Рассвет после шторма был золотым. Волны, до этого всю ночь огромными валами накатывавшие на берег и разбивающиеся вдребезги о камни и скалы, успокоились незадолго перед тем, как горизонт осветил первый луч, — а протяжные крики чаек, возвращавшихся в море, окончательно дали понять, что буря закончилась.

Как только на море стало спокойнее и светлее, Вэй Ин аккуратно стянул не приходившего в сознание человека со скалы, вновь устроил его голову у себя на плече и поплыл к берегу, обхватив рукой поперёк груди. Цзян Чэн с мрачным видом плыл рядом — если бы поблизости проплывала акула, он, должно быть, превратил бы её в акулий фарш одним лишь своим взглядом. Не Хуайсан, бледный и дрожащий после целой ночи на поверхности, да ещё и в шторм, рядом с человеком, старался не отплывать от приятеля, боязливо косясь то на небо, то на море, то на не приходящего в сознание принца. То, что друг в самом деле пробыл с Ином и Чэном до рассвета, не уплыв, явно было пределом его храбрости и жертвенности.

Вода была мутной. Ужасно мутной, странной на вкус и тёмной, как всегда после шторма. И чем ближе к берегу, тем хуже она становилась. Русалы уже давно проплыли место вчерашнего кораблекрушения, на котором теперь остались лишь избитые в щепку доски. Там огонь тоже давно потух, а вот в небе — только разгорался. До прибрежных скал было плыть всего ничего…

Берег пологий, мелководье. Плыть здесь было невозможно. Всё так же таща принца с плотно сомкнутыми ресницами за собой, Ин с другом и братом кое-как нашёл наиболее глубокое место и, задержав дыхание, почти пополз вперёд. Наверное, будь человек в сознании, ему было бы неприятно от того, как сильно его грудь сжимала рука русала, — но иначе к берегу было не подобраться. Лишь убедившись, что стало мелко настолько, что принц мог лежать на спине и не глотать воды от мелких волн, Вэй Ин остановился. Хвост саднил от поцарапавших его песчинок, волосы совсем спутались, а ладони, сперва державшиеся за камень всю ночь, а теперь проволокшие тело русала по песку, горели, как от щупалец медуз.

— Всё, Ин, он жить будет. Поплыли домой, — голос Цзян Чэна был уставшим. В конце концов, троих русалов целую ночь болтали из стороны в сторону штормовые волны. — Мы на всю ночь пропали, представляешь, в каком состоянии сейчас матушка, сестра и отец?!..

— Давай уплывём, пока не явились другие люди! — пискнул Хуайсан. Он, как и Чэн, не пытался подобраться ближе, оставшись там, где ещё возможно было, пусть ударяясь о дно, но кое-как плавать и не засыхать.

— Погодите, — Ин ещё раз, убрав насквозь мокрые волосы с красивого бледного лица, взглянул на Второго Принца Лань Чжаня. К сожалению, русалу пришлось буквально протащить его к побережью за собой, поэтому в чёрных волосах застрял мокрый песок. Белая одежда заметно посерела, также испачкавшись после ночи в море, а его высокие сапоги, заметив, что они лишь утяжеляют ношу, Вэй Ин стянул сам ещё во время шторма. Но даже так… Принц Чжань, каким-то немыслимым ни для русалов, ни для людей образом, оставался безупречно красивым, сохраняя достоинство даже без сознания. — Он… Он ранен, — взгляд русала тревожно скользнул вниз. На правой ноге юноши, у самого основания, кожа была глубоко порвана и слегка опалена, а кровь уносила солёная вода… Интересно, людям вредно, чтобы вода попадала на раны?.. Ну, хотя-бы акулы сюда не доберутся…

— Ранен, и что? Знаешь, как лечить людей? — огрызнулся Чэн. — Он тебе итак жизнью обязан. Оставь остальное его сородичам!

Ин вздохнул, но про себя был вынужден признать, что брат прав. Он сделал всё, что было в его силах, вытащив этого Лань Чжаня на берег, — дальше ему помогут люди. Должны же они искать пропавшего в море принца…

— Подожди…

Рукой Вэй Ин провёл по щеке Лань Чжаня, едва слышно напевая под нос мелодию без слов. Он даже мечтать не мог, что однажды прикоснётся к живому человеку, а тут он всю ночь обнимал его за грудь и стройную талию, беззастенчиво рассматривая лицо, — везение, которое воистину могло считаться сказочным! Вэй Ин приподнял кончиком когтя верхнюю, полную и мягкую, но чуть побледневшую губу и убедился, что клыки у людей всё же есть, просто совсем коротенькие, ещё раз бегло осмотрел лишенные перепонок и когтей пальцы рук, нагло посгибал такие же, но более короткие пальцы на ногах, потыкал в выступающую под бледной кожей забавную косточку над стопами и без всяких угрызений совести тщательно прощупал длинную здоровую ногу от бедра до кончиков пальцев. Ин вспомнил было разговор с Хуайсаном об утонувшей девушке и почувствовал желание проверить, что там с кожными клапанами внизу живота у мужчин, но в итоге отбросил эту мысль. Всё же, раздевать ещё живого и только что спасённого человека, даже исключительно ради эксперимента и исследования, было как-то слишком непристойно. Ещё и такого… такого…

Живые люди теплее. Податливее. Оказывается, их тело, прямо как у русалов, постоянно хоть немного двигалось из-за дыхания. Их ресницы тоже имели привычку подрагивать, даже если сам человек без сознания. А именно этот человек, принц Чжань… Его тело оказалось сильным и упругим, губы плотно сжимались даже сквозь долгий сон, а брови слегка хмурились, стремясь сойтись к идеально ровной переносице. Не удержавшись, Ин провёл по ней пальцем, всё так же напевая себе под нос тихую мелодию.

Ночью было почти страшно, но сейчас Вэй Ин, вспомнив всё, снова начал приходить в запоздалый восторг. Мир людей был так близко. Ближе, чем когда-либо! И он оказался в сто, нет, в тысячу раз интереснее и удивительнее того, что представлял себе русал! Да что там… Прямо сейчас Ин лежал на берегу. На том самом побережье, границе суши и вод, к которой всему морскому народу было строжайше запрещено приближаться… Но ведь тут было так чудесно! Плевать, что жабры сохли, а песчинки с мелкими камнями исцарапали хвост — небо над головой, солёный бриз в лицо, сухой песок, лишь руку протяни, нетронутые водой высокие скалы с растущими на них… как там эти толстые водоросли из верхнего мира? Деревья? Деревья! Как же это чудесно!

Должно быть, никогда в жизни Песнь Сирены, коей для Вэй Ина были шёпот листьев, голоса людей и чудные незнакомые предметы, не звучала так громко и влекуще. И, должно быть, даже самому себе Вэй Ин не смог бы объяснить, почему к ней, незаметно, пока ещё слабо, но всё же примешались светлые, как лучи рассвета, глаза под чёрными ресницами.

— …Просто уплыть, но не к воде — к небу и солнцу, светлой судьбе… — мелодия, до этого журчащая безмолвно, сама собой облеклась в слова. Бессознательно Вэй Ин всё ещё продолжал гладить кончиками пальцев лицо Лань Чжаня, глядя при этом в сторону. Поэтому русал не заметил, как дрогнули, приоткрываясь, длинные ресницы. — Стену разбить, жить… и любить… — губы Ина дрогнули в лукавой, такой же яркой, как солнце, улыбке. — Весь этот мир!..

Сознание медленно возвращалось к Лань Чжаню. Ногу и голову сковывала тупая боль, разум вело от морской воды. Он был слишком слаб после ночи в центре бури и какое-то время не мог даже открыть глаза, но слышал, как будто издалека, чьи-то голоса, и слабо чувствовал, что лежит на песке, а незнакомые руки касаются его лица. Однако когда он с трудом смог приподнять ресницы, светлые глаза — размыто, против лучей раннего солнца, практически неразличимо — увидели силуэт человека с длинными волосами… Нежная песня… Откуда она лилась? Её пел тот, кто перед ним? Где он сам сейчас…

Расплывчатый силуэт вдруг дёрнулся и исчез. Тихий всплеск воды заглушили приближающиеся сзади топот множества ног и отрывистые голоса людей. Кто-то схватил Лань Чжаня за руку, пощупал пульс, прикоснулся к губам, слушая дыхание…

— Жив! — крик раздался над самым ухом, но Лань Чжаню показалось, что он доносится глухо, как из-под толщи воды. Голова кружилась… — Второй Принц жив!!!

— Боже! — смутно узнав такой же искажённый уставшим разумом голос, Чжань понял, что это был дядя. — Вы, в замок, сейчас же! Пошлите за лекарем! А остальные — продолжайте искать, пока не найдёте Хуаня!

Множество рук подхватили его, поднимая на ноги, стремясь унести от берега. Лань Чжань начинал приходить в себя, но вся сила, казалось, покинула тело, оставшись в синем, солёном, будто слёзы, море.

«Человек… — с трудом промелькнуло в спутанных мыслях. — Здесь был человек… Она или он вынес меня на берег…»

Песнь Сирены делала голоса русалов и русалок манящими, нежными, как перелив хрустальных капель волны, и понять, женский это голос или же мужской, становилось сложнее — особенно если разум был затуманен солёной водой. К тому же, Лань Чжань увидел лишь голову, ладонь у своего лица и длинные мокрые волосы, скрывавшие верхушку плеч. Всё было размыто, затемнено первыми лучами солнца, как назло светящими в спину незнакомца, который, к тому же, даже не смотрел прямо на него, — черты лица и фигуру было невозможно различить. Подоспевшие люди, кажется, вовсе не заметили кого-то постороннего. Случившееся можно было принять за иллюзию… Если бы Лань Чжань не был абсолютно уверен в том, что сам не смог бы доплыть до берега живым.

Кто-то спас его.

Кто же… И почему он ушёл…

Стоило заметить, что среди скал показались люди, Вэй Ин поспешно отстранился от лежащего на мокром песке Второго Принца и скорее пополз по берегу назад, опираясь на локти. Цзян Чэн и Хуайсан схватили его за руки и плечи так скоро, как смогли, и утянули в воду с головой. Немного продышавшись, Вэй Ин оттолкнулся от дна руками и поплыл вглубь моря следом за братом и другом. Всё же стоило поскорее оставить берег позади…

— Отлично, чуть не попались! — угрюмо фыркнул Чэн. — Ну что, насмотрелся на землю и людей? Морской чёрт, пялился на этого человека, словно какая-то влюблённая русалочка!

— А-ха-ха, Чэн-Чэн, о чём ты думаешь? — рассмеялся Вэй Ин, совершенно не обескураженный подобными странными выводами. — Я пялился на него, потому что хотел получше рассмотреть живого человека! Когда ещё такой шанс представится? — русал задумчиво покосился на поверхность, в сторону берега. — Хм… Но согласитесь, этот Принц Лань Чжань правда слишком красив для человека!

— Что ты задумал, Ин?.. — Хуайсан нервно проследил за взглядом друга, понимая, что ничего хорошего ждать от него явно не стоит.

— Ничего… Я на секунду! — с этими словами Вэй Ин сорвался с места и устремился к скале, верхушка которой торчала из моря на поверхность.

— Вэй Ин!!! — рявкнул Чэн. Но брат, не слушая, высунулся на поверхность — лишь плавники с хвостом болтались под мягкими волнами. Он были довольно далеко от берега, да и скалы надёжно укрывали русала от чужих взглядов.

Принца на берегу окружили люди. Их было много, но меньше, чем на корабле, и одеты иначе — почти одинаково, в бело-голубую строгую форму. Какой-то мужчина с черной бородкой держался за сердце, раздавая указания, — он был на корабле, кажется… да, точно, тот самый «старик», которого братья-принцы звали дядей! Все были очень взволнованны, и наверняка поэтому не заметили русала, когда тот ещё был на берегу. Лань Чжань всё ещё был слаб, но уже в сознании, что было ясно по попыткам принца самостоятельно устоять на ногах. Белая одежда слегка распахнулась во время шторма, приоткрывая ключицы, а мокрые, длинные и густые пряди волос, казавшиеся издали чуть светлее из-за песка, слегка скрывали бледное, утончённое лицо, на котором единственными цветными пятнами по прежнему были лишь коралловые губы и прозрачные, освещённые ранним солнцем глаза…

— …Из вод русалка выплыла, нашла людей… — промурлыкал себе под нос Вэй Ин. Подперев голову рукой, он смотрел, как часть людей уходит дальше по берегу, а часть — к крепости над скалами, неся чудом спасённого младшего принца домой…

Вдруг что-то с яростью дёрнуло русала за свисающий в воду хвост. Вэй Ин тотчас сорвался с камня и с громким «бульк» погрузился в море с головой.

— А брат за хвост назад стащил скорей! — раздалась прерываемая смехом Хуайсана наспех переделанная следующая строчка.

— ЭЙ! — воскликнул Ин. — Чэн, за что опять?! Хуайсан, ты вообще на чьей стороне?!

— На моей, и правильно делает, — прорычал Цзян Чэн. — Мы. Плывём. Домой!!!

— Да ладно, ладно, — Ин примирительно поднял руки. — Поплыли. Я бы и так поплыл, необязательно было выкручивать мой хвост!

— Хвост тебе царица Юй выкрутит, если хоть что-нибудь узнает! — пророческим тоном пообещал Не Хуайсан. — Ин, был рад знакомству, обещаю сохранить твою коллекцию…

— Ха-ха, не паникуй так, я умирать и не собираюсь! Никто не узнает! — фыркнул Вэй Ин, уплывая от берега следом за русалами. — Что тут знать? Если мы поторопимся — успеем вернуться даже до того, как нас в принципе хватятся! Помните — мы уплыли почти ночью, все ещё спят! А к тому что я ложусь не пойми когда, привыкли и сестра, и царица, и дядя Фэнмянь!

— Хватит пустословить! — Чэн на плаву замахнулся на старшего брата кулаком. — «Что тут знать»?! Ты выплыл на поверхность, ты приблизился к людям, хотя обещал всем, что никогда так не сделаешь, ты спас — спас!!! — жизнь человека, а в довершение всего пролежал на берегу и едва не показался на глаза толпе людей! Впутав в это нас! И ты заявляешь, что в этом ничего такого нет?! Да я лично сдам тебя сразу матушке!!!

— Цзян Чэн! — на лице Ина отразился неподдельный ужас. — Если бы она узнала, я конечно взял бы всю вину на себя, а про вас двоих словечка не сказал, — но зачем тебе сдавать меня нарочно?! Царица меня убьёт своим кнутом!!!

— Вот и славно, наконец-то перестанешь искать неприятности на хвост! — Цзян Чэн бросился за братом, спешно ретировавшимся за спину Хуайсана. — Давно пора выбить из тебя всю человеческую дурь!

— Хуайсан, спаси меня!

— Я ему спасу! Ты нас обоих, считай, чуть не прикончил сегодня, и ждёшь снисхождения?! Расскажу! Ей! Всё!!!

— Убийца и садист!!!

— Ин, Чэн, пожалуйста, не ссорьтесь хоть сейча-ас…

Конечно, в конце концов Цзян Чэн не сказал родителям ни слова, молча как самая хмурая на свете рыба. Уже позже Хуайсан шепнул Вэй Ину, что на самом деле они оба договорились молчать ещё на берегу, пока друг рассматривал спасённого им принца. Братья в самом деле вернулись во дворец до того, как их успели хватиться морские царь и царица — лишь Яньли всю ночь не сомкнула глаз, тревожась за младших, но, словно почувствовав что-то, не спешила говорить родителям. Увидев на плоском камне горку заботливо почищенных креветок, даже Вэй Ин испытал нечто похожее на стыд. Он кое-как объяснился с сестрой, рассыпавшись в извинениях под убийственным взглядом Чэна, и она слегка успокоилась, не поверив, впрочем, ни одному оправданию до конца.

Когда Цзян Фэнмянь вплыл к своим детям, все трое сделали вид, что просто встали чуть раньше, чем обычно. Вэй Ин даже успел, для пущей убедительности, разворошить морскую траву в их с братом раковинах.

***

К закату Лань Чжань, полностью придя в себя, уже знал, что брата всё ещё не нашли. Люди на суше весь день осматривали побережье в поисках Наследного Принца Лань Хуаня, лицо герцога Цижэня мрачнело всё больше с каждым часом, а никаких хороших вестей всё не было и не было…

Лекарь, осматривавший раны принца, поначалу волновался из-за попавшей в них солёной воды, но позже сказал, что заражения нет и раны затянутся быстро. Перевязанная нога, если её не тревожили, и правда болела намного меньше, чем утром. Сейчас принц сидел у окна в свежей рубашке и с частично забранными в пучок просохшими волосами, аккуратно гладя белого кролика в своих руках. Второй, чёрный, носился вокруг, беспрестанно дёргая хвостиком и ушами. Лань Чжаню сказали, кролики чудом выжили, упав не в воду, а на обломившуюся доску — их шерстку давно высушили, причесали, дали испуганным зверькам еды и те наконец-то уснули, прижавшись друг к другу, до самого возвращения Второго Принца. Лань Цижэнь долго ругался то на племянников, то на море, то на матросов и корабли, но, наконец, Лань Чжань остался один. Со всё ещё безымянными кроликами. Эту мирную картину омрачали лишь мысли о пропавшем в море брате и мелькавшие вперемешку с ними воспоминания о чьём-то голосе и размытом силуэте…

Принц Чжань задумчиво смотрел перед собой, гладя кролика и стараясь вспомнить мелодию песни. Голос. Хоть какие-то черты лица. Мелодия и голос успокаивали, помогали не надумывать лишнего о брате, за которого принц сейчас волновался сильнее всего, — хоть это и не отражалось на холодном бесстрастном лице. Чжань всё ещё не сказал никому о том, что его кто-то спас, но мысль найти этого человека всё прочнее укреплялась в разуме. Девушка или мужчина — без разницы, принцу искренне хотелось поблагодарить и, если человек захочет, узнать имя. Только что неизвестный человек делал посреди моря в разгар бури?..

Невольно Лань Чжань перевёл взгляд на окно. Море было спокойно, солёные волны мерно накатывали на берег, разбиваясь белой пеной. Чайки кружили вдалеке, крича свою надрывную песню… Лишь всё ещё мутная вода напоминала о том, что совсем недавно был сильнейший шторм…

Вдруг, стоило взгляду пройтись по белой полосе прибрежного песка, светлые глаза широко распахнулись. Бережно поставив кролика на пол, Лань Чжань уже было поднялся, но, стиснув зубы, опёрся о стул. Нога всё ещё болела. Голова закружилась… Но он должен был пойти… Там же…

Там, на песке, всё ещё наполовину в воде, лежал человек. Его брат. Лань Хуань!

Полосу берега под стенами замка тщательно проверили в первую очередь, и Принца Хуаня там однозначно не было. Значит… Волны вынесли его совсем недавно. Должно быть, почти только что.

Не обращая внимания на боль, Лань Чжань вышел из комнаты и так быстро, как мог, пошёл к выходу из замка — второму, находящемуся в стенах прямо над скалами, откуда можно было намного быстрее попасть на берег. Принц понимал, что сможет дойти до брата, но не унести его — поэтому коротко приказал слугам сообщить обо всём дяде. Но ждать кого-либо принц Лань Чжань не стал.

Придерживаясь рукой за скалы, Второй Принц наконец спустился к берегу по вырезанным много лет назад в камне ступеням. Боль в ноге становилась всё сильнее, на белых полосках ткани, закрывающих рану, выступили небольшие розовые пятна, но Лань Чжань не обращал на них внимания. Поспешно подойдя к брату, он опустился на песок рядом с ним и с тревогой в глазах положил руку ему на грудь.

Мокрые волося Лань Хуаня разметались вокруг головы по песку, лицо было бледным, а веки смежены, отчего длинные ресницы отбрасывали в лучах заката тёмные тени на красиво очерченные скулы. Наследный принц был без сознания. Волны накатывали на берег, омывая стройные ровные ноги почти до самых бёдер, брызги морской пены попадали на тело. Тело… Брови Лань Чжаня нахмурились, когда тот, ещё только подойдя к брату, увидел, что на нём не было рубашки, — но живот был перевязан тонкой тканью, очень напоминавшей порванную на полосы прежнюю одежду. На белой ткани сбоку проступали красные пятна, будто повязку наложили совсем недавно. Всё это вызывало лишь больше вопросов и тревоги, однако, главное — под ладонью Лань Чжаня всё ещё отчётливо чувствовалось биение чужого сердца. Лань Хуань был жив.

Осторожно, чтобы не растревожить странную рану брата и не повредить ещё больше собственную ногу, принц оттащил Хуаня подальше от воды. Вновь взглянув на рубашку, порванную в длинные, аккуратные полосы, бережно закрывавшие рану на боку, Лань Чжань невольно нахмурился вновь. В подобном положении, брат точно не смог бы сделать это сам. Как же…

Ресницы Лань Хуаня вдруг дрогнули, а сам он закашлялся, слабо приподняв руку. Лань Чжань тотчас перевёл взгляд на его лицо.

— Брат!

Взгляд серых глаз был всё ещё замутнён морской водой, но Хуань не мог не узнать брата — даже если видел его силуэт расплывчато, против золотых лучей закатного солнца, спутать голос было невозможно.

— …Чжань… Лань Чжань, ты…

— Не шевелись, — Второй принц положил ладонь под голову брата. — …Я в порядке. Дядя тоже, — после секунды размышления, добавил он, без слов поняв, что хотел спросить Хуань.

— Твои кролики… Чжань, прости, я не…

Голос старшего брата был совсем слабым. Лань Чжань спокойно ответил:

— Они тоже в порядке.

Лань Хуань вымученно опустил ресницы, едва заметно кивнув. Сзади и сверху всё громче слышался шум — Лань Чжаню не надо было оборачиваться, чтобы понять, что это были люди, посланные дядей. И, возможно, сам Цижэнь.

— …Брат, — вновь окликнул Лань Хуаня Лань Чжань. Ресницы старшего принца дрогнули. — Как…

«Как так вышло, что ты тоже был ранен? Почему эта рана оказалась перевязанной? Почему ты пропал, как сам добрался до берега? И сам ли?..» — эти вопросы не нужно было задавать вслух.

— Я не… Не знаю, как вернулся… — голоса людей и шум шагов по камню и песку раздавались всё ближе. — Помню, когда я ненадолго очнулся… были чьи-то руки и… светлые карие глаза…

— Ваше Высочество?

— Это действительно наследный принц!

— Ваше Высочество второй принц, ваша нога… Нужна ли вам помощь…

В следующее мгновение голоса плотно окружили братьев. Руки стражников подняли обессиленного Лань Хуаня, совсем рядом раздался приказ герцога Цижэня отнести племянника в замок и скорее найти лекаря — в точности так же, как сегодня утром с Лань Чжанем. Ещё дядя ругался, что младший принц так безответственно относится к собственному здоровью, раз спустился по крутым ступеням к берегу со свежей раной на ноге, опять проклинал нелюбимое море, снова злился на корабли и непонятную тягу племянников к воде. Ещё Лань Цижэнь бросил странный взгляд на некогда белую рубашку Хуаня, теперь превращенную кем-то в бинты, однако расспросы решил, по всей видимости, оставить до рассвета.

Лань Цижэнь ворчал по поводу и без, даже сейчас недовольный каждой мелочью, из-за чего постоянно казался старше едва не на тридцать лет. Однако невысказанные герцогом слова слышались в шуме людских голосов: какое счастье, какое невероятное везение, что в конце концов оба принца нашлись живыми…

Везение…

Не поднимаясь с песка, Лань Чжань безумно долго смотрел на солёные волны Северного моря, пенящиеся у берега. Соль. Пена. Яркие лучи заката ложились на побережье, с каждой секундой удлиняя тени стоящих там людей. Опустив ресницы, Лань Чжань понял, что вода уже полностью разгладила песок там, где лежал старший брат, когда Чжань только-только увидел его.

Нет. То, что оба принца вернулись на побережье живыми, не было везением.

Кто-то спас их. Обоих. К сожалению, Лань Чжань не мог разглядеть в расплывчатом воспоминании глаза человека, склонившегося над ним на рассвете, поэтому на миг он даже подумал, не мог ли это быть один и тот же человек. Но нет. Тот, кто вытащил из бури Лань Чжаня, действовал быстро, точно, словно не в силах помочь чем-либо ещё и стремясь скорее передать принца в руки тем, кто сможет. Человек же, спасший брата, сперва сам позаботился о ране, явно аккуратно и без спешки, которая могла навредить. Это были разные люди.

Вчера, перед самым штормом, закат был ярко-алым — и неизвестный человек спас Лань Чжаню жизнь.

Сегодня закат был золотым — и кто-то также вытащил Лань Хуаня на берег.

Чужие руки помогли принцу подняться. Все пошли в замок, дядя говорил что-то… Но мыслями Лань Чжань всё ещё был далеко в море.

Каким образом двое неизвестных оказались так далеко от берега во время сильной бури? Почему эти люди желали скрыться? Кем были те, кто спасли их?

Кем был тот… кто спас его?..

Мелодия. Голос…