— Нет. Спасибо, — пролепетал Тэ. — Это вам просили доставить.

Он протянул пакет с документами альфе. Но Чонгук схватил за руку омегу и втащил в дом.

— Ну что ты, Тэхёни, — елейным голосом протянул Гук, захлопывая входную дверь. — Я столько ждал, чтобы поговорить с тобой наедине. Проходи. Будь как дома.

— Чонгук, я на работе, — Тэ постарался, чтобы его голос не дрожал. — Распишись в бланке, и я уйду.

— Никуда ты не пойдёшь, — прошипел Чон.

Пальцы на запястье омеги сжались, оставляя следы.

— Отпусти! — закричал Тэхён. — Убери от меня свои руки!

— Можешь орать сколько угодно. Дома никого нет, — хмыкнул Чон. — Тебя здесь никто не услышит.

«Только не это», — пронеслось в голове у Тэ.

— А сейчас я покажу тебе свою комнату, — оскалился альфа. — Она тебе понравится.

— Нет! — Тэ попытался выдернуть руку из крепкого захвата.

— Да!

Чонгук дёрнул Кима, и бумаги разлетелись по прихожей.

— Отпусти меня, урод! — Тэхён начал вырываться. — Не смей ко мне прикасаться!

— Я твой истинный! — зарычал Чонгук. — Ты мой!

— Нет! Не твой! И никогда им не стану!

— Станешь, — прошипел альфа, выходя из себя. — Пошли!

Он схватил омегу за шиворот и поволок наверх. Тэхён упирался изо всех сил, но помогало это мало. Чонгук был намного сильнее. Одежда трещала по швам. Изловчившись, Тэ укусил за руку альфу.

— Сука! — завопил Гук и наотмашь ударил Тэ по лицу. — Смелый стал?! Здесь нет Мина! Тебе никто не поможет! И ты будешь моим!

Внутренний зверь альфы начал выходить из-под контроля. Всё, что ему сейчас нужно было - это почувствовать своего омегу. Присвоить себе. Поставить метку. Все слова, которые говорили ему отец и Мин, вылетели разом. В Чонгуке остались только злоба и голые инстинкты.

— Отпусти меня! — орал Тэхён. — Я никогда не буду принадлежать тебе!

Чонгук, не обращая внимания на крики омеги, тащил его в свою комнату. Он с силой швырнул Тэхёна в спальню. Тэ, не удержавшись на ногах, упал на мягкий светлый ковер. Кровь из разбитого носа капала крупными каплями, заливая майку Кима.

— Ты посмел позволить прикасаться к себе другому альфе! — зарычал Чонгук, глядя на Тэ. — Ты предпочёл мне другого! И за это последует наказание, Тэхёни! Я возьму то, что мне полагается по закону природы!

Тэхён почувствовал, как запах Гука начал усиливаться. Это означало одно: альфа возбуждён. И сейчас произойдёт то, чего Тэ так боялся всё это время.

— Я лучше сдохну! — завопил омега. — Не подходи ко мне!

— А где же слёзы? — мерзко улыбнулся Чон. — Раньше ты рыдал, умоляя. Что же теперь изменилось?

— Слёз моих захотел?! — зашипел Тэхён, вытирая кровь. — Обломайся, мудак! Я не заплачу!

— Посмотрим!

Альфа бросился на Тэ, подминая его под себя. Тэхён со всей силы вцепился в лицо Чонгука ногтями, оставляя на левой щеке глубокие царапины.

— Мразь! — взвыл от боли Чон.

Он заломил руки Тэ, с силой прижимая его полу. Омега, как только мог, сопротивлялся, но силы были неравны. Альфа был сильнее. У Чона окончательно сорвало крышу от близости истинного. От запаха, исходившего от кожи Тэхёна, померкла последняя капля здравого рассудка. Раздался треск порванной одежды.

Тэхён громко закричал, когда почувствовал, как альфа вошёл в него без подготовки. Боль пронзила всё тело. Чон, забыв обо всём на свете, жестоко брал омегу прямо на полу.

«Вот и всё, — обречённо думал Тэ, чувствуя, как всё тело горит в болезненной агонии. — Только не плакать. Этого удовольствия я ему не доставлю».

Он закрыл глаза, закусив губу до крови, и ждал, когда всё закончится. Чон не сдерживал стонов. Несмотря на то, что Тэхён просто лежал без движения, ему это приносило невероятное удовольствие. Внутренний зверь сыто рычал, заполучив, наконец, своего омегу. Чонгук, сам не осознавая, впился зубами в шею омеги и поставил метку, кончая.

Он скатился с омеги, переводя дыхание. Такого он ещё никогда не испытывал. А что же будет, когда истинный будет на это согласен? Наверное, кайф похлеще, чем от наркотиков. А то, что Тэ его рано или поздно примет, у него сомнений не возникало. Теперь он от него никуда не денется.

— Было круто, — произнёс Чонгук.

Тэхён молчал, не отрывая глаз.

— Тебе не понравилось? — ехидно спросил Чон, глядя на бледное лицо омеги. — В следующий раз понравится.

— Не будет следующего раза, — Тэ открыл глаза, полные ненависти. — Я тебя ненавижу.

Омега сел, морщась от боли. Он начал собирать одежду. Вернее всё, что от неё осталось.

— Ты мой, — усмехнулся Чон. — У тебя на шее метка. Моя метка.

— Я не твой. Метка на шее не показатель. Ты чудовище. Я никогда не буду с тобой. Ни в какой роли.

— И как же ты этому помешаешь? Мину пожалуешься? Не уверен, что ты ему нужен меченный.

— Мне тебя жаль, Чонгук, — вдруг усмехнулся Тэ. — Твои демоны сожрали в тебе всё человеческое.

Омега кое-как оделся и с презрением посмотрел на лежащего альфу.

— Прощай, монстр. Надеюсь, мы больше не увидимся.

— Не надейся, — ухмыльнулся Чон, закидывая руки за голову. — И телефон не отключай. Я тебе вечером позвоню. Поболтаем.

Тэхён ничего не ответил. Он вышел из комнаты. И медленно пошёл вниз. Каждый шаг доставлял ему боль. Он чувствовал себя опустошённым. Как будто Чонгук высосал из него всю жизнь. Он не знал, что будет дальше. Как он сможет с этим жить?

Он еле дополз до своей машины. На пассажирском сиденье вибрировал забытый им телефон.

***

Как только за Тэхёном закрылась дверь, Чонгук сел и уставился на кровавое пятно на ковре. Внутренний зверь завыл. Громко. Оглушительно. Так, что у альфы заложило уши. Чонгук многого не знал об истинности. Не знал, что в инстинктах зверя, кроме жажды обладания, заложены потребности защиты своего омеги и заботы о нём. И никак не потребность в причинении боли. Это всё сейчас вырывалось наружу. Зверь как сошёл с ума. Он начал вести себя хуже, чем тогда, когда бесился от ревности. Когти раздирали изнутри альфу, выворачивая душу наизнанку.

— Господи, что со мной? — прохрипел Чонгук, задыхаясь от боли.

Минутная эйфория сменилась кошмаром. Тело Чона пронзали тысячи мелких иголок, заставляя жадно ловить воздух ртом. Он, превозмогая боль, встал и потащился в душ в надежде, что там ему полегчает.

Горячие струи хлестали по телу, не принося никого облегчения. Зверь не собирался успокаиваться. Он требовал найти Тэхёна. Чон начал понимать, что сопротивляться ему бесполезно. А значит, надо разыскать Тэ. Что он будет делать дальше? Он не знал. В голове всё смешалось. Единственное, что он сейчас начал понимать, это то, что его сущность очень недовольна поступком.

— Но ты же этого хотел не меньше, чем я, — бормотал Чонгук зверю.

Но зверь на то и зверь, что живёт инстинктами. А что за поступки отвечает только человек Чонгук не задумывался. До этого времени.

Он вышел из ванной, и его взгляд вновь упал на красное пятно, которое немым укором напомнило о произошедшем.

— Чонгук! — в комнату ворвался Хосок. — Что здесь произошло?! Почему важные документы разбросаны по всей прихожей?

Он в шоке уставился на бледного сына с расцарапанным лицом.

— Что случилось?

Хосок заметил кровавые следы на ковре. Догадка пронзила мозг старшего Чона.

— Ответь мне! Что здесь произошло?! — заорал он, подлетая к Чонгуку.

— Я… — Гук сглотнул. — Отец, я…

— Что ты натворил, кретин?!

— Я взял силой омегу, — прошептал Чонгук.

Хосок со всей силы ударил сына по лицу. Младший Чон упал на колени, держась за скулу.

— Кто этот парень?! — кричал Хосок, продолжая наносить удары. — Кто он?! Отвечай сейчас же!

— Он…

— Я вырастил чудовище! — застонал Хосок, отходя от сына. — Боже мой, ты монстр! И я в этом виноват. Тебе, сучоныш, омег было мало, которые на всё согласны? Быстро говори имя! Я его заставлю написать на тебя заявление в полицию! Ты должен понести наказание! Я не буду прикрывать твою задницу! Не в этот раз! Какой позор! Ты сядешь! Я тебе обещаю! Я сам тебя упеку за решётку! Плевать, что я опозорен!

— Отец, — начал было Чонгук.

Но его прервал телефонный звонок. Альфа встал с колен и взял мобильник.

— Знаешь, — раздался в трубке безжизненный голос Тэхёна, — оказывается, сделать шаг в бездну и не так уж страшно.

— Тэхён? — проговорил Чонгук, чувствуя, как зверь начал истошно скулить. — Тэ, ты где?

— Странно, почему я этого до сих пор не сделал? — продолжал Тэ, не обращая внимания на слова Чонгука. — Всё бы было намного проще.

— Тэхён! — закричал Чон. — Скажи мне, где ты?!

— Ты заставил меня сделать последний шаг, Чон, — голос Тэхёна стал похож на шелест. — Прощай.

— Тэ! — заорал Чонгук, слушая как в трубке раздался всплеск воды. — Тэхён! Тэхён!

Но ответом ему была тишина, которую нарушал шум проезжающих автомобилей.

— Тэ, — лихорадочно шептал в трубку Гук. — Тэ.

— Кто это? — спросил Хосок, внимательно слушая разговор сына.

Чонгук посмотрел на отца воспалёнными глазами. Зверь внутри бесновался от предчувствия беды.

— Отец, прошу. Найди Ким Тэхёна.

— Кто это? — повторил Хосок.

— Это тот омега, которого я… — Гук замолчал, не в силах продолжить дальше.

— Которого ты изнасиловал? — жестоко закончил Хосок.

— Да.

— Почему ты это сделал? Говори правду!

— Он мой истинный, — сдавленно произнёс Гук.

— Господи! — Хосок в шоке прикрыл рот рукой. — Ты изнасиловал истинного?

— Да. Пожалуйста, найди его. Как можно скорее. Я чувствую, что с ним что-то произошло.

— С ним произошёл ты, — тихо сказал старший Чон. — Я найду его. Знаешь, сын, я не буду тебя наказывать. Если он этого захочет, я ему помогу. Но если нет, то я не буду на этом настаивать.

— Почему ты изменил своё решение? — Гук вытер кровь с губ.

— Потому что, — Хосок подошёл к сыну и, взяв его за подбородок, пристально посмотрел в глаза, — ты сам себя наказал. Добро пожаловать в ад, Гуки. Твоя жизнь с этого момента будет преисподней на земле. И винить в этом ты можешь только себя. Я никогда тебя этому не учил. За всё в этой жизни надо расплачиваться. И твоя расплата за то, что ты сделал со своим омегой, будет поистине адской. Я бы сказал, что мне тебя жаль. Но я солгу. Это не так. Ты это заслужил.

Хосок отпустил Чонгука и вышел из спальни, оставляя сына одного.

А Чон напряжённо слушал в трубке шум воды и звуки проезжающих машин.

Продолжение следует…