Элис толкнула массивную стеклянную дверь, на которой золотыми буквами было написано ее собственное имя — Э.М. Монтгомери, консалтинг и аудит — и вошла в просторный кабинет. В панорамные окна светило вечернее солнце, отражаясь от стеклянных небоскребов Манхэттена, сверкало золотой звёздочкой на чем-то блестящем вдали. Вероятно, зацепило кончик факела на Статуе Свободы, которую отсюда было едва ли видно. Оно наполняло светло-серый современный кабинет с минималистичной обстановкой уютным теплом и обещаниями чудесного летнего вечера пятницы и грядущего уикенда. Элис очень ждала этих выходных и сегодняшнего вечера. Нутром чувствовала, что случится нечто важное для нее.

      Она прошла к своему черному столу с элегантной, тонкой, но очень прочной стеклянной столешницей и опустилась в кресло, откинув спинку. Стянула изящные кремовые лодочки на пятидюймовой¹ шпильке и облегченно вздохнула, разминая затёкшие в узких туфлях ноги. Адское орудие пыток это было, а не обувь. Но приходилось чем-то жертвовать, чтобы выглядеть солидно и эффектно среди высоких мужчин и длинноногих женщин. С ее ростом чуть больше пяти футов² она всегда чувствовала себя неуютно, поэтому никогда не надевала обувь ниже, чем на трехдюймовом каблуке или платформе. Единственным исключением были две пары обуви — кроссовки, в которых она бегала почти каждое утро, и домашние тапочки, в которых ее уставшие за день ноги наконец-то могли расслабиться. Все остальное — босоножки, лодочки, танкетки, полусапожки, сапоги, ботильоны — было призвано давать ее росту лишние сантиметры, что закономерно поднимало и ее самооценку.

      О, у нее была очень большая коллекция обуви. Элис не была заядлым шопоголиком, но почему-то к обуви испытывала особую тягу и обычно не могла пройти мимо красивой модной пары в витрине.

      — Мисс Монтгомери, — заглянула в кабинет молоденькая секретарша, между прочим, выше ее на целых три дюйма. Жуткая несправедливость. — Вам сегодня весь день звонил Стивенсон из…

      — Знаю я, откуда этот Стивенсон, — проворчала Элис, поморщившись, и вытянула ноги под столом. Она даже не хотела разговаривать с ним — большего кретина в жизни не встречала. До кучи, еще и жадного. Отвратительный экземпляр, даром, что богатый, как крез. — Передай то же, что я говорила в прошлый раз ему в лицо. Фьючерсы на фьючерсы ни меня, ни моих клиентов не интересуют. Я перестала торговать воздухом еще десять лет назад. И пусть даже не пытается сорвать мою сделку, иначе все его махинации заинтересуют комиссию по ценным бумагам, — она секунду подумала и уточнила: — Последнюю фразу ему не говори. Если не идиот — сам поймет.

      Секретарша скрылась, а Элис снова устало откинулась на спинку кресла, слегка покачиваясь в нем. Этот Стивенсон ей еще аукнется, она нюхом чуяла. Он был опасным человеком, одним из воротил с Уолл стрит. Она часто имела дело с такими, как он. За десяток лет работы в консалтинговой компании у нее накопилось много клиентов с самой разной репутацией и грешками за душой. Элис не была какой-то там ханжой или моралисткой, потому что самой за годы работы порой приходилось слегка пачкать руки, чтобы добиться желаемого.

      Нет, ничего криминального. Она не крала, не обманывала и не убивала. Но тихий корпоративный шпионаж, сомнительные теневые знакомства и умение воспользоваться вовремя, даже немножко заранее, ситуацией медленно, но верно привели ее к тому, где она была сейчас, ведущим специалистом одной из крупных фирм, помогающим своим клиентам зарабатывать миллионы и миллионы долларов. И у Элис действительно это хорошо получалось. Она никогда специально не искала и не подкупала своих осведомителей, не опускалась до шантажа. Она, смотря на одного человека, просто знала, что предложи ему выгодную сделку, и он сам побежит сдавать секреты своей фирмы; а глянув на другого — тут же понимала, что подобное с этим, преданным и принципиальным, не пройдет. Элис считала это своей особой интуицией, внутренней чуйкой, помогавшей ей обходить многие препятствия.

      И вот сейчас эта чуйка ей твердила, что со Стивенсоном шутки плохи, ему не отказывают. Но он был беспардонным, омерзительным, непорядочным бизнесменом, который вечно пытался ущипнуть ее зад или невзначай облапать грудь, и смотрел на нее таким сальным взглядом, будто бы нанимал не делать деньги, а танцевать приват-танец.

      Она ему отказала еще в первый раз, порекомендовав не менее опытного и профессионального специалиста, но он, видимо, пошел на какой-то свой принцип и теперь, когда у нее должна была завершиться крупная сделка по слиянию компаний, всячески портил ей кровь. Он не раскрывал своих карт, но она догадывалась, что это помешает ему вести какие-то свои сомнительные делишки, вот он и из шкуры вон лез, чтобы только слияние не состоялось.

      Элис вздохнула, как учил ее инструктор по йоге, и прикрыла глаза. Вдох-выдох, дышать всем телом, прочувствовать каждый позвонок, сначала сверху вниз, вдыхая, а затем — снизу вверх, выдыхая. Вот так, ей уже намного лучше. Если бы еще не особенно натертая левая ступня, мешавшая полностью расслабиться. Элис помассировала стопу и щиколотку, обтянутую тонким, гладким чулком.

      Скоро, в понедельник, если они с Питером все правильно рассчитали, настанет самое лучшее время, чтобы завершить слияние и подписать последние бумаги. И Стивенсон уже больше ничего не сможет сделать. Пусть катится к черту. Они все заработают целую кучу денег, а она, наконец, сможет отойти от крупных дел и заняться своей личной жизнью. Найти нормального парня, завести парочку детей, может, даже троих. Ей было уже тридцать пять, часики тикали, шепча на ухо, что пора остановиться и сделать себя счастливой.

      Ха! Если бы это было так просто!

      Элис усмехнулась, проходя босиком по кабинету к огромным окнам и наблюдая, как золотится солнце на небоскребах даунтауна. В идеально чистом окне она различала свое полупрозрачное отражение и критически осмотрела себя, слегка досадуя, что она, со своей внешностью и умом, не могла обзавестись хотя бы приличным любовником, чего уж говорить о постоянном партнере.

      Да, Элис не страдала ложной скромностью и объективно считала себя умной женщиной, и с долей субъективности, но все же — привлекательной. Тонкие, изящные черты лица, молочно-белая кожа без единой веснушки, длинные черные брови идеальной, на ее взгляд, изогнутой формы, большие карие глаза и длинные, густые темно-каштановые, почти черные, волосы — ее настоящая гордость. Она тщательно ухаживала за ними и теперь на четвертом десятке жизни в них до сих пор не было ни единого седого волоска. Подкачал только рост, но он вполне компенсировался правильно подобранной обувью и отличной фигурой с какими надо выпуклостями и изгибами. Над кое-чем, конечно, пришлось изрядно потрудиться — Элис до сих пор помнила, как проводила все выходные в спортзале, чтобы придать своей пятой точке достойный вид, да и сейчас продолжала держать себя в тонусе, бегая по утрам не менее трех километров. Ну а с грудью ей просто неимоверно повезло. Лет до двадцати она была скорбного первого размера, но какой-то удачно свалившийся на нее поздний гормональный всплеск — и через пару лет она уже гордо покупала бюстгалтеры на полтора размера больше.

      Что ж, это была честная сделка, и она должна была признать, что получить сразу все в этой жизни было практически нереально. Немножко везения и неплохая интуиция, но в основном терпение и бесконечный упорный труд — вот, что помогло ей стать той, кем и какой она была сейчас. Будь то уход за волосами или фигурой или продвижение по карьерной лестнице — Элис ответственно подходила к любому делу.

      Но вот на любовном поприще все ее суперсилы не действовали от слова совсем. Не везло на мужиков ей капитально. Типичными ухажерами в ее жизни были либо хлюпики-лизоблюды, заглядывавшие ей в рот, а заодно и в декольте, либо мудилы-воротилы, у которых было настолько огромное эго, что Элис подозревала, уж не компенсировали ли они что-то гораздо более скромное… И кстати, не редко оказывалась права, если ей выпадала возможность в этом убедиться. А ей всего лишь был нужен мужчина, с которым она действительно захотела бы пойти по жизни и построить семью.

      Но время шло, а того самого не появлялось. И она с тревогой начинала думать, что пора снижать планку ещё больше. Иначе светил ей в лучшем случае какой-нибудь центр искусственного оплодотворения, а матерью-одиночкой она совсем быть не хотела.

      Раздался характерный «плик» телефона, и Элис с внезапным трепетом открыла приложение — она уже догадалась, кто ей написал. Возможно, если ее интуиция не дала сбой, это был тот, кого она ждала. Она познакомилась с ним пару недель назад на сайте знакомств. Да, она решилась это сделать, когда крупная сделка, которую она вела, стала отнимать почти все ее время. И не поверила, что смогла встретить такого, как он, в этом сборище всех отчаявшихся одиночек, любителей лёгкого секса без обязательств и извращенцев всех мастей. Сначала даже решила, что это был очередной обман, какого здесь было пруд пруди. Уж больно хорош был этот медововолосый незнакомец на фотографии, да ещё и желающий построить семью. Она было собиралась пролистнуть на следующего, но что-то тренькнуло в груди, словно звонкий колокольчик пропел у самого сердца — как обычно, сработало ее чутье. И Элис нажала на симпатию, а через несколько минут получила первый «привет», с которого все и началось.

      Она с улыбкой печатала сообщение, вспоминая, как начиналось их общение. А сейчас ей казалось, что она знала его всю жизнь. Ей не терпелось увидеть его вживую. Уже сегодня. Совсем скоро.

      Дверь открылась, вырывая ее из приятных мыслей, и в кабинет плавной походкой вошел Питер, ее коллега и хороший друг. Они частенько с ним вели крупные дела вместе, как и последнее. Элис взглянула на улыбавшегося друга и вспомнила, как увидела его впервые восемь лет назад, когда они оба, молодые и перспективные новички, пришли работать в эту компанию. Ей он тогда сразу понравился, светловолосый, голубоглазый и с широкой располагающей улыбкой на симпатичном лице. Признаться, она всерьез подумывала закрутить с ним, но Питер носил на безымянном пальце кольцо, а в бумажнике — фотографию двоих маленьких детей. А когда на корпоративной вечеринке она познакомилась с его женой Шарлоттой, Чарли — как все ее звали, то поняла, что любые поползновения в его сторону будут безнадежны. Он всегда смотрел только на свою жену, не замечая других женщин. Да и грешно было лезть в такие чудесные отношения, она никогда не была разлучницей.

      — Доу-Джонс³ падает, — на ходу бросил он.

      — Все, как мы и предполагали, — ответила Элис, все еще читая последнее сообщение и слегка витая в облаках. — К понедельнику должно всколыхнуть биржевые котировки, и тогда мы быстренько завершим сделку. Не могу дождаться, если честно, — она повернулась к Питеру лицом.

      — Даю сотню баксов за твое неповторимое выражение лица, — улыбнулся он и завалился на небольшой диванчик, кинув рядом какой-то дешевенький журнальчик, который до этого нес в руке. — Неужели влюбилась, а?

      — Ты оказался прав, Пит, — внезапно вспомнила она недавний разговор, когда только загружала свою анкету на сайт знакомств под смешки и подколы Питера.

      — Я часто прав. В чем на этот раз?

      — Я, кажется, встретила его. Все, как ты и говорил. Представляешь? Твоя странная суперсила, видимо, действует не только на биржевые сводки и промышленные индексы.

      — Я говорил? — слегка удивился он, а потом с огоньком в глазах посмотрел на нее. — Не может быть! Неужели Джаспер? Я ведь назвал первое пришедшее на ум имя.

      — У тебя так все обычно и работает, — рассмеялась его реакции. — Да, Джаспер. Сама пока не верю.

      — Так, и кто же он? Моя Чарли захочет подробностей, так и знай, — Питер в нетерпении схватил брошенный журнальчик, скрутил его и начал постукивать по колену.

      Элис открыла заветную анкету с фотографией красивого блондина с карими глазами и выразительными чертами лица.

      — Джаспер Хант, тридцать восемь лет, Водолей, — начала она, улыбаясь во весь рот. — Бывший военный врач, служил в Ираке, — Питер присвистнул, а она продолжила: — Сейчас работает хирургом в Центральной больнице.

      — Солидный экземпляр.

      — У нас сегодня первое свидание, — едва не подпрыгивая от переполнявшей ее радости, сказала она, чувствуя, что голос уходит куда-то ввысь от эмоций.

      — Так скоро? — его брови чуть взметнулись вверх. — Мне почему-то казалось, что тебе еще предстоит набраться терпения до встречи…

      — Должен же ты хоть раз ошибиться, Пит, — рассмеялась она, усаживаясь рядом на диван, иначе пустилась бы точно в пляс. — Не могу я больше ждать, понимаешь? Мне кажется, я ждала его всю жизнь. Все получится — я знаю.

      — Это уже говорит твоя суперсила? — усмехнулся он, легонько стукнув кончиком журнала по ее носу.

      — Пусть так, неважно, — она перехватила из его рук журнал и взглянула на обложку. — Что за ерунду ты читаешь?

      Элис листала тонкие страницы дешевого паранормального издания, пестревшие историями про встречи с пришельцами, корабли-призраки и грядущий апокалипсис. Полнейшая ересь, на ее взгляд. И она в жизни не видела, чтобы Питер читал что-то подобное. Честно говоря, вообще не видела его ни разу с чем-то, помимо American Economic Review и The Wall Street Journal.

      — Увидел в киоске, когда покупал кофе, и рука сама потянулась, знаешь, — неопределенно махнул он и отобрал у нее журнал. — Там есть вполне себе интересные истории. Как тебе теория о параллельных вселенных? Лично меня очень даже заинтересовала. Между прочим, автор ссылается на теорию струн. Кажется, это что-то серьезное. По крайней мере, звучит точно очень серьезно, — он с умным видом указывал на страницу с какими-то схемами и графиками, но на лице то и дело проскальзывала веселая улыбка. — Мультивселенные, в которых существуют наши отражения, проживающие другие жизни…

      — Кажется, что-то подобное я читала, — кивнула Элис и добавила: — В детстве. В комиксах про доктора Стренджа и Супермена.

      — Смейся-смейся. А зерно истины здесь есть. Это сейчас статью запихнули в этот второсортный журнал, но со временем к ней начнут относиться более серьезно. Поверь. Автор даже считает, что когда-нибудь, когда наука дойдет до нужного уровня развития, люди смогут заглядывать в другие вселенные. И, если честно, я склонен в это верить.

      — Это снова твое чутье? — она рассмеялась и, вскочив с дивана, быстро подбежала к креслу, где оставила свои адские лодочки. Вздохнула и снова втиснула ноги в узкие туфли, мгновенно становясь выше.

      — Не знаю. Может быть, — Питер нахмурился, словно проверяя свои мысли. — Но скажи ведь, в этом что-то есть. Где-то в другом измерении есть другой Питер и другая Элис. Очень далеко и одновременно невероятно близко. И у них свои жизни. Возможно, там, в одном из миров, я стал крутым супергероем. Всегда хотел быть суперсильным и супербыстрым. Жаль, здесь не сложилось, — притворно погрустнел он.

      — Что ж, тогда надеюсь, что та, другая, Элис тоже встретила своего Джаспера, — легкомысленно ответила она, прихватывая сумочку и направляясь к двери. — Мне пора, еще надо приготовиться к свиданию, — от этих слов ее пробрал приятный мандраж. — Целуй за меня Шарлотту. И пожелай мне удачи. Увидимся в понедельник.

      — Удачи, — донеслось ей в след.

      Кажется, Питер кричал что-то еще, но Элис уже не слушала. Все ее мысли были в предстоящем вечере. Она перебирала в голове весь свой гардероб, пока шла к лифту. Выбирала между темно-зеленым коктейльным платьем и элегантным синим брючным костюмом, пока спускалась вниз.

      А еще ведь белье! Нужно самое лучшее белье. Она, конечно, не рассчитывала на секс на первом свидании, но чем черт не шутит. Да и приятный шелковый комплект придаст ей солидную долю уверенности в себе.

      Скорее!

      Она спешила, как могла, на своих высоких шпильках по главному холлу офисной высотки, мимо турникетов и поста охраны, к вращающимся стеклянным дверям, за которыми зажигались первые огни вечернего Нью-Йорка. У нее была в запасе еще пара часов до встречи, и нужно было столько успеть. Элис так хотела приблизить это событие, что едва не сорвалась сразу в Центральную больницу, где Джаспер Хант как раз заканчивал свою смену, но вовремя себя остановила. Она ждала его так долго, почти всю жизнь. И была в состоянии потерпеть еще несколько часов.

      Элис выскочила на мостовую и на бегу уже махала рукой, подзывая такси. Она очень надеялась, что ей повезет, и она поймает машину быстро, несмотря на большой поток возвращающихся домой людей, которые заполонили улицы Манхэттена в этот пятничный вечер. Вокруг было непривычно шумно после тихого офиса: разговоры прохожих, крики особо нетерпеливых, недалеко горланил о конце света какой-то сумасшедший, гудки автомобилей, сирены скорой помощи.

      Она стояла у самого края тротуара, активно размахивая рукой и выглядывая на дорогу, в желтый поток такси, вереницей едущих друг за другом. Она не обращала внимания ни на что остальное. Наверное, поэтому, когда в спину ткнулось что-то твердое и холодное, она почти не обратила внимания, следя за подъезжающей ярко-желтой машиной. Громкий хлопок она приняла за звук выхлопной трубы проехавшего мимо фургона. И только когда грудь пронзила острая, разрывающая боль, а во рту стало скапливаться что-то горячее и соленое, а потом выливаться сквозь приоткрытые губы по подбородку, Элис поняла, что случилось нечто плохое.

      Громкий крик заставил ее оглянуться. Все вокруг завертелось в разноцветной карусели из огней, машин и многочисленных лиц. А потом люди, фонари, дома — все взмыло куда-то вверх, или это она падала вниз. В груди расползался леденящий холод, а по губам и подбородку лилась горячая кровь. Последнее, что она успела подумать, что чертов урод Стивенсон все-таки решился ее достать.

      Дальше мыслей не было — только звуки, размытые пятна, вызывающие тошноту и бесконечный холод. Она чувствовала тряску, словно ее куда-то везли, яркий свет перед глазами, переходящий то и дело в темноту, прерывающееся противное пиликанье приборов. В груди перехватило так сильно, словно внутри крутилась огромная центрифуга, в глазах потемнело окончательно, писк приборов стал невыносимым.

      — Остановка сердца. Мешок Амбу⁴ и адреналин!

      Она ничего не видела, хотя изо всех сил пыталась открыть глаза. На лицо надавили чем-то противно пахнущим и издающим шумное пыхтение. Она почувствовала запах собственной крови и от этого ее затошнило еще сильнее.

      — Сообщи диспетчеру, что едем в Центральную. Иначе не довезем…

      Центральная больница…

      …ну, конечно…

      …все правильно…

      …ей именно туда и надо…

      …к Джасперу…

      Элис, наконец, успокоилась.

      Все хорошо. Ее везут к Джасперу. Теперь можно и отдохнуть, отпустить. Она закрыла глаза.

      Все будет хорошо.

      Элис открыла глаза буквально через мгновение. Разрывающей боли в груди больше не было. Раздражающие звуки и режущий свет тоже исчезли. Кругом была сплошная темнота и мертвая тишина.