— Чимини, ты готов? — в комнату вошёл папа омеги.

— Да, папа, — ответил на английском Чимин.

— Говори на корейском, — нахмурился Юнь-сон. — Ты не в США.

— Это привычка, па, — протянул Пак, переходя на родной язык. — Ты можешь объяснить, зачем мы идём на ужин к соседям?

— Я тебе уже говорил, что Сонгук был моим другом. И я хочу, чтобы ты поддерживал связь с его сыном. Повернись, я на тебя посмотрю.

Чимин нехотя начал медленно поворачиваться вокруг своей оси. Старший омега одобрительно кивал головой, довольный внешним видом сына. Чимин действительно выглядел потрясающе. Рыжие волосы были в продуманном беспорядке. На очаровательном лице был лёгкий макияж, подчёркивающий глаза и чувственные губы. Элегантный шёлковый костюм светло-голубого цвета облегал стройную фигуру. В ушах висели длинные серьги с полумесяцами.

— Пап, что-то мне кажется, что дело здесь в другом, — прищурился Чимин, останавливаясь. — Зачем мне так выряжаться на обычный ужин?

— Ты давно не видел дядю Хосока.

— А я его вообще видел? — округлил глаза Чимин.

— Да. В детстве. Мы часто бывали у них в гостях. И ты очень хорошо ладил с Чонгуком. Вот и сейчас постарайся с ним поладить.

Юнь-сон поспешно отвёл глаза в сторону, чтобы сын не увидел в них правду. Но Чимин заметил. Пак был умным молодым человеком и обладал хорошо развитой интуицией.

— Папочка, — произнёс елейным голоском Чимин, — а ну-ка, скажи мне правду. Вы с отцом что-то задумали?

— Нет, — поджал губы Юнь-сон. — С чего ты решил?

— Папа, вы хотите меня отдать замуж за Чонгука? — спросил прямо в лоб Чимин. — Иначе зачем я вам здесь понадобился? Мне было хорошо в Нью-Йорке. Но вы меня заставили приехать в Корею.

— Чтобы ты вспомнил свои корни, — промямлил Юнь-сон, понимая, что сын его раскусил.

Он был изначально против этой идеи. Но муж настоял. Юнь-сон хотел, чтобы Чимин вышел замуж по любви. А ещё лучше, чтобы встретил своего предназначенного. Но Гёнхи его убедил, что, возможно, Чимин и Чонгук понравятся друг другу. Пак Гёнхи очень хотел породниться с Чоном. Альфа узнал, что сын Хосока потерял истинного, и решил: у них есть большой шанс стать роднёй одной из известных семей в Южной Корее. На возражения Юнь-сона, что Чонгук навряд ли захочет даже смотреть в сторону Чимина, альфа лишь отмахнулся, заявив, что всё в этой жизни бывает. На слова, что Хосок до сих пор повторно не женился, Гёнхи снисходительно закатил глаза.

— Папа, какие корни?! — повысил голос Чимин. — Я не собираюсь оставаться в Корее. Я выполню условие отца: пробуду здесь ровно год. Ровно. Ни на один день больше. Заберу свои деньги и уеду назад.

— Чимини... — начал было Юнь-сон.

— Папа, я не собираюсь выходить замуж за Чонгука! Я жду истинного! И вы меня не заставите! Я совершеннолетний. Я могу уехать в любой момент в Нью-Йорк, наплевав на обещанное вознаграждение. Мозг у меня есть и руки целые. Проживу как-нибудь. А вы потеряете своего единственного ребёнка! Вы этого хотите?!

— Чимини, не кипятись, — примирительно произнёс старший омега. — Никто тебя не заставляет насильно связывать с Чоном свою жизнь. Ну а вдруг вы друг другу понравитесь? Всякое бывает. Да, и я хотел бы, чтобы мы породнились с семьёй моего лучшего друга. Но если этого не случится, то ничего страшного. Давай хотя бы восстановим нашу дружбу с ними. Ты маленький любил кормить Гука листьями с кустов в саду.

— Серьёзно? — опешил Чимин, который этого совсем не помнил. — То есть как кормил?

— Да, — улыбнулся Юнь-сон, поправляя ворот пиджака сына. — И песком. За вами глаз да глаз нужен был. Ты почему-то считал, что Чонгук твой сын. Ну, игра у тебя такая была.

— Да ну нафиг! — вырвалось у Чимина.

— Чимини, не выражайся, — поморщился старший омега. — Вы оба были прелестными малышами. Жаль, что Сонгук так и не увидел, каким красавцем стал его сын. Я даже не смог приехать на его похороны.

— Мне жаль, папа, — пробормотал Чимин, увидев в глазах родителя боль.

— К сожалению, птенчик, уже ничего нельзя изменить, — печально вздохнул Юнь-сон. — Я уже виделся с Хосоком и разговаривал с ним. Гук потерял истинного. И сейчас очень страдает.

— Какой ужас, — прошептал Чимин, вспоминая угрюмое лицо Чонгука. — Вот почему он не улыбается.

— Что? — не расслышал старший омега.

— Ничего, па. Я постараюсь наладить с Чонгуком отношения. Хотя бы ради твоего погибшего друга.

— Спасибо, сынок, — улыбнулся Юнь-сон. — Мы ждём тебя внизу. Поторопись.

Старший омега поцеловал сына в щёку и вышел из спальни. Чимин взял телефон. Ему необходимо было поговорить с другом.

— Я тебя слушаю, моя булочка, — раздался в трубке весёлый голос Сокджина.

— Джини, прекрати меня называть хлебобулочным изделием, — недовольно пробурчал Пак.

От голоса Кима у него на душе полегчало. Чимин очень скучал по Джину. Ему так не хватало их душевных разговоров и весёлого времяпрепровождения.

— Как скажешь, милашка, — промурлыкал Джин. — Как у тебя дела?

— Иду на ужин к соседям. Меня сватают за сына папиного друга.

— Ого! — удивился Ким. — И как ты на это смотришь?

— Никак, — отрезал Чимин, поправляя причёску. — Это тот парень, который меня спас.

— Интересный поворот, — хмыкнул Джин. — Может, он твоя судьба?

— Моя судьба — мой истинный.

— Не всем везёт с истинными, — серьёзно произнёс Сокджин, вспомнив о Тэхёне. — Возможно, иногда судьба сама отводит людей друг от друга.

— Хорошо тебе говорить, — возмутился Чимин. — Ты же своего встретил.

— Мне повезло, — довольно заявил Ким. — Мой немного тугодум. Но такой офигенный. Я сегодня с ним пойду на свидание.

— Он тебя пригласил?

— Нет. Я его пригласил. Но он мне замуж уже предложил.

— Ничего себе! — воскликнул Пак. — А ты говоришь тугодум!

— Я ещё его совсем не знаю, — признался Джин. — Но рядом с ним я себя чувствую на седьмом небе. Я не знаю, как передать это чувство словами. Чим, от одного его запаха у меня крышу сносит и ноги начинают дрожать.

— Вот и я так хочу, — пробурчал Чимин. — Скинь мне фото своего мачо. Хочу посмотреть, кому достался мой лучший друг.

— Сейчас.

Буквально через несколько секунд Джин прислал фотографию. Пак открыл фото и оценивающе посмотрел на серьёзное лицо альфы рядом с Кимом. Затем включил громкую связь.

— Джин, он очень красив, — сказал Чимин. — Такой мужественный. И взгляд очень умный. Поздравляю.

— Спасибо. Я сам в восторге.

— Джини, а кто стоит за вами?

Чимин пристально присматривался к паре позади Джина и его альфы. Было видно, что эти люди случайно попали в кадр. Темноволосый омега стоял боком к объективу камеры и был явно беременный. А вот лицо альфы было Чимину очень хорошо видно. У Пака появилось очень странное чувство, когда он вгляделся в глаза незнакомца. Этот взгляд показался каким-то родным. Он притягивал к себе и заставлял сердце биться быстрее.

— А это мои друзья. Мужья. Тоже корейцы. Я тебе о них рассказывал. Замечательная семья. Когда вернёшься в Нью-Йорк, я тебя обязательно с ними познакомлю.

«Мужья, — разочарованно подумал Чимин. — Значит просто показалось».

— Мне пора, Джини. Родители ждут.

— Окей, булочка, — ответил ничего неподозревающий Джин. — Расскажешь потом, как всё прошло.

— Мгг, — промычал Чимин, сбрасывая звонок. — Мужья. Чёрт! Я зациклился на истинном! Вот и мерещится всякое.

***

Чонгук наблюдал из окна своей комнаты, как во двор вошли соседи. Он не хотел присутствовать на этом ужине. Но отец настоял, сказав, что этого хотел бы его папа. И Гук не смог отказать. Хосок рассказал, что они уже встречались, и не один раз. Но Чон этого не помнил. Ему тогда было всего три года. Странное дело — судьба. Он, оказывается, спас сына лучшего друга папы. Гук пристально следил за Чимином.

— А он красив, — прошептал сам себе альфа. — Этого не отнять. Я раньше обязательно бы на него глаз положил. И не факт, что не присоединился бы к моим бывшим дружкам-отморозкам. Хорошо, что мы встретились именно сейчас. И на моей совести нет ещё одного греха.

Гук отошёл от окна. Он взял фото с прикроватной тумбочки. С него смотрели глаза тёплого медового цвета. Сколько стоило усилий Чону достать эту фотографию, одному богу известно. Теперь у Чонгука есть только это фото. Только на ней он может видеть Тэхёна. Альфа бережно провёл пальцами по изображению. Тэхён на фотографии не улыбался. Глаза смотрели настороженно. Светлые волосы торчали в разные стороны. Омега явно не хотел фотографироваться. Чон нашёл эту фотографию в своём бывшем университете, на каком-то из факультативов, которые посещал Ким. Уговоры и деньги заставили преподавателя найти старые фото. Из большой стопки фотографий студентов нашёлся только один снимок Тэ. Но Гук и этому был рад.

— Прости, — прошептал альфа, гладя фотографию.

Это уже стало своеобразным ритуалом. Несколько раз за день Чон смотрел на Тэхёна и просил прощения. Он знал, что это бесполезно, но всё равно продолжал делать.

— Гук! — послышался голос Хосока. — Где ты?!

— Иду! — выкрикнул Чонгук, ставя на место фотографию.

«Представляешь, я счастлив, — отчётливо раздалось в голове Чона. — Очень. Я ещё никогда не был так счастлив».

— Тэ? — Гук замер, прислушиваясь к себе.

Он так ждал этот голос. Он так боялся его больше не услышать.

«Чон, а ты жив? Или уже подох?»

Чонгук печально улыбнулся.

— Жив, Тэхён. И за тебя рад. Где бы ты ни был. Очень надеюсь, что однажды ты дашь мне подсказку.

Продолжение следует…