Забравшись в какую-то трубу, пропахшую плесенью, сгнившими листьями и грязью, Нил затаился, практически перестав дышать, прислушиваясь к звукам снаружи. Ему еле удалось убежать от преследователей, и, наверно, единственное, что помогло ему, так это глухая ночь и перепачканная в грязи шерсть, которая помогла слиться с темнотой.

      Где-то в отдалении слышались тихие порыкивания и шорох прошлогодней листвы — это люди Натана рыскали по округе в поисках беглого оборотня, который сейчас молился всем мыслимым и немыслимым богам, чтобы его не нашли.

      Будь он чуть менее уставшим и хотя бы на худой конец сытым, ему бы удалось уйти от преследования дальше, но последнюю неделю он провел перебиваясь отвратительно пахнувшими объедками из помойки и ни разу не обратился в человека.

      С того самого момента, как Мэри безжалостно загрызли, он не мог себе позволить расслабиться ни на мгновение, до сих пор слыша отголосками эха предсмертный скулеж матери, смешанный с клацанием мощных волчьих челюстей и звуков вырываемых наживую кусков плоти.

      Такой исход был ожидаем. Несмотря на то, что Нил никогда не желал подобной участи для матери, он знал, что рано или поздно волчице не хватит скорости на то, чтобы убежать.

      Она была очень маленькой и хрупкой, не в сравнение с крупным, чуть ли не в два раза больше чем она, волком Натана. Нежная серая волчица из лесов Великобритании, чьей погибелью стал большой бурый волк, шерсть которого так явно напоминала цвет запекшейся крови.

      И сам Нил, несмотря на небольшой рост в человеческом обличии, был крупным волком. Не таким, как отец, но значительно больше матери. И быстрее. В то время, пока ее разрывали на куски, он уносился вперед на своих мощных длинных лапах, прижимая к голове уши и мечтая о том, чтобы никогда не слышать последний зов своей матери.

      Не оглядывайся. Не останавливайся. Не доверяй.

      И теперь, когда вот уже неделю он не мог даже уснуть хоть на мгновение, а лямки специально переделанной матерью сумки натерли кожу даже несмотря на плотную короткую шерсть, он не мог думать ни о чем другом, кроме как сделать так, чтобы смерть Мэри не стала напрасной. Чтобы те муки, которые она пережила, не стали просто маленькой отсрочкой до момента, пока и самого Нила не начнут растаскивать на куски.

      До рассвета было еще несколько часов, и Нил, понимая что в таком состоянии никуда не сможет больше убежать, пополз дальше в трубу, отдаляясь от чистого воздуха все сильнее.

      К его счастью труба оказалась действительно длинной, уходившей далеко вглубь земли. Он не знал, для чего она была сделана, да и не особо его это волновало. Аккуратно выбравшись из сумки, которая держалась на более крепком подобии шлейки, он скинул ее на землю и подтолкнув носом ближе к стенке трубы, уложил на нее морду, прикрывая глаза.

      Уши все еще стояли торчком, крутясь туда-сюда, и он сможет проспать неглубоким сном всего несколько часов. Это большее, что он мог себе сейчас позволить.

      Отдаляющееся и уже не так сильно пугающее рычание заставляло мелко вздрагивать время от времени, но теперь была какая-никакая уверенность в том, что эту ночь он все же переживет.

***      

      Проснулся Нил от тихих шагов, приближавшихся к нему. Замерев, он навострил уши, определяя откуда именно доносились звуки и, к его удивлению, они шли из той части трубы, которая находилась совсем не со стороны выхода.

      Оставаясь лежать неподвижно, он полностью сосредоточился на источнике шума, пытаясь учуять запах названного гостя. Ароматы всех соглядатаев отца он знал наизусть. Все они были с примесью крови и пороха.

      От стойкого зловония гнили нос начинал болеть, но Нил игнорировал это, пытаясь вынюхать среди этого смрада хоть что-то. Он сам уже давно пропах пылью и грязью, что с легкостью перекрывали такой ненавистный запах крови и ненавязчивый запах полыни, который, тем не менее, временами ощущался крайне остро, раздражая чувствительные носы оборотней.

      Чем ближе подходил незнакомец, тем сильнее напрягался Нил, готовый сорваться с места сразу же, как почувствует прямую угрозу. Был шанс на то, что его просто не заметят, потому что в темноте он прекрасно сливался с перегнившей листвой.

      Спустя пять минут Нил смог различить во мгле слабое мерцание двух глаз, а сквозь смрад пробился запах лимона и медикаментов, как пахли только больницы. Когда неизвестный оборотень прошел мимо него, будто бы и не заметив, Нил уже было расслабился, собираясь сбежать от сюда как только тот скроется из виду, но тут незнакомый оборотень замер и вмиг развернулся, низко зарычав, смотря прямо на Нила.

      Нил, понимая что к ближайшему входу он вряд ли сможет пробраться — труба была не настолько широкой, — схватил в зубы свою сумку и помчался прочь, надеясь, что с другой стороны также будет выход и ему удастся улизнуть.

      За спиной слышались чужие шаги, а Нил лишь прибавлял темп, надеясь на то, что он не споткнется в этой темноте. Было ощущение, что наклон трубы поменялся, уходя глубже под землю, но сейчас не время думать об этом. Если волк пришел оттуда, значит либо там есть еще один выход, либо там тупик. Нил очень надеялся на то, что там все же есть выход, потому что иначе придется испытывать свое тело на выносливость еще раз, чтобы проскользнуть мимо преследующего его оборотня и преодолеть весь путь обратно до выхода.

      Сумка в пасти отвратительно мешалась, на давая вдохнуть больше кислорода, но Нил все равно сжимал ее еще крепче, понимая что если он ее потеряет, то обратно уже может не вернуть. А эта сумка — прямой путь к его выживанию.

      Привыкшие к темноте глаза в скором времени уловили просветление в мраке впереди, и Нил напрягшись побежал еще быстрее. Он понимал, что довольно сильно обогнал преследующего его оборотня, но все равно было бы глупым позволить себе хоть какое-то послабление. Если он не будет сосредоточен, внимателен и быстр — его поймают. А если его поймают, то он умрет.

      Этот закон ему стал известен с десяти лет и в свои семнадцать он не собирался его нарушать.

      Вылетев в освещенное светом пространство, Нил ненадолго прикрыл веки, чтобы глаза не ослепли от столь резкой смены освещения, но даже это не смогло замедлить его темп. Прищурившись, он попытался понять, в каком направлении двигаться дальше, но то, что он уловил краем взгляда, заставило его резко остановиться, зарываясь лапами в мягкую податливую землю, в которую он прижался всем своим телом, разворачиваясь лицом к своему преследователю, который выбежал вслед за ним из туннеля.

      Это было похоже на страшный сон, потому что со всех сторон доносились человеческие и волчьи шаги, голоса, порыкивания, которые не предвещали ничего хорошего, и единственное, что мог сделать Нил, это напрячься всем телом, прижимаясь животом к земле, скаля зубы и тихо рыча.

      Тот, кто преследовал его, был белым волком, с темными полосами, как у зебры, на передних и задних лапах, и черным кончиком на левом ухе. Он не выглядел и на каплю обеспокоенным появлением чужака в этой маленькой общине. Нил не знал, как еще назвать поселение, спрятанное глубоко под землей, но он знал наверняка, что ему нужно бежать от сюда как можно скорее. Он совершил ошибку, которая могла стать его концом.

      Пока Нил пытался понять, как унести свой хвост от сюда, к месту где он и его преследователь остановились, стало подтягиваться все больше оборотней как в человеческих так и в волчьих ипостасях. Паника накатывала с новой силой, а лапы были готовы вот-вот совершить резкий рывок.

— Эндрю, кого ты нашел на этот раз? — раздался из толпы низкий прокуренный голос и Нил инстинктивно повернул в его сторону голову. К ним медленным шагом подходил мужчина с черными, слегка поддатыми сединой волосами, одетый только в одни штаны, с татуировками пламени на обеих предплечьях. — Этот волчонок сейчас богу душу отдаст. Что ты с ним сделал?

      На это белый волк лишь прорычал, делая несколько шагов вперед, приближаясь к Нилу, который чувствовал себя загнанным в клетку без возможности выбраться.

— Закройте проход и накормите его кто-нибудь. У него уже ребра просвечивают, — это было последним, что сказал это странный мужчина, от которого исходил неимоверно сильный запах табака и чего-то сладкого. Однако Нил обратил внимание лишь на первые два слова, которые тот сказал.

Закройте проход.

      Нил резко дернулся в сторону трубы, из которой вылетел меньше пяти минут назад, но тех нескольких секунд промедления хватило на то, чтобы решетки уже опустились. Нил попытался протиснуться сквозь них, но промежутки были слишком узкими и ему оставалось лишь прижаться боком к металлу и зарычать на всех, кто сейчас смотрел на него.

      Сумка все еще была зажата в пасти, сильно мешая, а Нил судорожно осматривал все вокруг, чтобы найти какой-то другой способ, чтобы сбежать от сюда. Он не знал, почему его не захотели отпустить. Он ненавидел то, что ничего не мог с этим сделать. Как бы он не был ловок и быстр, ему было не выстоять против дюжины оборотней и бог знает еще кого, кто собрался в этих катакомбах.

      Тот белый оборотень, который загнал его в эту ловушку, медленно подходил к нему, припадая к земле и рыча предупреждающе, но Нил на это оскалился лишь агрессивнее, сгибая лапы, готовясь броситься в нападение. Он не был готов сдастся просто так.

— Господи, Эндрю, ты его пугаешь еще больше, — из толпы выскочила миниатюрная девушка и быстро подбежала к белому оборотню — Эндрю, — положив руку на его холку. — Хэй, дружок, тебе здесь ничего не угрожает. Ты можешь спокойно перекинуться и отдохнуть.

      Это было уже обращено к Нилу, но тот ни слову не поверил, видя во всех лишь врагов. Его насильно заперли здесь не объяснив причин. Да даже если бы они попытались это сделать, едва ли бы он поверил им.

— Впервые вижу чтобы альфа так рычал на омегу, — к Эндрю и девушке подошел довольно низкий блондин, встав по другую сторону от оборотня. — Эй, чумазый, прекращай устраивать комедию. Ты попал сюда, не важно добровольно или нет, и теперь тебе надо следовать правилам. Если не хочешь оказаться на привязи и со шприцом успокоительного в крови, то будь добр, прекрати строить из себя дикаря.

      Эндрю, который все это время спокойно стоял между девушкой и парнем, сбросил с себя чужие руки и пошел ближе к Нилу. Даже не смотря на то, что он был омегой, Нил не переставал видеть в нем угрозу.

      Лола тоже была омегой. Многие из тех, кто пытался его убить за последние девять лет, были далеко не альфами.

      Из-за того, что он все еще сжимал сумку в зубах, ему не удалось вовремя среагировать в тот момент, когда белый оборотень сделал рывок вперед, прикусывая его холку и прижимая к земле.

      Отчаянно зарычав, Нил попытался скинуть с себя чужое тело, но белый оборотень был ощутимо тяжелее самого Нила, несмотря на то, что был немного меньше в габаритах. Нила придавило к земле мощным туловищем и все, что он мог сделать, это извиваться всем телом в попытках выбраться, но хватка чужих зубов на холке была болезненной, а сил у Нила уже не осталось.

      Он ненавидел то, что ему приходилось вот так сдаваться. Ненавидел то, что потерял бдительность.

      Ненавидел, что все то, чему его учила мама, просто не имело смысла, потому что он не смог с этим справиться. Он попался как неопытный щенок и теперь уже вряд ли мог с этим что-то сделать.

      Не переставая рычать, Нил припал к земле, расслабляясь настолько, насколько это вообще было возможно, позволяя белому оборотню взять над собой верх.

      Он не чувствовал ни капли унижения за то, что его как слабого прижали к земле. Но он чертовски ненавидел то, что он сам же упустил все свои шансы на спасение.

      Нил все еще пытался прожечь всех собравшихся взглядом, но он только и мог делать что смотреть, пока к нему подходила какая-то женщина.

      Он мог лишь рычать, переходя на испуганный скулеж, когда эта незнакомка достала шприц и ввела его содержимое в мышцы рядом с закушенной холкой.

      И все что он мог видеть в те последние минуты, когда сознание ускользало, это как к нему подходит все больше и больше людей, которые тянули к нему свои руки, в то время как чужой вес с его спины исчез.

*

      Просыпался Нил тяжело. Голова весила тонну, а тело было ватным, но несмотря на полное истощение он через силу заставил себя встать с деревянного пола, осматриваясь по сторонам.

      Первое, что он попытался найти — сумку, но ее нигде рядом не оказалось, а паника начала медленно скручивать желудок. Сейчас все его будущее оказалось в чужих руках, а Нил даже не знал, где именно искать потерянное.

      Покачиваясь, Нил двинулся в сторону ближайшей двери, с трудом вставая на задние лапы и опуская ручку, наваливаясь на дверь всем телом и открывая ее. Та глухо ударилась о стену, а Нил двинулся дальше, пытаясь понять где он оказался. Дом изнутри не выглядел большим, но был пустым и не было признаков того, что кто-то жил здесь на постоянной основе. Все вокруг пахло деревом и пылью, которая забивала нос.

      Следующая дверь, которую он открыл, вела в небольшую комнату с неработающим камином, у которого лежал белый оборотень с уже въевшимся в память лимонным запахом. Зарычав, Нил продолжил путь, видя как коричневые глаза следят за ним. Почему-то оборотень — Эндрю, если Нил правильно запомнил, — никак не препятствовал ему, позволяя идти дальше и лишь когда Нил подошел к массивной входной двери, кое-как распахивая ее, белый оборотень двинулся вслед за ним.

      Джостену было уже все равно, что Эндрю мог сделать, потому что он был не в том состоянии, чтобы оказать хоть какое-то сопротивление, и единственное что он мог, это попытаться выбраться от сюда. Он помнил места нескольких тайников, в которых денег хватило бы на новые документы и побег на другой конец страны, так что сейчас главной целью было выбраться отсюда.

      Он шел и шел. Вокруг было пустынно. Видимо была глубокая ночь и все в этом поселении разбрелись по своим домикам. Он провалялся без сознания непозволительно долго и теперь оставалось надеяться, что такое промедление не приведет его к смерти. Местные жители, видимо, убивать его не собирались, или просто еще не успели, а Нилу было всё равно.

      Ему надо было выбраться.

      Когда он как по наитию дошел — доковылял, — до той самой решетки, которая ранее отрезала его путь к свободе, Нил снова попытался просунуть между стальных прутьев хотя бы голову, но, конечно ничего не получилось. Он пытался оглядеться, стараясь найти подъемный механизм, но тот, видимо, находился в другом месте, замурованный в стену с рычагами управления, спрятанными от лишних глаз.

      Раздраженно прорычав, Нил пошел вдоль стены, подразумевая, что из этой дыры должен быть еще один выход, но чем дальше он шел, тем призрачнее становились на это надежды.

      Маленькое с первого взгляда поселение, оказалось на удивление достаточно большим, и Нил тратил все силы на то, чтобы удерживаться на лапах и хоть как-то сосредоточиться на окружающей обстановке.

      Белый оборотень все также следовал за ним по пятам, но никак не вмешивался, а Нил старался его игнорировать, взмахивая хвостом, когда чужая морда приближалась к нему слишком близко. По мнению Нила, он даже несколько раз попал по надоедливому носу кончиком своего хвоста.

      С какой бы целью его не заперли в этой землянке, пока что его не собирались ни убивать, ни пытать, ни допрашивать, что было странно, учитывая как началось знакомство Нила с местными обитателями.

      Он все шел и шел вперед, огибая общину по кругу, и в итоге вернулся все к той же злополучной решетке, которая отрезала его от мира. Вероятно, тут могли быть другие выходы, но они были спрятаны лучше, чем этот.

      Задрав голову, Нил осмотрел потолок, который был обит металлическими пластинами, а в самом центре был выделяющийся квадрат. Видимо, это и был основной выход для нормальных оборотней, а не для таких, как он, предпочитающих прятаться по канализациям и сточным канавам.

      Раздражение поднималось в груди и Нил несдержанно зарычал, абсолютно не зная, что делать дальше. Встряхнув головой, он посмотрел на своего надзирателя и двинулся в центр общины, в надежде найти хоть кого-то, кто поймет, что держать его тут смысла нет.

      Обернуть насильно его не сможет даже очень сильный волк — этот урок он усвоил одним из первых под контролем отца, — а добровольно он этого делать не собирался. Если понадобится, он будет ходить в волчьем обличии неделю, месяц, год, ровно столько, сколько понадобится на то, чтобы сбежать отсюда.

      Ближе к центру поселения ощущалась какая-то жизнь. То тут, то там мелькали одинокие волчьи хвосты и людские силуэты, но Нил не слишком заострял на них внимание, больше сосредотачиваясь на том что бы найти подъемный механизм, который мог бы опустить платформу центрального выхода из этой клоаки.

      Даже белый оборотень уже не столько раздражал, мелькая светлым пятном на периферии.

      Нил успел понять, что этот омега, вероятно, был одним из сильных воинов здесь, так что цели улизнуть из-под его надзора он перед собой не ставил. Не тогда, когда он был загнан в ловушку, не евший нормально три дня и поспавший в лучшем случае несколько часов.

*

      Нил уже несколько часов просто сидел в центре поселения, зорко наблюдая за всем происходящим вокруг. Видимо, он ошибся в своих расчетах времени, потому что если судить как с каждой минутой вокруг становилось все оживленнее, под действием снотворного он провалялся намного дольше.

      Эндрю все еще следил за ним, вальяжно расположившись в нескольких метрах, пока прохожие с любопытством рассматривали его, не спеша приближаться.

      Конечно, Нил бы им ничего не сделал, но каждый раз, когда кто-то оказывался на непозволительно близком расстоянии, он скалил зубы, тихо порыкивая и получая такое же предупреждающее рычание от Эндрю. Тому, видимо, было всё равно на то, чем занимался Нил, пока тот не нес прямой угрозы безопасности местных жителей.

      Еще спустя примерно два часа, если Нил правильно смог определить время, сверху раздался шум металлических конструкций. Задрав голову, Нил увидел, как привлекшая его внимание платформа начала опускаться вниз. Встав на лапы и подойдя ближе к примерному месту, где та должна была оказаться, он принялся ждать.

      Платформа опускалась медленно и, когда до земли оставалось около полутора метров, Нил увидел того мужчину с татуировками на предплечьях, а рядом с ним стояла невысокая русоволосая женщина, с очень мягкими чертами лица.

      Эндрю тоже оживился, подходя к Нилу настолько близко, чтобы держать все его действия под контролем. Огрызнувшись на белого оборотня, Нил тряхнул шерстью, переступая с лапы на лапу. Он все еще не смог обнаружить никаких рычагов, с помощью которых можно было бы активировать движение этой конструкции снизу.

      — А вот и наш полуночный гость, — сказал мужчина, спускаясь с платформы, а после помогая спуститься женщине. — Не хочешь обернуться чтобы объяснить, что ты делал у нас на территории?

      Нил на это предложение лишь зарычал, явно показывая, что не собирался этого делать. Ему нужна была его сумка и путь наружу, а остальное этих чужаков не касалось.

      — Мне бы не хотелось применять к тебе силу, но ты, вместо того чтобы спокойно выйти на контакт, решил побегать. В любой другой раз это бы не составило проблемы, но в округе сейчас слишком неспокойно. К тому же, оказавшись на территории общины, тебе следует соблюдать ее правила, даже если оказался ты здесь добровольно-принудительно, — Нил понятия не имел, о чем говорил этот мужчина. Никогда не было такого, чтобы насильно запирали на территории без особой причины. А если учесть, что его буквально сюда загнали, все становилось еще запутаннее. Почему Эндрю погнал его на территорию стаи, а не наружу? Почему они не позволили ему уйти? Нил прекрасно знал, что если судить по его внешности, то можно понять, что опасности он не представлял. Да, он умел драться и был быстрым, но он был далеко не бойцом. — Моя задача — поддерживать порядок и спокойствие на принадлежащих мне территориях, а учитывая обстоятельства, сейчас я вынужден особо строго относиться к чужакам. Тем более, вместе с тобой было замечено еще три других волка.

      Шерсть на холке Нила стала дыбом.

      Он смог убежать достаточно далеко, в другой штат, от места, где загрызли Мэри, и он знал, что за ним идет преследование, но то, что это преследование заметили пугало еще сильнее, потому что он сам не заметил никого.

— Тебе же лучше будет сейчас обернуться и объяснить, как ты тут оказался. Все равно без помощи моих волков ты не сможешь отсюда выбраться.

      Эндрю за спиной фыркнул, подтверждая сказанные мужчиной слова. Нил убил на поиски выхода целое утро, по итогу оставшись ни с чем.

      — Возвращайся в дом, в котором очнулся, там обратись и оденься. Одежда лежит в шкафу. Эндрю тебя сопроводит, — на этом, судя по всему, разговор был окончен и, как бы Нилу не была противна эта мысль, ему пришлось развернуться и пойти туда, где сегодня утром он пришел в себя.

      Эндрю следовал за ним молчаливой тенью и оставил лишь тогда, когда Нил зашел в комнату. Сам Эндрю скрылся в другой части дома.

      Осмотрев комнату, Нил подошел к шкафу и открыл его лапами, засовывая внутрь нос. Там действительно оказалась одежда.

      Все внутри противилось тому, чтобы подчиниться этому мужчине, но головой он понимал, что другого выхода нет. Он был один, в ловушке, обезоруженный и без своих вещей.

      Тяжело вздохнув, Нил сосредоточился. Он не обращался в человека слишком долгое время и уже позабыл, какого это, когда тело становится настолько слабым и маленьким. Его волк был значительно крупнее и мощнее человеческого облика.

      Нил, передернув плечами, вытащил из шкафа первые попавшиеся серые штаны и толстовку. Одежда, что не удивительно, оказалась сильно ему велика, повиснув мешком на исхудавшем теле. Потуже затянув шнурок на брюках и накинув на голову капюшон, Нил вышел из комнаты. Там его уже ждали.

      Облокотившись на косяк стоял блондин, очень похожий на того, которого Нил видел вчера рядом с белым оборотнем, но, несмотря на то, что те судя по всему были близнецами, они были вовсе не так похожи. Да и лимонный запах выдавал парня с головой.

      Он был чуть ниже самого Нила, что удивило, но и в тоже время был намного сильнее, массивнее. Под легкой футболкой можно было легко рассмотреть хорошо развитую мускулатуру, которая таила в себе силу.

      И даже тут Нил был бессилен. Сколько он себя помнил, он был худощавым и жилистым, что очень не нравилось отцу, но Нил никогда не был слабым. Хотя по сравнению с Эндрю он действительно выглядел таким несуразным и замученным, что это было даже смешно.

      У Нила никогда не было предубеждений насчет омег, но этот белый оборотень поражал до глубины души своим могуществом.

      Обратно они шли все той же тишине. Однако Эндрю вел его не к месту, от которого они ушли несколькими минутами ранее, а к домику неподалеку.

      Теперь, когда Нил обратился в человека, любопытных взглядов стало больше, но Нил лишь сильнее натянул капюшон на глаза, вжимая голову в плечи и сутулясь. Так он казался намного меньше и младше своих лет, но это мало его волновало. Последнее, чего ему хотелось, это чтобы все в округе увидели его медные волосы и голубые глаза.

      Именно из-за этого он предпочитал форму оборотня. Бурых волков было много, но вот рыжеволосые и голубоглазые среди них встречались крайне редко и это было отличительной чертой именно генов его отца. Как бы он хотел пойти внешностью в свою мать и быть обычным серым волком с русыми волосами и серыми глазами. Тогда все было бы намного проще. Возможно даже отец не пытался бы вылепить из него свою маленькую копию.

      Но гадать смысла не было.

      В доме, в который его завел Эндрю, их уже ждали. Там было больше людей, чем мог представить Нил. Мужчина с татуировками судя по всему являлся вожаком, также там была та женщина, с которой он спустился, также была еще незнакомая ему женщина, слегка полноватая и с темным пучком на затылке. А еще было несколько молодых оборотней, в том числе близнец Эндрю и девушка с блондинистым каре.

      Такое количество людей, перед которыми ему придется объясняться, мягко говоря напрягало. Он мог бы рассказать малую часть правды вожаку, но не всем этим людям, которые могли нести для него прямую угрозу.

— Меня зовут Дэвид Ваймак, я вожак этой стаи. Теперь представься ты, — Нилу очень хотелось ощериться, потому что его снова загоняли в ловушку, но он сдержал порыв ярости, сжимая руки в кулаки и вдавливая ногти в ладони.

— Говорить я буду только с вами, без лишних ушей, — его голос прозвучал хрипло и ломко, словно снова проходил пубертат, во время которого его голос отвратительно ломался. Но он не разговаривал, наверно, несколько месяцев и уже отвык от того, чтобы коммуницировать с кем-то, кроме матери, с которой они прекрасно понимали друг друга без слов.

— Все, находящиеся здесь, так или иначе отвечают за безопасность поселения. Как тебя зовут? — Ваймак явно давил на него, но для Нила это было столь же незначительным, как и укус комара.

— Дети отвечающие за безопасность? — с иронией спросил Нил, смотря на тех, кто явно были его ровесниками.

— Не стоит недооценивать моих ребят, ребенок. Говори, — Нил кожей чувствовал нарастающее давление, и это чувство усилилось, когда Эндрю закрыл собой дверь, отрезая путь к отступлению.

— Где моя сумка? — чего у Нила было не отнять — это упрямства. — Если вы вернете мою сумку, то я, так уж и быть, закрою глаза на то, что вы хотите чтобы я рассказал про себя перед теми, кому эту информацию знать не нужно.

— У тебя вообще есть чувство самосохранения? — спросил блондин который не Эндрю. Тот выглядел крайне раздраженным и Нил его уже недолюбливал, хотя видел второй раз в жизни и как-то взаимодействовать с ним не собирался.

— А у тебя видимо нет чувства субординации. Я все еще могу обратиться обратно в волка и поверь мне, с этим никто из вас ничего сделать не сможет, — процедил Нил, пристально смотря на парня. — Я уже сказал, что буду говорить только с вожаком. Если вы вернете мне сумку, то так и быть можете послушать, но разговаривать ни с кем кроме Дэвида я не буду.

      После слов Нила в комнате повисла давящая тишина.

      Все смотрели на него. Ваймак с ожиданием, близнец Эндрю с презрением, у девушки рядом с ним во взгляде было что-то, от чего Нила передернуло, а лопатками он ощущал пристальный взгляд Эндрю. Вся эта ситуация по мнению Нила походила на полнейший абсурд, но что-то делать с этим он не имел ни малейшего желания.

      Спустя минут пять, Дэвид все-таки встал и вынул сумку Нила из шкафа, стоящего у правой стены. Нил вцепился взглядом в свое имущество, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не выдернуть ее из рук вожака и, как только сумка оказалась у него в руках, внутри отлегло, словно камень упал с плеч.

      Открыв молнию, Нил осмотрел содержимое. С первого взгляда все было на месте и по весу она никак не изменилась. Нахмурив брови, Нил закрыл ее обратно и повесил себе на плечо за одну лямку.

      — И что вы хотите знать?

      — Для начала, твое имя и возраст, — с глубоким вздохом ответил Ваймак.

      — Нил Джостен, двадцать лет, — без запинки ответил Нил.

      — Как ты оказался здесь?

      — Недопонимания в семье.

      — Интересно, какие недопонимания могли вызвать аж целую погоню за тобой, — влез в разговор Эндрю. Нил бросил на него суровый взгляд через плечо, но не стал отвечать. Вот это было явно не их делом.

      — У тебя есть дом?

      — В творческом поиске.

      — Так, ладно, — видимо его ответы мало удовлетворили Ваймака. Однако Нилу было все равно на это. — Ребенок, тебе точно не нужна помощь? Ты выглядишь так, словно не ел месяц.

      — Единственное что мне надо, это чтобы вы выпустили меня от сюда. Я не нарушил ни одного закона, чтобы вы насильно держали меня в этой яме.

      — Я повторю, — Ваймак повысил голос, от чего Нил непроизвольно напрягся. — У моей стаи сейчас слишком много врагов, чтобы я мог просто так выпустить тебя от сюда. Сейчас ты пойдешь поешь, потому что настало время обеда, а потом мы поговорим еще раз. И, очень надеюсь, ты решишь поумерить свой гонор. У меня нет желания причинять тебе вред и единственное, что мне нужно, это выяснить несешь ли ты угрозу как разведчик.

      Нил пристально смотрел на Вамака несколько секунд. Неистово хотелось обратиться и прокусить несколько ушей, потому что ситуация все больше скатывалась к абсурдной.

      Он не знал, что именно рассказал Ваймаку Эндрю и рассказал ли вообще, но по его мнению было глупо полагать, что оборотень, который просто спал в трубе мог оказаться лазутчиком.

      — Я не голоден, — это было всем, что ответил Нил, прежде, чем обратиться обратно в волка. Было немного жалко одежду, но по сравнению с тем, что он снова ощутил себя в безопасности, это было мелочью.

      Взяв свою сумку в зубы, Нил развернулся и пошел к выходу. Оттолкнув Эндрю в сторону, Нил открыл дверь и вышел на улицу. На удивление за ним никто не последовал, по этому он просто направился к краю поселения, к той самой трубе.

      Добравшись до нее, он положил сумку на землю и улегся сверху, закрывая своим телом доступ к единственному, что принадлежало ему.

      Хотелось броситься куда подальше и бежать, пока последние силы не покинут тело, но, учитывая все обстоятельства, такой возможности не было.

      Прикрыв глаза, Нил сосредоточился на окружающем его шуме. Поселение окончательно проснулось и все, что оставалось Нилу, это просто лежать и ждать непонятно чего.

      Он уже успел прикинуть свои шансы на выживание здесь. Убивать его не собираются. Пытать тоже. С людьми отца эта стая явно не связана, а значит он просто мог продолжать диктовать свои условия несмотря на то, что это только продлит срок заточения.

      Однако, при прочих равных, тут было безопаснее, чем снаружи. Попасть сюда просто так никто не смог бы и была небольшая возможность позволить своему организму восстановиться. Сон всегда был тем, что никогда не доставало.