Происходящее все ещё казалось сущим бредом, но Филл уже не чувствовал такой сильной тревоги и паники, которую ощутил сразу, как только попал в Паранормальный Мир. Сказать, что стало очень спокойно, нельзя, но в любом случае стало гараздо легче. Наверное, дело было в том, что Мэллори не был одинок. Новый знакомый всю дорогу болтал без умолку. Ричард, бывало, задавал Филлу какие-то вопросы, но, не дожидаясь ответа, тут же отвечал на них самостоятельно. Мэллори оставалось только слушать и иногда вставлять в разговор пару словечек, если Его Королевское Высочество имел честь хотя бы на секунду замолчать. Грей много рассказывал о Паранормальном Мире, его особенностях, различиях и схожестях с Миром Людей. Но обо всем по порядку.

Как Ричард сказал ранее, в этом мире время не имело значения. И это было абсолютной правдой. Любой промежуток того самого времени в Паранормальном Мире изменялся в человеческих, то есть, людских часах. Здесь время в каком-то плане можно было считать пустым местом. Да-да, в это сложно поверить, но это было действительно так. В Паранормальном Мире не было смены времен года и времени суток. Да и погода практически не менялась. Разве что изредка мог пойти дождь. Здесь всегда был поздний вечер, но при том светила луна. Вернее, ее аналог, который неплохо справлялся с освещением, чтобы не наступила кромешная тьма. Жители, если их можно было так назвать, этого мира, не могли вырасти и постареть, если они попали сюда после прошлой жизни. Это означало, что если человек умер в тридцать лет и попал в этот мир, то и через сто, и через двести человеческих лет ему в этом мире так и останется тридцать. Его человеческая внешность не изменится, если, конечно, он сам не приложит силы, чтобы ее изменить. В Паранормальном Мире невозможно постареть или наоборот помолодеть. Такова уж была его особенность.

Филл внимательно осматривал все, что его окружало. Полуразваленные здания, заросшие мхом или чем-то на него похожим заставляли чувствовать тревогу. Сухие деревья с кровавыми листьями казались такими удивительными, хотя в остальном они ничуть не отличались от деревьев из Мира Людей. Иногда мимо пробегала какая-нибудь двухголовая собака с длинным змеиным языком, но никакой агрессии к Мэллори она не проявляла.

– Ты сказал, что в этом мире находятся людские души, которые так или иначе связаны с перерождением. Тогда что здесь делают такие странные животные? И если не секрет, что всё-таки из себя представляет Терригастинг и ему подобные? Почему вообще в Паранормальном Мире находятся души людей, если этот мир, исходя из названия, не для них? – дождавшись, когда Его Королевское Высочество господин Ричард наконец замолчал больше, чем на две человеческие секунды, спросил Филл.

– Итак, вернёмся к началу. – Грей довольно потер ладони, предвкушая новую волну хорошей беседы. – Что из себя представляет Паранормальный Мир? Как ты мог уже понять из названия, это мир, где обитают разные паранормальные сущности. Но, как ни странно, ещё и людские души, которые имеют все шансы обрести другую форму.

– Значит, это мир после смерти? Но.. я думал, что после смерти людей ждёт Рай или Ад..? Мм.. может, черный экран... Ох... Все гараздо хуже, чем я думал?..

– А вот тут самое интересное, Мэллори. Каждый человек живёт свою жизнь по-разному. Кто-то, кто прожил ее хорошо, попадает в Аномальный Мир. По своей сути, это такой же мир, как и Паранормальный Мир, но он значительно отличается своими обитателями. Там нет кошмарных тварей, от вида которых хочется повторно умереть. Аномальный Мир имеет схожести с Раем, ведь там аномально хорошо. Если душа из Аномального Мира не захочет более перерождаться, она попадает именно в Рай. Я никогда не был в Аномальном Мире, но, по словам Кристи, там так же скучно, как и в Паранормальном Мире. Она сказала, что в Аномальном Мире слишком хорошо, чтобы душа осталась там навеки. Сказала, что не понимает, как можно взаправду хотеть остаться именно там, ведь в Аномальном Мире чересчур хорошо, но что тогда происходит в самом Раю? Там ещё лучше и скучнее? Я не знаю. Кристи никогда не была в Раю. Никто из моих знакомых там не был. Хотя... Нет. Все-таки есть один, который получил возможность побывать в Раю. Если мы с ним случайно встретимся, я попрошу его рассказать о том, что происходит в Рае.

Наверное, ты подумаешь сейчас, что если человек был плохим, то его душа попадает в Паранормальный Мир, откуда тоже перерождается или наоборот, попадает в Ад? Что ж, частично ты будешь прав, если так подумаешь. Если человек на протяжении всей жизни совершал больше плохих поступков, чем хороших, его душа попадает в Паранормальный Мир. Грубо говоря, в мир ему подобных. В этом мире ты не найдешь «хороших» людей. Здесь обитают души убийц, насильников и самоубийц, которые плодят себе подобных от скуки. Других тут просто нет и быть не может. У таких душ есть так называемое уродство. Уродство души. Кстати, Терригастинг - ярчайший пример высшего уродство души, которое может достигнуть твоя душа. Но Ада, в отличие от Рая, грубо говоря, нет. Вернее, есть. Теоретически, мы уже в Аду. Этот мир настолько скучен, что души из Аномального Мира неоднократно называют Паранормальный Мир Адом. И в чем-то они правы. Если души из этого мира не могут или не хотят более перерождаться, то они остаются в этом мире навечно, пока не израсходуют все свои шестьсот шестьдесят шесть перерождений. Я пока что израсходовал только одно, потому что моя регенерация быстрая и эффективная. Ах, в тот день я впервые попал в этот мир... Я был таким слабым и беззащитным, что вспоминать тошно. Ну да ладно, это неважно. Важно то, что когда все перерождения закончатся, душа попросту растворится в тьме. Все. Пустота. Ничего, после этой «смерти» нет. Ты просто исчезаешь с концами. И это отвратительно.

Животные, к слову, есть в любых мирах, которых в бесконечной Вселенной ой-ой как много...

Филл долго молчал, пытаясь осмыслить услышанное. Столько информации за один раз. Голова раскалывалась.

– А.. почему я здесь оказался?.. Я же просто хотел, чтобы ко мне пришла какая-то сущность, а не я к ней? – неуверенно спросил Филл, заглядываясь на трехголового кота, который шустро скакал на своих двух, как ни странно, куриных лапах, покрикивая громкое «ку-ка-ре-мяу».

– Для образования портала между двумя мирами нужно два литра крови одного человека, чтобы создать максимально мощное энергетическое поле, способное образовать дыру в барьере, который отделяет эти самые миры друг от друга. Но ты отрубился, потеряв всего-навсего девятьсот миллилитров, а, может, даже меньше. К тому же, ты не нарисовал звезду. Тот портал, который ты создал, оказался энергетически слабым для того, чтобы выпустить кого-то из Паранормального Мира в ваш Мир, но достаточно сильным, чтобы впустить в Паранормальный Мир тебя. – Ричард взял за шкирку трехголового кота и швырнул его в небольшую лужу из непонятной жидкости.

– Ты чего? А вдруг котику больно? – Мэллори уже хотел подбежать к существу, чтобы помочь, но ощутив чужую сильную руку на своем плече, резко передумал.

– Не стоит. Кошкокур очень вынослив и его чувствительность к любым негативным воздействиям с этим миром очень низкая. Ему не было больно. – оправдался Грей, ненавязчиво напомнив о том, что никаких правил в этом мире он не нарушил. Филлу все равно было жалко существо.

Кошкокуру действительно было все равно. Он поднялся, невозмутимо отряхнулся и ядерно ярким лазером из глаз моментально сжег мимо пролетающую тупицу, после чего набросился на нее и вмиг сожрал. Мэллори нервно прибавил шаг, стараясь больше не смотреть в сторону существа.

– А куда мы идём? Ты уверен, что знаешь дорогу?

– Мэллори, я здесь живу двести лет и знаю гараздо больше, чем ты думаешь. Мы идем ко мне домой. Тебе нужно хотя бы чуть-чуть выспаться перед долгой дорогой. – промолвил Ричард, выглядывая что-то вдалеке. – Скоро ты увидишь мой дом. Конечно, с моим замком не сравнится, но там тоже очень неплохо.

– А почему ты живешь в доме, а не в замке?

После этого вопроса Грей на минуту замолчал, с досадой отведя взгляд в сторону.

– Ах... Я.. я проиграл его в карты. – неловко почесав затылок, глупо хихикая ответил Ричард. – Ну, знаешь, вошёл в азарт... Там такие ставки были...

– Мне казалось, ты профессионал... – удивился Филл, отчего-то не веря словам Грея. – Ты кажешься очень умелым игроком... Как-то странно...

– Ну, так уж вышло. – равнодушно пожав плечами, ответил Ричард.

И вот, наконец на горизонте показался небольшой дом. Мэллори подошёл ближе и ужаснулся. То, что Грей назвал домом, больше походило на полуразрушенный сарай или огромную кривую будку для собаки. Весь «дом» состоял из каких-то обломков. Часть крыши полностью отсутствовала. Окна были полуразбитыми. Дверь разваливалась на глазах. Филл хотел было зайти внутрь, но неожиданно «дом» запылал языками пламени. Парень еле успел отшатнуться, чтобы не сгореть.

Неожиданно из «дома» послышался недовольный детский голос.

– Ну, кто там опять?!

Мэллори удивился. Ричард живёт не один? Как странно. Филл никогда бы не подумал, что такой, если можно так выразиться, человек, может с кем-то ужиться под одной крышей.

– Милая, это я. Не пугайся, мое солнце. – ответил ребенку Грей, легко проходя через огонь внутрь дома. – Мэллори, что встал? Тебе особое приглашение нужно?

– Я же сгорю, если зайду...

Ричард тяжело вздохнул. Языки пламени так же внезапно исчезли, как и появились, перестав защищать жилище. Это было странно, но Филл старался не думать об этом.

Не успел Мэллори зайти в «дом», как его уже на пороге встретил маленький ребенок. Это была девочка на вид девяти-десяти человеческих лет с темным волосами, собранными в два миловидных хвостика. У нее были выразительные серо-голубые глаза, твердый, несколько высокомерный взгляд, и пухлые губы. Девочка была одета в темно-серое платьице. На ногах носила белые гольфы и темные туфельки на низком каблуке. Она с недоверием осматривала гостя. Ее взгляд был очень тяжелым. Филл не мог долго смотреть ей в глаза. В воздухе повисло неловкое молчание, во время которого Мэллори мог рассмотреть жилище как следует. Сам «дом» состоял из одной большой комнаты, как и было сказано раньше. У левой стены стоял старый стол, который ещё не развалился каким-то чудом вместе со стульями. На полу лежала грязная рваная тряпка. Нет, наверное, это был все-таки ковер. В правом углу стоял ржавый холодильник и одноместная кровать. Подушка, судя по всему, была набита перьями птиц. Вернее, тупиц. Одеяло больше походило на содранную с какого-то животного шкуру. В этом доме было страшно находиться, а Грей хотел, чтобы Филл в нем ещё и каким-то образом выспался.

Неожиданно девочка замахнулась рукой. Мэллори думал, что сейчас его ударят по лицу, поэтому уже был готов принять ситуацию такой, какой есть, но удар прилетел не ему, а Грею. Девочка влепила Ричарду мощную пощечину, от которой у него в прямом смысле отлетела голова. Филл побледнел. Он с замиранием сердца смотрел на то, как тело нового знакомого как ни в чем не бывало продолжало стоять на месте, а голова отлетела в дальний угол «дома».

– Ты задержался, папочка! – возмутилась девочка, взяв жуткую куклу со стола и швырнув ее в Ричарда. Кукла попала в правый глаз, за исключением не повредив его. – Хотя обещал, что вернешься сегодня пораньше!

– Милая, извини меня, пожалуйста, я не думал, что Филл пролежит в отключке так долго! Я ведь не мог оставить его одного без какой-либо защиты! – виновато ответила голова Грея.

Мэллори не знал, чему удивляться. Тому, что Ричард оправдывается перед маленькой девочкой, или тому, что тот лишился головы, но никак на это не отреагировал. Тело Грея приблизилось к голове. Ричард взял свою голову обеими руками и равнодушно приделал ее обратно к телу. В момент, когда голова прирастала обратно у телу, Филл заметил огромный уродливый шрам на шее Грея, который тот вновь спрятал маской, но уже не пряча лица.

Девочка заметила, что Мэллори заинтересовал шрам Ричарда.

– Что смотришь? Стыдно?

– Ч-чего? – опешил Филл, немного отшатнувшись назад. – За что мне должно быть стыдно?

Девочка с презрением посмотрела на Мэллори в ответ.

– Это ты виноват, что папочка вынужден скрывать этот гадкий и страшный шрам! Ты! Ты! И только ты!

Филл ничего не понимал. Его обвиняли в том, чего он не делал.

– Прости, но как я могу быть виноват в этом, если я вижу впервые.. твоего отца?.. Мы виделись разве что в моих снах, но даже во сне я ничего подобного и близко не делал!

Мэллори беспомощно смотрел на Грея, надеясь, что тот скажет что-то в его защиту или хотя бы объяснит, что происходит. Однако вместо этого Ричард лишь поддержал девочку, ехидно добавив:

– И вправду. Тебе действительно должно быть стыдно.

Филл стал медленно отходить к двери, в срочном порядке придумывая план побега. Но тут неожиданно в «дом» ворвались две породистые собаки, сбив с ног Мэллори, который вовремя схватился одной рукой за торчащую из стены доску, чтобы не свалиться. Первая собака была длинношерстной немецкой овчаркой чепрачного окраса. Она показалась Филлу очень знакомой. Вторая собака тоже была немецкой овчаркой, но только черного окраса. У обеих собак был пустой взгляд.

– Алан! Рафаэль! – Ричард радушно встретил собак, которые радостно прыгали около него.

Филл и девочка молчали в ожидании объяснений от Грея. Собаки носились туда-сюда, не давая тому прохода.

– Вы так рады мне, – обратился Ричард к собакам. – будто скрываете что-то от меня! В прошлый раз, когда вы были так же рады мне, как и сейчас, на вас жаловались, что вы разнесли всю таверну! Что на этот раз вы скрываете, а?

Девочка нахмурилась.

– Тебе собаки важнее меня?! Я жду объяснений, почему тебя не было так долго!

– Я-я тоже жду объяснений! – воскликнул Мэллори. – Ты не говорил, что живешь с кем-то... Я и не знал, что у тебя есть дочь...

Ричард дал знак собакам, чтобы те успокоились. Черная овчарка запрыгнула на одноместную кровать, лёжа поглядывая оттуда на хозяина, а чепрачная овчарка села под стол, точно так же внимательно наблюдая за хозяином.

– Я сейчас всем все объясню. – промолвил Грей, приглашая всех присесть за небольшой стол, внешний вид которого оставлял желать лучшего.

На столе в полуразбитой вазе стояли мертвые, то есть, засохшие цветы, которые привлекли внимание Филла. Три цветка разного окраса. Он не знал их названий, но мог предположить, что они были одного вида.

Ричард открыл бело-серый холодильник, который работал каким-то чудом, достав оттуда стеклянную бутылку с кривой надписью «Лагер», после чего поставил ее на стол, поймав на себе осуждающий детский взгляд.

– Милая, что-то не так?

Девочка стукнула кулаком по столу так, что чепрачная овчарка, испугавшись, пулей вылетела из-под стола, спрятавшись за Филлом.

– Все не так! Ты сейчас напьешься и будешь шутить свои идиотские шутки и вести себя как полный дегенерат! Ты и так зачастую ведешь себя как придурок, но после «Лагера» ты становишься невыносим! – восклицала на повышенных тонах девочка.

– Но..!

Грей спешно стал оправдываться. Девочка не хотела слышать оправданий. Мэллори гладил чепрачную овчарку по голове, успокаивая ее и себя. Собака протяжно скулила, вставляя в ссору свое мнение, которое явно было пацифистским. Внезапно рука Филла нащупала на шее собаки ошейник. Мэллори заметил надпись на передней части ошейника: «Алан». Сердце забилось быстрее. Филл развернул ошейник, чтобы убедиться в своих догадках наверняка. На обратной стороне была уже знакомая надпись: «Кристи, если ты только тронешь эту собаку, я заставлю Викто́ра проиграть мне все свое тело. Ричард.» Мэллори поднял взгляд на Грея, которого уже во всю била жуткой куклой девочка.

– Алан.. твоя собака?..

Ричард обеими руками закрывал голову, уже не пытаясь уворачиваться от ударов.

– Ага. Алан моя собака. А на кровати лежит Рафаэль. Тоже мой пес. Что-то сегодня он слишком адекватный, подозрительно.

В голове складывалась странная картинка. Филл не мог поверить в свои предположения.

– Простите, а вы не можете пока не ссориться?.. У меня вопрос...

Девочка недовольно фыркнула и вновь села на свое место. Грей убрал «Лагер» назад в холодильник, тоже присаживаясь за стол.

– Вчера вечером меня спасла собака по кличке Алан... Тоже немецкая овчарка, как и у тебя... – сказал Мэллори. – Пес показался мне странным. Он будто и не дышал вовсе... Будто..

– Будто он имитировал дыхание и сердцебиение? – перебил Ричард. – Ха-ха. Я и не сомневался в Алане. Она очень умная собака. Самая умная из всех, что когда-либо у меня были.

– Она?.. Но ведь Алан. мужское имя...

– Будешь удивлен, но я тоже до последнего думал, что это мальчик. Думал, пока.. – Грей с каким-то презрением посмотрел на Рафаэля, довольно лежащего на кровати. – ..пока этот неугомонный джентльмен не начал плодить вместе с Аланом таких же неадекватных собак, как и он сам. А потом уже было бесполезно менять кличку. Она уже запомнила, что ее зовут Алан.

Рафаэль перевернулся на спину, требуя, чтобы его погладили. Кажется, он не понимал, что его ругают, и думал, что его хвалят. Алан же стыдливо отвела взгляд, вновь проскулив. Ей было стыдно за Рафаэля.

– Так значит, ты послал Алана ко мне в Мир Людей?..

– Да. Это правда. – признался Ричард. – Я не хотел, чтобы ты погиб в тот день. Твоя смерть была бы долгой и мучительной. Тебе бы не дали так просто умереть.

Девочка внезапно вмешалась в разговор.

– За твою шкуру папочка отдал весь свой замок, который ты, между прочим, видел во сне, чтобы Главные пропустили Алана в мир людей! Теперь вместо роскошного замка мы живем в этом бомжатнике! Ты должен быть ему за это благодарен!

– Н-но ты же сказал, что проиграл свой замок в карты!

– Ах... Ну, я тебе немножечко соврал... – неловко посмеялся Грей. – Изменить судьбу живого столь кардинально очень дорого. Я тебе буквально продлил жизнь на шестьдесят лет. Ты должен был умереть в шестнадцать лет вчера вечером. Но как видишь, ты остался жив. А все благодаря великому мне!

Мэллори стало ужасно стыдно. Он вспомнил о своих глубоких шрамах на ногах, о которых никто, кроме него не знал. Вспомнил об уродливых шрамах на животе, что случайно увидела Стейси, которая потом очень громко и долго ругалась. Вспомнил о том, как однажды чуть не изрезал «в мясо» свои руки, ненавидя себя за слабость. И наконец вспомнил о неудачной попытке суицида в седьмом классе.

Стало безумно мерзко от самого себя и бесконечно противно. Стало стыдно перед Ричардом и маленькой девочкой, которые теперь теснились в доме, больше напоминающем уродливую коробку. Филл снова ощутил противный комок в горле. В уголках глаз показались горячие слезы. Губы задрожали. Мэллори, закрыв лицо обеими руками, тихо заплакал.

– Простите меня...

Ричард вместе с девочкой замерли, молча переглянувшись. Алан заскулила, положив свою голову на колени Филла. Рафаэль остался невозмутимо лежать на кровати.

– Простите меня... – дрожащим голосом повторил Мэллори. –Простите, что я такой слабый... Я хочу стать сильнее... Не хочу больше быть беззащитным и жалким.

Грей подошел ближе к Филлу, положив свою руку тому на плечо.

– Станешь.

Девочка подобрала свою куклу, придвинула свой стул ближе к Мэллори и села рядом. Она что-то хотела сказать, но вдруг с задней части «дома» послышался щенячий жалобный скулеж. Ричард насторожился.

– Вы тоже это слышали?

Грей посмотрел на обеих овчарок строгим взглядом. Рафаэль все так же невозмутимо продолжал лежать на кровати. Алан закрыла морду передними лапами, пристыженно глядя на хозяина.

– Да вы, должно быть, оба просто издеваетесь! – Ричард вышел из жилища, следуя за звуками скулежа. И минуты не прошло, как он вернулся обратно с недовольными возгласами.

– Хватит плодиться как не в себя!

В руках Грея было шестеро маленьких симпатичных щенков.

– Меня не было дома всего три человеческих дня!

Мэллори тихо хихикал, продолжая вытирать слезы грязными рукавами футболки. Девочка вступилась за собак.

– Папочка, не надо на них злиться! Давай оставим на этот раз щенков, смотри, какие милые!

Рафаэль соскочил с кровати и подбежал к щенкам, весело виляя хвостом.

– Да, боюсь, придется действительно оставить. Мне их уже раздавать некому! – Ричард положил всех щенков на кровать, тяжело вздыхая. – Можно попробовать впарить одного Сергей Сергеи... Хотя он вряд-ли нормально позаботиться о нем...

– Кто такой Сергей Сергеи? – спросил Филл, поглаживая Алана по голове. – Точно не английское имя. Ни разу не слышал такое имя. Это вообще двойное имя?..

Грей молча переглянулся с девочкой, после чего оба стали загадочно хихикать.

– Это наш странный сосед, который почему-то живет под деревом. – ответила девочка. – Может, вы с ним даже встретитесь.

– Милая, боюсь, если мы с ним встретимся, Мэллори больше не уснет. – усмехнулся Ричард, внезапно ударив себя по лицу. – Точно! Чуть не забыл!

Грей спешно встал на четвереньки и полез под кровать, старательно пытаясь там что-то отыскать. Филл, сам того не замечая, невольно засмотрелся на изгиб чужой спины. Взгляд стал медленно падать на соблазнительные бедра, которые очень некстати закрывали складки юбки. Девочку рассердил этот взгляд.

– Перестань на него так открыто пялиться! Это раздражает!

Мэллори опомнился и тут же отвел взгляд, от стыда прикрыв лицо одной ладонью.

– Извини, пожалуйста.

– Ну и ну, Мэллори, как тебе не стыдно? – язвительно сказал Ричард, наконец, вытащив из-под кровати какие-то мятые вещи. – Может, ещё и сзади встанешь? Зачем мелочиться.

Филл промолчал и только сильнее смутился. Грей отдал ему вещи.

– Это тебе. Сам сделал.

Мятыми вещами оказались темно-малиновая рубашка, сделанная непонятно из какого материала и синие брюки. На малиновой рубашке красовались аккуратно вышитые зеленые кости - ребра и позвоночник. Необычно.

– Ты переодевайся, а мы с Бритни выйдем из дома. Все равно нужно соорудить хотя бы маленькую будку для щенков на первое время.

– Так значит, эту девочку зовут Бритни? – спросил Филл.

– А я вас разве не познакомил?.. – опешил Ричард, прикрыв лицо рукой. – Ах, прошу прощения...

– Нет нужды извиняться, папочка. Зато сейчас мы познакомились. Тем более, ты так часто рассказывал о Филле, что у меня сложилось впечатление, будто мы с ним знакомы уже очень долго.

– Ричард рассказывал обо мне? Правда? – встрепенулся Мэллори, ощущая приятное волнение.

– Эй! – недовольно воскликнул Грей. – Во-первых, для тебя Его Королевское Высочество господин Ричард! Во-вторых, заткнись и переодевайся!

Ричард рассерженно отвернулся и вышел из «дома».

– Я тебе хочу кое-что рассказать. Переодевайся, а потом жди меня. – сказав, Бритни забрала щенков и тоже покинула жилище. Алан и Рафаэль метнулись вслед за хозяевами, оставляя Филла одного.

Мэллори неспешно стаскивал с себя грязную футболку, насквозь пропитанную кровью, переодеваясь и думая обо всем, что произошло за последние двенадцать человеческих часов.

“ Интересно, мама уже заметила мою пропажу или нет? ” – внезапно промелькнуло в голове Филла. –

“ Я ведь оставил после себя столько крови и грязи... Что она подумает, когда поймет, что меня нет дома? Как бы отреагировала Стейси, если бы узнала, что парень из снов действительно существует? Как бы отреагировали они обе, узнав, где я сейчас нахожусь? Будет ли меня искать полиция, если я задержусь в этом мире? Смогу ли я отсюда выбраться? Наверное, смогу. Но хочу ли я покинуть Паранормальный Мир? Я не знаю. Здесь жутко, страшно, повсюду ходят какие-то кошмарные твари, но рядом с Ричардом так спокойно. Бритни тоже кажется хорошей... А в Мире Людей меня ненавидят и травят. Я боюсь возвращаться. Вдруг, я вернусь и меня вновь попробуют убить? Ричард сказал, что продлил мне жизнь... Теоретически, мне ничего не угрожает, но все-таки... Ричард продлил мне жизнь.. такой ценой... Мне так стыдно, что я готов провалиться под землю. Я этого не заслуживаю. Я не хочу возвращаться. Стейси не понимает меня. Мать выгонит меня из дома, если узнает о моих секретах. Я не знаю Ричарда достаточно хорошо, чтобы ему доверять наверняка, но почему-то он внушает доверие... Мне не остается ничего, кроме как довериться ему. Или все же остается? Я настолько устал удивляться и волноваться, что теперь мне кажется, будто мне вовсе наплевать даже на самые странные странности... ”

Вдруг раздался стук в дверь.

– Я могу зайти? – послышался детский голос.

Филл ответил не сразу.

– Ах.. да-да, конечно!!!

Бритни невозмутимо прошла через огонь и зашла в «дом».

– Ты, кажется, о чем-то хотела поговорить? – по-доброму спросил Мэллори, присаживаясь на кровать. – Твой папа хороший человек, да?

Девочка присела рядом, усаживая себе на колени жуткую куклу.

– Нет. На самом деле, это совсем не так. Будь мой папочка хорошим человеком, он бы тут не находился. – в голосе Бритни прослеживалась ощутимая тоска и явное разочарование. – Ты и сам мог об этом догадаться, но твои чувства к нему «отупляют» тебя.

И тут Филлу стало тревожно. Он очень боялся, что на него вновь посыпятся оскорбления и осуждение. Неужели, и в мире после смерти его за это будут презирать?

– Я не буду говорить, что это неправильно. Здесь действует только одно правило, и вы оба его не нарушаете.

– Оба?

– Неважно. – с легким раздражением «отрезала» девочка. – Лучше задай мне те вопросы, на которые хочешь получить ответ, но сомневаешься, что папочка ответит честно.

Мэллори задумался. Пока Бритни не сказала о том, что Грей может соврать, Филл и не думал о подобном.

– Но откуда мне знать, что ты не будешь лгать?

Девочка закатила глаза к верху.

– Ну ты, конечно, тупой! Не я же тебя ненавидела настолько сильно, что желала умереть самой мучительной смертью!

Мэллори напрягся.

– Подожди. Ричард меня ненавидит? Но по нему не скажешь, что..

– Что по нему не скажешь? – Бритни отчего-то стала сильно злиться. – По нему не скажешь, что в прошлой жизни он убивал людей по щелчку пальца! По нему не скажешь, что он раньше, да и сейчас, заставляет всех играть с ним в карты, проигрывать дома, хозяйство и своих детей! По нему не скажешь, что папочка - последний человек, которому ты можешь доверять в этом мире! Папочка жестокий и сложный «человек», я не могу его понять до конца, но поверь мне на слова. То, что ты ему сделал - целеком и полностью непростительно. Так что даже если он до сих пор тебя ненавидит, то это уж точно заслуженно!

Филл не мог поверить своим ушам. Он представлял Ричарда абсолютно иначе.

– Если Ричард меня ненавидит, то почему тогда спас мне жизнь? – Мэллори твердо решил начать думать головой, а не эмоциями. – Это нелогично! Если бы он меня ненавидел, то вчера попросту оставил бы умирать и все. Судя по всему, он отдал немалую цену за мою жизнь...

– Я не знаю. – Бритни только развела руками. – Значит, все ещё любит. Клятва на крови это не шутки.

Филл ничего не понимал. Информация поступала не по порядку, не полностью, а разными, зачастую несвязанными между собой отрывками, вырванными из общего контекста, из-за чего общая картина в голове никак не складывалась. Что такого Мэллори сделал в прошлой жизни, за что Ричард может его ненавидеть? Да и если Грей и правда ненавидит Филла, то зачем он вызвался его спасать, выплачивая такую цену? Условия жизни в роскошном замке и этой грязной коробке, которая вот-вот развалится, настолько разные, как небо и земля. Информации сильно недоставало. Очень сложно было сделать какие-то выводы и что-то понять. Надо собраться с мыслями.

– Можешь рассказать поподробнее о моей прошлой жизни и жизни Ричарда? Кажется, мы были знакомы.

– Скажу наперед, папочка запретил мне рассказывать тебе некоторые моменты. – предупредила Бритни. – Я и сама чувствую, что он мне многого не рассказал. Он слишком многое скрывает, выдавая любую информацию за высокую цену, к тому же исключительно дозированно, тщательно взвесив перед этим все «за» и «против». Как он там говорит..?

Девочка на секунду задумалась, а потом вспомнила.

– Точно! Все козыри раскрываются по ходу игры!

Филл тяжело вздохнул. Кажется, придется знатно попотеть прежде, чем он получит всю важную информацию.

– Хорошо. Я тебя понял. Тогда.. могу ли я узнать, кем твой папа был в прошлой жизни?

– Мой папочка родился в тысяча семьсот девяносто четвертом году в семье богатого короля Англии. Он был первым и очень желанным ребенком. Его очень любили родители, особенно, отец. Когда ему исполнилось пять лет, у него родилась маленькая сестренка, но, как я поняла, ее судьбе нельзя позавидовать. Умерла рано, так и не успев пожить.

– Что с ней случилось?

Бритни с сожалением ответила:

– Папочка ответил очень расплывчато... Я не помню причину ее смерти... Наверное, он не хочет, чтобы я это знала. Он так же не хотел, чтобы я знала и то, что он мне на самом деле вовсе не родной.

Мэллори приобнял девочку одной рукой.

– Не родной? Но вы очень похожи... А где твои родители? Ричард воспитывает тебя самостоятельно?

– Виктор и Кристи мои настоящие родители. – девочка опустила взгляд на куклу, зачем-то ломая ей руки. – Да, папочка воспитывает меня один. Он ненавидит всех женщин, кроме меня и своей родной матери. Я не знаю, с чем это связано. Когда спрашиваю у него об этом, он молчит или переводит тему разговора.

– А как так вышло, что тебя воспитывает Ричард, а не Виктор и Кристи? Ты и сама сказала, что Ричарду нельзя доверять... – удивился Филл. – Кстати, у тебя очень красивая кукла... Хоть и жуткая...

– Я имела в виду, что папочке можно доверять, но очень, очень осторожно... Наверное, я не совсем правильно выразилась... В большинстве случаев он действует только в своих целях. Ему практически несвойственно сострадание к кому-либо. То, что он так борется за тебя и воспитывает меня, огромное исключение из правил. Ему просто Главные сказали срочно меняться, иначе папочке не светит «счастливое перерождение в прекрасной Англии»... Только, как папочка говорит, в несвободной и противной ему России. Вот папочка и старается измениться к лучшему. Но почему меня воспитывает именно он, я точно не знаю. Папочка и тут скрывает от меня истинную причину. Он только говорит, что Виктор плохой и что ему нельзя доверить ребенка. – Бритни улыбнулась, протянув Мэллори куклу. – Ее зовут Лулу. Это проклятая кукла. Мне ее Эрих подарил. А одежду для нее сшил Серафим.

Филл с отвращением посмотрел на куклу. На секунду ему показалось, будто Лулу моргнула и подмигнула ему. Стало не по себе. Мэллори отодвинул от себя куклу, предложив девочке оставить ее себе.

– А кем я был для Ричарда в прошлой жизни? Отцом? Нет, отцом вряд-ли, ты сказала, что отец его любил... Может, я был его матерью? Дедушкой? Эм.. сестрой? Нет, сестрой маловероятно... – Филл задумчиво перебирал в голове все возможные варианты. Но так и не угадал. – Мне кажется, словно я был кем-то очень близким ему...

Бритни покачала головой, постараясь ответить невозмутимо, но в голосе все равно чувствовалось отвращение.

– Любовником.

Мэллори растерялся, не зная, что и говорить. Он будто бы «помнил», что был с Греем очень близок, но почему-то все равно стало очень неловко.

– Т-то есть? У Ричарда была жена, а мы встречались тайно?! Какой кошмар!

– Какая жена! Папочка ещё с прошлой жизни ненавидит женщин! Ты тупица?! – на повышенных тонах спросила Бритни, отвесив Филлу звонкую пощечину. – Твоя проблема в том, что ты не умеешь слушать и очень спешно делаешь выводы, которые ещё и ошибочные!

Мэллори виновато замолк, потирая покрасневшую от удара щеку.

– В прошлой жизни ты был слугой папочки. Его родители были очень заняты королевскими обязанностями, поэтому времени на сына совсем не оставалось. Ты должен был обучать папочку грамоте и хорошим манерам, но вместо этого обижал его против воли!

Филла сильно напрягало слово «обижал». Оно будто было было несколько неуместным? Нелогичным? Скорее, странным. Разве можно обижать не против воли? Тяжело было сказать, не зная точного расклада дел. Девочка была ненадежным рассказчиком, ведь Грей очень многое утаил от нее, а ещё, возможно, где-то даже солгал.

– Обижал?..

– Ты делал ему больно! Папочка говорил, что вовсе не хотел такого внимания от тебя, но ты был слишком силён и любим, чтобы тебе сопротивляться! – хмуро фыркнула Бритни.

– Я был сильнее Ричарда?.. – поразился Мэллори. – Но как можно быть сильнее королевского наследника? Тем более, если я был всего-навсего слугой!

– Папочке было четырнадцать, а тебе целых сорок девять лет, когда все это началось! Ты был крепким и сильным мужчиной, а папочка слабым и беззащитным перед тобой подростком!

Мэллори не мог в это поверить. Бред, бред, бред! Это просто невозможно! О каком внимании идет речь? О каких обидах предстоит узнать? Догадки есть, но они просто безобразны. Одна хуже другой.

– О каком внимании ты говоришь?.. Почему я обижал Ричарда? Что такого он мне сделал? И что такого сделал ему я, за что он может меня ненавидеть?

– Что-то вы оба разговорились.

Бритни и Филл обернулись. Мэллори побледнел от страха, заметив на пороге Грея. Девочка же была очень спокойна.

– О чем разговариваете? – поинтересовался Ричард, облокотившись на стену, которая просто чудом не развалилась. – Вернее, общались. Стоило мне зайти, как вы тут же умолкли. Эх, а ведь мне говорили, что дружбы втроем не существует...

– Мы с Филлом играли. – безэмоционально ответила девочка, перебирая руками волосы Лулу.

– И каков был сюжет игры?

Мэллори было не по себе. Казалось, будто Грей втайне издевался над обоими.

– Сюжет игры был прост. – уверенно продолжала Бритни. – Я была мамой, а Филл моим сыном. Уходя из дома, я сказала ему, чтобы он ни за что не трогал загадочную куклу на чердаке. Ну, на кровати. Но Филл меня не послушал и теперь кукла хочет его убить.

Ричард приподнял одну бровь, посмотрев сначала на Мэллори, а потом на девочку. Бритни молча смотрела на Грея в ответ. Филл был бледен и ничего не говорил. Он никогда не умел нормально лгать, поэтому молчал, боясь, что Ричард обо всем догадается. Но последний лишь многозначительно хмыкнул, переведя тему разговора.

– Вот как. А я соорудил небольшую будку для щенков. Можете посмотреть. Ах, да, Мэллори, тебе нужно хотя бы чуть-чуть поспать. В Паранормальном Мире твои потребности во сне и еде, конечно, сильно притупляются, но это не означает, что их нужно вовсе игнорировать.

– Хорошо, я тебе понял... – еле выдавил из себя Филл. После стольких событий за один день хотелось не выспаться, а умереть. Попадение в Паранормальный Мир, лечащий огонь, Терригастинг, кукла Лулу, отрывки воспоминаний из прошлой жизни... Слишком много событий за один день. Все казалось странным и нереальным.

Будка вышла очень неплохой. Все же лучше, чем ничего. Щенки очень громко скулили, если Алан отходила от них дальше, чем на полметра. Рафаэль намеревался отжать у щенков будку. Он брал зубами за шкирку щенков, вытаскивая их из будки и залезая туда самостоятельно. Алан рычала на него, выгоняя Рафаэля и затаскивая щенков обратно. За этим было забавно наблюдать.

– А ведь я хотел послать к тебе на помощь Рафаэля... – вдруг признался Грей. – Как же я рад, что выбрал Алана. Рафаэль на ее фоне просто идиот.

– А почему ты не мог помочь мне самостоятельно?

– Во-первых, в Мире Людей папочка считается призраком. – стала объяснять Бритни. – Это значит, что он не имеет какого-то тела, а соответственно, и силы. Ему необходимо завладеть чьим-то телом, чтобы показать себя. А во-вторых, Главные его бы просто не пустили туда и все.

– Вы оба уже неоднократно упоминаете каких-то Главных... Кто это? – задумчиво спросил Мэллори.

– Главные - это те, кто управляют этим миром. – объяснил Ричард. – Паранормальным Миром управляют шесть существ, имеющих человеческое обличие. Первый Главный пришел в этот мир из Рая. Второй главный из Аномального Мира. Третий Главный из нашего, Паранормального Мира. Четвертый Главный пришел к нам относительно недавно из Мира Людей. А Пятый и Шестой настолько стары, что никто не знает, откуда они взялись. Ходят слухи, что Шестой Главный смог выбраться из Пустоты. Оттуда, откуда невозможно выбраться. Именно в Пустоту и попадают души из этого мира, если «умирают» в последний раз. Из пустоты нет возврата, но Шестой так не думает. Главные определяют, какой душе уже можно родиться и где, а какой ещё нельзя, следят за изменениями каждой души, да и в целом наблюдают, чтобы в этом мире сохранялся беспорядочный порядок.

– А может ли так быть, что мой папа, который пропал без вести, и есть Четвертый Главный? – в голосе Филла появилась непонятная надежда. – Я смогу его увидеть?

– Очень сомневаюсь. – разрушил надежды Грей. – Я нахожусь здесь очень давно, но видел всего пару раз только Шестого. Остальных никто никогда не видел.

Мэллори хотел ещё что-то спросить, но Ричард настоял на том, чтобы тот пошел спать.

Филл лежал на неудобной кровати, думая обо всем, что произошло за последнее время. На коврике бесшумно играла Бритни. Грей куда-то пропал. Наверное, опять возился с собаками. Так много мыслей крутилось в голове. Из-за огня, постоянно защищающего «дом», было жарко. Хотелось раздеться. Ричард сжег грязные вещи Мэллори даже вопреки просьбам этого не делать. Уже даже неудивительно.

Филл твердо решил стать сильнее и меньше руководствоваться эмоциями. Надо вернуться домой. Хотя бы ради.. ради..? Ради чего? Ради себя? Да, наверное. Если не ради себя, то хотя бы ради родной мамы, которая наверняка переживает и волнуется за сына. Усталость понемногу одолевала Мэллори. Сон с каждой секундой все больше и больше овладевал им, пока не завладел полностью...