Десять лет промелькнули. Пшик, и нет их уже. Быстро и незаметно. Маленький я вырос и, наконец, понял, почему я должен умереть, за что, да еще и как. До призыва фамильяра оставался месяц. А я до сих пор не смог овладеть своей силой. 

На улице стояла теплая погода. Настало так называемое бабье лето. Хоть о лете мало что говорило. Лес пожух. Иголки на соснах висели коричневые, а клены и березы вообще скинули с себя листву. И сейчас земля была укутана плотным ковром желто-красных листочков. В воздухе уже витал запах прохлады и дождей. «Сварог кроет Землю павшими листьями да кличит Богов Светлых на небо».

Я стоял перед столбами, сосредоточенный и измученный. За эти годы я их перерос, и они мне еле-еле доходили до бедра, но все еще оставались той занозой в ж… в мягком месте. 

Свеча горела. Легкие потоки ветра колыхали огонек. Я закрыл глаза, поднял руку. Тело напряглось, на лбу выступил холодный пот. Я представил, как свеча плавно поднимается вверх и так же аккуратно приземляется на другой столб. Когда я открыл глаза, желтая трава рядом со столбами полыхала. Я чертыхнулся, подскочил туда и начал отбивать ногами бедный огонек. 

- Ты слишком сильно сосредотачиваешься… 

Я фыркнул. 

Бабушка Ольга сидела на террасе рядом с домом, покуривая трубку. За десять лет она ничуть не изменила своим привычкам. В такие теплые осенние дни, бабушка любила выходить на улицу, и сидеть, смотреть, как я раз за разом лажаю. 

- Мама говорит, что мне не хватает концентрации, ты говоришь, что я слишком сосредоточен! Кого мне слушать? 

- Себя, - бабушка меланхолично выпустила дым, и оперлась спиной на кресло. 

Я нахмурился, еще раз фыркнул и пнул столб. По ноге прокатила волна боли, но я не подал виду. Бабушка продолжила: 

- Сила приходит один раз и остается навсегда. Морана уже сделала свой дар, в противном случае ты даже не смог бы сбить свечу. А Велес позволяет использовать силу. Но ты не хочешь ее прочувствовать внутри себя, чтобы попросить своим голосом.

 Бабушка часто говорила мне это странное словосочетание. Попросить своим голосом. Позвать хозяина или хозяйку, чтобы они услышали, что это я, один из детей чародейской ночи, и позволили использовать силу. 

- Теперь тебе осталось принять этот дар, мальчик, - закончила бабушка. 

Мальчик. Все проблемы от того, что я мальчик. Может я и тупее, чем другие ведьмочки, но уж точно не меньше их достоин жить. Я еще раз фыркнул. Поднял свечу и поставил ее на столб. Затем подтянул лямки рюкзака с земли. И так уже опаздываю в школу. 

- Подумаю об этом вечером, бабуль. 

***

- Почти опоздал. 

Я плюхнулся за парту, одновременно раскрывая рюкзак. В ту же секунду прозвенел звонок. 

- Но не опоздал же, - я улыбнулся и повернулся к своему соседу по парте.

Знакомьтесь, это Даня. Я, конечно, рассказал вам о злобном Матвее, но совсем забыл упомянуть, что тогда, первого сентября, ретировавшись на другую парту, начался десятилетний цикл супер-пупер дружбы. Настолько супер-пупер, что год назад Даня проколол мне верхний хрящ на ухе. С тех самых пор, он просто уверен, что будет офигенным хирургом. Хоть тогда я испытал нереальную боль, было много кровищи, и попал он не с первого раза, кстати. 

Тут к нам резко развернулась Машка с передней парты. Девчонка любила эксперименты со своей внешностью, поэтому ее волосы никогда не отрастали ниже плеч. А еще она всегда очень громко говорила. 

- Что на Хеллоуин делать будете? - протараторила девушка. 

Тем временем, я заметил, как две одноклассницы на первой парте в ожидании уставились на нас с Даней. 

- А это тебе интересно? - Даня усмехнулся. 

Машка хмыкнула. 

- Ну, будем считать, что не только мне, - она хитро сверкнула глазками. - Так что? 

- Есть предложения? 

- Старшаки устраивают пати на хате в ночь 31-го. Приглашены все, кто со своим. Заманчивое приглашение, не правда ли? 

Комок бумаги стукнулся об мою голову и улетел на пол. Кто бы это мог быть? Мы синхронно повернулись. 

- Машенька, а ты не слишком маленькая, чтобы по старшакам ходить? - Матвей оскалился, как подзаборный шакал. Меня аж дрожь пробрала. 

- Это не твое дело, Матвей! Чего пристал? 

- Да так, поинтересоваться. Хотя, тебе, наверное, не в первой, можно и без своего уже, - затем Матвей показал просто самый мерзкий жест, который только мог придумать.

Машка вспыхнула и отвернулась. Даня, скривившись, смотрел в его сторону, а я больше не мог сдерживаться. Я подскочил с места, готовый вдарить по роже этому несчастному. 

- Придурок! 

В классе все притихли, намечалась веселуха. Даня начал что-то говорить, пытаясь меня успокоить. Матвей встал. Мы поравнялись. Ну, как поравялись. Мне не хватало всего лишь каких-то пять сантиметров, чтобы смотреть прямо в глаза этому мудаку.

- Следи за языком, котенок, - проговорил он. С его лица не слезал ехидный оскал. 

- За чьим? За твоим? 

Мамой клянусь, мы бы с ним сейчас сцепились, если бы в класс не вошла учительница. Мы продолжали испепелять друг друга взглядом. Даня схватил меня за руку и усадил на место. 

- Ты чего? Он же не стоит того. Но ты с каждым разом все агрессивнее и агрессивнее. 

Даня был абсолютно прав. Но Матвей с каждым разом бил по нужным точкам. Мне бы реально было плевать, обзови он меня шлюхой, но мне крайне неприятно, когда он кидал такие словечки в сторону моих друзей. И, кажется, Матвей об этом догадался. Это первое. А второе, приближался день призыва фамильяра. День, когда я, блин, умру, если в ближайшем месяце не приму свою силу. Уж напоследок, можно набить этому долбоящеру морду. 

Я вздохнул. И ничего не ответил Дане. Постарался слушать урок, но выходило не очень. Звонок с последнего занятия прозвенел неожиданно. Просто я уже начал засыпать. Даня растолкал меня. Я начал меланхолично складывать учебники в рюкзак. 

- Ну, что ты решил? - Даня уже встал со стула. 

- М? 

- Пойдешь на Хеллоуин или нет? 

- А, да. 

Нет, конечно, куда я пойду. Куда-куда? Пойду в лес на ведьминский шабаш. Умирать. Эх. 

- Окей, - Даня ничего не ожидал услышать помимо моего положительного ответа. - Ты ведь сейчас не обидишься, если я Машу провожу? Кажется, она расстроена. 

Я пожал плечами. 

- Ну, валяй. 

Даня отсалютовал мне двумя пальцами, кинул «до завтра» и упорхнул на крыльях любви. Я закончил собирать рюкзак, закинул его на плечо и вышел из класса, а потом уже и из школы. 

Школа, кстати, была маленькая, серая и неприметная. Как будто полностью залитая из бетона, но если подойти поближе к стенам, то можно разглядеть очертания блоков. Я вышел во двор. На улице оказалось почти тихо. Я заметил компашку Матвея. Они тусовались на турниках. Сам Матвей и Пупа с Залупой, закадычные друзья. Вообще они близнецы, и по совместительству сыновья охотника, приближенного к отцу Матвея. Завидев меня, Матвей спрыгнул вниз, что-то кинул своим друзьям и направился в мою сторону. Вот черт. Мне реально сейчас не до тебя. 

Я свернул за угол школы, и почти скользнул на тропинку, ведущую вниз. Может убежать? Ну, нет. Интересно, маму вызовут в школу, если я сейчас его изобью? И пойдет ли она?

Меня резко схватили за плечо, и развернули так, что я впечатался спиной в стену. Да-а, задумался я немножко.

- Кажется, мы с утра недоговорили. 

- С кем? - я не подал виду, что мне было больно.

Раньше мы с Волковом ссорились не так часто, но последнее время то он цепляется ко мне, то я. Мне было сложно понять, что такого произошло, но Даня был прав. И Матвей и я с каждым днем становимся все агрессивнее и агрессивнее друг к другу. 

Матвей цыкнул. Я ухмыльнулся. 

- Окей, котенок. Давай ты просто извинишься, и мы разойдемся. 

- Давай ты просто пойдешь на хер? 

Матвей вцепился ладонью мне в челюсть. Я стукнулся затылком об стену. Боль прошлась от головы до шее. Я чувствовал, как его пальцы скользили по мои зубам через кожу щеки. Матвей сильнее сжимал лицо. Пришлось схватить его за руку, потому что мое несопротивление явно понравилось парню. Но он только сдавил мне кожу под подбородком. Дыхание перехватило. 

- Ну? 

Я готов ему врезать. Мне хотелось заставить его кричать от боли. Вцепиться в глотку и неистово колотить по лицу. Впервые подраться с ним на самых серьезных щах. Я попытался вывернуться. Начал дергаться, как мышка в зубах у кошки. Но куда там. Матвей держал меня железной хваткой.

- Ну? - кинул он еще раз. 

Я обозлился. Был только один способ заставить отстать от меня. Язык мой, друг мой, враг мой. 

- Хм, - я начал улыбаться. Губы растянулись в ухмылке, так что показался мой выпирающий клык. Раньше меня беспокоила такая особенность зубов, я даже просил маму отвести к врачу спилить мне этот зуб. Но стоматолог, конечно, отказалась. Теперь, когда я вырос, этот недостаток оказался изюминкой.  

Матвей опешил, но не отпустил. Он знал, что сильнее меня, поэтому я не смогу провернуть что-то эдакое. Но у меня всегда был козырь в рукаве. Я продолжил:

- Нравится, да? Вот так держать меня. Чувствуешь силу? - Хватка не изменилась, но это был не конец. - Тебя дома бьют или что? Ты недостаточно хорош для своего папочки? - Матвей постепенно сжимал пальцы на моей челюсти. Еще секунда, и он бы отстал, но я уже говорил, что язык - враг мой. - А как насчет твоей мамочки? 

Матвей со всего размаха ударил меня лбом по носу. Кровь потекла тут же. Ее неприятный вкус обдал губы. Я инстинктивно присел, не давая каплям заляпать одежду. Затем коснулся переносицы. Вроде на месте. Я зажмурился, пульсирующая боль била по затылку. Но быстро успокоилась.

У Матвея нет матери. Есть мачеха, но матери нет. И я знаю об этом, весь класс знает об этом. И мне действительно не стоило играть на его чувствах.

Нам стоило закончить на этом, но Матвей обозлился. Он присел передо мной, протянул руку к моему лицу и размазал кровь по щеке.

- У меня, в отличие от тебя, есть отец. И есть нормальная семья. А ты с кем и где живешь? Разве это не говорит, что как раз таки наоборот? - парень говорил, а мои зубы сжимались до дрожи. - Это тебя никто не любит, маленький, беспомощный мальчишка. Глупый и бездарный, - закончил он. 

Без-дарный. Я мог вытерпеть это слово из уст матери, бабушки или их фамильяров. Я терплю, зная, что они не со зла. Но Матвей… Услышать это от Матвея, было выше моих сил. Сука. Вступать с ним в словесную перепалку было ошибкой. Даже здесь он меня переиграл.

- Перестань, - сдавленно прошипел я. 

На глазах проступили слезы. Я наклонил голову, чтобы Матвей не увидел, как я плачу. Боль с отчаянием смешались и вспыхнули. Я чувствовал, как внутри у меня все горело. Все. От кончиков пальцев до кончика несчастного носа. 

- Никит, прости, - Матвей неожиданно ухватился за мою ладонь. - Я не хотел.

Наши соприкоснувшиеся ладони обожгло. Матвей одернул руку, шокированно смотря на свое кольцо. Мои глаза застелила пелена. А затем меня накрыла волна белой вспышкой. Боль утихла, кровь перестала идти. На секунду мне показалось, что я грохнулся в обморок. Но открыв глаза, я понял, что не я. Матвей лежал на земле без движения. Сначала я подумал, что он вообще сдох. 

- Матвей! - я подскочил к нему. Пришлось положить голову на его грудь, чтобы услышать стук сердца и ощутить дыхание. Ву-ух. Вроде дышит. - Да что произошло, блин?

В голове начали проскальзывать уроки ОБЖ. Так сколько там? Двенадцать? Двадцать? Сколько вдохов? А-а-а! Плевать! Я зажал Матвею нос и прильнул к губам.

- Мря-у-у, кажется, я вовр-ремя подоспел, - в ту же секунду, откуда не возьмись, появился Фелемон. Он спрыгнул с ветки и встал рядом. Кот довольно уставился на меня. Наверное, он сейчас жалел, что вместо рук имел лапки, и просто не может заснять мою спасательную операцию.

- Фелемон! - я отпрянул от губ Матвея и уставился на кота. - Что случилось? ъ 

- Ты выр-рубил его, - констатировал кот. 

Ага, большое спасибо! По-твоему, я совсем тупой?

- Что делать-то? - взвыл я.

Кот казался абсолютно спокойным. А я чуть волосы себе на голове не начал рвать. Матвей все еще не просыпался. Я в панике смотрел то на него, то на кота. Я не знал, что произошло и что я должен сейчас делать. Вызвать скорую? Бежать в школу? Звонить Дане?

- Используй забвение, - выкатил фамильяр.

- Что? 

- Используй забвение, - еще раз повторил Фелемон. 

Я недоверчиво посмотрел на кота. Совсем что ли дурной?

- Я-я не могу! Это же одно из пятнадцати заклинаний Велеса, его не каждая ведьма-то может использовать! - руки затряслись. 

- У тебя-я нет выбора, мальчик. Он охотник, - кивнул фамильяр. - Либо ты сейчас используешь забвение, либо мир между охотниками и ведьмами р-рушится. 

Я сглотнул. Зажмурился. Да как я только мог влипнуть в такую историю? Я до сих пор не мог осознать, что конкретно все-таки натворил с Матвеем. Но если бабушкин фамильяр говорит, мол, все плохо, значит я должен слушаться его. Сейчас-сейчас. Велесово забвение. Я зубрил и это заклинание. Руки задрожали еще сильнее. 

- Может, позовешь бабушку Ольгу? - это был последний отчаянный крик.

- Я не успею, - кот махнул хвостом и повторил. - Никита, у тебя нет выбора. 

Я кивнул. Нет выбора, значит нет выбора. Глубоко вздохнув и сосредоточившись, я уложил ладонь Матвею на лоб и начал произносить заклинание. 

- Magister noctis, exaudi vocem meam. Obliviscatur, - я пытался четко выцепить моменты воспоминаний ближайших пяти минут. Так работало заклинание забвения. Ладонь вспотела. Но я уже дышал ровно и спокойно. 

Матвей не двигался. Я удивленно посмотрел на кота, пытаясь понять все ли правильно было сделано.

- У-уходим, - но кот встал на четыре лапы, даже не посмотрел на парня. 

Я поднялся, и мы вместе побежали в лес. Дыхание сбивалось. Далеко убежать мы не успели, поэтому шмыгнули в кусты и притаились. Как раз в ту же секунду из-за угла вышли Пупа с Залупой. Видимо, Матвей долго не возвращался. Близнецы остановились, увидели лежащего друга и резко подскочили к нему. Им удалось растормошить Матвея. Тот поднялся, держась за лоб. Парень выглядел потрясенным. 

- Что случилось? - спросил его Пупа.

Матвей сморщился. Он продолжал держаться за голову.

- Не помню, - тихо выдавил он.

Близнецы удивленно переглянулись.

Волков еще несколько минут пытался вспомнить, почему он лежал без сознания. Но ему так и не удалось. Поэтому он поднялся, отказавшись от помощи Залупы, и они все вместе исчезли за углом. 

Фух. Матвей не умер. А то я уже подумал, что убил его. Мое тело, которое все это время держало себя в напряжении, расслабилось.

- Идем домо-ой, - предложил кот.

Я, конечно, не стал сопротивляться. Мы шли через лес, не выходя на тропинку. И только дойдя до дома, я осознал, что впервые смог использовать заклинание. 

***

Когда я вернулся домой, в гостиной меня уже ждали мама и бабушки. Они сидели в гостиной. Бабушка Ольга в кресле, а мама с бабушкой Марьей на диване. В камине уже потрескивали поленья, хотя за окном еще и был день. Бабушка Ольга осмотрела меня с ног до головы. Я смущенно попятился, а кот вальяжно прошелся вперед и прыгнул на колени к своей хозяйке. 

- Мы почувствовали дикий скачок энергии нашего семейства, - начала мама. - Что ты пытался сделать? 

- Ну-у… - я не знал, как объяснить произошедшее. - Я очень сильно поссорился с Матвеем и…, - я инстинктивно дотронулся до лица и вспомнил о размазанной по щеке крови из носа. Родственницы тоже видели мою разукрашенную мордашку, но будто специально игнорировали.

- Этот молодой человек выр-рубил охотника, - ответил кот за меня. 

Мама и бабушка Марья обомлели. А бабушка Ольга тихо захихикала. 

- Вырубил? - вздохнула мама.

Я попятился к двери. Наверное, коту стоило уточнить, как именно я его вырубил. 

- Но потом он успешно-о использовал на нем забвение, - закончил кот. 

- У-успешно? - бабушка Марья схватилась за сердце.

- Забвение? - а мама подскочила с дивана.

- Охотник жив, - как бы невзначай заметил Фелемон. 

- А он мог умереть?! - я шарахнулся, растопырив руки. О таком эффекте забвения я даже не подозревал. Мерзкий котяра, даже не предупредил меня! 

- Забвение - сильное заклинание, - проговорила бабушка Ольга. - Твоя мать так и не освоила его. 

- Ты хоть понимаешь, что натворил? На охотнике? Да как вообще?.. - мама почти захлебнулась в ругательствах. 

- Да я случайно! - я начал свое оправдание, но она проскочила мимо меня и вышла из дома, проклиная все и вся. 

- У нас могут быть проблемы, - вступилась бабушка Марья, но ее прервала бабушка Ольга. 

- Вот, когда они будут, тогда мы и поговорим об этом. Так что угомонитесь, - бабушка погладила кота. Тот замурчал. - И поздравьте мальчика. Теперь у него появился шанс призвать фамильяра.