Когда девушка открыла глаза, чуда не случилось, последствия ночи неприятно стягивали все тело. Яся мягко потянулась и аккуратно сняла одеяло, окидывая комнату взглядом. Ничего особенного. Те же аккуратные бревна стен, старые сломанные часы, картина старше хозяйки на сотню лет, покоцанная и обшарпанная кровать с резным изголовьем. Полы были целы, чемоданы на месте. И все выглядело таким тихим и уютным, будто Яся проснулась после ночного кошмара, а сейчас мягкая полная старушка в фартуке принесет свежеиспеченные булочки с маком на завтрак. Но все-таки, сейчас девушка больше всего на свете хотела быть в этом доме одна. Она встала, накидывая одеяло на плечи, и вышла из комнаты. Никого.
Во дворе не было машины Богдана, о нем напоминал только костер с раскиданными повсюду бревнами и две кружки, смятые очевидно в яростном приступе топота. Яся глубоко вдохнула утренний лесной воздух. Он был тяжелым, ароматным и влажным. Смешно защекотало в носу, и девушка несколько раз громко чихнула, в ответ послышалось тихое эхо, гулко пробежавшееся между стволов. Постепенно Яся начала прислушиваться: приближалось пение птиц, слегка трещали ветви деревьев.
Лес будто был островом спокойствия и умиротворения, все, что было ночью, осталось там, в жуткой тяжелой темноте. А с утра свежий воздух унес зло и несчастье с собой куда-то далеко, где их уже не было видно...
- Как же это прекрасно, - Яся отпустила одеяло, оно нежно скользнуло по телу, спустившись к ногам.
Девушка заметила рукотворный умывальник с оставшейся в нем водой и поднесла саднящие ладони к крышке. Вода была жутко ледяной, но холод заставлял ранки неметь, и их боль отступала. Яся смыла кровь с рук, провела ладонями по содранной коже бедер. Ночью ей казалось, что с нее стянули все мясо, а кровь билась густым фонтаном, но к счастью это было плодом пугающей фантазии. Царапины были едва заметны, кожа болела, но не более. На талии осталось множество гематом: синие следы пальцев, засосы на шее, ключице, животе, синяки на ногах – весь вид ее тела кричал о вчерашней боли, напоминал о страхе, о предательстве, о разочаровании. Яся провела руками по внутренней стороне бедра, смывая ледяной водой вновь ставшие липкими выделения, мерзость охватила ее с новой силой.
- Ненавижу... ненавижу людей, они все гнусные предатели и лжецы, никому нельзя верить, знала же... – глаза сильно зажгло от подступивших слез, но лес будто почувствовал боль девушки, и над ее головой громко защебетали птицы.
Их оказалось так много, что Ясе пришлось сделать шаг к дому в страхе от оглушающего хлопанья крыльев и переливистых голосков. Ее губы тронула легкая улыбка.
- Я чувствую вашу безмятежность, - тихо сказала девушка и вернулась в избу, дабы найти там новую одежду.
Руки и ноги уже совсем оледенели, Яся испугалась, что может простыть. Она поспешила к чемодану, так неудобно оставленному за кроватью в спальне. Девушка натягивала носки, когда ее взгляд внезапно упал на аккуратно свернутый листок бумаги с пожелтевшими уголками. Яся подняла находку и как можно осторожнее попыталась развернуть изрядно подпорченный временем и сыростью рисунок. Лист оказался достаточно большим и грубым на ощупь, непохожим на обычную художественную бумагу. Скорее всего именно он упал на девушку сверху, и не почувствовать такое падение было сложно.
С небольшого плаката на Ясю смотрела рыжеволосая девочка в цветочном венке и ярко-зеленом платьице, ее правая ручка будто бы заботливо гладила по голове нарисованного только голубым карандашом мальчика. Второй герой рисунка был будто... полупрозрачный. Но на его лице красовалась широкая улыбка, и полосочки по обе стороны от нее наверняка означали ямочки на щеках.
За спиной у ребят было что-то вроде хоровода из зеленых человечков, а огромный коричневый квадрат сбоку сильно отдаленно напоминал стену избушки. С другой стороны рисунка была желтая тропинка, заканчивающаяся симпатичным темно-зеленым прудом. Пугало только худое высокое чудовище, стоящее ровно посередине и, будто на прощание, машущее длинными черными пальцами.
- Крипово, но красиво, - Яся пожала плечами и снова осторожно сложила рисунок, - здесь и правда должно быть озерцо.
Подготовив рюкзак, а точнее освободив его от всего лишнего, девушка выдвинулась в лесную чащу, стараясь четко следовать не заросшей тропке. Сумасшедшая бабка в детстве научила Ясю помечать деревья, мимо которых они проходили за травками-муравками... И это почти единственное, что девушка помнила о тех днях. Разорванную Богданом футболку Яся дорезала на небольшие лоскутки и помечала каждое седьмое или десятое дерево по дороге. Она настойчиво пыталась запомнить каждое место, каждый холмик или камень, чтобы научиться как можно лучше ориентироваться в лесу. У нее с каждым шагом появлялась все большая уверенность, что в одинокой хижине она станет счастливее, чем в городских стенах бесконечных обязанностей. Здесь, где твоя жизнь зависит только от твоего трудолюбия и удачной погоды, Яся наконец сможет вдохнуть полной грудью. Здесь никто ее не предаст, никто не затуманит голову лживыми обещаниями, никто не будет клясться в любви и оставлять навсегда...
Жизнь сумасшедшей бабки-травницы нельзя было назвать идеальной, от тоски и одиночества она сбрендивши таскалась по знакомым тропам, общаясь лишь с водной гладью колодца да пробегавшими мимо лисицами. Но бабка никогда не плакала и не смотрела грустно вдаль, Яся как сейчас помнила ее широкую светлую почти беззубую улыбку. Больная, страшная, старая женщина, нашедшая свою отдушину в глухой природе... Такая жизнь была не самым худшим исходом для Яси. Даже наоборот.
Иногда, засыпая под пьяные крики дерущихся соседей за стеной и стук несчетных коллекторов в дверь, Яся думала, что лучше уж больной на голову танцевать в болоте под песни лягушек, чем здоровой и молодой шагнуть на ту сторону окна от бесконечной, терзающей душу боли разочарований.
Да уж, сюда она приехала от отчаяния. Плохо продумала, ничего не спланировала, Яся даже не надеялась, что найдет этот домик. Когда она сидела на грязной станции, рвала на себе волосы от ярости и пинала несчастные грязные чемоданы, девушка думала лишь о том, как выйдет из машины у кромки леса и навсегда отдаст ему душу на первом попавшемся крепком суке. Но как только внедорожник свернул на плохо раскатанную тропу... необъяснимая сила придала ей уверенности и силы духа. Девушка будто чувствовала кожей, что здесь другой воздух, в лесу начинается другой мир. И она уже попала в него.
Чудом Яся помнила, куда нужно повернуть, совершенно случайно из запотевшего окна она заметила красную дряхлую ленту, наполовину рассыпавшуюся от старости. Яся четко знала, что эту ленту когда-то вешала своими руками, а до одинокой избы осталось совсем немного. Богдан наверняка тогда решил, что подруга его совсем спятила, но на его удивление, все ее просьбы повернуть или ехать дальше в итоге оказались верным маршрутом. И саму Ясю весьма шокировало, что они нашли-таки такой знакомый, но уже старый неухоженный домик.
Если отбросить прошлое, теперь Яся была уверена, что все наладится. Почему-то нутро ее было спокойно, даже воодушевлено. Неужто так сладко ощущается побег, чистой воды беспардонная и опасная свобода?
Внезапно девушка почувствовала сладкий знакомый запах, она радостно обернулась – дикая яблоня. Какая удача! И не так уж и далеко от хижины, можно все лето понемногу уносить! К сожалению, сейчас все яблоки были лишь в состоянии зеленых зачатков, но Яся не удержалась и, слегка обтерев пальцем, откусила от одного. На языке сразу стало терпко, но сладко, и такое знакомое естественное чувство растеклось в груди. Запредельное удовольствие.
Сразу же рядом внимание привлек огромный куст с небольшими белыми ароматными цветками. Вокруг недобро роились насекомые, усиленно опыляя будущие ягодки.
- О боги, малина! – девушка рассмеялась, не веря своему счастью.
Она смело пометила и дерево и куст бледной розовой футболкой и поспешила вперед. Время летело незаметно, и радостная Яся на каждом шагу натыкалась на небольшие грибницы, или завязи ягод, цвет которым придет меньше чем через месяц. Единственная мысль удручала девушку: в конце мая лес на привычный для нас урожай небогат.
И как эта темная мысль не пришла ей заранее?
Хотя даже если бы и пришла, что толку? К этому моменту ее финансового благосостояния хватило лишь на несколько пакетов еды и с десяток бутылок питьевой воды. Жизнь в буйном лесу с полуразваленным домиком лучше жизни на городском вокзале. И уж тем более – лучше жизни за счет Богдана. Что-то глубоко в душе, наверное, всегда знало о его потаенной стороне.
Девушка, наконец, заметила за деревьями блеск воды и со всех ног поспешила туда. Увиденное привело ее в такой восторг, что удержаться на ногах не получилось. Ожидая увидеть небольшой, затянутый ряской пруд, Яся смогла лишь ахнуть, когда ее взору предстало широкое, чистое озеро, ярко пускающее блики на покорные, нежные ветви ив вокруг. Яся подбежала к зеленоватой воде, и, крепко держась одной рукой за ближайшую березовую ветвь, коснулась беспечной глади, тут же пустив круги по воде. Девушка по-детски взвизгнула от удовольствия, принявшись судорожно подворачивать тонкие хлопковые штанины до самых бедер.
Едва Яся ступила на скользкий грязевой край озера, в ее ушах раздался еле слышный шепот. Она встревоженно оглянулась вокруг. Девушка поклясться была готова, что услышала, как кто-то шепнул: «Домой».
Она тряхнула головой, отгоняя наваждение и усталость. Что за глупые страшилки? Какой еще шепот?
- Не переживай за меня, водяной, я умею плавать! – сама себе усмехнулась Яся и осторожно опустила ногу в ледяную чистую воду. – Холодно, но очень бодряще, страшно, но очень любопытно.
Со звонким смехом девушка побежала к глубине, уже по пояс скрывшись в воде, она принялась прыгать и плескаться. Казалось, что больше никого на свете не существовало, только она – царица леса, озерная русалка, нимфа в конце концов! Как прекрасно было не сдерживать себя, кричать во весь голос и бить ладонями по нежной глади воды. Она кружилась на месте, создавая волны, резко подбрасывала руки вверх, чтобы холодные капли окропили ее лицо. Представляя водяную магию, она уже не боялась намочить одежду, да и простуда после такого казалась сущим пустяком. Однако, вдоволь навеселившись, Яся рассмеялась своим мыслям и решила, что с водными процедурами уже можно заканчивать. Как бы не было приятно впадать в свою внутреннюю животную дикость, синеватые кончики пальцев настойчиво намекали на использование холодного расчетливого разума. Девушка развернулась и медленно направилась к берегу, с которого пришла.
Вновь в голове раздался шепот. Только уже не такой тихий, а яростный и настойчивый. Кто-то громко шептал в ее ушах «Домой! Домой! Сейчас! Быстрее! Домой!».
- Что..? Что происходит? – Яся почувствовала, как неописуемый страх сковывает ее тело, и предательски начинает сводить левую ногу.
Девушка встала на месте как вкопанная, но шепот не прекращался, он перебил все ее собственные мысли и заставил думать только о том, как скоро нужно бежать «домой».
- Я унаследовала твою шизу, мама, - Яся взялась обеими руками за голову, сделала простую дыхательную гимнастику, и страх понемногу отступил.
Как только девушка почувствовала, что может идти, со всех ног ринулась к берегу, помогая себе руками. Грязная кромка озера ожидаемо была скользкой, только при вхождении в воду Яся не помнила, чтобы ее засасывал ил, а ноги обвивала назойливая мерзкая тина. Кое-как схватившись за свисающую над водной гладью ивовую ветвь, девушка отчаянным прыжком вырвалась из грязной воды, сразу же поскользнувшись и упав на колени перед дряхлым стволом дерева.
Яся резко выдохнула, усмехнувшись. Ну разве такая мелочь могла испортить те потрясающие минуты, проведенные в одиноком лесном озере? Точно нет.
Яся отжала свернутые штаны, насколько это было возможно, и подняла рюкзак. Вокруг все молчало, да и в голове настала тишина. После прекрасной утомительной прогулки окунуться в прохладную воду – спасительное наслаждение. В тон своим счастливым мыслям, девушка последний раз обернулась на озеро.
В нескольких метрах от берега из мутной воды виднелась девичья макушка, и взгляд полностью черных глаз был прикован к стоящей на берегу Ясе. Тинистые прямые волосы в илистую серую крапинку обрамляли видимую часть лица. И лицо это было не добрым.
В голове у Яси вновь забилась отбойным молотком мысль «Домой». Едва сдерживая болезненные удары сердца, гулко отдающиеся в висках, девушка со всех ног побежала к тропе, не разбирая дороги. Осознание того, что все это время в озере кто-то был, кто-то недобрый, кто-то опасный и абсолютно неизвестный, приводило Ясю в животный ужас. Чего она избежала? Как она спаслась? Яся не знала, но и знать не хотела. Она лишь пыталась выцепить взглядом знакомые метки или хотя бы камни, но как назло, лес будто перемешался, и перед глазами не возникло ни одного знакомого образа.
Девушка резко остановилась меж деревьев и стала озираться вокруг. Теперь каждый куст ей казался лесным чудовищем, каждый камень угрозой, будто бы все вокруг начало таить опасность.
- Ну как же так? – прошептала Яся, медленно сползая по стволу дерева на корточки. – Новая ночь. Новый монстр.
- Домой, дальше, домой, - мужской голос раздался прямо в голове.
Громко визжа, Яся ринулась вперед. И она не знала, как долго ей пришлось бежать без остановки, царапаясь о каждую ветку, спотыкаясь о каждый камень, но... в конце концов, в последних закатных лучах она увидела перед собой знакомые очертания крыши.
- Да, дом, наконец-то, - девушка замерла на миг, но скоро снова перешла на бег, лишь краем глаза заметив что-то черное в стороне.
Нечто с блестящей черной шерстью стремительно приближалось. Яся хотела остановиться и обернуться, в надежде, что это чей-то забытый охотничий пес, но не успела.
- Домой! – снова раздался громкий крик в голове, и Яся доверилась ему, успев вбежать в почему-то открытую дверь хижины, тут же плашмя упав на твердый деревянный пол.
Когда девушка обернулась, на пороге хищно скалился и маятником бегал туда-сюда черный как смоль волк. Хотя дверь перед ним была настежь открыта, зверь не посмел преступить порог, досадливо ожидая снаружи.
Яся медленно поднялась на ноги, что яро провоцировало волка рычать и прижиматься к земле, запугивая и без того израненную и уставшую жертву. Внезапно дверь захлопнулась прямо перед хищным носом, поставив точку в его охоте и заставив испуганно скрыться в лесной чаще. Яся вновь огляделась вокруг. Тихо и пусто.
Не слышно шагов, не видно людей, даже любопытная бесовщина из-за угла не выглянула... Но что-то здесь явно было не так. Яся сглотнула, почувствовав страшную жажду и голод. За весь день в лесу она собрала пару веточек ягод с болота. Хотя день, казалось, прошел всего за пару минут. Где она могла петлять столько часов, что не обратила внимания на естественные потребности своего тела?
И все же она не хотела делать и шагу глубже в дом: некто или нечто звало ее сюда, помогло добраться и даже каким-то незримым барьером защитило от лесного жителя.
- Наружу выходить страшно, там звери. Но и в доме я не одна, верно? – как бы настойчиво Яся не пыталась сделать голос грубым и отважным, он дрожал как листок на ветру, переходя на последних словах в ультразвук.
- Одна, - пугающая тишина тут же нарушилась голосом, похожим на эхо. – Я здесь, но меня здесь нет.
Яся едва сдержала крик, закрыв рот обеими руками, она отшатнулась, врезавшись спиной в твердую деревянную дверь. Этот голос принадлежал тому, кто так настойчиво звал ее домой, но теперь он будто вылез из ее головы и разлетелся гулким эхом по комнате.
- Я удивлен, что ты испугалась, - голос был таким мягким и смешливым, будто принадлежал какому-то близкому другу.
- Что происходит? – еле слышно прошептала девушка, все еще в ужасе ежась к стене. – Вы х-хотите меня у-убить?
- Что? Зачем? – голос звучал удивленно и оскорбленно одновременно, - По-моему, за прошедшие два дня я уже дважды, нет, трижды спас тебя!
- Кто т-ты? – Яся уже подозревала, конечно, что именно обладатель этого голоса ронял мебель и звал ее домой, но не прошеная помощь только пугала ее сильнее.
- А ты не помнишь? – голос дрогнул, будто от неловкости.
- Нет, а должна? – девушка удивленно свела брови.
- Нет, - голос стал жестче и приобрел какие-то непонятные расстроенные нотки, - Пока ты здесь, никто не войдет в дом, так что можешь спать спокойно.
- У меня появилось правило: не засыпать с мужчинами в одном доме. Раз вы так любезны, может быть, оставите меня одну? – уверенно съязвила Яся, ведь если «он» хочет забрать ее душу – «он» это итак сделает, а напоследок пусть хотя бы запомнит ее храброй!
- Это будет сложновато устроить... Ведь я и есть твой дом.