Воскресенье.
Марта отсутствовала четвёртый день.
Четвёртый. Грёбаный. День.
Драко честно пытался отвлечься, но она накрепко засела в голове. Летела на борту его личного бизнес-джета, а он, как идиот, обновлял в её бокале шампанское и по-светски вопрошал «Как вам погода за окном?». А там уже турбина вовсю полыхает, в уши долбит тревожный сигнал, возвещающий о потере управления, настойчиво мигает кнопка «Пристегните, мать вашу, ремни».
Потому что он должен был пилотировать, а не наслаждаться её компанией.
Выбирай, куда приземлимся, Малфой. Разъебёмся в лесу или побороздим океанские воды?
Полнейший пиздец.
Но его донимали вопросы.
Вот что с тобой случилось, де Веллер? Это по плану или нет? И почему ты, твою мать, не отвечаешь мне?!
Снейп тоже отсутствовал, не оставил ему никаких инструкций. Стало быть, он с ней. Это же должно утешать?
Драко убеждал себя, что все его переживания из-за матери. Он беспокоился за Нарциссу, и де Веллер была ему необходима, как воздух. Но был и другой момент, обратная сторона медали этой нездоровой помешанности на ней, что выкручивала его извилины со скоростью мотора, затягивала их в тугой узел. Заставляла неустанно, как старый дефектный винил, проигрывать одну и ту же дорожку — тот самый случай в совятне, произошедший неделю назад.
Когда он встретил там Марту и пытался расспросить о плане, она лишь покачала головой:
— Пока не спрашивай.
На ней было чёрное пальто с широким треугольным вырезом, под которым виднелась вязка белого кашемирового свитера, и слизеринский шарф со свободным обхватом вокруг шеи — Марта просто накинула его на плечи, обернув разок, и оставила струиться вдоль тела.
Она пыталась погладить Графа. Фамильный филин клонил голову всё ниже и ниже, избегая её руки, и протестующе, резко выкрикивал свое пугающее «кхАа».
КЛАЦ!
— Я ему не нравлюсь, — выдохнула Марта, отдёргивая ладонь, когда он щёлкнул клювом.
Драко смотрел в окно, подставляя лицо морозному ветру. В совятне невыносимо воняло помётом и перьями.
Здесь вообще убираются? Такая помойка…
— Не в этом дело, — и он коротко, звучно свистнул.
Птица встрепенулась, разворачивая голову на сто восемьдесят градусов, чтобы посмотреть на него своими большими ярко-оранжевыми глазами из-под насупленных, угрожающе изогнутых бровей. С пышными стрелами перьевых ушек над ними.
— Теперь можешь гладить.
Драко даже не повернулся проверить, выполнил ли Граф его команду. Он знал, что это не требуется: родовые филины отличались крайне строгой дисциплиной и признавали только носителей фамилии. Это не вопрос предпочтений или симпатии, а особая связь уз. Обучение таких птиц оттачивалось веками.
— Что ты сделал? — с интересом спросила Марта, присев перед филином на корточки.
— Приказал сидеть смирно, — Драко прищурился, окидывая взглядом простирающиеся перед ним белые шапки гор, и развернулся.
— Но ведь он не хочет, чтобы я его гладила, — с сомнением сказала Марта, всматриваясь в Графа. Его тело неподвижно — только глаза. Он словно был под Петрификусом.
— Разве его спрашивают? Это служебная птица, — Драко сунул руки в карманы чёрного, как у неё, но строгого пальто с высоким воротником стойкой. Опёрся одной ногой о стену, чтобы не испачкаться.
— Не будь меня здесь, ты бы даже близко к нему не подошла, — он наблюдал за Мартой.
Салазар, подбери подол… Ты же елозишь им…
А она даже нос не морщила. Но и руки к птице не протянула.
Не брезгуешь, но боишься?
Снисходительная ухмылка легла на его губы.
— Не бойся, сейчас он не укусит, — покровительственно сказал Драко, чуть склонив голову вбок.
— А ты можешь отменить… свой приказ? — Марта перевела на него взгляд.
Он вопросительно изогнул бровь:
— Зачем?
— Просто сделай, пожалуйста.
— Он оттяпает тебе руку.
Марта отзеркалила его, тоже потянув бровь вверх. Мол «так уж прям и оттяпает?».
Вот ведь упрямая… И за каким хреном мне твои «пожалуйста», если всё равно не слушаешь? И за каким хреном тебя слушаю я?
Драко вздохнул, закатывая глаза. Свистнул ещё раз.
Филин будто ожил. Расправил мощные крылья, разминая их, потянулся, дёрнул хвостиком. Присел, словно тоже кутался в одёжку, на мгновение довольно прикрывая глаза.
— Граф, — позвала Марта, — я могу тебя погладить? Я не сделаю тебе больно, честно.
Драко прыснул:
— Твою мать, ты серьёзно сейчас? — сквозь смех спросил он.
— Отстань, Малфой, — краснея, огрызнулась Марта.
— Я не понесу тебя в больничное крыло, — Драко нахально улыбнулся, смотря на неё сверху вниз. — Мне хватило.
Марта закатила глаза:
— А я прямо сплю и вижу, как бы оказаться у тебя на руках. Больно надо, — она скривилась.
— Не заговаривайся, — беззлобно сказал Драко. — Об этом мечтает половина девушек школы, если не больше.
— А я не мечтала и смотри, как получилось, — беспечно промолвила Марта. — Даже просить не пришлось. Ведь это было твоё желание.
На последних словах его чуть ли не передёрнуло:
— Желание, чтобы ты не откинулась? — леденящим тоном заговорил Драко. — Да, пожалуй, моё, — недовольно сказал он. — Стоит быть благодарной за это, не думаешь?
Марта втянула нижнюю губу, шумно вдохнула через нос.
Поняла, что сморозила?!
Она посмотрела в сторону, прежде чем:
— Я благодарна, Малфой… — успокаивающе сказала и для верности:
— Очень, — нашла его глаза.
Он не ответил. Бурил Марту взглядом и злился. Но не на неё, а на самого себя, что оказался втянут во всю эту историю. Что теперь она уличала его… В доброте? Слабости?
Но на его месте так поступил бы каждый, верно?
Ему просто хотелось контроля над ситуацией. Разговоры об эмоциях и чувствах — слишком личное. Делиться ими с кем-то, открыться — значит, добровольно отдать бразды правления в чужие руки, стать объектом манипуляций. Ему этого нахуй не надо.
Сделал и сделал. Прими, забудь, но не лезь под кожу.
Когда от дурман-зелья Марту подкосило, Драко с ужасом подумал, что увидит её размозжённый череп — с такой силой она приложилась головой. Наверное, именно с того дня он стал неосознанно бережным рядом с ней. Образ Марты вспыхивал перед глазами, обретая черты Нарциссы. Внешне — ни единого сходства. Внутренне — далеко до идеала.
Но о ней хотелось заботиться.
Это что, какой-то синдром спасателя?
— Правда. Спасибо, — продолжала твердить Марта, и он против воли беспомощно вздохнул.
Она просто плавила его броню. Говорила настолько чисто-искренне, что злость топилась, как масло.
— Теперь я могу поговорить не с тобой, а с твоей птицей?
— Да Мерлина ради… — устало отмахнулся Драко, стиснув пальцами переносицу.
Какой же хернёй мы занимаемся… Я что, в няньки ей записался?
Он поражённо слушал, как Марта уговаривала птицу дать себя погладить. Звучала так, словно убалтывала ребёнка, чтобы он поел. За маму, за папу…
КЛАЦ!
— Ах ты, чёрт! — Марта отдёрнула руку, прикладывая указательный палец ко рту. Он кровил.
— Вот это неожиданность… — саркастически отозвался Драко. — Что я тебе говорил? — он оттолкнулся от стены, подходя ближе.
— Постой, — оборвала его Марта. Она отняла ото рта палец, о чём-то размышляя. И снова…
— Нет, хватит, — твёрдо сказал Драко, когда она медленно потянулась к филину. — Убери. Руку, — он угрожающе застыл рядом, уже готовый оттащить её за шкирку, наплевав на приличия.
— Беспокоишься? — Марта хмыкнула, не сводя глаз с птицы, что устрашающе зыркала на неё.
— Я всерьёз беспокоюсь, что у тебя нет мозгов, — раздражённо начал он. — Вот взбрело тебе погладить его? Ты не…
Граф зажмурился, когда Марта осторожно, едва касаясь, провела ладонью по его коричневой грудке с охристыми и чёрными пятнышками.
— Какого?! — от удивления голос Драко подвёл, подскочил.
— Вот так, мальчик… — тихо промолвила Марта. Пользуясь моментом, она свободной рукой потянулась к пальто, доставая из нагрудного внутреннего кармана письмо. — Livreras-tu ma lettre? Saint-Raphaël, domaine de Levran de Veller… (фр. Доставишь моё письмо? Сен-Рафаэль, поместье Леврана де Веллера)
Она щебетала на французском, пока называла адрес. Мелодия её голоса ложилась на слух подобно звучаниям арфы — ненавязчивая, плывущая, тонкая. Перебором струн на каждой мягкой «r».
Граф послушно сомкнул клюв на письме и, не дожидаясь команды Драко, вспорхнул с места, вылетая из совятни.
— Как ты это сделала? — настороженно спросил он.
Марта поднялась, лучась довольной улыбкой:
— Понятия не имею! — взбудораженно ответила она. — Наверное, ему надо было привыкнуть ко мне? Всё же это не злющий подопытный ворон…
— Это так не работает, — отрезал Драко.
Только если ты не какая-нибудь моя кузина и не использовала Империус. Но это, блять, невозможно.
Он с подозрением смотрел на Марту, и улыбка на её губах вяла. Она озадаченно свела брови к переносице:
— Я не понимаю…
Представь себе, я тоже ни черта не понимаю.
Он медлил, не находя произошедшему ни одного нормального объяснения. А потому:
— Забудь.
Ответ её не устроил. Драко видел, что Марта собиралась что-то сказать, но в итоге только досадливо поджала губы. И вглядывалась, вглядывалась… Как тогда, в башне Астрономии. Пыталась понять, в чём причина очередной резкой перемены его настроения и что она сделала не так.
Нет, де Веллер, тут другое. Прекрати смотреть так, будто я тебя отчитал.
Он опустил глаза на ее губы и:
— Tu es parti d'ici (фр. У тебя тут осталось), — сказал негромко, указав пальцем на свои.
Марта удивлённо взмахнула ресницами, выходя из своего «я-всегда-всё-понимаю-и-тебя-разгадаю» состояния.
Его французский вкупе с лёгкой хрипотцой, когда он говорил так приглушённо, звучал…
Очень.
Драко понял.
Прочёл по дрогнувшим уголкам её губ, стремящихся вновь явить улыбку, которую она прятала, расцветая румяными пятнами на яблоках щёк. Он словно дёргал переключатели в её голове. Да только сам был не в ладах со своей…
Марта приложила большой палец к губам, приоткрывая рот, и стёрла кровь подушечкой:
— У тебя красивый французский. Где ты ему научился? — она посмотрела на него из-под сени ресниц.
Драко ухмыльнулся:
— Ты про поцелуй? Всего лишь языковая практика…
Марта закатила глаза, как часто это делала на его нескромные комментарии, и направилась к выходу из совятни.
Он усмехнулся, следуя за ней, но всё же ответил:
— Мама в детстве учила. Я занимался с ней до поступления в Хогвартс.
— Что ещё ты умеешь? — спросила Марта, спускаясь по лестнице, покрытой наледью.
— Играть на органе и фортепиано, — он искоса поглядел на неё.
— Да ладно?! — и она настолько быстро повернула голову, что поскользнулась.
Драко инстинктивно вытянул руку, чтобы перехватить её, но Марта устояла на месте.
— Блять, держись за поручни! — вспыхнул он, когда у самого сердце от испуга рухнуло в пятки.
Я что тебе про больничное крыло сказал?! Нахер, сама поползешь туда со сломанной ногой. Салазар!
И, вторя его мыслям:
— Салазар… — выдохнула Марта, хватаясь за перила.
Малфой дёрнул плечом, быстро спускаясь по лестнице.
Чёрт, я веду себя с ней, как… Как кто? Курица-наседка, блять, вот кто!
— Я помню орган у вас дома, — раздался за спиной неуверенный голос Марты. — Я все ломала голову, кто на нём играет. Мне казалось, что для Нарциссы это слишком грубый инструмент…
— Он отцовский, — с тенью недовольства отвесил Драко. Он ушёл вперёд, избегая новых вопросов, но у подножья лестницы обернулся. Марта несколько отстала.
Драко следил, как она спускается, разъедая себя бесчисленными: вот что с тобой не так? Кто ты такая? Откуда взялась? И почему я…
— Что? — спросила Марта, заметив его странный взгляд.
Она вклинилась в его сознание своим «что?», и Малфой уж было подумал, что размышлял вслух.
— Твоё пальто, — нашёлся он. Драко потянулся к бедру, доставая из портупеи палочку, и быстро бросил очищающее.
Марта непонимающе осмотрела свою одежду и подняла глаза:
— Зачем?
— Это называется «гигиена», де Веллер, — он раздражённо мотнул головой и двинулся по направлению к замку. — Пошли уже.
Драко налегал на работу в старостате и Инспекционной Дружине, чтобы отвлечься. Лепил попавшим под горячую руку гриффиндорцам всё более абсурдные штрафы, и от этого градус его настроения немного повышался.
Матч Гриффиндор-Слизерин состоится завтра, сегодня стояла последняя тренировка. Уоррингтона всё же не вышибли из состава, но новенького Монтегю прогонял и натаскивал вместе с остальными. По итогу этого дня он озвучит имя того, кто будет играть. Один улетит в запас.
— Кассиус, блять! — рявкнул Грэхем, когда тот упустил из рук квоффл. Его перехватил подлетевший Эдриан.
Они играли четыре на четыре, задействуя всю команду, без установленных вратарей. Несмотря на распределенные роли, даже Винсент и Грегори были обязаны гоняться за мячом по всему полю. Никто не прохлаждался.
— Очко! — весело выкрикнул Эдриан, загоняя квоффл в кольцо. Тот, заколдованный, облетел поле по дуге, вернулся в центр и завис в нескольких метрах от земли.
— Тебя — в очко! — хохотал Майлз. — Будь я на воротах, ты бы не попал!
— Вы там пососитесь ещё! — прокричал Грэхэм. — Майлз, на позицию живо! Вы не в одной команде. Кассиус, хорош дрочить, чё с руками у тебя?! Реально хочешь вылететь? Так я устрою!
Драко пригнал метлу на середину поля, оглядывая сокомандников, образовавших круг. Солнце почти село, его редкие лучи бликами отражались на защитных очках. Суровый ветер терзал щеки.
— Пас мне, — сказал Эдриан рядом.
Драко не ответил, в уме ведя отсчёт. Пьюси придётся потесниться на своём пьедестале — следующим забьёт он.
Квоффл приходит в движение. Малфой смотрит строго перед собой, но видит всё, что происходит на поле. Чувства обострены.
Шорох плащей. Скрип перчаток. Движение руки слева.
Секунда.
Нырнуть вниз, застигая момент, когда квоффл оказывается на пике взлета. Выбросить руку для перехвата, подсекая Эдриана и опережая Винсента спереди, что едва не впечатывается в него. Круто повести метлу вправо, разгоняя её и уходя от погони.
Квоффл ловить проще, чем снитч. А в последнем ему равных не было.
С двух сторон его зажимают Грэхем и Кассиус. Не сбавляя скорости, Драко задирает черенок метлы и отправляет её в пике, совершая в воздухе разворот через голову. Напрягает икры, вдавливая ступни в металлические упоры, припадает к древку. От манёвра на мгновение спирает дыхание.
Навстречу летит Майлз, и он резко уходит влево, слыша позади себя крик: это Эдриан следует за ним для подстраховки, но Драко не намерен отдавать квоффл. Он забивает его в одиночку, сшибая Грэхема, что вновь возникает на пути.
Сегодня Драко тренировался дольше остальных — освежал голову. Майлз, покидая поле, возбуждённо выдал, что от такой красоты «чуть не кончил», на что Грэхем поморщился, заявив, чтобы тот не занимал душевую кабину рядом с ним.
С Драко капитан впредь старался держать дистанцию — он был лучшим на позиции ловца, и ему, несмотря на препирательства, важно, чтобы так оно и оставалось. Что-что, а разборки общему делу никак не помогут, и Монтегю это прекрасно понимал, хоть и де Веллер недолюбливал. Эту тему при Малфое старались обходить и больше не вспоминать.
Ему уже довелось выслушать сраную предъяву от Кассиуса за то, что он якобы протащил Марту на отборочные и пытался его завалить. Уоррингтон обиженно заявил, что «так не делается».
— Долго речь готовил? — спросил Драко тогда в раздевалке. — Мне насрать, если ты дуешься, меньше лажать надо. Наёбывать девушек на деньги по-твоему нормально? Я действовал в интересах команды. Тема закрыта, — он захлопнул дверцу шкафчика.
Никто не принёс извинений за ту ситуацию на поле. Раздражение и недовольство было похоронено в закромах каждого, задвинуто в дальний ящик. Малфой и Монтегю установили перемирие негласно, признавая авторитет друг друга, но напряжение всё же ощущалось.
Возвращаясь в подземелья, Драко подумывал как следует отоспаться перед игрой. Это было отличным решением: скорее перевернуть календарь и оставить позади ещё один день в ожидании её возвращения.
Но:
— Превосходство крови, — стоило ему назвать пароль портрету и переступить порог гостиной, как из ниоткуда возник Блейз. Он его ждал?
— Малфой, давай шустро! — скомандовал друг, по-свойски закидывая руку ему на плечо и увлекая за собой. — Дафна увела Марту в спальню, пока отвлекает…
— Она вернулась? — перебил его Драко, даже не потрудившись скрыть своего волнения. Он резко остановился.
— Да, буквально только что, — рассеянно ответил Блейз, ступив на лестницу.
В обычное время друг обязательно прокомментировал бы его вопрос, отпустил шуточку, но… Ему показалось, или он тоже обеспокоен?
— Забини, в чём дело? — напрягшись, спросил Драко. Он окинул взглядом погружённую в полумрак гостиную. На диванах уже расположились парни из команды, празднично потягивая пиво перед игрой. Негромко звучала музыка из волшебного проигрывателя; однокурсники толпились то тут, то там, замерев в ожидании чего-то.
Кто их всех собрал? Здесь слишком людно даже для воскресенья.
— Я ничего не знаю, — признался Блейз, возобновляя шаг, и Драко двинулся следом. — Говорит, у неё был плановый осмотр, но как по мне, так она скорее на свидание с Кровавым Бароном ходила, — он хмыкнул, — да ещё и вся в чёрном, как аврор, — и толкнул дверь мужской спальни.
Драко первым делом прошёл к сумке, чтобы проверить пергамент.
— …сказала, что не против выпить, поэтому самое время добавить этому вечеру остроты, — Блейз опустился на колени перед своей кроватью, там под одной из плохо сидящих плит у него был тайничок. — Поможешь выгрузить?
Но Драко быстро скользил по строчкам в поисках свежих записей от Марты.
— Малфой? — нетерпеливо позвал Блейз, поднимая голову.
— Да, — опомнившись, сказал тот. — Да, — Драко захлопнул учебник и облегчённо вздохнул, бросившись помогать.
Планы на отдых отменяются.
Её твёрдой, быстрой рукой было выведено:
— Дневник у меня. Ещё не сошёл с ума?
Очень остроумно, де Веллер. Как доза бодроперцового.
И, чёрт возьми, теперь ему точно не до сна.
***
— Я сказала, надевай, — потребовала Дафна, всучив Марте коробку. Та все ещё сидела потрясённая и красная под впечатлением от подарка. Ошарашенная заявлением о том, что Пэнси тоже приложила к нему руку.
— Сейчас? — севшим голосом спросила Марта.
— Да! — закатила глаза подруга.
— Отвернись хотя бы, — попросила она, вновь открывая коробку.
— Не говори глупостей, мы же… — начала Дафна, но спохватилась, когда Марта повернулась к ней спиной, стягивая с себя кофту.
Гринграсс сжала губы и отвернулась, неправильно истолковав её фразу. Марта не смущалась переодеваться при ней, но предпочитала не обнажать спину, чтобы никто не видел шрамы. Дафна даже прикрыла глаза, словно так можно было вымыть из памяти рваные рубцы с белыми нитями-венками по краям. Она постаралась заставить себя не считать их.
— Прости, — Дафна обхватила себя за предплечья.
— Всё в порядке, Даф, — отмахнулась Марта.
Гринграсс вздохнула:
— Я так переживала… Боялась, что что-то случилось, — призналась она.
Марта сняла брюки, бросив их на кровать, неуверенно почесала пальцем впадинку за правым ухом.
Когда она вернулась, Дафна кинулась ей на шею с объятиями. Марта придушенно выдохнула, едва не потеряв равновесие. Пыталась подобрать верные слова, не зная, куда ей деть руки и что делать. Но Дафна почти сразу отстранилась, маша ладонью перед лицом и прогоняя сентиментальные слёзы.
Марта поспешила объяснить друзьям, что в Мунго был простой плановый осмотр и волноваться не о чем, хотя её потрепанный и обеспокоенный вид говорил сам за себя. Она торопилась вернуться в родную обитель: находиться в госпитале было морально тяжело, и на подходе к подземельям Марта уже бежала, чтобы убедиться, что происходящее — не сон.
Она здесь, в Хогвартсе, и никто не сможет этого отнять.
Она обмолвилась, что была бы не против напиться сегодня, и Дафна буквально просияла. Быстро увела её в спальню, велев Блейзу разобраться с алкоголем. Марта подозревала, что подруга всё же решила закатить вечеринку, отринув её просьбу посидеть в узком кругу, но не могла злиться на это. Просто не посмела бы.
Марта переоделась в платье, подаренное бабушкой, потому что обещала отправить ей колдо, и повернулась:
— Как у тебя самой дела? — спросила она, чтобы увести разговор в другую сторону. Марта присела на кровать, а Дафна с обречённым вздохом упала на свою напротив:
— Драко застукал нас с Блейзом, — пожаловалась она.
— Что? — заулыбалась Марта. — Как? Когда?
— Да позавчера утром, — Дафна приложила ладонь к лицу. — Блейз забыл поставить на кровать заглушку.
— О, — Марта подняла брови, — так ты сняла с него пояс верности? — усмехнулась она.
— Пока нет. Но думаю, что скоро. Не знаю… — Дафне словно было неприятно об этом говорить. — Сомневаюсь.
— По поводу? — Марта опустила глаза, застёгивая туфли на щиколотке.
— Дело в родителях, — пояснила та, и Марта непонимающе нахмурилась. — Они не одобрят наши отношения, а о благословении и говорить нечего.
— А ты не слишком рано думаешь о замужестве?
— Возможно… А как по-другому? — Дафна повернулась набок, подставив под голову ладонь и посмотрев на Марту. — Ты не слышала, что для Тори уже присматривают жениха? Родители в восторге от Драко, — она закатила глаза, — она же смотрится рядом с ним, как вылитая Малфой.
Марту словно в чан с ледяной водой окунули:
— Разве? — поднявшись с места, обманчиво спокойно спросила она. Повернулась к Дафне спиной, чтобы подхватить дневник отца и упрятать его в комод с вещами. — А как же Пэнси? Ей это не мешает.
Дафна улыбнулась, не скрывая своего восхищения.
Пэнси была упёртой и своевольной, пусть и проявляла эти качества ненадлежащим образом. Она ценила в ней это. Пропускала всё через сито, оставляя только хорошее. Снимала шелуху с чужой души, видела её в первородном, незапятнанном облике.
— Это точно… — мечтательно протянула Дафна и пожала плечом. — Ей просто всё равно. Она не теряет надежды, но с прошлого месяца они с Драко толком не разговаривают, — она снова легла на спину и хитро добавила. — Это всё из-за тебя.
Марта задумчиво хмыкнула, постукивая пальцами по комоду:
— Из-за неё, Даф.
— Да, да… — отмахнулась Дафна, нисколько не поверив.
Желая сойти с опасной темы, Марта решительно выдвинула другой ящик:
— Всё это звучит, как аукцион женихов и невест, — она невесело усмехнулась и порылась в чемоданчике с зельями, чтобы взять порцию Умиротворяющего: на душе гадко скреблось от упоминания Астории и Драко.
— Так и есть, — согласилась Дафна. — Для тебя, наверное, это дико?
Марта откупорила пузырёк, поболтала жидкость, медля с ответом.
Дико ли? Наверное, нет.
Она тоже лишена возможности выбора.
Она вряд ли когда-либо заведёт семью. Вряд ли родит ребенка. Не доживёт до старости.
У неё не будет своего «долго и счастливо».
Марта просто жила одним днём, стараясь ни о чем не жалеть. Латала дыры на сердце и восполняла упущенное.
— Нет, — ответила она и перед тем, как выпить зелье:
— Но грустно, если это будет тот, кого тебе не суждено полюбить.
— Блейз будет последним, кого мне предложат… — угнетённо, шепотом промолвила Дафна, прикрывая глаза.
— Но ведь Блейз чистокровный, — напомнила Марта, выбрасывая пустышку. — Что с ним не так?
— Всё с ним так, — грустно улыбнулась Дафна, — но его с матерью не любят в светских кругах.
— Почему? — Марта прошла к кровати подруги, присаживаясь рядом.
— Они слишком… Фривольные, — попыталась объяснить она, делая в воздухе неопределённый жест руками. — Но он мне этим и нравится. И Блейз… сильный духом. Он многое пережил, но всегда улыбается.
— О чём ты говоришь? — не поняла Марта.
Дафна села на кровати и покачала головой:
— Это не мои тайны. Я и о твоих никогда не спрошу, пока сама не расскажешь.
Марта с лёгким беспокойством осмотрела её лицо:
— Ты никогда не спрашиваешь, — тихо подтвердила она и:
— Спасибо, — взволнованно нахмурилась.
— Всему своё время, — ласково сказала Дафна, аккуратно кладя свою ладонь поверх её. — Просто знай, что я всё приму.
Марта часто заморгала, опуская голову, чтобы не поддаться эмоциям.
Душа Дафны — нараспашку.
Осязаема.
Она светит всем, и для Марты — неслыханное счастье просто находиться рядом. Дафна служит опорой и поддержкой без лишних слов. Чем она могла заслужить это?
— Знаешь… — негромко сказала Марта, перебирая пальцы Дафны с аккуратным нюдовым маникюром на них. — Наверное, это будет единственный раз, когда я соглашусь с Пэнси, но… — она подняла глаза, — тебе тоже стоит наплевать на это.
Дафна удивлённо замерла, и Марта вгляделась в её чистые голубые глаза.
— Твоих родителей здесь нет, — мягко сказала она, — и у тебя два года впереди.
Гринграсс отвела глаза в сторону, задумчиво улыбнувшись уголками губ:
— Что происходит в Хогвартсе, остается в Хогвартсе?.. — негромко спросила она.
— Что происходит в Хогвартсе, остаётся в Хогвартсе… — повторила Марта, и от этих слов засаднило в груди. За ними крылась какая-то неотвратимость.
Дафна подняла руку, не глядя протягивая ей мизинец.
— И что это? — недоумённо спросила Марта.
— Клятва на мизинчиках!
Марта уставилась на Дафну, несколько раз прогнав эту мысль в голове:
— Ты смеёшься? — она подняла брови, растягивая губы в неуверенной улыбке.
— Не порть момент, — Дафна шутливо пихнула её плечом, неловко посмеиваясь.
Марта округлила глаза, моргнула, мотнула головой:
— Боже. Ладно, — и протянула ей свой мизинец, не веря в то, что сейчас делала.
Когда детская клятва была скреплена, Дафна, взбодрившись, поднялась с места:
— Так, а теперь пошли веселиться. Тебе нужно добавить румянца на щеки!
— О, с этим я прекрасно справлюсь, — засмеялась Марта. Она вышла из спальни следом за пританцовывающей Дафной, мысленно восхваляя Блейза, благодаря которому у слизеринцев всегда было море выпивки.
Сегодня она намерена нырнуть в этот омут с головой.
***
Её поздравила даже квиддичная команда, за исключением Грэхема. Тот хмуро уткнулся в свою бутылку, наблюдая, как Эдриан пожимает ей руку, хваля за игру на отборочных. Он был на седьмом курсе, и с Мартой не пересекался, а сегодня выдался идеальный случай.
Пьюси отвесил ей комплимент по поводу внешнего вида, обольстительно улыбнулся и предложил позже присоединиться к игре в волшебный дартс. Марта только растерянно хлопала ресницами, выдавив из себя что-то вроде согласия, и в смешанных чувствах ушла в сторону уже знакомого ей схрона с выпивкой.
Как и в первый день, слизеринцы сделали праздник масштабным. На вечеринку остались студенты c других курсов, предвкушая завтрашний матч и растаскивая со стола подготовленные Драко серебряные значки в виде короны с надписью «Уизли — наш король».
Марта была не в курсе, что происходит, но помнила, как Малфой кривлялся в коридорах при виде Рона, окликал его и изображал, что роняет квоффл. Рон обычно зеленел от волнения, но на подхвате была вечно оберегающая Грейнджер, вовремя спасавшая друга от насмешек.
Марта сделала несколько глотков медовухи, желая напиться как можно скорее и сбросить напряжение. Кругом танцевали люди, и она видела, как Блейз развлекался неподалеку.
Когда заиграла песня со словами «Тебе нужен богатый мальчик», он притянул Дафну к себе, пристроившись сзади в откровенном жесте, и та, обомлев от такой пошлости, закрыла лицо руками, смеясь. На моменте «Она высасывает мою душу» с двусмысленным подтекстом Марта уже смеялась в голос. А Дафна, увидев её, замахала руками, подавая сигнал бедствия. Тогда Марта оттолкнулась от стола, и, улыбаясь, двинулась в гущу толпы. Она на ходу бросила взгляд на диваны у камина, где обосновалась команда по квиддичу.
Драко повернул голову, выхватывая в полумраке её исчезающий силуэт. Он приложился губами к бутылке, раздумывая. Поговорить с Мартой о деле, да и в целом поговорить пока не получалось, потому что всюду были люди.
Он не хотел светиться с ней. Не потому, что стыдился, а потому что нахуй не нужно, чтобы о них кто-то знал.
— Так, у нас заказ песни от именинницы! — Блейз вынырнул из толпы, продвигаясь к волшебному проигрывателю. — Потерпите пять минут, и начнётся нормальная музыка, — сказал он.
— Эй! — воскликнула Марта. — С таким отношением можно и по лицу получить, — усмехнулась она.
— Что, правда? Обидишь такую мордашку? — хитро поинтересовался Блейз.
— Обидит! — отбрила Дафна, и тот хмыкнул.
— Погодите, у меня идея, — он завозился с проигрывателем, а Драко поднялся, чтобы взять новую бутылку медовухи.
Блейз поставил новый трек.
— Для тебя, Марта де Веллер! С днём рождения! — выкрикнул он под зазвучавшие биты. Толпа подхватила его настроение, вскинув руки с бутылками и громко салютуя имениннице.
Марта прислушалась к песне, которая, по мнению Блейза, охарактеризовывала её, и закатила глаза. Драко поперхнулся на моменте «Уважай сучку, я не похожа на других», сдерживая смех.
Блять, Блейз, а я точно с тобой о девушках говорил?
Он широко улыбнулся, зная, что подвыпивший Забини иногда не видит краев. На тусовках Слизерина обычно всегда диджеил он, и в этот раз с выбором не промахнулся, хоть и было грубо.
Драко окинул взглядом гостиную, замечая в кругу танцующих девчонок — Астории, Милисенты, Дафны и других слизеринок с курсов помладше, — Марту. Она стояла к нему спиной, но, судя по движениям, не могла прийти в себя от смеха. Вроде начинала танцевать, но сбивалась, отворачивалась и отмахивалась от Дафны, что пыталась затащить её обратно в круг.
В один момент Марта резко взмахнула рукой и, пресекая её попытки, вскинула указательный палец. Задрала голову, опустошая бутылку. Потом потянулась к Блейзу, отобрала его медовуху и попятилась, на ходу глотая алкоголь.
— Пей! Пей! Пей! Пей! Пей! — скандировали слизеринки, ритмично хлопая.
Бля-я-я-ять, Малфо-о-о-ой…
Драко поражённо вздохнул, увидев, как Марта оступилась на своих высоких шпильках, залпом допивая медовуху Блейза. Она сегодня точно решила накидаться.
Девчонки взревели, когда Марта поставила пустую бутылку на пол и ворвалась в круг, ныряя в объятия Дафны. Но тут вдруг словно что-то вспомнила и огляделась, хмурясь. В темноте она была заметнее всех, Люмос отражался бликами на её блестящем платье.
Марта вновь вышла из круга, пытаясь кого-то найти поверх голов. Она нерешительно прошла мимо, не замечая Драко и поднимая руки каждый раз, когда кто-нибудь в плену музыки неаккуратно размахивал локтями. Слизеринцы скакали, без стеснения громко завывая песню, и отдавались своему животному началу.
Драко вернулся к сокомандникам и облокотился о спинку дивана, на котором сидели Майлз, Винсент и Грегори. Напротив обустроились Грэхем, Кассиус и Эдриан. Дилан Кроуфорд с шестого курса, новый член команды, занял одно из кресел.
Капитан, забросив ноги на стол и положив одну руку на спинку дивана, раздавал команды:
— Завтра снесите очкастого с метлы, — он плотоядно оскалился, исподлобья взглянув на загонщиков. — Мне без разницы, как, но чтобы он на лопатках лежал.
Винсент и Грегори с довольным видом гоготнули и потерли руки.
Двое из ларца, мать их.
Драко усмехнулся и:
— Малфой, — перевёл взгляд на Грэхэма, что окликнул его, — нам нужен этот чёртов кубок. Не облажайся, — вкрадчиво напомнил он.
— Беспокойся не за меня, — холодно ответил Драко, поднимая одну бровь.
Грэхэм цокнул языком и лениво бросил в сторону Кассиуса, что сидел левее от него:
— Завтра не играешь. Я предупреждал. Тебя заменит Кроуфорд.
— С ума сойти и не жить… — недовольно промолвил Кассиус и глотнул пива.
— Факты, — беззаботно заметил Майлз, поднимая руку с бутылкой и тыча в него указательным пальцем. — Ты сыграл откровенно хреново.
— А у меня последний год, — между делом вставил Эдриан, поглядывая в сторону танцующих девушек, куда удачно вписывался Блейз. — Придётся искать ещё одного охотника, — намекнул он.
— Это будет Уоррингтон, — безапеляционно сказал Грэхем, поворачивая голову в его сторону. — Запас рабочий, но не для матча с гриффиндорцами. Выйдешь в следующем сезоне, — он краем глаза взглянул на Кассиуса, что неприязненно поморщился, но перечить не стал.
Эдриан покачал головой, переглянувшись с Майлзом. Последний, улыбнувшись, выдал:
— С таким подходом будешь до конца жизни наяривать всухую.
Грэхем фыркнул, отхлёбывая пиво:
— Сговорились выбесить меня?
— Нет, — миролюбиво ответил Эдриан. — Дично я говорю, что всего-то и надо, что не быть уродом.
— Забини, чёрт тебя дери! — воскликнула Марта, становясь посреди гостиной и маша руками, когда Блейз снова включил свой трек, проигнорировав её просьбу.
— Ещё один, мам! — с улыбкой крикнул Блейз, выкручивая громкость на полную.
Марта прикрыла глаза, с первых же звучаний уловив на бэке женские стоны, и подошла к Пэнси, что всё это время стояла в стороне, отказываясь принимать участие в их веселье.
Драко украдкой проследил за Мартой, когда она прошла рядом с их островком.
Девушки говорили недолго. Пэнси с сомнением посмотрела на протянутую ей ладонь, помолчала. Потом надула губы и с пафосным выражением, будто это было её собственное решение, обошла Марту, направляясь в круг.
— А как же стол?! — насмешливо кинула Марта ей вдогонку. Глотнула медовухи, чувствуя новую порцию подбирающегося градуса.
— Ставлю пятёрку на три минуты без продолжения, — сказал Майлз, закидывая обе руки на спинку дивана.
У него были густые каштановые волосы с медным подтоном, слегка волнистая чёлка с зачесом на правую сторону, широкие плечи и невысокий рост, если сравнивать с тем же Эдрианом. Тот в свои восемнадцать был под метр девяносто, в то время как рост Грэхема и Драко составлял примерно метр восемьдесят, а его самого — метр семьдесят пять.
Грэхэм покачал головой:
— Делать вам нечего? — скривился он. — Даю две, не более. Десятка.
— Вы оба проиграете, — Эдриан улыбнулся, сделал глоток медовухи и поднялся.
Драко повернул голову и выгнул бровь:
— О чём речь? — спросил он у Майлза.
— …слово за слово, и вот она уже соглашается с тобой потанцевать, потому что ты очень милый. И я не про медленный танец. Более интимно, когда вы танцуете под что-то… — Пьюси качнул подбородком вверх, — такое.
Блетчлт вскинул голову, с ухмылкой пояснив:
— Ставим на новенькую, как долго она с ним проболтает. Эдриан уверен… — он качнул бутылкой в его сторону.
— Ты у Забини этой темы нахватался? — выпятив верхнюю губу, спрашивал у того Грэхем. — Вали уже.
— Ну вот да. На танец уломает ещё, — договорил Майлз. А Эдриан направился прямиком туда, где уже танцевала Марта. — Участвовать будешь?
— Правила? — спросил Драко, отталкиваясь от спинки и поворачиваясь лицом к танцполу. На скулах у него заиграли желваки.
— Никаких, — Блетчли развёл руками, усмехаясь, и кивнул Монтегю. — Засекаешь?
На фоне Марты Эдриан выглядел ёбаным столбом — выше на полторы головы, и, как бы Драко не хотелось это признавать, был довольно привлекателен.
Но Эдриан не знал Марту так хорошо, как он сам. Он, блять, додумался подойти к ней со спины, и она, как Драко и рассчитывал, дёрнулась в сторону, пугливо оборачиваясь.
Нихуя тебе не перепадёт.
— Меньше двух минут, — сделал он свою ставку, — раз правил нет, — затем усмехнулся и двинулся в сторону танцпола.
— Прости, я напугал тебя? — спросил Эдриан, наклоняясь, чтобы быть с Мартой на одном уровне.
— Я не люблю, когда ко мне подходят сзади, — объяснила она.
Тот кивнул:
— Понял. Прости ещё раз, — он легко улыбнулся, протягивая ей свою бутылку. — Мы просто плохо знакомы.
Марта замешкалась, но чокнулась с ним медовухой. Пьюси сделал глоток, и она последовала его примеру.
Эдриан отличался тёмными волосами и стрижкой полу-бокс, несколько грубыми, жёсткими чертами лица, и был из тех парней, про которых говорят больше «обаятельный», чем «красивый».
— Не отвлекайся на меня, — сказал он, улыбаясь шире. — Не хочу тебя смущать, просто решил выйти потанцевать со всеми. Кстати, — Эдриан попытался спародировать её движение бедрами, — это просто отпад!
Марта моргнула, понимая, что он только что неуклюже показал тряску ягодицами, которую она вытворяла на пару с Дафной, и рассмеялась:
— Приз зрительских симпатий за попытку, но мимо, — она отсалютовала ему бутылкой и перевела взгляд на Драко, что вырос за его спиной.
— Не всем дано быть танцорами, — Эдриан кивнул в сторону Блейза, что неплохо знал змеиную технику танца и плавно управлял телом.
Драко же хлопнул Эдриана по плечу — не слишком по-приятельски, — и потянул на себя. Тот обернулся, непонимающе спросил:
— В чём дело, Малфой?
— Подготовь дартс, — холодно сказал Драко ему на ухо. — Прямо сейчас.
Эдриан в замешательстве на него посмотрел, бросил быстрый взгляд на Марту:
— Я вообще-то занят, — невозмутимо ответил он.
— А я прошу тебя пойти и подготовить дартс, — спокойно повторил Драко, подняв бровь. — Чем таким важным ты занят?
Марта переводила непонимающий взгляд с одного на другого. Музыка перебивала голоса, и она ничего не слышала.
— Не могу понять, Малфой, у тебя какие-то проблемы? — спросил Эдриан.
Драко сунул руку в карман брюк:
— Вот в чём дело… — начал он, переводя взгляд на парней за столом. Эдриан повернул голову следом.
Майлз приподнялся на диване, высматривая их в толпе, а Грэхем, вскинув руку, покачал палочкой.
Драко усмехнулся:
— Ты только что проебал пари. Надо оговаривать в правилах отвлекающие факторы, — он сделал глоток медовухи, не сводя с Эдриана глаз, и насмешливо спросил. — И раз ты теперь не занят, подготовишь дартс?
— И сколько ты ставил? — Пьюси скрестил руки на груди.
— Я на добровольных началах, — заявил Малфой.
Помедлив, Эдриан обошёл его. Достаточно близко и задев плечом. Драко с подозрением сощурился, не понимая, было ли это сделано намеренно. Он повернул голову, пересекаясь с Эдрианом взглядом.
Какого это хера, интересно?
Тот глянул в сторону Марты, что уже подбадривала вместе со всеми Блейза, вылетевшего в центр, и вернулся к парням.
Забини задрал рубашку до середины прокачанного пресса, и пустил медленную, пластичную волну. Слизеринки заверещали, рассыпаясь в возбуждённых овациях. Он же рассмеялся, довольный эффектом.
Дафна танцевала рядом, и Марта гадала, не обижает ли подругу всеобщее любование её парнем. Но она улыбалась, а Блейз, словно реабилитируясь, чмокнул её в щеку.
Марта собиралась обновить выпивку, но, повернувшись, вновь увидела Драко. Он качнул бутылкой в сторону и медленно развернулся, чтобы уйти. Он надеялся, что она не глупая и догадается, для чего он подошёл.
Как самая большая умница, Марта пошла за ним не сразу, а выждала ещё один трек, чтобы более естественно потом уйти. Петляла по гостиной, не понимая, куда делся Драко, буквально шарила по углам. Этот конспиратор постарался найти более укромное место. Когда Марта его обнаружила, он едва ли не смеялся, присматриваясь к её нетвердой, пьяной походке.
— По шкале от одного до десяти — насколько ты пьяна? — перекрикивая музыку, спросил Драко.
Марта остановилась напротив и усмехнулась, с легкой укоризной бросив:
— На какой отметке начинается «не спрашивай, какого чёрта я делаю, я просто очень пьян»? — а затем встала у стены рядом, делая глоток медовухи.
Драко покачал головой и чуть наклонился, чтобы не приходилось кричать:
— Хочу сказать, что ты совсем не злопамятная.
Марта улыбнулась, не глядя на него:
— Именно поэтому я пришла с бутылкой.
Он усмехнулся:
— Смотри не разбей, как в тот раз.
Она повернула голову, встречаясь с ним глазами, и сказала:
— В тот раз было по-другому.
Драко задержал на ней взгляд, непроизвольно облизнув губу. Спрятал улыбку, опустив голову.
Де Веллер, это приглашение для продолжения?
Он сделал глоток медовухи и посмотрел на слизеринцев, что выстраивались в очередь в волшебный дартс. Краем глаза заметил, как Марта придвинулась ближе, и наклонил голову вбок. Она приложила ладонь к его уху, чтобы:
— Хотела спросить, что за значки?
Драко хмыкнул. Точно, ты же не в курсе. А следом подумал: блять, грёбаный Мунго. Надо расспросить её об этом. Только как?
Марта завела прядь волос за ухо, когда он точно так же приблизился.
— Подарок для Уизли на завтрашний матч, — сказал Драко. — Кстати, — вспомнив, он потянулся в карман брюк и вытащил сложенный в несколько раз листок, — недавно закончил.
Марта заинтригованно прищурилась, забрала бумажку из его рук и развернула. Драко наблюдал за ней, желая увидеть реакцию. Проследил, как она сделала глоток медовухи, спустился от шеи к оголённым ключицам и плечам. Одна из бретелек платья немного съехала, и он зацепился за тонкую белую, почти невесомую лямку бюстгальтера. Отвёл глаза в сторону, делая ещё один глоток пива.
— «На помойке он родился, Слизерину пригодился»? — зачитала Марта вслух. Она улыбнулась, а после, не сдержавшись, засмеялась в голос.
Выбеляя улыбку, Драко зачесал волосы назад. Марта приложила ладонь ко рту, чтобы унять рвущийся наружу смех, и он скользнул взглядом по её ямочкам на щеках. Она обратила к нему свои глаза, и Драко точно мог сказать, что у зрачка они были ближе к карему, оттенка лесного ореха, а далее переходили в зелёный.
Где-то сбоку сверкнула вспышка, но никто из них не обратил на это внимания.
— Это настолько плохо, что даже отлично! — вынесла вердикт Марта.
— Вот как, значит? — поразился Малфой, улыбаясь и не отрывая взгляда от её лица. — Понятно, по каким критериям ты выставляешь оценку.
— Да, спроси меня: «неплохо или произведение искусства»? — Марта смешливо поморщила нос.
Драко вздохнул, прикрывая глаза, и беззлобно спросил:
— Блять, почему ты меня так бесишь?
— Наверное, мы просто похожи, Малфой, — пожала плечами Марта. — Если тебя во мне что-то раздражает, значит, ты отрицаешь скрытые стороны собственной личности, — важно заявила она.
Драко повернул голову, но она вновь опустила глаза в текст.
— Но если серьёзно… — Марта задумчиво пожевала губу. — Это очень элегантный способ деморализовать противника… — она провела пальцем по строчкам, про себя зачитывая:
Рональд Уизли — наш герой,
Рональд Уизли — наш король,
Перед кольцами дырой
Так всегда и стой.
Квоффл он поймать не может,
Победить он нам поможет,
На помойке он родился —
Слизерину пригодился.
— Я же говорила, что ты педант, Малфой, — вновь подняв глаза, Марта улыбнулась. И осеклась.
Осеклась, потому что Драко повернулся к ней всем корпусом, слушая. Смотрел прямо на неё, внимательно, задумчиво.
Марта на мгновение потеряла ниточку мысли. Она выпрямилась, чувствуя, как под его взглядом краснеют щеки, и продолжила:
— …Ты развернул целую кампанию, — с лёгким восхищением. — Хоть и грубовато в конце, но эта кричалка и значки… Масштабно.
Драко хмыкнул, польщённый. Но глаз не отвёл.
— Я… — Марта открыла рот, но снова запнулась и поджала губы.
А всё-таки он очень красивый… Или это я уже настолько пьяная, что всякая дурь лезет в голову?
Марта засмотрелась на него, не замечая повисшей паузы. Скользнула взглядом по волосам, что в мерцающем ультрафиолете подсвечивались белым. Белым, как айсберг. Спустилась к губам, что тут же растянулись в понимающей улыбке.
— Что, де Веллер?.. — насмешливо спросил Драко.
— Я бы внесла корректировки.
Боже, а что с голосом?
В горле першило. Марта сделала глоток медовухи, начиная нервничать:
— Позволишь? — она не глядя протянула руку за пером и только потом поняла, что пера-то у Драко не было. — А, — только и сказала Марта, мысленно хлопая себя по лбу.
Драко забавлялся.
Проблемы с контролем, де Веллер?
Он усмехнулся, доставая палочку и призывая Акцио перо, оставленное кем-то на рабочем столе. Протянул его Марте пушистым кончиком вперед, любуясь озадаченным выражением её лица.
А она понятия не имела, куда ей пристроиться, нужна была ровная поверхность. Марта огляделась по сторонам, чувствуя себя не в своей тарелке под насмешливым взглядом Драко, и в итоге раздражённо потребовала его руку.
— Мы уже переходим к прелюдиям? — он поднял бровь, удивлённый такой просьбой, но тем не менее подал ладонь. Марта обхватила её тыльной стороной вниз и хмуро ответила:
— Я записываюсь в соавторы, Малфой, — тут она аккуратно что-то зачеркнула и сделала приписку сверху.
Драко повернул листок к себе и удовлетворённо хмыкнул: Марта изменила «Рональд Уизли» на «Уизли-Гризли».
— Это больше похоже на твой стиль, — пояснила она, отводя взгляд и обнимая ебя за предплечья.
Драко поднял глаза:
— Хорошо меня знаешь? — поинтересовался он.
— Тебе судить, — коротко ответила Марта, поглядывая на танцпол. Было несколько некомфортно, и её не покидало ощущение, что если они продолжат так разговаривать, это зайдет слишком далеко. Лицо заливала краска, и Марта думала о том, что контролировать себя рядом с Драко не получалось. Это было просто невозможно. Он слишком притягательный, а она слишком слаба, чтобы сопротивляться. Да и сопротивляться, если честно, никакого желания не было.
Ещё из головы не выходил разговор с Дафной о фиктивных браках. Как сам Драко к этому относится? Не потому ли он так равнодушен к отношениям с кем-либо, потому что знает, что не ему выбирать?
Драко пытался понять, почему Марта вдруг так отстранилась.
Смущаешься? Неужели ты правда на меня запала, де Веллер?
Он оценивающе на неё посмотрел, подмечая, как она напряжена. Выглядела так, будто вот-вот спружинит и сорвётся с места. Сбежит. Это в его планы совсем не входило, поэтому Драко предложил:
— Покурим, де Веллер? Через пять минут, — он оттолкнулся от стены, направляясь к выходу из гостиной. Дожидаться ответа специально не стал, не оставил ей выбора.
Марта прикрыла глаза.
Твою мать.
Он издевается. Он точно над ней издевается.
Блейз наконец соблаговолил поставить её песню, и Марта под разливающиеся звуки фортепиано отстранённо думала о том, что же будет дальше. Без самообмана. А потому — двигаясь к столу, чтобы, опустошив бутылку, взять ещё одну. Пить до помутнения рассудка, до головокружения. Чтобы после толкнуть портрет и на ватных ногах выйти наружу, где не будет никого, кроме неё и Драко.
Он стоял у стены, во тьме коридора, и только тлеющий кончик сигареты освещал его лицо. Его губы. Спадающую на лоб чёлку.
Он перевёл на нее взгляд.
Марта подошла, становясь рядом, на расстоянии полуметра.
— Холодно? — негромко спросил Драко, не поворачивая головы. Марта опустила руку, которой неосознанно стала растирать предплечье в попытке отвоевать собственное тело, что под его взглядом казалось совсем уж обнажённым.
— Нет, — ответила Марта, краем глаза видя, как он затягивается и свистяще выдыхает. Отнимает от губ сигарету, двумя пальцами протягивая ей. Подносит прямо ко рту.
Драко хочет, чтобы она взяла её именно так.
Сердце Марты гулко охнуло, когда она потянулась вперёд, мягко сомкнула на фильтре губы и коснулась ими его тёплых пальцев. Закрыла глаза, вдохнув дым, и он убрал руку, оставив сигарету ей.
— Откуда сигареты? — осмелилась спросить она.
Драко тихо хмыкнул:
— Конфисковал партию у того Макдонелла.
— Упиваешься безнаказанностью, — вспоминая слова Гермионы, Марта с лёгкой улыбкой кивнула. Но не смотрела на него. Просто опустила голову, желая спрятать пылающие щеки, и в очередной раз затянулась сигаретой.
Тогда Драко спросил:
— Значит, плановый осмотр?
— Всего лишь прикрытие для Амбридж, — пояснила Марта, рассматривая свои туфли. — Я написала тебе, что дневник у меня, но ещё не успела его изучить.
— Я прочёл.
Слева раздался шорох. Марта перевела взгляд на ботинки Драко, что теперь носками повёрнуты к ней. Он смотрит прямо на неё.
Подними голову. Подними, чёрт тебя дери, голову!
Марта заставила себя выпрямиться, повела плечом, словно пытаясь сбросить неловкость и снять зажимы. Которые, блять, буквально везде. Её ломает, гнёт.
— Ты в порядке, де Веллер? — в голосе Драко прозвучала насмешка. — Мне отвернуться?
— Меня не тошнит, Малфой, — недовольно огрызнулась Марта, — но спасибо, что напомнил. Ты настоящий джентльмен.
Драко улыбнулся, обнажив белоснежные зубы:
— К твоим услугам.
Марта сжала пальцы на сигарете, уходя в глубокий затяг и растягивая и наполняя легкие. Выдох получился шумным, нервным. Она повернулась к Драко лицом, передавая сигарету.
Он взял её двумя пальцами, зажав между подушечек. Стоял, расслабленно привалившись к стене, и беззастенчиво разглядывал девушку перед собой.
— Блейз сказал, на тебе лица не было, когда ты вернулась.
— В Мунго мало приятного, — Марта отвела глаза в сторону, скрестив руки на груди и радуясь, что в тусклом свете подземелий её румянец не так сильно заметен. — Я пережидала там, пока… Пока не решилась проблема.
Драко молчал, делая затяжку, и она добавила, опомнившись:
— Но всё нормально.
Он слегка прищурился, будто взвешивая её слова. Медленно выдохнул дым.
— Мне стоит спрашивать, что случилось?
Марта посмотрела на него, раздумывая. Драко вновь передал ей сигарету этим до смерти смущающим жестом, и она с подозрением сощурилась. Он что, проверял её выдержку?
Взгляд Марты ожесточился. Нагло глядя Малфою прямо в глаза, она прикусила фильтр сигареты, нарочно задев его пальцы зубами. Он усмехнулся, тут же убрав руку.
Я понял тебя, де Веллер…
Марта затянулась, и кончик сигареты тихонько зашипел, заискрился. Она запрокинула голову, дымя в потолок:
— Не думаю, что тебе понравится, что я скажу. Мне кажется, ты будешь злиться.
Драко выгнул бровь:
— Так… — и заинтригованно протянул, поощряя её продолжать.
Марта мимолётно глянула на него:
— Я пробралась в Лютный с профессором Снейпом. Думаю, он поможет мне и с приготовлением зелья, потому что ингредиенты у него я точно красть не буду.
— То есть, он в курсе всего? — уточнил Драко.
— Можно и так сказать, — Марта качнула пальцами, стряхивая пепел.
Драко вздохнул, отворачиваясь. Задумчиво опустил голову и, помолчав, улыбнулся.
— Что? — не поняла Марта.
— Ты не перестаешь меня удивлять, — сказал он. — На твоём месте я бы беспокоился о том, что Амбридж снова выставила тебя идиоткой перед всеми, а не о том, что я буду злиться. Главное, что ты приготовишь эликсир.
Марта кивнула, соглашаясь с его последними словами. Но по поводу Амбридж:
— Мне нет дела до «всех», — сказала она, протянув Драко сигарету, в которой осталось буквально две затяжки.
Он оттолкнулся от стены, становясь перед Мартой и вынуждая её саму встать прямо.
— Но есть дело до меня, верно? — с ухмылкой поинтересовался он. И вместо того, чтобы просто забрать сигарету, аккуратно обхватил тонкое запястье Марты.
С невозмутимым видом Драко поднёс девичью ладонь к своему лицу, обхватил губами фильтр, прижавшись ими к пальцам Марты, и затянулся. Всё это время пробивая её ментальную защиту прессом своих серых глаз.
Марте пришлось выталкивать из себя слова, потому что они, казалось, застряли в горле:
— А тебе есть дело, что Амбридж выставила меня идиоткой? — негромко спросила она.
Драко загадочно улыбнулся, выдыхая дым. Посмотрел снисходительно, играючи. Будто потешался над ней, видел насквозь. И выглядел невыносимо самоуверенным и довольным.
Он оставил её без ответа. Отпустил руку, молча докурил и, щелчком отбросив окурок в сторону, потянулся в карман брюк, достал что-то маленькое. Вытащил палочку, одним взмахом возвращая вещи прежние размеры.
Марта в замешательстве посмотрела на ежедневник.
— Для связи, — пояснил Драко. Сказать, что это подарок — хоть убей, не выйдет.
Он протянул ей белый блокнот, покрытый драконьей чешуей, на свету отливающей перламутром. Он всё же купил его вчера днём, в одиночестве посетив Хогсмид.
Марта приняла ежедневник, но:
— Под цвет чулок, — добавил Драко, и она чуть не выронила его.
Твою мать.
Драко посмеялся, считывая все её телодвижения, как бонусы в свою пользу. Наслаждался растерянностью, что находил в зелёных глазах напротив.
А Марте уже порядком надоела его самодовольная физиономия. Ей хотелось чем-нибудь ответить… Чем-то таким, чтобы и он растерялся, перестав так смотреть.
Она прижала к груди ежедневник и, не сумев себя остановить, выдала:
— А Дафна подарила мне белье.
Тогда Драко бросил быстрый взгляд на её плечо, где так заметно теперь мелькала полупрозрачная лямка бюстгальтера. Марта поправила бретельку платья, скрывая её, и Драко усмехнулся, опуская голову.
— И что же это значит, де Веллер? — мягко поинтересовался он.
— Только то, что оно прозрачное, — собрав остатки воли в кулак, ровно ответила Марта.
Драко с шумным вздохом выпрямился, сделал маленький шаг ей навстречу и растянул губы в улыбке.
— Я знаю, что ты делаешь, — негромко сказал он.
Марта заставила себя не вжиматься спиной в стену. Прикрыла глаза, вдыхая его древесно-морской парфюм.
— И что же? — тихо спросила она.
Драко улыбнулся ещё шире, становясь вплотную и телом касаясь её рук, сжимающих блокнот.
— Провоцируешь. Знаешь, чем это обычно заканчивается?
Марта сглотнула и затаила дыхание, когда Драко наклонился и коснулся её лба своим.
Она не знала, что ему ответить. Вернее, знала, но озвучить не могла.
— Теперь боишься смотреть на меня? — хмыкнул он. — Ты говорила, что прячешь глаза только когда тебе кто-то нравится.
— У тебя хорошая память, Малфой, — подрагивающим от волнения голосом сказала Марта. Она заставила себя открыть глаза, чтобы увидеть его. Близко.
Драко потянулся к ежедневнику:
— Можешь перестать говорить мне комплименты, я тебя услышал, — сказал он и ухмыльнулся, когда её руки на секунду плотнее сомкнулись на блокноте.
Марта держала его, как щит. Щит, оберегающий её невинность, потому что, видит Мерлин, сама она не в состоянии.
— А ещё ты очень скромный, — прошептала Марта, когда Драко всё же его забрал. Осторожно положил свободную руку на её талию, сжал ткань платья. Повёл головой вбок, коснувшись кончика её носа своим.
— Как и ты, — ответил он с улыбкой.
Марта едва дышала от ощущения его близости и мысленно сдавалась. Драко заполнял собой её личное пространство, проникал под кожу. Воздух сгущался, и всё её внимание концентрировалось лишь на тех точках, где он соприкасался с ней.
Марта понятия не имела, что ей делать сейчас. Это был какой-то мучительный ступор.
— У тебя горят щёки, де Веллер… — тихо протянул Драко.
— Потому что ты меня бесишь… — обессиленно промолвила Марта, еле выдерживая его взгляд.
— Чем же?.. — шёпотом спросил он.
— Всем… — выдохнула Марта.
— Это скрытые стороны личности… — Драко улыбнулся. — Сама поумничала, сама жалуешься…
Марта блаженно прикрыла глаза, не сумев сдержать вздох, когда он наконец поцеловал её. Нежно, неторопливо. Он попеременно коснулся нижней и верхней губы, давая ей возможность настроиться и подхватить его. Скользнул кончиком языка, смазывая, и тут же оставляя влажный, но целомудренный поцелуй. Ощущая теплоту и мягкость её таких податливых сейчас губ, робко стремящихся навстречу.
Марта только на словах была молодец, на деле же… И Драко это уже понял. Он на мгновение отстранился:
— Тебя надо научить… — и, галантно обхватив её запястье, завёл её руку себе за шею. Затем неосознанно шагнул вперед, когда Марта, быстро усвоив урок, обняла его обеими руками. Драко оступился, навалившись на неё, и вовремя успел подставить ладонь, чтобы она не ударилась головой.
Марта сама притянула его для поцелуя, зарылась пальцами в волосы на затылке.
Господи, какие они мягкие…
Она спустила ладони ниже, под пальцами ощущая горячую кожу его шеи, что мгновенно отозвалась волной мурашек. Большими пальцами огладила линию челюсти, не зная, куда деть зарождающуюся в ней нежность.
Драко выронил ежедневник. Завёл обе руки за спину Марты, собственнически обхватывая, решительнее прижимая её к себе.
— Это… — рассеянно начинает она.
— Да, — хрипло отзывается Драко, ловя её приоткрывшиеся губы. Похуй на этот ежедневник, если что — купит ещё один.
Мелкие кристаллики на её платье впиваются и режутся, и он невольно думает, какая же это лишняя тряпка сейчас. Драко поддаётся вперёд, кружит языком и, — о, милосердные Боги! — Марта ловит тот прекрасный момент, когда он широко, бесстыдно, с оттяжкой ведёт по её языку своим, лижет, проходясь по вкусовым рецепторам. У Марты подкашиваются ноги, и она шпилькой наступает на его ботинок.
Драко даже не чувствует, сминает губами её неуместное «Прости».
Он исследует её тело ненавязчиво. Пробует. Марта такая тонкая, что обхвата ладоней достаточно, чтобы полностью окутать талию и сомкнуть большие пальцы на животе. Сжать под самыми рёбрами, у начала изгиба, мысленно рисуя её обнажённый силуэт и проклиная чёртово платье, перекрывающее простор воображению.
Хочется кожей к коже.
Драко медленно спускается одной рукой ниже, к ягодицам Марты, и не встречает никакого сопротивления. Он оглаживает, направляет её вперед, чтобы дать прочувствовать себя. Ощутить бёдрами. Сказать, о чём думает сейчас, не тратясь на слова.
Вместе с тем — слегка оттягивает её волосы у затылка, и Марта послушно клонит голову, обнажая шею. Он размазывает поцелуй, льнёт губами к чувствительной коже, влажно всасывает.
Её пробирает микротоками по всему телу, ведёт в сторону от чувственной ласки. Она пьянит лучше, чем алкоголь.
Малфой пьянит лучше, чем алкоголь.
Перед глазами плывёт, так что Марта даже не пытается открыть их. Стоит на ногах только усилиями Драко, что забирает на себя её вес, крепко удерживает, вжимает в стену.
Салазар, быть бы с ней в горизонтальном положении…
Он скользит от её бедра по спине выше — туда, где находится застёжка платья. Возвращается к Марте, жарко выдыхая ей в губы и прикусывая собственную нижнюю. Смыкает пальцы на ткани, сдерживаясь и лишь слегка оттягивая её вниз. Потяни сильнее — порвёт.
— Так… — пытаясь собраться и справиться с возбуждением, промолвил Драко. Привалился к её лбу своим, не понимая, чьё сердце колотится быстрее — его или Марты. — Пошли, — в итоге решил он, подхватывая с пола ежедневник и только со второй попытки уменьшая его взмахом палочки.
Драко взял Марту за руку и повёл её вглубь коридора, особо не разбирая дороги, но замедлил шаг, когда до них донеслись чьи-то приглушённые стоны.
Марта озадаченно застыла рядом, и он, быстро развернувшись, увлек её за собой. Язык не поворачивался спросить, куда они вообще идут, все мысли вились вокруг другого языка — Малфоя. Он оставил её у портрета гостиной, велев зайти через две минуты, взять для вида пиво и подняться к нему в спальню. Драко надеялся, что никто ещё не отправился спать.
Марта прислонилась спиной к стене, выжидая отмеренное время.
Боже, я... Это я сейчас дала своё согласие на секс?
Думалось об этом как-то слишком просто. Она была не против. Только бы разобраться, как это обычно происходит…
Доводы разума звучали совсем неубедительно. Марта быстро от них отмахнулась, сказав себе «к чёрту», и рванула в гостиную. К чёрту, что будет потом, к чёрту, как она будет чувствовать себя наутро, к чёрту, если кто-то увидит, как она нервно одёргивает платье, к чёрту, если заметят, как она пробирается в его спальню, точно проститутка, к чёрту обычаи его чистокровной семьи. К чёрту, к чёрту, к чёрту.
Марта лишь бросает быстрый взгляд на ребят, что вовсю рубятся в дартс, не зная о разворачивающейся в её душе буре чувств. Всё кажется таким пустым, музыка звучит отдалённо, лица — смазаны. И лишь осознание, что Драко ждёт её сейчас, как путеводная звезда прокладывает дорогу на второй этаж. Она наспех подхватывает первую подвернувшуюся бутылку медовухи и поднимается.
Драко открывает дверь раньше, чем Марта успевает постучать. Она замирает с занесённой рукой и присогнутым указательным пальцем, чтобы получить приглашение войти.
Он стоит перед ней с растрёпанными волосами, галстук сползает с шеи на ослабевшем узле, рубашка наполовину расстёгнута. Им самим.
Секундный обмен взглядами. Марта растерянно смотрит в его такие же озадаченные глаза, словно он сам не ожидал, что сорвётся раньше времени.
Он тоже готов…
Как убийственно это звучит.
Марта напоминает себе, что нужно дышать. Делает глубокий вдох и шагает навстречу, прямиком в руки Драко, которые он подаёт, завлекая её к себе. Он не глядя захлопывает ногой дверь, тянет Марту в сторону кровати, откидывает балдахин. Помня об осторожности, опускается на одно колено, чтобы избавить её от туфель.
В темноте не разобрать, где эта грёбаная застёжка, и он матерится про себя, в то время как Марта слегка приподнимается, снимая платье.
Твою мать…
Он дёргает последнюю застёжку и пихает туфли под кровать. Марта притягивает к себе ноги, исчезая в темноте балдахина, и Драко забирается следом, задёргивая его. Не думая, он взмахивает палочкой:
— Люмос! — а Марта прикрывает глаза от яркой вспышки света и накрывает лицо ладонью.
— Малфой?.. — шепчет она, не понимая, какого чёрта он делает.
А Драко смотрит, потому что очень хотелось. Хотелось увидеть то прозрачное бельё, о котором она говорила. И оно, Салазар бы его подрал, и вправду, сука, прозрачное.
Драко завис с палочкой в руке, рассматривая Марту, скромно подогнувшую под себя ноги и держащую бутылку на уровне…
На уровне…
Чёрт.
Чёрт возьми.
Драко прикрыл глаза, сглатывая, и медленно поднялся выше. Дафна явно постаралась, выбирая бельё. Верхняя часть лифа была отделана прозрачной сеткой и едва прикрывала соски. Нижняя часть была дизайнерским решением — грудь огибало три мягких белых пера, словно на сбережение сисек Марты выделили отдельного ангела-хранителя.
Драко качнул головой, бросая Нокс и следом — заглушку.
— Прости, — запоздало прошептал он, придвигаясь ближе и соприкасаясь с ней коленями.
Марта удивлённо вздохнула. Её дыхание тёплым кружевом отдалось где-то в районе шеи, и Драко потянул галстук, срывая его.
— Ты что, извинился?
— Не подумал, — ляпнул он и тут же заткнулся.
В смысле, не подумал? Сказал так, будто извиняться не нужно было. И решил свои извинения обратно взять, придурок?
— Блять, — выругался Драко, запутавшись. Он прижался ко лбу Марты своим и поджал губы.
А она засмеялась. Опустила руку на его колено, сквозь смех сказав:
— Ничего, Малфой, — и Драко даже в темноте разглядел её красивую улыбку. С чертовски очаровательными ямочками на щеках.
Но её следующая фраза стала выстрелом в голову:
— Мы же в постели, тут правил нет.
Пусть будешь ты, Малфой.
Он в очередной раз замер. Чёрт возьми. Первая девушка в его постели. И в целом его первая. А он — первый у неё. И эта мысль отзывается приятной, выворачивающей наизнанку, болью в сердце. Оседает там перманентным отпечатком. «Первый».
Как-то все его пошлые фантазии о ней вдруг становятся неправильными. Вульгарными, грубыми, преступными. Чрезмерно обильными. Слишком громкими.
Сейчас хотелось по-другому. Тихо, чувственно, проникаясь. Потому что первый.
Драко ведёт рукой вниз, нашаривая горлышко бутылки, аккуратно забирает, скользя взглядом по лицу Марты. Думает, какой же он придурок и как же он медлит. Бери — не хочу. Но быстро не хотелось.
— Де Веллер, — негромко зовёт он, притягивая её руку к своей груди. Марта слегка дрожащими пальцами забирается под его рубашку, ощущая под подушечками бешено колотящееся сердце. Драко делает глоток пива, направляя её к пуговицам в немом, но красноречивом послании: «я хочу, чтобы ты меня раздела».
И пока она медленно высвобождает одну пуговицу за другой, он мучительно думает.
Это пиздец. Ты попал. И сам этому капкану рад. Отец тебя убьёт. Но чёрта с два он узнает.
Драко наклоняется, ставя бутылку на пол, и притягивает Марту к себе, усаживая её на колени. В его штанах тесно, она это чувствует. Робко касается паха, поддевает петлю ремня, справляется с застёжкой на ширинке. Смотрит в его тёмные, объятые желанием глаза, даже не догадываясь, какие пагубные для него мысли блуждают там, на дне.
Они синхронно растягивают время, замедляются, внутренне соглашаясь, насколько важен этот момент. Тело ноет, жаждет, требует ласки, но они как два мазохиста плещутся в ожидании, безмолвно говоря глазами.
— Ты красивый, Малфой… — шепчет Марта, а он смыкает одну руку на её талии, вжимая в себя. Она рвано выдыхает ему в губы, стыдясь собственного возбуждения, от которого на его чёрных штанах наверняка останутся следы.
Драко опускает руки на её бедра, сжимает ягодицы, направляя.
— Ты тоже… — отвечает он, прикусывая её нижнюю губу. Она вдавливается в него, помогая, усиливая трение.
Драко вновь спускается к её шее, оставляя влажные поцелуи, ведёт кончиком языка вверх и вдоль линии челюсти, направляясь к уху. Захватывает губами мочку, оттягивает, а затем скользит к хрящику. Удовлетворенно улыбается, когда кожа Марты покрывается мурашками.
Марта стягивает с него рубашку и шире раздвигает ноги, прижимаясь к нему всем телом. Драко до мелких складок втапливает пальцы в её ягодицы, слыша, как она давит тихий, почти котёночный стон.
Он аккуратно валит её на кровать, одной рукой пытаясь снять брюки, и Марта цепляется ногами за его бёдра, пятками тянет штаны вниз. Драко не мелочится, следом избавляясь и от боксеров.
Член с характерным шлепком ударяется об его живот, и этот звук прорезает тишину.
Марта прикусывает губу, принимая Драко в свои объятия, и чувствует жар своих — или его, — щёк.
— Кажется, в этой жизни я всё-таки кое-чего боюсь… — сбивчиво шепчет она, когда Драко скользит членом между её ног. Даже не видя, Марта уже понимает, что с размерами у него всё хорошо.
— Ещё один комплимент? — улыбается он, поняв, о чём она говорила. Проводит рукой между их прижатых друг к другу тел и возбуждённо вздыхает, осознавая, насколько она мокрая. Мокрая для него.
— Чёрт… — Драко нетерпеливо отгибает ткань её трусиков в сторону, направляя член. Марта поджимает пальцы на ногах, прикрывая глаза. Слышит его тихое нежное «будет небольно» и «если что, разрешаю укусить». Невольно улыбается, вплетая пальцы в его шелковистые платиновые локоны, и в следующий момент вся сжимается, дёрнувшись. Непроизвольно дёргает Драко за волосы и издаёт то ли полукрик, то ли полустон.
— Малфой… — чуть ли не плаксиво тянет она.
Боль от первого раза ощущается совсем не так, как от Круциатуса. Либо же Марта совсем расклеилась рядом с ним, что он мысленно сгладил все её шероховатости, сбил панцирь, обогнул иголки, которыми она защищалась.
— Я здесь… — шепнул Драко, ловя её губы. Он перехватил ладонь, скользнувшую по его груди, завёл выше, рядом с её головой, и переплёл пальцы.
Салазар, как же узко и туго.
Он боялся, что мог кончить от одного только нахождения в ней.
Драко сдавленно стонет, и Марта проглатывает его стон, углубляя поцелуй. Впиваясь языком и не особо отдавая себе отчёта в том, как она им движет, что делает. Просто следует инстинктам.
Он даёт ей время привыкнуть к нему, не двигается, пока не чувствует, как её ноги плотнее сжимаются вокруг него, направляя. Драко старается двигаться мягче и мельче, несмотря на мучительное возбуждение. Он отыгрывается на ней в поцелуях.
Топит блаженные вздохи Марты, сминая, стирая, вылизывая её губы, чтобы в крошево. В месиво. В ёбаный порошок. Чтобы не оставить после себя ничего, вытравить, вылакать, забрать всё.
Он движет бёдрами, с каждым разом понемногу погружаясь всё глубже и чуть ли не теряя себя от наслаждения. Прислушивается к Марте, что самым сладким в мире звуком негромко, сбивая дыхание, стонет под ним.
Он мог поклясться, что никогда в жизни не слышал ничего лучше. Каждый сорванный вздох, стон — тупым ударом в сердце, вспышкой ёбаной агонии, что заставляла его раз за разом повторять её имя. Выжигаемое в подкорке мозга, на внутренней стороне век. Марта. Марта. Марта.
— Марта… — шепчет Драко, сгребая её и сильнее вдавливая в постель. Вместе с тем — входя во всю длину, с промедлением, в довершение каждого рывка получая как награду победителя её стон, звучавший всё громче и громче.
Марта хватается за Драко обеими руками, обнимая спину, цепляясь ногтями, вполосывая его себе под кожу. Держится так крепко, словно боится упустить в следующий момент. Сжимает ноги на его талии, чтобы сильнее, чтобы быстрее, чтобы глубже. Чтобы в ней целиком и полностью. Только он. В теле и сознании. Малфой. Драко.
— Драко…
Она выгнула шею, запрокидывая голову на подушке и чувствуя, что долго не продержится.
Салазар, как же охуенно в твоём исполнении звучит моё имя…
— Давай… — отрывисто говорит Драко. Велит себе не закрывать глаза. Заставляет, приказывает не отключаться из реальности, не утопать в ощущении подходящей разрядки. Он хочет видеть, как она кончает. Из-за него и для него. Он ускоряется, вколачивая её в смятые белые простыни.
— Посмотри на меня, — голос его звучит хрипло и грубо от напряжения.
Марта открывает глаза, повинуясь. Смотрит, не отрываясь, а Драко запоминает, пожирает взглядом. Видит её изломившиеся, сдвинутые к переносице брови, и блестящие, опьянённые им глаза.
Чёрт возьми, как же ты смотришь на меня…
Он не целует её, чтобы не пропустить. Чтобы оставить в памяти. Не останавливаясь, выпрямляется, хватая её за бедра и любуясь тем, как в такт движению подпрыгивает её грудь. Небольшая, что легко умещается в ладони — Драко только что проверил. Он сжимает её, задирая лифчик, и в следующий миг Марта впивается руками в простыни, пытается сомкнуть колени в подступающем оргазме. Чуть изгибается в пояснице, издавая громкий, протяжный, срывающийся стон.
И тогда Драко отпускает себя. Не покидая её, приподнимает за бёдра, пальцами наверняка оставляя синяки, резче насаживает. Делает несколько последних рывков, кончая с глухим рычащим стоном, переходящим в сытые тяжёлые вдохи и выдохи.
Драко опускается прямо на Марту, всё ещё чувствуя, как она изнутри сжимается вокруг него. Он прикрывает глаза, утыкаясь носом в её плечо, и смыкает губы на ключице. Втягивает кожу, сильно засасывает, слыша тихое, наполненное дрянной и сладкой болью, шипение.
Но она не против носить его отметины, как украшения.
Драко вновь обнаруживает пальцы Марты в своих волосах. Она нежно гладит его, а он прислушивается к её прерывистому дыханию и биению сердца, в сумасшедшем ритме таранящем ребра. Перекликавшемся с его собственным.
— Живая там? — с ухмылкой спрашивает Драко.
— Я бы предпочла умереть так, если честно...— вяло, с улыбкой на устах, откликается она.
Драко усмехается и почему-то вспоминает, как однажды встретил её на тренировке. Марта тогда делала разминку, дожидаясь его, и была такой забавно растрёпанной, покрасневшей и запыхавшейся после пробежки.
Надо думать, такое кардио тебе нравится больше.
Драко улыбается своим мыслям, вдыхает аромат её тела. Тела, которое пропахло им. И приподнимается на локтях, размышляя, будет ли странно предложить ей остаться на ночь.
Но когда дверь спальни неожиданно распахивается, вопрос отпадает сам собой.
— Малфой, ты спишь? — позвал Блейз, и по звучанию голоса Драко уже оценил степень его нажратости.
Марта под ним тихо засмеялась, и он хмыкнул, убирая с её лба налипшую от пота прядь. Палочкой снял заглушку, не отрывая от улыбающейся девушки глаз.
— Да, Забини, — он старался звучать устало.
Марта поджала губы, чтобы не выдать себя.
— А ты Марту не видел? Дафна её обыскалась, — спросил Блейз с порога спальни.
Давя улыбку, Драко прижался ко лбу Марты своим. Выдал:
— Нет, спроси у Пэнси, — дрожащим от смеха голосом. Он прокашлялся, уводя голову в сторону.
— Пэнси? — удивился Блейз.
— Они вроде подружились, — сказал Драко, и Марта с сомнением поморщилась, покачав ладонью, мол «ну такое».
— Так её тоже нет… — озадаченно сказал Блейз, и для верности заглянул за полог кровати Тео. Пусто.
— Забини, свали, — вздохнул Драко. — У меня завтра игра.
— Ладно. Если Дафна придет — не против? — при этих словах Марта округлила глаза. Вот будет забавно, конечно, если они встретятся здесь.
Драко усмехнулся.
— Делай, что хочешь, только свали и заглушку не забудь, — ответил он, аккуратно поднимаясь с Марты, что придавил своим телом.
— Окей, — дверь за другом закрылась.
Драко сел на кровати с расслабленным вздохом. Потянулся за бутылкой пива, что оставил на полу. Посмотрел на Марту, которая подтянула к себе одеяло и села следом, морщась от того, что всё это время, оказывается, лежала на собственном платье, что камнями впивалось в спину.
— О, боже… — она завела руку за спину, где кожа сплошь и рядом была в отпечатках.
— Повернись, — улыбнулся Драко, и Марта без единой задней мысли повернулась. Он наколдовал слабенький Люмос.
Марта опустила голову, уставившись взглядом в смятые простыни.
Как же спокойно на душе!..
Она расплылась в улыбке. Драко был удивительно нежен и внимателен. Так, словно… Словно между ними действительно что-то есть.
Она не будет его об этом спрашивать — незачем. Когда придёт время, Марта уверена — все станет ясно и так. Не к чему портить момент счастья.
Марта прикрыла глаза. Да, она могла точно сказать — это именно оно. Счастье. Счастье, о котором не хотелось говорить вслух, просто ощущать. Когда в душе нет тревоги, когда руки не трясутся, когда не думаешь о том, что в назначенный час нужно принимать зелье, когда паника не хватает за лёгкие, выдавливая из неё жизнь.
Спокойно… И слишком тихо. Марта хмурится, не понимая, почему Драко молчит. Не чувствует его пальцев на своей спине.
На своей спине…
Она едва ли не дёргается, возвращаясь к реальности, и оборачивается с замирающим сердцем. Натыкаясь на потрясённые глаза Драко, что уставился на её спину, не говоря ни слова.
На спину, где было по меньшей мере двенадцать крупных шрамов, не только от Круциатуса, и не считая россыпи других, «осколочных». Отец давал ей время на восстановление, но использовал иные, более лёгкие, более щадящие проклятия, прицельно накладывая их поверх незаживших, чтобы больнее, чтобы страшнее. Прижимая палочку к телу. Поэтому они образовывали уродливые, ничуть не красящие Марту рубцы.
На коже практически не осталось живого места.
Тогда, в раздевалке, Драко рассмотрел не всё, потому что она быстро прикрылась. Но сейчас…
Сейчас он лишь отстранённо наблюдал, как Марта соскользнула с постели, быстро собираясь и натягивая трясущимися руками платье.
Она не обернулась больше ни разу.
Драко не видел выражения её лица, не понял, как колющей болью в подступающем приступе сдавило её лёгкие, не услышал, как с судорожным вдохом из её груди вырвался всхлип.
Марта сбежала в растерзанных чувствах, вылетая в коридор.
А он всё смотрел, осознавая. Пытаясь принять. Опустил руку с бутылкой пива, проливая его на постель. Оно впитывалось, пачкало… Стирало их запах. Стирало то, что они только что сделали.
В голове в хаосе толкались мысли, одна хуже другой. И Драко буквально видел, как по флагштоку на самый верх, на всеобщее обозрение, ползёт белый флаг с блядской кричащей надписью:
Драко Малфой всё проебал.