Облюбованную беседку леди Ханна им не только разрешила оккупировать, но и посетовала, что сама не догадалась предложить молодежи такую отличную идею. И даже печально повздыхала, что не может к ним присоединиться, хотя ей очень бы хотелось. Тиму, на самом деле, тоже того бы хотелось: живость и легкость леди Ханны ему очень нравилась, тем более, что женщина лично знала его магического родича и многое могла бы рассказать. Но вдовица была нужна всем, не только ему лично, так что, попрощавшись и тихо бормоча что-то себе под нос, леди Ханна ушла встречать очередную партию гостей.

Во время набега на кухню им посчастливилось наткнуться на леди Квиллу, которая помогла транспортировать блюда, кувшины и приборы в беседку, но присоединиться к обеду тоже не смогла.

После обеда леди Лана решила продолжить занятия и перешла сразу к практике. Конечно же, Тим мало что понимал из её объяснений, что нервировало и пугало, но сидящий рядом Кирио был более спокоен и внимателен, словно девушка рассказывала о чём-то хорошо ему знакомом, но пока детально не изученном. Тиму помогало то, что в детстве он брал в библиотеке книги по общим аспектам магии и честно пытался в них вникнуть, поэтому «потоки», «точки концентрации», «выбросы» и прочие термины были ему в целом знакомы. Но оказалось, что на практике от этого обрывочного знания толку — ноль. Тим честно повторял пассы, напрягал воображение, прислушивался к своим впечатлениям, но… В какой-то момент Тиму даже показалось, что леди Лана просто пошлет всё к черту, а его самого — ещё дальше, но маг молчала, упорно продолжая урок. Даже Кирио утомился наблюдать и сам попробовал применить на практике всё услышанное. У него тоже ничего не получилось, что сперва Тима втайне обрадовало, а потом он вспомнил, что у Кирио-то в родне магов нет, а у Тима есть, значит, должно хоть что-то получиться!

Ко времени ужина, когда солнце уже почти зашло и к ним присоединилась Лиша, на краткий миг Тим увидел тонкую зелёную светящуюся нитку, идущую от руки леди Ланы к листку, который та держала у Тима перед носом. Когда он сказал об этом, учительница почти взвизгнула от восторга, подскочила к нему и так хлопнула по плечу, что он едва не пошатнулся. Радости её не было предела, якобы успех для первого занятия был небывалый, хотя сам Тим вообще не понимал, чему тут радоваться. Но, конечно, было приятно, что он не пустоцвет и может стать хоть немножко, но магом. Ну и, конечно, отдельно радовали похвалы леди Ланы.

За ужином только и разговоров было, что о небывалом прогрессе Тима, особенно, когда к ним прокралась леди Ханна с корзиной свежеиспеченных пирожков. Молодой человек даже начал смущаться, особенно, когда леди гордо вручила ему самый большой и румяный пирог с такими пожеланиями, что впору было костьми лечь, но выучиться до звания магистра, не иначе, чтоб соответствовать.

В какой-то момент к ним присоединились Сэл с матерью, и посиделки закончились уже ближе к полуночи. Категорически не верилось, что в этом доме вообще-то траур и устраивать такие веселые и интересные беседы совершенно не прилично. Но у некромантов были свои правила жизни и смерти, да и большинство участников печалиться совершенно не хотело. Наоборот, все вспоминали забавные случаи, оживленно спорили и обсуждали последние новости политики и экономики.

Никак не верилось, что ещё сегодня утром они сидели на полу храма Остары, казалось, это было, как минимум пару дней назад. Столько событий за один день успело произойти, сколько всего нового Тим узнал! Не удивительно, что когда он добрался до комнаты, сил едва хватило на то, чтоб умыться, на кровать он рухнул, не раздеваясь, и моментально уснул.

Такого с Тимом ещё не было. Он спал и понимал, что спит, но не мог ничего с собой сделать: ни шевельнуться, ни выдавить из себя ни звука, а ему хотелось орать и бежать, как можно дальше, не разбирая дороги. Его захлёстывал ужас, непонятный, чужой, панический. Хотелось с остервенением мотать головой и как заведённый твердить «Нет, нет, нет!». Только тело не двигалось и губы не шевелились. Но крик раздался, не его, женский, тонкий и явственный. А потом снова, и снова. Женщина кричала, а Тим не мог ничего сделать. По коридору кто-то пробежал, хлопнула дверь. И Тим, наконец, резко сел на кровати, не понимая, сон ему приснился или крики действительно были.

Не сон — снова кто-то всхлипывал и кричал.

Не обуваясь, Тим вышел в коридор, оглядываясь в поисках источника шума. Дверь через четыре от его была распахнута, и Тим решительно пошел к ней. Уже заглядывая, он вспомнил, что здесь поселили леди Лану. Да и сейчас она в свете ночника металась на постели, скинув одеяло на пол. Рядом с ней на коленях стояла Лиша в одной ночной сорочке и что-то говорила подруге, пытаясь гладить ту по голове.

— Что случилось? — поборов смущение, Тим вошёл в комнату.

— Кошмары, — бросила Лиша. — С ней такое бывает, обычно я её сразу успокаиваю, но не сейчас. Лана, Лана, всё хорошо, я с тобой, я тут.

— У неё паника, — сам себе удивляясь, спокойно произнес Тим, подходя ближе.

— Н-нет, просто кошмары, все последние годы. Почему она не успокаивается? Лана, ты спишь. Лана, я с тобой, всё хорошо.

— Можно, я попробую? — действуя больше по наитию, Тим мягко отстранил удивленную жрицу и присел на край кровати.

Поймав голову Ланы в ладони, он не дал ей метаться из стороны в сторону и начал просто думать о хорошем: о природе, о саде и музее изобразительного искусства, где была постоянная экспозиция пейзажистов, так любимая Тимом. О кондитерской на углу улицы, где располагалась его лавка. В обеденный перерыв он любил туда заглядывать. Слова казались совершенно ненужными. Но вот эмоции, воспоминания…

Девушка в его руках задышала размереннее, уже не дергалась. Тим с трудом разлепил веки и тут же наткнулся на взбешённый взгляд леди Ланы, почувствовал её холодные кисти на своих запястьях.

— Вон из моей головы! — хриплым голосом приказала маг.

— Я… Я ничего не сделал, я…

— Не маг он, как же! Чертов эмпат!

— Лана, он помог, он… — попыталась объяснить Лиша, но её просто не услышали.

За спиной Тима послышались шаги и голоса, кажется, они перебудили полдома.

— Что у вас тут…? Ого, — на пороге замер Кирио.

— Мы… — Тим обернулся, но это было неправильным решением…

— Никто не смеет лезть ко мне в голову!

Тим сам не понял, что произошло, но на краткий миг он словно воспарил в воздух, а потом оказался лежащим на спине. И на нём уже сидела леди Лана, злая как сам черт, и её совершенно не заботила неприличность их положения.

— Любишь лазить по чужим разумам, недоучка ты наш? Это ты зря. Ты хотел магии? Я дам тебе магии, — прошипела Лана, с неженской силой держа Тима за запястья.

— Я не хочу! — мало что понимая, но совсем не горя желанием заниматься сейчас магией, заявил Тим. — Это какое-то недоразумение. И лучше отпустить меня, я не хочу причинить вам боли, леди Лана!

— А ты и не сможешь, — ядовито прошипела девушка и резко наклонилась, с лёгким ударом прижимаясь лбом ко лбу Тима.

Боли он даже не почувствовал, сразу же по ушам ударил жуткий гул, голову словно что-то распирало изнутри. Какие-то обрывки образов, фрагменты текста, разные шумы. Одновременно с этим обычным слухом Тим слышал, что происходит в комнате. Лиша попыталась оттащить Лану, но была магией отброшена в дальний угол, судя по грохоту, зацепив трюмо. Под ругань её поднимал Кирио. В коридоре послышался голос Сэла, который разгонял всех по комнатам. Взволнованно переговаривались его мать и бабушка.

— Даже не представляю, что она делает, надеюсь, что не поджарит мальчику мозги…

— Психокинетика и эмпатия — подвиды ментальной магии, они родственны, возможно, заклинание не причинит вреда…

— Что её так разозлило, простое эмпатическое вмешательство? Вряд ли Тим мог навредить, он не обучен совершено…

Какое ещё вмешательство, о чём они вообще?

От кожи Ланы исходил невероятный жар, Тиму даже начало казаться, что вся голова у него в огне. Сил столкнуть с себя девушку или просто отстранился не было. Он совершенно не понимал, что она делает. Голова разрывалась от картинок, звуков, ощущений, но все они не складывались в общее видение.

А потом всё разом прекратилось. Первые мгновения Тим ошеломленно смотрел в потолок, приходя в себя, потом уже почувствовал приятную тяжесть — леди Лана лежала на нем без чувств. Боясь пошевелиться, Тим повернул голову и увидел, что в комнате находится вся его команда и леди Ханна и Квилла, дверь плотно закрыта, и все внимательно смотрят на него.

Заметив, что он пришел в себя, Лиша подошла, помогла ему встать и уложила аккуратно Лану, накрыв её одеялом.

— Что это было? — тихо спросил Тим.

Ему никто сразу не ответил, лишь Кирио усмехнулся:

— Спросим у Ланы, как она оклемается.

— Как ты себя чувствуешь? — обеспокоенно спросила леди Ханна.

— Голова пухнет, но я так и не понял, что за магию она собиралась мне дать. Я видел и слышал какие-то странные фрагменты, но собрать их в одну картину не могу.

— Надо дождаться утра, — потирая переносицу, предложил Сэл, — завтра этим займетесь, сейчас лучше вернуться в постели.

Спорить с ним никто не стал, только Лиша осталась в комнате, решив ночевать с подругой, на всякий случай, благо что размеры кровати вполне позволяли спать на ней вдвоем. А вот Тим уснуть теперь не мог. Нет, его не терзали неизвестность, страх за будущее отношение к нему леди Ланы, совсем не это мешало спать. Мысли. Они не уходили из головы. Даже не мысли, а образы, тени мыслей. Нет. Эмоций. Он чувствовал, как его окружают эмоции. Любопытство, печаль, нетерпение, злость… Всё это словно кружилось вокруг него. Хотя нет. Злостью тянуло вон с той стороны, а печаль доносилась с противоположной.

Осознав это, Тим резко сел на кровати, разом утратив желание заснуть.

Клаус Торн был эмпатом.

Остара транслировала ему во снах воспоминания.

Леди Лане он интуитивно помог именно приятными эмоциями…

Эмпатия? Он эмпат, а не телекинетик. Вот что за магия была у них в роду. Значит, и у него именно к ней предрасположенность.

За окном уже начало светать, а Тим всё никак не мог заснуть. Где ему искать учителя по эмпатии, что это вообще за магия такая? Насколько хватало его скудных знаний, эмпатов всегда, ещё до Катаклизма, было очень мало, и почти все они стояли на службе у властей: в судах, при правителях, на таможне… Это вроде бы была та специальность, к которой необходима предрасположенность.

Угораздило же… Хотя можно чуять теперь, когда продавщицы врут о порче товара или обсчете покупателей… Если он, конечно, научится своим природным даром пользоваться.

В итоге, Тим решил выйти в парк, всё равно заснуть не получалось. Спящий особняк некромантов пугал ещё сильнее. В темных пустых коридорах постоянно казалось, что из-за поворота или портьеры навстречу выйдет мертвяк или покажется привидение. Или какая-нибудь чудовищная тварь…

Тим вздохнул свободнее, когда вышел на крыльцо. Входная дверь оказалась не заперта, но это и не удивительно, это же дом магов, на что им простой замок, тут, наверняка, целые сети защитных заклинаний.

Солнце уже показалось над горизонтом, но холодный свет его пока ещё не грел и не радовал. Утренняя свежесть приятно бодрила, но даже птицы не пели, и со стороны дома не доносилось никаких звуков. Слишком пустынно. И тихо. Неуютно. Идти гулять к озеру или в парк в одиночку как-то расхотелось. Но и стоять столбом на крыльце было глупо. Решившись, Тим углубился в парк, не сходя с мраморной дорожки. Он почти дошёл до озера, когда с замиранием сердца заметил краем глаза в парке что-то белое. Резко остановившись, молодой человек всмотрелся в глубину парка, умом понимая, что опасности на территории быть не может. А привидение семейное может? Вряд ли это кто-то из местных гуляет… Хотя он же вышел, мало ли кто ещё решил подышать воздухом с утра пораньше?

Присмотревшись получше, Тим с удивлением понял, кого же он увидел: девочка лет десяти, светленькая, худенькая, в бесформенном белом платье до колен, балансируя, шагала по стволу поваленного дерева, аккуратно ставя босые ступни на бугристую кору. И уже этого было достаточно, чтоб понять — это ненормально. Тим не слышал, чтоб в особняк приводили детей, тем более, пусть по календарю и лето, на девочке была слишком легкая одежда для утра, даже Тим накинул куртку, выйдя на улицу. Да и гулять по парку босиком? В одиночестве?

— Так и не смог заснуть? — обернувшись и не сводя с Тима глаз, спросила девочка.

Теперь уже не сомневаясь, что встреча не случайна, Тим покачал головой и шагнул к ней, сходя с мраморной дорожки.

— Сегодня плохая ночь. Так сошлись звезды. Многие сегодня не смогли уснуть.

— Кто ты? — прямо спросил Тим, осознавая вдруг, что от девочки не исходит и тени эмоций, словно он смотрит в пустоту.

— Я то, что я есть, — печально улыбнулась странная собеседница и, встав на цыпочки, резко развернулась, шагая по дереву, уходя всё дальше, а потом вдруг оказалась рядом с Тимом, который даже не дошел до поваленного ствола. — Я всего лишь хотела на тебя посмотреть. А то как-то неправильно, знакомы, а не виделись даже.

Девочка стояла, задрав голову, и Тим мог хорошо её рассмотреть. Тонкие черта лица, бледные губы, жиденькие волосы, слишком серьёзные серые глаза.

— Мы не знакомы, — с сомнением протянул Тим, точно зная, что эту девочку он раньше не встречал.

Странная собеседница подняла руку, жестом приказала наклониться, и Тим из любопытства решил послушаться. Она привставала на цыпочки и спокойно поцеловала его в лоб, коротко прошептав «Спасибо», а после развернулась и направилась к озеру. Ничего не понимая, Тим последовал за ней, остановившись у самой кромки воды, а странная девочка спокойно шла дальше, оставляя круги на воде вместо следов. Отойдя на десяток шагов, она развернулась и усмехнулась:

— Я не спросила твоего согласия, за это извини, но я так давно искала возможности помочь. Я не могла упустить этот шанс.

— Помочь? Соглас… Остара?! — осознал Тим, глядя на хрупкую фигурку на глади озера. — Богиня… помощи?

— Богиня, — горько вздохнула девочка, с совсем не типичным для ребенка видом, — которая виновата перед своей же жрицей… Нонсенс, скажут другие. Прихоть, скажу я. Правильно, скажет она.

— Вы виноваты в чём-то перед… Лишей?

— А как иначе? Я же не могла ответить на её мольбы. Что ей до причин… И теперь она будет вечно сломанной куклой. По вине твоего родича. Забавно, скажи?

— Причем тут мои родичи? — нахмурился Тим, пытаясь понять логику богини.

— Ну, а как же? Ябеда Китта… Вообще всё с неё началось. И её девчонки… — ворчала богиня, шаркая ножкой по воде.

Мало что понимая, Тим решил мыслить логически: Китта — богиня врачевания тел и душ, «её девчонка» — жрица? Та жрица, что стала свидетельницей нападения Клауса Торна на караван? Из-за которой пришлось спешно прятать награбленное? А причем тут Лиша с её проблемами? И сам Тим?

— Почему Вы не смогли ответить на мольбы Лиши? — решив рискнуть, раз богиня ещё тут и пришла сама, спросил Тим.

— Потому что обещала не вмешиваться, — пнув воду, зло ответила Остара. — Или ты думаешь — я сама того хотела? Думаешь, богам нравится не отвечать на истовые мольбы?! Да у нас всё болит от искренних молитв! А какой ещё может быть молитва девчонки, когда у неё на глазах рушится вся жизнь и умирают те, без кого она не представляет этой жизни? Да мне до сих пор больно, как вспомню!

Девочка обхватила себя руками, сгибаясь, словно мучаясь от боли.

— Вы не откликнулись на молитву Лиши, когда падал Бранъярн, — вспомнил Тим. — И за это теперь перед ней виноваты. Но не её в том вина… А моего родича?

— Таких как он, боги очень любили. Жаль, что он выбрал не ту сторону медали. Надеюсь, что хотя бы ты станешь целителем душ, а не как он…

Остара снова оказалась рядом с Тимом, снова жестом велела наклониться, коснулась кончиками пальцев его щеки и удовлетворённо кивнула:

— Она открыла потоки. Это хорошо. Не будь, как он. Или не будь совсем. И не держи обиды на меня. Око за око. Я помогла ему, ты поможешь ей.

Тим моргнул от напряжения и… оказался в одиночестве, Остара пропала, даже на земле не осталось следов, а гладь озера была идеально ровной. Ничто не указывало на то, что прямо сейчас тут находилась богиня, но не могло же Тиму это присниться?

Нет, конечно, не могло. Меньше месяца назад он о богах не думал совершенно, они его не касались, он привык с детства рассчитывать на себя и на помощь своей семьи, а сейчас сама Остара предстала перед ним, так ещё и извинения принесла. И, если подумать, сказала много полезного, хоть и странного. Интересно, почему боги любили эмпатов? И что за другая сторона медали?

Ноги сами привели Тима к особняку, он обнаружил это лишь, когда взялся за ручку входной двери. Но отходить было глупо, мало ли, кто мог заметить его блуждания… Солнце уже поднялось высоко, скорее всего, скоро особняк начнет просыпаться.

Тим аккуратно прикрыл за собой дверь и, стараясь ступать как можно тише, направился в сторону жилых комнат. Он настолько не ожидал никого увидеть, что едва не шарахнулся в сторону, когда из-за очередного поворота на него плавно вышла леди Ханна. Женщина удивилась не меньше, но спокойно и приветливо поздоровалась. Тим ответил тем же, а потом решил не упускать шанса и попросил:

— Леди Ханна, уделите мне минуту, если можно. Мне нужно знать кое-что. Я… я уже знаю, что у меня склонность к эмпатии, это у нас, вероятно, семейное. Но было ли такое, что эмпатов называли «целителями душ»? Мне важно это знать.

— Д-да, было такое, — после секундной заминки кивнула женщина, явно удивлённая его тирадой. — Эмпатов никогда не было особо много, да и справиться с наплывом эмоций не легко, из-за чего случалось… всякое, но да, это поэтическое название за ними закрепилось. Как некромантов называют «побратимами смерти», например.

— А обратная сторона медали? Она ведь есть.

Леди Ханна опешила и самому вопросу, и требовательному тону, а потом почему-то… испугалась отвечать. Тим это видел по глазам и чувствовал её эмоции. Эмпатия, пусть и такая интуитивная, даже облегчала общение, позволяя лучше понимать собеседника.

— Откуда ты вообще узнал об этом?

— Не тяните время, пожалуйста, вы знаете ответ. Почему боитесь мне сказать?

Леди Ханна поджала губы, а потом усмехнулась:

— Я уже и забыла, каково это, говорить с эмпатами. Ты ещё не обучен, а уже так хорошо читаешь эмоции. Может, потому семья и решила забыть об этом таланте.

— Обратная сторона медали, — напомнил Тим.

— Целители душ. И палачи душ. Читая сердца и мысли людей, можно вершить многое. Одни — старались помочь, другие…

— Как мой родич. Который приказал убить невинную жрицу. И отдал в жертву половину своего отряда, чтоб просто спрятать вещи… И сколько ещё до этого…

Тим сам не понимал своё состояние. Он вырос на рассказах деда о удачливом дяде-авантюристе, на рассказах о его приключениях, но дед никогда не говорил, что из-за решений Клауса Торна гибли люди. Теперь уже совсем не хотелось сравнивать себя с известным родичем. Он никогда лично не знал Клауса и не может нести ответственность за его поступки, почему же сейчас так обидно, словно Тима обманули?

— Тим, — ласково позвала его леди Ханна, — я понимаю, что ты явно был лучшего мнения о… Клаусе, но поверь мне, я ведь с ним знакома, он не был чудовищем в человеческом обличье. Да, он был решительным и твердым человеком, но никогда не допускал лишних смертей. Он не раз и не два спасал мою жизнь, так получалось. Хотя мог этого не делать. Даже, когда мы впервые встретились, он мог легко отобрать ту Чашу, мне хватило бы и простого оглушения, я ведь не боевой маг, что стоят мои навыки самообороны против него, но он не ударил.

— А от ваших решений гибли люди? — прямо спросил Тим, но леди Ханна твердо ответила:

— Нет. Но я и не наёмник. И не командир отряда. Не военачальник и не глава клана или компании. Мне нет нужды отдавать приказы о жизни или смерти. И я бы не стала. Не смогла бы. А Клаус был из той породы, что могут. Таким же был мой муж. Которому всё равно было, кто именно страдает от его решений, но зачем-то же он их принимал. Мне остаётся лишь надеяться, что он делал это не чтоб потешить своё самолюбие. Но одно я ему никогда не прощу…

В мгновение лицо леди Ханна скривилось, по Тиму ударила волна из смеси ярости, обиды, боли… Что же могло вызвать такие мучения?

— Что могло? — переспросила внезапно женщина, и Тим с ужасом понял, что произнес свой вопрос в слух. — Тот кошмар, то ужасное время, за которое я едва не поседела! Из-за того, что старый маразматик решил, видимо, добить нашего мальчика, непонятно только за какие проступки! И его не брали мои мольбы, когда я ломилась в кабинет с одной лишь просьбой: разрешить перенести девочку сюда, раз самого Сэла заперли тут. Неужели Финберри не согласился бы отпустить дочь сюда? У него у самого в доме был кошмар, мне ли не понимать! Думаешь, приятно смотреть, как Квилла стареет на глазах, неотступно сидя под дверью, а за этой дверью то грохот погрома, то гробовая тишина? Мы все выпускники Бранъярна, у нас у всех были и есть Анам Кара, как можно просто запереть мальчика тут одного, как можно разлучить триаду?! После такой трагедии! И лишить возможности возмездия?

Леди Ханна не плакала, как могли бы поступить иные женщины, не заламывала руки. Тиму показалось, что это — уже пройденный этап. Она уже отстрадала этот момент, но отлично помнила. И ей этого было более, чем достаточно…

— Я за одно лишь благодарна судьбе, богам или кому там ещё, что никто из других детей нашего клана не учился в том году в Бранъярне. Будь Марианна старше всего на год, она бы осталась лежать под развалинами. Но наш мальчик, наша гордость… Его сломило не столько падение академии, сколько те недели изоляции. Зачем? Зачем это было нужно?! Почему надо было поступить так…? Я не знаю. И уже не узнаю, видимо, никогда.

— Остара сказала мне не быть, как Клаус. Или не быть совсем. Но сейчас я и сам понимаю, что не смог бы при всём желании.

— И это хорошо! — с горячностью кивнула леди Ханна. — Многие думают, что лишь те достойны, кто может идти по головам, не считаясь с мнением других, но это не так. Это, бесспорно, показывает силу, но сила не только в этом. И если ты выбрал свой путь, то иди по нему смело.

— Мне нужно поговорить с Лишей. Но она, наверное, ещё спит.

— Совсем нет. Я заходила сейчас их проведать, они уже встали.

Тим вежливо попрощался и хотел было продолжить свой путь, как леди Ханна внезапно обняла его и прижала к себе, коротко прошептав «Спасибо». Тим не знал, что ответить и пока думал, женщина уже скрылась из виду. Но молодой человек не расстроился, ему предстоял серьезный разговор.