Слёзы, поцелуи

      Лёд скрипнул под ногами и в следующий момент Лини уже лежал на правом боку, кулаком ударяя о твердую поверхность. Он был уже достаточно измотан после сегодняшней «тренировки», но, повздорив с тренером на тему отдыха, остался на ещё один дополнительный час. Успехов в этот час молодой фигурист никаких не достиг, а лишь ещё больше измотал своё тело, и неудачный тулуп был тому подтверждением. Мысли о приближающемся конце терзали сознание Лини ещё больше и в ногах он стал ощущать скованность.

      Спортивный комплекс при ассоциации фигуристов к девяти часам уже был полностью пуст, лишние трибуны задвинуты, а свет освещал только фойе и малую ледовую арену, с которой всё никак не хотел уходить Лини. До полного закрытия комплекса у юноши был ещё целый час, но всё что он делал — лежал на льду и смотрел в высокий потолок. Спина и икры горели, правая лодыжка, только-только оправившаяся от последнего вывиха, вновь заныла. После очередного отказа в личных тренировках от тренера Лини хотел заплакать, но сдерживал себя, чтобы его слёзы не были аргументом в пользу того, что омегам ставить сложные программы нельзя — «помимо физической слабости, омегам присуща и слабость моральная».

      Лини встал и опёрся на бортик, устремив взгляд на старый баннер с фотографией сборной, выступавшей под крылом Ассоциации пять лет назад. В центре среди медалистов стоял невысокий молодой человек с двумя косичками, скромно прикрывающий золотую медаль рукой. Его правая нога была стянута фиксирующим бандажом, а в стойке явно читалась усталость. Лини мечтательно вздохнул и откинул назад выбившуюся прядь волос, опуская голову. Возможно, все вокруг были правы, но Лини не хотел в это верить и уж тем более не хотел это принимать.

— Ты просто перенимаешь его ошибки, когда пытаешься слепо повторять, — бархатный мягкий голос раздался откуда-то справа и Лини встрепенулся. — Ты не выучишь даже двойные, если будешь опираться только на видео из интернета. — Месье Нёвиллет, старший из председателей Ассоциации фигуристов, заботливо открыл для юноши ворота и пригласил войти. Лини вздохнул, сделал послушный шаг на резиновое покрытие и тут же сел на трибуну.

— Ну и откуда мне перенять его технику, если меня отказываются учить? Возьмитесь за меня и всё правильно покажите, это ведь вы были тренером Венти. — Лини надел на лезвия чехлы и измученно вскинул руками.

— Я не могу брать кого-либо под своё крыло, я член комиссии, — Нёвиллет подал спортсмену бутылку с водой и присел рядом. — Но даже если бы я тебя взял, то не смог бы обучить тебя тому, что ты хочешь перенять от Венти, — Лини застыл с горлышком бутылки на губах и перевел заинтересованный взгляд на собеседника. — В этом плане Венти уникальный, совсем не слушал меня и перелопачивал стандартные тренировки на свой лад. С ним я понял, что обучить омегу стабильным четверным прыжкам я не смогу, поставить программу уж подавно.

— Вы слишком запарились для обоснования отказа, видимо канцелярская работа наложила на вас свой отпечаток, да? — Лини усмехнулся, а Нёвиллет сдержанно улыбнулся, но тут же вернул лицу серьезность. — Я знаю, что не сможете. Остальные так же говорят, ведь затраты в омегу в большом спорте «не окупаются», — грустно процитировал всех тренеров Лини и сделал ещё один глоток воды.

— Нет, не правда, — Нёвиллет покачал головой и достал из визитницы небольшую карточку провинциального спортивного комплекса. — Всё окупается, просто никто не знает во что именно вкладываться, ведь с альфами, одаренными физическими данными от природы, всё куда проще.

      Лини принял из рук Нёвиллета карточку и изучил ее содержание: спортивный комплекс на склоне горы Пуассон, включающий в себя длинную гоночную трассу, среднюю трассу для биатлона, горнолыжный комплекс с системой фуникулёров и крытую ледовую арену с прилегающим к ней спортивным залом для общефизической подготовки. Прочитав название еще раз, Лини резко повернулся на Нёвиллета и открыл рот, не в состоянии что-либо сказать, ведь он на самом деле не мог понять к чему он всё это ведёт. Спортивный городок вблизи горы Пуассон — место, куда после тяжелой травмы отправился Венти, чтобы пройти реабилитацию и не попадаться на глаза назойливым журналистам. И место, которое по стечению обстоятельств после завершения карьеры стало для кумира Лини основным домом. Нёвиллет удовлетворённо кивнул головой.

— Венти точно сможет дать тебе то, чего тебе не достаёт, — Нёвиллет встал со своего места и повязал на шее шарф. — У тебя есть природные данные, ты не хуже своих альф-сокомандников. Тебе просто не достаёт правильного подхода.

— Мне всегда говорят, что я не хуже. Но, как факт, никто брать меня не хочет, — Лини поспешил к выходу вслед за мужчиной, запихивая коньки в сумку на ходу. — Такому как Венти я тоже ни к чему.

— Я даю тебе гарантию, что он возьмёт тебя, — Нёвиллет нагнал спортсмена и придержал ему дверь, давая зайти внутрь. — Он видел твои записи и твой вступительный экзамен, я лично присылал ему твои выступления и рекомендовал взять тебя.

— Зачем? Мне до его уровня далеко, — Нёвиллет положил руку на голову Лини и, погладив, переместил на плечо в поддерживающем жесте.

— Гораздо ближе, чем ты думаешь.

      Лини впервые увидел четверной лутц своего будущего кумира будучи семилетним мальчиком. Малоизвестный на тот момент, но подающий большие надежды, семнадцатилетний фигурист из Мондштадта сделал идеальный четверной лутц во второй части своей программы, став первым и последним на долгие годы омегой, сумевшим покорить все сложные прыжки и успешно продемонстрировавший их на трёх мировых чемпионатах. Лицо молодого спортсмена сияло, он с удовольствием позировал для камер после своего проката и одной рукой изящно махал трибунам, а второй опирался на своего молодого человека, что помогал ему дойти до зоны отдыха.

      К удивлению Лини, Венти почти не нахваливали репортёры, а наоборот описывали его успех с некой усмешкой и упрёком в сторону его тренера — столько усилий и вложений в спортсмена, который после проката не может на трясущихся ногах и шагу без опоры сделать, в то время как его оппоненты могут без особых проблем откатать ещё несколько элементов и после достойно уйти, не выдав своей усталости. Маленького Лини это невероятно сильно задело, в то время как сам Венти сказал о своей гордости за то, что его с травмированной ногой сравнивают с абсолютно здоровыми спортсменами. В том прокате Венти получил своё первое золото.

      Тогда Лини ещё не понимал, но уже ощущал разницу между альфами и омегами в фигурном катании: на альф делают ставки, в альф верят, им выбивают контракты и тренеров. Его сестра Линетт как раз была не обделена вниманием со стороны тренеров и всевозможных ассоциаций, что заграбастывают себе совсем маленьких альф-спортсменов, чтобы вылепить из них чемпионов. Однако Линетт бросила фигурное катание в одиннадцать, а Лини старался изо всех сил, чтобы попасть под крыло Ассоциации фигуристов.

— Как думаешь, прыгну? — Лини задал этот вопрос сестре, которая держала при себе его бутылку воды и салфетки. Последний этап экзамена, если Лини сдаст — всё было не зря. Реабилитация после компрессионного перелома закончилась и физически он явно был готов, но моральная готовность сейчас зависела от ответа его сестры.

— Если захочешь — обязательно прыгнешь, — невозмутимо ответила Линетт, кивнула и сложила руки на груди. — Ты не хуже тех балбесов, что споткнулись на сальхове. Для тебя это раз плюнуть.

      И Лини в тот день и вправду прыгнул. Но по результатам экзаменов он был пятым и, как считает Линетт, его занизили «специально». Единственное, что смогло втолкнуть Лини в команду — рекомендательное письмо одного из членов Ассоциации, месье Нёвиллета, первого тренера Венти. Несмотря на пятое место, Лини был полон уверенности в своих силах и способностях, раз на него обратил внимание такой уважаемый человек.

      Но одного человека, разумеется, для успешной работы с личным тренером недостаточно. Лини осознал это сразу на первой тренировке — новый тренер, взявшийся за омегу с неохотой, гонял его по базовым упражнениям и поставил крест на общефизической подготовке.

— Нет смысла тебе занимать инвентарь. В следующем сезоне тебя уже тут не будет, так что откатывай детские программы, — тренер почесал голову и отметил в табеле посещаемости Лини крестиком. — Омеги потом всё равно уходят в центры такую же слабую малышню учить. Можешь пока ребят нет занимать арену под свои глупости. Не буду с тобой возиться.

      И с Лини не возились — целых полгода простоя без тренера не принесли Лини никаких результатов, а только добавили травм. Ментально омега устал быть аутсайдером, физически заработал вывих правой лодыжки. Когда кончится спортивный год — его вышвырнут, несмотря на рекомендации месье Нёвиллета. «Нет результатов» — скажут они, не упомянув про то, что сами не давали Лини сделать вдох. При каждом прокате омега прокручивал это в своей голове и не мог сосредоточиться, раз за разом падая, но стараясь встать вновь. С каждым днём шанс, данный месье Нёвиллетом, ускользал, и Лини уже видел себя нереализованным взрослым на нелюбимой работе или, что еще хуже, неудовлетворённой мамочкой без амбиций и стремлений. В юном возрасте все неудачи казались катастрофами, будущая жизнь — туманной, а цели недостижимыми.

      В день, когда Лини «выгнали» из команды, они с Линетт договорились проигнорировать специальную диету Лини и заказали две большие острые пиццы. Несмотря на настрой «забить на это всё», забить, разумеется, не получилось и уже после одного куска сладко-острой пиццы Лини отложил корочку на край коробки и, обняв свои колени, спрятал лицо, охваченный печалью о своём поражении.

— Такое чувство, что я зря прожил эту жизнь, — с ноткой драматизма сказал Лини. Линетт, вздохнув, подсела к нему ближе, чтобы закинуть свою руку брату на плечо. — Надо было самому уйти еще год назад, смог бы сдать экзамены и учиться в колледже с тобой.

— Не неси ерунды, братец, — Линетт подцепила пальцем креветку и съела. — Где-где, а в колледже ты бы точно провалился, — Лини слегка пихнул сестру локтем и открыл лицо, улыбнувшись. Линетт улыбнулась в ответ, взяла еще один кусок пиццы и поднесла его к губам брата. — Ты так и не воспользовался предложением месье Нёвиллета, почему?

— Потому что это ерунда, Венти не будет брать такого как я под своё крыло, — Лини отказался от пиццы и упал спиной на подушки. — Да и целых три месяца прошло. Я лучше задумаюсь о чём-то более реальном. В колледж начну готовиться. Или… хотя бы подработку найду. Целыми днями весь год сидеть дома не вариант, а с тобой в студенческий городок я не уеду.

— Я тебя с собой и не возьму. Ты поедешь в Пуассон, — Линетт пожала плечами и взяла в руки телефон. — Зная, что ты расплачешься, я спросила у месье Нёвиллета за тебя. Его предложение ещё в силе. Более того, он думал сам тебя уговаривать, — Лини залился краской и накрыл голову подушкой. — Не надо вести себя как ребенок и просто соглашайся. Тебе всего шестнадцать, а ты хоронишь себя. Возможно, это реально твоя последняя возможность. Второй раз отказаться будет уже грубостью.

— Месье Нёвиллет мог просто пошутить, — Лини отвернулся от сестры и поджал колени.

— Такой человек как он не умеет шутить, — напомнила Линетт и похлопала брата по бедру. В Лини вновь начала заселяться призрачная надежда.

***

      Пуассон был маленьким провинциальным городком, названным в честь горы, подле которой он раскинулся. Активная масса горожан — спортсмены-лыжники, что переехали сюда со своими семьями с целью тренироваться и не быть вдали от родных. Закономерно было появление современного спортивного комплекса, который, разумеется, такому маленькому городишке был ни к чему, однако же в периоды межсезонья Пуассон забивался спортсменами, желающими сделать свои тренировки и будни более приватными. Мягкий климат, свежий пушистый снег и удачное расположение вне ветренной зоны обеспечивали лыжникам комфортные условия для тренировок, а красивые живописные горные виды удовлетворяли аппетиты туристов, любящих с чашкой какао делать фотографии в горячем бассейне на фоне гор.

      Лини сделал вдох полной грудью и в нос ударил яркий хвойный аромат, смешанный с морозным запахом снега. Воздух у подножия горы был мягким и освежающим, дышалось легко, и молодой спортсмен начал постепенно понимать, почему для реабилитации его кумир выбрал именно это место, а не именитые спортивные санатории. Но, вспомнив, что эта «реабилитация» переросла в конец карьеры, Лини помрачнел. По правде говоря, омега даже сомневался, что Венти согласится стать его тренером, хоть месье Нёвиллет и дал ему гарантию, а слова его, как правило, имеют вес. Захочет ли Венти браться за «молодую кровь», и вообще, остались ли у него тёплые чувства к фигурному катанию? У Лини было стойкое ощущение, что он собирается надорвать и без того плохо заживающую рану, ведь неспроста бывший спортсмен ушёл от бурной городской жизни в такое уединённое, практически тайное, место.

      Лини получал колоссальную поддержку от сестры и приёмной матери, что без устали вселяли в него уверенность в успехе, но в данный момент, когда он уже в Пуассоне, громкие речи о том, что через него Венти сможет проявить все свои амбиции, кажутся простым самодовольным писком. Лини даже ощутил чувство стыда, представляя, какое бы сам скорчил лицо на месте Венти, если бы к нему самому завалился такой наглый спортсмен, не имеющий даже и половины того опыта, что есть у его кумира, и, что ещё хуже, спортсмен, выгнанный из престижной ассоциации за «лень».

      Пока Лини мялся в фойе в ожидании своего номера, в его плечо грубо влетели, и юноша пошатнулся, уронив с плеча свой комплект коньков. От неожиданности Лини злобно взвизгнул и из его рук выпал телефон, приземлившись экраном вниз. Через мгновение его затылок случайно несильно ударили пластиковыми лыжами и от такой наглости Лини даже тряхануло. Молодой человек, так бесцеремонно ворвавшийся в чужое личное пространство, выронил сконфуженное «упс» и уже собрался уходить, как тут же его схватил за руку маленький мальчик лет пяти-шести, вынуждая остановиться. Лини застыл на месте и недовольно уставился на парочку, пока мальчик в темно-зеленой лыжной куртке поднимал с пола чужой телефон.

— Тренер, нельзя просто убегать, — мальчик протянул Лини телефон и юноша принял его, хмуря брови. «Тренер» шумно вздохнул и помотал головой. — Вам нужно извиниться. Простите нас, пожалуйста, — мальчик следом поднял ещё и коньки и протянул их Лини, слегка поклонившись в знак извинения.

— Не называй меня «тренером», мы это уже обговаривали. Я просто за тобой присматриваю, — молодой человек развернулся и потер свою шею, перекидывая лыжи с одного плеча на другое. Про себя Лини подумал, что такому грубияну быть тренером для ребенка противопоказано, непонятно какой гадости такой тип сможет научить! — Каток находится за склоном и около него есть специальная гостиница, тут заселяются только лыжники, так что не стоит просто так стоять посередине и соц-сеточки листать, — молодой человек указал куда-то в сторону и Лини открыл от удивления рот. От удивления, что такие нетактичные люди существуют, хотя меньшего от такого вида альфы можно было бы и не ждать.

— Тренер, вам следует извиниться, — напомнил мальчик, но парень махнул рукой.

— Да, вам следует извиниться, — согласился Лини и поправил свои волосы. — А куда мне надо заселиться я сам решу, — Лини ткнул «тренеру» мальчика в грудь пальцем, от чего тот сделал шаг назад и нахмурился.

      Ещё в малой детской группе Лини осознал, насколько у альф в спорте развязаны руки и насколько много им готовы простить. Буйный нрав и грубое общение — самое лёгкое, на что закрывают глаза тренера и члены всевозможных комиссий. Лини нарциссов терпеть не мог, но, благодаря постоянному нахождению в обществе таких альф, научился общаться с ними на равных. Все его омеги-сокомандники, давно покинувшие спорт, всегда дрожали от громких речей альф и их грубого сопернического духа, но Лини был способен давать им отпор, преодолевая страх и неуверенность. Ещё большую независимость Лини смог получить благодаря полному отказу от отношений. Несмотря на периодическое чувство тоски и желание тепла рядом, жертвовать независимостью и амбициями в пользу «поцелуйчиков» Лини категорически не хотел, ведь так, увы, по его умозаключениям устроено общество: пока альфа зарабатывает и достигает высот там, где хочет, омега тихо поддерживает его со стороны и занимается бытом, периодически выталкивая из себя детей. Возможно, так оно и было. А возможно, Лини просто не видел хороший пример, зацикливаясь на, по его мнению, плохих.

— Тебе, Ризли, напомнить причину, по которой тебя отстранили на весь сезон? — со спины послышался чей-то спокойный сонный голос. Судя по мягким мелодичным нотам, голос принадлежал омеге. Сделав неполный оборот Лини замер на месте и его щёки порозовели. — Ох, так и думал, что Сцилла от своего не отступит и всё же заставит тебя приехать, — шумно вздохнув, омега помотал головой и помассировал переносицу.

      В жизни Венти казался куда меньше, чем на экране. Мышечная масса заметно спала, а ростом без коньков Венти был точно на пару сантиметров ниже Лини. На ноге был всё тот же бандаж, что спортсмен носит уже не первый год из-за проблемы с коленом, волосы аккуратно заплетены в две ровные косички, в этот раз закрепленные на затылке. Осанка и положение ног выдавали в нём фигуриста, а сэндвич с двойным яйцом и беконом в руке — то, что он фигурист бывший. Во второй руке он держал детские лыжные палки, на этой же руке Лини заметил у него на пальце золотое обручальное кольцо и сузил глаза, вспоминая заголовки о том, что брак Венти распался. Вариант того, что молодой альфа-лыжник его новый муж Лини отмёл сразу, больше из-за того, что ему самому этот альфа показался неприятным.

— А я ведь мог догадаться, — альфа накрыл глаза свободной рукой и вздохнул. — Его Светлость накинет мне штрафных нравоучений, когда узнает, что я нагрубил его фавориточке, — Лини оскорбленно нахмурился и уже собирался ответить, но Венти тактично положил руку на правое плечо юноши, останавливая от ответа.

— Попридержи язык за зубами, Ризли. Ты тоже «фавориточка», — Венти усмехнулся, смотря как молодой человек закатил глаза. — Твоя группа тебя уже ждёт, затяни ремешки Сяо покрепче и бегите, — Венти погладил маленького мальчика по голове, улыбаясь. Он заботливо поправил ребёнку капюшон и помахал вслед.

      До Лини резко дошло: этот мальчик — сын Венти, о котором когда-то писали в СМИ. Венти и его бывший муж никогда особо не афишировали свои отношения, а уж тем более своего ребёнка. Всё дошло до того, что множество фактов из их совместной биографии относятся больше к слухам. Сам Лини, по правде говоря, тоже считал ребёнка просто сплетней, зародившейся в период, когда Венти всего себя посвятил восстановлению после серьёзной травмы перед своим последним сезоном. В том мальчике явно были черты его матери — иссиня-чёрные волосы, округлая форма лица и вздёрнутый нос. Во всём остальном, включая выражение лица и этническую принадлежность, сын Венти был копией своего отца — бывшего известного конькобежца, в текущее время члена Спортивной Федерации и члена спортивной комиссии по вопросам касательно конькобежного спорта и фигурного катания — Чжун Ли.

      В своё открытие Лини верил с трудом, но еще больше он удивлялся тому, что даже после рождения ребёнка и вплоть до неудачного финала гран-при Венти весь сезон успешно откатывал программы, по сложности недоступные даже некоторым опытным альфам-фигуристам. Его первый тренер всегда называл Венти не правилом, а исключением, после подчёркивая, что исключения плохи для статистики. И это действительно было так, ведь после каждого выступления Венти с альф стали требовать ещё большего, и конкуренция возросла. Основная масса спортсменов — альфы, в большинстве своём самодовольные и привыкшие выезжать благодаря своим природным данным. Поэтому Лини довольно улыбался, смотря выступления Венти и думая о том, что всего лишь один представитель «слабого» пола сломал эго такого количества «сильных» мужчин, чьи сильные программы на фоне средней программы талантливого омеги казались не впечатляющими. Однако сейчас, видя своего кумира спустя столько лет, Лини чувствовал лишь тоску от того, что теперь «новый» Венти казался сломанным.

— Ну, — Венти деловито откусил свой сэндвич и поправил свитер, уставившись на Лини с целью изучить его визуально. — Рассказывай, что этот интриган тебе про меня сочинил. — Лини растерянно огляделся по сторонам и в полном непонимании посмотрел на Венти, стыдливо спрятав руки в карманах. От этого жеста взгляд Венти смягчился и на лице появилась добрая улыбка. — Не мнись, я тебя не гоню. Просто интересно чем он тебя подкупил. Ты отказался в первый раз, но почему-то согласился сейчас.

— Я… — начал Лини, но совсем не мог подобрать слов.

      Сказать, что чувствовал себя слишком никчёмным и неспособным? А что за эти месяцы изменилось? Сказать, что бронхит был? Или мама не отпускала? Любой вариант, включая правду, звучал в голове слишком унизительно. Венти терпеливо ждал и завтракал дальше, не сводя взгляд своих больших глубоких глаз с юного спортсмена. Своим взглядом он будто бы видел всё насквозь и Лини от этого стало немного неуютно. Он никогда не проигрывал в голове сцену знакомства со своим кумиром и тем более не представлял, что будет навязываться ему в ученики. По правде говоря, он даже никогда не представлял Венти вне льда и не видел его ни в каких других ролях, и сейчас реальность, в которой у Венти на ногах обычные ботинки, а быт занят, скорее всего, сыном и, возможно, мужем, ударила Лини кулаком между рёбер, и он никак не мог собраться с мыслями. Погоня за достижениями в спорте совсем удалила из его головы такие простые концепции как «дружба», «семья» и «хобби». Есть вероятность, что в этой погоне Лини потерял ещё и себя самого, запрятав «свою» часть глубоко в себе и не выпуская.

— Ладно, на самом деле не важно, мне просто было немного любопытно, — Венти махнул рукой и, дожевав сэндвич, поманил Лини рукой за собой. — Кинь вещи тут, сходим за кофе.

      Лини послушно оставил вещи на попечение омеги на стойке регистрации в фойе и последовал за Венти, укутываясь в шарф. На улице было совсем рано, солнце ещё не успело прогреть ночной мороз, а люди не натоптали свежие дорожки и под ногами хрустела изморозь. Венти, в отличие от Лини, был совсем не укутан — шарф съехал и оголял шею, на голове не было шапки, а вместо теплых штанов на нём были плотные шорты до середины бедра и тёплые (но Лини не был уверен, что достаточно) колготки с гетрами.

— После Кур-де-Фонтейна наверняка тебе кажется, что тут Северный Рубеж в Снежной, — усмехнулся Венти, смотря как Лини поправляет свой шарф. — На самом деле тут достаточно тепло, поймёшь, когда привыкнешь.

— То есть вы всё же возьмете меня? — подал голос Лини, нагнав Венти. — В фойе мне показалось, что вы хотите отослать меня обратно.

— Совсем нет, — Венти помотал головой и открыл дверь кофейни, пропуская Лини вперёд. Молодой человек за стойкой тут же улыбнулся, и они с Венти помахали друг другу руками. — Я, конечно, не давал месье Нёвиллету своё однозначное согласие, но, по правде говоря, я заинтересован в тебе, — Лини встрепенулся, а Венти перевёл внимание на бариста: — Доброе утро, Альбедо, сегодня с Ризли не тренируешься? — Венти присел на стул возле стойки и Лини последовал его примеру.

— Нет, мы не катаемся, когда он с малышнёй, — бариста принялся готовить напиток, даже не спросив у Венти, что тот хочет заказать. Видимо, как подумал Лини, Венти бывает тут каждый день. — А вашему другу что? — Альбедо перевёл взгляд на Лини и изучил его, довольно усмехаясь. Юный спортсмен неуютно поёжился и покраснел.

— Это Лини, приехал ко мне на тренировки. Что будешь, милый? — Венти закинул ногу на ногу и пододвинул к Лини меню.

— Наверное… просто американо, — неуверенно ответил Лини мельком взглянув в меню.

      Бариста отошёл к дальней стойке, занятый приготовлением заказов, и Лини облегчённо вздохнул. Это было не совсем в его духе, разговаривать с кем-то, чтобы сделать заказ — обычно они с Линетт просто всё тыкали в приложении и забирали на стойке молча, иногда бросая скромное «спасибо». Эта привычка, разумеется, ни к чему хорошему не ведёт и коммуникативные навыки Лини вне профессиональной деятельности оставляли желать лучшего. Раньше ему это было неважно, но смотря, как Венти легко ведёт беседы и сохраняет дружелюбие, Лини подумал о том, что хотел бы быть таким же.

— Ты совсем как Ризли, когда он только сюда приехал, — Венти улыбнулся, а Лини наоборот нахмурился, вспоминая стычку с нахальным лыжником в фойе. — Он не плохой парень, просто не умеет общаться.

— Я это заметил, — голос Лини звучал слишком обиженно, и он одёрнул себя, выпрямив спину. — Больше надеюсь с ним не пересечься, — Лини смутился после своих же слов и повернул голову, не выдерживая пронзительного взгляда Венти.

      Лини не привык смотреть кому-либо в глаза, обычно он выдерживал зрительный контакт только со своими соперниками-альфами, чтобы показать отсутствие страха. Спорил он часто, от чего к нему почти никто никогда не лез. Хотя, если поспрашивать его бывших сокомандников, парочка из них точно бы сказали, что считали Лини привлекательным внешне омегой, а потом эти альфы бы добавили «пока он не открыл рот». Для Лини это было отличной защитой от отношений и от лишнего внимания со стороны альф. Однажды Линетт даже сказала, что отпугивать от себя других не обязательно. Лини сестру, конечно же, не послушал.

— Ваши заказы, — бариста поставил один стакан с напитком перед Венти, другой перед Лини. Лини поднял на него свой взгляд и парень тут же ему подмигнул, принимая у Венти оплату не глядя. Юный омега нахмурился и встал со своего места, взяв со стойки кофе. Со стороны Альбедо послышался смешок. — Заходите ещё.

      На улице, ощутив мороз на своих щеках, Лини унял волнение и шумно вздохнул. Венти с интересом наблюдал за ним, отметив про себя, что внимание противоположного пола юноше не льстит, а наоборот отталкивает и даже пугает. Для омег, зацикленных на спорте, это было не редкостью, ведь целеустремлённость в них держалась рука об руку со страхом потерять всё — включая свою независимость — из-за отношений. Венти никогда таким не был, но, с высоты своего опыта сказал бы, закрыв своему сыну уши, что стратегия полного избегания отношений и детей чертовски хорошо отражается на карьере. Такие мысли периодически посещали голову Венти. И он стыдился того, что на вопрос: «Сделаете ли вы тот же выбор, что и раньше?» — внутренний голос говорил: «Нет».

— Сегодня на лёд я тебя не поведу. Да и завтра, скорее всего. Мне нужно еще раз отсмотреть материалы, которые мне прислал Нёвиллет, — Венти отпил свой напиток через трубочку и его лицо сделалось по профессиональному серьёзным. — Сначала тебе нужно заселиться и осмотреться, в конце концов, тебе тут работать как минимум целый сезон.

— Вы… правда возьмёте меня? — Лини с недоверием отвернул голову в сторону, показав на себя пальцем. На лицо Венти вернулась дружелюбная улыбка.

— Разумеется возьму.