Чонгук нервно метался по своей комнате. Время уже было далеко за полночь. О Тэхёне вестей не было. Он даже съездил к омеге домой. Но ему никто не открыл дверь. Затем он бесцельно колесил по городу, вглядываясь в прохожих на тротуарах, в надежде заметить среди них Тэхёна. Внутренний зверь выл, не переставая. Чон не знал, что скажет Тэ, когда найдёт его. Что вообще будет делать. Но найти его альфе казалось жизненно необходимым. До высокомерия или гордости уже не было дела. Чонгуку было физически плохо без Кима. У него как будто вырвали какой-то жизненно важный орган, без которого он подохнет. Жалел ли альфа о том, что сделал? Да. Ещё как! Он и не подозревал, что это всё настолько серьёзно. Мерзкие слова гордыни в душе Чона звучали всё тише, заглушаемые воем зверя, который своими завываниями разбудил совесть. И она обретала уверенный и сильный голос, поддерживаемая внутренним альфой Гука. Ему даже пришлось останавливать несколько раз машину, так как боль в районе груди становилась невыносимой. У Чона появилось стойкое ощущение того, что он умирает.

— Господи, — шептал сам себе Чонгук. — Я сдохну от того, что трахнул истинного. Быть такого не может.

Внутренний зверь и совесть безжалостно вонзили зубы в плоть альфы за такие слова. Чонгук громко застонал от очередного болезненного приступа. В этот момент в его комнату вошёл Хосок.

— Отец? — едва слышно прошептал Чон, задыхаясь от боли. — Ты его нашёл?

— У меня плохие новости, — тихо ответил Хосок, глядя на бледного, как смерть, сына. — Его машину нашли у реки Хан. Телефон и обувь. Все его вещи. Сумку, ключи от квартиры, документы.

— Он…

— Да. Ты убил своего истинного, — старший Чон устало потёр глаза. — Тело ищут. Но там очень быстрое течение. Так что, вполне вероятно, его уже далеко унесло. Что же ты натворил? Чонгук, ты и не представляешь, что тебя ожидает.

— Я не умру вслед за ним. Я его не толкал в воду, — упрямо заявил Гук, чувствуя, как когти зверя полоснули душу до крови.

— Толкнул! — рявкнул Хосок. — Не оправдывай себя! Ты подвёл его к краю пропасти! Я не уверен, Чонгук, что тебя что-то спасёт. Ты всю жизнь проведёшь в муках, если не погибнешь раньше. Ты же уже чувствуешь, как бесится твой альфа. Я по тебе вижу. И это только начало.

— Начало? — в шоке произнёс Чонгук. — Будет хуже?

— Будет, — честно ответил Хосок. — Но настоящий кошмар настанет в период твоего гона. Как ты думаешь, почему я первые два года после смерти твоего папы уезжал подальше отсюда? Я не хотел, чтобы ты слышал мои крики.

— Но есть же другие омеги! — не поверил словам отца Чонгук. — Они помогут!

— Не помогут, — жестоко произнёс Хосок. — Трахай ты омег, альф, да хоть кактусы. Тебе никто не поможет! Твой альфа познал истинного, и ему никто больше не нужен! Ты не сможешь ни с кем кончить. Ты будешь всегда неудовлетворён! Всегда! Даже мастурбация не принесёт облегчения. В этом случае ты кончишь, но не удовлетворишь себя. Тебя будет ломать похлеще, чем наркомана без наркоты. Смерть тебе покажется самым драгоценным подарком.

— Отец, но есть же какие-то лекарства, — пробормотал Гук, не в силах поверить, что это всё правда.

— Нет, — отрезал Хосок. — Над ними работают, но безуспешно.

— Но ведь ты спишь с другими! — возразил Чонгук.

— Потому что мой альфа принял смерть истинного. Это произошло только через несколько лет. И я не толкал твоего папу к самоубийству.

— Я тебе не верю! — выпалил Чонгук. — Не верю! И Тэхён жив! Я это чувствую!

— Твой альфа не хочет его отпускать, — констатировал Хосок. — И долго не будет хотеть. Если это вообще когда-нибудь случится. Можешь не верить. Но тебе уже хреново. Дальше будет хуже. Поверь мне. Это не шутки.

— Ты просто меня наказываешь за то, что я совершил, — пробормотал Гук. — Это неправда.

— Правда. Теперь это твоя жизнь. Смирись! И да. Свой гон ты будешь проводить в одиночестве. Я об этом позабочусь. Я не хочу, чтобы ты калечил людей.

— И как же ты это сделаешь?

— Ты в нашем подвале давно был? — приподнял бровь Хосок. — Там есть местечко для тебя. Правда, я его для себя обустраивал. На всякий случай. Мало ли, гон пойдёт не по плану. Но я никогда не думал, что придётся тебя там запирать.

— В клетку, что ли, посадишь?! — вытаращился Чонгук, видя, что отец не шутит.

— Если потребуется, я тебя цепями прикую к стене, — оскалился Хосок. — Ты уже натворил дел! Хватит! Я сыт по горло! Всё! Я устал и иду спать. Я бы тебе пожелал спокойной ночи. Но ты навряд ли сегодня уснёшь. Из дому можешь даже не рыпаться. Я охране приказал тебя не выпускать. И за твоими окнами следят. С сегодняшнего дня каждый твой шаг будут контролировать. То, что ты сотворил, и мой грех тоже! И я намерен его искупить. Пока не знаю как. Но я это сделаю. А ты готовься. Впереди тебя ожидает поистине адская жизнь. Ты сам разрушил своё будущее.

Хосок вышел из спальни Чонгука.

— Это всё чушь, — прошептал Гук, заваливаясь на постель.

Но в глубине души он знал, что отец сказал правду. И что-то ему подсказывало, что Хосок ещё смягчил реалии будущего Чонгука.

***

За несколько часов до этого.

Тэхён вытер губы, размазывая кровь по лицу. Ему было совершенно на это наплевать. Всё тело горело огнём. Метка на шее жгла, вызывая слёзы. Он завёл машину, не обращая внимания на вибрирующий телефон, и медленно поехал.

В голове всё смешалось. Кожа фантомно ощущала грубые прикосновения Чонгука. Омегу начало подташнивать. Желчь подступила к горлу горьким комком. Тэ припарковался у обочины и выполз из машины. Упав на колени в пыльную траву, он перестал себя сдерживать. Содержимое из желудка вырвалось наружу, принося облегчение. Омега согнулся в три погибели и дал волю слезам. Ему сейчас казалось, что Чон его разрушил до основания. Его тело и его душу. Этот чёртов урод забрал себе всё. Рыдая, он не заметил, как рядом притормозил автомобиль.

— У вас всё в порядке? — спросил Чонин, выходя из машины. — Вам нужна помощь?

Тэхён посмотрел на однокурсника безразличным взглядом и покачал головой.

— Тэхён! — воскликнул омега, узнавая Кима. — Что с тобой?!

Чонин метнулся к Тэ. Он начал с силой поднимать с колен Тэхёна, отмечая разодранную в клочья майку и синяки по всему телу.

— Тэ, кто с тобой это сделал? — Чонин усадил Кима к себе в машину. — Скажи! Это Чон?! Он тебя просто побил?

Тэ снова покачал головой, не в состоянии произнести хотя бы слово.

— Он тебя изнасиловал? — глаза Чонина расширились в ужасе. — Тэ, это так?

— Да, — прохрипел Ким.

— Скотина! Тэ, надо на него заявить в полицию! Этого нельзя так оставлять!

— Ты думаешь, что отец его не отмажет? — горько усмехнулся Тэхён.

— Блять! — выругался Чонин. — Я знаю, что делать! А ты пока попей воды.

Омега протянул бутылку воды и достал телефон. Пока Тэ пытался сделать хотя бы пару глотков, Чонин решительно набрал номер.

— Юнги! — заорал он в трубку.

— Кто это? — буркнул в ответ Мин.

— Чонин. Юнги, Тэхёна изнасиловал Чонгук!

— Что?! Где он?!

— Рядом со мной. Я тебе сейчас скину геолокацию.

— Скидывай! Я сейчас буду!

— Если можешь побыстрее. Тэхёну не мешало бы в больницу.

— Десять минут, — процедил сквозь зубы Юнги и отключился.

— Тэ, потерпи, — мягко сказал Чонин, доставая влажные салфетки из бардачка. — Давай вытрем кровь.

Ким обессиленно закрыл глаза, откидываясь на сиденье. Чонин аккуратными движениями начал вытирать лицо омеги.

— Какая же он сука, — тихо говорил он. — Надеюсь, Мин ему яйца отстрелит. И ноги переломает. Пусть вообще башку отвернёт мудаку.

Ровно через десять минут рядом с ними затормозил чёрный ламборгини. Юнги, не заглушая мотор, выскочил из автомобиля и бросился к Тэхёну. Следом вышел Намджун.

— Котёнок! — Мин наклонился к Тэ и обхватил разбитое лицо ладонями. — Маленький мой. Прости меня. Я не смог тебя защитить. Прости, малыш.

— Ты ни в чём не виноват, — еле слышно ответил Тэ.

Юнги аккуратно поднял на руки Тэхён.

— Я его убью! Я клянусь тебе! В бетон закатаю живьём! Джун, открой дверь!

Намджун послушно исполнил просьбу Мина.

— Чонин, сядь к нам в тачку, — приказа Джун омеге. — Нужно поговорить.

Чонин беспрекословно подчинился. Юнги бережно посадил Тэ на переднее сиденье своей машины.

— Дай мне пистолет! — Юнги уставился на Намджуна немигающим взглядом. — Я его пристрелю, как бешеного пса. И выясни, где был охранник. В любом случае его наказать. Ты меня понял?

— Да.

— Пистолет, — Мин вытянул руку вперед, требуя оружие.

— Можно мне сказать? — подал голос из ламборгини Чонин.

— Что?! — одновременно ответили альфы.

— Смерть для Чона слишком просто, — задумчиво произнёс Чонин.

— И я не хочу, чтобы ты, Юнги, брал на себя такой грех, — прошелестел Тэхён. — Он этого не стоит.

— Но он надругался над тобой! — закричал Юнги, не сдерживая эмоций. — Он должен понести наказание!

— Ты прав. Должен, — спокойно произнёс Намджун.

— А что страшнее всего для человека? — прищурился Чонин.

— Смерть истинного, — протянул Мин, догадываясь, что ему хочет сказать этот рыжий омега.

— И это значит, что Тэхён должен умереть, — закончил свою мысль Чонин. — Для Чонгука.

— Но это нужно сделать прямо сейчас, — нахмурился Джун. — Тэ, ты сможешь?

— Да. Я хочу, чтобы он горел в аду на земле, — в голосе Тэхёна зазвучала такая твёрдость, которой раньше не было, и в глазах сверкнул огонь. — Хочу, чтобы он мучился от безысходности. Чтобы землю зубами грыз. Чтобы его корёжило только от одного воспоминания обо мне. Я его ненавижу. Ненавижу до дрожи. Давайте это сделаем.

— Как скажешь, Котёнок. Но после тебя нужно показать врачу, — сказал Юнги. — Джун, позвони доктору Пэку. Пусть приедет в наш загородный дом. Через час Ким Тэхён перестанет существовать для Чон Чонгука. Да начнётся представление!

Продолжение следует…