Когда ворота особняка Фэнран закрылись за Ханной и Клаусом, и они отошли на десяток шагов, девушка хитро посмотрела на спутника:

— А вы с графом давно знакомы, судя по всему.

— Лет пять уже где-то, — прищурился, вспоминая Клаус. — Я временами работаю на него. Или на его знакомых. И хорошо, что ты подыграла мне.

— Про то, что мы с тобой не встречались раньше? В этом есть смысл. Я просто сразу об этом не подумала, — Ханна пожала плечами и направилась в сторону остановки общественного транспорта. В городе не принято было использовать личный транспорт, только общественный, служебный и частных извозчиков, чтоб не перегружать дороги. Клаус присоединился, и по широкому тротуару они шагали уже вместе.

— Ты боишься летать? — внезапно спросил он.

— Н-нет, с чего ты решил?

— Тебя удивило и напугало то, что мы полетим на аэростате.

— Это было так сильно видно? — насторожилась Ханна. Не хотелось бы, чтобы граф тоже это заметил, ещё посчитает её за малахольную девицу.

— Видно? Не особо, — качнул головой Клаус и криво улыбнулся, — зато почувствовалось остро.

Ханна резко остановилась, посмотрела исподлобья:

— Это как ты, интересно, почувствовал, если я зачаровалась от твоего воздействия?

— Ой, извини, я забыл, что мы делаем вид, что это сработало, — хлопая наигранно честными глазами, повинился Клаус.

— Это не могло не сработать! — разозлилась Ханна. — Это стандартная формула, я не могла ошибиться!

— Я нисколько не сомневаюсь, что ты не ошиблась, — заверил её мужчина, а потом наклонился к ней и тихо добавил: — Только у нас ситуация не стандартная.

А после продолжил путь.

— Что ты имеешь в виду?! — Ханна сорвалась с места, догоняя и вставая перед ним. — Какая ещё ситуация? Я не знаю о возможных погрешностях и исключениях. О них просто не известно.

— Ну, на самом деле известно, но те, кто о них узнавал, в своё время не распространялись. А нашему брату о таком сообщать не выгодно, как ты понимаешь. Да и в людных местах, тем более, прямо на улице… Эта тема не для подобного обсуждения.

— Но ты ведь мне расскажешь? — Ханна улыбнулась той улыбкой, за которую ей уже на средних курсах Бранъярна прощали все прегрешения. — Как-нибудь потом? В более подходящей обстановке?

Клаус смерил её весёлым взглядом и пожал плечами:

— Почему нет? Если захочешь.

Они не прошли и пары метров, как Ханна хмуро произнесла:

— Я не боюсь летать, просто ещё ни разу не летала в принципе.

— Но ты же применяла левитацию. Аэростат тоже в каком-то смысле её применяет.

— Да, но заклинание я накладываю сама и могу рассчитать всё: силы, затраты магии, риски… А это огромная махина, которую движет мотор и несёт ветер… Тут от меня ничего не зависит. И это пугает.

— Не всегда нужно контролировать всё самой, можно и на других положиться временами. Тем более за последние десять лет ещё ни один аэростат не упал так, чтоб люди пострадали насмерть.

— А просто упасть — падали?

— Ну не без этого. Какие-то сбивали, какие-то по техническим причинам в воздухе ломались, а какие-то из-за ветра разбивались. Эй, не бойся ты так, не паникуй заранее.

Ханна действительно начала паниковать. Она не хотела погибнуть в первом же своём полете. А если аэростат разобьётся, а если техническая неисправность? Ну, предположим, себя она успеет спасти, если будет оставаться в сознании, а как же другие пассажиры, и вдруг она не сможет… А если… А…

— Ханна, эй. Уймись, ты ещё на земле. Ханна, летать не так страшно, — Клаус щелкнул пальцами у неё перед носом, отвлекая внимание на себя. — Я десятки раз летал, видишь, живой пока… Идём-ка…

Погруженная в свои безрадостные мысли, Ханна не очень поняла, куда он собирается её вести и что делать, но Клаус решительно ухватил её за предплечье, и вот они уже идут куда-то подруку.

За углом соседнего дома журчал фонтан. Вода в городских фонтанах считалась питьевой, поэтому их не отключали даже зимой, когда выпадал снег. Пока Ханна хлопала глазами, в лицо ей прилетела пригоршня холодной воды, и страх перед полетом уступил место уже гневу.

— Ах ты… — задохнулась от возмущения девушка, даже не думая вытирать подтёки с лица. Как она жалела, что не может своей волей засунуть его самого по уши в этот фонтан или заставить воду разом поменять направление в одного конкретного человека!

— Зато ты уже не боишься летать, — весело заметил Клаус, благоразумно отошедший за фонтан.

— Теперь я боюсь, что придушу тебя, и меня за это осудят!

Вода, дотёкшая до воротника лёгкого зелёного плаща, стекла по зачарованной ткани на мостовую, но коже лица на осеннем ветру стало холодно, и Ханна решила, что поймает поганца потом, сейчас нужно привести себя в порядок. Была бы на ней косметика, Ханна стала бы похожа на клоуна, но, на её счастье, красками она особо не пользовалась. Обтерев лицо и поправив прическу, девушка недовольно уставилась на своего спутника, а тот, как ни в чём не бывало игрался со струями фонтана! Едва заметными барьерами он менял направления потоков воды, рисуя ими сетки и узоры. Ханна знала, что психокинезники с особым восприятием воды могут также, но чтоб просто барьерами…

Ханна хотела уже высказать своё восхищение, как несколько струй, резко поменяв своё направление, устремились к ней.

Но не коснулись девушки, в последнюю долю секунды разбившись о полупрозрачный, похожий на пар барьер, и стекли по нему на мостовую.

— Что за…?

— Да я передумал, — просто пояснил Клаус, пожав плечами. — Ты уже пришла в себя, и зря мочить…

— Шуточки у тебя, конечно…

— Да ладно тебе, не дуйся, — Клаус спокойно подошёл к ней, как ни в чём не бывало, положил её ладонь себе на локоть и повёл вниз по улице, — ты просто так ярко злишься, это очень мило.

— Странные у тебя понятия о том, что мило, а что нет.

— Я воспринимаю мир иначе. Богаче и полнее. Поэтому и понятия у меня… шире.

Ханне очень хотелось съязвить, но она решила промолчать. В конце концов, они не закадычные друзья и даже не приятели. Они временные товарищи. Были и станут снова. А то, что в их прошлом были совсем не товарищеские эпизоды… Похоже, что это помнилось лишь самой Ханне и только для нее имело значение.

— Что взгрустнулось?

— Не обращай внимания. Куда ты меня ведёшь? — они миновали остановку общественного транспорта, но Клаус всё также продолжал вести Ханну вперёд.

— Там есть отличная кондитерская, я приглашаю.

— Мне надо на работу, в Бранъярн, — Ханна попыталась остановиться и убрать руку с его локтя, но Клаус второй рукой прижал её ладонь и даже не замедлил шаг.

— Не надо. Ты жалела и смущалась, когда говорила, значит это была лишь причина уйти. А сейчас в тебе слышится упрямство.

— Тебе невозможно соврать?

— При мне. А мне — лучше даже не пытаться.

— Но я не люблю кондитерские, для меня там нет ничего вкусного! — Ханна откровенно лгала, сладкое и мучное она любила невероятно, но уступать не хотела.

— Снова врешь. Тем более сладкое ты любишь. Даже в катакомбы карамельки прихватила.

— Ты помнишь? — удивилась девушка.

— Я всё помню, — вроде бы простые слова были сказаны таким тоном, что сердце Ханны пропустило удар, а мужская ладонь на собственной руке показалась не просто теплой, горячей.

Похоже, она ошибалась в своих предположениях…

Смущаться казалось глупым: они взрослые люди и тогда сами решили, что и как им делать, но то, что можно позволить себе в темноте катакомб, в цивилизации и приличном обществе нельзя было даже обсуждать. Хотя, строить из себя святую невинность глупее в сто раз.

— Эта кондитерская? — спокойным тоном уточнила Ханна, заметив впереди вывеску с изображением кекса.

Клаус лишь кивнул, вежливо открыл перед ней дверь и пропустил вперёд.

Едва оказавшись внутри, Ханна решила, что попала в место мечты.

Витрина у стойки с кассой пестрела всевозможными пирожными, тортиками и конфетами. С кремом, посыпкой, орешками и кокосовой стружкой, нугой и глазурью, всех форм и размеров. А ещё тут подавали кофе, какао и шоколад, если судить по вывескам и обилию чашек.

Но сердце Ханны покорило даже не это. В кондитерской имелось место для отдыха: несколько низких столиков с креслами. Из ротанга, с огромными объемными круглыми подушками. В которые можно упасть и уже не встать, которые тебя просто не отпустят. Под потолком у кристально-чистого окна была подвешена клетка с певчими птицами, в углах — массивные цветы в горшках…

Восторгу Ханны не было предела, она даже растерялась, подбирая слова, но Клаусу они не понадобились, он всё чувствовал и так, а девушка за стойкой, поправив накрахмаленный передник, уже натянула на лицо почти искреннюю дежурную улыбку, ей чужие восторги были без надобности.

Делать заказ было сложно, при таком-то обилии выбора. Но Ханна справилась. С трудом и муками.

Они заняли столик у стены, в углу, и Ханну это более чем устроило. В этом районе города она практически не бывала и не хотела, чтоб её заметили. Незачем. А Клаус даже сел так, чтоб видеть входную дверь, что тоже сказало о многом. В отличие от Ханны он к пирожным остался равнодушен. Его заказ составил черный кофе и грубое на вид печенье, которого в корзиночке на витрине оставалось не так уж много. Но даже если и редкое, разве сравнится оно с этим дивным шоколадным тортиком, который так и сочится заварным кремом?

— Из-за специй оно необычное на вкус, но разбирают моментально, — указав глазами на вазочку с невзрачным коричневым печеньем пояснил Клаус. — Большая удача, что к этому часу ещё осталось.

— Поэтому ты и скупил всё, что было? — наслаждаясь ароматом какао, улыбнулась Ханна.

— Ага. Сестра его очень любит, но ей вечно некогда сюда сходить. А раз я в городе, могу её побаловать.

— Ты её любишь. Несмотря на то, что не одобряешь её решение оставаться в трауре по жениху вечно.

— Что поделать, она моя сестра. Тем более, что мы с ней оба постоянно разочаровываем мать. Это нас роднит ещё больше.

— Я этой участи, к счастью, избежала, — вздохнула Ханна.

Она действительно во всём устраивала свою многочисленную родню и главу клана в частности. Тот, кто идёт против клана и системы, портит себе жизнь, лучше уж со всем соглашаться и извлекать для себя выгоду по возможности. Ханна считала себя разумной, и жизнь её устраивала.

— А граф знает, что ты эмпат? — понизив голос, спросила Ханна.

— Нет, — качнул головой Клаус, — и знать ему не нужно.

— То есть за пять лет он не догадался?

— Ты тоже сразу не догадалась. И не догадалась бы вообще, если б я не дал понять, что читаю тебя. Мой прокол. Маги хотя бы знают, что эмпаты и менталисты есть, и их можно встретить на улицах. Обычные же люди считают нас чем-то из серии городских страшилок. Ну или цепных псов на службе у государства, которые не покидают стен допросных.

— То есть на самом деле вас куда больше, чем принято считать?

— Не совсем. Скорее нас меньше, чем могло бы быть. Но мы не единичные случаи. И внешне ничем не отличаемся от обычных людей. Дар проявляется с детства, и мы учимся владеть им по мере взросления, поэтому ты и не отличишь взрослого эмпата по его виду. Он не станет приставать к людям, психовать или хвататься за голову. Просто так.

— То есть эмпатия — это всё же дар, а не специализация? До сих пор вроде бы нет точного ответа.

— Я склонен считать, что дар. Без врождённых навыков, обычно наследственных, эмпатию не проявить. При этом её можно особо не развивать, контролю дети учатся с рождения, а если не обращать внимания, она так и может остаться на начальном уровне. И вместе с тем, она не мешает нам изучать другие специализации. Смежные с ментальной магией и психокинезом в целом, конечно. А главное, она может вообще не передаться по наследству. Как одному из моих братьев, например.

— Интересно, я раньше вообще этой темой не интересовалась, пока не встретила тебя, — улыбнулась Ханна.

— А у меня раньше не было знакомых артефактологов, наше знакомство можно считать удачным по всем пунктам, — вернул улыбку Клаус, допивая кофе. — А на счёт полётов, не волнуйся. Граф не полетит на аэростате, который может рухнуть в любой момент. Я тоже не для галочки с вами буду. И сама ты не дашь себе погибнуть просто так. Зато какие виды открываются с воздуха…

Ханна закончила с тортиком, и все страхи и сомнения благополучно отступили. Даже идти никуда не хотелось. Тут было так уютно и тепло, пахло свежей выпечкой и карамелью. И компания… Ханна даже как-то упустила из виду, что у них тут деловая, по сути, встреча, а не романтическое свидание.

Совершенно случайно взгляд девушки упал на большие круглые часы над кассой, словно специально подвешенные так, чтобы гости могли отслеживать время и не засиживаться. И время было уже непозволительно позднее! Почти четыре часа по полудню! А ей ещё тесты третьекурсников проверять! Она обещала Кайну сделать это до своего отъезда! Нет, она действительно не собиралась спешить на работу, но в этой кондитерской время пролетело просто незаметно.

— Что случилось? — её замешательство и испуг прочел Клаус и сам напрягся, но Ханна успокоила его:

— Время. Я действительно засиделась. Мне нужно сделать одну бумажную работу перед отлётом. Нельзя отложить. Мне нужно идти. Спасибо за угощения и компанию. Увидимся на вокзале.

Клаус не стал спорить, даже улыбнулся на прощание и пожелал доброго пути.

Подхватив своё пальто, Ханна поспешила к дверям, кивнув на прощание девушке за кассой.

Ей ещё предстояло добраться до академии…