Ночь с 27 на 28 мая 2389г.

Рубид

Сорокаречье

Уликово

Дождь хлестал не переставая, словно собирался вбить драгун в жирную раскисшую землю. Шесть "кроков" и "кайман", оставленые для обороны, замаскировали среди домов. Дискер гонял БПЛА кругами часа полтора, пока не заметил движение. От Златы на них шло полтора десятка БМП и одинокий танк. За ними колонной по два шагала грязная, как свиньи, пехота, оставшаяся без техники. 

- Влад Георгич!

Влад тяжело поднял голову протёр глаза. 

- От, твою мать. Когда же они спят, сволочи? Корж - Ворону.

- Корж. 

- Володь, от тебя гости. Есть ещё дроны?

- Да трохи е. - сонно отозвался Коржак. - Только гранат маловато. Десяток найду, пожалуй.

- Сыпани им на бошки что ли. И буди пацанов. Уффф. Поспать не дадут, падлы.

- Ой, не говорите, ваша милость.

Усталые люди медленно тащились из построек на позиции. Мокро, холодно. Все грязные, злые. Камов вынырнул из темноты, заглянул в машину. Рука его висела на перевязи, рукав порван и видна голая кожа с засохшими потёками - рана периодически кровила.  

- Ворон. - тяжело дыша табаком, лейтенант чуть сдвинул Литву. - У нас по двенадцать рожков на ствол.

- Хурю, Юрок. - Влад сосредоточено застёгивал куртку. - На два часа продержаться хватит. 

- Два часа - а потом?! - напрягся Камов.

- А потом... - спокойно-безразлично произнёс Стахов и протянул руку к автомату. - ... будем отступать. Днём они нас перестреляют. Рассвет в четыре, сейчас ноль - тридцать. 

- Георгич, мне что-то твой план не в жилу.

- Предложи свой. - Влад бросил на лейта усталый взгляд. 

- А если паурами пожечь машины и на прорыв?

- Прорыв куда?

- На соединение с восьмой.

- Юра, если восьмой до сих пор нет, то скорее всего её уже нет. 

- Десять тысяч стрелков?

- Юра. Я не хочу каркать, но восьмая так и не подошла. Я бы не рассчитывал, что к юго-востоку есть кто-то, кроме этих чертей. Мог бы ещё десант. Могли подвалить рурцы. Они, гады, любят шакалить. А впрочем... - Влад передёрнул затвор и сбросил щиток шлема. - ... я бы и сам так поступил. - голос стал глуховат. Обер-ротмистр тяжело поднялся и полез к кормовому люку. 

- Куда это вы, вашбродь? - удивился Норин. 

- Туда, Андрей. На позицию. Ноженьки прибери. 

- Ворон, не сходите с ума! - крикнул лейтенант. - Вам нельзя.

- Да ну, Юра. - ухмыльнулся командир батальона. - Кто это мне запретит? Займите-ка левый фланг. Живо! - рявкнул он. 

- Есть. - Камов выдернулся из "крока" и ринулся в ливень, подгонять своих ребят.

"У меня три взвода" - мрачно размышлял Стахов, шагая по жиже к недалёкому валу. - "Нет уже Артура, его разорвало в клочья. Нет дяди Бори, его увезли на Крест и хрен знает - выживет ли. Убиты Чайка и Миша Ликин. У Камова почти все целы, со мной рядом будут Тай и Оршаны - это ребята надёжные. Ну а Смалец сам раскурожит. Он сволочь та ещё, но дело знает".

Обер-ротмистр нашёл себе свободное местечко за валом, привычно хлопнулся в грязь, пристроил автомат поверх края стального листа. Домики догорели и почти не светились в мокром мраке. Слева лежал и напряжённо всматривался в темноту Максим Оршан. 

- Твиз вруби. - посоветовал ему Стахов. - Зырки вылезут. 

- Зря вы, вашблагородь, сюда подались. - заметил капрал. - Нас тут три сотни стволов, один погоды не сделает. 

- Во-во. - поддержал его оказавшийся справа Лопатин из четвёртого. - Стволов три сотни, а Ворон один.

- Разговорчики. - огрызнулся Влад. - Паурам готовность. 

- Готовы уж. - отозвались по рации. 

Рядом в жижу ввинтилось гибкое тело - Флинт.

- Двинь рёбра. - бросил он Лопатину. Тот чуть сдвинулся, опёрся на локти. 

- Чё, Флинт, в бодигарды перешёл?

- Мне Ион Василич велел с Птицы-Ворона зырок натурно не спущать. Усёк?

Лопатин фыркнул. 

- Усёк. Ишь ты, прямо как алгордскую вазу бережёт.

- По-хорошему, примотать бы вас, Владислав Георгич, скотчем к сидушке, да тайма уже нет. - чуть дальше в ряду четвёртого взвода приподнялась плохо различимая в ночи фигура. - Не дело комбата в окопах быть.

Влад по голосу узнал Белоцерковина.

- Я сам знаю где моё место. - огрызнулся офицер и прижал приклад к плечу. Из темноты накатывал знакомый подвывающий рокот и чавк. Шли "сковородки".

- Пятьсот тридцать восьмой! К бою! Огонь по готовности на поражение! 

Далеко слева зашипело, кто-то уже засёк противника. А через полминуты стальные струи игл с правого фланга взрезали скафы сидящей на броне русской пехоты.

В щитке БМП светились розоватым, люди - зелёно-чёрными аляповатыми фигурами. Колонны противника распались, рассыпались, замелькали злые огненные искорки. По броне тормознувшего на опушке танка растеклись сразу три рыжие капли, взметнулся густой дым. Влад поспешно уткнулся носом в грязь, но вспышка при взрыве всё равно настигла его. Обер-ротмистр отключил тепловизор. Огня от полыхающей махины и двух головных самоходок вполне хватало. В тылу завыли на низкой ноте гауссы "крокодилов".

С трудом различая массивные фигуры сквозь плящущие в засвеченых слезящихся глазах красные пятна, Стахов прижал гашетку и открыл огонь, целясь чуть ниже живота. Стрелять в защищённые бронепластиной тушки руссов было малоэффективно. Вот подойдут метров на сто, тогда мы их снесём. 

Но командовавший отрядом Кольцов всё же не мог принять безжалостный модус операнди,* присущий офицерам линейной пехоты. Он велел укрыться. Мобики довольно бестолково расползлись за дома, за горящие машины. Паурайфы и подствольники оставили 1012й без техники за пару минут. Олег не ждал нападения в этом полуразбитом посёлочке. Судя по тому, как удирали драгуны, они должны были бежать до моря без оглядки. Но вот никак не устроить заслон через жалкие пятнадцать кэмэ!

Удар БПЛА большого вреда не нанёс. Так, повредил две машины. Сейчас починятся и подойдут. В крайнем случае одна, у которой сорвало гуску, подтянет ту, у которой нелады с трансмиссией. Но стрелять-то можно и стоя. Полковник связался с командиром экипажа и велел занять позицию в лесу. На открытом месте пятнистые тут же спалят последние БМП.  

- Упрямые. - мрачно сказал экс-десантник Семёнову. - Взять бы их старшого живьём. Я бы не отказался с ним поговорить с глазу на глаз. - Бери своих, Тимур, и давай в обход. Слева. Во-о-он по той балочке. - Господа офицеры спрятались в кустах на опушке. Полковник набросил на себя и крышку ноута плащ-палатку, пока техника не вышла из строя. И так с некоторых клавиш пальцы током щипало. 

Капитан харкнул в сторону, закрыл шлем. 

- А я бы этому упрямому гранату за шкварник сунул. Я, блин, такого ещё не видел. Ведь ясен пень, что никакой надежды, а он ещё кобенится! Сссука, сколько наших перебил!

- А ты что, Тимур, думал как русский флаг покажешь - так все руки в гору? - изумился Кольцов. 

- А то! - вскинулся капитан. - Весь мир знает - не воюй с Русью!

Кольцов мысленно сплюнул. Всё ясно, старый товарищ за неимением водки нажрался "преодолином" на кипятке. Вот и засела в башке одна пропагандистская муть, постоянно накачиваемая на грани слышимости в головные наушники автоматом РЭБ. Эту штуку придумали в Службе Социоконтроля Жандармского Корпуса. Таким образом действие препарата усиливалось - по оценкам СС - в 2,2 раза. 

- Капитан, не геройствуйте без эффективности. - отрезал полковник. - Ваша задача обойти позиции с левого фланга и зайти в тыл врага, не обнаруживая себя до открытия огня на действительной дистанции. - Обожравшемуся этакой дрянью типу задачу надо ставить максимально чётко. Критичность, самосохранение и расчёт у Семёнова сейчас близки к нулю. - Двигайтесь по низине. Форсируйте водную преграду и продолжайте путь по вон той канаве. Выполнять.

- Слушаюсь, господин полковник. - молодцевато козырнул Семёнов. - Взвод - одиннадцать! За мной! Бегом - марш!

- Лови подарунку! - Оршан-старший задрал вверх ствол последнего слоника и отправил заряд с гранатой в небо. Тот описал дугу и упал за развалины домика. Взрыв и жуткий вопль. Что-то кувыркалось там, вдалеке, мелькала какая-то конечность. Через минуту раненый обмяк и сложился бесформенной грудой меж скелетом строения и горящей БМП. Её ствол упёрся в небольшой холмик. 

Наступила тишина, прерываемая лишь глухими слабыми взрывами в машинах и одиночными выстрелами. Да слоник хлопал раза два в минуту. Дмитрий Дмитриевич, или, как его за глаза звали драгуны, Дэдэ, не торопился. Выбирал цель, наводил и лишь тогда посылал гранату. 

Видя такое дело, Кольцов ввёл команду отходить в лес ползком и собираться по заранее выставленым маркерам. Солдаты поворачивались прямо на месте и направлялись к маркерам кратчайшим путём, став лёгкой добычей снайперов. 

- Да какого чёрта! - бесился полковник. 

- Ну не спецы, не спецы. - успокоительно пробасил Небензя, подсев рядом на низкий походный стул. - Хорошо ещё потери небольшие, не больше сотни. Будем ждать дедушку? 

- А чего бы и не подождать? - осведомился Черс из укрытого ветками вездехода. - Он же в енаралы рвётся, вот пусть и енаралит. У него под две тыщи рыл, а у нас четыре сотни. Надо же хоть что-то оставить. А то - глядишь - ата-та сделают Олег Як-личу. Полк потерял, вишь ли. Кто там станет разбирать, что пол-полка дали, да ещё из хрени всякой. Надо чтобы хоть рота уцелела. Это нормальное дело. 

- Я решительно вас не понимаю, господа. - убитым голосом произнёс Кольцов. - Ну ладно там психов или опустившихся наркоманов не жалеть! Но ведь среди наших солдат есть и просто люди. Пусть малообразованые, пусть рабочие там, или сельхозники. Но они же люди.

- Люди. - согласился Черс. - Те самые люди, кто создаёт нагрузку на социалку и не слишком эффективный наш сельхоз. На нынешнем селе, Олег Яковлевич, люди особо-то и не нужны. Где раньше требовалось сотен пять рабочих рук, справляются три оператора полуавтоматов и выездная бригада наладчиков фирмы-производителя. Но люди имеют свойство ябстись и плодиться. - Ехидно пояснил костромской помещик. - И возникает проблема куда их девать-с и чем кормить-с. Приходиться даже создавать неавтоматизированные комбинаты, чтобы занять этот избыток рабсилы. Это крайне нерентабельно, если не знали. Избыток пищи - прирост населения. Прирост населения - нехватка пищи. Не может земля прокормить народу больше, чем заложено в свойства растений или скота. Хоть сто раз генмодифицируй. Вот и надо как-то сокращать народец. Яйца резать или младенцев - просвещённые европейцы осудят-с. Торговля пострадает. Всем бабам щель опять же не запечатаешь. С городскими проще. Зря, что ли, так накачивают чайлдфришную муть по соцсетям? А деревня за традиции горой стоит. Чуть вытянулась - так сразу под мужика лезет, дура. И рожает, как с пулемёта. И тут же соцку ей подай, маткапитал, детснаб и пособие. На одну козу с тремя щенками десять спецтехов налогами батрачат. Вот и приходится сортировать народец по соцзначению и низкий левел потихонечку утилизировать. Война это просто самый быстрый и легитимный способ. И для патриотизма пользительно. Не переживайте вы так, Олег Яковлевич. Эти полторы тысячи выбывших просто высвободили провиант и прочее для нас с вами, для наших детей. А те полсотни, что вы выделили, поднимутся в значении. Может, пойдут дальше, в спецы. Те ведь тоже гибнут, восполнять надо. 

- Ворон - Дису! 

- Ворон. - Влад тяжело дышал, во рту было сухо. Короткий бой всё же крепко дал по нервам. События последних дней вымотали его. 

- Ещё колонна! От нас идёт, от Речного! Длинная! Три танка! Дист - четыре версты. РВП - пятнадцать минут.

Влад живо прикинул обстановку. Его догоняют те, кто доломал Речной. Это более мощная часть. Вместе с первыми их будет втрое-вчетверо больше. 

- Валет, Корж. Что с людьми?

- Потери семь. - отозвался Ион, не уточняя сколько раненых, сколько убитых.

- Двенадцать убито, тридцать ранено. - сообщил Коржак. 

- У меня девять - двести, шестнадцать триста. Раненых на машины. 

- Уже. - влез в эфир фельдшер Ларин.  

- Корж, Валет, начинайте отход. 

- А ты? - в голосе Аташева слышалось отчаяние.

- Прикрою. - бросил Влад. - Живее, дождь слабеет. 

- Даже не мечтай. - отрезал Коржак. 

- Ротмистр Коржак, выполнять! - взревел Влад. - На нас идёт колонна в тыщу с лишним рыл!

- И ты намерен сдержать их сотней? - насмешливо отозвался Ион. - Флинт, Лемех, Орш, аванта!

- Что?! - Влад вскинулся, догадавшись что сейчас будет, но на него навалилось сразу двое, заломили руки за спину и поволокли к подошедшему "крокодилу". 

- Всем отход! По машинам! - рявкнул в наушнике голос Аташева. И уже тише добавил. - Хрен тебе, а не суицид с орденами. 

Драгуны живо снялись, споро погрузились в машины и на броню, поскольку места не хватало. Через несколько минут замыкающий "кайман" переехал выскочившего из ирригационного канала русса. Сидевшие сверху драгуны открыли огонь по барахтающимся в траве и воде фигурам. Из отряда капитана Семёнова уцелели тридцать два человека. Сам капитан уходил в край вечной удачи лёжа на животе с переломаным позвоночником поперёк рубчатой колеи. На последний марш ему было отпущено не более получаса милосердного забытья. В тридцати метрах от него на обочине просёлка свернулся калачиком драгун Линьков, убитый ответной стрельбой вдогон.

Остатки эскадронов на полном ходу уходили к морю.