- 119 -

Имейте совесть, только не мою

— Новая партия старушек?

— Это сироты.

—Дети Поволжья? Тяжелое наследие царского режима?[1]

Повезло (если можно так сказать, конечно) бывшему морпеху.

До полнолуния оставалось двое суток, время двигалось к вечеру, когда ожила рация в неприметном, слегка обшарпанном «кастоме»,[2] на котором Галеотти колесил по Принстону, прочёсывая свою часть города:

— Князь, я у ресторана «Гетсби»,[3] вижу дамочку, очень похожую на нашу потеряшку.

Не то чтобы Алекс очень возрадовался — за эти дни было уже несколько ложных следов.

— Сейчас буду, — буркнул он, выискивая взглядом закоулок поукромнее, дабы прямо отсюда и рвануть в центр города. — Сиди на месте!

— Да понял я, понял, — недовольно отозвался Трентон и отключился.

Припарковавшись немного наискосок от фешенебельного ресторана, на противоположной стороне дороги позади «чероки» Трентона, Алекс присел на капот джипа рядом с задумчивым владельцем сего движимого имущества. Тот кивнул в сторону подсвеченного панорамного окна:

— Вот они. Я полдня за ней мотался. Сперва она бегала по всяким салонам, утомила, ей-богу, а теперь вот у них девичник, видите ли. Вообще-то, я не уверен, но на фоторобот похожа…

— Это она, — со вздохом перебил его Алекс и полез в карман за сигаретами. — Вернее, они. Молодец, amico, считай, накрыл целый шабаш.

— Точно? — нахмурился Трентон.

— Видел бы ты то, что вижу я…

— Вот спасибо, как-нибудь обойдусь, — фыркнул Коул. — Берём?

— Нет, конечно. Не будем же мы устраивать перестрелку в центре, да ещё и с применением магии, — Алекс бесцеремонно потащил рацию из джипа. — Князь. Поиск окончен. Сбор у ресторана «Гетсби». Ничего не предпринимать, рассредоточиться по площади и вести наблюдение. Как поняли?

— Грек. Услышал, — лаконично отозвалась рация.

— Это Сэм, уже еду.

— Куда ж от тебя денешься, — насмешливо констатировал напоследок Несс.

— К тебе это тоже относится, — мельком глянул Алекс на Трентона. Тот пожал плечами:

— По мне, так надо их арестовать официально и все дела.

— Ну и с какой формулировкой? — саркастически поинтересовался Галеотти. — Они не позволят себя взять, учти, будут сопротивляться, тем более что одну они уже потеряли. И не забывай, для нас главное выяснить, остался ли в живых хоть кто-то из детей и найти, если это так.

— Ладно, ладно… Тогда что?

Алекс хмыкнул, аккуратно затушил сигарету, прежде чем метко закинуть её в ближайшую урну, и внезапно весело подмигнул слегка опешившему Трентону:

— Замрите, ангелы, смотрите — я играю![4]

 …Минут через десять, когда граждане охотники, согласно приказу, уже заняли стратегически важные места на площади перед наблюдаемым объектом, у дверей «Гетсби» лихо тормознула алая «калифорния». Владелец оной, не глядя, перебросил ключи парковщику, мимоходом кивнул согнувшемуся в три погибели швейцару и уверенно проследовал внутрь, вызвав лёгкую такую волну негодования у небольшой очереди, что терпеливо топталась у дверей помпезного заведения.

— Пижон, — насмешливо фыркнул Трентон, провожая бывшего центуриона внимательным взглядом.

— Главное, что это действует, — отозвалась рация голосом Несса.

— И свободный столик найдётся немедленно, и официанты выстроятся в очередь, — без тени улыбки подтвердил Валентайн. — Побольше цинизма, господа — людям это нравится…

— Ставлю сотню баксов, будет окучивать брюнетку в красном, — внезапно встрял Сэм.

— Ты бы так и сделал? — снова съехидничал Трентон.

— Нет, просто на её фоне остальные явно проигрывают.

— Сэмми, ты провидец. Брюнеточке уже притащили целый веник роз.

— Не называй меня так!

— Обратите внимание, господа, её подружкам явно не нравится такой знак внимания, — задумчиво констатировал Несс.

— Элементарная бабская зависть. А она аж прям сама расцвела, как та роза, ишь ты. И глазёнками на Алекса так и стреляет, так и стреляет.

— Доброе слово и ведьме приятно, — хмыкнул Валентайн. — Пускай порадуется… напоследок.

— Коул, ты его видишь? — озабоченно поинтересовался Сэм.

— Ага. Через два столика. Блин, вот как у него получается, а?! Так на неё глядит, что она сама сейчас начнёт раздеваться!

— Трентон, опусти взгляд и обрати внимание на свою левую руку, — со смешком порекомендовал Несс. — У тебя там обручальное кольцо. Не забыл, не?

— Эй, я свою жену люблю! Это я чисто из академического интереса.

— Акадэмик, — хохотнул Сэм.

— Вы, придурки озабоченные, я всё слышу, между прочим, — вклинился вдруг сердитый голос Алекса. — Заткнулись и напрягли уши.

Сквозь стеклянную стену Трентону было отлично видно, как Алекс неторопливо подошёл к столику, что занимали четверо дам, изящно поклонился всем сразу и ослепительно улыбнулся одной из них.

— Buona sera, Signore,[5] — промурлыкал он, многозначительно сверкая глазами на очень довольную леди в красном, после чего продолжил с чудовищным акцентом. — Миллион раз прошу прощения, что прервал вашу беседу… Однако позволите ли вы пригласить на танец вашу подругу? Con il vostro permesso.[6]

— Они не против, — безапелляционно заявила вышеупомянутая леди, не дав и слова сказать сотрапезницам — да и упорхнула вместе с галантным кавалером, который даже отодвинул стул, чтобы даме не мешался. Естественно, никто из четверых не заметил, что на спинке стула остался крошечный волосок прослушки…

— Совсем уже сбрендила, дура, как увидела красивого мужика — и помчалась! Зачем мы вообще здесь собрались, хоть кто-нибудь из вас помнит?

— Ой, Молли, ну перестань. Мужчины всегда западают на Ви, первый раз, что ли.

— Ну хоть сегодня она могла выглядеть поскромнее! Одна из нас погибла, а вы…

— Да, нехорошо. Придётся искать пятую, а времени в обрез. В принципе, я могу позвать одну свою старую знакомую, она сейчас живёт то ли в Марокко, то ли в Монако…

— Двоечница.

— Девочки, девочки, ну не ссорьтесь. Ой, чуть не забыла, зверёныша кто-нибудь сегодня кормил?

— Не до него. Подумаешь, денёк поголодает, не сдохнет.

— Вот пусть Ви и идёт его кормить, будет знать, как хвостом вилять, пока мы предаёмся скорби.

— Это ты-то скорби предаёшься? Да ты спала и видела, как бы избавиться от Эмили и стать во главе шабаша. Так что ещё и облобызаешь ту мразь, которая её убила!

— Шерил, дорогая, ты не права, Молли никогда…

— Мне адвокаты не нужны! Не поняла, куда это она собралась?!

— Если меня не обманывают глаза — уходит с тем красавчиком, с которым и танцевала. Да расслабься, Мо, перепихнётся по-быстрому и вернётся. Великое дело!

— С кем я связалась! Вы все — недалёкие идиотки! У нас осталось всего два дня, чтобы найти пятую и подготовить финальный ритуал, а у вас в мозгах одна извилина на всех, и та делит задницу пополам! Так, всё, с меня хватит. Я эту шалаву ждать не собираюсь.

— Ой, кто бы говорил.

— Девочки, девочки, я вас прошу… Ну давайте хоть сегодня не будем ссориться…

— Короче, я домой. Кто-нибудь, позвоните нашей принцессе, предупредите, что нынче в полночь сбор у меня.

— А ты чего это раскомандовалась? Тебя кто избирал главной? После смерти Эмили во главе шабаша должна стоять я!

Первым не выдержал Сэм. Переключив рацию на внутреннюю связь, от души выругался и подытожил:

— Ненавижу ведьм.

— Где-то я это уже слышал, — усмехнулся Валентайн, повернув ключ зажигания. — Я за Князем.

— Свечку подержать? — съязвил Трентон.

— Если потребуется, — совершенно серьёзно отозвался Иван.

— Коул, душа моя, кончай трындеть и следуй за первой, — распорядился в свою очередь Несс. — Сэм — номер два. Я за последней. Не выпускаем из виду до дальнейших распоряжений.

Теперь они снова слышали друг друга и Алекса. А он между тем заливался соловьём, не давая ведьме даже собраться с мыслями. Валентайн упорно держался позади, не выпуская из виду бессовестно яркую «калифорнию», владелец которой, недолго думая, направился по знакомому адресу, а именно во всё ещё пустующую квартиру миссис Фионы Хилл, которая покамест решила в Принстон не возвращаться. Во избежание.

Остановился Валентайн подальше от освещённой части улицы — тёмный внедорожник совсем слился с тенями; глянул на вспыхнувший свет в окне на третьем этаже, потом на рацию, из которой доносилось уже что-то совсем непристойное, хмыкнул и прикрыл глаза, изготовившись ждать. Рация меж тем внезапно смолкла, пару секунд побезмолствовала, а потом оттуда послышалось крайне возмущённое:

— На самом интересном месте! Вот свинёныш!

— Не плачь, Коул, я тебе отдам свою коллекцию порнухи. И послушаешь, и посмотришь. Просветишься, так сказать.

— Несс, ты злоехидная задница, тебе это когда-нибудь говорили?

— Неоднократно.

Сэм в перебранку не встревал, логично рассудив, что для этих двоих подобное времяпровождение есть дело привычное, Иван вообще почти задремал, примерно представляя, сколько ещё ждать, так что пробившийся внезапно томный женский голосок заставил всех резко встрепенуться.

— О, Алекс… я вовсе не против второго захода, только убери наручники, у меня совсем затекли руки.

— Не сейчас, bella mia…

Итальянский акцент куда-то резко пропал, что-то щёлкнуло, зашуршало, дама что-то изумлённо попыталась выкрикнуть, однако Алекс продолжил печально:

— Мне очень жаль, дорогая, но дальнейший наш с тобой диалог пойдёт по-моему или не пойдёт вообще. Я уберу кляп, задам несколько вопросов, и ты честно ответишь. Но если ты рискнёшь произнести хоть один звук хоть одного заклинания — я тебя убью. Договорились?

В ответ ему возмущённо замычали. И тут же смолкли.

— Вот и славно, — ласково протянул Алекс. — Меня интересует лишь один вопрос: что стало с семьёй Бреслин?

— Ч-что?.. — испуганно выдохнула ведьма, явно плохо соображавшая, что от неё вообще хотят.

— Те люди, жилплощадь которых заняла ваша янара, Данбар, — любезно напомнил Алекс. — Где они?

— Я не… я не понимаю…

Алекс ничего не сказал в ответ, но явно что-то сделал, потому что ведьма взвизгнула и выкрикнула:

— Я ничего не делала! Клянусь! Мне не нужен этот ритуал, меня просто взяли для счёта…

— Да, знаю, для пентаграммы, — равнодушно перебил её маг. — У тебя-то всё своё, натуральное. Именно поэтому твои так называемые подруги тебя… мягко говоря… не очень любят. И поэтому я сейчас с тобой говорю, а не пытаю.

— Пожалуйста, — всхлипнула ведьма.

— Однако я так и не услышал ответ.

Она вновь захлюпала носом, но все же выдохнула:

— Клянусь, я не знаю, что сделали с родителями, Молли в курсе, она помогала Эмили… Дети… Они урождённые маги. Эмили безумно обрадовалась, когда наткнулась на них, она сказала, что и так забрала бы эту квартиру, а тут ещё такая удача, сразу трое…

— Продолжай, — подстегнул запнувшуюся было ведьму Алекс.

— Послушай, я не видела… никто из нас не видел… Эмили сама приносила их в жертву… она сказала, что если провести три ритуала в полнолуния, то следующие девять лет шабаш сможет существовать на этой подпитке…

Ивану явственно послышался скрип зубов.

— И двое уже… остался только один…

— Где? — резко оборвал Алекс.

— Я не знаю! Клянусь, не знаю! — зачастила в ужасе ведьма. — Сью и Молли где-то их держали, и кто-нибудь из них раз в день заезжает, чтобы покормить… Пожалуйста, пожалуйста…

— Парни, всё слышали? — бросил Алекс в пространство, задумчиво кивнул, медленно выдохнул и мимоходом провёл пальцем за ухом, отключая рацию, одновременно поигрывая знакомым уже фениксом в другой руке.

Красивая брюнетка в одних наручниках, закреплённых в стальной петле, выглядывающей аккурат над кроватью, тихо всхлипывала, невольно пытаясь как можно сильнее вжаться в изголовье.

— Не в моих правилах давать тварям второй шанс, — безучастно сообщил Алекс, очень внимательно разглядывая языки пламени в своих руках. — Вы эти шансы всегда используете исключительно во вред.

Ведьма почти неслышно взвыла, зажмурившись и закусив губу.

— Сможешь освободиться — вали на все четыре стороны. Я не буду за тобой охотиться и специально искать. Но если ты продолжишь свой опасный бизнес и ненароком попадёшься мне на пути — не обессудь…

…К единственному оставшемуся в живых, самому младшему члену некогда большой дружной семьи пришлось прорываться с боем. Держали его в подвале заброшенной фермы далеко за городом, куда даже не вели дороги — так, грунтовые направления. Именно туда ведьмы и направились к полуночи, дабы провести какую-то суперважную подготовку к заключительной фазе ритуала, злобно ворча на три голоса по поводу абсолютной недоступности «этой шлюхи Вивьен», от которой никакой пользы, только и знает, что по мужикам бегать… Там их, собственно, охотники и накрыли.

В отличие от вышеупомянутой Вивьен, ни одна из трёх ни капли не испугалась, словно ожидали чего-то такого. А может, и ожидали — все трое были древними и сильными, привыкшими за свою долгую жизнь и убивать, и прятаться, и ловко уворачиваться как от пуль, так и от чужой магии. И не менее ловко ей противостоять. Охотников было больше, тем не менее, им пришлось ох как несладко: злобные твари умудрились ранить каждого, тем более приходилось постоянно прикрывать Валентайна и Трентона, неспособных защититься от черных заклинаний самостоятельно. Представлять, насколько возросла бы сила этого шабаша, успей они завершить ритуал, Алекс даже не хотел.

Из погреба мальчишку вытащил Сэм. Буквально провалившись сквозь горевшие доски, когда коллеги ещё добивали последнюю оставшуюся в живых ведьму. Сырой каменный погреб, затянутый дымом и освещённый, собственно, только пожаром наверху, представлял из себя вытянутое в длину помещение с несколькими боковыми отнорками — где искать ребенка было решительно неясно. Тем паче, что и дышать-то там уже практически было невозможно. Сверху мощно рявкнул Несс:

— Импульс на живых!

И рухнул следом за Сэмом.

Удивительно, но мальчишка оказался жив, цел и даже в полном сознании. Слабо кашляя, всхлипывая и размазывая по чумазым щекам слёзы пополам с грязью, он взирал круглыми глазёнками на двух возникших перед ним здоровых дядек, с оружием и по уши в кровище, как на ангелов божьих. Недолго, правда, всего-то пару секунд. А потом разревелся в голос и вцепился в Сэма всеми конечностями — тот даже чуть пошатнулся от такого напора, подхватил ребёнка одной рукой, отвёл назад другую, с окровавленным мачете.

— Валим, валим! — прокашлял позади Несс…

[1] «Двенадцать стульев» (СССР, 1976 г.)

[2] Одна из моделей линейки Ford F100, которая выпускается с 1948 г.

[3] Нет в Принстоне такого, придуман мною.

[4] «Двенадцать стульев» (СССР, 1976 г.)

[5] Добрый вечер, дамы (итал.)

[6] С вашего позволения (итал.)