Ханна расчесывала гребнем волосы, стараясь не касаться кожи головы. Этот артефакт, испаряя влагу, мог нанести ожоги. Руки всё не доходили откалибровать, хотя после истории с помидорами Ханна поклялась это сделать. Свежие, холодные помидоры с лёгким конденсатом на кожице… и выпавший из чехла гребень. Ханне хотелось взвыть, когда она открыла сумку. И пусть гребнем она пользовалась каждую неделю, волосы он сушил быстро, а потом она забывала о нём до следующего раза.

— Удобно, — оценил её изобретение Клаус, сидя на своем спальнике и наблюдая за процессом, — я не видел такие в продаже.

— Это прототип. Вообще-то сделала на ходу, но оказался полезным. Только необходимо доделать. Слишком долго калибровать, а мне лень. Да и в патентное бюро я не люблю подавать заявки, слишком много бюрократии. Главное, что мне с ним удобно, как и со всеми моими изобретениями.

— Ты не слишком от них зависишь? Как будешь жить, если все твои изобретения внезапно пропадут или откажутся работать?!

— Обычно. Я могу и полотенцем высушить волосы. И кресалом высечь искру. Магия упрощает жизнь, но и жить без неё я могу. Нас этому отлично научили в Бранъярне. Страх от Катаклизма слишком силен.

— Не думаю, что он повторится, — качнул головой Клаус, потянувшись к чашке с чаем. — Это нелогично.

— Если повторится, мы не выживем, наверное, вообще. Просто от осознания факта. Я так точно.

Ханна, конечно же, сама не застала Катаклизм, он случился три сотни лет назад, но вот бабушка её рассказывала, что это был за ужас, когда почти все маги мира внезапно лишились возможности использовать магию. Один из тысячи лишь сохранил способности. И случайным образом это мог быть погодник, целитель, некромант… Старый или молодой, женщина или мужчина, умный или непроходимо глупый… И мир, который привык жить с уверенностью, что магия незыблема, едва не рухнул. Магия уже не могла питать весь транспорт, давать тепло и свет. Чудом устояли магические сооружения и сохранились артефакты, но разгонять шторма и ураганы стало некому. Больницы лишились целителей, способных одним жестом срастить кости или очистить кровь от заражения. Телекинезники больше не могли движением бровей строить дома и мосты, пришлось это делать простым людям. Пришлось учиться. Да, за последние сотни лет прогресс скакнул вперёд. Новые виды топлива и энергии позволили вернуть жизнь на тот же уровень, а в чём-то и улучшить жизнь, но ужасы первых лет слишком прочно засели у всех в памяти, даже понаслышке. Маги лишились того, что делало их особыми и, если подобное произойдет снова… Ханне страшно подумать было, как она бы пережила эту трагедию. И пережила ли вообще.

— Я потому, наверное, и держусь своей артефактологии, что устройства будут работать и после моей смерти. И приносить пользу, даже если маги совсем пропадут, — внезапно вздохнула Ханна.

— Ради пользы стоило идти в целители, вот уж кто реально помогает.

— Там призвание нужно. И сложно очень, — скривилась Ханна, а потом с гордостью добавила: — Хотя моя выпускная работа напрямую связана с целительством. Только слишком дорого выходило по ресурсам. И принцип работы понять смог только декан… В итоге в производство не пустили.

— А что это было?

— Устройство, которое запоминало «отличное» состояние носителя и, в случае снижения показателей, могло направить целительскую магию на восстановление.

— По команде?

—Или по команде, или само, если настроить периодичность проверки, при риске потери сознания или возможности активировать артефакт. Как носитель решал.

— А как определялась первоочередная травма для лечения, если их было несколько?

— Я консультировалась с целителями. Они составляли список из степеней опасности.

— Это здорово, — оценил Клаус. — Полезное устройство в походах и во время военных действий.

— Прототип всем понравился, но в массовое производство не запустили. Слишком дорогой и сложный, — вздохнула Ханна, она искренне жалела, что так получилось: год работы, куча денег на материалы и ресурсы — и всё в пустую. Нет, её хвалили, дипломную работу засчитали, но цель-то у неё была ещё и в другом, и этой цели она не достигла.

— Уже поздно, не считаешь, что пора спать? — улыбнулся Клаус, отставив кружку, и расправляя спальник.

— Да, очень даже, — Ханна потёрла глаза, качнув головой, и невольно захихикала — Клаус спокойно подтянул её спальник вместе с ней самой вплотную к своему.

— Ты же не против? — на всякий случай уточнил мужчина, и Ханна лишь нырнула под тёплую ткань, прижимаясь к Клаусу.

Эта ночёвка обещала быть куда приятнее прошлой.

Разбудил Ханну аромат кофейных зёрен, приятный, густой. Она любила пить кофе по утрам, правда, сама варить не умела, предпочитала ходить в кофейни, но унюхать этот напиток глубоко под землёй никак не ожидала, поэтому в удивлении распахнула глаза. И все вопросы разом отпали.

Клаус варил кофе. На маленькой горелке, работающей от тепловых кристаллов, как подсказал намётанный глаз девушки. В металлической джезве темнел кофе, а первая порция уже была в кружке в руках у Клауса.

— С добрым утром, — тепло улыбнулся мужчина. — Твой кофе почти готов.

— С чего ты решил, что я его пью? — удивлённо моргнула Ханна.

Нет, она вовсе и не была против, ей просто стало интересно, с чего Клаус решил, что она любит кофе.

— По твоему характеру, это самый подходящий напиток. Хотя леди обычно предпочитают какао или горячий шоколад.

— Ненавижу шоколад, он горький, — скривилась Ханна, неохотно выбираясь из теплого уютного спальника.

— Однозначно, ты какая-то не такая леди, — усмехнулся Клаус и, подтянув к себе кружку девушки, оставленную с вечера обсыхать после мытья, ловко наполнил её ароматным напитком, не пролив ни капли.

Ханна быстро умылась и с благодарностью приняла свою белую эмалированную кружку с рисунком милой лисички. Вдохнула аромат кофе, блаженно улыбнулась, прикрыв глаза. Совершенно не хотелось идти в подземелья и катакомбы, хотелось сидеть вот так, прямо на разобранном спальнике, греть руки о кружку и просто молчать ни о чём.

Но уже через мгновение кружка Клауса звякнула о каменный пол, и Ханна резко открыла глаза.

— Ну, куда ты дальше двинешься? До восьмого яруса мы дошли, но мне уже страшно отпускать тебя одну, — улыбнулся Клаус, присматриваясь к галетам на картонной тарелке.

— Мне нужно ниже, ещё ниже, яруса на два, — пожала плечами Ханна, — надеюсь, что воды там будет не критично много. Но со мной куча артефактов, справлюсь.

— Хорошо. Мне придется тебя оставить на следующем ярусе. Мой з… Нужная мне вещь хранится там. Если, конечно, не развалилась от старости.

— Если это артефакт, тогда она цела и невредима, если нет… Зависит от материалов, — спокойно пожала плечами Ханна.

— Буду надеяться, что с ней всё в порядке. Иначе станет обидно, что зря тащился сюда, хотя я встретил тебя, и это радует.

Ханна польщенно улыбнулась. Цель Клауса хоть немного прояснилась, и девушка внутренне облегчённо вздохнула. По всему пока выходило, что он тут не за Чашей слёз. Конечно, удивительное совпадение, что они вообще встретились, причём вошли едва ли не одновременно, хоть и с разных концов, но такая встреча не была чем-то невозможным. Ханна и раньше пару раз пересекалась с такими же… исследователями в подобных местах. С Камиллой они до сих пор поддерживали переписку и в редкие визиты наёмницы в столицу даже пили кофе вместе, а с Карлом тоже неплохо провели время, только уже после того, как выбрались из полузатопленного храма. Увы, и года не прошло, как веснушчатый парень-полиморф погиб под руинами уже другого храма. Ханна узнала об этом совершенно случайно: Карл оказался любимым двоюродным внуком бабушкиной подруги, и та как раз пребывала в трауре во время визита в их дом. Старые женщины не могли не заметить реакцию Ханны, но дабы пощадить их чувства, девушка соврала, что они были знакомы ещё со времён учебы в Бранъярне. Незачем им знать о безобразной ссоре в храме, дележе добычи и совместной попойке с последующим развратом.

— Что случилось? — внезапно насторожился Клаус. — Что тебя так расстроило?

Ханна удивлённо сморгнула, поднимая на мужчину глаза. Ей казалось, она давно научилась не показывать свои истинные эмоции, но, видимо, слишком расслабилась, раз даже незнающий её человек всё прочитал на лице.

— Я вспомнила, как встретила одного человека, — честно ответила Ханна, — а потом вспомнила, что вскоре он погиб. Храм, в котором он… занимался исследованиями, обрушился.

— Да, печально, — вздохнул Клаус, — но, увы, едва ли не обыденно. У моей сестры был… возлюбленный, назовём это так. Она никогда не отличалась здравомыслием, и в качестве подарка на помолвку попросила ожерелье из берилла, но такого, чтоб сделали по её эскизу, а камень надо было добыть самостоятельно. Мы отговаривали всей семьёй, а этот дурень упёрся и полез в рудник. В общем, замуж она так и не вышла.

— Вообще?

— Я же сказал, здравомыслие не её конек. Вбила себе в голову, что теперь истинной любви с ней не случится, и так она уважит его память. И теперь даже думать не хочет о чём-то таком.

Клаус глубоко вздохнул, качнув головой, дав однозначную оценку логике сестры. Ханна же решила промолчать. По её мнению, глупо было хоронить себя заживо и, похоже, Клаус разделял её точку зрения, но она уже не единожды становилась свидетелем того, насколько порой могут быть упрямы юные девы.

— Спасибо за кофе, — ещё раз поблагодарив, Ханна неохотно поднялась и принялась упаковывать спальник и свою утварь. Расставаться совсем не хотелось, но и смысла растягивать прощание тоже не было.

— Кто знает, может ещё встретимся, тут настоящий лабиринт, — улыбнулся Клаус, когда Ханна обняла его на прощание. — Только если решишь свалиться мне на руки, лучше предупреждай заранее.

Ханна с готовностью пообещала именно так и сделать и решительно направилась на выход из пещеры.

Оказавшись в тёмном пустом коридоре, Ханна тихо вздохнула, но тут же тряхнула головой, отгоняя уныние. Нечего печалиться: она в своей стихии, цель её многолетних исследований буквально в паре ярусов под ней. Можно сказать, она в двух шагах от исполнения мечты.

Ханна переступила с места на место, силой воли заставила артефакт-фонарик светить сильнее и двинулась вперёд по коридору. Её шаги отдавались слабым эхом, мелкие камешки и пыль поскрипывали под подошвами ботинок. Кожей лица Ханна ощущала, что на этих ярусах слишком высокая влажность, из-за чего холоднее, но зачарованная одежда надёжно защищала девушку. Накидывать капюшон куртки Ханна не стала, слух ей был очень нужен, тем более, что подсказок по местным головоломкам у неё не имелось. В глубине души Ханна искренне надеялась, что их тут будет и не очень много. На месте строителей и устроителей этого подземного лабиринта, она рассовала бы наибольшее число ловушек именно на верхних ярусах, чтоб отпугнуть и устранить непрошеных гостей. Но, судя по тому, что по мере продвижения вниз количество голово- и костоломок всё не уменьшалось, древние люди считали иначе.

— Да чтоб вас! — Ханна так задумалась, что едва не наступила на обыкновенную растяжку, неизвестно как ещё не превратившуюся в труху.

Осторожно перешагнув через тонкий шнурок, девушка внимательно осмотрелась и медленно зашагала дальше. Собственная рассеянность Ханну не радовала совершенно. Мысли витали где угодно, но не там, где надо. Ей уже представлялось, как научное сообщество превозносит её и заваливает предложениями интервью и наградами; с улыбкой на губах вспоминались разговоры с Клаусом и не только разговоры, всё это перебивалось гаданиями на тему того, какой окажется пресловутая Чаша слёз…

—Так, леди Ханна, ты притащилась в эти дебри работать. Вот и работай, черт тебя дери!

Отругав себя, Ханна решительно кивнула и осмотрелась. Впереди из стены торчал железный рычаг, слишком заметный — ловушка на дурака, и Ханна по широкой дуге, насколько позволял узкий коридор, осторожно обошла его. В тот же момент за спиной Ханны что-то грохнуло, и девушка испуганно замерла, пытаясь понять: это она что-то задела или Клаус так разряжает ловушки? Рядом с ней всё оставалось по-старому. Также темно за пределами круга света и холодно, никакого лишнего звука. Выдохнув, Ханна направилась дальше, велев себе запомнить отличную идею с барьерами, ведь что-то подобное можно впихнуть в артефакт, почему она раньше до такого не додумалась? Ответ проще простого, с барьерной магией она и не сталкивалась раньше, вот почему.

Впереди на полу что-то чернело, и Ханна усилила свет своего фонаря, а после резко остановилась. Это оказалось не черная краска, не дыра в полу, а провал, словно кто-то обрушил целый кусок яруса, соединив с нижним. Осторожно ступая, Ханна подошла к краю, готовясь в любой момент отскочить назад, ведь риск обрушения слишком велик в подобных местах, и заглянула вниз.

Никакой не провал, это просто конец яруса, который завершался большим залом. Лестница вниз была обрушена, её остатки виднелись на полу. Вероятно, поэтому пол на этом ярусе порядочно «обгрызан» на конце, из-за чего Ханна и решила, что это провал. Свет фонаря выхватил колоннаду вдоль стен круглого зала, что-то похожее на скамьи, постамент в центре.

Быть может тот рычаг просто опускал лестницу? Подобные механизмы часто встречались в древних катакомбах. Ханна не чувствовала тревоги, да и сам зал больше походил на место священнодействий, чем на сокровищницу, чтобы пичкать его ловушками. На всякий случай Ханна носком ботинка пнула ближайший камушек, и тот полетел вниз, стукаясь об обломки. Эхо его падения затихло, но никаких движений внизу не случилось. Но Ханна повременила, подобрала камень побольше и, прицелившись, запустила в постамент. Если там что-то и стояло, сейчас или раньше, именно на этом месте должна быть зафиксирована ловушка. Камень долетел, со звоном стукнулся обо что-то на постаменте и затерялся на полу среди прочих обломков. Но никакая ловушка не сработала.

Ханна довольно улыбнулась и решила спуститься, просто шагнув вниз. Артефакт замедлил падение, и девушка аккуратно приземлилась, осматриваясь по сторонам. Стены залы украшали барельефы, изображающие сцены из повседневной жизни, истории или священных текстов древнего племени, что создало это место. Какие-то военные походы, принесение даров богам, возведение стен городов, демонстрации ремёсел… Если краска на стенах и была, то время её не сохранило. Лишь угловатые фигуры и предметы, память о древних людях, что когда-то тут жили.

Переступая через обломки лестницы, обходя скамьи, Ханна подобралась к постаменту, где красовалось что-то округлое и плоское, грязно-коричневое. Девушка решила, что это диск или блюдо. Предмет за века прочно сросся со своей подставкой, а та с постаментом, и теперь торчал вертикально вверх словно бы прямо из каменного прямоугольника, богато украшенного барельефными узорами. Если на диске похожие и имелись, то вековая грязь и пыль просто стёрли все рисунки. Трогать диск Ханна не стала, хотя ей и было интересно отчистить его до блеска и изучить, но магических свойств в нём она на первый взгляд не заметила, а трогать эту явно важную вещь ещё и рискованно. Слишком часто и более умные люди гибли, снимая что-то с похожих постаментов.

Ханна обошла постамент кругом и решила на всякий случай осмотреть узор на нём. Фигуры в балахонах выстроились в ряд, держа друг друга за поднятые над головой руки. Что-то типа хоровода или процессии. Эти фигуры окольцовывали постамент, но на настенных барельефах Ханна ничего подобного не видела. Девушка даже ещё раз обошла залу, ярче освещая стены, но лишь убедилась, что права. Тогда Ханне пришла в голову бредовая идея, магичка даже воровато огляделась, чтоб проверить не видит ли её кто и, смущаясь саму себя, встала напротив постамента и вскинула руки над головой, повторяя позу фигур с барельефа.

Постояв так ещё пару мгновений, Ханна удостоверилась, что результата нет. Видимо, если местные жители что-то подобное и практиковали, их должно было быть раз в десять больше. Но зачем-то же такой узор выдолбили…

Ханне некуда было торопиться, и шутки ради, она решила обойти постамент по кругу, не опуская рук. Ну мало ли, вдруг сработает?

Нет, не сработало. Чувствуя себя полной дурой, Ханна опустила руки, встряхнув кистями, чтоб снять напряжение и послышался звон: одно из её колец слетело с пальца. Закатив глаза и ругаясь сквозь зубы, Ханна наклонилась в поисках этого вечно слетающего корешка с изумрудом, которое сделала ещё на последнем курсе академии. С размером она тогда просчиталась, но чисто визуально кольцо получилось очень красивое, еще и так загадочно светилось во время использования, что Ханна не расставалась с артефактом никогда. Да и свойство у него полезное: Ханна ненавидела кровососущих насекомых, а магия кольца успешно их отгоняла. Ползая по полу в поисках кольца, Ханна уже готова была ругаться в голос, когда, подняв голову, замерла на месте. Она невнимательно рассмотрела узор на постаменте. Сейчас она четко видела, что две фигуры в этом странном хороводе держатся вовсе не за руки. Каждая из фигур со своей стороны держалась за край чего-то типа… плоской чаши.

Позабыв о кольце, Ханна прилипла к барельефу, всматриваясь в рисунок. На блюдо с постамента этот предмет не походил, ещё каких-то таких же в зале Ханна не заметила. А если это та самая пресловутая Чаша слёз? Конкретного описания история не сохранила, разве что все источники указывали на то, что это действительно чаша, из которой можно и нужно пить. Ни цвета, ни формы, ни материала. Даже само название «Чаша слёз» считалось относительно новым, ещё восемь веков назад такие чаши называли просто и ясно, чашами вечной жизни, равно по свойствам. А потом секрет изготовления навечно потеряли, а сами Чаши разметало по миру. Только о чудесных свойствах люди не забыли, и за обладание артефактами случались не просто войны, а настоящие бойни. И с тех пор название про слёзы прочно закрепилось за сосудами. Ханна видела изображения всех известных Чаш: единства в форме, цвете и материалах не было совсем. Складывалось впечатление, что древние мастера зачаровывали первые попавшиеся чашки, а может и вовсе те, что приносили заказчики. Ведь если таковые и появлялись, им, наверное, было приятно постоянно пить целебную воду из любимой посудины, а не из непонятно какой.

Изображение чаши на барельефе ободрило Ханну как никогда, это же просто прекрасно, первое реальное доказательство, что Ханна оказалась права, Чаша где-то тут, осталось лишь добраться до неё! И найти свое потерявшейся кольцо, без него уходить нельзя, на улице лес, полный комаров.

Когда Ханна наконец отыскала кольцо, колени её уже болели от мелкого каменного крошева на полу, даже прочная ткань штанов не спасала. Отряхнув руки, девушка встала и осмотрелась, решая, куда ей идти. Что удивительно: из зала был лишь один явный выход. Похоже, что на нижних ярусах устраивать сложные ловушки строителям расхотелось, Ханна беспрепятственно вышла из зала, шагнув в темноту нового коридора.