Оставшиеся до поездки дни Чонгук с Чимином носились как угорелые. Нужно было оформить все документы, собрать ворох справок, сдать массу анализов и поставить кучу уколов.
В процедурном кабинете пахло лекарствами и чем-то неуловимо больничным, вызывающим в душе желание бежать отсюда, как можно быстрее, и не возвращаться. Чонгук не боялся уколов и прививок, скорее недоумевал, зачем молодому здоровому парню подвергаться таким ненужным, по его мнению, процедурам.
Пожилая аджума неслышно передвигалась по кабинету, подготавливая всё, как в двери тихо постучали и, не дожидаясь ответа, вошли. Парень повернул голову к двери в уверенности, что это Чимин догнал его, но замер с улыбкой на лице, которая медленно угасала, как огонёк на ветру. На него спокойно смотрел Юнги.
— Тоже на прививки, молодой человек? — спросила женщина.
Чонгук видел, как раскрылся рот Юнги. Он даже предполагал, что тот произносит слова, но всё проходило словно мимо него, обтекая, не проникая в сознание. Парень даже не сразу понял, что его спрашивают.
— А? — Чонгук сглотнул. — Он, вот, да.
— Я поставлю прививки сначала молодому человеку, раз ты так боишься уколов. Вон как побледнел.
Медсестра проводила все так же молчащего Юнги за ширму, дав Чонгуку возможность перевести дух и собраться с мыслями. Он сидел, замерев сусликом, пытаясь поймать за хвост хоть одну разумную мысль в той мешанине, что крутилась у него в голове. Она выстрелила неожиданно, поразив своей гениальностью - «Бежать!». План казался простым, как яйцо в крутую, и таким же надёжным. Но не успел Чонгук нажать на ручку двери, как из-за ширмы выплыл всё такой же спокойный Юнги, окинувший его взглядом и чуть пихнув плечом, вышел из кабинета.
— Ну что, трусишка, теперь твоя очередь, — ласково потянула его за ширму аджума. — Не бойся! У меня внучонок твоего возраста. Уж сколько я ему уколов поставила.
Чонгук медленно выполз из процедурного кабинета и обессиленно прислонился к стене. Последний укол в задницу его доконал. Он проводил тоскливым взглядом Чимина, пожелав ему удачи и наткнулся на бодро приближающегося по коридору Кима. Парень внутренне взвыл. Да что сегодня за день встреч-то такой! Он вытянулся, словно солдат на параде, и натянул на лицо равнодушное выражение.
— Чонгук, привет, ты на прививку? — Тэхён смотрел на него со своей неизменной улыбкой.
Чонгуку до зуда в ладошках захотелось, чтобы она сползла с красивого лица Кима.
— Нет, я уже. Сейчас Чимин привьётся и мы свободны.
— Послушай, Чонгук, нам ехать не на прогулку и я считаю будет благоразумно зарыть топор войны…
— Ким, не сотрясай воздух. Есть я, есть Чимин, — грубо перебил парня Чонгук. — Тебя в моей системе координат нет! Усёк?
Чонгук резко развернулся, закусив губу и стараясь не волочить ногу, бодренько засеменил к выходу, решив дождаться Чимина на улице и не заметив, как изломились брови его врага, пока тот провожал его взглядом.
Автобус затормозил на очередной остановке, выпустив из своего нутра пассажиров, но парням не было до этого никакого дела. Склонив головы друг к другу, почти соприкасаясь лбами, они обсуждали методы защиты от убийцы.
— Будем держать друг друга в поле зрения. Куда один, туда и другой, — шептал Чонгук.
— Может он не поедет? — тихо подвывал Чимин.
— Не надейся, — осадил приятеля Чонгук. — Мафиозы мстительные.
До дома оставалась пара остановок, которые они проехали в мрачном молчании. Каждый погружённый в свои мысли.
— Блядский Ким, — стонал Чонгук, стараясь примоститься на диване. Задница болела, словно её пинали, плечо ныло, отнимая руку, под лопаткой чесалось, доводя до бешенства. — Хорошо хоть его рожу я больше не вижу.
— Теперь-то он тебе чем мешает? — Чимин с кряхтением старался достать палочками до лопатки и почесать зудящее место от укола.
— Из-за него всё! — Чонгук бубнил, елозя спиной по дивану. — Если бы он не погнался за нами, мы бы не забежали в кабинет профессора. Сука, как же у меня всё болит от этих прививок, я сдохну раньше, чем отправлюсь в Африку.
— Ни у кого с Тэхёном нет проблем, только у тебя. Когда он успел тебе на мозоль наступить? — Чимин блаженно застонал, дотянувшись, наконец, до места укола.
— Ха, а он ни к кому и не лезет с вечными улыбочками, подколами, намёками. Сколько раз мне приходилось из-за него писать проекты, участвовать во всей этой самодеятельности, а? Это его мерзкое «Профессор, мы с Чонгуком сделаем проект», — передразнил парень, приподнимаясь с дивана и тыча пальцем в сторону Чимина. — Вспомни, как он в столовой мне подсунул салат с арахисом, а у меня на орех аллергия. Меня всего раздуло. Да всех его пакостей не перечислишь.
— Чонгук, это несправедливо! Ты получаешь высшие баллы именно в проектах с Тэхёном. Он в больницу с тобой поехал и потом месяц за тобой хвостом ходил, вымаливал прощение.
— А девчонки? — не унимался Чонгук. — Стоит мне с девчонкой закрутить, как он тут как тут. Вертится рядом, гад.
— У тебя все девчонки одноразовые. Ни с одной ты не продержался дольше двух недель.
— Ты что, его защищаешь? — Чонгук не верил своим ушам.
— Ладно забыли. Ты договорился, куда пристроить Бама, пока мы будем в отъезде? — Чимин поспешил перевести разговор.
— Ага, Бам едет с нами.
Чимин выронил палочки из руки и оторопело уставился на Чонгука. Чонгук бы засмеялся, если бы у него так не болело всё тело.
— Бам едет с нами? — наконец выдавил он из себя, когда немного вышел из ступора. — Он классный пёс, но с собой в Африку.
— По-другому никак, Чим. Родители его не берут, а другим я свою собаку не доверю. — Чонгук с любовью посмотрел на пса, который при одном упоминании своего имени вынырнул из коридора и замер в дверях, помахивая хвостом. — И Бам сможет нас защитить.
🐶 🐶 🐶
Всю дорогу до сквера я думал над словами Хозяина. Конечно, я смогу их защитить! Я ни разу в Африке не был, но у меня острый глаз, острый клык, острый коготь и острый ум, а ещё острое чувство ответственности за Хозяина и нашего Мальчика с пальчиком.
С появлением его в нашей жизни, спокойные дни можно по пальцам на одной лапе пересчитать. Но со временем он стал мне дорог. А временами дорог настолько, что взвыть хотелось.
После того, как наш Пострел оттёр со лба маркер, я наивно думал, что он угомонится и в нашем доме больше не будут звучать песни на русском языке. Но не на того напали!
Мальчик с пальчик сделал суровое лицо, брови поперёк, и прочёл нам с Хозяином лекцию о том, что в то время, когда космические корабли бороздят бескрайние просторы Вселенной, некоторые несознательные граждане и их питомцы ведут приземлённый образ жизни и не удосужились изучить страну, в которую едут буквально завтра. И включил нам эту песню про Африку. Так мол и так, скажите спасибо, что у вас есть я — знаток великого русского языка, и перевёл текст.
В жёлтой жаркой Африке,
В центральной её части,
Как-то вдруг вне графика случилося несчастье.
Слон сказал, не разобрав: «Видно, быть потопу!..»
В общем, так: один Жираф влюбился в Антилопу!
Тут поднялся галдёж и лай,
И только старый Попугай громко крикнул из ветвей: «Жираф большой — ему видней!»
Хозяин смеялся до икоты. Я ничего не понял, но выводы сделал.
√ Если влюбился, а родня не принимает твою рогатую красотку — будь Жирафом: уходи из стада.
√ Бизоны принимают к себе жить.
√ Попугай опасная многоговорящая птица.
Хозяину понравилась эта песенка и он даже попытался побренчать её на гитаре. Орешек предложил взять гитару с собой для поднятия боевого духа, который у них периодически падает, и упорхнул в сотый раз перекладывать свой чемодан, шепнув мне напоследок, что он и для меня приобрёл кое-что в еврейском квартале. И меня терзают смутные сомнения по поводу этого подарка.
От Недошпиона можно ожидать чего угодно, включая Троянского Коня.
Я учуял их издалека.
Наглец, мой заклятый друг, бежал нам на встречу!
Вместо приветствия, борзый мелкий накинулся с расспросами, мол, правда ли, что я уезжаю в Африку. И не успел я пасть раскрыть, как Наглец затараторил, как сорока.
Мол, далеко не все возвращаются из Африки, ибо там акулы, гориллы и злые крокодилы. Типа информация из проверенных источников. У них с хозяйкой подписка на мульт канал.
А ещё там Бармалей, который держит в страхе всю Африку. Он людоед, но и собаками не брезгует.
Я ему, конечно, не поверил. Что взять с пустобреха? Лучше я возьму на заметку глаз не спускать с Хозяина и Пострела - буду начеку.
Неизвестно сколько бы он ещё набрехал, если бы не подошла его хозяйка Пышка, держа в своей мягкой ладошке руку другой девушки. Мы познакомились в этом парке, иногда гуляли вместе. Пышка была весёлой и ненавязчивой, и Хозяин любил поболтать с ней ни о чём. Спутницу Пышки мы видели впервые.
Все счастливые люди пахнут одинаково. Этот запах сложно объяснить, но как только его чувствуешь, сразу понимаешь, человек счастлив.
Пышка и её спутница были счастливы в тот момент. Счастливые люди безопасны для окружающих, по крайней мере до того момента, пока их запах не меняется. Страх - самый главный враг счастья.
Увидев нас с Хозяином, спутница Пышки резко изменилась.
Запах счастья словно волной смыло запахом страха. Девушка почти выдернула свою руку из руки Пышки, и немного отошла в сторону. Пышка запахла огорчением и разочарованием, но умело скрывала свои эмоции улыбкой и щебетанием всяких пустяков. Хозяин был рад встрече и не замечал сгущающиеся тучи над своей головой.
В этот момент неугомонный Наглец крутанулся возле хозяйки, та оступилась и упала бы, если Хозяин её не подхватил.
Удушливой гарью полыхнуло запахом ревности.
Ревность.
Она имеет сильное и резкое звучание. Это смесь трёх запахов - Чувства собственности, Чувства недоверия и Чувства поражения. Люди наивно считают, что в Ревности есть запах Любви, но Любовью в ней даже и не пахнет. Я бы почувствовал.
Один умный психолог в телевизоре однажды сказал: скрытый Страх порождает Агрессию.
Спутница была молниеносна, как кобра.
Бросок. И если бы Хозяин не успел увернуться, когтями девица бы выцарапала ему глаза. Но он успел, и на его шее наливаются борозды от ногтей гадины.
Я вцепился ей в кисть, а мог бы в горло. Но даже боль не отрезвила её залитую ревностью голову. Хозяин одной командой заставил меня отпустить её поганую руку, которую мне до воя хотелось перегрызть.
Дома Пострел успел отчитать нас за талант связываться с чумародными сучками, обработать царапины Хозяину и поржать, что очевидно из Африки мы вернёмся расписанные под хохлому до самых пяток.
Что я мог ему возразить? Ничего я ему на это не сказал, только добавил в список прозвищ «Хохлома». Не знаю, что означает это наверняка русское слово, но звучит подходяще, для розоволосого.
🐶 🐶 🐶
Они подъехали к автобусу с небольшим опозданием и всё из-за Чимина, который никак не мог определиться, какие кроссовки надеть в дорогу, вымотав нервы себе, Чонгуку и Баму. У распахнутых дверей толпились кучкой профессор Ким, бесячий Ким и высокий худой парень с лучезарной улыбкой. Чонгук быстро оглядел компанию. Не заметив Юнги, вопросительно поднял брови, но спрашивать не решился, в глубине души затаив надежду, что всё обойдётся и мафиоза с ними не поедет. Бам активно вилял хвостом от любопытства, но как культурный пёс, сдерживал свои порывы, лишь поводя носом, считывая запахи предполагаемых попутчиков.
— Какая прелесть, — Ким младший присел на корточки и протянул руку к Баму, позволяя обнюхать ладонь. — Твоя?
Поднявшаяся в душе привычная волна раздражения при виде Кима сошла на нет, стоило только Чонгуку увидеть с каким восхищением Тэхён смотрит на его пса. Ну а какому родителю не понравится, когда твоим ребёнком любуются. Поэтому Чонгук только буркнул себе под нос что-то невразумительное и перевёл свой взгляд на парня, стоящего рядом с профессором.
— Представляю вам ещё одного члена нашей команды, Чон Хосок, студент третьего курса, — профессор Ким светился, как рождественская ёлка, в предвкушении поездки.
— Доберман, собака, ориентированная только на одного хозяина. Питомец доброжелателен, миролюбив и терпим к детям. Все эти качества заложены в стандарте породы, — выдал Хосок вместо приветствия.
Все замерли, уставившись на парня, не зная что ответить.
— Давайте загружаться, — профессор похлопал в ладоши и резво полез в автобус.
— Его нет! — прошипел на ухо Чонгуку Чимин.
— Вижу, — Чонгук старался сдерживать рвущуюся наружу радость. — Залезай! Не будем никого задерживать.
Они с Бамом последними вошли в автобус, поймав на себе недовольный взгляд водителя, но всё это отошло на задний план едва Чонгук натолкнулся на спину впереди идущего Чимина и тяжело сглотнул, увидев из-за плеча приятеля заинтересованный взгляд, прожигающий их с заднего сидения автобуса. Юнги сидел на сидениях, вальяжно расположившись и смотрел прямо на них. Бам вырвался из ослабевших пальцев Чонгука и рванул к новому человеку знакомится. Из горла парня вырвался задушенный писк, когда они с Чимином увидели как бесцеремонно наглый пёс залез на сидение, сдвинув с насиженного места мафиозу и нагло уткнулся ему в шею. На лице Мина расплылась широкая улыбка. Он приобнял собаку и молча повернулся к окну.
— Защитничек, блин, — злобно шипел Чимин, усаживаясь на сидение.
Чонгук же мрачно смотрел вперёд, так и не решившись отозвать пса к себе.
Поездка до аэропорта промелькнула в мрачных рассуждениях о несправедливости мирового порядка и скоротечности человеческой жизни. Чонгук даже не реагировал на взволнованные взгляды Кима и злобное бормотание Чимина.
В аэропорту Чонгук со своим посадочным талончиком быстро двигался за профессором, стараясь не обращать ни на кого внимание, минимизировав общение. Их ждал контроль, затем нужно было передать Бама службам лайнера. Можно было выдохнуть и немного расслабиться. Паспортный контроль заставил понервничать, так как очередь из желающих покинуть страну в преддверии летнего отдыха была огромная.
Когда работники аэропорта подошли, все оформили посадочные талоны у девушки и прошли в зону досмотра, которая состояла из одного работника и старого аппарата для проверки на наличие металла. Досмотр шёл своим чередом, профессор отвечал на вопросы контролёров, поясняя те или иные вещи. Когда наступила очередь Чонгука, таможенник лишь усмехнулся на небольшой топорик, который Чонгук заботливо запеленал в свою майку. Но фонарик, упакованный в непрозрачный силиконовый, по уверениям продавца, непромокаемый чехол, заставил мужчину вздёрнуть брови и с интересом посмотреть на парня. Прибор, придуманый отгонять тьму, сгустил её ещё сильнее в душе Чонгука, когда тот заметил с каким любопытством рассматривает продолговатый розовый предмет Ким. Когда же на его губах заиграла улыбка, терпение Чонгука лопнуло, больно хлестнув по нервам стыдом. Красный, как варёный рак, Чонгук отошёл в сторону и ястребом следил за приближающимся Юнги. Ему хотелось увидеть, что мафиоза везёт с собой в Африку.
Юнги стоял следом за Тэхёном, поспешно вынимающим из своей сумки вещи и раскладывающим на столе перед проверяющим. Одежда, компас, фляга, тюбик с каким-то прозрачным кремом с крупной надписью «без запаха» и странные крупные бусы оранжевого цвета. Что-то они напоминали смутно, тревожа память, но Чонгук не успел задуматься о предметах, явленных миру, и поржать над выражением лица Тэхёна в момент досмотра. Мало ли с дикарями торговаться будет аллергик. Ему было не до смущённого Кима. Парень ждал досмотра Юнги.
Мафиоза стоял невозмутим, аки Будда, пока из рюкзака медленно вынимались футболки, штаны, спички и всякая разная мелочь. Чонгук уже медленно готовился выдохнуть, как цепкие пальцы таможенника извлекли под свет люминесцентных ламп огромный нож в чехле, наручники, круглый шарик на ремешках и небольшую дубинку. В голове Чонгука взорвалось озарение - Юнги будет их пытать. По спине пробежал холодок, заставляя сердце забиться чаще. Чонгук с трудом сглотнул, ища глазами Чимина и натолкнулся на тёплый заинтересованный взгляд ореховых глаз Кима.
Жалость к себе и своей молодой загубленной жизни затопила Чонгука, он не удержал скривившихся губ и резко отвернулся, стараясь не разреветься от отчаяния.
На удивление у Хосока ничего интересного обнаружено не было, но Чонгуку уже было всё равно. Он ждал окончания досмотра Чимина сотрудниками аэропорта, чтобы затем передать Бама и пройти на посадку, как внезапно его повалили на пол. Завыла сирена. Суеты в вакханалию добавлял скачущий и лающий Бам.
Они сидели третий час в душном помещении, отвечая на бесконечные вопросы полицейских. Причиной задержки их экспедиции оказался пресловутый пистолет, купленный Чимином в еврейском квартале. Парни держались стойко, на сделку с совестью не шли и барыгу не сдавали. Неизвестно сколько бы длилась эта, выматывающая нервы процедура, если бы не профессор, сделавший звонок куда нужно. И их отпустили, предварительно отобрав злополучное оружие.
— Волки позорные, — тихо матерился Чимин, выходя из комнаты досмотра. — Чтоб вас пеленгаторы каждый день на лыжи ставили. Такую дудку примочили на пуп.
— Внимание, — профессор Ким окинул сердитым взглядом студентов. — Поскольку мы опоздали на наш рейс, то выход у нас только один.
— Расходимся по домам? — с надеждой выдохнул Чонгук.
— Нет, — профессор злорадно улыбнулся, разбив все надежды парня. — Мы полетим чартерным рейсом.
— Воздушный чартер-договор фрахтования воздушных транспортных средств, предусматривающий фрахтование всей вместимости воздушных судов или её части. Чартерные рейсы, также называемые воздушным такси, требуют сертификации авиационного управления соответствующей страны. Если на регулярных рейсах вы можете подобрать рейс так, чтобы лететь на любимом самолёте, то с чартерными рейсами дело обстоит иначе. Информацию об авиаперевозчике вы узнаёте перед вылетом, — незамедлительно выдал Хосок.
Пока все таращились на него, переваривая поступившую информацию, которая была на хрен никому не нужна, Чимин приблизился к уху Чонгука и зашептал:
— Не бзди, у меня есть план Б.
— Какой ещё план, Чимин? — Чонгук зашипел в ответ. — Профессор решил нас любыми путями уволочь в Африку.
— Вот именно! — парень поднял вверх палец. — Значит будем устранять Юнги.
Чонгук смотрел на загадочное лицо друга, а внутри всё сжималось от предчувствия очередного пиздеца.
🐶 🐶 🐶
Я всегда знал, что с нашим Шпионом не пропадёшь, но горя хапнешь.
Сейчас, когда всё уже позади и Хозяину никто не заворачивает руки морским узлом, самое время разогнать скребущих на душе кошек и приготовиться к продолжению партии, где мы начинаем и неизвестно чем заканчиваем.
К автобусу мы приехали последними. Меня накрыло волнами различных эмоций этой неожиданной компании.
В центре, как бутылка шампанского на Новогоднем столе трезвенников, возвышался Старший.
Он пах предвкушением, радостью и совсем немного одержимостью.
Он выглядел как Павлин в курятнике, зорко следя, чтобы его павы не разбрелись на все четыре стороны, при этом не упуская возможности полюбоваться на своё отражение.
Рядом с ним стоял Незнакомец, он отчаянно пах Надеждой, впрочем, запах Одиночества всё же пробивался, как дым сквозь щели.
Незнакомец всё время улыбался, но глаза, затопленные грустью, словно пятна на скатерти, выдавали его с головой.
И вдруг меня оглушило.
Запахом.
Этого Человека.
Этого не могло быть, но было, очевидное невероятное. И я, как тот бестолковый пёс у пивнушки, за отсутствие нюха, получивший кличку Насморк, заметался носом в разные стороны.
Он пах как Хозяин! Так, словно они щенки из одного помёта, но при этом совершенно чётко чувствовалось, что они не братья.
Их запахи подходили друг другу, как зонт к дождю,
как сыр к вину,
как сливки к кофе.
Я заскулил от восторга, от радости за Хозяина!
Наконец —то!
Свершилось!
Нашёл горшочек крышечку!
Но Хозяин держится индифферентно, буквально не желая замечать своего Счастья, и даже мимолётно раздражается на свою крышечку, чем озадачивает меня окончательно.
А Крышечка чудо, как хороша!
На своём горшочке будет смотреться как Корона!
И пахнет он сейчас таким букетом запахов, что у меня аж, хвост задёргался.
Он почти влюблён, глядя на губы Хозяина,
Почти счастлив, глядя в его глаза,
Почти в отчаянии, глядя на расцарапанную, явно ногтями, шею,
И почти готов перестать тщательно скрывать всё это.
Он Мелодия, чарующая, магическая, проникновенная.
Я не воспринимаю его иначе.
Я так увлёкся любованием Мелодией, что чуть не упустил из нюха ещё один сильный источник запаха.
Нам дали команду на посадку, и этот источник был уже там.
Все люди стремятся к стайности.
У одиночек стая внутри.
И я почувствовал его стаю.
Люди часто полагают, что одинокий и одиночка это одно и тоже, но это не так.
Одинокий человек страдает от того, что он не в стае.
Одиночка счастлив со своей стаей внутри себя и любая другая, для него обременение.
Мираж - вот каким я его почувствовал! Он не был тем, кем казался и не пытался казаться тем, кем не был.
Я обнюхал его, заглянул ему в глаза и поприветствовал его стаю.
Дорога до аэропорта прошла в какофонии запахов.
Напряжённо-растерянного у Хозяина,
Недовольно-возмущённого у Пострела,
Предвкушающего у Павлина.
Незнакомец ещё больше запах Надеждой,
Мираж умело скрывал своё состояние, поэтому имел запах разряженного
воздуха в горах.
Самый яркий и насыщенный запах шёл от Мелодии. Его терзали сомнения, ревность и отчаяние. Но какая-то неведомая сила удерживала его стойкость. Он твёрдо решил не сдаваться, и этим очень мне нравился.
Аэропорт казался огромным муравейником, на который уселись голой попой. Я привёл себя в режим боевой готовности и старался не упускать из виду никого из подопечных.
Выстроившись гуськом, они проходили досмотр, только наш Шпион выпал из моего поля зрения.
Оказывается, открыли ещё один пункт досмотра и Мальчик с пальчик оказался именно там.
Пострел стоит встревоженный, бледный, но ухоженный, на досмотр таможенный в хвосте.
Стоит тихонько, чтоб не нарываться, игры в Шпиона не прошли даром, и его желание погрызть ногти на руках, почти не заметно.
А впереди шмонали уругвайца, который контрабанду провозил.
Крест на груди в густой шерсти,
толпа как хором ахнет!
Мальчик с пальчик тоже ахнул, но порозовевшие щёки выдавали в нём заинтересованность широкой волосатой грудью.
Атмосфера накалялась.
Извечная потребность толпы «хлеба и зрелищ» вспыхнула как лесной пожар.
Но, если хлебом надеялись насытиться на борту, то зрелищ жаждали здесь и сейчас, сию минуту, буквально.
Один из таких изголодавшихся, предлагает потрясти шерстяного контрабандиста за ноги, мол, может чего ещё звякнет.
И точно: ниже живота —
Смешно, да не до смеху —
Висели два литых креста
Пятнадцатого веку.
Выдержка Орешка дала трещину.
Уругваец был настолько волосат с головы до пяток, что казалось его не родили, а связали крючком из клубка шерсти.
Но наш Шпион морально-волевым усилием подавил в себе набирающие обороты желания, а облизывание и прикусывание губ можно списать на боязнь полётов.
А шоу продолжалось.
Пока наш Пострел облизывался на мехового гиганта, таможенники усадили в стоматологическое кресло следующего пассажира.
Доктор зуб высверлил,
Хоть слезу мистер лил,
Но таможник вынул из дупла,
Чуть поддев лопатою,
Мраморную статую —
Целенькую, только без весла.
Орешек побледнел.
Перспектива оказаться связанным в кресле, во власти крепких жилистых рук, мерцала в его взгляде, как поддельный бриллиант на аукционе.
Кресло-качалка, массажное кресло, и даже кресло гинекологическое так стремительно промелькнули во взгляде Шпиона, что никто, кроме меня не заметил.
Аттракцион таможенников набирал обороты.
Общупали заморского барыгу,
Который подозрительно притих, —
И сразу же нашли в кармане фигу,
А в фиге — вместо косточки — триптих.
Другой мулла триптих запрятал в книги.
Да, контрабанда — это ремесло!
Я пальцы сжал на лапах в виде фиги
На всякий случай, чтобы пронесло.
Процесс общупывания барыги Мальчик с пальчик наблюдал с замедленным морганием и трепещущими крыльями носа.
В этот момент я учуял, что не я один наблюдаю за нашим Пострелом. Запах скрытой заинтересованности, с вкраплениями сексуального желания сверкнул, как молния и тут же спрятался, буквально исчез.
Но проанализировать эту вспышку я не успел.
Орешек глубоко вздохнул и вошёл в зону досмотра.
Всем известна фраза: мечтайте осторожно, ваши мечты могут исполниться!
Все знают, но мало кто в это верит.
Наш Пострел ощутил все прелести исполнившихся мечтаний на собственной шкуре, буквально.
После обнаружения пистолета, его подвергли такому досмотру, что гинекологическое кресло казалось теперь детской забавой.
Его тело разделилось на зоны, которые либо общупали, либо простукали, либо заглянули во внутрь.
Мастера БДСМ сессий удавились бы от зависти, наблюдая за таможенниками в действии.
Кожа Орешка расцвела от стыда, злости и прикосновений, и он, а не мы, оказался « расписан под хохлому», хотя мы ещё даже до Африки не доехали.
А я сделал вывод:
Всё, о чём мы мечтаем и желаеем другим, может быть использовано против нас.
Хохлома теперь это точно знает
🐶🐶🐶
Чонгук стоял и рассматривал чудо инженерной мысли не в силах поверить, что на этом они полетят в Африку.
Самолет стоял на самом краю аэродрома. Зеленые кузнечики прыгали у колес шасси, воробьи свили гнездо в воздухозаборнике, и под спущенным трапом почти разрослась зеленая трава. Небольшие крылья не внушали надежды, что смогут поднять в небо тяжелое брюхо, да еще с пассажирами на борту. Довершал картину парень в ярком цветном халате с белоснежной улыбкой на антрацитовом лице. Он неспешно подошел и похлопал рукой по крылу. Воробьи с писком вылетели и умчались прочь. Тот присвистнул и почесал голову под шлемофоном. Забравшись на крыло, сунул руку в заборник и выбросил недовитое гнездо. Покачал рукой входной конус, нырнул в нишу шасси, осмотрел замки, мельком глянул в кабину и рукавом протер фонарь. Долго осматривал сопло и стабилизатор, затем повернулся к пассажирам и, махнув рукой, сказал: «Поехали».
— Самолёт КБ Яковлева, это Як-40 RA-87988 Камчатского авиационного предприятия. Машине на днях исполнилось 50 лет. Она всю жизнь проработала на Камчатке в России и продолжает трудиться, — выдал неожиданную реплику Хосок и первым полез в нутро.
Чонгук завис, переваривая информацию. Мозг отказывался принимать реальность, из всей тирады зацепившись за мысль, какого хрена самолет из России понесет их в Африку, напрочь отрицая, что аппарату уже пятьдесят лет. Он как в замедленной съемке смотрел на погрузку. Хосок, профессор Ким, флегматичный Юнги, задумчивый Чимин. Из ступора его вывели холодные пальцы, вцепившиеся в его предплечье. На него огромными от ужаса глазами смотрел Тэхен.
— Я не полечу, — бледными до синевы губами прошептал он.
Чонгук видел в его глазах отражение своего ужаса. Но это же Ким, мать его, Тэхен! И не в правилах Чонгука пасовать перед своим врагом.
— Почему? — Чонгук постарался добавить бодрости в свой вялый вопрос.
— Ты видишь это? — длинный палец ткнул в дедушку авиации.
Чонгук вполне разделял опасения Тэхена и в глубине души был готов согласиться с ними, но вредность пересилила и он выдавил из себя кривоватую улыбку.
— Не ссы, не развалится, — парень сделал медленный шажок к самолету.
Пальцы, удерживавшие его руку, разжались, отпуская из своего прохладного плена и Тэхен застыл, безвольно опустив руки. Чонгук вздохнул, развернулся к нему и, ухватив парня за плечи, слегка тряхнул его. У их ног крутился Бам, переводя взгляд с одного на другого.
— Ну чего ты?
— Я высоты боюсь, — Тэхен покраснел, словно признавался в чем-то постыдном.
Чонгук замер. Он не боялся высоты, но рухлядь, ожидающая их, совсем не внушала радужных мыслей на благополучный исход полета и вызывала здоровые опасения.
— Давай так, — Чонгук посмотрел в карие глаза. — Когда будет особенно страшно, смотри на меня.
Как Чонгук сжал булки, когда это, называемое самолётом, затарахтев, начало разгон, он не расскажет никому и никогда. Утешали только лица попутчиков, которые тоже растеряли напускную бодрость на взлете. Благо расположение кресел вдоль борта вполне способствовало ясному обзору побледневших лиц.
Тэхен сидел рядом зашуганной мышкой, не сводя взгляда с Чонгука, держа того холодными пальцами за бедро. От этого прикосновения перед глазами парня проносились картинки совсем не целомудренного содержания, отвлекая от полета и разжигая пожар в паху. В голове на репите крутилось видение полноватых губ, растягивающихся на его члене. И эти медовые глаза, что с такой мольбой сейчас смотрели не него безотрывно. Чонгук тяжело сглотнул и отвел взгляд.
Увлекшись своими мечтами, он и не заметил, как на грязной фанерке импровизированного столика нарисовались бутылка шампанского, пластиковые стаканчики, кружочки позеленевшей от жары вареной колбасы, несколько бодрых огурцов и россыпь мандаринов.
— Вздрогнем, смертнички! — бодро возвопил Чимин, разливая шипучее.
Чонгук почувствовал, как вздрогнул Тэхен при этом вопле, и тихонько погладил того по руке, поймав на себе ответный благодарный взгляд.
Колбаса с благородным изумрудным отливом совсем не внушала доверия, поэтому Чонгук отпил шампанского и захрустел огурцом. Мама бы закатила глаза и отчитала сына за моветон, но толи от нервов, толи просто молодой организм требовал, но жрать хотелось, а единственный подходящий продукт под шипучее оккупировал мафиоза. Пододвинув все мандаринки к себе, он уплетал их, разделяя на дольки, припивая шампанским. Рядом Тэхен самозабвенно засунул нос в стаканчик и пил, словно жираф на водопое, шумно выдыхая.
Аппарат, созданный мыслью советского гения, мерно гудел в воздухе, рассекая крылами пространство и время. Попутчики от жары и третьей бутылки шампанского медленно, но верно погружались в нирвану. Чонгук уже готовился последовать их примеру, как острый взгляд заставил его вздрогнуть. Юнги распахнул глаза, окинул всех взором, на секунду задержавшись на руке Кима, что так и покоилась на бедре Чонгука и, встав, стремительно направился в хвост самолета. Пробравшись сквозь кучу наваленного хлама, он исчез из поля зрения парня, оставив после себя неясное пока предчувствие беды, которое усилилось когда Чонгук посмотрел на Чимина. Тот улыбался, провожая взглядом мафиозу и, перехватив взгляд друга, подмигнул ему. На удивление Чонгука, Юнги вернулся спустя пятнадцать минут, все такой же невозмутимый и уселся на свое место, чем немало расстроил Чимина.
Рука Тэхена, до этого мирно покоящаяся на бедре Чонгука, дернулась, отвлекая парня от размышлений. Тот виновато улыбнулся Чонгуку и устремился в хвост самолета. Не прошло и секунды как на борту раздался вопль.
— Козел!
Все охренели и с испугом уставились в недра хвоста. Тэхен стоял бледнее серенькой обшивки и тыкал трясущимся пальцем в сторону попутчиков.
— Козел, — тише повторил он.
Чонгук враз его зауважал. Бояться высоты это ерунда по сравнению с обвинением брошенным в лицо мафиозы. Ну а что? Перед Тэхеном только Юнги там был, соответственно он и козел. Даже стало немного жаль Кима. Пропадет ни за грош.
Долго восхищаться отчаянностью своего давнего врага ему не пришлось. Тот, расширив и так не маленькие глаза, с глухим стоном исчез за перегородкой.
— Жалко Тэхена, — Чимин присел к Чонгуку и жарко задышал ему в ухо. — Я не думал, что пурген так на него подействует.
— В смысле? — Чонгук ничего не понимал. — Пурген? Это от запора? У Кима запор?
— Да какой запор? — лицо Чимина неожиданно скривилось. — Я подсыпал в шампанское пурген, чтобы вывести из строя Юнги, а чтобы он ничего не заподозрил, пришлось разливать всем по чуть чуть. Я ж не знал, что Ким, как алкаш, хлестать это пойло будет.
— Он высоты боится, — Чонгук начал защищать Тэхена, сам себе удивляясь. — Пил для храбрости, наверное.
— А впечатление - словно эликсир бессмертия хлебнул. Чимин посмотрел в сторону хвостового отсека. — Долго он еще там будет сидеть? Мне тоже нужно.
Чонгук видел, как брови друга изломились и тот прижал руку к животу.
— Ты то зачем пил?
— Чтобы подозрений не возникло, — на лице Чимина выступил пот. — А Юнги хоть бы хны, погляди, глазки прикрыл.
Мафиоза действительно сидел, вальяжно развалившись, прикрыв глаза, словно его
задница покоилась в мягчайшем кресле бизнес класса, а не на железном стульчике трясущегося самолета, болтающегося в воздухе.
Чонгук искренне сочувствовал Чимину, но в глубине души радовался, что за всеми своими переживаниями остался равнодушен к шипучему и сделал всего один глоток. Чимин резко выдохнул, едва увидев показавшегося в хвосте Тэхена, но его резво опередил профессор Ким, сорвавшийся с места, как баллистический снаряд.
— Какого хрена тут козел? — совсем непедагогично выдал светило археологических наук.
Чонгук, Хосок, профессор и Чимин таращились на черного козла с бородкой и рожками, флегматично замершего между унитазом и раковиной в небольшом туалетике самолета. Животное в ответ таращилось на них своими желтыми зенками и недовольно выдало режущее «Беее», возмущенное наглым вторжением на свою территорию.
— Действительно козел, — Чонгук хихикнул.
— Козел или коза, это окультуренный вид козлоногих антилоп, которые содержаться в качестве домашнего скота. Существует более трехсот различных пород коз. Это один из древнейших одомашненных видов животных. Согласно археологическим свидетельствам, его самое раннее приручение произошло в Иране десять тысяч лет назад. По всему миру коз разводят для получения молока, мяса, шерсти и кожи. На Африканском континенте используют в качестве жертвы при ритуалах Вуду… — выдал незамедлительно Хосок, набирая в грудь воздух, чтобы продолжить.
— Пожалуйста, заткнись! — прервал его тираду профессор Ким и юркнул в туалет, закрыв дверь перед носом чуть не плачущего Чимина.
У туалета выстроилась очередь из страждущих. Чонгук бы посмеялся, если бы не было все так печально. Вишенкой на торте абсурдности явился пилот, сверкая белозубой улыбкой.
— Простите, извините, — он невежливо распихал очередь и дождавшись открывшего дверь профессора, юрко нырнул в туалет. — Это мое.
Он взял животное за рога и, приманивая листом капусты, вывел того из туалета, привязывая веревочкой к тюку.
— А кто за штурвалом? — взвизгнул профессор, напугав и так напряженных студентов.
— Все ок! — белозубо улыбнулся чернокожий самоубийца и неспешно продефилировал в кабину.
Остаток полета для Чонгука прошел в мельтешении перед глазами попутчиков, бегающих в хвост самолета, противного блеяния козла, информационной справки от Хосока "что такое диарея и чем она опасна" и размышлениях о своей счастливой планиде, не давшей ему выпить адскую смесь.