Подсвечивая интерьеры огромного, холодного и пустого дома телефонным фонариком, Тира ощущала себя Ларой Крофт. Ну а Бин, видимо, был её Лу Реном.
Бывший зал собраний выглядел даже круче, чем Тира себе представляла. Словно кусок древнеримской виллы, встроенный в типичный для кампуса новгородский особняк времён промышленной революции. Большую часть мебели увезли, но штуки вроде декоративных колонн остались на своих местах. Не какое-нибудь фуфло пенопластовое, а стильная каменная подделка под Европу. Так просто их не выселишь, в отличие от студентов.
— Какой классный греческо-этрусский орнамент! — обрадовался Бин.
— И букрании среди ассирийских роз.
Платформы Тиры мерцали полицейским красным и синим, и полуобнажённые люди с мозаичного пола будто разбегались в разные стороны, как наркодилеры с вечеринки.
Кроме еженедельных дискуссий о политике, в культурную программу «Promontorium Occidentale» входили стилизованные попойки. И, по слухам, оргии тоже. Какой Рим без оргий? К сожалению, попасть на одну из них лично Тира так и не успела.
Театральные маски и орлы с распростёртыми крыльями взирали со стен на пустой зал, где когда-то лилось пиво и кипела половая жизнь. Высокий потолок был раскрашен под звёздное небо. Тира представила в красках, как студенты из Нового Рима убегали отсюда в свой последний день Помпеи, поражённые гневом деканата.
— Ух ты, совы! — продолжал восхищаться Бин. — Ты когда-нибудь видела сов в колеснице Меркурия?
Тира бросила взгляд через плечо.
— Совы?
— Глянь сама!
Заинтригованная, она пересекла зал наискосок. Они с Бином подсветили рисунок вдвоём. И правда: колесницу по небу несли совы. Тира полезла включать камеру, намереваясь сфоткать картинку, когда окно с видом на Сиатль без всяких на то причин распахнулось. В тот же момент батарея её смартфона разрядилась в ноль.
Крупная сова тёмной масти влетела внутрь через образовавшийся проём, спикировала в центр квадрата ровно посередине зала, и — раз! — обратилась человеком. Бин выронил телефон. Секунду назад сова, а теперь женщина стояла к ним лицом. Такая же обнажённая и прекрасно сложенная, как нарисованные античные атлеты у неё за спиной.
Она взмахнула рукой, направляясь в их сторону и не отрывая пристального взгляда от Бина. В тёмных, почти чёрных, глазах явственно читалось изумление вперемешку с вожделением — так обычно смотрят на редкую, но желанную вещь. Тиру женщина, казалось, не замечала вообще. Только взмахнула рукой в странном жесте.
Стоило ей сделать несколько шагов, как пол между колоннами провалился, и в образовавшееся пространство из ниоткуда с шумом хлынула вода — будто бы из воздуха, — стремительно превращая зал в огромный бассейн.
«Они сами тебя найдут, если посчитают нужным», — вспомнила Тира. А ещё — сов с герба купцов Грихновых.
Воздух стал тёплым и влажным, как в термах. Тира перевела взгляд с женщины-совы на заполняющийся водой провал и обратно. Чего уж там, незнакомка была секси: с бледной, как мел, кожей и длинными чёрными волосами.
Тира словно попала в новгородскую сказку, где творятся всякие чудеса — птицы обращаются девами, а помещения меняются по щелчку. Она машинально прижалась спиной к колонне, но вода перестала прибывать ровно в тот момент, когда достигла краёв.
— У тебя диковинные глаза. Люблю такие, — голос у незнакомки был под стать ей: низкий, грудной, загадочный. Она успела вплотную приблизиться к Бину. Тот ошарашенно застыл и не сводил с неё испуганного взгляда. — Смею надеяться, остальное тоже порадует. Тс-с! — незнакомка прижала палец к губам Бина. — Ты должен оголиться. Быстрее!
Бин простонал что-то нечленораздельное и жалобное, а затем дисциплинированно бросился исполнять приказ, как у медсестры в кабинете. Приспустил штаны, будто его в задницу уколоть собрались. Зная скромный образ жизни однокурсника, Тира могла предположить — ему не шибко много голых женщин выпало повидать, и уж тем более вряд ли приходилось раздеваться перед ними.
Грихновых казнили за чёрную магию и прелюбодеяния. Ходили слухи, что близнецы не гнушались любви друг друга — братской и не очень. И вот они, перед ней: магия с прелюбодеяниями. Выходит, это не выдумка невежественных людей семнадцатого века?
В Тире боролись исследовательница и перепуганная девчонка. Она чуть не ляпнула: «А ты и правда Цветана?», но вовремя прикусила язык, медленно огибая колонну по кругу. Осторожно пятясь к выходу. Надо позвать Рольфа и Хайди. Кого-нибудь. И как-то отбить Бина, пока его не изнасиловала четырёхсотлетняя ведьма.
— Стоять! — Тира не видела её, но отлично расслышала. И хотя не собиралась этого делать, замерла на месте. — Вернись и подойди ко мне!
Нужно было бежать. Добраться до холла и крикнуть «На помощь!». Вместо этого Тира выглянула из-за колонны.
Цветана стояла там же, где Тира её оставила — перед Бином, только теперь сжимала в ладони его эрегированный член. Внезапно немаленький. Тиру она по-прежнему не удостаивала взгляда. Зато обращалась явно к ней:
— Оголись и вставай на колени!
Тира послушно выполнила и этот приказ, предварительно бросив на пол куртку и шарф, чтобы удобнее было. Всё-таки пол холодный и каменный. Руки и ноги будто привязали к невидимым ниточкам кукловода. Они ей больше не принадлежали.
— Признавайся, нравится? — Цветана ласково провела по её волосам, ощутимо подтолкнула в затылок, вынуждая буквально упереться носом в головку Бина.
Тире действительно нравился член. Если, конечно, эти мысли были собственными. Вдруг мозги заколдовали так же, как и тело?
Бин дышал размеренно, как во сне, и никаких действий не предпринимал.
— Очень, — пискнула Тира.
Цветана запустила пятерню ей в волосы, накрутила пряди на пальцы и снова подтолкнула вперёд:
— Оближи его.
Не задействуя рук, Тира покорно слизнула выступившую каплю смазки. Бин ахнул, но остался стоять смирно, хотя явно пребывал на грани обморока.
— Смелее! — потребовала Цветана.
Тира обхватила член и прошлась языком до основания и обратно, задержавшись на уздечке.
Разумная часть мозга хотела сказать, что её заставляют делать это, но пробуждённая Цветаной другая была вовсе не прочь исполнить всё, что прикажут.
— Тише-тише. Ишь, какая прыткая! — Ведьма потянула за волосы назад, и Тире снова пришлось подчиниться. — Ты, между прочим, здесь не одна. — Та опустилась на колени рядом с ней — прямо на камень, — и тоже, как только что перед этим Тира, провела языком по всей длине члена. Под невнятное мычание Бина поманила Тиру пальцем, приглашая присоединиться.
Она приблизила свою голову к её лицу. От Цветаны пахло странно… Не человеком. Озоном? Осенним лесом? Тира опять облизнула член Бина, на сей раз в компании ведьмы, и в процессе коснулась её языка своим. Одна на двоих ниточка слюны протянулась между ними и оборвалась мгновение спустя.
В следующий миг обе стояли на ногах, а Бину пришлось преклонить колени. Цветана повторила с ним то же, что пару минут назад с ней — вплела пальцы в его волосы, заставляя повернуть голову и прильнуть к лобку Тиры.
— Открой рот! — приказ относился к Бину. — Шире!
Тот всё ещё изумлённо, но послушно выполнил требование. Тира почувствовала его язык у себя между ног. Бину явно не хватало опыта, но он пытался компенсировать старанием. Она бы сейчас предпочла кое-что другое, но парадом командовала Цветана, и она же направляла Бина. Надо сказать, умело.
Тира невольно простонала и зажмурилась от удовольствия, а когда открыла глаза, Цветана уже переместилась и стояла у неё за спиной. Дышала в загривок, прижимаясь грудью — Тира явственно ощущала, как затвердевшие соски ведьмы упираются ей в лопатки. Одной рукой та по-прежнему направляла Бина, не позволяя ему отстраниться. Другой нашла ладонь Тиры, завела руку назад и положила себе на живот.
— Покажи мне, что ты умеешь делать, — услышала Тира жаркий шёпот.
Она с опаской сдвинула пальцы ниже. Цветана одобрительно хмыкнула и расставила ноги. Она была раззадоривающе влажной и горячей, и это — а также навострившийся Бин — вдохновляло окончательно позабыть научный интерес к происходящему. Чёрт возьми, трахать пальцами историческую персону куда приятнее, чем жужжать вибратором в общаге.
Кажется, Цветана не собиралась сбавлять темп их пошедшей вовсе не по плану вечеринки. Тира успела задуматься, чем сейчас заняты Хайди с Рольфом, но настойчивые пальцы Цветаны, заскользившие между ягодиц Тиры вниз, вынудили мигом позабыть о друзьях.
— Ты знала, — снова послышался жаркий шёпот ведьмы, — что палец и язык — отличная комбинация не только для чтения книг?
— В книгах встречаются интересные моменты, — выдохнула Тира. — Иногда я совмещала.
— Неужели? — Цветана переместила руку дальше, продолжая дразнить Тиру одним пальцем. А потом вонзила его в задницу, вынудив податься телом вперёд. Почему-то отпустила волосы Бина как раз тогда, когда он, не удержав равновесия, завалился назад. — Значит, ты любишь читать?
— Особенно о тебе и Ратко.
— В ваших книгах про нас пишут такую ересь, — театрально посетовала Цветана, добавляя к пальцу в заднице ещё один. — Ни слова правды.
Тира со стоном уткнулась лбом в колонну, облизнула пересохшие губы. Она чувствовала, что потеет, как в развратном аду. Зажмурилась на миг, а, почувствовав лёгкий ветерок на коже, распахнула глаза.
Не зря. Оказалось, они перенеслись все втроём на край бассейна. Бин теперь лежал на спине, левая нога свесилась и погрузилась по щиколотку в воду, руки безвольно висели вдоль тела, а стояк выглядел ещё внушительнее. Лицо Бина выражало странную смесь блаженства и страха, словно он был уверен, что происходящее — сон, и будильник в любой момент вырвет его из пошлой сказки обратно в учебные будни.
— Как ты относишься к необъезженным жеребцам? Хочешь оседлать? Вижу, что хочешь, — рассмеялась Цветана, вытаскивая из Тиры пальцы и подталкивая её к Бину. — Ну же, смелее. Покажи мне, какая из тебя наездница.
Ещё четверть часа назад Тира не могла подумать, что их экскурсия получит такое продолжение, но сейчас это казалось физически необходимым — возобновить традицию оргий в отсутствие хозяев особняка. Она послушно уселась на бёдра Бина и ухватилась за член, направляя его.
Бин вёл себя как бревно бамбука. Впрочем, помощь Тире особенно не требовалась. Она упёрлась ладонями во влажный пол по обе стороны от его тощих плеч и задвигалась, запрокинув голову к звёздному потолку и довольно постанывая.
Цветана недолго оставалась в стороне. Уже через мгновение она уселась Бину на лицо и зажала его голову своими ногами. Поёрзала, видимо, устраиваясь поудобнее. Каким бы неопытным ни был Бин, четыреста лет прелюбодейства определённо помогали ей получить именно то, что она хотела.
Цветана не церемонилась: властно притянула Тиру к себе за шею, приблизила к её губам правую грудь. Одновременно положила на левую свою ладонь, царапнула по соску ногтем — взад-вперёд. Другой рукой принялась теребить клитор Тиры: то подразнивая и едва касаясь, то прихватывая его между пальцев и безжалостно сжимая. Больно не было, наоборот, приятно и необычно.
Желание разгоралось ярче, и Тира решила окончательно отдаться на милость ведьмы. Ускорила темп, яростно насаживаясь на член и не сдерживая рвущиеся наружу стоны, когда Цветана приподняла её за подбородок и жадно поцеловала в губы.
А потом отстранилась, принимаясь хохотать:
— Как же я люблю Велесову ночь!