажется, именно такого развития событий он и добивался.

— Снимай капюшон, — строго добавила я.

Одиннадцатиклассница Алёна Кель, самая послушная моя ученица, сняла капюшон, открывая нам две свои русые косички, и уставилась в пол.

— Алёна, где Серёжа? — по-прежнему мягко спросил Себастьян.

Алёна подняла на меня полные стыда глаза. На мужчин рядом со мной она даже не посмотрела. Один из пацанов шагнул ближе к девочке.

— Мы обещали не говорить, — дрожащим голосом сказала Алёна.

— Обещали кому? — тут же спросила я, опасаясь, что девочка передумает и снова замолчит.

— Серёже, — сразу же ответила девочка. — Он…

Кто-то из компании шикнул, и Кель притихла.

Она так внимательно смотрела прямо на меня своими влажными глазами, что у меня сжалось сердце. Но нам надо было найти Серёжу.

Я почувствовала, как рот наполняется горечью яда. Мне стало так противно от того, что я собиралась сделать, что я крепко сжала кулак, давя ногтями в собственную ладонь.

— Кель, — снова позвала я, в этот раз стараясь по максимуму скопировать холодный и угрожающий тон Сиэля. — Я не поняла, нам что, больше не нужен красный аттестат? Так это легко устроить.

Девочка тут же встала.

— Н-нет! — Она прерывисто вздохнула. — Елизавета Альбертовна, вы же не…

Я до боли прикусила щёку.

— Да отвалите вы от неё, — наконец снова заговорил тот парень, что стоял рядом с нами. За его спиной все остальные уже собрались вокруг Алёны, пытаясь успокоить её. Я не могла оторвать от неё взгляд.

— Тогда ответьте на вопрос, и мы уйдём, — снова сказал Сиэль. — Где Сергей Соловьёв?

— Да в “Мандарине” он, наверное, — ответил парень, так пренебрежительно, будто плюнул в нас. — Белый их там как ручных обезьянок держит.

— Кого “их”? — уточнил Себастьян.

— Да я что, знаю, что ли? Если бы Серый дружил с нами больше, чем с ними, он был бы здесь, не считаете? — огрызнулся парень и вдруг, легко взобравшись по обвалившейся стене, вернулся на второй этаж к Алёне.

Пока вокруг неё ворковали друзья, Алёна продолжала напряжённо смотреть на меня, как бы примеряя на меня неожиданную роль предательницы. Я подумала, что в школе нужно будет обязательно извиниться за то, что я так её напугала, зная, как важна для неё и её будущего её хорошая учёба.

Сиэль круто развернулся на месте и пошёл обратно в сторону машины. Себастьян подождал, пока я последую за наследником графа.

— Спасибо за помощь, — он кивнул компании школьников и тоже пошёл за нами.

— “Мандарин”, — протянул Сиэль и повернулся на Себастьяна. — Что это?

— Наверное, “Танджерин” [*Tangerine, с англ. — мандарин.], — предположила я.

— Что? — переспросил Сиэль.

На ходу я достала телефон и забила в строку поиска браузера “Танджерин” и “Белый”. Меня тут же отправило на пост из соцсети, я перешла по ссылке и протянула телефон Сиэлю.

— Вот, смотри. Это бар.

Сиэль взял мой телефон и пробежал глазами по тексту рекламного поста.

— А Белый — это бармен, — добавил он. — И что нам это даёт?

— Пока ничего не ясно, — решила я.

Через плечо Сиэля Себастьян тоже заглянул в экран, но ничего не сказал. Только в тайне от Сиэля ухмыльнулся тому, что было написано в посте.

— Да нет, ясно, — не согласился Сиэль. — Нам нужно в “Танджерин”.

— Там закрытая вечеринка сегодня, — сказала я.

Мы остановились у машины и продолжили говорить. Сиэль вернул мне телефон и задумчиво посмотрел вдаль. Над рекой, светя холодными лучами сквозь пелену облаков, вставало ярко-оранжевое солнце.

— Я знаю, я читал, — легко согласился он.

— Вот, — продолжила я. — Значит, сегодня мы туда не попадём. Раз ты читал, то увидел, что сегодня туда не из списка пускают только девушек. Так что если у тебя нет предложений, как попасть в список, нам придётся подождать до…

— Но ты же девушка, — вдруг отметил Сиэль.

Я прервалась и удивлённо оглядела наследника графа.

— Ты хочешь, чтобы я пошла туда? Одна? Кто из нас Шерлок Холмс?

Сиэль возмущённо нахмурился. Вряд ли ему часто отказывали.

— Я без тебя туда ни за что не пойду, — упрямо заявила я.

— Елизавета права, — встал на мою защиту Себастьян, вставая рядом со мной напротив Сиэля. — Вам стоит пойти с ней. Нельзя посылать леди одну в такое место. К тому же, вам не впервой испытывать на себе чудеса маскировки.

Сиэль побледнел и ничего не ответил.

Эта фраза Себастьяна меня заинтриговала.

— Что? Что ты имеешь в виду, Себастьян? — выпытывала я. — Подожди… Нет. Ты что… Хочешь, чтобы Сиэль переоделся в девочку?

Оба молодых человека лишь продолжали молча смотреть на меня. Их молчание было для меня знаком согласия.

В шоке я закрыла рот рукой, иначе моя челюсть упала бы на землю.

Сиэль тяжело вздохнул.

— Поможешь?

— Конечно! — воскликнула я, наверное, слишком обрадованная таким развитием событий. — Я думаю, мы сможем подобрать тебе что-то из моего. Поехали.

Я первая развернулась к машине, и, последовав за мной, Сиэль и Себастьян тоже сели в автомобиль.

На обратном пути до моей квартиры мы молчали. Сиэль увлечённо гуглил что-то про сегодняшнюю вечеринку в “Танджерине”, а я увлечённо зевала.

Себастьян высадил нас перед подъездом.

Перед тем, как выйти из машины, Сиэль прошипел Себастьяну:

— Ты об этом ещё пожалеешь.

Но Себастьян только усмехнулся, очевидно не воспринимая угрозу всерьёз.

— Я приеду в шесть, чтобы отвезти вас на вечеринку, — пообещал он.

Себастьян уехал, а мы вошли в дом.

Консьержка, увидев меня с незнакомым молодым человеком, второй раз за раннее утро удивилась. Я улыбнулась ей и пожала плечами, а затем мы скрылись в лифте.