Градский подскочил к окну.
- Вот чёрт, а я без оружия.
Стахов метнул на приятеля взгляд, явно говорящий "Идиот".
- Квак - Ворону! Квак - Ворону.
В динамике взвыл гаусс и защелкал по бетону рикошет.
- Квак! Владьслав Георгич! Нас лисьё зажимает!
- Ты где, в здании?
- С Андрюхой и Серёгой. А Дис на крыше вагона сидит, не слезть! - снова провыл гаусс, донесся визг лисы.
- Чё молчал?! - Стахов расстегнул кобуру, перещёлкнул предохранитель "крона" на боевое положение.
- Кумечили отобьёмся побырику, а их тут под сотню! Что делать-то, Владислав Георгиевич?
Влад лихорадочно вспоминал облазаные несколько лет назад руины.
- Вы на каком этаже?
- Второй.
- Уходите на пятый, там один вход, проще отстреливаться.
- Владик! - заорал Градский, указывая за окно, на засыпаную ветками и каменными обломками веранду. На ступеньки, то сокращаясь, то извиваясь, вползала жирная пиявка с расширением туловища у маленькой башки. Трубчатая маленькая головка состояла из воронкообразного рта с венчиком тонких щупалец по краям желтоватого отверстия. Мешок начал раздуваться.
- Ложись! - заорал Стахов и развернулся спиной к стенке, уходя от окна. Градский хлопнулся на на пол и закрыл руками голову.
Смачный шлепок по стене над дверью, князь осторожно обернулся и увидел медленно тянущуюся вниз зелёную дымящуюся соплю.
- Угорь. - догадался он.
- Ага. - Влад утёр губы запястьем левой руки. - Лежи, он жиру накопил, ща ещё харкнет. Квак, слышишь?
- Ушаю. Мы отходим. Пока норма. Кусаных немае. Вы на угрей нарвались, да? - от волнения у Игоря прорезался юго-славянский акцент с мягким "г".
- На угрей. - подтвердил Стахов. - Отходите, аскаю хелпу! Лис там до хренища.
Новый плевок угря растёкся по столу.
- Огонь корректирует, сука. - Градский смотрел на Влада снизу вверх. Последний вернулся к оконному проёму и выпустил в угря короткую очередь. Мешок с треском раскрылся по диагонали. Тварь забилась в агонии, трещали сухие ветки. Но по ступеньками извивались хвосты новых тварей. Из мутной канавы лезло не меньше десятка голодных пресмыкающихся. Их чёрно-коричневые блестящие тела легко скользили по выщербленым ступеням, поднимаясь всё выше и выше. Застучали иглы, пробивавшие угрей, взметнулось мраморное крошево. Стахов высунулся из окна по пояс и тут же подался обратно. Чвакнул плевок, пролетевший параллельно стене.
- Женька! Живо на стол! Можешь подтянуться на те балки? - Влад стволом "крона" ткнул в потолок.
- Пузо не отъел. - Градский тяжело поднялся и полез на стол. - А зачем?
- Затем, что и этих до хренища. По ходу, Жень, тут логово сарбилось. Я тут года четыре не бывал, не знал. Сорри, камрад. Раньше чисто было. - Влад проверил обойму и заряд. - Ну ладно, от сотни отстреляемся. Ты только смотри, чтобы они тебя не окислили. Боль, шок - упал - сожрали.
- Блядь! - Евгений схватился за направляющие и подтянулся, забираясь на них. Пластик гнулся, но ломаться пока не собирался. - А ты?
- Я на столике попрыгаю. Ворон - Экстра! Ворон - Экстра!
В динамике стоял сплошной треск и свист.
- У нас тоже нет связи, Ворон! - услышал Влад голос Дискера. Голос заметно дрожал. - Я пробовал.
- Жень. - Влад стоял на столе, расставив ноги и держа пистоль обеими руками. Он оглядывался то на окно, то на дверь. Дышал обер-ротмистр тяжело. Положение аховое. Машина стоит метрах в пятидесяти от небоскрёба и примерно в сотне от останков поезда. Парням точно не добежать до БТРа, хотя бы и с огневой поддержкой. Лисы навалятся, закусают и порвут даже в бронекуртке и шлеме. Ноги слабое место в броне, да и куртка внизу плотно не стягивается. Механик и гауссман точно были в одних комбезах. Не привыкли, всё-таки, ребятки к смертельной обстановке болот. На сухом месте тех же угрей почти не было, а лисы из-за вздувшейся реки большей частью остались на этом берегу.
- Аркадий! Не шевелись там. Железо ржавое!
- Да знаю. - всхлипнул дронщик. - Оно играет, Владьслав Гьоргич!
- Баю - не шевелись! Ты хоть с автоматом?
- Так точно.
- Молодец. - Влад перевёл дух. Хотя бы этот урок драгуны запомнили. - Бей одиночными. В шею, в башку. Ляг там по возможности. Растяни вес.
- Я лежу. Они снизу ходят, прыгают, чутка не достают.
- Штык выстави, носы режь - им то баско не в жилу.
- Аг-га.
- Две-сотый - Граду. Две сотый - Граду. - монотонно повторял в рацию Женька. Он стоял на направляющих коленями и схватился руками, чтобы тонкие полозья не играли, не разъезжались. - Влад! Тут лючок в потолке.
- Попробуй поднять.
Обер-бригадир переполз вперёд, оторвал одну руку и надавил на еле заметный прямоугольник, но тот не поддался.
- Ща, погодь. - пыхтел Градский. - Перелезу, попытаюсь ещё. - тонкие трубки начали раскачиваться. Князь обернулся - левая направляющая собиралась выскочить из ржавой петельки в бетонной полочке под потолком комнаты. Он поспешно перевернулся, лёг животом на правую, обхватил её ногами и, как по канату, пополз под люк.
Влад тремя выстрелами разрубил сунувшуюся в дверь гадину. Ещё одна ползла следом, но обер-ротмистр пока не мог её увидеть. Угорь потянулся вперёд. Щупальцы вокруг рта-воронки колыхались, как бумажные обрезки под ветром. Евгения передёрнуло - настолько отвратительна была эта змеюка, похожая на спринцовку с плоским хвостом. Он упёрся головой в люк. Тот вроде как гнулся, но не двигался с места. Тогда князь попробовал сунуть с торца лезвие небольшого армейского ножа и покачать туда-обратно. Люк чуть сдвинулся к нему. Евгений сложил нож, бросил в карман и потянул створку на себя. Та сдвинулась на две трети и упёрлась во что-то. В проёме мерцали сотни мелких огоньков, повеяло затхлым воздухом. С края проёма вниз сразу полилась тонкая струйка воды. "Да это крыша железная проржавела" догадался князь. Под ним дважды взвыл пистоль и защёлкали в коридоре иглы. Следующей очередью Стахов сбил на веранду сунувшуюся через подоконник гадину.
"Сссссшшшууушшшш" - как воздух из дырявого мяча уходит.
- Влад, он заклиненый. - Евгений сунул в отверстие голову, перехватился рукой за край плиты. - Чёрт, чуть-чуть плечи не лезут!
- Раздевайся. - мрачно буркнул Стахов. - Просунешь плечи, просунешь и жопу. Наверху им тебя не достать.
- А ты?!
- Лезь, кому говорят! Потом поможешь!
Градский скинул вниз китель, ухватился за плиту и всё-таки залез на чердак, разорвав майку. На предплечье кровоточила царапина. Чердак был пуст, пол покрыт мелкими плитками, в стороне стояли пластмассовые решётчатые ящики. Евгений на четвереньках - встать в полный рост не позволяла бурая дрожащая крыша - пополз по мокрому полу к ящикам. Внутри оказались бутылки с прозрачным содержимым, но этикетки давно выцвели и определить что это не представлялось возможным.
- Твою мать, обложили! Жень, попробуй связь!
- Две сотый - Граду! Две - двухсотый - Граду! - Обе бригады молчали, как селёдка об забор. Евгений про себя поклялся вставить обоим бригадирам по самые помидоры. - Кобра - Граду! - завопил он в отчаянии, как вдруг рация в наруче бодро ответила:
- Кобра на эфире. Слушаю.
- Кобра! - обрадовался Градский, как никогда в жизни. - Борисыч, мы с Вороном в осаде.
- Где?
- Смотри карту! За Ольгиным недалеко от шоссе есть развалины, местные их зовут санаторий.
- За Ольгино на юго-восток? - уточнил пунктуальный барон Ельцов.
- Да! Вёрст двадцать от Клесвиц! Да Влад?!
- Коорды кидаю на тебя. - бросил снизу драгун и дал длинную очередь. Опять зашлёпали плевки и завизжали иглы. - Чёрт, обойма одна осталась! - короткий металлический лязг. Евгений понял, что пустую обойму Ворон кинул под ноги.
- Кобра, ловите координаты. - просипел Евгений. - Мы с Вороном в санатории, а его люди - в посёлке. Нас тут сейчас сожрут угри, а их - лисы!
- Принял, выдвигаюсь. Держитесь. - сухо бросил Ельцов.
Евгений встал на колени над люком. Ни во что сдвижная крышка не упиралась, просто она была деревянная, разбухла и её клинило в металлических направляющих. Они, кстати, не заржавели. Это был какой-то цветной металл или сплав серого цвета.
- Владька, давай руку.
- Да я не пролезу. Плечи шире твоих. - невозмутимо отозвалась седая бритая макушка с хорошо заметными свежими швами на затылке. Кэпи валялось на полу, глассы болтались на шее. Влад опустил руку с "кроном". Угри скучковались под окном и жрали обезглавленого соплеменника. Они блевали своей кислотой на участок тела, а затем всасывали бугрящуюся размоченую плоть. Градского чуть не стошнило.
- Раздевайся.
- Без мазы, Женька. - Влад взглянул вверх. - Что за окном видишь?
- Обед каннибалов. - Евгений смотрел вниз. - А в коридоре вроде затихли. - Блин, чего-нибудь тяжёлое бы! Погоди, я щас. - Градский сползал к ближайшему ящику, вытащил бутылку, прикинул на глаз толщину доннышка и резко ударил по краю люка.
- Гожу, гожу. Дис - Ворону!
- Дис! - донеслось из динамика.
- Живой!
- У нас норм. Живы. Пальцы прихватили только и штык я уронил.
- Антидотом гелевым обмажь, не то загниёт.
- Ага. Как вы там, вашбродие?
- Держимся, Аркаша! Князь Градский проник на чердак, связь появилась. К нам идёт подмога.
- Ба-а-а-аско! - заорал в восторге бывший жулик. - Не зря я святого Георгия просил! Услыхал воин небесный молитовку-то!
- Патроны кончаются, Ворон. - врезался в эфир голос Мелешко. - Полтора рожка на нос примерно.
- У меня одна. - мрачно ответил Влад. - Ничего, в аду вместе веселее.
- Весёлый у нас сенс, браты, нечего сказать.
- Держитесь. Бейте в бошки. - Влад резко развернулся к двери, вскинул пистоль и рассёк трубку, изготовившуюся плевку. Вой очереди сменился звуком рвущейся кожи, полыхнуло зелёно-синим. - Твою ммммать!
- Что у тебя? - Градский свесился из люка. - Закоротило?
- Ага. Херня, короче, этот "крон". - Влад отшвырнул сломаный гаусс, вытащил из-под куртки старую "рысь". Заслуженый был револьвер. Исцарапаный, со стёртым воронением на барабане и спусковом крючке. - Тридцать патриков есть. - Стахов одним выстрелом пробил мешок ещё одной твари, из пробоины потекли кислотные "сопли". Угорь забился в конвульсиях, ползущий за ним охотник жадно присосался к полуперевареному телу.
Евгений остервенело бил по краю створки, та сдвинулась сантиметров на десять и встала намертво.
- Всё, Влад. Теперь ты... раздевайся. Пока Ельцов доберётся... - Градский отставил бутылку и лёг на край проёма грудью. - ... тебя уже размочат.
Влад со сомнением посмотрел наверх, прищурил глаз.
- Ладно, хоть сожрут быстрей. - он сунул револьвер в карман джинсов, расстегнул поясной ремень, сбросил куртку. Подвигал пальцами, затёкшими на рукоятке, подпрыгнул, ухватился за направляющие и полез наверх, матеря весь белый свет и чертячий хвост впридачу.
Левая балка прогнулась, Влад перехватился за соседнюю и влез на нее. Он ухватился руками за толстую пластиковую палку, скрестил ноги. Сразу два угря подняли рыла над подоконником и полезли в помещение, недоумённо водя головами туда-сюда. Куда же делась добыча?
Евгений протянул вниз обе руки.
- Давай, я тебя придержу.
- Тихо ты. Услышат, плеваться начнут. - прошипел Влад. Он оттолкнулся руками, сел верхом на балке и ухватился за край чердачного пола. Евгений подхватил его подмышки, потянул вверх всем телом.
- Блин, узко. - просипел Влад прежде чем грохнуться на пол в лужу. Футба превратилась в четыре лоскута, кое-как державшиеся на остатках ворота. На плечах, спине, руках белели и наливались кровью царапины.
Они отползли от люка, растянулись на полу. Градский перевернулся набок, чтобы дождь, капающий с многочисленных мелких отверстий в старой крыше, не попадал в глаза.
- А как они смотрят?
- Они не смотрят, Жень. - прохрипел Владислав. - Они движение чуют и звуки. Если стоять столбом - не заметят. Траббл в том, что мало кто способен не дышать минут пятнадцать, пока угорь шарится поблизости.
Внизу шуршала чешуя и чавкали твари, пожиравшие убитых сородичей.
- Дай хоть гляну на что Игорёк позарился. - Ворон повернул голову. Он смотрел, прищурив левый глаз.
- Штаны снимать?
- Да ну тебя!
- Ну а что? - игриво произнёс Женя, протянул руку и осторожно коснулся груди друга. - Шёрстки нет почти, как мальчик. - Он выразительно облизнул губу.
- Шёрстку Хларау извела. - устало отозвался Влад. Ему было всё равно. Нельзя сказать, что ему не были приятны эти нежные поглаживания, не привлекало горячее дыхание Женьки. Но в холодной луже на шершавом жёстком полу из мелкой каменной плитки с шипом и чавканьем угрей внизу. Бррррр. Он прикрыл глаза. Левый припух, закрывался плохо, ресницы кололи подглазье. "Веко ободрал." - подумал Влад.
Женя истолковал прикрытые глаза по-своему.
- А ведь я когда-то хотел тебя, Воронёнок. - мечтательно произнёс он. - Когда увидел год назад, так налилось по старой-то памяти, видать. - Он цокнул языком, не прекращая ласкать живот и грудь Стахова. - К счастью... - смешок - ... ты достал свои папиросы и от их дымка у меня не то что хер, уши провисли.
- Филичёвый табак как средство профилактики изнасилований. - произнёс Влад, прислушиваясь к шуршанию внизу. - Тема для диссертации.
- Приват-доцентом стану. - хихикнул Градский и Стахов почувствовал горячие губы, присосавшиеся к его плечу.
- Э, а как же раб камня? Нехорошо, князинька.
- Бросьте, право слово, ваша милость. - вкрадчиво шепнул змей на ухо. - Один глубоко, второй далеко. А мы оба здесь, живы и знаем что хотим, правда?
- Жень, я люблю Сержа. - Влад отодвинулся, но Женька схватил его поперёк тела и притянулся вплотную. - Правда. Отпусти, подерёмся.
- А вы мне оба нравитесь. - Евгений убрал руку и сел рядом, опираясь на ящик. - Придётся как-то решать это дело, а, Ворон?
"Вот же влип!" - Стахов открыл глаза. В полутьме худой изящный Женька казался тощим и слабым, хотя он знал, что это впечатление обманчиво.
- Я не настолько многовекторный. - буркнул он.
- Тебя ведь и на девочку хватает. Пухленькую.
- Откуда знаешь?
- Набренчали в Клесвицах.
"Суки, что сказать? Хларау - большое село. На одном конце чихнул - на другом уже могилку копают. Но как же ты надоел своим враньём! Вертишься, как ужик на противне. В сторону уходишь. И врёшь напропалую. На жалость давишь, Женька, в душу лезешь". - Влад поморщился:
- Вот что я тебе побаю, дружок. - Он сунул руку в карман, нащупал рукоятку револьвера. - Ты всё-таки байкаришь. Не живёт любовь двенадцать лет в отрыве. И катать ты к нему часто не мог, и даже псиокристов мало, чтобы накопить на серьёзный стартап в чужом краю под чужим фейсом. Всё, Жень, я устал. От вранья твоего меня не по-детски тошнит. Либо ты сейчас же раскатываешь мне скатерть ровно, либо я считаю, что ты нас продал. У меня прямое добро Шеленского прижмурить тебя на месте. - Стахов зло посмотрел на приятеля. - Не пытайся лгать! - рявкнул он. - У тебя не выходит. И на твои лапки я не куплюсь.
- Чёрт с тобой, аналитик хренов. - оскалился Градский. - Поймал. Псиокристы я скупал по команде Бодэ. На казёные деньги.
- А Игорь? Его заговор и прочее?
- Опять же по приказу Лёхи. Это государственные дела, политика, в которой ты не шаришь ни черта, Владик! Вот и не лезь, куда не просят.
- Эта политика убивает моих людей. - отрезал Стахов. - Так что полезу. Итак, заново. Кто придумал продать Рубид Флибусте?
- Никто. Только базироваться в безлюдных районах.
- Вроде Хларау?
- Вроде Биры, Дюн и Рассухи. А придумал Костик. Было уже такое где-то когда-то. Губернатор острова позволил пиратам заходить в порт и сбывать товар, чинить корабли. За это они охраняли остров и делились с ним прибылью. Империя уверенно шла под откос, если не заметил. Банкиров не просто так прижали, Ворон. Они нам своими спекуляциями кризис устроили. Счастье, что удалось хоть частично купировать!
- Костя насоветовал Игорю?
- Лёше и мне. Доходы предполагались неплохие. Я бы мог поставлять продовольствие, скажем. Наши водоросли ценятся на Гелле, с которой у нас нет торговых связей. А Красным везде ворота открыты.
- Значит с Лёхой ты контактировал. - резюмировал Владислав.
- Костя больше с ним связывался. Но в принципе, Лёха не такая сволочь, как напел тебе Ишутов. Он нас не забывал. - Евгений извлёк из кармана брюк белый тюбик и начал наносить на царапины Владислава холодноватый гель. Гладил, конечно, чуть подзаводя даже, но Влад не стал отодвигаться. Бог с ним, пусть поиграет.
- А меня вы благополучно забыли.
- Тебя считали мёртвым. - виновато пояснил Градский.
- Неужто камергер или кем он тогда был не мог затребовать реестры дивизии, бригады? - Вздохнул Влад. - Ты врёшь или он соврал. Просто решил "а и чёрт с ним".
Градский вздохнул:
- Он тебя боялся. Реально боялся. Тогда, в Рамидии, его охране наведённым электромагнитным полем расфокусировали прицелы. Предположу, что и твой бы "крон" скосил. Игорь хотел напугать Лёшку. Тот неожиданно начал бегать к своим экс-дружкам и агентуре.
Стахов фыркнул:
- На двадцати метрах мне прицел давно не нужен. Я бы попал. Так что благодарите Рока. Но давай вернёмся к этой истории. Зачем в дело ввели Игоря?
- Чтобы быстро убрать Николу. Нужен был человек на место, а тут вполне себе, дальний родич Роконских к тому же. Он давно носился с либеральными идеями и согласился прижать дворян. Тот же Беллергаузен никогда бы не примирился с пиратскими базами. Требовалась революция, реформы.
- Ты его втащил?
- Нет, это Бодэ устроил.
- Алёша его не подкармливал ли случайно?
- Влад, я всего не знаю. - с досадой отозвался Градский. - Лёша устроил сопровождение наследника именно Игорю и тот не подвёл. Возможно, подбросили кэша. Лёха - мастер многоходовок.
- Как он стал камергером, кстати?
- Нессель втащил.
- Шантаж министра?
- Они с Бодэ-старшим друзья детства.
Стахов хмыкнул.
- Ничего личного, только коммерция, верно?
- Почти. - Женя лёг на пол рядом, закинул руки за голову. - Всё пошло наперекосяк из-за кристаллов. Псиокристы действительно дают возможность управлять червами. Кто контролирует мосты - контролирует пути. Империя могла взять за яйца всю Ойкумену. Игорь же решил сам схватить бога за бороду и начал опасную игру. Связался с республиканцами, отсёк от них арцахианских сепаров, которые их финансировали, и сцепил с Флибустой. Подсадил на донат от Дака.
- Так вот почему убрали Рубена и охотились за Ручинскими! Ох и собаки вы страшные, Евгений Рудольфович!
- Гав-гав, котик.
В отдалении грохнул взрыв.
- О! - князь поднял палец, прислушиваясь к звукам снаружи. - Мои! - лицо озарилось радостью. - "Динго" идут.
Где-то совсем близко взревел на низкой ноте с глубоким подвоем мотор идущей по бездорожью тяжёлой машины. Ударила длинная очередь тяжёлого гаусса. К ним пробивалась помощь.
- Не знаю, что в таких случаях говорят котики, но арро я тебе могу изобразить. Ему собачка на один укус. Тем более, как было сказано где-то когда-то, у меня есть пулемёт, а у вас его нет.
- Владислав, тебя расстреляют. - размеренно протянул Евгений. - Скупка кристаллов, моё участие в заговоре Игоря и всё прочее, что ты воспринимаешь как измену, это специальная операция Империи.
- Руситы избавят вас от необходимости тратить на меня патрон. - Стахов отвернулся. - Уже скоро.
- Может быть. А может и нет. Убери руку со ствола, пожалуйста.
- Сволочь, я тебе душу открыл.
- А я тебе. - Евгений тяжело вздохнул. - Всё так перепуталось, Владик.
- Значит, про любовь - байкарка.
- К Игорьку? Конечно. - безразлично ответил князь. - Тут ты просёк верно. Двенадцать лет в отрыве - ничто не уцелеет. Разве что воспоминания. А ты вот мне нравишься. И Серёжка тоже симпатичный.
- Любовь это нечто иное, Женя.
Градский рассмеялся.
- Иное, но ты зря рассчитываешь на вечную любовь, Влад. Не бывает она вечной. Натуров друг возле друга держит брак, кого-то - дети, биз, дом. А что держит вас, девиантов? А ничего, кроме симпатии и секса. Так что кончай играть в верную жену... или мужа.
- Сам-то кто?
Возле носа стекала на синюю плитку струйка, кривые толстые цементные швы врезались в спину. Позвоночник заныл, холодно всё-таки. Ржавое железо содрогалось от выстрелов орудия и взрывов, что то приближались, то отдалялись. Мотор зарычал совсем близко, заревел огнемёт, потянуло палёным, как рыба горелая на сковородке.
- Я на две стороны хожу.
- Я тоже на два вектора могу, сам знаешь.
- Но полюбил ты всё-таки его, дружок. Его, не отнекивайся. - Евгений откровенно издевался. - Ладно, не буду уж добивать. Тебе разобраться в себе надо. Тут я не советчик. А по делам нашим горьким - Илгасов - бастард Ставрова, предка Ручинских. Он знал, как использовать псиокристы. Уж как на него вышел Игорёк - не спрашивай, не отвечу.
- А Стругге?
- Стругге задумал править за Дмитрия. Убрать Софью, посадить на престол вечного подростка и вперёд.
- Но связка цесаревна - канцлер - камергер оказалась сильнее. - усмехнулся Влад.
- Да, они его переиграли и директором АМД ему сидеть уже недолго. Такие игры государыня не прощает.
- Государыня?
- Да, старик намерен отойти от дел официально. Обжёгся уже на тайной смене наследника. Дмитрий проведёт остаток дней в отдалённой резиденции.
- Скорее - скоропостижно скончается. - буркнул Влад. - Таких безумцев в живых не оставляют. Теперь я понимаю почему Рокотов запихал тебя в "Белый Ветер". Считал тебя сподвижником Гарика-неверного. Про многоходовки Лёши контрам не доложили.
- Алексей, наверное, опасался, что Хлудова, шеф контров, влезет в его кружева с ножницами. Она такая, грубоватая тётка.
Завыли гауссы, внизу загрохотало, застучало, посыпалась каменная крошка.
- Ой, ё, Женя. - простонал Стахов. - Ты вообще кто - легионер или очередной особый агент двора?
- Легионер. А Серёжка тебя, идиота, попросту любит. Он, по-моему, меня приревновал. Потому и устроил ту хрень. И в Рамидии не дал делать из любимого торпеду.
- Если тебе Игорь уже давно безразличен, на хрена ты провернул это дело, пожертвовал кристаллом?
- А что, в голову не приходит обыкновенная жалость, а? Совсем ты озверел в своих болотах! Флибустьеры бы мучили его часами, а то и неделю. Он проживёт вторую жизнь в нищете, вдали от родного Рубида, от близких, среди чужих людей, наконец! Или ты считаешь это недостаточной карой, Ворон?
- Но с тобой.
- Может быть. - Женя вздохнул. - Не знаю. Жизнь верну, а сердце мучить за него не буду. В конце концов он из своих дурных амбиций и жадности чуть не испортил красивую операцию.
- Да уж, красивые операции у Бодэ-джуна. За кишки на воздуся, за пизду в болота.
- Первый блин комом.
- Суки вы все.
- Владик, каждому своё. У нас у всех есть свои рамки в этом мире. Своя функция. Выше рамок лезть не стоит. Не знаю, мэйби если бы ты отыграл, как было задумано, сбежал, то может он тебя бы и пригрел. Ведь вы с ним любились, а, Ворон?
- Ни хрена бы он меня не пригрел. - грустно ответил Влад. - Отъюзал и выкинул, как того же Андро. Он же звезда восходящая, а я кто?
- Не всем быть звёздами. Есть рамки, предназначение. У всех. Ты меня сдашь контрам, а?
Стахов молчал, глядя в серую бетонную балку. Мозг был пуст, молоточки опять начали стучать в висках.
- Не знаю. - выдавил он наконец. - Я уже ничего не хочу. И никому не должен. Разве что Сержу. Пошли все к дьяволу. Все из меня пытаются сделать куклу. Ларка - женить на фабрике, начальство - на бригаде. А я устал, Жень. И болен. Сил нет. Надо было рапорт подавать тогда ещё, в Аламыше.
- Зря на юг не съездил. - вздохнул Евгений - Надо было тебя в Светломорске подержать месяц - другой. В санаторий на психолакс отправить. С Маришкой окрутить. Может и не было бы всего этого безумия.
Выстрелы оборвались, послышались голоса, шаги, шорох.
- Градский! Стахов! Вы где! Отзовитесь!
Влад узнал по голосу Ельцова.
- Крикни им что ли, а то в мертвецы запишут.
Градский на коленях дополз до люка:
- Борисыч! Мы здесь! - он свесил руку, помахал ладонью.
В коридоре снова проревел огнемёт, завоняло совсем противно.
- Экая пакость! - услышал Влад голос Алябьева. - Во! Вижу! Константин Борисович! Они здесь! На чердаке спрятались!
Торопливые шаги внизу, голоса, сдержаный матерок.
- Слезайте, господин колонель. Мы вас примем.
Ельцов так и не привык называть Градского обер-бригадиром.
- Жень, ты пальту не натягивай. - Влад приподнял голову. - Слизь у угрей пакостная, струпьями кожа пойдёт. Давай, слезай, герой чёртов. Я за тобой.
- Она отстирывается хоть?
- Воду три раза поменяешь и дезоксом, что-ли, промочи разок.
- Мудрая птица. - улыбнулся Женька и полез в люк ногами вперёд.
Владислава поймали сначала за ноги, потом перехватили за пояс. Внизу оказалась целая толпа в хамелеонках и террианских шлемах с узкой щелью визора вместо щитка. Валера Алябьев с капитанскими погонами, Ельцов - с бригадирскими. По чётким движениям солдат, по их пригнанной форме, по тому, как они держались, Стахов понял куда делась старая колонна.
- Ну, слава богу - жив! - Ельцов хлопнул Влада по голому плечу. - А куртейка-то ваша тю-тю, вся измарана.
- Отстираю. - Влад пошарил глазами вокруг. - Тут где-то пистоль валялся.
- "Крону" вашему точно хана. - махнул рукой Алябьев. Шлем он повесил за спину, как капюшон. - Пробой. Редко, но случается.
- Я же тебе говорил, просто бракованый. - вмешался Евгений. Он пригладил волосы, приосанился.
"Распахнул петушок крылышки, как повар передумал". - на душе у Влада осталась тоска и чёрный спейс. Не было никакой дружбы, был расчёт. Расчёт, биз, игры больших людей. Людей, возомнивших себя звёздами из-за приставок к фамилиям и дурацких изживших своё титулов. "Страна - это люди. Страна - это не ты, Женька. Не Лёшка, не Гарик, не цесаревна. Это люди. Не будет их - и вы хрен кому сдались. Ох и уроды вы все. Надо было тебя пристрелить, а там по хрену. Пусть к стенке ставят. Ничему ты не научился, дружок. Сухим из воды вышел. Так, чуть ободрался и всё".
- Мерси вам грандовое, Константин Борисович. Выручили. - Стахов протянул руку бригадиру и тот не отказался пожать мозолистую ладонь.
- Ничего, бывает. Связь тут просто богомерзкая, господа. Вам очень повезло, что мы как раз проверяли ретранслятор. Ну, вон и ваши лягушата в коробчонке катят.
Стахов обернулся к окошку. Через бурьян, раскачиваясь, пробирался "крокодил", за ним шли два "динго" с гробообразными удлинёнными капотами.
- Ладно, Жень. - Влад взглянул на однокашника с усталой тоской в глазах. - Бывай. Бухарить завязывай. Шутки кончились. Ты бы лучше штаб перенёс... Ну, это твоя арбайта.
Обер-ротмистр осторожно подцепил куртку за воротник, где осталось сухое место. Также осторожно подобрал ремень.
- Счастливо, Ворон. - Евгений сделал ручкой. - Не грусти, живы будем - тебя женим.
- Вот Ларке сосватаю, будешь знать. - буркнул Влад и побрёл к выходу. Надо было ещё поболтать куртейку в чистом бочаге пока угриная жижа краску не съела.
- Я уж кумечил - хана! - возбуждённо рассказывал Дискер. - С жизнью простился, все грехи перебрал! Вдруг - бабах! - он взмахнул руками. - Вагончик качнуло, чуть не улетел! Лиса сносит с рамы окошка, второго - в клочья! Летит прямо по бурьяну "динка" длинноносая, в верхнем люке двое с пушками из подстволок шмаляют. А потом ка-а-ак дали прям под колёса огнём, ка-а-ак лисьё палёное врассыпную!
- Ага. - подтвердил Мелешко. - Кумечим - уж будет Аркашка жареный один штука!
Стахов кутался в бушлат механика, который тот, обычно, подкладывал под спину. От бушлата несло смазкой и табаком. Куртка обер-ротмистра грязной мокрой тряпкой после полоскания в бочаге валялась под ногами.
- Хорошо всё, что хорошо кончается. - устало произнёс Стахов, затягиваясь третьей за час папиросой. - Всё, парни, доведите до прочих прохуру. Мы все так учились на болотах.
- В одиночку не шляться. - буркнул Норин. - Оружие при себе, курты не бросать.
- И каталу держать поближе к себе. - добавил Ольшин.
- Не. - Влад мотнул головой. - В машине должен быть кто-то из экипажа. Всегда. Если на амфах выехали, то один должен быть за рулём, двое могут сойти. Такие дела, браты-драгуны.
- Вложил. - бросил Мелешко.
- Игорь, давай не будем ждать переправы. Сворачивай налево за тем холмиком, держи к северо-востоку. Выйдем к форту Надежда, там есть съезд к воде.
Механик кивнул.
- Как с корешем побазарили, вашродь? - полуобернулся Ольшин. - Ежли не секрет.
- И секрет, Серёжа, и корешей, как выяснилось, у меня нет. Одни вы. Как в песне поётся? Оказался корешок распоследней сукою. - Влад закрыл глаза, покрутил тяжёлой головой. - Тошно, браты, тошно. Аристо окорочок да сметанка - хутку сечка да манка.
- Так эта война тоже, стало быть, оттуда? - Норин покосился на командира.
- Да. - выдохнул Влад. - Тоже. Простите, парни, если можете.
- Да вам-то что виниться. - пробурчал Квак. - Чин о десяти овчин, дело пятое, вина двадцатая. Вот эту рамидскую сволочь, вот этим яйца в левый вектор выкрутить полагается. Вы не менжуйте так, вашродь. Уж кого-кого, а вас виноватить нечего.
- Точно! - поддержал напарника Ольшин.
"Крокодил" сошёл с шоссе и покатил по залитому водой просёлку на север.