Сан не помнил толком, как всё началось. Первое падение стёрлось из его памяти столетия назад, как и его первые одинокие годы. Он не был уникальным. Каждая звезда могла рассказать похожую историю. Они все были одинокими сначала, но всегда находили свои созвездия.

Их было семеро. Вместе они были прекрасной, сияющей россыпью звёзд. Вместе они путешествовали по этому миру, помогая ему существовать, вместе бродили по Пустошам, дразня драконов, спали друг у друга в гнёздах в Птичьей Деревне, вместе летали в облаках и скользили по заснеженным склонам Долины Триумфа. Они могли разделяться на группы поменьше тут и там, но в одно место неизменно ходили все вместе.

Эдем.

Финальная точка. Новое начало. Они всегда приходили туда вместе и не отпускали друг друга до самого конца. Похожих статуй вокруг было немало. Мало кто хотел покидать этот мир в одиночку. Чувствовать, как тела твоих любимых холодеют под твоими руками, каменеют и застывают было ужасно, но куда ужаснее было оставаться совсем одному. Они приходили вместе, вместе сияли на небесах и вместе падали обратно. Спустя годы, а иногда десятки лет, они возвращались в мир Неба, чтобы увидеть, что другие, такие же звёзды, как они, поддерживали порядок вместо них.

Порой Сан часами смотрел в ночное небо, такое близкое и такое далёкое, свой второй дом и гадал, был ли кто-то из тех звёзд, что светили на него прямо сейчас на его месте. Были ли там, на небе, те, кто вернул им свет, когда они погибли в Эдеме? Если да, ему бы хотелось их встретить.

Эдем не был местом, в которое они любили возвращаться. Это была необходимость, часть их миссии, которой было нельзя избежать. И, так уж сложилось, что они ходили туда чаще, чем остальные.

Они были одним созвездием, но отдельными звёздами, каждая со своей историей и своим характером. Остальные видели их как единое целое, но они сами никогда об этом не забывали.

Хонджун был тем, с кого они начались. Он был старой звездой, но за годы жизни не терял своего света и жара. Никто не выдерживал силы его сияния и его странных идей, не мог оставаться с ним рядом слишком долго. Хонджун не унывал и не сдавался. Он продолжал жить так, как ему нравилось, и, однажды, во время игры на флейте на Кладбище, он встретил Юнхо.

Юнхо нашёл его двигаясь на звуки музыки в этом мрачном, кишащем драконами месте. Думал, что кому-то нужна помощь, а наткнулся на Хонджуна. Сумасбродного, яркого, смелого. Юнхо любил рассказывать историю их знакомства, а они любили слушать. По-началу было не так просто поверить, что их Хонджун, бесконечно напоминающий о том, как важно смотреть по сторонам и не попадаться драконам на глаза, раньше развлекался тем, что катался на этих самых драконах верхом и играл для них на флейте.

Уже Юнхо не был одинокой звездой. Когда-то давно он упал на землю вместе с Минги и путешествовал вместе с ним, но, так сложилось, что Эдем разделил их и, на многие сотни лет, Юнхо остался совсем один. Когда он рассказал об этом Хонджуну, тот посчитал своей миссией помочь ему найти Минги.

Сан встретил их в Эдеме. Увидел, как отчаянно они прорываются к одинокой статуе внушительных для звёзды размеров, застывшей на открытой местности и понял, что дело тут не только и не столько в возвращении ей света. Без слов понял по размеру самого Юнхо, что этот кто-то был важен для него и вызвался помочь. Он был достаточно ловким и ещё не потерял свет. Он смог провести их, но случилось нечто непредвиденное.

Сан был полон света, он успел раздать не так много, а вот Юнхо и Хонджун уже потеряли свой. Они сумели добраться до застывшей в неловкой позе статуи, но не успели ничего с ней сделать. Хонджун застыл, едва коснувшись её плеча, с застывшим на лице удивлением, Юнхо успел обнять их обоих, прежде чем застыть тоже, а Сан оказался зажат между тремя статуями, без единой возможности сбежать.

Тогда он был в ужасе. Сердце Эдема извергало камни и чёрный огонь, бьющие прямо в его тело, Сан дёргался и пытался вырваться, а его свет стремительно таял. Тот день был одним из самых страшных в его жизнь, но сейчас он был за него благодарен.

У него не складывалось с другими звёздами. Он помогал многим, находил хороших друзей, но никто не становился близок ему в достаточной степени. Эти же трое сразу приняли его как своего и сейчас Сан не представлял без них жизни.

Минги одиночество пережил даже тяжелее, чем Юнхо. Он тоже искал его все эти годы, и, когда они встретились снова, категорически отказывался выпускать его руку хотя бы на секунду в течении нескольких лет. Юнхо не был против. Он понимал. Они все понимали.

Сонхва тоже был старой звездой, древней даже, прекрасной, яркой и неизмеримо одинокой. Едва ли был хоть кто-то, кто не видел его свет в ночном небе. У него не было созвездия, и он отчаялся его найти. Отчаялся настолько, что решил умереть окончательно. Нашёл место в Эдеме, где, как ему казалось, никто не сможет найти его статую и застыл там, надеясь, что никогда не очнётся, а будет просто разбит осколками тьмы.

Они смогли. Совершенно случайно, едва не разбив его в процессе.

Это было в их первый совместный поход в Эдем. Они провели вместе несколько лет, вне всяких сомнений, счастливых, но полноценного единения ещё не достигли. Юнхо и Минги, казалось, видели только друг друга и здесь, в Эдеме, словно бы стали единым целым. Хонджун пожелал уйти не со зла и не от обиды. Он не хотел им мешать. И Сан решил уйти вместе с ним.

Они взлетели на самый верх, на одну из высоких скал, в которую упирался обломок разрушенного павильона и наткнулись на странную одинокую статую. Они собирались вернуть её свет, но сделать этого не успели. Как оказалось, Юнхо и Минги не были сосредоточены друг на друге настолько сильно, чтобы не заметить их пропажи. Их всех, включая несчастную статую Сонхва, сбил на землю Минги, бросившийся на них с такой силой и скоростью, что павильон чуть не обрушился целиком. 

Юнхо уже ждал их внизу. Пытался поймать, но был придавлен статуей Сонхва. Тогда же они выяснили, что падение тяжёлого предмета на голову тоже лишает света. Юнхо погиб на месте, и они не смогли бросить его и заплаканного Минги в одиночестве. Они остались, в этот раз навсегда.

Сонхва был несказанно удивлён, не только своему пробуждению, но и тому, что пробудился не один. Там, среди звёзд, они все узнали его сразу. Возможно, сложись всё иначе, они бы извинились и оставили его в покое. Но Юнхо решил воспользоваться шансом и высказать своему кумиру всё, что он о нём думал.

Они не думали, что что-то может случится. Сонхва был известной и древней звездой, наверняка он слышал такие комплименты каждый день. Они ждали царственного поклона или вежливой улыбки.

Сонхва расплакался.

Разумеется, после этого оставить его одного они не смогли. Он смущался, извинялся и бесконечно уверял их, что всё правда в порядке, но они уже не слушали. Они приняли его в своё созвездие, и, в конце концов, он тоже сумел принять их и их любовь к нему.

Ёсана они встретили не в Эдеме, и даже не в Пустошах. Его нашёл Сонхва. Увидел в Тайном Лесу, сидящим посреди реки в окружении разлитого света. Его история была похожа на историю Минги и Юнхо. Он тоже потерял друга в Эдеме, вот только, его друг нашёл его после. Находил раз за разом, возвращая ему свет и никак не желал просто остаться рядом. Ёсан чувствовал его сияние внутри себя, но не мог увидеть его, услышать голос, коснуться его. Он хотел умереть здесь, внизу, просто чтобы разорвать этот цикл.

Первым, что они почувствовали, услышав эту историю, была злость. Этот неизвестный друг звучал ужасно. Он мог бы просто разорвать их связь. Оставить Ёсана в покое. Ни к чему было продолжать его мучать. Сам Ёсан был не согласен. Он считал, что у его друга была на это причина. Говорил, что чувствует его любовь через их связь. Что хочет сам найти его в Эдеме.

Конечно, они согласились помочь. Именно Ёсан был причиной, по которой они стали ходить в Эдем чаще. Пока что все их поиски были безуспешны. Зато тот самый загадочный друг находил их. Каждый разу когда это случалось, Ёсан тихо плакал несколько долгих часов, молча прижимая руки к груди.

Сан не мог понять, как кто-то мог быть быть таким жестоким.

Чонхо они встретили наверху.

Он был совсем молодой звездой, но уже пережил куда больше страданий, чем Сан. Не все звёзды были одинаково добрыми. Те, которых встречал Чонхо, не заслуживали места на небе. В прошлом созвездии его годами использовали как приманку для драконов, заставляли выполнять самые неприятные поручения, а затем и вовсе бросили одного, оставляя на пороге Эдема. Он мог бы догнать их, если бы захотел. Он не захотел.

Минги пригласил его к ним там же и предложил стать частью их созвездия, едва только услышав его историю. Он окружил Чонхо заботой, которой он никогда раньше не видел. Он остался с ними тогда, но держался в стороне и согласился стать полноценной частью семьи лишь спустя несколько лет. Они спустились вниз все вместе, и уже многие годы он был их любимой маленькой звёздочкой. Чонхо демонстративно передёргивался каждый раз, когда его так называли, но всегда отзывался и никогда не просил их перестать. Сан был уверен, что, на самом деле, глубоко в душе, ему это нравилось. И это, и то, как они бережно обнимали его крыльями, закрывая от безжалостного каменного дождя.

Они продолжали ходить в Эдем, так часто, как только могли, пытаясь отыскать нужную Ёсану звезду, теперь все вместе. Конечно, на самом деле искал только он. Они только закрывали Ёсана, пока он с тоской вглядывался в застывшие лица, в надежде отыскать то самое.

Они делали это так долго, что Сан давно потерял веру в то, что у них действительно получится.

— Мне осталось недолго, — выдохнул Хонджун, с трудом поднимаясь на ноги. Сонхва тут же прижал его к себе, обхватывая крыльями, делясь светом и силами. Хонджун вяло отмахнулся. — Хва, прекрати. Это бессмысленно.

Он только что попытался совершить рывок вперёд, расчищая путь, как самый мелкий и быстрый из них, но получил камнем ровно по центру лба. После очень печального и громкого падения, в него прилетело ещё несколько камней, выбивая из него свет и выплёскивая часть в тёмные воды. Хонджун вернулся обратно ползком, чертыхаясь вполголоса и поправляя сползшую маску одной рукой.

— Не бессмысленно, — не согласился Юнхо, — ты ослаб, значит, тебе нужна защита. Не ты один можешь вести нас вперёд. Сиди смирно. Тащить вперёд твоё тело будет куда сложнее, чем тащить тебя.

Хонджун издал недовольное ворчание, но Сонхва заткнул его одним коротким шиканьем. Затем он приподнял свою длинную маску и поцеловал его в макушку, шепча что-то неразборчивое за шумом Сердца Эдема, и Хонджун поник, прижимаясь к его груди. Никто из них не мог противостоять Сонхва.

Минги обнял их обоих со спины, с тревогой оглядываясь по сторонам.Они зашли далеко. Чем дальше, тем опаснее было вокруг. Разделяться здесь было нельзя. В прошлый раз они умерли как раз неподалёку от этого места. Не хотелось повторять историю. В этот раз они планировали зайти подальше.

— Я могу повести, — вызвался Сан. — Я быстрый, не такой большой, как вы двое, и у меня ещё полно света.

Он ободряюще улыбнулся поникшему Ёсану и взъерошил его волосы. Вместо того, чтобы отдёрнуться, Ёсан бросился к нему на шею, обхватывая крыльями и руками. Сан почувствовал, как он делится с ним своим светом и прервал его почти сразу, возвращая всё назад и мягко отстраняя его в сторону.

— Тебе нужнее, — шепнул он, приподнимая маску и целуя Ёсана в центр лба, — я справлюсь. Не в первый же раз.

— Иди уже, — буркнул Чонхо, недовольно хмурясь и сжимая руки в кулаки. Сан знал, что ему самому хотелось броситься вперёд, но они не могли позволить ему рисковать собой. Он и так делал это достаточно в прошлом.

Сан кивнул и прыгнул вперёд.

Он бежал не оглядываясь, лавируя между осколков и ловко уворачиваясь от всплесков чёрного огня. Один, особенно крупный, всё же ударил его в крыло. Сан отлетел в сторону, но сумел подняться через один перекат и прижаться спиной к каменному укрытию.

Укрытие было весьма условным, как и большинство укрытий в Эдеме. Тут не было ничего, что можно было бы зажечь (ничего удивительного, Сердце было совсем рядом) да и спрятаться тут получалось едва-едва. Юнхо или Минги уже не смогли бы.

Именно поэтому в прошлый раз тут и закончился их путь. Сан печально улыбнулся. Они были силой друг друга, но они же были слабостью. Наверняка для одинокой маленькой звезды не было ничего сложного в том, чтобы добраться до этого места.

Он огляделся, выискивая статуи. Впереди было несколько: одна была внушительной, не меньше чем на пять звёзд ещё две чуть поменьше, по двое и трое, и несколько одиноких. Позади виднелась всего одна, одинокая и едва ли принадлежащая кому-то опытному. Только совсем молодая звезда могла умереть в таком глупом месте, в такой странной…

Позе.

Сан уставился на одинокую статую. Поза была и вправду странной. Невозможной для молодой звезды. Все они сжимались в комок под давлением страшной мощи Сердца Эдема, падали на колени. Для того, чтобы умереть стоя, нужно было обладать крепостью и выносливостью. Чтобы умереть вот так, спиной к осколкам, держа руки странным кольцом, нужно было, помимо прочего, иметь под собой опору. Сан помнил это место. Они умерли прямо здесь, на нём. Значит, это была та самая звезда, что вернула им свет. Та самая, которую они искали столько времени.

Не нужно было даже спрашивать Ёсана, чтобы знать, что он прав.

Сан закричал, едва сдерживая панику, высоко и звонко. Остальные очутились рядом в тот же момент. Минги полетел лицом в воду, получая осколком по затылку, но Чонхо легко поднял его на руки, прижимая к груди. Сан бросился вперёд, не тратя времени на объяснения, но Ёсан опередил его. Он оказался у странной статуи первым. Сан видел, как он ныряет под её руки и встаёт в застывшем кольце, идеально повторяющим контуры его тела, как текут по его маске сияющие золотые слёзы.

Они нашли его. Спустя столько лет, они, наконец сумели его отыскать. Как же глупо было осознавать, что всё это время они просто смотрели не туда.

Их путь был закончен, и не требовалось слов, чтобы понять это. Хонджун упал у ног Ёсана, устало закрывая глаза. Сонхва опустился рядом, прижимая его к себе одной рукой и обнимая колени Ёсана второй. Юнхо и Минги кольцом обняли уже каменеющего Ёсана и его друга, а Сан оказался прижат спиной к их ногам. Чонхо обнимал его так крепко, что казалось, его тело должно треснуть, не выдержав напора. Только здесь никто не стеснялся показывать, как важны они были друг другу.

Сан слабо улыбнулся и сдвинул маску на бок. Чонхо сердито дёрнул головой, возвращая её на место и легко боднул его в лоб.

— Разобьёшь лицо и останешься страшным на всю следующую жизнь.

— И что, тогда ты не будешь меня любить? — хмыкнул Сан.

— Кто сказал, что я люблю тебя сейчас? — огрызнулся Чонхо.

Сан издал смешок, перешедший в болезненный стон, когда очередной осколок вонзился прямо ему в плечо, больше не отлетая, а оставаясь в нём. Его свет погас. Чонхо погас следом. Вокруг был только холод и камни. Они остались вдвоём.

— До встречи на небе, маленькая звёздочка, — шепнул Сан. Его свет медленно перетекал через пальцы в чужое тело. Он не мог ничего с собой поделать. Это едва ли продлит жизнь Чонхо дольше чем на пару секунд, но Сан знал, что так умирать будет не так больно.

По чёрной маске скользнула прозрачная слеза. Чонхо прижался ещё ближе, пряча лицо на изгибе его шеи.

— Я всегда буду тебя любить.

Холод окутывал его со всех сторон, но на душе у Сана было тепло. Он не сумел выдавить ответ, но это было и не нужно. Он каждый день рассказывал Чонхо о том, как сильно он его любит. Всем им.

Приятно было услышать ответ, пусть и за секунду до смерти.

｡･:*:'･'☆

Воскрешение было в разы мучительнее, чем смерть. Тем больше, чем дольше они проводили в виде камня. В это раз, кажется, прошла пара столетий. Намного дольше, чем в последние пару раз.

Вознесение Сан не запомнил вовсе, слишком занятый тем, чтобы не рассыпаться на осколки. Остальные были рядом, он мог чувствовать их присутствие, ощущать их жаркие касания. Сейчас они приносили только боль, но он не пытался отпустить. Здесь, среди бесконечного количества звёзд, кружащих в непрекращающемся хороводе, потеряться было легче лёгкого.

Только когда они наконец опустились на твёрдое звёздное небо, Сан разжал руки и упал, сжимаясь в крошечный болезненный комок. Остальные были здесь же, рядом, и ему ужасно хотелось облегчить их страдания, но он едва выдерживал свои. Отвыкшее от тепла тело сходило с ума, осколки болезненно впивались в оживающую кожу, спина ныла сгоревшими крыльями.

Он почти сумел подняться, когда чья-то рука бережно коснулась его лица. Сан застонал.

— Прости, я сейчас, я быстро, — залепетал высокий, совершенно незнакомый голос. — У тебя тут… не шевелись, только не шевелись.

Сан послушно застыл. В следующее мгновение осколки разбитой маски рывком вытащили из его лица. Сан зашипел, но с места не сдвинулся. Последовало ещё несколько рывков-уколов, и, несколько мучительных мгновений секунд спустя его лицо полностью очистилось от осколков, оставаясь непривычно голым и гладким. Боль уменьшилась. Теперь он мог хотя бы открыть глаза.

Звезда не была знакома Сану, но он узнал её с первого взгляда. Он видел это лицо прямо перед смертью. Конечно, он его помнил. Друг Ёсана сидел прямо перед ним, неловко прижимая осколки его маски к груди, словно не знал, что делать дальше. Сан тут же схватил его за руку, заставляя выронить их и дёрнул на себя. Грубее, чем стоило бы, но эффективность была важнее вежливости. Он пискнул и дёрнулся, но на этом сопротивление закончилось.

— Ёсан тебя столетиями искал, бессердечный ты придурок, — выдохнул Сан, опускаясь обратно на пол. Свою добычу он крепко прижимал к груди, игнорируя болезненный жар. Он не мог позволить ему сбежать.

Неизвестный тонко всхлипнул. Сан вздохнул. Злится на него сейчас не получалось.

— Мне жаль, — шепнул он, — мне так жаль. Я не знал, что он… У него ведь есть вы. Я не думал, что вообще ему нужен.

В следующую секунду, его голову с силой мотнуло вперёд, ударяя о подбородок Сана. Сан поднял взгляд.

Ёсан полу сидел рядом, с трудом удерживая себя на весу трясущимися руками. Его лицо было искажено болью и обидой, а кожа была золотой от слёз.

— А спросить ты не мог? — Ёсан звучал тихо и жалко. — Я думал, это я не нужен тебя а ты… Уён, ты придурок! Ты мог просто остаться рядом, подождать меня хотя бы один раз!

— Конечно я не мог! — возмутился Уён, вырываясь из рук Сана и поворачиваясь к Ёсану. — Я не мог оставить тебя просто стоять, когда у меня ещё оставался свет на тебя, на всех вас! Кто знает, сколько ты стоял там до этого, сколько ещё тебе пришлось бы стоять! Я не хотел, чтобы тебе было больно!

На этих словах Ёсан бросился ему на шею и с силой врезал лбом прямо по его носу, роняя обоих на пол. Со стороны Чонхо послышалось сдавленное хихиканье, тут же перешедшее в стон. Сан медленно развернулся, начиная ползти в его сторону. Ёсану не нужна была его помощь. Они смогут разобраться сами.

Уже разобрались, судя по сдавленным рыданиям и сбивчивому шёпоту, доносившийся с их стороны. Сан вздохнул. Что бы не случилось дальше, он был рад, что Ёсан наконец сумел разобраться с проблемой, которая мучила его так долго.

｡･:*:'･'☆

Полуденные Прерии не были опасным местом, так что выбираться сюда по одиночке было чем-то абсолютно нормальным. Посещать Прерии вместе? Уже это было редким событием. Сан был всегда счастлив когда у них это получалось. И сейчас, в день падения тьмы, был как раз один из таких дней.

Они облетели всё вдоль и поперёк, отыскивая и уничтожая прóклятые кристаллы, и теперь отдыхали, рассредоточившись по Степным вершинам.

Сонхва и Хонджун сидели на заснеженной горе, на самой высокой точке, на которую можно было залететь. С такого расстояния они сливались в одну сияющую фигуру. Чем они там занимались оставалось загадкой.

Минги и Чонхо плескались в реке, взлетая и ныряя, пытаясь не то догнать, не то утопить друг друга. Едва ли у их игры вообще была реальная цель.

Ёсан и Юнхо лежали на полях бабочек, окруженные сиянием их крыльев, скрытые под ним почти полностью.

Сан же… ну.

Когда-то давно он мог без тени сомнений сказать: друг Ёсана не заслуживает прощения. Он искал его ради самого Ёсана, надеясь что он сможет распрощаться с ним раз и навсегда, закрыть эту болезненную рану и больше о ней не вспоминать.

Сейчас он лежал на одном из высоких склонов прерии, накрыв ладонь Уёна своей и любовался мягким сиянием его глаз. Ночное небо было усыпано звёздами, но его они больше не волновали. С тех пор, как Уён завершил их созвездие, Сан редко обращал внимание на другие звёзды.

Он подался вперёд и Уён тут же потянулся навстречу, обнимая его плечи крыльями. Целовать его было так же естественно, как летать. Сан закрыл глаза, позволяя себе погрузиться в этот момент, почувствовать его всем своим естеством.

У него были те, рядом с кем он был готов было провести вечность. Ничего больше ему было не нужно.