На физ-ру не стоит опаздывать, ни при каких обстоятельствах. Правило неписаное. И кто бы сомневался, что я его не всегда исполнял. Не успев попрактиковаться, не успев даже позавтракать, уставший и злой я влетел на корт. Незаметно успел втесаться в толпу бежавших и слиться.

- Он уже отмечал?

Даня порядком выдохся, раскраснелся, но отрицательно качнул головой.

- Фух, - я продолжил бежать.

Матвей и Пупа с Залупой бежали впереди. И, кажется, вполне хорошо себя чувствовали.

На улице все еще тлело осеннее солнце. Теплый воздух попадал в легкие, от чего бежать оказалось легче. Еще дома, зная, что опоздаю, я нацепил шорты и футболку, а сменку запихнул в рюкзак кое-как вместо учебников. Сейчас рюкзак валялся у трибун с другими сумками.

- Стройся!

Наконец крикнул физрук. Он вошел на корт со стороны школы, держа в обоих руках по мячу. Мы остановились и встали в линеечку, тяжело пыхтя и толкаясь. Матвей стоял через человека и как-то подозрительно потирал свою ладонь.

- Разбейтесь на команды и поиграйте в волейбол. Мне надо отойти, - физрук кинул нам мячик, а сам пошел на выход с корта, недовольно бурча себе под нос.

Даня, воспользовавшись уходом физрука, улизнул на трибуны. Некоторые последовали его примеру. Мы быстро разбились на группы, вместо сетки поставили ограничения в виде рюкзаков и обозначали примерную высоту. Игра началась. Сначала все было спокойно, но жар игры вскоре охватил всю площадку. Я вспотел уже в третий раз за утро.

- Меняемся!

Я шагнул вперед и мурашками на шее почувствовал опасность. Я обернулся, и столкнулся взглядом с глазами Матвея. Мы одновременно повернулись друг к другу, застыли на месте.

- Ник, мяч твой!

Я напрочь забыл об игре. Но быстро пришел в себя, завидев летящий мяч прямо мне в голову. Прыжок. Понимаю, что не смогу отдать пас. И перекидываю на другую сторону, но сталкиваюсь с блоком Матвея.

Мяч летит вниз. А мы теряем очко.

- Собака сутулая, - беззвучно процеживаю я. Злость вскипала. Матвей услышал мое недовольство и прикусил щеку. Что ж… видимо, он не хотел вступать в перепалку. От этого я злился еще больше.

Игра начала набирать обороты. Мяч активно перелетал через сетку, отдавались пасы, слышались крики поддержки и одобрения. Мяч пролетел прямо у меня над головой. Я быстро реагирую, луплю со всей дури и попадаю прямо в яблочко. Матвею в нос. Глаз за глаз, волчара шерстяная!

- Он специально! - кричит Пупа и бежит к своему другу.

- У тебя кровь, - замечает Залупа и остервенело смотрит по сторонам, в поиске тренера.

Матвей отлепляет ладонь от носа. Кровь и правда идет.

- Капец тебе… - шипит он.

И мы сцепаемся, как котенок со щенком. Шлепаемся на пол, кувыркаемся, пытаемся выдрать друг другу клочья волос и кожи. А главное, я не понимал, откуда во мне кипела такая ярость, такое неистовство, по отношению к нему. Опасность, которая исходила от Матвея, обжигала.

Я не мог сказать точно, помнил ли Матвей, как вчера смачно залепил мне лбом по носу. Мы с ним никогда не дрались по-серьезному. Никогда не били друг друга кулаками по лицу, не пытались выломать ребра или как-то по-другому навредить. Чаще всего мы хватали друг друга за волосы, как девчонки, или кусались. В общем, ждали пока нас кто-то расцепит. Этот раз на мое удивление не стал исключением.

Матвей навалился на меня и потянул за волосы к земле. Я же в свою очередь укусил его за плечо. Он одернул руку и сильно сжал мне бока своими бедрами.

- Эй, эй, эй! - в это мгновение я услышал басистый голос физрука.

В следующую секунду Даня сдирает меня с Матвея, облепляет руками и держит крепко-крепко. Пупа с Залупой взяли друга под бока, и сделали вид, что они давно пытались остановить демоверсию драки.

Кровь из носа Матвея размазалась по лицу, а у моей губы зияла красивая ссадина. Я получил ее, когда Волков выдрал руку из моего укуса. Хе-хе.

- Что это вы тут устроили? - физрук хлопнул меня трубочкой из бумаги по затылку. Да, я стоял ближе. - Живо помирились, и чтобы мне такого больше не устраивали!

Я протянул Матвею руку. Но только коснувшись моей ладони, он одернул ее.

- Чт… - нахмурился я, и уже хотел накинуться на того и при тренере. Однако Матвей удивленно уставился на свое кольцо. В детстве он носил его на цепочке. Теперь его руки выросли, позволяя носить кольцо на среднем пальце.

Из школы послышались радостные звуки звонка. Класс будто сдуло. Физрук еще ругался, но все спешили переодеть штаны в юбки, футболки в рубашки за эти несчастные пятнадцать минут.

Я схватил рюкзак с трибун, и мы с Даней побежали внутрь школы. В раздевалке я быстро вытряхнул содержимое сумки, натянул черную толстовку и влез в штаны, как тут кто-то схватил меня за плечо и потащил к выходу. Уже на улице я увидел, что это был Матвей, и мы стремительно направлялись в лес.

Редкие сосенки быстро окружили нас. Матвей, наконец, остановился, резко отпустив меня. Он встал напротив, взял мою руку и вложил туда что-то. Это что-то тут же ошпарило мне кожу, и я отдернул ладонь. Волчье колечко выпало и шлепнулось на землю. Я с ужасом посмотрел на оберег, а потом уставился на Матвея. Он мне показал свой палец, на котором уже сиял красный круговой ожог. Чувство непреодолимой опасности отпустило. Мне больше не хотелось обкусать парня с ног до головы до крови и до костей. Оберег. Все это время на меня давил его оберег. А я просто защищался.

- Как ты мне это объяснишь? - парень был абсолютно спокоен. Видимо, снятие колечка подействовало и на него.

Я выдохнул, скрестил руки на груди и хмыкнул.

- Я вообще не понимаю, о чем ты говоришь, - отсутствие оберега на пальце охотника придало мне неимоверного спокойствия. Я не имел права спалиться. Хотя и палиться-то мне и не в чем. Я пока еще не ведьма и шансы ей… кхм, им стать у меня появились только вчера.

Матвей раздраженно цыкнул, отдернул кисти моих рук, развернул корпусом к себе и ощупал… грудь. Он ругался, и продолжал похлопывать меня по торсу.

- Что ты пытаешься там найти? - я насмешливо смотрел на него. Вот оно. Охотники же уверены, что все ведьмы - женщины.

- Да быть не может, это какое-то колдовство, да? - с этими словами он оттянул мне резинку штанов вместе с трусами. Смотрел туда с минуту и потом отпустил.

- Убедился? Понравилось? - съехидничал я. - Матвей, ничего что мы уже лет десять в один душ ходим?

- У тебя есть сестра? - не обращая внимания, спросил он. - Меняешься с ней одеждой, чтобы в школу не ходить?

Я приложил ладонь ко лбу Матвея. Тот от неожиданности отшатнулся и ошарашено уставился на меня.

- Хм, диагноз ясен, - потер я подбородок другой рукой. - Ты больной.

Матвей зафырчал невнятно. Сейчас он был похож на бурчащего волчонка, который ткнулся носом в кислое молоко. Я сдержал себя, чтобы вредно не захихикать.

- Расскажешь кому-нибудь об этом, и ты труп, - сказал Матвей, угрожающе зыркнув.

- Расскажу, что? Что ты мне в штаны залез? - все-таки сзловредничал я.

Но Матвею не понравилась моя шутка. Он хмыкнул и ушел.

Дурашка, он, правда, на секунду мог подумать, что я девчонка? Да, я с рождения мечтал быть девочкой, но вот незадача - родился пацаном.

***

- Ты где был? - как только я зашел в класс, Даня подлетел ко мне с расспросами. Но не успел я ответить, как Матвей зашел за мной и спокойно уселся за свою парту.

- Вы-вы?.. - Даня смотрел то на меня, то на него и никак не мог найти на мне следы избиения.

 - Мы просто поговорили. Все цивильно, - успокоил я друга.

Мы сели на свои места, продолжая болтать. Машка развернулась к нам.

- Никит, у меня есть перекись, - девушка тут же достала из своей бездонной сумочки медикамент и, щедро полив ватный диск, осторожно приложила его к моему лицу. Я уже и забыл о той ссадине у губы, полученной на физ-ре. В тот момент я заметил два испепеляющих взгляда на мне: Дани и Матвея.

Даня сидел смурной все оставшиеся уроки. Я понимал его поведение, но не знал, как помочь. Даня влюблен в Машу еще с первого класса. Когда я узнал, он мне признался, что специально сел позади нее, потому что духу не хватило познакомится. Так прошло десять лет, а духу он так и не набрался. А Маша всегда относилась к нему, как, дайте подумать… бездомному котенку. Вроде милый, жалко, а дома места нет.

Друг испепелял доску взглядом. Он не реагировал на мое тихое ерзанье. Как же мне привлечь его внимание, не запалившись перед учительницей. И тут мне в голову пришла гениальная идея. Записочки. На уроке физики? Почему бы и нет? Я отодрал кусок от листка и быстро начиркал:

«Есть идея».

И подвинул ее Дане. Ответ не заставил долго ждать.

«Ну?».

Я довольный, что это сработало, быстро изложил суть.

«Кароче, я после урока быстро смоюсь, а ты поймаешь Машку, скажешь, что скучно одному идти и невзначай упомянешь, что я убежал к своей якобы существующей девушке».

«Думаешь, поможет?»

«Ну, она хотя бы, наконец, поймет, что я в ней не заинтересован».

Даня фыркнул.

«Идет».

Как по велению звонок озарил стены школы. Учительница копошилась у доски. А я быстро свалил учебники в рюкзак, кинул Дане:

- Ну, я побежал.

И смылся в закат. День прошел весело. Всегда бы так.

***

- И-идем за мной.

Я спокойно шел по своему родному лесу, и тут над головой раздался знакомый кошачий тенор.

- Зачем? Я устал, хочу есть и вообще… мне сегодня Матвей в штаны заглядывал. Чем ты можешь еще меня удивить?

- Увиди-ишь… - загадочно проговорил Фелемон, и пошел в обратную сторону.

Я был заинтригован, поэтому все-таки решил продолжить этот великолепнейший день. Кот повел меня в обратную сторону, а вскоре мы вообще вышли в город. Даже не город, а городишко. Он был маленьким, неказистым, центр сразу переходил в спальные районы с переплетенными улочками и закорючками-тупиками. До столицы тут рукой подать, но выглядел город так, что далеко не рукой и не подать.

От школы мы прошлись по парку и вышли к началу улицы. Оттуда через пару кварталов, кот остановился и сказал:

- Смотри?

- Куда? - Я непонятливо уставился на него, а кот махнул хвостом, мол, вон за углом.

Нахмурившись, я осторожно выглянул и обомлел. Тупик уходил в черные выходы развлекательных заведений. Было пасмурно, немного темновато, но, бог ты мой, эту куртку я узнаю из тысячи. Темно-красную с полосками и россыпью японской вишни. Матвей. А рядом с ним, точнее задом к нему стоял еще один парень. И они… И они… Да черт, мне мой внутренний цензор не позволяет сказать, что они там вытворяли! И тот незнакомец, точно был парнем, пар-нем, не девчонкой.

- Вот мать моя женщина… - я отлепился от угла и прилепился к стене, ошалевши смотря в пустоту, - роди меня обратно…

Тем временем, они закончили. Незнакомец потянулся за поцелуем, но Матвей только оттолкнул его и сунул деньги в горлышко водолазки. Незнакомец фыркнул и кинул деньги обратно в лицо парня.

- Так ты ко мне относишься? - прорычал он.

Но Матвей только усмехнулся. Незнакомец толкнул его в плечо и открыл дверь, которая, видимо, являлась черным входом.

- Кот, ты чего меня не предупредил? - я все еще не мог отойти от шока. Мне бы стоило намыливать ноги и драпать отсюда, но тело отказывалось двигаться. Может мне все это привиделось? Кот только довольно ухмыльнулся.

И тут из-за угла вышел Матвей. Он остановился, замер и немигающим взором уставился на меня. В тот момент эмоции на моем лице выражали то же самое. Мы друг на друга, как в зеркало смотрели.

- Ты… - парень шагнул назад.

- Я никому не скажу! - выпалил я, и закрыл лицо руками, ожидая удара. - Честно…

Матвей молчал. И даже не собирался меня бить. Он потоптался на месте и ушел. Я выдохнул. Кажется, у меня задергался глаз.

- Ты дурачок? - заговорил кот. От неожиданности у меня сердце екнуло. - Одно твое слово, и охотничек у тебя на поводке. А ты «никому ничего не скажу», да еще и «честно»!

- Тьфу на тебя, глупый котяра! - я почти отошел от шока. - Я тут чуть душу Хозяйке не отдал, а ты…! - проорал я. - Домой, блин, идем!

Я мчался по лесу как ошпаренный. Что я только что увидел? Хозяйка милостивая, Матвей, гроза школы, спортсмен, отличник, любимец девушек, совсем не по девушкам. Что будет, если кто-то узнает. Хм, а что реально будет, если кто-то узнает? Я остановился с дурной улыбкой на лице. А ведь правда. Мне достаточно только пискнуть. И чтобы такого заставить Матвея сделать? Хм-м.

 Прямо передо мной шлепнулась огроменная тяжелая нога. Я подпрыгнул.

- Ой, Никита, я тебя не заметил.

Я посмотрел вверх. Голова Лешего улыбалась. Я вздохнул. Второй раз за день чуть душу Хозяйке не отдал.

- Здрасте…

- А ты не далековато от дома? - Леший был мохнатый великан. И я не иронизирую. Его макушка доходила до крон деревьев, но ходил он беззвучно. Все тело покрыто прилипшей листвой и мхом, а если присмотреться, то на лице можно было разглядеть черные глаза пуговки.

- Я? - я огляделся. Вот ведь, растяпа, с этими мыслями о Матвее даже не заметил, как сошел с тропинки. И этот противный котяра куда-то запропастился. Как обычно. - Да, я задумался.

Леший лишь вздохнул. Папоротник, свисающий с его щек, подлетел к верху и осел обратно.

- Эх, молодежь, - голос у него на удивление не басистый, а тихий и шипящий.

- А ты уже уходишь?

- Пора готовиться ко сну. Срастусь с каким-нибудь приличным холмиком и до весны. Вы там зимой в лесу не буяньте, - хохотнул Леший.

Я улыбнулся. Хороший он дядька.

***

На улице уже смеркалось. Я сидел дома в гостиной, листая страницы старого бестиария. Ведьмы прошлого очень сильно постарались над этой книгой. Хоть и листы пожелтели, но краска оставалась такой же черной, а иллюстрации не теряли своего цвета. Мир, наполнявший страницы книг, был одновременно и далек, и близок. В детстве мы с мамой однажды посещали реку, и там нас не забыли поприветствовать русалки, три прекрасные нимфы с длинными волосами, которые сидели на берегу в полуденное солнце и расплескивали воду, барахтаясь в ней ногами.

Домовые жили в домах у людей, только раз я видел такого у Дани. Маленький, лохматый. Завидев меня, он фыркнул и спрятался за антресолью. У нас, кстати, тоже имеется.

С Лешим я виделся сегодня днем. Видимо, ходил проверял свои владения перед зимней спячкой.

Еще у нас тут в ближайшем болоте сидел водяной, а по вечерам вместе с светлячками плясали духи рароги.

- … и, это же не из-за недавнишнего происшествия в школе Никиты?

Я отвлекся, меня привлекло упоминания моего имени. Мама и бабушки сидели у очага и разговаривали, тихо. Сначала я даже не различал речь, а сейчас прислушался.

- Навряд ли, - ответила маме бабушка Марья. - С приближением сотой волчьей свадьбы у них могут начаться проблемы, если они не вернут свой дар. Беляна в этом вопросе крайне категорична…

- Думаешь, решатся?

- Ты же сама недавно ходила в город, Амелия, - вступилась бабушка Ольга. - А чужой фамильяр принес письмо в наше семейство, чтобы мы не расслаблялись. Старые охотники ищут брешь в договоре, чтобы попытаться вернуть свой отнятый дар.

- Самое интересное то, что они даже не пытаются мирно поговорить…

- О чем вы? - прервал я их разговор. Я бы мог подслушать и дальше, но мама, ой, как не любила, когда я так делал. Она мне всегда говорила, что лучше спросить прямо.

Они синхронно взглянули на меня. Наверное, не знали с чего лучше начать. Или удивились, что я вообще здесь. Что ж…

- О каком даре идет речь?

Собрав все мысли воедино, бабушка Ольга начала говорить.

- В этом году миру между ведьмами и охотниками исполняется сто лет. Но мир, который мы заключили, был, так сказать, не совсем добровольный.

- И что это значит? - Беляна, верховная ведьма ковена, - продолжила бабушка Марья, - использовала одно из трех запретных Велесовых заклинаний. Заклятие желания. А взамен род ее семейства прервался. Она никогда не сможет родить ребенка.

- Ну, допустим, а зачем она его использовала?

- Чтобы забрать дар охотников на сто лет вперед.

- Сто лет назад охотники нашей местности могли обращаться и противостоять ведьмам на равных, - уже проговорила мама.

- Подождите, вы имеете в виду, что охотники были оборотнями?! - я подскочил с места, услышав эти слова.

- Если быть точнее, то волколаками, - заключила бабушка Ольга.

Я сел на место. Слов не было, были одни эмоции. Но ведь, но ведь… это все сказки. Да, в бестиарии рассказывается о благородных войнах, получивших дар обращаться. Но может и не сказки. Может волколаки и живут, где-то далеко от нас. Но не прямо же перед моим носом.

- Капец, - выдохнул я. - Матвей тоже?

- Как раз о твоем однокласснике. На их поколении заканчивается срок договора. В этом году они обратятся в волков. Беляна рассчитывает, что именно ведьмы будут помогать охотникам сдерживать новорожденных. Но старые охотники, видимо считают иначе.

- С другой стороны, молодой человек, - вдруг мама изменила тон, перейдя на ведьминско-учительский. - Как твои заклинания?

Я почесал затылок.

- Никак, - ответил я честно. - У меня получается только сбить свечу, поднять нет. Да и с другими примерно так же.

Мама повернулась к бабушкам, прося совета.

- Хочешь сказать, что забвение ты использовать смог, а простейшую левитацию нет, - фыркнула мама и скрестила руки на груди.

- Что ты чувствовал в тот момент? - спросила бабушка Ольга. - Когда твоя сила первый раз открылась?

- Не уверен, - я попятился. - Наверное, опасность и злость. Тогда у Матвея на пальце было кольцо-оберег, как только он его снял, то все будто улетучилось.

- Неудивительно, - вдруг проговорила мама. - Значит, твои силы пробудились, чтобы защитить тебя, - она встала, медленно стянула мантию с плеч. Рыжие кудряшки рассыпались. Мама была в высоких джинсах и темно-зеленом топике. Она часто носила топики. И если бы я не знал, то подумал, что передо мной моя ровесница, а не женщина, выносившая и родившая сына-раздолбая. - Идем, - она поманила рукой.

Я встал из-за стола, и мы вышли на улицу. На удивление обе бабушки последовали за нами.

- У-у-у, сейчас будет, что-то интересное, - гаркнул мамин грач Азраэль.

Я нахмурился. Мы с мамой встали посередине двора, а бабушки остались на террасе. Было прохладно, хоть я и нацепил толстовку. А мама даже глазом не повела.

- Теперь, Никита, - она вдруг встала в атакующую стойку. - Защищайся.

- Что?!

Я запаниковал, удивленно посмотрел на бабушек. Мама не пошутила.

- Magistra natura, audit vocem meam. Ignis, - мама быстро проговорила заклинание. В ту же секунду на ее ладонях родился огонь. Она посмотрела на него. Языки пламени тут же увеличились. А потом пульнула его в меня.

- Мам! - я отпрыгнул, прокатился спиной по земле. Огонь шлепнулся в почву, образовав глубокую воронку.

- Ты же не думал, что я шучу! - на ее ладонях уже образовывались новые огоньки.

Из моей головы от страха вылетели все заклинания. С каждым маминым ударом, я отпрыгивал, врезался в землю, жевал листья, молил о пощаде. Бабушки только хихикали. В глубине души я знал, что, если даже мне сейчас прилетит, мама тут же вылечит, но вы сами представьте, что такое боль от ожога!

- Igne cordis igne manus, - начала шептать мама.

Это добавочное усиление. Сейчас меня ошпарит не по-детски. Огонь в маминых руках вспыхнул, его языки уже достигали земли. Она отпустила его. Я видел, как на меня несется столб пламени. И теперь не был уверен, что выживу после такого. Сердце бешено колотилось, глаза застыли от страха. И тогда я, наконец, вспомнил. Подходящее заклинание всплыло в моей памяти. Не зря же я их зубрил.

- Magistra natura, audit vocem meam. Murus! - выкрикнул я на одном дыхание, сидя пятой точкой на земле, оперевшись на локти.

Столб пламени врезался в невидимую стену, разошелся по сторонам и испарился. Я посмотрел на бабушек. Бабушка Ольга держала Марью за руку, а та уже была готова развеять пламя. Фух, от меня не решили избавиться.

Мама приблизилась и провела рукой по воздуху.

- М-м-м, барьер, - потом я увидел, как ее ладонь соприкоснулась с чем-то твердым. - Неплохо. Можешь снимать. Я расслабился. И заклинание развеялось. - Теперь запомни это состояние своего тела. Завтра попробуем еще, - мама впервые одобрительно мне кивнула.

Я весь грязный, с оборванными коленками, взъерошенными волосами встал, подошел к ней и обнял. Я был выше мамы на голову. В тот момент, она просунула свои теплые руки мне по бокам и крепко-крепко прижала к себе.

***

Ночь Х должна была случиться сегодня. Даже ведьмам не было подвластно время. Шансы, что я умру, теперь составляли пятьдесят на пятьдесят, поэтому я решил потратить свои возможные последние деньки в школе, с друзьями.

Нам отменили последний урок. Я попросил Даню немного посидеть вместе, все равно дома делать нечего. Он, конечно, удивился, ведь сегодня Хэллоуин, и мы бы все равно увиделись, но не стал отказываться. Поэтому сейчас мы висели на турниках и болтали.

- Как там с Машкой, кстати?

- Да никак, - отмахнулся Даня. - Я ей сказал, она, кажется, еще больше расстроилась. Не уверен даже, что поверила.

- Ну, ничего, скоро она подрастет и поймет, какого мужчину упускает.

Мы засмеялись.

- Знаешь, мне кажется, ты себя демонизируешь. Наверное, я бы был даже рад, если ты начал с ней встречаться. Ты ведь очень хороший, - отозвался Даня.

Я уставился вниз, засмущался. На самом деле мне никто никогда не нравился. У меня всегда голова была забита более важными, как мне казалось вещами. Сейчас понимаю, насколько я ошибался. Наверное, если выживу, постараюсь в кого-нибудь втюриться. Должна же быть у меня первая любовь как-никак. Там много всего хотелось сделать. И исход моей жизни решиться этой ночью.

Пока я думал, мимо нас прошли Матвей и Пупа с Залупой. С тех пор, Матвей больше не надевал кольцо. Я знал, что оно у него было рядом, может в кармане, может на цепочке, но свою силу оно могло проявить, только когда охотник носил его на пальце.

- Эй, голубки! - вдруг крикнул нам Пупа. - Может вы еще пососетесь?

А Залупа изобразил звуки поцелуев. Тут произошло то, чего не ожидал ни я, ни Даня, ни тем более Пупа с Залупой. Матвей отвесил обоим по подзатыльнику и проговорил.

- Идемте, блин. Нам еще надо готовиться. А не заниматься всякими глупостями.

Пупа с Залупой опешили. Вообще-то, чтобы достать нас времени у них всегда находилось. Они замолкли и побрели за Матвеем.

Мы с Даней переглянулись.

Но у меня было явно больше вопросов, чем у моего друга. Например, для чего это им там надо готовиться?