Несколько недель подряд Чонгук пытался выяснить, что произошло с истинным. Он достал полицейских своими каждодневными посещениями. У детектива, занимающегося расследованием дела Тэхёна, начинал дёргаться глаз, когда он слышал, что господин Чон хочет его видеть.

Ничего не помогало: ни деньги, ни угрозы. Полицейские твердили одно: омега покончил жизнь самоубийством. Но явных доказательств этого не было. Тело омеги так и не нашли. Камер в том месте, где была обнаружена машина Тэ, не было, и никто не видел, как он прыгнул в воду. Всё это вкупе ещё больше убеждало Гука, что Тэхён жив. Правда, голос истинного альфа больше не слышал. Он каждую ночь прислушивался к себе. И ничего не слышал. Тишина. Бархатный голос затих. От этого становилось страшно. Зверь болезненно скрёб когтями душу, оставляя новые незаживающие кровоточащие раны.

Чон даже выяснил, куда исчез Мин. Узнав, что Юнги женился на китайце по имени Ли Тэй, альфа удивился. Чонгука насторожил тот факт, что свадьба не освещалась в прессе. Ведь женился сын одного из самых влиятельных людей Кореи. Это было странно. Но вся информация о бракосочетании была закрыта. Гуку удалось с большим трудом узнать о женитьбе Мина и о его отъезде в США. Фотографии супруга Юнги так и не вышло заполучить. Намджун уехал вместе с Мином.

Так же Гук попытался ещё раз поговорить с Чонином. Но омега как сквозь землю провалился. Бросил университет и свалил из страны. Все, кто был хотя бы чуть-чуть приближен к Тэхёну, исчезли.

Дни становились похожи один на другой. Альфа на автомате просыпался, ел и отправлялся на поиски. Хосок пытался убедить сына прекратить. Но упрямый Гук пропускал мимо ушей слова отца и продолжал искать. Ему нужна была хотя бы маленькая зацепка.

Он каждый день приходил на реку Хан, на то место, где предположительно погиб Тэхён, и часами сидел на берегу. Альфа вспоминал каждую минуту прошлой жизни. Все насмешки, оскорбления и удары, нанесённые Тэ. Память услужливо подкидывала картинки с избитым лицом омеги и полными слёз глазами. Тонкие запястья с синяками от его пальцев и затравленный взгляд. Если бы Чон только мог повернуть время вспять. Он бы всё сделал по-другому. Но это невозможно. Прошлое нельзя исправить. И нельзя зачеркнуть, делая вид, что ничего не было. Было. Это будет преследовать его всю оставшуюся жизнь. Это его наказание. Ему до конца жизни будут сниться по ночам прекрасные, полные ненависти глаза. Но альфа всегда будет надеяться, что Тэхён жив. Жив и счастлив. Счастлив с кем-то, кто не он. А Чонгук не заслуживает счастья. Он его сам зарыл собственными руками. Решение, принятое ещё в больнице, только окрепло в Чоне. И в ближайшем будущем альфа собирался воплотить свой замысел в жизнь.

***

— Ты сегодня рано, — удивился Хосок, увидев, как Гук входит в его кабинет. — Неужели решил сдаться?

— Нет, — ответил Чонгук.

Альфа прошёл к письменному столу отца и опустился в кресло напротив.

— Я сам больше не могу этим заниматься. И поэтому нанял частного детектива, — оповестил он Хосока.

— Я так понимаю, что сейчас нам предстоит серьёзный разговор о твоём новом жизненном выборе? — догадался старший альфа, глядя на хмурое лицо Чонгука.

Гук перестал улыбаться. Совсем. Хосок с болью в сердце это отметил. Он больше не видел улыбку на лице сына. Даже что-то, хоть отдалённо напоминающее её.

Они часто по вечерам разговаривали, вспоминая Сонгука. Его гибель и то, что с ними обоими в тот момент происходило. Хосоку показалось, что сын начал его понимать. По крайней мере, Чонгук всегда внимательно слушал его и больше не обвинял. Но в этих разговорах они никогда не затрагивали тему Тэхёна и то, чем хочет дальше заниматься Чонгук. Они просто разбирались со своим прошлым.

— Да. Отец, я принял решение, — серьёзно произнёс Гук. — И я его не изменю. Возражения не принимаются.

— Я тебя слушаю.

Хосок закрыл ноутбук, за которым работал, и снял очки, приготовившись выслушать сына.

— Я пойду в армию, — заявил Чонгук.

— Вполне нормальное решение, — спокойно отреагировал Хосок. — Не понимаю, почему я должен возражать?

— Ты меня не понял, — младший Чон пристально посмотрел на отца. — Я иду служить по контракту.

— То есть на четыре года?! — воскликнул Хосок. — Нет! Гук!

— Да, — безэмоционально сказал Чонгук. — Сначала на четыре, а затем на семь. Я собираюсь связать свою жизнь с военным делом.

— Боже, — простонал Хосок, закрывая лицо руками. — Какие хоть войска?

— Специального назначения.

— Ты с ума сошёл?! — закричал старший альфа, вскакивая с места. — Ты понимаешь, что тебя могут отправить в горячую точку?! На границу с Северной Кореей! Или хуже того!

— Дальше я планирую стать миротворцем ООН, — продолжил Гук.

— Чего?! Нет! Ни за что! — заорал Хосок. — Этому не бывать!

Старший Чон выскочил из-за стола и принялся носиться по роскошному кабинету, натыкаясь на мебель.

— Отец, ты ничего не сможешь изменить, — тихо проговорил Чонгук. — Я всё уже решил. Через месяц подаю заявку на контракт.

— Ты не можешь этого сделать! Чонгук, это не выход.

— Почему? — сузил глаза Гук. — Помогать людям — это то, что я хочу делать.

— Помогай детдомам! Домам престарелых! Больницам! Хосписам! Много где можно помогать, не рискуя своей жизнью! — делал попытки Хосок.

— Кстати, я узнал, в каком детском доме вырос Тэхён, и хочу сделать туда пожертвование. Ты не против?

— А если тебя убьют?! — Хосок пропустил мимо ушей слова сына. — Ты об этом думал?!

— Значит, у меня такая судьба, — серьёзно ответил младший альфа, поднимаясь с кресла. — Я очень тебя прошу, не ставь мне палки в колёса. Я знаю, что ты попытаешься не допустить моё зачисление. Но, отец, мне это жизненно важно. Иначе я действительно сойду с ума.

Чонгук вышел из кабинета, оставляя отца наедине со своими мыслями. Гук прекрасно осознавал, что сейчас по отношению к отцу он поступает весьма эгоистично. Но ему пора становиться взрослым мужчиной. Если он останется рядом с Хосоком, то отец всё равно будет его всегда подстраховывать. Даже если Чонгук будет против. А ему просто необходимо научиться нести ответственность за свои слова и действия. За свою жизнь. И за жизни других. А армия — это место, где такие уроки наглядно преподают.

***

Чимин не спеша шёл домой. Он сегодня просто гулял по Сеулу, заново узнавая родной город. Пак было заикнулся о работе родителям, но отец категорически был против. И это было странно. Ведь в Нью-Йорке Чимин подрабатывал с шестнадцати лет. И после университета работал в одной довольно успешной компании, занимающейся поставками кофе.

— Отец явно что-то задумал, — пробормотал омега, сворачивая в узкий переулок между высокими многоэтажками.

До его дома оставалось совсем немного. Только вот сейчас пройдёт этот стрёмный переулок и окажется на улице с красивыми особняками. На улице уже вечерело. Освещение ещё не включали, и здесь было темновато. Чимину стало страшно. Он пожалел, что не вызвал такси, а решил пройтись пешком. Омега ускорил шаг.

— Куда торопимся, детка? — спросил внезапно возникший перед Чимином рослый альфа. — Ты здесь новенький? Я тебя раньше не видел.

— Пропустите, пожалуйста, — пролепетал Пак, чувствуя, как внутри всё скручивается в спираль от страха. — Я опаздываю.

— На свидание со мной? — послышался насмешливый низкий голос позади омеги.

Чимин испуганно оглянулся и увидел ещё двоих альф. Они медленно пошли на омегу.

— Что вам нужно? — прошептал Пак.

— А сам как думаешь? — усмехнулся рослый и провёл рукой по лицу Чимина. — Красивый, как куколка. Повезло нам, парни. Рыженький. Обожаю таких.

— Не трогайте меня! — воскликнул Чимин. — Дайте пройти!

— Заткнись! — прошипел альфа и отвесил звонкую пощёчину омеге.

— Пожалуйста, не надо, — прошептал Пак, держась за место удара, которое горело огнём.

Он видел глаза этих парней. Зрачки были расширены. В них пылал огонь похоти. Губы всех троих скривились в мерзких усмешках.

«Они под кайфом, — пронеслось в голове у Чимина. — Я пропал. Я не смогу до них достучаться. Что делать?»

— Помогите! — заорал омега что есть мочи. — Кто-нибудь на помощь!

— Закройся! — один из альф прижал Чимина к кирпичной стене, зажимая ему рот рукой. — Куколка, мы только немножко развлечёмся. Так что не дёргайся. И всё будет в кайф. И тебе, и нам.

У Пака всё замерло внутри. Глаза широко распахнулись от осознания предстоящего ужаса, который его ожидает, если никто не придёт на зов.

— Я так не думаю, Бонги, — раздался спокойный голос. — Отпусти его.

Альфа в чёрной толстовке с капюшоном вальяжной походкой подошёл к компании. Капюшон был надвинут на самые глаза незнакомца и не позволял увидеть Чимину лицо своего спасителя.

— Я что-то невнятно сказал? — рыкнул альфа. — Быстро отпустил парня!

— Чон, а с каких пор ты стал правильным? — ехидно поинтересовался Бонги, отпуская Чимина.

Чонгук сдёрнул капюшон с головы и вплотную подошёл к бывшим друзьям.

— Бля! Да вы настолько охуели, что обкуренные шляетесь по улицам, — зашипел Чон, увидев глаза альф. — Дебилы!

— Гук, тебе Мин мозг повредил? — прищурился альфа невысокого роста. — Так отмудохал, что ты забыл: ты один из нас.

— Уже нет, — Гук брезгливо поморщился. — Хёнсу, может, мозг мне и повредили, как ты говоришь, но руки у меня целые. И удар прежним остался. Хочешь проверить?

— Да иди ты, — Хёнсу сплюнул на тротуар. — Не хватало заботы. Твой папаша нас потом в асфальт закатает.

— Я сам вас закатаю, — пообещал Чон и уверенно взял за руку Чимна. — Иди сюда.

Омега послушно последовал приказу Чонгука. Он крепко схватился за альфу. Этот человек — его единственная надежда.

— Придурки, свалите отсюда, пока вас полиция не загребла, — бросил альфам Чон, уводя Пака в сторону особняков. — Здесь элитный район, и она патрулирует каждые полчаса.

— Пошёл на хуй, Чон. Ты стал мудаком! — выкрикнул вслед Бонги.

— Я им перестал быть, — едва слышно прошептал Чонгук.

Чон и Чимин вышли на хорошо освещённую улицу. Город уже включил ночные фонари. Мягкий жёлтый свет струился на дорогу и идеально вымощенные тротуары. Мимо проезжали редкие дорогие машины.

— Спасибо, — пробормотал Пак, осторожно освобождая свою руку из ладони Чонгука. — Если бы не ты…

— Почему ты ходишь один в такое время? — строго спросил Гук. — Это небезопасно. Особенно для красивых омег.

— Я не думал, что такое может произойти в нашем районе, — пролепетал Чимин.

— Такое может произойти даже в твоём собственном доме, — печально произнёс альфа, вспоминая о Тэхёне. — Больше не ходи один. Где ты живёшь? Я проведу тебя.

— Мы почти пришли, — ответил Чимин, указывая на свой дом.

— Хм. Так мы с тобой соседи. Я живу в доме напротив. Чон Чонгук, — представился Гук.

— Пак Чимин.

Они молча подошли к своим домам.

— Чонгук, — нарушил молчание Чимин. — А мы раньше с тобой не встречались? Твоё имя мне почему-то кажется знакомым.

— Нет. Я бы тебя запомнил. Спокойной ночи, Чимин. Береги себя.

Альфа направился к своим воротам, слегка раздосадованный тем, что не смог сегодня попасть на реку Хан.

— Странный какой-то, — прошептал Пак, открывая железную калитку в свой двор. — Ни разу не улыбнулся. Даже когда представлялся. Но большое тебе спасибо, Чон Чонгук. Божечки, какого же я страху натерпелся. Нужно срочно позвонить Джини.

Продолжение следует…