Чонгук тупо уставился в потолок. Он уже знал каждую трещинку и впадинку на этом белом поле. Где-то там, за окном, была жизнь. Но альфе совсем не хотелось в неё возвращаться - видеть лица людей, встречать старых знакомых. Его попытались навестить друзья из университета, в том числе и Тэмин, но Чон не захотел с ними встречаться. Он вообще никого не хотел видеть, кроме отца.

Доктор Пак, как и обещал, назначил ему сеансы с психологом. И Чону ничего не оставалось делать, как исправно посещать их. Альфа понял, что если он будет сопротивляться, то его упекут в другое место, куда более закрытое. А этого он не хотел. Разговоры с психологом давались с трудом, но он себя заставлял говорить хоть что-то. Про голос Тэхёна у себя в голове Гук больше не заикался. Постепенно врачу удалось вывести альфу на более откровенные разговоры. Но про то, что Тэхён иногда с ним говорит, он упорно молчал. И обо всех обстоятельствах гибели истинного тоже молчал. В основном их беседы сводились к папе Чонгука. После этих разговоров Чон стал смотреть на отца другими глазами. Пелена постепенно спадала, и Гук начал понимать Хосока. Начал осознавать, как по-скотски себя вел с отцом. Чтобы к этому прийти, ему понадобилось потерять истинного, оказаться в больнице, разрушить свою жизнь до основания. Ведь этого можно было избежать, будь он чуточку менее эгоистичен в своём горе от потери папы. Обвинив всех вокруг в своей утрате, Чонгук комфортно чувствовал себя в роли жертвы. И сам не заметил, как из жертвы превратился в того, кто ищет себе жертв. Но что сделано, то сделано. После драки кулаками не машут. Надо как-то всё начать исправлять.

Чон начал беспрекословно выполнять все назначения врачей. Регулярно питаться и принимать лекарства. Ему нужно было выбраться из больницы. Заставить всех вокруг поверить, что с ним всё в порядке. Хотя это было далеко не так. Ночи альфа проводил в муках. Зажимая рот одеялом или подушкой, он тихо выл вместе со своим зверем. Но у него появился стимул, чтобы продолжать жить.

Первостепенная цель, которую себе поставил Чонгук, — выяснить, что случилось с Тэхёном на самом деле. Затем была другая задача. Чон решил не возвращаться в свою прошлую жизнь. С этого момента у него больше не было друзей. Хотя, если так разобраться, их вообще никогда не было. Так, прихвостни, которые хотели быть в лучах его славы. Гук это прекрасно осознавал. Ему больше не нужен университет. Чонгук не будет заканчивать обучение. Ему не нужно наследство отца. Он отказывается от него. Деньги и жажда власти над людьми сделало из него монстра.

Решение, которое он принял, повергнет отца в шок. Но ведь отец сам сказал: найти новую цель. И он её нашёл. Чонгук всё тщательно обдумал. Отец прав: есть люди, которым намного хуже, чем ему. Решение пришло к нему в тот момент, когда Гук, бездумно листая ленту новостей в телефоне, наткнулся на один видеоролик.

Чон понимал, что его ожидает впереди. Даже если Тэхён остался жив, то Чонгуку никогда не вымолить у него прощения. Истинный не подпустит его к себе, как бы он этого ни хотел. То, что он сотворил с Тэхёном, не прощается и не забывается. Значит, надо разузнать всё об истинном и просто уйти, чтобы никогда не появляться в его жизни. В том, что Тэхён жив, у Гука сомнений не было. Он не верит полиции. Его зверь с ним был полностью согласен.

«Мы будем счастливы без тебя, Чон», — тихо прозвучало в голове Чонгука.

Гук резко сел на кровати и внимательно слушал голос.

«Новая жизнь замечательна и прекрасна, — продолжал голос Тэхёна. — Но у тебя такой никогда не будет. И ты в этом виноват».

— Я знаю, Тэ, — тихо прошептал Чонгук. — Но кто мы? С кем ты?

«Знаешь иногда по ночам я не могу заснуть. Но не потому, что я думаю о тебе. А потому, что здесь мне действительно хорошо. Я как дома, которого у меня никогда не было.»

— Тэхён, — альфа откинулся на подушку. — Я знаю, что ты навряд ли меня слышишь. Но хотя бы намекни, где ты.

«Жаль, что ты об этом никогда не узнаешь. Я думаю, тебя бы расстроил этот факт. А может быть, и выбесил. Я бы посмотрел, как ты бесишься. Я тебя больше не боюсь».

— Я уже об этом узнал, — слегка улыбнулся Чонгук. — Ты мне сам всё только что рассказал. И я не расстроился и не бешусь. Я рад за тебя. Честно, Тэ. Где бы ты ни был, похоже, что у тебя всё хорошо.

«Странное чувство — не бояться тебя, — голос тихо рассмеялся. — И оно мне так нравится».

— Тэ, прости меня, — Чонгук закрыл глаза. — Я знаю, что мои слова сейчас уходят в никуда. Но я всегда буду просить прощения. Всю свою жизнь.

«Я никогда не прощу тебя за то, что ты сделал со мной», — в голосе зазвучали ледяные нотки.

— Тэхён, ты меня слышишь? — Чонгук широко распахнул глаза. — Тэ, ответь.

Но голос замолчал. Напрасно Гук едва слышно звал Тэхёна почти целую ночь. Ему так никто и не ответил.

***

— То есть вы собираетесь пожениться? — спокойно спросил Джун и метнул в ствол большого клёна армейский нож.

— Да, — подтвердил Юнги. — Так будет лучше.

— Лучше для кого? — Намджун повернулся к другу и пристально посмотрел ему в глаза. — Для тебя или для Тэ?

— Для обоих. — усмехнулся Мин. — И для малыша. А почему это тебя так задевает?

— Просто это неожиданно, — буркнул Джун. — Беременность Котёнка. Ваша женитьба.

— Джун, это фиктивный брак. Мы не будем спать друг с другом. Это видимость для окружающих, — серьёзно ответил Юнги. — И выехать за границу проще будет.

— Это да. Я бы тоже свои услуги предложил, — заявил Намджун. — Но моя фамилия ничего не поменяет в этой ситуации. Кстати, какое у Тэ будет имя? Ведь Тэхён нужно убрать из официальных бумаг.

— Поддельные документы уже готовы, — Юнги прицелился и бросил нож в дерево. — Я женюсь на Ли Тае.

— Тэ у нас стал китайцем? — Джун удивлённо приподнял бровь.

— Сынхва сказал, что так легче запутать след. Мало ли Чону взбредёт в голову копать под меня? А китайцев миллиард. И половина из них с фамилией Ли. Пусть ищет, кто такой мой муж.

— Твой брат уже в курсе?

— Джун, а как я, по-твоему, должен был сделать документы Котёнку? Они не продаются в магазине. Естественно, я обратился к брату. Для него это плёвое дело. Но он ещё не знает, что мы собираемся пожениться. Об этом знаешь только ты и папа. Но вскоре придётся всё рассказать отцу. Папа обещал его морально подготовить. Отец возвращается послезавтра. Папа собирается устроить здесь семейный обед. Сынхва тоже будет присутствовать. Надо Тэ со всеми познакомить.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — хмыкнул Джун. — Никогда бы не подумал, что ты готов воспитывать чужого ребёнка.

— Этот ребёнок Тэхёна, — отрезал Юнги. — Он не чужой. И больше никогда так не говори.

— Извини, Юн. Ляпнул, не подумавши, — пошёл на попятную Джун.

— Извиняю, — фыркнул Мин.

— Когда планируешь стать женатым альфой?

— Чем раньше, тем лучше. Чем быстрее мы отсюда уедем, тем меньше шансов у Чона разузнать о Тэхёне. Я не думаю, что он просто так успокоится. Истинность — штука сложная. Кто знает, что он сейчас чувствует.

— Он до сих пор в больнице, — сказал Джун. — И дела у него вроде как начали налаживаться. Чона скоро выпишут, Юн.

— Ну вот. Пока его не выписали, мы должны свалить из Кореи. Тэ не может скрываться. Тем более сейчас. Ему нужно наблюдение врачей.

За альфами из своего окна наблюдал Тэхён. Он слышал каждое слово. То, что Чонгуку стало лучше, принесло ему какое-то облегчение.

— Это всё природа, — пробормотал он сам себе. — Я этого не хочу чувствовать.

Омега отошёл от окна. Он много раз разговаривал с Вичаном. Папа Юнги мягко, но весьма настойчиво уговаривал принять предложение альфы. Он объяснил, какая от этого брака польза. И заверил Тэхёна, что если они когда-нибудь с Юнги разведутся, то ни он, ни малыш не перестанут быть их семьей. И Тэхён поверил. А у него не было другого выхода. Либо довериться полностью этим людям. Либо действительно погибнуть. Второе он себе позволить не мог. Он теперь не только за себя в ответе.

— Мы будем счастливы без тебя, Чон, — сказал Тэ.

Ким положил себе руку на живот и легонько погладил его. В нëм живёт маленький человек. Удивительно. Омега много думал о своей беременности. И понял, что он не сможет ненавидеть своего ребёнка. Как сказали Юнги и Вичан: малыш ни в чём не виноват.

— Новая жизнь замечательна и прекрасна, — тихо произнёс Тэ, обращаясь к Чонгуку. — Но у тебя такой никогда не будет. И ты в этом виноват.

Тэхён подошёл к зеркалу и посмотрел на своё отражение. Его глаза изменились. Они стали другими. В них появилось что-то такое, что Тэ и сам не мог объяснить.

— Знаешь иногда по ночам я не могу заснуть. Но не потому, что я думаю о тебе. А потому, что здесь мне действительно хорошо. Я как дома, которого у меня никогда не было, — продолжил он свои диалог с истинным. — Жаль, что ты об этом никогда не узнаешь. Я думаю, тебя бы расстроил этот факт. А может быть, и выбесил. Я бы посмотрел, как ты бесишься. Я тебя больше не боюсь.

Он замолчал. Он действительно больше не боится Чона. Вот что изменилось. Всё плохое, что Чонгук с ним мог сделать, он уже сделал. Всё уже произошло. Тэхёну больше нечего бояться. Омега сейчас это так чётко понял.

— Странное чувство — не бояться тебя, — тихо рассмеялся Тэ. — И оно мне так нравится.

Ким пристально посмотрел в отражение своих глаз. В них сверкнула сталь. Взгляд стал острым как бритва. Тэ и не подозревал, что умеет делать такие глаза.

— Я никогда не прощу тебя за то, что ты сделал со мной, — в голосе омеги зазвучали ледяные нотки.

— Тэхёни, иди сюда! — раздался громкий голос Вичана. — Я тебе привёз клубничное мороженное.

Глаза омеги вновь стали добрыми, и на лице расцвела квадратная улыбка. Он так рад стать частью этой семьи. Его семьи.

Продолжение следует…