Секрет утешения

«Отдых это часть работы», верно? Ген считал, что да. Сенку так часто и громко это говорил, что Ген в этом просто не сомневался. Его версия из прошлого мира, наверняка бы закатила глаза и прикусила щеку изнутри, чтобы не рассмеяться от такого концентрированного бреда. Настолько амбициозный, энергичный, полный уверенности в себе и кофеина дурак, замазывающий синяки под глазами консилером, посмеялся бы над этой фразой от души. Полный идиот, сворачивающийся ночью в клубок из-за мигреней на почве переработок. Настоящий кретин. Огромный ком нервного напряжения. Ген не думал, что в новом мире сможет чувствовать себя лучше, но он действительно чувствовал. Сложно сказать, что дало свои плоды: отсутствие потребности в выстраивании медийного образа или коллективизм, пришедший на смену его индивидуализму. Нет, в этом мире тоже много стресса, но он какой-то… общий, что-ли. Ответственность за возвращение цивилизации лежит на всех разом, так что этот груз ощущается не таким внушительным, в сравнении с потребностью оправдать не только свои ожидания, но и ожидания людей по ту сторону экрана. А может основная причина в том, что Ген перестал пить столько американо. Есть над чем поразмыслить. Ну, так, в абстрактном будущем, а не в ближайшее время, сейчас его это так сильно не волнует, что, конечно, ощущалось приятной лёгкостью в районе солнечного сплетения.

Он устало потянулся, шагая к высокой хижине чуть поодаль от остальной деревни. Её отстроили для Сенку, чтобы тот перестал спать в лаборатории. В итоге, конечно, эта хижина тоже превратилась в нечто вроде лаборатории, но в ней хотя бы были подушки и матрас.

Ген брёл вяло, сладко потягивая мышцы рук. Касеки поручил отчитаться Сенку о выполненной на сегодняшний день работе, а Ген и не против перед сном заглянуть к нынешнему главе деревни. В последнее время у них не было возможности поболтать. Большое количества работы свалилось практически как снег на голову, хотя они и не рассчитывали увидеть реальный снег ближайшие месяца три. И всё же конкретно сейчас Ген шёл откровенно намереваясь выкрасть хотя бы пять минут чужого быть может даже несвободного времени в угоду своим личным желаниям и потребностям. Он, в конце концов, сегодня тоже много работал и имеет право на некоторое поощрение.

Гену с Сенку… хорошо. Спокойно. С ним завтрашний день представляет из себя не жуткую туманность грёз и кошмаров, на которую смотреть хочется через щели в пальцах, а приходится во все глаза. С Сенку будущее это практически осязаемое чувство на кончиках пальцев, напоминающее что-то мозолистое и до одури очевидное.

С Сенку… интересно. К нему как к какой-то далёкой и очень яркой звезде хочется прикоснуться хоть кончиками пальцев. Хотя бы краешком ногтей. Хотя бы видеть без преград и ограничений. Хотелось заряжаться его энтузиазмом, взращивать внутри такой же стержень, равняться. Подражать, в конце концов!

Ген… так нелепо к нему привязался, что самому от этого становилось неловко.

Хижина встретила его гробовым молчанием. Это совсем не пугало, а скорее… расслабляло. Ген постучал в приоткрытую дверь, озаряя эту тишину парой негромкий звуков. Вдруг Сенку спит. Через оставленную щель в помещение попадали дорожки лунного света вместе с приятным ночным воздухом. Ген аккуратно заглянул внутрь. Естественно Сенку не спал.

«Менталист, заходи!» прикрикнул ему хриплый от долгого молчания голос. Возможно, с любым другим человеком Гену бы стало немного неловко от такого вторжения на ночь глядя, но с Сенку… казалось, что в этом доме ему рады всегда. Сейчас молодой учёный сидел за деревянным столом, усыпанным исписанной бумагой и чертежами. Освещала чертежи маленькая настольная лампа, бросая крупицы тёплого света и на бледное лицо учёного, и на его труды. Выглядел он…

– Сенку? Ты всё ещё работаешь? Прости, если отвлёк, – вырвалось быстрее, чем Ген успел сформировать эту мысль у себя в голове.

– Нет-нет, всё в норме, – ответил Сенку, поворачиваясь к гостю. – Я просто допроектировал мономатериальный сепаратор, он должен значительно ускорить получение чистых элементов из породы. Думаю, это поможет нам двигаться вперёд быстрее. Это… мой фоновый проект, не бери в голову, – Сенку закончил своё объяснение глубоким вздохом. Он отвёл взгляд от своих чертежей так резко, как отрывают пластырь от больной коленки, и чуть потёр переносицу, но почти сразу перевёл взгляд обратно на Гена.

– Звучит полезно, Сенку-чан, – не смог не отметить Ген, – но сейчас уже так поздно. Ты… не переусердствуешь? – скрыть нотки волнения в голосе не вышло. Ген огляделся. Вся комната была завалена чертежами. Какие-то были порваны, какие-то исписаны до дыр и клякс, какие-то просто валялись, прижатые разнообразными инструментами, в которых сам Ген за неимением учёных навыков совершенно не разбирался. Сенку явно заметил взгляд Гена. Красные глаза как будто чуть сузились в извиняющемся манере. Хотя, быть может Гену это лишь показалось в полутьме. – Твоя голова нам всем очень нужна. Не лишись её, – решил отшутиться Ген, растягивая улыбку. Тем не менее, улыбаться совсем не хотелось.

Сенку сдавленно хмыкнул. Было похоже на смешок.

– Спасибо за заботу, менталист. Но ты знаешь, что я всегда делаю всё на все сто. Или… ну, на миллиард процентов, – с ухмылкой ответил Сенку, поднимая брови. Он быстро осмотрел комнату и кивнул сам себе, словно принимая решение. – Последние дни… были немного напряжёнными.

Ген хотел, чтобы Сенку продолжил говорить, но он замолк. Очень на него похоже. Ген немного замялся, думая, как продолжить этот разговор в нужном русле. Сенку же в это время перевёл взгляд обратно на чертежи. Тонкие брови поползли к переносице. Сенку аккуратно сложил свои наработки, закрыв проект на сегодняшний вечер. Хотя бы по тому, как он двигался, было понятно, что тот изрядно устал. Но Гена напрягло иное.

– Ты выглядишь… помятым, – почему-то именно сейчас нужные слова всё никак не находились. Сейчас Ген чаще прибегал к манипуляциям, чем к мини сеансам психотерапии. В каменном веке он имел ценность как раз со своей способностью к управлению людьми, а не к чистосердечным разговорам. Кажется, он растерял сноровку. – Касеки отправил меня… чтобы отчитаться… – Ген прикрыл глаза от бессилия и глубоко вздохнул. – Но думаю, что это подождёт. Ты действительно в порядке, Сенку-чан?

Даже в приглушенном свете лампы чёрные синяки под красными глазами слишком приковывали взгляд. Они пугали.

Сейчас нога Сенку отбивала какой-то нервный ритм под столом. Казалось, сам он этого даже не замечает, внимая невнятным репликам Гена.

– О, ты из-за синяков? – вдруг как-то слишком резво ответил Сенку. – Всего лишь следствие недосыпания, ничего такого. Но мой мозг-то работает как часы, – он улыбнулся. Так, как только он умеет. Так нагло и с вызовом. На деле никакого вызова он сейчас Гену не бросал, просто Сенку имеет такие черты лица, что иначе его улыбку просто не считаешь. Очень наглая улыбка. – Но ты прав, мне бы отдохнуть. Пойду, пожалуй, посплю пару часов. А завтра утром снова в бой!

Поднявшись со стула, Сенку подошёл к Гену и как-то небрежно хлопнул его по плечу, сразу после направляясь к соседней двери, за которой скрывалась импровизированная спальня. Его шаги звучали более уверенно, чем Ген думал они прозвучат. Может ему показалось? Нет, уж точно не ему…

Ген умолк, не зная, что ответить. Казалось, что Сенку ведёт себя как обычно бодро, но Ген видел – он заметил – как чужие руки дрожали, собирая чертежи. Мешки под глазами были действительно сильными. Сенку ведь сам говорил, что отдых это часть работы, так? Ген знает, что так! Уж он-то знает! Было впечатление, что сам Сенку этому совету следовать перестал. Ген так и застыл посередине хижина, не зная, что стоит сделать. Что будет правильнее. Он обеспокоенно проводил Сенку глазами до двери спальни, лихорадочно напрягая все извилины.

Если бы Ген мог… если бы дверь не закрылась за спиной Сенку, то Ген бы увидел, как решительный шаг Сенку сразу же сменился усталым волочением ног. Увидел бы, как Сенку подошел к кровати и без сил опустился на неё, тяжело выдохнув. Обхватив голову руками, закрыл глаза, чувствуя, как тяжёлое напряжение последних дней гудит в висках.

Ген быть может не услышал, но понял бы, прочитал в глазах и позе внутренний монолог. Может грубоватый с обсуждением самого Гена и его, быть может, излишней заботы, а может и нежный, но главное, что с бегущей строкой «перерыв», проходящей через все отделы мозга Сенку как жёлтая лента по месту преступления.

Увидел бы, как Сенку нерешительно откинулся на спину, уставившись в потолок. Почему-то сейчас такой же тяжелый, как и груз его амбициозных планов и нескончаемых экспериментов, навалившийся на него с особой силой, будто те невидимой тяжестью давили на плечи и грудь. Сенку никогда раньше не испытывал подобное, и это его немного пугало. Но он верил, что сумеет с этим справиться. Иначе ведь и быть не может. У него же… у него… столько, мать вашу, дел…

«Ничего» – читалось бы в глазах Сенку, – «я возьму перерыв завтра. Пару часов свободного времени – и снова буду как новенький!».

Глаза бы прикрылись в мучительной ожидании этой пары часов, до которых нужно будет прожить ещё сутки. Сутки, в которые нужно выжать из себя максимум.

Но Ген так и остался стоять в хижине, обдумывая увиденное. Он мог бы последовать за Сенку в спальню, но не решался. Казалось, Сенку хотел, чтобы он просто ушёл к себе. Нужно уважать его желания, разве нет? Ген снова оглядел стопки чертежей. В его голове роился ком тревожных мыслей. Уже не безосновательных, но с довольно шаткой доказательной базой. Он как менталист не мог не заметить, всего этого… ну, точно не он.

Ген задумчиво запустил руку в чуть спутанные чёрно-белые волосы. Он прекрасно видел, как сильно устал Сенку, несмотря на его попытки скрыть это. Как менталист, Ген чувствовал, что Сенку находится на грани эмоционального истощения – именно поэтому он всё ещё здесь. Быть может Сенку что-то гложет? Что-то конкретное? Ген задумался. Если Сенку не желал сам поделиться своими переживаниями, значит, Гену придётся применить все свои таланты, чтобы вытянуть из него правду. Ну, или хотя бы приложить к этому все усилия. Как минимум ради всей цивилизации. Как максимум… для того, чтобы не чувствовать эту ноющую тревогу.

Ген усмехнулся и решительно направился к двери Сенку. Он постучал и, не дожидаясь ответа, распахнул дверь, быстро проходя внутрь. Сенку лежал на кровати, закрыв глаза, но, услышав шаги, тут же вскинулся, оперевшись на локти.

– Менталист? Ты не ушёл? Что-то случилось? – спросил он, садясь на кровати так резко, как только мог в своей ситуации.

– Ты ведь не спишь. Ты брал достаточно перерывов, чтобы избежать таких мешков под глазами. У тебя бессонница.

Ген выпалил это, совершенно не продумав ход диалога. А должен был. Он, мать вашу, должен вести этот диалог. Должен сам наталкивать на нужные ответы и умозаключения Сенку. Он ведь должен!

Сенку удивлённо моргнул, услышав слова Гена, но сразу же после нахмурился.

– Бессонница? Да ну тебя, – Сенку попытался беспечно отмахнуться, но его усталый голос выдавал его с потрохами. – Просто последнее время я работал немного больше обычного, вот и накопилась усталость. Но это ничего страшного, у меня всё под контролем.

Он потёр виски и посмотрел на Гена с лёгкой улыбкой. От вида такого Сену, у Гена внутри что-то сжалось с особой силой. Сенку не видит проблему. Нет, даже не так. Хуже. Он не признаёт её. Он её отрицает. Болван!

– Кстати, ты ж что-то хотел обсудить со мной? Ты за этим? – сменил тему Сенку

Ген нахмурился. Это уже не имело значения.

– Ты ведь… не в порядке?

Это явно был вопрос, но Ген не звучал вопросительно.

Сенку хмыкнул. Маска уверенности и легкомыслия начала трескаться. Ген всегда был слишком проницательным, чтобы его можно было обмануть такой напускной клоунадой. В конце концов он знает этот взгляд. Знает это чувство. Знает…

– Я… не в лучшей форме последнее время, – расплывчато выдал Сенку и устало потёр глаза, не сдерживая усмешку. – Все эти проекты, эксперименты, планы по возрождению цивилизации… они неимоверно затягивают. Я просто не могу остановиться, даже когда чувствую, что мой разум начинает буксовать. Не бери в голову, правда.

Он взъерошил свои и так торчащие во все стороны волосы. Его взгляд был полон беспокойства. Он свесил ноги с кровати и сутуло уселся, аккуратно массируя один из висков.

– Боюсь, что если я чуть-чуть сбавлю обороты, – продолжил Сенку, – то всё замедлится. А времени у нас и так в обрез. Я должен успеть сделать так много! Но порой… порой мне хочется просто забиться в угол и не выползать из него ещё минимум пару дней. Ты понимаешь, о чём я?

Ген на секунду вспомнил своё прошлое. Как он горбатился и днём и ночью, чтобы добиться успеха. Чтобы оказаться в телевизоре в свои девятнадцать. Сейчас… ему уже двадцать один. Многое поменялось. Сам Ген поменялся. Было пугающе видеть один из самых нервных периодов своей жизни в другом человеке…

– Да, я тебя понимаю, Сенку-чан, – Ген понимающе кивнул. Он тоже знал, каково это – постоянно гнаться за успехом, жертвуя при этом собой. – Я не думал, что ты тоже подвержен этой проблеме. Ты всегда казался таким сосредоточенным и целеустремлённым. Но, похоже, даже ты иногда нуждаешься в отдыхе, – мягко пролепетал Ген, присаживаясь рядом с Сенку на кровать. Лёд тронулся. Ген был одновременно обеспокоен состоянием Сенку и горд тем, что, кажется, у него получается вести этот разговор.

Пришлось остановить руку на половине пути, когда та уже взлетела, чтобы погладить Сенку по плечу. Нельзя. Сенку ведь не такой тактильный, верно? А Гену хотелось его обнять. Чертовски хотелось. Так хотелось, что под рёбрами ноет, но он не может себе позволить даже банальное поглаживание. Когда-то Ген очень хотел, чтобы его такого уставшего и измученного обняли. Но сейчас он лишь переплёл собственные пальцы, укладывая их на колени.

– Послушай, никто не ждёт от тебя совершенства, – начал Ген тихо и ласково, – мы все понимаем, как много ты делаешь для нашего будущего. А теперь позволь себе сделать небольшой перерыв – хотя бы на пару дней. Отдохни как следует, приведи мысли в порядок. Поверь, это только пойдёт тебе на пользу. Я даже представить себе не могу, какой груз ответственности ты на себе ощущаешь… – Ген начал заламывать пальцы, желая деть руки хоть куда-то. Он краем глаза тщательно следил за всеми реакциями Сенку. Не хотелось упустить этот момент откровений.

Сенку помолчал немного, обдумывая последние озвученные слова. После недолгой паузы он кивнул, соглашаясь, и немного опуская плечи.

– Пожалуй, ты прав. Мне бы действительно не помешал отдых. Может, пару дней просто поваляюсь и восстановлю силы. А потом с новыми идеями вернусь к своим проектам, – сказал Сенку, впервые говоря о своих проектах без капли энтузиазма. Но он слегка улыбнулся. Груз ответственности на его плечах немного облегчается. Ген знает, как сильно изматывает борьба с собственным напряжением и как важно давать себе небольшие передышки.

Сенку перевёл взгляд своих алые глаз на Гена. Из-за кругов они казались ещё темнее.

– Как думаешь, ты сможешь сейчас уснуть? – нежно спросил Ген, прикусывая щёку изнутри. Вряд ли.

Сенку задумался. Ген знал, как это бывает. Усталость ведь совсем не гарант отдыха. Он всё понимает. Ген уверен, что сейчас слишком много мыслей кружилось в гениальной голове, чтобы спокойно спать ночью.

– Не знаю. Я пытался заснуть, но мозг просто не отключается. Похоже, моя усталость не только физическая, но и ментальная. Голова просто переполнена… – Сенку вздохнул и потёр виски, пытаясь хоть как-то облегчить нарастающую боль. – Может, немного прогуляюсь. Свежий воздух ведь помогает прийти в себя.

Ген наконец повернул к нему голову, смотря на Сенку немного отстранённо. Взгляд пробежался по спутанным прядям волос, которые постоянно падали на сейчас такое измученное лицо, усталые глаза и обкусанные губы.

– Тут не так далеко есть горячие источники, помнишь?

Сенку склонил голову набок, задумчиво рассматривая Гена.

– Горячие источники, говоришь… – его губы тронула едва заметная улыбка. – Это, пожалуй, неплохая идея.

Ген сдавленно улыбнулся. Горячая ванна всегда его спасала. Хотя бы капельку. Хотелось пойти с Сенку. Но не из этих побуждений, а… вдруг он отключиться прямо в воде. Это ведь… достаточно вероятно. Вдруг… с ним что-то случится. Его ведь нельзя оставлять в таком состоянии одного, верно?

Сенку поднялся с кровати, потирая шею. Он окинул Гена беглым взглядом.

– Ну что ж, тогда пойдём, – на ходу он небрежно подхватил из самодельно шкафа полотенце. – Заодно и ты расслабишься. Тебе ведь тоже не помешает отдохнуть, я прав?

Глаза Гена немного округлились.

– А я разве не буду тебя… смущать? Или вроде того, – спросил он.

– Смущать? А ты до этого вообще бывал на горячих источниках?

Ген кивнул, то ли давая понять что бывал, то ли соглашаясь с чужой логикой.

– Гм, тогда… мне нужно захватить свои вещи…

Сенку молча кивнул, разминая плечи. Спорить он явно не собирался. Это и к лучшему.

Ген снова бегло обвёл взглядом помещение и встал следом за Сенку, который уже направился к выходу.

Сама прогулка к источникам не должна занять слишком много времени. Может минут тридцать. В старом мире Ген бы начал возмущаться и вызвал такси, а сейчас, прогуливаясь босыми ногами по плохо вытоптанным тропинкам, усеянным корнями деревьев и травой, чувствовал удивительное единение с природой. Только после потери всех технологий двадцать первого века Ген начал ценить то, что имеет. Ну, так, вероятно, у всех. Здесь он не отличился.

Им нужно было идти на возвышение. От этого колени к середине пути уже начали неприятно побаливать, но перспектива горячей ванной, пусть и без какой-нибудь цветастой бомбочки, грела душу как никогда. Ген даже не задумывался, что успел так сильно соскучиться по такому простому удовольствию, к которому когда-то прибегал не меньше раза в неделю. Ген надеялся, что Сенку соскучился не меньше.

Сейчас Сенку выглядел ещё более уставшим. Дорога просто не могла не отразиться на нём, учитывая, что и до этого он не отличался хорошей физической подготовкой. Сенку тяжело дышал, но продолжал молча идти рядом с Геном, не жалуясь ни на что. Ген, в свою очередь, уже подумывал подхватить его под локоть, чтобы помочь, но вовремя осёкся. Наверное, такой жест Сенку не оценит. Наверняка. Он бы скорее предпочёл взять трость.

Когда они дошли до горячих источников, уже совсем стемнело. Ген не сдержал облегчённого вздоха, мысленно радуясь тому, что они наконец на месте. Перед глазами простирался чудесный вид на местную флору. Словно на какой-то живописной картине, которые когда-то хранились в мировых музеях. Ветер тянул ароматы дикой природы, смешивая запахи хвои и цветущих трав, наполняя воздух свежестью. Чуть поодаль виднелась и сама деревня Ишигами с соломенными крышами домов. Всё выглядело умиротворяюще, как будто время здесь ненадолго замерло, позволяя укутаться в застывшую атмосферу как в мягкое одеяло. Да, Ген и забыл, как хорошо бывает на источниках. Очень приятное и совершенно немноголюдное место. Ночные тени уже упали на землю, придавая ей загадочный вид, а холодный свет луны пробивался сквозь листву деревьев, играя на поверхности воды. То, что надо измученной душе. Данная обстановка словно обволакивала, даря ощущение покоя.

Ген проследил глазами, как Сенку с облегчением опустился на камень у края воды и без единого колебания принялся стягивать с себя одежду, не тратя времени на разглядывание вида. Движения его были медленными и усталыми, но лицо казалось расслабленным.

Ген наблюдал за Сенку, не спеша раздеваться сам. Сенку был… интересно сложен. Всего на пару сантиметров ниже него самого, но очень отличный по комплекции. У Сенку были широкие, но острые плечи. На правом виднелась тёмная родинка, которая на белой коже немного напоминала кляксу от чернил. Грудная клетка не широкая, с кое-как виднеющимися рёбрами. Небольшого наклона будет достаточно, чтобы Ген на глаз мог пересчитать все позвонки на этой спине. Впалый живот. Узкие бёдра. Сильные, относительно всего телосложения, руки с кучей мелких шрамиков вплоть до локтей. Сенку был жилистым и немного угловатым, но не на подростковый манер. Сейчас ему… восемнадцать, кажется? Оно и видно. Сенку выглядит так, будто заинтересовавшись, мог бы иметь довольно атлетическое телосложение. Но Сенку это не интересно. Да и без разницы. Всё же его изюминка вообще не в этом…

Сенку одним слитым движением опустился в воду, сразу же падая спиной на каменный бортик. Ген проследил за этим движением, не моргая. Чужие плечи опустились, стоило их обладателю погрузиться в теплые воды источника. Вода доходила до груди, гладя кожу нежной водной рябью. Ген наблюдал, как Сенку блаженно вздохнул, откинул назад голову и прикрыл глаза, позволяя воде обнимать себя.

– Здесь действительно потрясающие... – лишь прошептал Сенку. В окружающей тишине этот звук был громче крика. Только этот крик заставил Гена оторваться от изучения чужого вида.

Ген улыбнулся сам себе. Ткань одежды начала по чуть-чуть падать с его собственных плеч на землю. Сам он выглядел без одежды иначе. Не смотря на то, что его мускулатура была более развитой, он не имел ни сильных рук, ни широких плеч. Как будто даже при условии частых занятий в зале Ген на фоне Сенку выглядел более хрупким, хотя наверняка был физически сильнее.

Он чуть коснулся воды кончиками пальцев, оценивая температуру. Улыбка снова скользнула по лицу. Ген медленно погрузился в воду рядом с Сенку. Только оказавшись окутанным теплом по грудь, он почувствовал, как напряжение, о котором он даже не задумывался, уходит и из его собственных мышц. Как же он, мать вашу, соскучился!

– Вот видишь, Сенку-чан? Иногда нужно просто позволить себе сделать передышку. Перезагрузка очень важна для любого человека, даже для такого гениального, как ты.

Сенку хихикнул себе под нос. Ген этого не видел, но слышал. Практически чувствовал голой кожей плеча, и то ли этот звук, то ли само ощущение отдалось странным покалыванием где-то в груди. Он не смотрел на Сенку. Сейчас это казалось слишком. Просто слишком. И Сенку явно уловит это "слишком", если посмотреть. Но повернуться хотелось. Внутри сейчас словно разыгрывался целый спектакль эмоций: смешанные чувства восхищения и неуверенности играли то ли Шекспира, то ли второсортную комедию, но в любом случае вызывали яркую реакцию у зрительного зала. Огненные искры софитов, как звёзды на небе, ярко вспыхивали и мигали, оставляя следы сомнений и надежд. Это ведь такая глупость! Гену нужно чуть больше воздуха...

Хотелось посмотреть на Сенку пристальнее, чем тот порой смотрит в свои микроскопы. Ген жаждал поймать каждое выражение на лице этого человека. С такого-то расстояния все изменения его лица станут такими же яркими, как чёртовы софиты. Ген сможет разглядеть, как поднимаются уголки губ, создавая практически невидимые морщинки, когда Сенку смеется, или как его брови слегка хмурятся в задумчивости, создавая тёмную складку у переносицы. Или как расслабленно он лежит на камнях, подставляя лицо под редкие порывы свежего ветра.

Хотелось отслеживать любые изменения чужого лица. Хотелось читать чужие мысли, если это возможно. Хотелось думать, что в такой ситуации удастся читать и эмоции, находясь всего в шаге, и это было настолько волнующе, что сердце замирало. Такие моменты это ведь большая редкость.

Хотелось убедиться, не являлась ли та родинка действительно кляксой. Хотелось проверить, не померещились ли ему чуть виднеющиеся рёбра. Хотелось просто посмотреть ещё раз. Это ведь такое простое желание, ведь так?

И он повернулся. Нахмурив брови и прикусив щёку от волнения. Немного дёргано. Повернулся и… красные глаза оказались слишком близко.

– Хм? – промычал Сенку. Невозможные глаза с чёрными кругами уставились прямо на Гена, вопрошая. Ген под их пристальным взглядом вздрогнул.

– А? – глупо ответил он, но потом сразу же продолжил. – А… я хотел взять… эм… – Ген затараторил что-то, начав тянуться к своей одежде, которую бросил чуть поодаль. Он резко развернулся лицом к бортику и потянулся рукой вбок, стараясь достать импровизированный банный набор, своевременно прихваченный из деревни. Ему не хватало пары сантиметров, чтобы дотянуться. Рука Гена практически рефлекторно ухватилась за плечо Сенку, позволяя Гену чуть приподняться и всё же дотянуться до груды своих вещей. Когда пальцы коснулись острого плеча, Сенку чуть заметно вздрогнул, но не отстранился. Секунда радости за удачный выход из ситуации. Секунда смущение за влезание в чужое личное пространство. Секунда осознания. – У тебя… такой гипертонус, ты знал?

Сенку поднял одну бровь, с любопытством наблюдая за суетливыми действиями Гена. Ген же нажал пальцами на мышцы у шеи, прощупывая. Те были твёрже камня.

– Гипертонус, говоришь? – Сенку задумчиво потер шею. – Знаешь, моя голова вынуждена работать на полную катушку, а телу приходиться за ним поспевать. Я уже и забыл, когда в последний раз полноценно разминался.

Его губы тронула едва заметная ухмылка. Та самая. Будто с вызовом. Как он умеет. Как нравится Гену.

– Это… довольно плохо, Сенку-чан, – выдал Ген, не зная, куда смотреть. Красные глаза же смотрели прямо на него без толики смущения или неловкости. Практически в упор. Всё ещё хрипловатый голос говорил тихо, будто шёпотом. Будто так, чтобы слышал только Ген. Будто слова эти звучат исключительно для него одного, и никто больше не должен их услышать. Они сидели рядом, Ген практически мог чувствовать его дыхание на своей голой коже. Это было… Боже мой… – Что ж, раз уж ты здесь, может, мне тебе с этим… помочь?

Сенку повернулся к Гену всем телом, закинув одну руку на бортик, пристально глядя на чужое лицо. В его взгляде плясали лукавые искорки. Или Гену мерещится. Божечки…

– В конце концов, – начал плести оправдания Ген, – ты ведь так устал. Нужно как следует размять тело, прежде чем можно будет расслабиться как следует…

– Ты в этом разбираешься? – скорее с удивлением спросил Сенку, чем интересуясь профессионализмом Гена.

– Конечно! Я ведь фокусник, мне требуются размятые мышцы и сильные запястья. Рабочие особенности, – пролепетал Ген, демонстративно покрутив запястьем в воздухе, будто мог этим что-то доказать.

– Да неужели… – прохрипел себе под нос Сенку.

Ген очень надеется, что не покраснел. А если и покраснел, то это легко объясняется жаром источников.

Сенку чуть склонил голову набок, внимательно изучая Гена. Красные глаза смотрели так откровенно… Губы Сенку тронула слегка насмешливая ухмылка. Чему это он тут забавляется?

– Так ты говоришь, что профессионально разбираешься в массаже? Ну что ж, это действительно может мне пригодиться.

Ген уже открыл рот, чтобы возразить, что слово «профессионально» в данной ситуации не подходит. Скорее «любительски» или «по-работе», но сомкнул губы, так ничего и не сказав. Ген прикусил щёку изнутри и кивнул.

Сенку развернулся, упираясь в бортик двумя локтями, позволяя теплой воде ласкать напряженные мышцы. Он открыл Гену доступ к спине и бросил на него выжидающий взгляд. Его губы были растянуты в знакомой ухмылке.

– Я весь в твоем распоряжении, фокусник. Заставь меня поверить в магию так же, как я тебя в науку.

Ген закусил щёку сильнее, но растянул небольшую улыбку. Он подошел поближе, становясь прямо за Сенку. Собственные горячие от воды ладони снова прикоснулись к широким острым плечам, на этот раз отмечая, какие те холодные на контрасте. Он невесомо пробежался по ним пальцами, будто пробуя на ощупь. Одна рука вправо, а другая влево, оглаживая напряжённые мышцы. Пальцы вернулись в исходное положение уже спустя пару мгновений, теперь прогуливаясь вверх по позвоночнику к загривку, а потом вниз к лопаткам. Кожа под пальцами оказалась намного нежнее, чем Ген ожидал. Теперь хотелось провести рукой где-то ещё. Или везде. На пробу, естественно. Хотелось ощутить под пальцами все эти проступающие через белую кожу острые позвонки. Хотелось погладить шею, завести руку вперёд, чтобы пройтись пальцами сначала лишь до ключиц, а потом и вниз по груди. Ген чуть наклонился голову, изучая вот такого Сенку. Чёрная клякса-родинка на правом плече оказалась вполне реальной частью тела перед ним, а не плодом воспалённого сознания Гена. А что-то ещё из сегодняшнего вечера было… не частью воспалённого сознания? Ген и помыслить об этом боялся.

Сенку на это наклонил голову чуть вперёд, подставляясь под горячие прикосновения. Сильные и умелые пальцы Гена осторожно разминали напряженные мышцы, постепенно избавляя их от зажатости. Это ощущалось до боли приятно. Ген это знал. Сейчас он медленно и аккуратно прощупывал узлы и спазмы, с каждым движением стараясь расслабить их до максимума. Вместе с тем, Ген внимательно следил за реакциями Сенку, стараясь найти самые болезненные точки и уделять им повышенное внимание.

Когда Сенку издал немного порывистый выдох, Ген был уверен, что ему послышалось. Но нет, Сенку издавал тихие, довольные звуки, полностью отдаваясь процессу. Его дыхание стало глубоким и спокойным. Кожа под умелые руками раскраснелась, напоминая Гену цвет глаз её владельца. Хотелось чуть подуть на неё, чтобы увидеть, пойдут ли у Сенку мурашки. Ген, кажется, забывает дышать.

– Ты можешь опуститься пониже? – тем же полушепотом, что и до этого Сенку, спросил Ген.

Сенку резко вздрогнул под его руками. Ген практически подумал, что его не расслышали, но спустя несколько мгновений обволакивающего молчания, Сенку опустился ниже, ложась на собственные локти, которыми до этого подпирал голову. Хорошо, что он не мог видеть улыбку Гена в этот момент. Это действительно большая удача.

Ген последний раз с силой прошёлся по плечам, сразу же заворачивая на шею, а оттуда на загривок, путаясь в и так довольно путанных волосах.

– Закрой глаза, – тем же полушёпотом сказал Ген. Он набрал воду в ладони и намочил Сенку корни волос. Пришлось проделать это действие несколько раз, Ген даже пожалел, что не прихватил что-нибудь вроде ковшика.

Когда эта копна непослушных волос наконец опала вниз, Ген одним плавным движением аккуратно убрал волосы назад, сразу же прочёсывая их пальцами, вместе с тем проходясь по коже головы ногтями. По раскрасневшейся спине пробежали мурашки. Сенку едва слышно выдохнул, подставляя голову под эти ласковые движения, чем заставил где-то в груди у Гена разлиться такому приятном и нежному чувству.

Ген ласково перебирал путанные пряди, прочёсывая голову. Сенку сейчас казался таким отзывчивым на ласку, что Гена немного вело. Казалось, что сейчас если нежно пройтись по зоне за ухом, то Сенку замурчит. А если Сенку замурчит, то Ген даже представить не может, что произойдёт с ним самим.

Затем Ген перебрался на виски, массируя их указательными пальцами, а затем и на затылок, продолжая массаж. Было сложно сказать, кто от этих действий плыл сильнее – Сенку или сам Ген. Сенку от ощущений, а Ген… да хотя бы от зрелища.

Сенку, кажется, совсем обмяк под его руками. Он ощущался как кусок глины, из которого можно лепить всё, что его сознанию вздумается. А сознание Гена было не обделено фантазией. Ген его гладил, ласкал, чесал, тянул, чтобы добиться именно такого эффекта. Именно этой стадии расслабления.

Ген потянулся к своим вещам, из-за чего ему пришлось прижаться к Сенку чуть плотнее. Тепло чужого тела иррационально обожгло голую кожу. Ген резко выдохнул, ощутив, как по чужому телу прошла дрожь, и практически сразу отпрянул. Это его собственное сердце так громко стучит?

Ген открыл крышку небольшого флакончика и вылил немного жидкости на пальцы. На ощупь она была сильно прохладнее их кожи сейчас. Когда Ген начал аккуратно прочёсывать волосы уже с этим средством, Сенку чуть зашевелился.

– Что ты… – немного сонно и невозможно хрипло спросил Сенку. Гену потребовалось несколько секунд, чтобы убедиться, что его голос не дрогнет.

– Всего лишь травы… я использую их для аромата.

Сенку молчал не меньше минуты.

– То есть я буду пахнуть как ты? – тем же невозможным тоном спросил Сенку.

Ген на это смог выдать лишь сдавленное угуканье. Тело под ним снова полностью расслабилось.

– Хорошо… – прошептал чёртов хриплый голос.

Есть вероятность, что Ген умрёт сегодня прямо в этом источнике. И она всё возрастала.

Из-за, наверное, минутного замыкания, тело под руками Гена снова чуть зашевелилось. Сенку повернул голову так, чтобы видеть Гена хотя бы краем глаза, глядя на него из-за плеча с немым вопрошанием. С этого ракурса Ген мог заметить, как чуть морщится чужой нос, стараясь уловить тот самый травяной аромат. Это выглядело так… завораживающе.

Сенку не сдержал довольного вздоха, когда пальцы фокусника вновь погрузились в его волосы. Они двигались так умело, так уверенно, будто заставляя Сенку думать, что эти руки были созданы лишь для того, чтобы ласкать и разминать. Во всяком случае Гену казалось, что эту мысль в чужую голову он посадить сумел. Он аккуратно убрал случайно упавшие на глаза пряди обратно назад. Красные глаза всё ещё прожигали в нём дыру.

– Кхм, – откашлялся Сенку, пуская мурашки по телу Гена. – Думаю, этого будет достаточно. Я и так уже почти растекся лужицей.

Ген замер на мгновение, а затем вдруг рассмеялся – тихо и мягко. Этот смех вырвался сам собой. Ген чуть прикрыл от него глаза, но когда снова взглянул на Сенку, то понял, что тот продолжает его разглядывать. Ген чуть смущённо улыбнулся.

– Раз ты так считаешь…

– Тем более уже очень поздно, нам рано вставать, – продолжил объясняться Сенку.

– И не думай. Я не позволю разбудить тебя раньше обеда, – хотя тон Гена звучал шутливо, говорил он полностью серьёзно. Он не даст Сенку так легко отделаться от заслуженного и очень важного для него сейчас отдыха.

Сенку удовлетворённо кивнул, не собираясь спорить. Он снова прикрыл глаза. Грудь Сенку поднялась, он вдохнул полной грудью, наслаждаясь то ли ночным воздухом, то ли ароматом трав, исходящим от его волос. Ген сам невольно втянул этот запах. Он собирал все эти цветы сам. Ему нравилось использовать получившуюся смесь как что-то вроде геля для ванны. Она помогала перекрыть запах обычного мыла чем-то более привычным и приятным. И теперь от Сенку пахло так же. Глупая мысль проскользнула в голове. А ведь в прошлом любовницы помечали собственными духами своих мужчин. Какая глупая параллель…

Ген принялся аккуратно смывать остатки средства с волос, любуясь умиротворённым и расслабленным видом тела перед ним. Он давно не видел Сенку таким спокойным. Обычно он был сосредоточен на своих научных изысканиях, не позволяя себе такой роскоши, как развалиться в чём-то вроде импровизированного спа–салона. Гену было приятно осознавать, что именно он смог уговорить его на эту небольшую передышку.

Ещё несколько минут они просидели в уютной тиши, наслаждаясь моментом. Ген закончил смывать средство, так что мог просто гулять пальцами в чужих волосах, поглаживая. Сенку, кажется, задремал, а Ген боялся его потревожить. Наконец, когда кожа уже начинала подмерзать, Ген осторожно положил руку на острое плечо.

– Пора выбираться, Сенку. А то ещё простудишься.

Сенку сразу немного сонно захлопал глазами. Сначала он нахмурил брови и только потом чуть поднялся. Одно плавное движение и Сенку повернулся лицом к самому Гену. Между ними не поместится даже вытянутая рука. Очень неприличное расстояние для горячих источников. Ген физически не могу игнорировать эти хмурые брови, алые щёки и в цвет к ним сонные глаза с чёрными кругами под ними. Длинную шею, широкие плечи, выпирающие ключицы…

– Я думал… ты хотел бы, чтобы я, эм, тоже помог тебе с волосами… – немного сбивчиво пробормотал Сенку.

– Не стоит… вернее, средства оставалось только на тебя. Я себе позже сделаю…

– Оу… хорошо, – ответил Сенку. Гену показалось или он услышал разочарованность? – Тогда да, нам пора идти в деревню, ты прав.

Ген на это растянул чуть смущённую улыбку. Он ещё раз обвёл глазами водную гладь, затем мельком оглядел деревья вокруг и даже на мгновение глянул на звёздное небо.

Ген выбрался из воды первым. Холод ночи морозил кожу сильнее обычного, пуская мурашки по спине. Ген быстро схватил полотенце, лишая тело лишней влаги. Он бегло натянул брюки и накинул полотенце на шею, чтобы оно не мешалось. Ген оглянулся. Сенку всё ещё стоит по грудь в воде и пялится на него нечитаемым взглядом. Под таким напором краска снова начала приливать к лицу.

– Тебе помочь? – предположил причину Ген. Он сразу же подошёл к краю водоёма и протянул Сенку руку, предлагая опору. Сенку же немного странно обвёл глазами и протянутую ладонь, и лицо Гена, но руку принял, позволяя утянуть себя вперёд.

Сенку уселся на край источника. Видимо, ещё не до конца пришёл в себя. По белой коже сразу побежали мурашки, а красные глаза стали чуть осмысленней. Ген поднял полотенце, которое Сенку принёс из хижины, и присел рядом на корточки, наблюдая. Сенку без особых проблем обтёрся и уселся, повязав полотенце на пояс.

– Кхм, – прокашлялся Сенку, – я хотел поблагодарить тебя за… то, что ты помог мне немного прийти в себя. Думаю, мне это и в правду пойдёт на пользу. Спасибо, Ген.

Ген чуть наклонился голову в бок, наблюдая, как Сенку чуть сбивчиво подбирает слова.

– Пожалуйста, Сенку-чан! Всё же мы все имеем личную заинтересованность в твоей… жизнеспособности.

– Ты тоже имеешь личную?

Ген замер. Улыбка на его лице стала каменной. Сердце пропустило удар. Ген не привык к такого рода прямым вопросам. Он всегда предпочитал уходить от откровенных разговоров, маскируясь за шутками и загадочными улыбками.

Но сейчас Сенку был настроен серьезно. Он действительно хотел понять, что двигает Геном? Что заставляет его помогать Сенку в его безумных научных экспериментах и поддерживать даже в самые тяжелые моменты?

Ген тяжело сглотнул, прежде чем ответить. Его обычно беспечное выражение лица сменилось на серьезное.

– Да, Сенку-чан. У меня действительно есть личная заинтересованность в твоём благополучии.

Он молчал с полминуты.

– Что ты вкладываешь в понятие «личная»?

Ген немного нервно облизнул губы, не решаясь посмотреть на Сенку.

– Ну… это сложно объяснить, – тихо проговорил он, слегка нахмурившись. – Ты ведь знаешь, что я не особо люблю откровенничать о личном. Но в твоём случае… в твоём случае я не могу просто стоять в стороне, – Ген поднял взгляд, осторожно встречаясь глазами с Сенку. Его взгляд казался совершенно нечитаемым. – Ты очень много для меня значишь, Сенку-чан. Больше, чем ты можешь себе представить. Поэтому… поэтому мне важно, чтобы ты оставался в порядке, – Ген опустил глаза, почти смущённо улыбнувшись. – И если для этого мне нужно вытащить тебя из твоего лабораторного марафона и заставить немного расслабиться… что ж, я сделаю это с радостью.

Сенку внимательно слушал слова Гена, не выдавая никаких эмоций. Он смотрел прямо на него, словно пытаясь прочитать что-то в его лице или движениях. После короткой паузы он произнёс:

– Понимаю. Спасибо, Ген. Твоя забота… много для меня значит.

Ген растянул улыбку, но сквозь неё тяжело вздохнул. Голова сама по себе опустилась вниз. Взгляд упал на собственные сплетённые в нервном движении пальцы. Это ведь не чёткое «нет», верно? Значит всё в порядке? Верно же?

Глаза начало по чуть-чуть застилась пеленой. Нет-нет-нет! Нужно дышать. Давай Ген, сконцентрируйся на дыхании. Ровный вдох. И выдох. Давай ещё раз. Вдох. И выдох. Это не то время и не то место. Ген прикрыл глаза, надеясь, что влага пропадёт сама собой, а не упадёт по ресницами вниз, выдавая его. Он ведь сейчас не слишком долго так сидит? Нужно поднять голову. Так, сейчас ещё один вдох-выдох и тогда уже можно. Итак, вдох!

Ген почувствовал, как его холодные сплетённые вместе пальцы накрыло что-то тёплое. Он распахнул глаза скорее по инерции. Бледная ладонь с кучей мелких шрамиков накрыла его подрагивающие руки. Ген мелко замотал головой. Вербально протест он выразить просто не мог.

– Ген, прости, если я что-то не так сказал. Я… не умею говорить о подобном.

– Нет-нет… всё в порядке, я, эм, всё понял… – начал тараторить Ген. От собственного голоса глаза снова чуть затуманились. Он не мог поднять голову. Не мог посмотреть на него. Он уставился на бледную ладонь, накрывшую его собственные пальцы.

Сенку, кажется, его совсем не слушал. Может Ген как-то непонятно тараторил? К одной бледной ладони подключилась другая. У Сенку широкие ладони с узловатыми пальцами и короткими ногтями. Ген их ни с чем не спутает. Эти широкие ладони аккуратно разъединили его спутанные пальцы и как-то нежно перехватили его собственные ладони своими, словно согревая. Только на этом моменте несвязный бубнеж Гена затих. Он и сам не знает, что говорил до этого, стараясь нормализовать атмосферу. Наверняка какой-то бред, который раньше вполне срабатывал. Сенку испортил его попытку всё исправить.

– Ген, – позвал он, но Ген не поднял голову, – пожалуйста, подними глаза.

Он говорил тихо. Почти шёпотом. Разве Ген может этому сопротивляться? Он аккуратно поднял голову, закусывая щёку изнутри. Только так была гарантия, что он переживёт встречу с алыми глазами, которые сейчас смотрели на него очень серьёзно. «Как в микроскоп» всплыло сравнение.

– Я правда не умею о таком говорить и, кажется, я что-то ляпнул не то. Ген, ты… тоже мне очень дорог. Я, эм, пытался сказать тебе именно это.

Сенку выглядел очень серьёзно. Даже слишком серьёзно. Ген по привычке чуть наклонил голову в бок, пытаясь вникнуть в чужие объяснения.

– Что ты вкладываешь в понятие «дорог»? – всё же решился спросить Ген.

Красные глаза чуть расширились. В полумраке ночи сказать было сложно, но Гену показалось, что Сенку покраснел.

Одна из широких ладоней вдруг взлетела к вечно хмурым бровям и надавила на переносицу. Сенку тяжело вздохнул.

– Я ведь… сказал, что не умею о таком говорить, – он опустил руку, снова рассматривая Гена своими невозможными глазами. – Что ж, я ведь не тянул тебя за язык.

Последняя фраза прозвучала решительно с нотками то ли шутки, то ли извинения. Ген не успел толком сообразить, когда широкие ладони резко вцепились в полотенце, накинутое через шею, и потянули вперёд. Он успел лишь вскрикнуть от неожиданности, не сказав ни слова. Чужие покусанные губы накрыли его собственные в отчаянном поцелуе. Нежно, целомудренно и очень быстро. Чужие сухие губы словно на пробу мяли его собственные с какой-то нервозностью. Ген уверен, что стук его сердца слышно даже в Европе.

Власть над собственным телом пришла к Гену с опозданием, когда руки перестали так настойчиво тянуть его к себе, а сам Сенку чуть отстранился, теперь вглядываясь в чужие глаза. Только сейчас Ген понял, что всё это время не дышал.

– Ты знаешь, – не своим голосом начал Ген, – на такое обычно спрашивают разрешение… – Ген уверен, что не выглядит как человек, который был против. Ген надеялся, что выглядит как тот, кто в таком положении ещё может шутить. Он не мог себя видеть, но щёки буквально горели. Лицо Сенку в нескольких сантиметрах от него тоже было красное и немного озадаченным.

– Ну, – начал он, – у меня ещё ничего с первого раза нормально не получалось. Метод проб и ошибок…

Ген замер.

– Проб и… – у Гена в голове не укладывалось, – ты до этого никогда…

– Я очнулся в каменном мире в пятнадцать. Мне было как-то не до этого.

Боже. Бо-же. Божечки…

Ген замер, вглядываясь в чужие покрасневшее лицо. Из-за мокрых прядей по щеке и шее текли дорожки воды. Брови снова нахмурены, а глаза… Боже, эти глаза.

– Я… я могу тебя поцеловать? – изначально Ген говорил несерьёзно, но теперь… теперь он должен сделать всё как положено, верно?

Сенку кивнул.

Ген не сдержал порыв провести большим пальцем по бледной щеке, стирая дорожки прохладной воды. Он аккуратно заправил всё ещё влажные прядки волос за ухо, а затем снова наклонился вперёд.

Этот поцелуй был медленным. Ген аккуратно провёл языком по чужим искусанным губам, почти сразу же заменяя его зубами. Лёгкий укус заставил Сенку порывисто выдохнуть через нос. Это хороший знак. Ген не спешил. Он нежил и ласкал чужие губы, не прося о большем. Его руки переместились на влажный затылок, чуть придерживая. Он вёл размеренно, давая прочувствовать каждую секунду, словно позволяя Сенку пробовать этот поцелуй до последней капли. Собственное сердце билось громко и гулко, отдаваясь дрожью в пальцах. Он отстранился всего на мгновение, чтобы вдохнуть побольше воздуха, а затем снова прильнул к чужим раскрасневшимся губам, на этот раз чуть настойчиво давя на них языком. Сенку приоткрыл рот. Ген ждал именно этого. Язык скользнул внутрь, проходясь по острым зубам и нёбу, играя. Он не спешил. Это давало Сенку привыкнуть ко всем новым ощущениям и понять, как ему больше нравится. Судя по чужому учащённому дыханию – Сенку нравилось по-разному. Когда их языки впервые сплелись, Ген подумал, что с таким пульсом, как у него, не живут. Он чуть сжал волосы на чужом затылке скорее рефлекторно, чем обдуманно. Сенку от этого судорожно выдохнул. Ген за сегодня точно сойдёт с ума.

Ген отстранился первый, хватая ртом воздух. Сенку смотрел прямо ему в глаза с не менее сбитым дыханием.

– Мастер-класс был доходчив? – спросил Ген.

Вместо ответа его снова потянули вперёд за полотенце. На этот раз поцелуй был жаркий. Казалось, Сенку хотел протестировать всё то, чему только что научился, но в урезанные сроки. Естественно Ген был не против. Они кусались и пару раз стукались зубами, но это казалось такой мелочью. Ген был не против даже задохнуться, если это произойдёт именно так. Он вообще сейчас был много на что согласен. На этот раз первым отстранился Сенку, дыша как после марафона. Весь красный с затуманенными глазами Сенку смотрелся восхитительно. Ген не удержался от короткого чмока в губы на последок, а затем наконец убрал руку с чужого затылка, но только чтобы опуститься чуть ниже, и приобнять Сенку за шею.

– Ты… довольно ясно и чётко ответил на мой вопрос, спасибо, – в шутку запыхавшись прошептал Ген.

– Рад, что хоть так донёс до тебя свою мысль, – в тон ему ответил Сенку

Ген хихикнул в ответ.

Сенку глубоко вдохнул, его глаза были чуть прищурены. Он выглядел сосредоточенным, словно обдумывал что-то важное.

– Ген, – начал он, – я хочу попросить тебя об одной вещи.

Ген слегка наклонил голову, внимательно глядя на Сенку.

– Конечно, Сенку-чан. В чём дело?

– Я понимаю, что в последнее время я был полностью поглощен своими научными проектами, – Сенку говорил медленно, подбирая слова. – Я хочу, чтобы ты помог мне найти баланс. Чтобы я не забывал обращать внимание на важное, находя время для отдыха. Ты сам видишь, что меня иногда… клинит. Ты… не против?

Ген не сдержал смешок.

– Тебе лишь бы найти всем работу, – отшутился Ген, но затем заговорил серьёзнее. – Естественно, ты ещё спрашиваешь…

Вместо «спасибо» Ген получил немного робкий поцелуй куда-то в уголок губ. Это тоже неплохо. Наконец-то ему хоть в каком-то виде платят за его работу. Практически роскошь в нынешнем мире. Было приятно осознавать, что нынче такая валюта конвертируется даже в спа-процедуры, ведь уже просто невозможно отрицать, что все иногда нуждаются в перезагрузке. Ведь всё же оглядываться вокруг, останавливаясь на мгновение, чтобы оценить простые радости, которые могут вернуть жизни страсть и вдохновение это иногда так же важно, как и дышать. Ведь отдых не только восстанавливает силы, но и пробуждает в человеке истинные чувства, позволяя увидеть мир и близких под другим углом.

В конце концов, именно в эти моменты мы осознанно создаём связь с тем, что действительно важно, не так ли? Сенку считал, что да. Ген так часто и громко ему это повторит ещё миллиард раз, что Сенку в этом просто не сумеет усомниться.