Стремительно перед носом пролетает первая неделя каникул. Порче с отвращением просматривает сторис одноклассников, упивающихся и живущих на полную катушку, и уже начинает взвывать. Его домашний арест ещё не закончен, более того, конца ему ещё далеко не видно. Папа всё ещё немного зол, пусть и не показывает этого напрямую, но Че чувствует это в каждом взгляде, в каждом тихом замечании, которое он получает. Порче не выходит из комнаты без веской причины, и всё это время лишь переписывается с Кимханом, стараясь хотя бы на расстоянии поддерживать их связь.

Каждый день одно и то же. Просыпаться, есть, бездумно листать телефон, ожидать сообщений от Кима и снова засыпать. Тот, кажется, тоже уходит в себя, их переписка становится всё более редкой и лаконичной. Это пугает Че, пусть даже если он снова себе всё надумал.

— …ну и в общем, отец всё ещё бесится, — он тяжело вздыхает, заканчивая повествование этого пиздеца.

— И что, вы теперь расстались? — сыпет соль на рану Макао по ту сторону телефона.

Порче на мгновение замолкает, сжимая телефон крепче, чем нужно. Сердце пропускает удар. Он уже не раз задавал себе этот вопрос, но до сих пор не находит на него ответа. Че глубоко вздыхает, пытаясь собраться с мыслями. Макао всегда был прямолинейным, но сейчас его слова ранят ножом прямо по живому.

— Нет, — наконец выдавливает он, стараясь говорить уверенно, однако голос предательски дрожит. — Просто… просто у нас сейчас сложно. Я не хочу терять его.

— А может, оно и к лучшему? — внезапно выдаёт Као. Возможно, он действительно хочет помочь, только Че сейчас не в состоянии воспринять это как заботу.

— О чём ты говоришь? — шепчет он, чувствуя, как снова подступает паника. Макао всегда был близким другом, тем, кто поддерживает его в самых трудных ситуациях. И сейчас слышать от него такие слова кажется почти предательством.

— Мутный он какой-то, весь в этих… наколках, и тусовках с подозрительными типами. Я понимаю, ты влюблён, но разве тебе не кажется, что всё это может закончиться плохо? — продолжает Као, голос его наполнен искренней озабоченностью, но Порче слышит только осуждение.

Да почему все вокруг такие идиоты? Порче чувствует, как внутри всё закипает. Слова Макао, даже если они исходят из лучших побуждений, ранят его глубже, чем он мог представить. Че начинает ходить по комнате взад-вперёд, пытаясь унять нарастающее напряжение.

— Ты не знаешь его, — тихо, но твёрдо отвечает.

— А ты сам уверен, что знаешь? — продолжает Макао, его голос на другом конце провода звучит настойчиво. — Послушай, я просто не хочу, чтобы ты страдал. Я видел, как ты изменился с тех пор, как начал встречаться с ним. И мне кажется, что это не в лучшую сторону.

Че ненавидит это чувство. Ненавидит, что его друзья и семья не могут понять его. Он хочет кричать, хочет, чтобы они поняли, что он не просто влюблённый подросток, что его чувства настоящие, что они значат для него всё. Он больше не хочет слушать, раздраженно, сбрасывая звонок. Как же все заебали.

Монотонность убивает. Порче знает, что отец ждёт от него именно этого, что он по его велению покорно склонит голову, обещая разорвать все связи со своим парнем. Но Че не собирается сдаваться. Он не позволит никому, даже отцу, решать за него, что для него правильно, что нет. Его любовь к Киму — это не просто играющие в пубертат гормоны, как все думают, не обычная подростковая влюблённость. Эти чувства настоящие, и они глубже, сильнее, важнее всего на свете. Да, им трудно, но он готов бороться. Не ради вызова, не ради того, чтобы доказать что-то кому-то. А ради них двоих.

Снова хочется плакать. Че переворачивается на другой бок, накрываясь одеялом под самый подбородок. Уснуть всё никак не выходит, мысли снова и снова возвращаются к разговору с Макао и к тому, что сказал отец. Почему все вокруг не могут просто принять его выбор? Почему его собственные друзья и семья смотрят на Кима с такой предвзятостью? Ведь никто, кроме него, не знает, каким Пи'Ким может быть на самом деле: заботливым, нежным и невероятно чутким. Почему все так сложно? Почему его любовь должна быть такой болезненной? Порче достает телефон, чтобы снова написать Кимхану, но вдруг понимает, что не знает, что сказать. Слова теряются, превращаются в пустой набор символов, который никак не может передать того, что он чувствует. Вместо этого Че просто смотрит на экран, надеясь, что Ким сам напишет первым.

Громкий звук с улицы заставляет вздрогнуть, а последующий лай собак, сопровождаемый отборным матом в знакомом тоне — волнительно встрепенуться. Да быть, блять, не может такого. Порче мгновенно узнает этот голос. Его сердце начинает стучать сильнее, он бросается к окну, отдергивая штору и распахивая настежь. Сам едва не вываливается следом, стоит заметить на улице фигуру, знакомую до боли. Это Кимхан, его Ким, стоящий прямо под окнами, с цветами в руке и той самой ухмылкой, от которой у Че каждый раз захватывает дух.

— Пи'Ким… — Порче переводит взгляд вниз, проверяя не горит ли свет в окнах первого этажа. — Ты что, с ума сошел, а если отец увидит?

— Прости, я просто так скучал по тебе, что не смог больше ждать, — отвечает Ким, его голос полон нежности, которую Че так давно хотел услышать.

Он поднимает руку с цветами, улыбаясь так ярко, что затмевает собой свет уличных фонарей вокруг. Порче, стоя у окна, с трудом удерживает себя от того, чтобы не выбежать вниз немедленно. В нём вспыхивает безумное желание всё бросить и наконец оказаться рядом с Кимом, почувствовать его тепло, окунуться в ту самую искреннюю нежность, в которой он так отчаянно нуждается.

— Ты сумасшедший, — выдыхает он, но в голосе нет ни капли упрёка. Че улыбается, чувствуя, как сердце переполняется теплом.

Кимхан не отводит взгляда, всё так же держит цветы, его улыбка становится шире.

— Я знаю, — отвечает он. — Если для того, чтобы быть с тобой, нужно немного сойти с ума, то я готов.

Порче смеется, опираясь головой о край оконной рамы. Долгожданная умиротворенность окутывает с ног до головы. Она со вкусом пролитых слёз по ночам, запахом машинного ароматизатора в старенькой Хонде и шумом ночного города с переплетенными в замок руками. Всё, что было так мучительно и невыносимо ещё минуту назад, словно растворяется в воздухе, оставляя лишь чистое счастье. Ким окидывает дом хмурым взглядом, словно оценивает что-то про себя.

— Подожди меня, я сейчас… — кивает он, подходя к водосточной трубе, проверяет ту на устойчивость.

— Ты что делаешь?! — Порче испуганно просыпается от своего затухающего счастья и вновь оказывается на грани паники.

— Не переживай, я всё продумал, — отвечает Кимхан, зажимая букет цветов подмышкой.

Он хватается поудобнее, закидывая ногу на небольшой выступ. Ким поднимает голову, улыбаясь, словно всё в норме и ничего такого в этом нет, цепляется за трубу и подтягивается выше. Че отходит от окна, быстро оглядывая комнату. Внутри всё кричит: «Это же безумие!». Сердце стучит так громко, что кажется, ещё немного — и слышно будет на весь дом. Он бросается к двери, но тут же возвращается к окну, в панике не зная, за что хвататься и куда себя девать. Страх и радость смешиваются внутри него, создавая странное ощущение щекочущей дрожи. Ким кажется таким уверенным, что Порче задумывается над тем, как часто ему приходится вламываться в чужие дома через окно? Такое ощущение, что ещё немного и он, наконец, сможет коснуться, вжаться в его тело, почувствовать тепло.

Кимхан ставит ногу на очередной выступ, только в этот раз, та предательски соскальзывает. У Порче дыхание спирает от ужаса. Он в панике рвется к окну, пытаясь ухватиться за края, но осознав, что уже ничего не может сделать, только растерянно наблюдает. Ким старается удержаться, вцепляясь руками в трубу, беспомощно барахтается ногой в воздухе, пока по случайности не ударяет по этой самой трубе со всей силы, поднимая ужасный грохот. Это ебучий пиздец. Свет на первом этаже включается, сказочке про прекрасную принцессу в башне стремительно приходит конец. Че отчётливо слышит тяжелые шаги и как скрипит оконная рама внизу. Отец сонно выглядывает на улицу, сканируя территорию словно ястреб. Он поднимает голову вверх на шум, и пусть Порче не видит его лица, точно знает, что на нём отображается нечто кошмарное.

— Ах ты пиздюк! — голос раскатом проносится по округе с устрашающей до усрачки яростью. — Ты что, охренел совсем?!

— Блядство, Пи'Ким, подожди, я сейчас что-нибудь… — Че отчаянно пытается собрать мысли в кучу.

Кимхан, будто молнией поражённый, застывает на месте. Его взгляд встречается с глазами Порче, смотрящим на него сверху вниз с выражением неописуемого ужаса. Если не сделать ничего прямо сейчас, то эта встреча действительно станет их последней. Последней в мире живых. Че спешно бросается к выходу из комнаты, слетая по лестнице на первый этаж.

— Милый, подожди, не горячись! — восклицает мама, пытаясь ухватить мужа за рукав халата, пока он тянется к висящему на стене охотничьему ружью.

— Мама, останови его! — кричит Порче, спотыкаясь на последних ступенях, едва не падая. — Пожалуйста, не надо!

Отец вырывается из объятий матери, его лицо багровеет от гнева, покрываясь пятнами. Он резко хватает ружье, рывком заряжая его, и направляется к выходу, не слушая никаких уговоров. Че знает, что времени почти не осталось. Он сбивает дыхание, чувствуя, как ноги подкашиваются от страха, но продолжает бежать. В ушах гремят слова отца, эхо от ружья кажется оглушающим ещё до выстрела. Когда он наконец добегает до входной двери, отец уже стоит на пороге, сжимая оружие так крепко, что костяшки побелели. Порче почти влетает в него, пытаясь перехватить ружьё. Пхэт, поражённый внезапностью, теряет равновесие и едва не падает, но всё равно удерживает оружие.

— Папочка, прошу, не надо! — Че в отчаянии хватает его за руку, беспомощно повисая.

— Я предупреждал тебя?! Ещё одна такая выходка, и он о ней очень пожалеет! — рычит отец, пытаясь вытолкнуть его прочь. — Предупреждал?!

К тому моменту Кимхан успевает спуститься ниже, спрыгивая в ближайшие кусты с расстояния полутора метров, букет цветов разлетается в стороны. Не обращая внимания на разбросанные лепестки, он спешно оборачивается назад, глядя испуганным оленем в свете фар. Не то чтобы Пхэт действительно собирался пристрелить нерадивого мальчишку, но припугнуть раз и навсегда обязан. Чтобы больше не смел даже мысль допустить о его кровинушке, о драгоценном сыне, смысле всей жизни. Да и самому Че не вредно будет преподать урок.

— Пи'Ким, убегай! — крик Порче разрывает ночь.

Кимхан замирает на секунду, взгляд метается между Че и его отцом, готовым поиграть в тир с живой мишенью. Не раздумывая больше ни секунды, он бросается в сторону, стремительно пересекает двор, едва не цепляясь за собственные ноги. Вслед ему летит глухой холостой выстрел, эхо которого отдается в ушах Порче оглушающе. Он вскрикивает, прикрывая уши руками, сгибается так, словно стреляют в него самого. Мама хватается за голову, впервые в жизни выпаливая нечто отборно матерное. Кимхан скрывается в темноте, его силуэт растворяется в ночи, и только шум быстрых шагов еще какое-то время доносится до Че. Накатывает опустошение, ведь Ким вновь исчезает, и в этот раз их разделяет не просто километры, а целая пропасть непонимания и страха. Он пытается что-то сказать, но слова застревают в горле, пересохшие губы отказываются произносить хоть что-то вразумительное.

— Это была последняя капля, — голос отца звучит устало и холодно. — Поедешь к тётке на Ко Самет.

— Но…

— А сейчас в комнату, живо! — рявкает он, больше не желая слушать отговорок.

Че не успевает возразить. Он оборачивается на мать, надеясь увидеть в её глазах хоть каплю сочувствия, но та лишь безмолвно опускает взгляд. Это конец. Нет, это просто катастрофа. Провести все каникулы на Ко Самете вдали от Кима, от всего, что ему дорого. Порче стоит в дверях, всё ещё чувствуя жгучий холод ружейного выстрела где-то внутри, на грани. Тяжело дыша, он едва удерживает слёзы, стиснув зубы до боли, но отца уже не тронуть. Тот уходит прочь хмурый, с каменным лицом, оставляя после себя глухую тишину.

Разбитые куски сердца на каждый его толчок пронзают сами себя неровными обломками. Да что он сделал такого, чтобы теперь получать всё это? Папа просто не может понять его, он просто не хочет, просто ему так проще. Его тяжелые шаги затихают где-то в глубине дома, и лишь тогда Че позволяет себе, поджав губы, тихо войти следом. Его мир только что рухнул, словно карточный домик под порывом ветра. Он поднимается обратно в свою комнату, с каждым шагом чувствуя, как ноги становятся всё тяжелее. Дверь закрывается с тихим щелчком, и Порче обессиленно сползает по ней вниз, скрывая лицо в ладонях. Слёзы, которых, кажется, уже и остаться не должно от того пролитого количества, прорываются через пальцы, и больше нет сил остановиться. Непонимание и одиночество давят со всех сторон, не давая дышать.

Его тётка — сварливая бабка с жесткими правилами и постоянными нравоучениями. В прошлый раз она заставила его горбатиться над грядками весь месяц, не давая ни минуты отдыха. Ко Самет — это не райское побережье, а тюрьма без права на побег. Почему всё так сложно? Почему любовь должна быть так трудна? Он не просил ничего сверхъестественного, только быть с тем, кого любит. Но теперь даже эта простая мечта кажется недосягаемой. Ему будет нечего ждать там, среди безмолвных пляжей и уединённых закатов. Там не будет Кима, не будет тех весёлых глаз, что светились при встрече, не будет его теплых рук, любимых губ. Порче знает, что Ким не остановится, что он найдёт способ вернуться, даже если для этого придётся снова влезать в его жизнь через окно. Но хватит ли у него сил, чтобы держаться до того дня, когда они снова смогут быть вместе? Хватит ли у них обоих?

Пупсик σ(≧ε≦σ) ♡

Набери меня как получится 23:44

Че делает глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Не хотелось бы чтобы Кимхан слушал его вой побитой собаки по телефону. Ещё один глубокий вдох. Он прикрывает глаза и смахивает последние слёзы с щёк. Нужно собраться с мыслями, хотя бы ради Кима. Порче обязан держаться ради них обоих. Всё будет хорошо, убеждает он себя. Ещё немного, и они снова будут вместе, как бы сложно это ни было сейчас. Пальцы сами находят нужный контакт, и через мгновение Че слышит в трубке тихий, но такой родной голос. Он не успевает сказать ни слова, когда Ким, судя по звукам в телефоне, торопливо говорит, пытаясь отдышаться:

— Солнышко, ты в порядке? — виновато шепчет он. — Прости прошу, это всё я. Не думал, что всё так получится.

Порче молчит, крепче прижимая телефон к уху. Голос Кимхана легче не делает, от него только становится еще тяжелее на сердце. Всё, чего он хотел, — это услышать его, но вместо этого он лишь осознает, как далеко они сейчас друг от друга.

— Че, пожалуйста, скажи что-нибудь, — Ким почти умоляет, его голос полон тревоги. — Ты же знаешь, я не хотел, чтобы всё так получилось…

— Я просто не знаю, что делать, — наконец выдавливает Че, чувствуя, как голос предательски дрожит. — Они отправляют меня на Ко Самет. Я не хочу туда. Не хочу без тебя.

— Ко Самет? — Кимхан замолкает на мгновение, обдумывая услышанное. — Мы что-нибудь придумаем. Обещаю, Че. Я найду способ вернуться к тебе, даже если для этого придётся плыть через весь залив.

Порче невольно улыбается сквозь слёзы, представляя, как Ким плывёт к нему даже на другой конец света. Но это лишь на мгновение. Слова — это одно, а реальность — совсем другое. Киму будет трудно исполнить своё обещание, насколько бы сладким оно ни звучало.

— Я боюсь, — признаётся Че, его голос почти теряется в тишине комнаты.

— Эй, детка, не кисни, — Кимхан как всегда внушает доверие. — Я что-нибудь придумаю, хорошо. Ты мне веришь?

— Всегда верю, — тихо отвечает Порче, чувствуя, как его тепло согревает, хоть и через расстояние. — Ты сам как, не сильно ушибся?

— Со мной всё супер, заживёт как на собаке, — гордо выпаливает он. — Но черт возьми, не ожидал, что он действительно выстрелит, — Ким нервно смеётся, звеня ключами в руке.

Че закрывает глаза, прислушиваясь к голосу Кима который, несмотря на весь страх и переживания, остаётся неподражаемо ободряющим. Эта бесконечная надежда, исходящая от него — невидимая ниточка, связывающая их даже в самые тёмные моменты. Чувство страха и неопределённости не ослабевает, но слова Кима как пламя, согревающее в ночной темноте.

— Не смешно, я чуть сам не умер там, — Порче подтягивает колени к груди, обнимая себя свободной рукой. — Отец не всегда такой, он просто очень переживает за меня.

— Это нормально, — Кимхан отвечает мягко. И откуда в нём вообще столько спокойствия? — Он просто желает для тебя лучшего и хочет уберечь. Мы справимся, котёнок, обещаю, я не оставлю тебя, — а затем добавляет следом: — Я каждый день буду думать о тебе. И каждую ночь, когда лягу спать, я буду представлять, что ты рядом со мной. Мы скоро увидимся, обещаю.

— Я буду ждать, — Че выдыхает, чувствуя, как его сердце немного успокаивается. — Не отпускай меня, ладно?

— Никогда, — обещает Ким, так нежно, как бывает только с Порче. — Не вешай нос, хорошо?

— Ты тоже береги себя, — с трудом выдавливает Че. — И не рискуй больше, слышишь?

— Обещаю, — заверяет он, хотя оба понимают, что если понадобится, Кимхан и в огонь, и в воду пойдет ради них. — Люблю тебя, солнышко. Сладких снов.

— Я тебя тоже, — выпаливает Порче громче, чем хотелось бы. — Спокойной ночи.

Спится весьма тревожно. Всю ночь Че тонет в зацикленном кошмаре, в котором Кимхан исчезает, как мираж, едва дотянувшись до его руки. Он бежит, кричит, пытается догнать, но всё без толку — расстояние между ними только увеличивается. Внезапно слышится выстрел, резкий, оглушающий, и всё вокруг замирает. Светает. Холодное утро не приносит облегчения, только усиливает чувство одиночества. Порче поднимается с кровати, бросив быстрый взгляд на телефон — никаких новых сообщений. Он тяжело вздыхает, опуская голову на руки. Слова Кима, несмотря на всё их ободряющее тепло, всё ещё остаются где-то далеко, как эхо.

Нужно что-то делать, нельзя просто позволить вертеть собой, даже родителям. Че скидывает рюкзак на кровать, спешно открывая шкафчик за шкафчиком, определяя самое необходимое из своего хлама. Решение созрело быстрее, чем ожидалось. Порче едва замечает, как его руки действуют автоматически, собирая вещи, словно бы тело уже знает, что нужно делать, еще до того, как разум успел принять решение. Несколько футболок, джинсы, зарядка для телефона — всё это бросается в рюкзак, небрежно приминаясь рукой, чтобы запихнуть поверх косметичку и документы. Оставаться здесь больше нет смысла. Отец, может, и настойчив, но Че ему в этот раз точно не поддастся.

Он хватает с полки копилку, стандартную круглую свинью с отбитым ухом, откручивая крышку со дна. Монеты и мелкие купюры глухо падают на кровать, создавая маленькую кучку. Че откладывал их на новую приставку, но сейчас он хуй клал на неё, есть вещи понужнее. Может, и правда, хоть раз в жизни следует рискнуть всем, чтобы сделать шаг навстречу своей мечте, даже если эта мечта — один конкретный человек. Ещё рано, родители скорее всего ещё спят, поэтому удастся пролезть незамеченным.

Порче наспех накидывает толстовку поверх футболки. Но касаясь дверной ручки, замирает, а горло вдруг душит странное чувство. Он оборачивается назад, окидывая взглядом свою комнату мутным взглядом. Здесь каждый угол пропитан воспоминаниями.

— Ну как, я подрос? — с предвкушением спрашивает маленький мальчик.

Папа с умным видом делает замер карандашом на стене, сравнивая с предыдущей отметкой, сделанной полгода назад.

— Не вертись, — улыбается отец, а затем одобрительно кивает, взлохмачивая его волосы. — Ого, да ты почти меня обогнал. Целый метр, представляешь? — с гордостью произносит он, словно и сам верит в то, что говорит.

Че счастливо подпрыгивает, с визгами повисая на отцовской шее, и всё кажется таким простым, когда ты ребенок, а весь твой мир такой маленький и такой большой одновременно. Он моргает часто, пытаясь избавиться от наваждения, но безуспешно засматривается на старые фотографии, висящие на стене, где улыбающиеся лица семьи смотрят на него, будто из другого мира.

— Улыбнись, Че, — снова просит мама направляя свой старенький фотоаппарат, зачем-то постоянно прикрывая левый глаз. — Пхэт, застегни пуговицу на рубашке.

Порче натягивает улыбку, словно ещё пять минут назад весь дом не стоял на ушах из-за её психов в попытке собрать семейство ко дню первоклассника. Он теперь совсем большой, готовый покорять новый рубеж, пусть и волнуется перед неизвестным с замиранием сердца. Ноги отрываются от земли совсем неожиданно. Отец подхватывает его одной рукой, щипая за нос с переполняющей нежностью улыбкой.

— Будешь много хмуриться — лицо таким и останется, — смеётся Пхэт, смотря в объектив. — Всё будет хорошо, мы всегда рядом, не волнуйся.

Отец всегда любил его по-своему, возможно, временами не совсем умело, но всегда искренне. Но эти времена прошли. Теперь, когда всё изменилось, когда он изменился, и мир вокруг тоже уже не тот, эти воспоминания — просто напоминание о том, что было, но больше не будет. Че уйдет, но они навсегда останутся тут, за закрытой дверью его спальни. Ещё один взгляд на телефон — тишина. Ким, должно быть, тоже не спит, но возможно, в таком же состоянии, как и Че, он не находит слов, чтобы что-то написать. Или просто ждёт, когда Порче сам проявит инициативу.Ещё один взгляд на телефон — тишина. Ким, должно быть, тоже не спит, но, возможно, в таком же состоянии, как и Че, он не находит слов, чтобы что-то написать. Или просто ждёт, когда Порче сам проявит инициативу.

You

Буду у тебя через час 06:13

Будет неправильно ввалиться вот так, даже не предупредив. Он быстро печатает сообщение, убирая телефон в карман. Че со всей осторожностью прикрывает дверь, стараясь не издавать ни звука. Он крепче сжимает лямку рюкзака, пробираясь к лестнице на первый этаж. Внизу ещё темно, и только свет от уличного фонаря пробивается сквозь плотные занавески. Порче бесшумно скользит по ступеням вниз, едва касаясь перил. Он чувствует себя как вор в собственном доме, хотя ничего более своего он уже здесь не ощущает.

Наощупь находя свою обувь, Че пытается напялить кроссовок в спешке, проклиная себя за то, что не развязал их в прошлый раз. Свет включается неожиданно, отчего он едва не теряет равновесие, в панике боясь обернуться назад, застывает каменным изваянием. Порче медленно разворачивается, встречаясь с обеспокоенными глазами матери, чувствуя укол вины. Как же он так в эту перепалку с отцом по случайности втянул и её. Заслужила ли мама всех этих внезапных тревог с его исчезновением? Заслужила ли такую плату за всю любовь и заботу, которую без остатка отдавала любимой семье ежедневно? Он неловко закусывает губу, отводя глаза в сторону.

— Куда ты так рано, солнышко? — тревожно спрашивает Нампын, кутаясь в домашний халат.

— Да всё нормально, — пытается выговорить Че как можно уверенней. — Я просто… хотел прогуляться. Подумал, что надо проветриться.

Мама, как всегда, видит больше, чем он хотел бы показать. Она вопросительно вскидывает бровь, складывая руки на груди и пристально смотрит кажется в саму черепную коробку, легко читая всё, что в ней происходит. Че чувствует, как изнутри поднимается волна стыда. Ему не хочется обманывать, но правду говорить тоже не может.

— Идём, — Нампын кивает головой в сторону кухни, не оставляя выбора, кроме как последовать за ней.

— А… — начинает Порче, но его сразу же перебивают.

— Отец уехал по работе с полчаса назад, — мама вздыхает, ставя закипать старенький пузатый чайник.

В моменте он ощущает себя слишком маленьким. Мальчишкой, пойманным за раскраской обоев. Все его уверенные намерения начинают рассыпаться под пристальным взглядом матери, не успев по-настоящему оформиться в действительность. Он опускает плечи, тяжело вздыхая, и опускается на стул, вдруг теряет весь запал. Нампын продолжает наблюдать, и Че понимает, что ей не нужны слова — она уже все поняла. И именно это пугает его больше всего. Не осуждение, нет. Лишь то, как больно ей видеть, что он старается вырваться из этого дома, из её объятий, из жизни. Она молчит, и это молчание становится невыносимым.

— Мам, я… — он запинается, не зная, как продолжить, не зная, что сказать, чтобы не ранить её ещё больше.

Она тихо вздыхает, наклоняется и ставит перед ним кружку горячего чая, ласково гладит по голове. В её движении нет ни капли упрека, лишь безграничная нежность и понимание.

— Я понимаю, родной, — Нампын присаживается напротив, губы её трогает грустная улыбка. — Прости, мне стоило поговорить с тобой обо всём раньше. Мы так старались уберечь тебя от неправильного решения, что совсем забыли, каким взрослым ты уже стал.

Порче чувствует, как ком подступает к горлу. Он хотел бы сказать ей, как сильно он её любит, как боится сделать неправильный выбор, но слова застревают на языке. Вместо этого он только кивает, крепко сжимая в руках кружку, ощущая тепло и совсем не от чая.

— Тот мальчик… — с интересом начинает она, подпирая щеку рукой. — Расскажи про него. Как вы познакомились?

Че вытаращивает глаза, чувствуя, как чай идет не в то горло. А что говорить? Как он поперся в какой-то блядушник? Как его подцепили на одну ночь? Потом, конечно, не на одну, но всё же. Порче вдыхает побольше воздуха, выпаливая быстрее, чем успевает подумать:

— В библиотеке!

Её улыбка приобретает хитроватый окрас.

— В библиотеке? — переспрашивает Нампын, прищурив глаза. — Ничего себе.

Че нервно сглатывает, понимая, что закинул крючок, который теперь придется вытаскивать из воды, не сломав удочку. В голове быстро рисуются воображением образы для убедительности лжи — запах пыли старых книг, тусклый свет, разбросанные по столу конспекты. Но вот только они с ним встретились вовсе не там.

— Да… — неуверенно продолжает он, отводя взгляд, чтобы не встречаться с её всевидящими глазами. — Мы… случайно столкнулись, когда искали одну и ту же книгу.

— И как его зовут? — с интересом продолжает выпытывать мама.

— Кимхан, — мямлит Че, на губах сама собой расцветает улыбка. — Ким. Он правда очень хороший, мам. Он заботливый, готовый на всё ради меня. И то, что произошло… Он это не со зла совсем, просто очень переживал. Отец перегнул палку в этот раз.

Нампын тяжело вздыхает, кивая. Она задумывается о чём-то своём, уплывая мыслями в далёкое прошлое. Порче вспоминает, что обещал Киму прийти через час, если он не спит, то, наверное, уже начал беспокоиться.

— Твой отец просто волнуется, дорогой, — мама загадочно улыбается, всё ещё перебирая свои воспоминания. — Он и сам был такой по молодости. Хотя до него ни один бандюган не дотянет, уж поверь.

— Папа? Бандюган? — удивлённо переспрашивает Че, выпрямляясь. Он ненадолго теряет нить разговора, пытаясь представить себе своего отца в роли «бандюгана». Впрочем, на ум приходит только образ строгого, но доброго человека, с огромной харизмой и суровыми армейскими нравами.

Нампын улыбается чуть шире, её глаза искрятся давно ушедшей юностью. И словно перед ним уже не взрослая женщина, а всё ещё полная амбиций девушка с огоньком в душе и мечтами о большом мире.

— О да, — тихо говорит она, опуская взгляд на свои руки. — Он был настоящим сорвиголовой, когда мы только познакомились. Никто не мог поверить, что такой отчаянный парень сможет стать примерным семьянином. Не представляешь, сколько раз твой дедушка вышвыривал его за дверь едва не с кулаками. А он сидел до утра на тротуаре у дома, лишь бы увидеть меня снова.

— И вот как это произошло, что он всё же стал таким? — Че подбирает слова, пытаясь найти правильное определение. — Серьёзным? Если он сам был таким, то почему так против нас с Кимом?

— Жизнь, мой родной, — отвечает мама с теплотой. — Жизнь меняет нас всех. Когда у нас с твоим отцом появился ты, он понял, что пора взрослеть. Я всегда знала, что в глубине души он останется тем же сорвиголовой, просто теперь он стал заботиться о нас иначе. Просто ему по-прежнему тяжело принять, как быстро ты вырос и как сильно ты изменился. Для него ты всё ещё тот маленький мальчик, который бежал к нему на руки, как только он переступал порог дома. Он хочет защитить тебя от всего, что может навредить, даже если это означает вмешиваться в твои отношения.

Порче тихо выдыхает, чувствуя тяжесть от слов матери. Внутри него растёт понимание — отец тоже только старается делать лучшее, как и мама. Но разве можно так легко забыть, как остро чувствуешь, что тебе не дают выбора? И как больно от того, что никто не спрашивает, что ты сам хочешь. Он понимает, что противостоять им обоим смысла нет, ведь их забота действительно искренняя, но как же трудно это принять, когда каждый день приходится терпеть тоску на сердце.

— Но это нечестно… — тихо произносит он, пожимая плечами. — Почему я должен выбирать между семьёй и человеком, которого люблю? Если бы отец только дал ему шанс…

Нампын тяжело вздыхает, мягко укладывая руку на его ладонь, сжимая. Её саму вся эта ситуация утомляет не меньше. Оказавшись между двух огней и пытаясь сохранить мир в семье, она вынуждена балансировать на тонкой грани.

— Ты же к нему собирался, верно? — не дожидаясь ответа, мама спешит продолжить: — Поезжай. А вечером бери Кима с собой и приезжайте к нам на ужин.

Че растерянно моргает, подняв взгляд на мать. Он ожидал всего, но только не этого.

— Правда? — осторожно спрашивает он, боясь, что услышал неправильно. — А как же папа?

— С этим я разберусь, не волнуйся, — уверенно говорит Нампын, её голос обретает твёрдость, какую Порче редко слышит.

Че счастливо подскакивает, спеша поцеловать её в щёку напоследок и выскочить из дома. Да, всё самое страшное ещё впереди, но это шанс. Если мама смогла понять его, то, возможно, есть шанс, что и папа тоже смягчит сердце. До квартиры Кима Порче несется едва не в полёте, улыбаясь как последний дурак, глубоко наплевав на то, сколько окружающих покрутило у виска смотря на него. Пошёл в пизду, ебучий Ко Самет, туда же его тётку с её грядками. Это будут самые лучшие каникулы за всю его жизнь, прошедшую и последующую тоже.

По лестнице на его этаж влетает так, что едва не расквашивает себе нос об ступеньку, заплетаясь об собственные ноги, а на дверной звонок жмёт до побеления пальца. Они так давно не виделись, столько не касались друг друга, так давно губ не трогали поцелуи. Даже не верится, что вот-вот они встретятся вновь, Порче снова сможет прижаться к крепкому телу, ощущая родное тепло, любимый аромат. И наконец-то у него есть хорошие новости.

Если Че ещё секундой ранее мог держать себя в руках, то когда всё-таки дверь открывается, он собой больше не владеет, и Кимхан ровно так же сходит с ума. Не произнося ни слова, вместо всяких приветствий оба вжимают друг друга в объятиях, кажется, ничем неразрывных, и в поцелуе впиваются глубоко, ненасытно. Ким даже за ним дверь на закрывает, подхватывая за бёдра, и Че обвивает ногами его торс, а руками обнимает за шею. Властные ладони на заднице ощущаются так правильно, так крышесносно, что аж такое длительное их отсутствие кажется преступлением.

— Я так соскучился, Пи'Ким, — прерывается только для того, чтобы сказать это, чтобы выразить ещё больше свою тоску.

— И я, крошка, — заполошно бормочет Ким ему в губы, снова целуя.

Он опускает его на ноги, но из объятий всё равно не выпускает, ровно так же, как и сам Порче, словно сейчас их снова могут разлучить. Страсть постепенно перетекает в нежность, нехватка которой была не менее острой. Ким закрывает дверь и прижимает Че к стене, зацеловывая поалевшие щёки.

— Ты откуда тут? Да ещё и так рано… — спрашивает, наконец. — Ты что, из дома удрал?

Порче широко улыбается, переполненный восторгом и желанием, поскорее поделиться с ним этой новостью, ведь лучше шанса уже не будет. Он разваливается на постели Кима, выпаливая всё на одном дыхании, с огромнейшим энтузиазмом.

Но вот сам Кимхан, по всей видимости, от этой идеи оказывается не очень в восторге.

— Блядство, блядство…

Он расхаживает по комнате, наматывая уже сотый круг, Порче начинает казаться, что его начинает укачивать от бесконечного мельтешения перед глазами. Че закатывает глаза, кидая в него подушкой.

— Да ты сядешь или нет? — в какой-то момент не выдерживает он. — Я же говорю, всё под контролем! Мама пригласила нас на ужин. Это же отличный шанс!

— Отличный шанс для чего? — Ким разворачивается резко, зарываясь пальцами в волосы. — Чтобы твой отец сожрал меня живьём за одним столом?

На самом деле звучит как вполне себе возможный вариант событий. То, что отец может прямо с порога открутить Киму голову, как крышку от бутылки, немного напрягает и его самого, но кто не рискует, тот не пьёт шампанского. И пусть шампанское Порче не пьёт, но рискнуть готов. Он спрыгивает с кровати, подходя к Кимхану ближе. Ладони нежно обхватывают напряженное лицо, губы оставляют мимолётный поцелуй.

— Ну, он пока не знает, что ты придёшь, — Че пожимает плечами, стараясь казаться спокойным. — Но мама уверена, что сможет его убедить.

Молчание зависает между ними, гнетущее и тяжёлое. Порче не знает, какие слова подобрать, чтобы привести его в чувство. Ему невыносимо жаль, что Кимхану приходится проходить через всё это.

— Может, поедем куда-нибудь? — вдруг предлагает Ким, с неожиданной решительностью хватая его за руки, сжимая крепко. — Просто возьмём и исчезнем.

Следующая стадия принятия — отрицание. На самом деле звучит потрясающе, но проблему их побег точно не решит, только накинет новых.

— Мы так не можем, — говорит он мягко. — Я обещал маме, что мы придём на ужин.

Ким опускает плечи, словно с него вдруг спустили весь воздух. Он садится на кровать, утягивая Че за собой, прижимая крепко, до хруста позвонков. Порче хихикает, шутливо отбиваясь, а затем кусает его за плечо.

— Всё равно не отпущу, — непонятно, говорит ли Кимхан это в отношении конфликта с родителями или же просто не собирается разрывать объятия. В любом из случаев Че благодарен ему безмерно. — Чёрт, мне даже надеть нечего. Что вообще надевают на встречу с родителями?

— Что-нибудь нормальное, — смеётся Порче, вырываясь из объятий. — Главное, не пугающе формальное. Они не на военный парад тебя приглашают.

— Не пугающе формальное, — передразнивает Ким с ухмылкой. — Как будто у меня есть что-то приличнее майки-алкашки и футболки с надписью «Отсоси мой член».

Че снова смеется, целуя его в щёку. Ситуация абсурдна, но хотя бы они в этом дерьме вместе. Порче проходит к шкафу, скептично роясь в небрежно сложенных тряпках, пытаясь отыскать чего поприличнее. Он кидает на постель что-то более подходящее, на его взгляд, решая, по крайней мере, одну проблему.

— Ну вот, держи. Надень рубашку, это уже плюс в твою пользу. И джинсы нормальные возьми. Я даже помогу тебе завязать галстук, если вдруг найдёшь.

— Галстук? — Ким фыркает, хватая рубашку небрежно, будто его заставляют примерить мусорный пакет. — Отлично, теперь точно как на похороны.

Кимхан кривится, словно сам не знает, как эта тряпка оказалась в его гардеробе. Он переводит взгляд на Че, встречаясь с его щенячьими глазами и обессиленно выдыхает.

— Хорошо, — наконец решает он. — Пойду переоденусь. Может, хоть умру красиво.

Че радостно откидывается на подушки, прислушиваясь к шуму, доносящемуся из ванной. Время идет медленно, но мысли о том, что всё может стать лучше, заставляют его чувствовать себя уверенно. Он хочет верить, что если мама сделала шаг к примирению, то и папа сможет пойти на уступки.

Наконец Ким выходит в обычной белой рубашке, слегка помятый, но уже не выглядящий как кандидат на похороны.

— Как я выгляжу? — спрашивает он, скептично крутясь перед зеркалом.

— Как будто ты пришел на вечер с родителями, — улыбается Че. — Всё будет чудесно, вот увидишь.

Чем ближе час смерти, тем дёрганее становится Ким. Даже в машине они впервые едут в тишине, без режущих слух знакомых басов. Кимхан останавливается на половине пути, спешно выбегая куда-то на долгие десять минут. Порче всерьёз начинает казаться, что он под влиянием собственной паранойи куда-то сбежал, но возвращается обратно спустя ещё несколько минут уже с огромным букетом белых роз.

Кима сейчас разорвёт от волнения. Перед порогом дома его кидает то в жар, то в холод, то кажется, он вот-вот станет серобуромалинового цвета и расщепится на атомы. А лицо ровно такое, как у героев кино, когда они встречаются со своей неминуемой гибелью. Возможно, оно так и есть — ему сейчас придётся посмотреть не иначе как в глаза своей смерти. Но Че всё же надеется, что обойдется без этого.

— Пи'Ким, — зовёт тихонько, — не волнуйся ты так.

Конечно, бля, не волнуйся. Самого сейчас от нервяка как наркомана трясти будет. Ким успел своим скептицизмом заразить, чтобы в эту идею Че тоже перестал верить, да и даже безопасность в ней ощущать. Успокаивает себя тем, что мама, вроде как, на их стороне и в случае чего должна помещать отцу подать к столу отбивные из его парня. Впрочем, даже если они оба будут против, Порче глубоко насрать! Он любит Кима, и никакая вещь этого не изменит. Они сбегут вдвоём, потеряются навсегда и будут наслаждаться своей любовью только вдвоём, без советов всяких «знающих взрослых».

Но, разумеется, стоит попытаться этого избежать и выйти на благополучную концовку. Порче делает пару глубоких вдохов и выдохов.

— Ты такой красивый, — Че поправляет ему воротник на рубашке, и приподнявшись на носочках, целует в щёку.

— Уж точно не красивее тебя, — Кимхан нежно улыбается ему, стараясь взять себя под контроль, чтобы не заражать паникой и его.

Бессмысленно, потому что Че понимает, что смысла тянуть уже нет, перед смертью ни один из них не надышится и нужно принять неизбежное. Трясущейся рукой он нажимает на дверной звонок собственного дома. Ким только и успевает в последнюю секунду нервно пригладить волосы вспотевшей ладошкой перед тем, как дверь распахивается. Выстрела из ружья не слышно — хорошее начало.

— А вот и вы! Проходите скорее, — мама встречает их тепло и с радостной улыбкой.

А позади неё огромной скалой, будто сконцентрировав в себе всю дьявольскую ауру прямиком из ада, зловещей тенью стоит отец. И ни капли в нём чего-то такого же дружелюбного, сколько в его жене. Они проходят внутрь, неловко топчась на пороге. Ким старается улыбнуться, подавив желание позорно расплакаться и забиться в угол.

— Это вам, — он протягивает маме Че букет цветов. — Очень рад знакомству.

— Какие красивые! — Нампын восхищённо принимает презент. — Благодарю, Кимхан. И я рада с тобой познакомиться.

Чего всё ещё не скажешь об отце, ведь он всем видом старается показать, что ни знакомству, ни видеть его рожу на пороге своего дома рядом с его сыном не рад. Ким принимает самый невинный вид, протягивая трясущуюся вспотевшую ладонь для рукопожатия.

— Здравствуйте, Кхун'Пхэт, — пытается быть мужественным, но всё равно выглядит так, будто сейчас произнёс имя того, кого нельзя называть.

В ответ хмурый кивок то ли в знак приветствия, то ли обещания, что на свете Ким живёт последний понедельник. Руку так ему и не пожимает и совсем не старается скрыть тот взгляд, которым рассматривает забитые татуировками руки и шею, презрительно фыркая на отросших патлах. Когда отец поворачивается к Порче, он чётко читает по его глазами молчаливы вопрос, действительно ли у него не удалось найти никого получше, потому что на фоне этого недоразумения даже один из стаи бомжей под мостом кажется персоной более перспективной. Че хочет назло ему взять Кима за руку, но пока не уверен, что у папы нет ножа в кармане или ружья за спиной, поэтому не рискует, всё же надеясь завершить вечер благополучно.

— Проходите за стол, ужин стынет, — оживлённо говорит Нампын, пытаясь отвлечь внимание от молчаливого столкновения взглядов, и уходит на поиски вазы.

Атмосфера за столом примерно как в той сцене из второго Шрека. Только осла не хватает. Да и Ким сейчас точно позеленеет, если отец не перестанет смотреть на него как на тварь дрожащую, коей он сейчас и является. Порче с мамой стараются сохранять спокойствие и делать вид, что не замечают желание одного провалиться под землю, а второго нарваться на статью за умышленное убийство с особой жестокостью.

— Ну что, Кимхан, — обращается матушка, откашлявшись, нарушив напряжённое молчание за столом, — расскажи о себе. Где учишься? Или работаешь уже? Кто у тебя родители?

Ким, едва слыша своё имя, каменеет ещё больше, не вздрагивая даже не одним мускулом. Он опасливо переводит взгляд на отца Порче, сидящего с немой угрозой и пристально следящего за каждым его жестом.

— Э-э, ну я…

И тут Ким допускает ошибку, потому что начинает мямлить, не сумев уверенно ответить на такие простые вопросы. Порче с волнением наблюдает за отцом, который с нетерпением ждёт ответа, совершенно не представляя, как поддержать Кима, но у того, к счастью, у самого находятся силы взять себя в руки.

— У моего отца свой бизнес, а я зарабатываю в IT, — твёрдо отвечает он, унимая свой нервяк хотя бы в голосе.

Порче старается скрыть удивление, хотя удивление мягко сказано — ахуй. Он до этого сам как-то и не задумывался, чем зарабатывает Ким и в целом о его жизни за пределами их отношений, вообще не интересовался ничем, что ему не хочется рассказать самостоятельно. А теперь, узнавая это вот так, не может сдержать свои оргазмы. Его парень такой круто! Ещё и родители богатые, свой бизнес!

— Как здорово! — восхищается Нампын, чего явно не разделяет её муж. — А учился ты где?

Ким снова бросает нервный взгляд на Пхэта. Тяжело сглатывает, потому что там ничего не поменялось.

— В Чуле, на факультете экономики.

Дважды ахуеть. Но с другой стороны и сомнений быть не могло, что его парень вот настолько потрясен. Мама восхищена, а отца снова нисколько не впечатляет. Он фыркает, накалывая на вилку кусок свинины и жуёт так, будто демонстрирует, как будет пережёвывать хребет Кима.

— Это всё ерунда, — наконец-то подаёт голос Пхэт. — А в армии ты служил?

Ну всё, началось. Заговорила его армейская закалка. Че чувствует, как внутри у него сжимаются кулаки, но он пытается сохранять спокойствие, хотя сердце начинает биться быстрее. Ким справится…

— Нет, не служил, — ответ Кима короток и чёток, но в его голосе слышна еле заметная дрожь. Он понимает, что этот ответ не устроит Пхэта.

Тишина, которая следует после этого, становится просто невыносимой. Мать Че бросает обеспокоенный взгляд на мужа, молча прося его успокоиться, но тот уже завёлся.

— Не служил, — медленно повторяет Пхэт, отложив вилку. — Плохо. А как ты собираешься стать настоящим мужчиной, если даже армию не прошёл? Или у тебя есть оправдания?

— Папа, какая разница? — вмешивается Че, пытаясь смягчить обстановку.

Но Пхэт будто не слышит сына. Его внимание полностью сосредоточено на своей добыче, и удивительно, как стойко Ким всё ещё держится. Порче, по правде говоря, сам бы со своего отца обоссался, только услышал бы его солдафонский тон, если бы не был его любимым цветочком.

— Настоящий мужчина должен быть готов защитить свою страну и свою семью. А что можешь ты, если тебя даже в армию не взяли? Или ты просто не захотел туда идти?

Ким глубоко вздыхает, стараясь не поддаваться эмоциям. Он знает, что любое неосторожное слово может обернуться катастрофой.

— Я уважаю тех, кто служит, — начинает он осторожно, — но я выбрал другой путь. Я учился, пополнял свои знания и навыки, чтобы стать не менее достойным человеком.

Пхэт насмешливо фыркает, словно Ким произнёс самую смешную шутку на свете.

— Знания и навыки, говоришь? А сможешь ли ты защитить моего сына, если придёт время? Или ты спрячешься за своим компьютером?

— Дорогой, ну всё, хватит тебе, — мягко вмешивается мама.

— Смогу, не сомневайтесь, — твёрдо заявляет Ким. — Я Че никому никогда в обиду не дам.

— Ах, вот как, — Пхэт принимает это за вызов. — Хорошо, патлатый, тогда представь, что ты с моим сыном идёшь по тёмной улице и на вас вдруг нападают три обмудка с ножами. Что ты тогда делать будешь?

С внезапного экзамена теряются все разом. Мама тяжело вздыхает, Порче от стыда прячет лицо в ладонях, а Ким быстро входит в ситуацию и со всей серьёзностью отвечает:

— Я смогу постоять за него! — заявляет уверенно, чтоб ни одного сомнения не закралось. — Я никому и пальцем его тронуть не позволю, они все…

— Неправильный ответ, — жёстко прерывает Пхэт, смотря на него так, будто у него у самого нож в кармане, и он вот-вот окажется у Кима между ребер. — Нечего ни по каким тёмным улицам шастать. Куда ты вообще посреди ночи с моим сыном попёрся? Наркотики употребляли, да? Хочешь моего сына на дурь подсадить? Татуировками-то чего забился? Следы от шприцов прячешь?

Ким от неожиданного поворота событий растерянно смолкает, но явно хочет чем-то ответить.

— Па-а-ап! — обречённо тянет Порче. — Ну хватит уже, пожалуйста!

— Да что вы говорите такое?! — неожиданно у Кима прорезается голос, что внезапным оказывается, кажется, даже для него. — Да я за Порче!.. Я за него любого убью, пусть только подумают тронуть!

— Да ну? Прямо убьёшь? — отец тоже больше не скрывает гонора, повышая голос, и приподнимается из-за стола, наклоняясь к Киму ближе. — Ты хотя бы знаешь, как штурмовую винтовку «М16» разбирать, щенок? Кого ты там убить собрался?

— Любого, кто Порче подумает навредить! Голыми руками порву! — заявляет Кимхан.

— Ким! — взвизгивает Порче, дёргая его за рукав. — Ну хотя бы ты не начинай.

— Подожди, — отмахивается Ким, даже не посмотрев. Взгляд занят зрительным столкновением с его отцом.

— А ты рот моему сыну не затыкай! — гаркает Пхэт.

— А вы не сомневайтесь, что я своего парня защитить смогу! — чересчур смело огрызается тот.

— Кого? Твоего парня?! — отец прыскает от смеха, язвительно насмехаясь. — В твоих мечтах, сосунок!

— Да, моего! — выкрикивает Ким. — Потому что я люблю его и на всё ради него готов!

— На всё? — с азартом переспрашивает Пхэт, относясь к каждому слову как к детскому лепету.

Он переводит взгляд на жену и сына. Нампын уже давно занята рассматриванием интерьера собственного дома, а Порче в предистеричном состоянии с наворачивающимися слезами всех богов молит, чтобы ужин не окончился летальным исходом. Пхэт со всей своей серьезностью и тем тоном, будто отдаёт приказ армейскому взводу, говорит им:

— Вышли все.

— Папа! — Че не выдерживает, начиная плакать.

— Не волнуйся, сын, — Пхэт переворачивает стул, садясь грудью к спинке. — Мы с патлатым просто пообщаемся.

Прекрасно понимая, что сейчас, стоит им с мамой выйти из комнаты, тут стартанёт сюжет одной из частей Пилы. Че смотрит на Кима так, словно это последняя их встреча.

— Иди, Че, — мужественно говорит ему Кимхан.

И последняя надежда остаётся только в лице матери, но та, вздохнув, поднимается из-за стола, берёт Порче за руку и тянет к выходу из столовой, захлопывая дверь.

— Мам, он убьёт его сейчас! — хнычет Че, порываясь вернуться.

— Всё будет хорошо, — успокаивает Нампын.

— Какой хорошо? — на грани истерики. — Он его с землёй сравняет!

— Детка, дай им поговорить, — настойчиво просит мама, почему-то убеждённая, что это безопасно для всех.

Порче хочет заспорить, с мольбой смотря на мать, в надежде, что в ней проснётся понимание ситуации, но та всё ещё остаётся уверенной, что обойдётся без крови, и приходится сдаться. Нампын садится на диван, терпеливо ожидания. Че же её совсем понять не может, всем телом сотрясаясь от выкрученных до предела нервов. Ну конечно, это же не её любимого мужчину сейчас на фарш пустят, а наоборот!

Нервно расхаживая по комнате взад-вперёд, Порче вслушивается в каждый звук, доносящийся из-за закрытых дверей столовой, и самое ужасно то, что он абсолютно ничего не слышит. Гробовая тишина заставляет воображение рисовать ужасные картины перед глазами, в которых белоснежная любимая мамина скатерть залита кровью, а на блюде вместо запечённой курицы лежит голова его парня. И длится это уже слишком долго, чтобы его истерика успела довести Че до сумасшествия.

— Малыш, ну прекращай, — не выдерживает мама, подзывая его. — Иди ко мне, ну.

Порче вздыхает и лезет к ней под бок, зарываясь носом в завитые волосы. Плечи нежно обнимают мамины заботливые руки, успокаивающе поглаживая. Поцелуй в лоб будто даёт облегчение, но не спасает. Всё ещё хочется разреветься. Потому что здраво понимает, что сейчас отец доведёт Кима до того, что отношения их прежними больше не будут, и он найдёт кого-то, чьи родители не будут выедать ему мозги и угрожать свернуть шею. Если не сейчас, то однажды отцовская неприязнь точно встанет между ними. Даже если не у Кима сдадут нервы, сдадут у папы. Это не может длиться вечно.

— Кимхан действительно любит тебя, — подмечает Нампын, бережно отодвигая прядки чёлки со лба сына. — И папа это тоже понимает.

— Зачем тогда устраивает всё это? — обиженно бормочет Порче.

— Ему нужно убедиться, — отвечает она ему. — У нас же никого дороже тебя нет. Мы хотим знать, что отдаём наше сокровище в надёжные руки.

Порче поднимает на неё глаза.

— Ким правда очень-очень хороший! — вновь принимается рекламировать его. — Он вообще за меня всегда горой!

— Я знаю, крошка, знаю, — говорит мама, улыбаясь. — И папа это знает. Просто представь, как он переживает. Он лишь пытается понять, точно ли Ким тебя достоин.

— Точно! — заявляет Порче. — И мне не нужен никто другой! Только Ким!

— Ну вас же никто не разлучает, — усмехается мама. — Сейчас они поговорят, и всё будет хорошо.

На несколько секунд повисает молчание.

— Хотя они что-то действительно молчат как-то подозрительно, — взволнованно замечает Нампын и первая подрывается с места.

Если Порче до этого мог сохранять каплю спокойствия, то теперь у него это точно не получается. Он спешит за матерью, обгоняя её, и со страхом распахивает двери столовой, влетая ураганом внутрь. Воображение рисует ему окровавленный труп, и Порче в него поверил настолько сильно, что сначала вообще не верит в истину, в которой его отец и Ким как два сотню лет знакомых друга болтают за столом, улыбаясь друг другу. Удивляется даже мама.

— Что вы тут делаете? — с подозрением уточняет она, потому что оба ожидали увидеть сцену из Голодных игр, далёкую от реальности. Порче вовсе теряет дар речи.

— Дорогая, а где мои удочки? — неожиданно приподнято спрашивает отец, переполненный весельем. — Мы с патлатым в субботу едем на рыбалку!

Складывается ощущение, что определённо послышалось, да только и Ким какой-то подозрительно весёленький, словно реально будущий тесть на рыбалку позвал, а не обеспечил жизнь в инвалидной коляске. Порче стоит на месте, не веря своим глазам, с непониманием метаясь взглядом от отца к Киму, пытаясь уловить хотя бы тень того напряжения, которое витало между ними ещё минут пятнадцать назад.

— На рыбалку? — выдавливает он с полной растерянностью в голосе.

— Нет, сын, ты с нами даже не просись! — отсекает отец, будто больно надо было. — Мы вдвоём, по-мужски. В субботу встанем пораньше и поедем. В воскресенье тебе его верну, — и говорит так, словно даже не в чёрном пакете.

Такого поворота событий не ожидала и мама, нервно посмеиваясь.

— Как чудесно! — натянуто восхищается она, тоже ощущая в этом некий подвох, которого, по всей видимости, нет. — Соберу вам что-нибудь в дорогу перекусить.

Порче пытается найти ответы в выражении лица Кима, а тот продолжает по-дурацки улыбаться, радуясь скорой поездке на выходные. Какой сюр.

— Ты что с ним сделал? — спрашивает вполголоса над ухом Кимхана.

— Очаровал, — со своей улыбкой хитрого лиса-льстеца заявляет он. — Я же говорил, что ради тебя хоть звезду с неба достану.

Но вдруг отец ударяет кулаком по столу, наклонившись к нему. Пхэт снова выглядит сурово, вселяя страх. Ким вытягивает по струнке, а Че уже готов закрывать его от пули, потому что с самого начала в это не верил.

— Но ты имей в виду, — грозно начинает он, — если я узнаю, что твои лапы были дальше его ладони, ты станешь кастратом, патлатый. Чтобы до свадьбы у тебя даже и в мыслях его раздеть не было, ты меня понял? Ушибу сразу, только рискни.

Ким тяжело сглатывает, а у Порче темнеет перед глазами от тех сцен, в которых его брали везде и во всех позах, а те самые руки по такой логике нужно отрывать вместе с яйцами, потому что были гораздо дальше и глубже просто ладони.

— Папа! — взвизгивает Че, раскрасневшись. — Ну что ты такое говоришь?!

— Так вы не против нашей свадьбы? — если бы у Кима был хвостик, он бы сейчас им завилял, совершенно пропуская угрозу записать его в евнухи.

Отец смягчает взгляд, но то, что заставляет очко сжиматься, у него не исчезает.

— Ты у меня на испытательном сроке, — отвечает ему. — Если до меня, не дайте бог, дойдёт, что мой котёночек из-за тебя хотя бы на капельку загрустил, я тебе вместо свадьбы сразу похороны организую, патлатый.

Закивав головой, Кимхан соглашается со всеми условиями, нисколько не сомневаясь, что сможет их не нарушить.

— По рукам, Кхун'Пхэт!

Наконец возможно вздохнуть полной грудью. Всё, что так больно давило на мозг всё это время, испаряется, улетая в архив забавных историй из прошлого. Да, впереди ещё много забот, но все они меркнут перед пиздецом последних месяцев. Дом больше не напоминает минное поле, в нём словно стало ещё комфортнее, чем раньше. Отношения между Че и его родителями тоже изменились. Ему больше не приходится орать направо и налево, что он теперь взрослый. Они теперь принимают это и знают сами. Хотя для отца Порче всё ещё самый любимый, хрупкий цветочек, обидеть который означает неминуемую казнь без последнего слова.

— Куда собрался? — стопорит его Пхэт, завидев вычурный клубный прикид, с которым Че уверенно шагал к выходу.

— Один знакомый позвал к себе на день рождения, — Порче хлопает глазками, вновь заглядываясь в зеркало в коридоре.

— Патлатый с тобой? — строго спрашивает отец.

— Со мной… — неуверенно мямлит он в ответ, ожидая нечто колкое и язвительное.

Но Пхэт всего лишь скептично обводит его взглядом и качает головой, явно недовольный выбором одежды, но решает не продолжать спор.

— Иди, — закатывает он глаза, вздыхая.

Че счастливо пищит, натягивая кроссовки и впопыхах выбегает за дверь, словно решение в любой момент может измениться. Ему удалось избежать очередной конфронтации, и это странное чувство свободы. Он не привык, что его просто так отпускают, без лекций и нотаций. На улице его уже ждет Ким, сидящий на капоте своей Хонды и лениво потягивающий сигарету. Он выглядит абсолютно расслабленным, как всегда, и это удивительным образом успокаивает и Порче тоже.

— Выглядишь как моя мечта, — улыбается Кимхан с восхищением, скользнув взглядом по Че, пока тот подходит ближе. Он делает глубокую затяжку, выдыхая дым тонкой струйкой в вечерний воздух. — Неужели злой дракон всё же выпустил мою принцессу из башни?

— Да, и даже без рыцарских поединков, — усмехается Че, подходя ближе и прислоняясь к машине рядом с Кимом. — Я надеюсь, на этот раз обойдёмся без приключений?

Кимхан ухмыляется и, бросив окурок на землю, раздавливает его носком ботинка.

— О, если ты рядом, приключения неизбежны. Но, если честно, мне сегодня не до буйства. Просто хочу расслабиться, — он открывает дверь машины и кивком приглашает Че занять своё законное место. — Поехали. Нам же нужно иногда уметь вести себя прилично, верно?

Порче смеётся и садится внутрь, чувствуя, как напряжение последних дней понемногу уходит. Впереди ночь, полная лёгкости и свободы, и впервые за долгое время он ощущает, что может просто наслаждаться моментом.

День за днём, сменяясь, подходят к концу и столь будоражащие каникулы, наконец-то начиная обретать рутину. Конечно, в его мире всегда найдется место неожиданностям, но в последние недели всё относительно спокойно. Близится последний учебный год, и Че осознаёт это с лёгкой грустью. Впереди ещё столько всего неизведанного, но мысль о том, что скоро придётся покинуть привычную среду и вступить в по-настоящему взрослую жизнь, навевает некую тревогу.

Ощущение того, что беззаботное время вот-вот закончится, заставляет его смотреть на вещи по-новому. Но пока что есть ещё немного времени. Время, чтобы быть собой, дышать полной грудью, наслаждаться моментами свободы и, возможно, делать ошибки, которые не будут стоить слишком дорого. Всё не так страшно, когда рядом с тобой люди, готовые в любой момент оказаться рядом.

Порче тянется к свободной руке Кима, переплетая их пальцы в замок, и тот, не раздумывая, тянет его ладошку к лицу, нежно касаясь её губами.

— Всё будет нормально, — тихо говорит Кимхан, не убирая руки. И снова он словно знает все мысли в голове наперед.

— Надеюсь, — шепчет Че, чувствуя тепло, патокой разливающееся внутри. С Кимом всегда так: даже когда всё вокруг рушится, он остаётся той самой точкой опоры, к которой хочется вернуться.

Кимхан сворачивает влево, направляясь к пригородному клубу, где намечается вечеринка. Порче достаёт телефон, пробегая глазами по непрочитанным сообщениям от Макао, а мысли всё ещё далеко. Уверенность Кима помогает успокоиться, но внутри всё равно теплится лёгкое беспокойство.

— Что-то не так? — вдруг спрашивает он, уловив смену настроения.

— Нет, всё хорошо, — отвечает Че, быстро кивая. — Просто думаю о том, что будет дальше. Как будет, когда всё это закончится: школа, каникулы… Когда начнётся что-то новое.

Кимхан усмехается, быстро взглянув на него.

— Ну, что бы там ни было, мы справимся. Ты же знаешь, что там где ты, всегда буду я. А если что, будем друг у друга на подхвате.

Уж в этом Че не сомневается. Всё действительно именно так. К середине учебного года им удаётся видеться крайне редко. Всё свободное время уходит на посещение репетиторов и кучу самостоятельной подготовки, которой он плотненько утрамбовывает своё расписание, не давая сил вздохнуть. Тем не менее, Ким всегда рядом. Даже когда встречи между ними становятся короткими поездками от школы до дома, его поддержка остаётся ощутимой. Сообщения, звонки, короткие встречи — всё это держит Че на плаву, напоминая, что не стоит падать духом.

Очередной тест из толстенного сборника Порче начинает уже ближе к полуночи. На фоне играет уже десятое мотивационное видео из ютуба, и глаза начинают слипаться. Усталость накатывает, но Че знает, что ему нельзя останавливаться. Экзамены на носу, и даже один вечер без подготовки может стоить слишком дорого. Он в очередной раз зевает, потянувшись к кружке с остывшим кофе, когда дверь в его комнату тихонько открывается. Скорее всего мама опять пришла занести тарелку с фруктами или снова погнать его спать, но обернувшись, Порче удивлённо моргает, заметив на пороге отца. Тот некоторое время стоит у двери, а затем молчаливо подходит ближе, заглядывая в его тетрадь и кивает, о чём-то соглашаясь сам с собой.

— Чего делаешь? — спрашивает Пхэт, сцепляя руки в замок за спиной.

— Учусь, — Че устало вздыхает, покачивая головой. — Экзамены скоро, пытаюсь успеть разобраться со всем до конца.

Папа снова кивает, словно хочет продолжить, зацепиться ещё хоть за что-то, но не знает, за что.

— Слушай, — наконец произносит он, прервав тишину, — всё ты со своими книжками дома торчишь. Взял бы сходил куда. Патлатого своего выгулял.

Порче фыркает, сдерживая смешок. Отцовское прозвище приелось к Киму так сильно, что уже вполне воспринимается как его второе имя. В самом деле, он невыносимо скучает по их свиданиям и частым встречам. Кимхана не хватает катастрофически, даже на самого себя обида закрадывается временами.

— Ой, да я с радостью бы, но времени совсем нет, — отвечает Че, пытаясь не показать, как сильно хочет выбраться наружу хоть на пару часов.

— Да разве эти твои экзамены убегут? А жизнь-то идёт, сынок. Я понимаю, что всё важно, но иногда надо отдыхать. Ты ж не машина, — он делает шаг назад, будто собираясь уйти, но останавливается на пороге. — Подумай об этом, мать переживает. И я тоже.

— Хорошо. Спокойной ночи, пап! — кричит Порче ему вслед.

— И тебе, солнышко, — с теплом доносится напоследок.

Это имеет смысл. Сложно дать себе выдохнуть, когда уже разогнался так сильно. Но разве в конечном счёте это не приведёт к болезненному поражению? Несколько минут Че ещё разглядывает свои заметки, но мысли уже не возвращаются к учёбе. Он берёт телефон и быстро набирает сообщение Киму:

You

Свободен завтра вечером? 00:13

Ким отвечает почти мгновенно:

Пупсик σ(≧ε≦σ) ♡

Ты наконец-то прозрел, принцесса? 00:14

Для тебя всегда свободен 00:14

Порче улыбается, прижимая телефон к груди. Весь день он был словно на автопилоте, но одно короткое сообщение снова возвращает тепло в сердце. Че с облегчением закрывает тетради, улыбаясь. Кажется, отец был прав — пора немного выгулять себя и «патлатого» заодно.

Усердие окупается втройне. Вступительные даются ему крайне легко, но паранойя сама по себе считает иначе. А дописал ли он точно то задание? А в тесте разве этот вариант был верным? Экзамены позади, осталось дождаться результатов, но это ожидание кажется ходьбой к эшафоту. «А вдруг где-то допустил ошибку?» — эта мысль словно застряла в голове, как игла на старой пластинке. Че нервно поглядывает на телефон, где обновляются форумы с обсуждениями итоговых баллов. Почти все его одноклассники уже получили свои ответы и радостно делятся новостями, но его почта по-прежнему молчит. Время тянется мучительно медленно, и с каждым новым сообщением внутри нарастает паника.

— Ты просто параноишь, детка, — усмехается Ким, наблюдая, как тот в сотый раз дергается на звук уведомления. Он садится на кровати удобнее, укладывая руку на нервно дергающееся колено. — Всё будет хорошо, ты же так старался.

Порче натянуто улыбается в ответ, но внутри всё равно не находит покоя. Мысль о том, что судьба его будущего вот-вот решится одним письмом, не даёт расслабиться.

— Да, ты прав, — кивает Че, пытаясь себя убедить. — Но всё равно, пока не увижу результаты, не смогу успокоиться.

Ким тянет к себе, обнимая за плечи, и прижимает сильнее. Порче утыкается носом в его татуированное плечо и вздыхает, чувствуя, как дрожит от волнения. Кимхан продолжает мягко шептать слова поддержки, стараясь перенести часть своей уверенности на Че. Страшно представить, что и делал бы без него. Сошел с ума, наверное. В это время телефон снова вздрагивает от уведомления. Он в панике смотрит на имя отправителя на экране, ощущая, как тяжело в моменте становится дышать.

— Это оно? — предвкушая, спрашивает Ким. — Давай же, смотри скорее.

Но Порче не спешит. Он переворачивает телефон экраном вниз, поджимая губы.

— Не могу посмотреть, не могу, — понимает, что просто оттягивает неизбежное, но так страшно.

— Ты же знаешь, что как бы ни сложились результаты, это не определяет твою ценность. Я горжусь тобой, просто за то, что ты старался изо всех сил. — Ким гладит его по спине, целуя в макушку. — Если хочешь, мы можем открыть письмо вместе.

Че закрывает глаза на секунду, делает глубокий вдох и переворачивает телефон. Результаты загружаются, и он с трудом следит за их появлением. Сердце стучит в ушах, и время будто замедляется. Наконец, на экране появляются заветные цифры. Порче замирает, глядя на них, а потом, не веря своим глазам, тихо выдыхает:

— Я… я прошёл. Я поступил…

Че смотрит на своё имя в списках, замерев в ступоре, будто глаза могут обмануть и всё это игра воображения. Цифры перед ним кажутся чем-то нереальным. Ким по-доброму смеется, притягивая его к себе ближе и только тогда Че обращает внимание, что плакал всё это время.

— Ты умничка, котёнок, — шепчет Кимхан успокаивающе, целуя в висок.

Порче всхлипывает, не в силах сдержать поток эмоций. Слёзы катятся по щекам, смешиваясь с облегчением, которое наконец-то прорывается сквозь барьер нервов и тревог. Он дрожащей рукой утирает влагу с щёк, но остановиться не может. Ким нежно гладит по спине, его прикосновения успокаивают, а плакать почему-то хочется ещё больше.

— Всё, всё хорошо, ты сделал это, — шепчет он. — Я горжусь тобой.

— Спасибо, — шмыгает носом Че, пытаясь выдавить из себя хоть какие-то слова. — Я так счастлив, Пи'.

Это лишь первый шаг. Тяжело представить, что прошел уже целый год. Порче с трепетным ожиданием готовится к студенческой жизни. Столь волнительно и пугающе одновременно приближается май, а с ним и новый виток взросления. Весна становится для Че символом нового начала. Смотря на свои документы, аккуратно уложенные в папку, он всё никак не может поверить, что это всё действительно происходит наяву. Но как оказалось неожиданности на этом не заканчиваются.

В один из дней, не объясняя конкретных причин отец предлагает проехаться с ним в одно место, интригующе отвечая на вопросы одним словом «сюрприз». Не то чтобы Пхэт мастер устраивать сюрпризы, обычно этим занимается мама, строго-настрого указывая мужу помалкивать и делать так, как она говорит, а это подогревает его интерес. Весь путь они едут молча, лишь изредка обменявшись парой коротких фраз. Че ёрзает на месте, поглядывая в окно с ожиданием. Они сворачивают по дороге к его университету, но в конце концов проезжает мимо, спустя несколько минут езды останавливаясь на парковке незнакомого жилого комплекса.

Порче поглядывает на отца, но прежде чем что-либо спросить его опережают. Перед глазами звенят ключи от новенькой квартиры, которые отец с улыбкой протягивает ему.

— Это… что? — Порче растерянно смотрит на связку, не сразу понимая, что происходит.

— Сюрприз, — спокойно отвечает отец, наблюдая за его реакцией.

— Подожди, это что, для меня? — Че медленно берет ключи, не сводя глаз с отца.

— Ну да, для кого же ещё? — смеется Пхэт. — Мы с матерью решили, что тебе пора на собственные ноги вставать. Университет рядом, а эта квартира будет твоим местом. Конечно, ремонт еще нужно доделать, но я подумал, тебе будет приятно самому обустраивать всё по своему вкусу.

Порче всё ещё стоит с открытым ртом, глядя на ключи в своих руках. Пальцы подрагивают, больно вгоняя холодный металл в кожу.

— Это… это слишком, пап. Я даже не знаю, что сказать, — бормочет он, чувствуя, как по щекам снова начинают катиться слёзы.

Отец обнимает его крепко, так же, как в детстве, когда Че падал и плакал. Теперь слёзы другие — слёзы радости и благодарности.

— В любом случае я бы не позволил вам жить в том гадюшнике, где живёт патлатый, — Пхэт треплет его по волосам, смотря как на самое большое в жизни сокровище. — Твой дом навсегда останется там, где ты вырос и чтобы ни случилось, его двери всегда открыты, помни.

Последние вещи укладываются в большую коробку, оставляя комнату пустой. Че с тоской обводит взглядом следы от плакатов на голых стенах, пустые полки, пыльное окно, через которое раньше видел мир своего детства. Эти четыре стены были его убежищем, здесь он рос, мечтал и переживал свои первые победы и поражения. Теперь же всё это остаётся в прошлом. Новый этап жизни уже ждёт его впереди, и хотя прощание с домом даётся непросто, сердце всё же наполняется лёгким волнением от мысли о будущем.

Чьи-то руки обнимают его со спины, унимая всякие тревоги.

— Готов? — тихо спрашивает Ким, укладывая голову на его плечо.

— Да, — тихо отвечает Порче, чувствуя, как тяжесть прощания постепенно растворяется в тепле объятий.

Они стоят так несколько минут, наслаждаясь тишиной. Всё происходящее кажется нереальным, но в тот же момент совершенно правильным. Порче делает глубокий вдох, впитывая последние остатки прошлого. Ему придётся оставить здесь многое, но впереди ждёт нечто гораздо большее.

— Вперёд, принцесса, — улыбается Ким, выпрямляясь и отпуская его. — Если мы задержимся здесь ещё, твой отец заподозрит неладное, — продолжает немного нервно.

Коробки одна за одной грузятся в багажник. Мама стирает слёзы платком, словно провожает его не в другой район, а на другой конец света. Порче подходит к ней, обнимает крепко, прижимая к себе. Мама всегда была рядом, всегда поддерживала его, и сейчас самое время отплатить тем же вдвойне. Она гладит его по спине, стараясь сдержать эмоции, но по глазам видно, как сложно ей отпустить.

— Мама, ну ты чего, я же не уезжаю далеко, — улыбается Порче, стараясь не поддаться эмоциям, которые накатывают снова.

— Знаю, знаю, сынок. Просто… ты ведь всегда будешь моим маленьким мальчиком, — она нежно гладит его по щеке. — Понимаешь, как тяжело отпускать?

— Ты всегда можешь ко мне приехать, — подмигивает он, стараясь приободрить её. — Я буду часто заходить, обещаю.

— Ну уж смотри, — Нампын пытается улыбнуться сквозь слёзы. — И не забывай звонить.

— Конечно, не забуду.

Че прижимает к себе снова. Когда-то мама казалась ему такой высокой и неуязвимой, а теперь он сам стал выше, но в её объятиях всё ещё ощущает себя ребёнком. Это чувство уюта и безопасности было с ним всю жизнь, и сейчас, пусть они и станут друг от друга немного дальше, оно всё ещё будет следовать приятным воспоминанием. Порче поглядывает краем глаза в сторону, где отец о чём-то беседовал с Кимом, и пусть начало разговора он не уловил, но точно услышал последнее:

— … его обидишь, я тебе ноги вырву, понял? — буднично сообщает Пхэт.

Отец, закончив инструктаж, хлопает Кима по плечу и, обратившись к Порче, коротко добавляет:

— Не забудь позвонить, когда приедете.

— Конечно, пап.

Кимхан остаётся держать улыбку, хотя в глазах читается неподдельный ужас. Они обмениваются долгим объятием, прежде чем Порче наконец открывает дверцу машины и садится на пассажирское сиденье. Ким бросает последний взгляд на его родителей, словно и ему самому тоскливо.

— Я обещаю, что за ним присмотрю, — уверяет он, кивнув в сторону Че.

— Не сомневаюсь, — усмехается Пхэт, хлопая его по плечу. — Только ты не забывай, что я за тобой тоже присматриваю, патлатый.

Машина трогается с места, оставляя позади дом, который был его крепостью столько лет. Порче в последний раз оглядывается через окно, провожая взглядом свои детские воспоминания, которые теперь останутся в сердце навсегда. Ошибки, печали, взлёты и падения — ничего не страшно, когда рядом дорогие сердцу люди. Новая жизнь, новые испытания, новый дом. Всё ещё впереди, и как бы ни было страшно, Че знает он справится.