К счастью, чтобы добраться до пункта назначения, не нужно было пересекать добрую половину Астрограда.

    Площадь располагалась не так уж далеко от Лазоря – огромная, устланная серыми каменными плитами, окружённая широкой границей из булыжной мостовой и обступающими её домами. Бессчётные, множественные хитросплетения улиц сосредотачивались именно здесь. Ухоженные, богато украшенные фасады зданий стояли в некотором отдалении, отдельные из них укрылись за кованными ажурными решётками заборов. Их крыши из красной и зелёной черепицы особенно выделялись яркими пятнами под лучами зенитного солнца.

    В отличие от спокойной, серьёзной атмосферы, поселившейся в ратуше эдакой скромной, но властной хозяйкой, на улицах неустанно кипела целая жизнь и наводила свои уже устоявшиеся порядки хаотичная и шумная городская суета. По дороге туда-сюда то и дело, образуя единый поток, проносились повозки, запряжённые конями. На первый взгляд, идти им наперерез казалось настоящим самоубийством. Однако предусмотрительно оглядываясь по сторонам, люди ловко и быстро бросались в прорехи между каретами и бесследно скрывались в открытых дверях близлежащих магазинчиков и лавочек.

    Должно быть, правильно трактовав сомнение, явно отпечатавшееся на моём лице, Диана в очередной раз взяла меня под локоть и бесстрашно повела вперёд в самую гущу хаоса. Какофония всевозможных звуков – от бренчания спиц на движущихся колёсах до раздражённых замечаний негодующих возниц – осела оглушающей пеленой на барабанных перепонках. Возмущённые крики лошадей сбивали сознание с толку, вызывая инстинктивное желание отпрыгнуть куда-нибудь подальше, дабы случайно не попасть под сокрушительный удар копыта.

    Прекратилось это лишь в тот миг, когда мы с Дианой оказались по другую сторону столь бурного «живого» потока. Почувствовав себя в какой-никакой безопасности, я, наконец, заметила, что перестала дышать. Воздух с тяжким усилием и едва заметной обжигающей болью протолкнулся сквозь ноздри, прямиком в лёгкие, будто бы стиснутые почти неподвижными, парализованными рёбрами. Одновременно кровь ударила в голову и отчётливыми стремительными толчками задолбила по вискам.

    Да уж...

    — Прости, похоже, надо было сначала предупредить. Я привыкла, что здесь всегда очень оживлённое движение, и если хочешь попасть на другую сторону, то нужно действовать быстро, — заметила Диана, вид у неё был несколько виноватый. – Ты правда так сильно испугалась?

    — Ерунда, — я, как всегда, отмахнулась, стараясь одновременно успокоить дыхание. – Всего-то чуть повозка не раздавила!

    Аристократично бледное лицо Дианы в миг просветлело, а в серых глазах проступило заметное облегчение.

    — Шутишь? – тонкие губы растянулись в добрую усмешку. – Значит, настроение всё же хорошее. Хочешь пройдёмся по местным лавочкам? Покажу, где продают лучшую выпечку во всём мире! Не знаю, как ты, а я сейчас ужасно голодная!

    — По-моему, ты пытаешься заговорить мне зубы, — сощурившись, я окинула её угрюмым взглядом. – Так сильно не хочешь ничего рассказывать?

    Однако после Дианиных слов пустой желудок вдруг напомнил о своём существовании сильным урчанием. Получив свою долю внимания, сосущее чувство в животе усилилось и захватило мысли в моей голове. Невольно я задалась вопросом: когда в последний раз ела?

    Кажется... вчера вечером?

    — Да не переживай ты так, — снисходительно произнесла Диана и мягко взяла меня за руку. – В нашем распоряжении ещё много времени – можно хоть тысячу раз всё рассказать, а уж посмотреть – так тем более! – и добавила уже несколько мрачно, хоть и явно старалась говорить в прежнем непринуждённом и весёлом тоне: — К тому же, после того, что ты услышишь, тебе вряд ли захочется есть в ближайшее время, поверь мне.

    — Ты пугаешь меня подобными фразами с каждым разом всё больше и больше...

    — Сила привычки, что поделать, — усмехнулась она. – Я просто знаю чуточку больше тебя. Если это утешит, в моих словах нет ничего личного.

    — Я скорее о том, что ты выражаешься достаточно туманно...

    — А! Вот оно что! – хохотнула она. – Уверена, через какое-то время ты к этому привыкнешь. Поначалу многие девушки в нашем замке это замечают, а потом приспосабливаются.

    — Легче понимать тебя от этого всё равно не становится, ты же осознаёшь это?

    Я лишь посмотрела на улыбчивую Диану, неожиданно заговорщицки подмигнувшую мне, всё сильнее и сильнее погружаясь одной половиной разума в недоумение, а второй – в навязчивые мысли о желанной еде. Вспыхивающие в сознании вновь и вновь воспоминания о вчерашнем ужине безвозвратно захватили мой разум. Рот стремительно наполнился слюной, которую приходилось постоянно сглатывать.

    Проклятье!

    — Так что, — произнесла Диана, — мы всё-таки идём или так и продолжим стоять?

    Когда отпираться уже не осталось ни сил, ни желания, я, наконец, дала согласие.

    Не став больше медлить, не отпускавшая моей руки Диана воодушевлённо потянула нас в сторону местных лавочек. Что там только не продавали: и различные ткани, и посуду, и даже книги. Возле одного непримечательного магазинчика столпилась орава любопытных детишек. Большая часть из них вплотную прильнула к окнам, с жадностью пожирая широко распахнутыми от восторга глазами витрины, пестрящие всевозможными игрушками. Из дверей соседней лавки с довольной широкой улыбкой вышел мужчина, находу пряча за пазуху своего пиджака продолговатую обтянутую чёрным бархатом коробочку. Увидев это вместе со мной, Диана смело выдвинула предположение, что кого-то сегодня ждёт неожиданный и очень дорогой подарок. По какой-то причине мне даже не хотелось опровергать её слова.

    Долго бродить по улице в поисках нам не пришлось, Диана весьма уверенно провела нас к нужному магазинчику. Ещё до того, как мы добрались до его дверей, запах пряностей коварно просочился в ноздри, отчего рот стал ещё интенсивнее наполняться слюной. Лёгкий перелив колокольчика известил о нашем появлении. Внутри завлекающий аромат лишь усилился.

    Явно ощущая себя весьма раскованно, словно бывала в этом магазинчике чуть ли не изо дня в день, Диана оставила меня стоять истуканом у входа и, задумчиво озираясь, прошлась вдоль полок, богато украшенных всевозможной выпечкой. Не успела я толком сделать хоть шаг вслед и осмотреться, как услышала, что она уже вовсю разговаривает с продавцом, и остановилась чуть в стороне, уставившись любопытными голодными глазами на прилавок с пирожными. Да уж… жаль, я не додумалась взять с собой хоть немного денег. В следующий раз надо будет подумать об этом. Однако почти незаметное движение слева вынудило отвлечься от этой мысли: не отрываясь от беседы, Диана ловко просунула руку в складку на юбке и вытащила оттуда маленький бархатный мешочек. Моих ушей достиг едва слышимый звон.

    Так вот оно что...

    Выложив на прилавок несколько монет, Диана осыпала продавца благодарностями, быстро забрала два небольших бумажных кулька и, всучив один из них в мои руки, освободившейся ладонью развернула меня к выходу. Мягкий, но настойчивый тычок в спину вынудил начать движение. Через какое-то время мы уже расположились на скамье в парке, прямо за площадью, поглощая только что купленные булочки в глубоком молчании.

    От нечего делать я внимательно разглядывала фонтаны. Со звоном из-под каменных плит в воздух бесперебойно взметались потоки воды, то перекрещиваясь между собой, то отступая друг от друга, раскидывали повсюду прохладные брызги. Солнечные блики весело скакали по прозрачной, зеркальной поверхности слаженно танцующих ручейков. Практически вокруг каждого такого фонтана весело резвились те самые дети, которых мы видели около магазина игрушек. Смеясь, они подставляли головы или ладони под бьющие из-под земли струи, играли в салки или прыгали в образовавшихся лужах. Глядя на них, я неожиданно вспомнила о том, как мы почти так же дурачились в саду Чернолюта вместе с друзьями в детстве. В центре парка, немного подальше от этого хаоса, красовался самый большой фонтан, около которого расположилось несколько художников, а также безмятежно прогуливались взрослые.

    Когда с нашим маленьким перекусом было покончено, Диана, наконец, подала голос. Утихомирив мою любознательность, она в подробностях поведала обо всём, что происходило на заседании, даже не пожалела упомянуть и то, что услышала лично от Ника, а ещё вкратце объяснила мне некоторые «тонкости». М... что-то их стало слишком много на мою бедную голову.

    В связи с тем, что со временем проблема драконьих нападений стала как никогда остра и беспокойно нависла над головой чуть ли не каждого человека, рано или поздно всё равно возникла бы необходимость искать хоть какое-то решение. Вот только единства в этом вопросе никто не добился до сих пор: заботы об ущербе отдельно ложились тяжким грузом на плечи каждого из правителей. Серьёзным препятствием послужила непримиримая вражда между отдельными влиятельными лицами...

    М-да... и я, пожалуй, даже знала и понимала, о ком шла речь.

    До чего же сложно вникать в эти политические дрязги!

    В общем, неожиданный повод для визита Белой Королевы в Астроград всё же появился. Буквально пару дней назад. Как передала Диана уже со слов Ника, это произошло посреди ночи. Внеочередное нападение драконов обрушилось на западную часть города, недалеко от центра, и принесло с собой немыслимые потери. Множество домов оказались разрушены, а бедные уставшие от работы люди, не успев толком опомниться ото сна, пропали под обломками зданий или вовсе сгорели заживо в стремительно разгоревшемся пожаре.

    От услышанного по моей коже пробежал какой-то неестественный, пугающий холод. Теперь даже все эти спокойные люди на площади и в парке, беснующиеся дети – все они казались какими-то чересчур... беззаботными... весёлыми... беспечными. Словно то, что произошло, никоим образом их не трогало. Я неловко провела ладонями по плечам и выпрямила спину в попытке ослабить напряжение в теле.

    Жуть какая.

    — Ник сказал, — произнесла Диана с мрачным выражением лица, устремив рассеянный взгляд куда-то перед собой, — те, кому повезло спастись, какое-то время будут жить в Лазоре, пока здания не восстановят.

    — И много таких? – мой голос прозвучал хрипло и гораздо тише обычного.

    — Меньше половины, если я правильно поняла. Полагаю, теперь ты понимаешь, почему я не спешила ничего рассказывать.

    Я невесело хмыкнула.

    Ещё бы...

    Казалось, рассказ Дианы выбил меня из колеи даже сильнее, чем все те беды, которые случились незадолго до моего отъезда из Чернолюта. А ведь владения Чёрной Королевы в течение долгих месяцев и без конца терпели атаки огнедышащих существ – один лишь ущерб, принесённый замку, чего стоил! Ещё повезло, что в последний раз те, кто действительно пострадал, отделались парочкой ожогов и царапин. И... укусом. Последствий страшнее груды сожжённой мебели и обломков от крыши я так и не смогла припомнить. Сталкиваясь с опасностью бессчётное количество раз, подданные Чёрной Королевы просто-напросто знали, что нужно делать и куда бежать, чтобы уцелеть. Благо, хозяйка Чернолюта об этом заботилась.

    Уделив мне всего мгновение на возможность разложить мысли в голове по своим местам, Диана вдруг громко вздохнула и, состроив огорчённую мину, легонько похлопала себя по лбу подушечками пальцев:

    — Точно! Совсем отвлеклась, забыла ещё кое о чём! В общем...

    Умело сумев отвлечь меня, она также вкратце принялась за новый рассказ. В целом, ничего из ряда вон в Лазоре не произошло – одна сплошная скукота. Единственное примечательное, пожалуй, даже главное событие явило себя практически в конце, незадолго до того, как Диану попросили к выходу.

    — Похоже, они всё же собрались решить, что делать с драконами, — только сказала она и, с трудом скрывая собственное отношение, сжала губы в тонкую полоску. – Когда мы уходили, я не успела расслышать, как именно они хотят это сделать... в прочем, ничего иного на ум не приходит, кроме разве что...

    Задумавшись, я промычала что-то нечленораздельное и нахмурилась, внутренне не соглашаясь с собственными мыслями. В памяти, будто это было ещё вчера, живо всплыли яростные споры и обсуждения с друзьями на берегу Чёрного Озера. В то время драконы только начинали досаждать нам, однако это никому не мешало строить иллюзорные и по-настоящему грандиозные планы, как побороть их раз и навсегда. Что ж, на деле вышло куда как сложнее, и мечты так и остались мечтами. Подслушав разговоры несмышлёных юнцов в один из тех прекрасных моментов, Чёрная Королева осадила нас всего одной-единственной фразой и тут же разогнала по комнатам. Во смеху было-то!

    Как же она звучала...?

    По-моему, там было что-то вроде...

    Не можешь справиться с проблемой сам – найми обученного человека.

    Тогда я не придала особого значения этим словам, а теперь по какой-то причине чувствовала, как холод в очередной раз пробежался вверх по спине своими невидимыми ползучими руками.

    — Может, погуляем возле того большого фонтана? – неожиданно для себя предложила я. До ужаса хотелось закрыть эту тему и как можно скорее. – Кажется, там собрались художники... посмотрим?

    Поразившись не хуже, чем я, Диана на секунду воззрилась на меня с вытянутым лицом, которое в следующий миг вдруг озарилось понимающей ухмылкой. Выражая молчаливое согласие, она тут же поднялась со скамьи, а – стоило мне сделать тоже самое, – взяла под локоть и без малейших колебаний повела в указанном направлении. Фонтаны, около которых всё ещё во всю игрались дети, мы молча решили обойти стороной, дабы не намочить платья. Благо, люди с похожими мыслями спокойно передвигались по предусмотрительно вымощенной дорожке. Будучи довольными от того, что остались сухими, я и Диана быстро добрались до центра парка.

    Шагая рука об руку и параллельно погрузившись в какую-то непринуждённую беседу, мы поочерёдно задерживались около художников, с нескрываемым интересом разглядывали расписываемые ими холсты. В основном, на них изображались портреты позирующих прохожих, на некоторых и вовсе красовалась эдакая миниатюрная копия парка со множества разных ракурсов. Будто передавая настроение своих творцов и демонстрируя разнообразие красок, одни картины выделялись изобилием ярких и сочных оттенков, а другие – наоборот, слишком уходили в мрачные серые тона.

    Мы с Дианой даже невольно стали свидетелями покупки парочки полотен... кхм-кхм... особенно, развернувшейся последней сделки.

    — Сколько?! – оскорблённый женский голос прогремел на весь парк, заставив нас резко отвлечься и удивлённо обернуться на него. – Да этого не хватит даже, чтобы покрыть расходы на краски! Вы хотя бы знаете, сколько они стоят?!

    Недовольной оказалась девушка примерно нашего возраста. Фыркнув, она смахнула резким движением руки отросшую длинную чёлку и не моргая уставилась на опешившего покупателя – какого-то усатого мужчину в дорогом костюме. Рядом несколько художников, наблюдавших за этой сценой, таинственно переглянулись меж собой, словно подобное происходило далеко не впервой. Были и те, кто лишь горестно вздохнул и обречённо принялся собирать вещи, возможно, понимая, что ловить в этом месте больше нечего. Скоро оправившись от шока и явно смутившись натиску молодой художницы, бедняга попытался состроить невозмутимый вид и сгладить ситуацию неразборчивым бормотанием.

    К счастью или сожалению, мы всё ещё находились достаточно далеко, чтобы услышать его монолог целиком.

    Переубедить данную особу оказалось не так уж и просто, но результат получился немного... неожиданным. Спустя какое-то время мужчина уже покинул парк, аккуратно неся в руках едва добытую картину. Художница же с внимательным лицом пересчитывала оставленную им горсть золотых монет и лишь затем – довольная забросила их в кошелёк, предусмотрительно привязанный к поясу.

    Ну и дела…

    — Похоже, в итоге, все остались довольны, — Диана хмыкнула, произошедшее явно позабавило её. – Так что, продолжим смотреть или вернёмся в Лазорь? Времени у нас ещё достаточно много, если что.

    — Продолжим, — не раздумывая, ответила я. Уж чего-чего, а возвращаться уж точно не горела желанием. – Мне теперь жуть как интересно, что было на той картине.

    — Ну, конкретно это ты вряд ли теперь узнаешь!

    Диана усмехнулась – и, не упуская инициативу, вот уже в который раз сама повела нас к месту, где всё ещё располагалась та девушка. Вооружившись кистью, та уселась на импровизированный стул перед потрёпанной, заляпанной красками подставкой и сосредоточенно вырисовывала какое-то изображение Повинуясь лёгким, как пёрышко, движениям руки, на тёмном переливающемся синими и фиолетовыми оттенками фоне проступали вихрящиеся завитки пушистых облаков. Остальная же часть холста, лишённая красок, пустовала.

    — Если хотите, можете посмотреть вон те картины.

    Увлёкшись наблюдением за работой художницы, я вернулась в реальность. Девушка ненадолго прервалась, ухмыльнувшись уголком губ и оглянувшись на нас через плечо, а затем кивком головы указала на стопку уже готовых полотен. Те были весьма небрежно приставлены к какому-то деревянному ящику. Не сумев сдержать переполняющее изнутри любопытство, я подошла ближе и осторожно, стараясь едва касаться краёв кончиками подрагивающих пальцев, рассмотрела картины, поочерёдно задерживаясь взглядом на каждой где-то около минуты. Среди десятка изображений особенно мне приглянулись всего лишь несколько: какой-то старинный замок, больше похожий на огромную одинокую башню, на фоне зловещих грозовых туч; спокойный песчаный берег, залитый тёплым тёмно-оранжевым светом вечернего солнца; неистовствующие морские волны, поднимающиеся высоко к небу и стремящиеся потопить несчастную бригантину, пытающуюся безнадёжно противиться надвигающейся судьбе, а также точная копия настоящей астроградской ратуши.

    Вот только, когда я увидела самую последнюю картину, то тут же замерла в полнейшем изумлении, не в силах оторвать взгляд. Тёмные облака, окаймлённые серебристо-желтым лунным светом, будто бы слились друг с другом в единый бескрайний океан внизу полотна, а кое-где и вовсе вздымались гигантскими пушистыми глыбами в стремлении загородить собой малюсенькие, почти невидимые, огоньки далёких звёзд. Чувство дежавю неумолимо настигло меня.

    В прочем, пожалуй, оно даже стало моим вечным спутником...

    — Какой занятный ракурс, — раздался задумчивый голос Дианы за моей спиной. Обернувшись, я увидела, как она стояла всего в шаге от меня и с интересом разглядывала ту же картину. – Всё выглядит так реалистично! У вас богатая фантазия!

    — Все так говорят, — с усталой и немного саркастической усмешкой произнесла художница, не отрываясь от своего дела. Со стороны она выглядела невозмутимой и предельно сосредоточенной.

    — Василиса, — Диана мягко обхватила пальцами мой локоть, сосредотачивая на себе моё внимание, — всё нормально? Ты словно воды в рот набрала.

    Я не знала, что сказать. Словно бы любой мой ответ уже заранее звучал, как какой-то бред...

    — Пока не уверена, — только и сумела произнести потерянно и, прежде чем лавина непрошенных мыслей накрыла мой разум, обратилась уже к самой художнице: — Скажите, а что вас вдохновило на написание вот этой... картины?

    Мой вопрос заставил её явно озадачиться. Должно быть, девушка всё же не совсем поняла, о какой из работ шла речь? Вытянув шею, дабы увидеть собственноручно написанное изображение, она задумчиво нахмурила брови, как будто пыталась о чём-то вспомнить.

    — Хм, — протянула она и выдержала длинную паузу, — так сразу и не вспомнишь. Обычно я о таком даже не задумываюсь, — призналась она, явно уже сдавшись, — просто рисую то, что в голову взбредёт. А что не так?

    — Интересный, однако, способ, — с беззлобной усмешкой вмешалась Диана, — рисовать то, чего никогда не видел. На такое нужен талант, не иначе!

    К моему изумлению, художница лишь застенчиво на неё посмотрела.

    — Воображение никто не отменял, — просто сказала она и, стараясь скрыть смущение, вновь принялась рисовать. Почему-то именно в эту секунду мне показалось, что Дианины слова ей даже польстили. – Так в чём дело?

    Я только тяжко вздохнула, сначала пытаясь уложить объяснения в голове, прежде чем проговорить их вслух. И... разумеется, ничего не вышло.

    — Не знаю, как объяснить, — призналась с опаской и вновь обратила взор на картину: — Она очень похожа на мои сны. Иногда я вижу, что парю среди таких же облаков. Это так странно.

    — То есть, ты признаёшь, что частенько витаешь в облаках, даже во сне? – хихикнула Диана, однако, увидев мой ответный взгляд, с ещё одним смешком легонько толкнула меня в бок: — Ну чего ты, я же пошутила! Многим снятся подобные сны – это не такая большая редкость.

    — Соглашусь, — поддержала её художница: — Такое часто бывает. Особенно, у людей с богатой, — она по-особенному выделила это слово, — фантазией.

    М... ну да. Наверно.

    — Пожалуй, вы правы, — выдохнула я и, наконец, поставила картину обратно, на положенное место. Но это необычное, смутное чувство нисколько не утихло, накрепко вцепившись в разум, точно клещ.

    Невольно возвратилась мыслями к книжице, которая была зажата у меня подмышкой практически всё это время, и непроизвольно прикоснулась к её обложке.

    Слишком много совпадений для всего одного дня.

    Довольно громкий, ритмичный бой часов дотянулся до слуха, а затем какое-то шевеление попало в поле зрения, тут же отвлекая от раздумий. Как оказалось, это художница, громко зевая, утомлённо потянулась и, встряхнувшись, принялась складывать вещи. Похоже, на сегодня всё. Оглянувшись, я увидела, что многие её коллеги приняли точно такое же решение, понемногу покидая пустеющий парк. Прохожих стало на порядок меньше, и дети, прекратив свои шумные игры, уже давно покинули излюбленное местечко около фонтанов. Даже солнце уже успело отклониться от зенита и теперь крайне медленно и лениво покатилось вниз, к горизонту. К счастью или сожалению, до вечера осталось ещё каких-то пару-тройку часов.

    Однако удивлению, охватившему меня, не было предела. Неужели прошло так много времени?

    Как ни странно, Диана же больше поразилась происходящему.

    — Почему все так рано уходят? – спросила она, обращаясь к художнице. – Помнится, не так давно люди гуляли здесь чуть ли не до заката.

    В ответ девушка только пожала плечами и продолжила собираться.

    — Кто знает, — сказала она. – Лично я просто голодная, а это хороший повод потратить немного заработанных деньжат. Да и братишке моему надо бы занести чего-нибудь вкусненького, — и тихо проворчала: — А то опять начнёт из себя главного добытчика строить – ещё распоясается, не дай бог, и я неделю буду его подколки слушать!

    Закончив сборы, художница выпрямилась и, наконец, повернулась к нам лицом. Впервые я детально рассмотрела её.

    Причёска в виде двух высоких хвостиков была слегка растрёпана от ветра, выбившиеся из-под неё тёмные пряди небрежно торчали в разные стороны, а отросшая чёлка закрывала лоб и упрямо лезла в глаза. В лучах летнего солнца их радужка отливала насыщенным коричневым цветом. На слегка смуглой от долгого пребывания на улице, загорелой коже пёстро выделялись оставшиеся пятна краски. Особенно сильно они покрывали пальцы на руках и правую щёку. Об одежде даже говорить не стоило.

    Поймав мой взгляд, девушка в который раз за день усмехнулась, отчего заставила меня смутиться.

    — Если захотите ещё раз посмотреть на мои картины, то я частенько сижу здесь до захода солнца, — начала она довольно дружелюбным тоном.

    — А если нет? – вдруг спросила я и, почувствовав проклятый жар в области щёк, тут же поджала губы.

    Девушка только весело сощурилась.

    — Тогда спросите у кого-нибудь из других художников про Захарру. Уверена, они скажут обо мне пару ласковых! А теперь уж простите, но я сейчас умру от голода!

    Она подмигнула и, поразительно ловко зажав подмышкой ящик с принадлежностями и картинами, а в свободную руку аккуратно взяв незаконченную, ещё не успевшую как следует обсохнуть работу, направилась к выходу. Какое-то время мы с Дианой просто молча смотрели ей вслед, пока та совсем не пропала из поля зрения, и, недолго думая, решили вернутся в Лазорь.По пути её неожиданный вопрос выбил меня из колеи:

    — Она тебе понравилась, да?

    Не ожидавшая такого, я остановилась прямо посреди дороги и удивлённо уставилась на Диану.

    — С чего ты это взяла?

    — Интуиция, — таинственно сказала она с проницательной улыбкой и выдала: — Думаю, ты ей тоже понравилась.

    Я недоверчиво закатила глаза:

    — Она просто повела себя вежливо, потому что мне приглянулись её картины – вот и всё!

    Диана всего лишь хмыкнула каким-то своим мыслям, но больше ничего не стала говорить на эту тему. Вместо этого она начала во всех подробностях перечислять, чем займётся, когда мы вернёмся в Белый Замок, начиная отдыхом в горячей ванне и заканчивая сном в мягкой постели. Признаться, в перспективе это всё прозвучало заманчиво, даже очень. Ещё Диана как бы невзначай огорошила меня новостью, что, возможно, после этой небольшой поездки нам разрешат уйти на заслуженный отдых чуточку пораньше.

    К моей радости, обратная дорога до Лазоря обошлась без приключений, но вот, чем занять себя в оставшееся время, мы не знали. В томительном ожидании минуты растянулись, как часы. Я не осмелилась открывать найденную рукопись, да и в целом читать её не особо хотелось. К тому же, разговоры нам обеим быстро наскучили, несмотря на то что Диана в этом деле была непревзойдённая мастерица.

    Где-то спустя час, а может и два, из тёмного проёма арки понемногу выходили люди и тут же в спешке покидали Лазурную залу. Заметив это, мы уже успели обрадоваться, что скоро оттуда в конце концов появится Белая Королева вместе со своей главной советницей.

    Только не тут-то было!

    Глухой, размеренный, с каждой секундой становящийся всё громче по мере приближения, звук шагов заставил напрячься каждую мышцу в теле. Я готова была покляться, что, даже не поворачивая головы, смогу угадать с точностью до ста процентов, кому они принадлежали. В прочем, Дианина реакция, всего на короткий миг проявившая себя во всей красе стоило ей увидеть приближающегося к нам человека, уже всё сказала сама за себя.

    Кажется, молить о пощаде уже поздновато.

    — Ну, здравствуй, Василиса, — привычно холодный, равнодушный тон будто бы вонзился в позвоночник острой иглой.

    Крепко вцепившись пальцами одной руки в кожаный книжный переплёт, а другой – в юбку своего платья, я медленно развернулась и параллельно попыталась взять себя в руки. Высокая худощавая фигура в дорогом чёрном костюме остановилась всего в полутора шагах. Аккуратно уложенные светлые волосы, светло-зелёные глаза, смотрящие словно сквозь тебя, красивые тонкие черты лица – всё ровно так, как я и запомнила в нашу последнюю встречу.

    Вот он, Нортон Огнев, собственной персоной!

    — Здравствуй, отец, — только и смогла выдавить я в ответ и выдержала паузу, прежде чем продолжить: — Давно не виделись.

    «Около года, — мысленно произнесла я, — если быть точной»

    — Что ж, пожалуй, ты права, — согласился он. Уголок его тонких губ на миг едва заметно приподнялся. Хотя... наверно, мне просто показалось. – Я бы хотел поговорить наедине. Очень надеюсь, ты не будешь против и окажешь мне эту услугу.

    Особого выбора у меня по большому счёту и не осталось.

    Обратив короткий взор на Диану, смотреть на которую доселе так старательно избегала, я покорно зашагала вслед за отцом, вглубь библиотеки. Через какое-то время мы в кои-то веки остановились и оказались повёрнуты лицами друг к другу. Книжные шкафы обступили нас чуть ли не со всех сторон, зловеще нависнув над головами, словно молчаливые стражи-исполины. Попытавшись прислушаться к звукам, я не смогла уловить ничего, кроме собственного дыхания, с усилием и трепетом проталкивающегося сквозь ноздри. Под строгим хладнокровным взглядом светло-зелёных глаз первой заводить разговор не решилась, лишь смиренно дожидалась, когда отец, наконец, заговорит. От лихорадочно сменяющих друг друга мыслей стало не по себе. Чтобы сдержаться и остаться спокойной, каких только усилий не пришлось приложить.

    Ну, что уж тут поделать... присутствие Нортона Огнева – оно такое.

    К счастью, а может и нет, в конце концов он начал:

    — Наслышан о недавнем происшествии во владениях Чёрной Королевы. Как, в прочем, и о твоей серьёзной... травме. Ничего не хочешь рассказать?

    Пока отец всё это произнёс, на его лице не дрогнул ни один мускул, а ледяной взор будто бы стал ещё строже и требовательнее. Я же, испытывая непреодолимое желание развернуться и сбежать обратно к Диане, невольно скрестила руки на груди в попытке удержать себя на месте. Нисколько не усомнилась, что разговор будет проходить именно так.

    Однако, вопреки логике, какая-то часть сознания всё-таки зацепилась за слова отца: несмотря ни на что моей жизнью он, похоже, хоть сколько-нибудь да интересовался.

    — А что ты хочешь услышать? – я сдалась и опустила взгляд в пол. – Мне казалось, тебя должны были посвятить во все подробности случившегося. Зачем тогда нужен мой рассказ?

    — Так и есть, — согласился он, кивнув. – Но мне бы всё же хотелось услышать что-то и от тебя. Желательно во всех подробностях.

    — Зачем? – вновь посмотрев на него, я вопросительно приподняла брови. – Со мной уже всё хорошо!

    Теперь он уже в открытую издевался надо мной, явно нисколько не стесняясь. И что же такого смешного в моих словах? Уголок тонких губ приподнялся в усмешке, однако взгляд остался по-прежнему безучастен. Правда, продлилось это всего примерно на одну-две секунды – и вот его лицо снова сделалось непроницаемым. Не дождавшись от меня больше ничего, отец со свистом втянул воздух через нос и подытожил:

    — Что ж, понятно. Учти, я хотел по-хорошему.

    И, вместо каких бы то ни было объяснений, он всего в два широких, быстрых шага приблизился ко мне и цепко ухватил пальцами за локоть. Это произошло настолько быстро, что я не успела среагировать и, лишь едва придя в чувства, инстинктивно попыталась вырваться.

    — Что ты делаешь?! – чуть не крича, опешила я.

    — К сожалению, у меня не так много времени, чтобы разбираться с тобой, как следует, — жёстко сказал отец, продолжая удерживать меня, и свободной рукой потянулся к моей шее: — Показывай.

    Мгновенно злость адским пламенем опалила разум. Сжав челюсти чуть ли не до хруста, я едва совладала с собой и крепко зажмурилась, отворачивая лицо: смотреть ему в глаза в этот момент оказалось выше моих сил. Отец, не ощущая никакого сопротивления с моей стороны, тут же разжал пальцы, отпуская меня. Без лишних церемоний я немного оттянула воротник платья, скрывавший те самые шрамы. Напряжённая тишина, зависшая в воздухе тяжёлым занавесом, будто бы наполнилась треском несуществующих искр. Наконец, спустя какое-то время отец снова отошёл на два шага и задал лишь один вопрос:

    — И как давно это зажило?

    Поправив воротник, я на миг позабыла о собственной злости и впала в ступор.

    — Что?

    Должно быть, впервые за всю нашу беседу он проявил хоть какую-то искреннюю эмоцию, издав удручённый вздох. Очевидно, отца всё это уже порядком утомило.

    — Как давно зажил этот укус, Василиса? – чётко повторил он.

    — Сегодня второй день, — ответила я. В данной ситуации уж лучше признаться. – Почему вы все задаёте этот вопрос?

    И, естественно, меня, как всегда, проигнорировали.

    — Понятно, — сказал отец как-то отрешённо. Кажется, он серьёзно задумался над чём-то. Правда, ненадолго. – Накануне случилось что-нибудь необычное, о чём мне стоило бы знать?

    В голове, точно по щелчку пальцев, тотчас же пробудилось ещё незабытое воспоминание, от которого по коже будто бы пустили ток, а ладони предательски стали мокрыми. Проклятье!

    — Нет, — само по себе сорвалось с уст. Осознание произнесённого дошло до меня лишь немного позднее.

    Гнетущая тишина вновь воцарилась вокруг, а пристальный взгляд вдруг стал ощущаться заметно тяжелее. Отец абсолютно точно не поверил мне. Честно говоря, на его месте я бы тоже так поступила. И всё же другие варианты, кроме как стоять на своём и не шевелиться, давно иссякли. К колоссальному облегчению, продолжить допрос отцу уже не позволили, поскольку внезапно раздавшийся за спиной оклик мгновенно отвлёк его.

    — Смотрю, годы идут, а что-то всё же не меняется, — вздрогнув, я оглянулась и с широко распахнутыми глазами уставилась на стремительно приближающуюся Диару Дэлш. – Уж не потрудишься ли объяснить, что же тебе нужно от фрейлины Её Величества, Огнев? Думаешь, раз убедил Совет принять удобное для себя решение, то теперь позволено что угодно?

    Остановившись рядом, она покровительственно положила руку на моё плечо. Как будто бы молча дала понять, что, если я захочу, то имею полное право немедля вернуться к Диане и не больше не задерживаться. Отец пусть и особенно не отреагировал на появление госпожи Дэлш, но я понимала, что ему это не очень-то и нравится. Прищурившись, он лишь иронично хмыкнул:

    — Кому как не советнице Белой Королевы судить о принятых Советом решениях и об их удобстве для меня самого, — саркастическая усмешка затронула его губы. – А уж, если госпожа советница запамятовала, то я осмелюсь напомнить ей: фрейлина, как она выразилась, Её Величества – моя родная дочь, — пауза. – Что значит: я имею полное право видеться и говорить с ней, когда мне того заблагорассудится.

    — С окончательного разрешения Белой Королевы, — уточнила Диара, победно ухмыльнувшись.

    Вот только улыбка её померкла в ту же секунду.

    — В пределах Белого Замка, разве что, — парировал отец. – Кстати говоря, — он неожиданно вновь переключился на меня, заставая врасплох: — раз уж напомнили, то я как раз собирался спросить у своей дочери, каково же ей теперь живётся в услужении у Белой Королевы..?

    За этой незаконченной фразой отчётливо скрывалась издёвка, намёк на которую я прочувствовала очень точно. Каково служить собственной матери? Уверена, он бы без труда произнёс эти болезненные, как укол иглы, слова вслух, если бы только захотел.

    Да уж, Диара оказалась права, как никогда.

    Ничего не меняется.

    — Просто прекрасно, — едва не выплюнула я, кое-как собрав в кулак остатки воли. – Спасибо, что поинтересовался. Если ты не против, отец, на этом я бы хотела вернуться к Белой Королеве.

    И, получив одобрительный кивок и указание куда идти от госпожи Дэлш, развернулась на пятках, резвым шагом – таким, что подол платья безвольно бил по лодыжкам от каждого движения, – устремилась прочь. Внутри всё угрожающе закипело, готовясь взорваться в моей груди смертоносным огненным вихрем. Проталкивать воздух сквозь лёгкие в этот момент оказалось особенно трудно. Чтобы, как следует отдышаться, пришлось ненадолго остановиться, спрятаться среди стеллажей, которые так и хотелось опрокинуть. Однако вместо этого я лишь упёрлась рукой в боковую стенку одного из них и попыталась привести мысли в порядок.

    Раньше казалось, что я привыкла к скверному характеру родного отца... что ж, ошибалась. Пожалуй, к этому привыкнуть нельзя.

    Как только я почувствовала, что злость хоть немного ослабла, то в конце концов вернулась к Белой Королеве и Диане, ожидавшим на улице, у входа в ратушу. Госпожа Дэлш появилась чуть позже, после чего мы все вместе незамедлительно погрузились в карету и отправились назад в Чародол. В Белый Замок возвратились лишь с приходом темноты, но и на том наши с Дианой обязанности фрейлин сегодня не закончились, конечно же.

    Стоило очутиться в своей комнате, как я, не снимая одежду, повалилась на постель с глухим бессильным стоном. Неужели этот паршивый день в кои-то веки подобрался к концу? Однако наслаждение продлилось не так долго, как хотелось. Лёгкий стук в дверь вырвал меня из лап надвигающегося сна и вернул в суровую реальность.

    — Войдите! – выкрикнула я и с тяжким вздохом села, не поднимаясь с кровати.

    С той стороны показалась Диана. В отличие от меня, она успела переодеться в лёгкую сорочку лавандового цвета и заплести волосы в красивый колосок.

    — Ещё не спишь?

    — Пока нет, — с большой неохотой сказала я и широко зевнула. – Ты что-то хотела?

    — Да так, — протянула она, прикрыв за собой дверь, и без всякого стеснения улеглась рядом, подперев щёку рукой, — заметила, что после встречи с отцом ты была немного…

    — Зла? – подсказала я и вновь откинулась на спину, чем заставила её весело прищуриться. – Раздражена? В ярости?

    — Пожалуй, всё вместе, — согласилась Диана. – В общем, считай, что я просто не смогла оставить тебя в таком ужасном состоянии!

    Нервный смешок сам выскользнул из груди. Устало прикрыв лицо ладонями, я с силой провела ими по горячим щекам и, натягивая кожу, сместила к вискам, а пальцами зарылась в волосы. Да уж...

    — Честно сказать, я всё гадала, когда же ты признаешься, что твой отец – знаменитый Нортон Огнев.

    Возможно, из-за того, что сонливость уже успела оплести сознание своими коварными паучьими сетями, я ни капли не удивилась. Даже глаза открывать не стала.

    — Так ты уже знала, да? – промычала я неразборчиво, почти не размыкая губ: ещё секунда – и вожделенная темнота, наконец, поглотит меня.

    — Просто пару раз была свидетельницей бесед между Диарой и Белой Королевой, — объяснила она как-то тихо и, спустя сладостное мгновение тишины, чуть ли не прокричала мне в ухо: — Тебе помочь переодеться, или ты так и собираешься спать в этом платье?

    Грубо вытянутая из пленительных объятий грёз, я лишь отчаянно заскулила не в силах пошевелить непослушным, потяжелевшим телом, пока Диана, потянув за руки, пыталась заставить меня снова подняться на ноги.

    …

    — Смотрю, ты во всю облюбовала королевский сад! – услышала я весёлый голос и подняла глаза, легко захлопнув книгу. – Умеешь ведь находить места для пряток! Я тебя уже повсюду обыскалась!

    Диана остановилась примерно в пяти шагах, у края ровно острижённой лужайки, прикрываемой лишь низкими розовыми кустами, и лучезарно улыбалась. Прищурившись от чересчур яркого солнца, я взглянула на неё снизу-вверх, не зная, стоит ли вскакивать с насиженного места на мягкой подстилке из зелёной травы, и с ответной улыбкой поинтересовалась:

    — А что, что-то стряслось? Мне казалось, мы уже целую неделю, как свободны.

    — Ой, насчёт этого не беспокойся, — она махнула рукой и, в два счёта сократив расстояние между нами, примостилась рядом. – У меня просто хорошее настроение – вот и всё!

    Я молча уставилась на Диану, вопросительно изогнув бровь в ожидании дальнейших разъяснений. В последний раз такой взбудораженной мне довелось видеть её, пожалуй, только в Астрограде. Однако время пролетало мимо, а та больше не произнесла ни одного постороннего звука, лишь специально сменила тему, утянув меня в увлекательную беседу... ни о чём. Противиться я не стала: погрузиться во что-то, кроме чтения, оказалось, как глоток свежего воздуха. Да и после того, как нам благополучно выдали этот небольшой отпуск, мы с Дианой практически перестали видеться.

    У главной придворной фрейлины обязанностей гораздо больше, чем у остальных. Кто бы знал?

    — Знаешь, — будто бы между делом произнесла она, когда уже достаточно отвлекла меня, — мне поручили сопроводить по замку парочку важных гостей. Не хочешь присоединиться?

    Я неопределённо пожала плечами. Собственно, почему бы и нет? Вот только...

    — В чём подвох?

    — Его нет, — слегка помотав головой, ответила Диана и довольно честно: — Просто одной мне скучно. Так ты согласна?

    Эта излишняя настойчивость немного смутила, однако больше ничего подозрительного я в её поведении не заметила, так что просто согласилась. Удовлетворённая Диана сразу же встала на ноги, отряхнула ладони вместе с платьем, помогла мне подняться и повела за собой.

    Выбравшись из сада, мы вдвоём быстро добрались до вестибюля, где, как оказалось, нас уже давно ждали три человека у подножия лестницы, но не успели и приблизиться, как знакомое волнующее ощущение в теле едва не сшибло с ног, точно прилетевший в спину камень. Сквозь тонкую пелену наваждения, покрывшую разум лёгким полупрозрачным туманом, даже не заметила, как мы с Дианой вдруг предстали прямо перед взрослым мужчиной и двумя юношами. В лице одного я буквально сразу узнала Ника, а вот второго... бесспорно где-то видела.