Войдя в каюту, Лия критически оглядела бледного графа, усмехнулась, поправила и без того аккуратную прическу
- Что, худо, ваша светлость? Не любят вас качка да лихорадка болотная, а уж шторм и подавно - опустилась рядом на колени, руку прохладную на лоб положив.
- Мррмм. - проурчал Ри, коим шторм мало того что не раз проверил на прочность косяки и углы, так ещё и прорвавшаяся волна не раз приласкала бутылками. - Мммрр... Демоново мо-о-оре...
- Бедный, бедный граф. – Мэтресса, улыбнувшись, провела ладонью по щеке – То кара Девы за все ваши гадкие поступки. - графу и впрямь было нехорошо, и как тут не помочь, не снять дурноту, чтоб не кружилась палуба в глазах. Подставив свое плечо, приобняла. – Пойдёмте - приляжете, станет легче. У окна погоды не высидишь
- Оставьте меня, суд-дарыня. - Ридж приоткрыл пошире мутный глаз. - Право же, мне очень хорошо под ветерком. - Он откинул голову, ловя дуновения из-под перекошеной ставни. Вокруг перекатывались опустошённые бутыли и бочонок, а жирная селедка загадочным образом повисла на крюке от лампы.
- Как прикажете, граф. - Снова улыбка. Лия поднялась с колен, вышла на несколько минут и вернулась с толстым пледом - Ложитесь граф, будем вас избавлять от недуга, всеми доступными способами. Иль испугаетесь? - положив руки ему на плечи, мягко надавила - Все-таки негоже, когда самый главный злодей дружит с ночной вазой больше чем со своими подчиненными. Непростительная слабость с вашей стороны.
Ридж сидел, подтянув ногу в ботфорте к подбородку. Когда он сполз на подстеленый плед, из голенища полилась вода. В общем-то, веркер особо не сопротивлялся - сил не было. Он слышал, конечно, что моряки пьют, словно в море льют. Но вот как это происходит на деле, узнал лишь за последние дни.
- Только не нутровая воронка - пробормотал он.
- Будете себя плохо вести, сделаю именно её. - рассмеялась волшебница, стягивая с веркера сапоги, и аккуратно, двумя пальчиками, схватив их за голенище, отбросила в сторону - Фи, вас не учили их снимать хотя бы на ночь? - За сапогами последовали и насквозь промокшие чулки. Не будь ветренница так влюблена, вряд ли бы она решилась на романтический подвиг. Но увы, чувство подавило все остальные ощущения. Почти невесомыми движениями, пользуясь слабостью предмета своей привязанности, Лия прошлась ладонью по внешней поверхности бедра, от колена до пояса - Да вы весь мокрый, и на ветру, лихорадки мало - решили ещё и простуду добавить? - возмутилась, решительно стаскивая с Риджа штаны, а за ней и рубашку.
- Эээ... - слабо запротестовал граф, ибо подобными ухватками не обладала даже ветреная певичка Малиша, к коей он не раз захаживал в Нойтеале. - И это провинциальное благочестие? - выдохнул молодой человек, изрядно пропитав воздух привкусом сливянки
- И это великий и опасный веркер? - в тон ему ответила бесстыдница, не без удовольствия разглядывая обнажённое тело. - Лежит, напоминая тюк овса, стонет как блудница под гостем, да ещё и недоволен. - Вот так ругаясь, Лия устроилась под боком у веркера и положив руки ему на грудь прислушалась к ощущениям - Лежите и не сопротивляйтесь граф, иначе будет хуже - Хмуро пообещала повелительница стихий. - Ворожба оно дело серьёзное.
Ответом стал тяжкий вздох. Вообще-то было не жарко, шторм принес сырую промозглость. Ри лежал смирно, зная насколько опасна оскорблённая женщина и насколько безжалостен разъярённый маг. Он покраснел - ему было слишком хорошо ведомо, как женщины восхода смотрят на безволосые тела закатных мужчин. На восходе Азара мужчина без шерсти считался недоразвитым, мальчиком. Первые годы Ридж ужасно страдал из-за такого поверья и даже подумывал вырастить себе "шубку," прибегнув к чудесам алхимии. Но потом у него появились заботы поважнее, чем прятать глаза перед бесстыжими девками. Может Лия обладала извращённым вкусом, на взгляд своих же соотечественниц, может то чувства примешались, но тело Риджа для Лии казалось привлекательней иного излишне мохнатого. Руки проказницы, уже не столько ворожбу творили (впрочем её тоже) сколько лаской игрались. Терять такой момент - нет уж. Лия слишком долго играла по чужим правилам:
- Дышите Ри, дышите. Глубокое дыхание лечит лёгкие, тем более морской воздух изрядно полезен, а от сырости и влажности помогают упражнения. Сейчас закончим и пойдёте приседать и бегать кругами по палубе.
- Ооо, мне лишь смешить нижестоящих не хватало. - Ридж открыл второй глаз поднял перед лицом руку, пошевелил отбитыми ночью пальцами и неожиданно произнёс: - Надеюсь, засов задвинут? Не желается, чтобы ваш братец застал нас в этакой позитуре.
- Братец ли? - хитро улыбнулась плутовка, которая конечно же заперла дверь на засов, а было бы их несколько, все бы задвинула - Или ваш милый друг? - Вот так вот поддев за живое, продолжила свое ворожейское дело, вот только ворожит ли? Или уже несколько иное? Заставляющее бурлить кровь, стучать сердце и пробуждать желание? Поднятую руку перехватила своими пальчиками, ласкающе снимая боль в отбитых суставах. - Бедный, бедный мой граф, всего то вас покалечило. Ничего, Лия поправит, исправит. - Прикусив очаровательную губку, продолжила свои нескромные ласки. – Что это у нас? - Лия подняла руку с опущеными пальцами и резко встряхнула ладонью, словно сбрасывая паутину. – Кто наколдовал сию пакость?! Ааа, я догадываюсь! Ух, как по вашему Ниру костёр плачет! Надеюсь, вы не лжете, милый. Иметь в фаворитах этакого пособника демонов – верх безрассудства, любовь моя.
- О, я представляю, что толкуют в веренских салонах! Но вынужден разочаровать - ничего у меня с Тэмми не было, хотя... - Ри повернул голову так, чтобы лицо смотрело на магиссу. - ...он весьма настойчив и... - глаза стали отрешёнными. - ...и оказал мне немало неоценимых услуг. - "Хотя бы не выдав тебя твоим же сомечникам из второй!" подумал веркер. Он не пытался вырвать руку, да и не смог бы это сделать, ибо рядом исходила огнём желания молодая, сильная и прекрасная девушка. Но признать, что Лия волнует его более, чем весьма полезная колдунья и "супруга на две ночи" он не решался. Язык нервно облизнул пересохшие губы.
- Было или нет граф, то ваши дела - завладев второй рукой, и её избавила от лишней боли, перейдя потом на плечи, живот, и видимо не решаясь ещё и от одной проблемы избавить, коя явно уже была видна. Что не могло ее не радовать, ведь это многое обьясняло и обнадеживало - Главное, чтобы не было впредь. - наклонившись над веркером, Лия не долго думала, прежде чем поцеловать. Ворожба закончилась, забрав с собой волнение живота, оставляя совершенно иное волнение, с коим теперь предстояло справляться иным способом.
Поцелуй Риджа был слабоват, хотя и порывист. Ожившая рука коснулась предплечья девушки, легонько погладило острое плечико. Давным-давно, посреди жаркого исхода буйной веренской весны, великий дамский угодник де Норанс предсказал юному кирасиру немало галантных викторий. Многое сбылось, но такого не было ни разу. Ри словно воспарил над своим тяжёлым, напоеным влагой телом. Словно неожиданно у него выросли крылья, как у легендарного Сом-Ту-Омюта. Все стало лёгким, ясным и нестрашным.
- Лия... ты необыкновенная... волшебная. - прошептал Ридж, любуясь точеной шейкой и глубокими, словно лесные озёра, глазами девушки. - И... и... я теперь знаю...
- Долго же вы соображали, граф - рассмеялась ворожея, поведя плечами, позволяя бархатной егерской курточке соскользнуть с плеча под его ладонью. В ушах победно звенело серебро и разливались звуки придворного балета. Она прижалась к его разгоряченной груди прохладой своего тела, царапнула твердыми камешками сосков, и снова поцеловала, побуждая к резвости, ибо с её стороны все уже сделано, осталась его партия в этой игре. - Надо было вас хорошенько штормом головой о борт побить дабы разум пробудить...
- А вы не боитесь дурной славы подруги людоеда? - игриво прошептал Ри на ушко магиссы и обхватил цепкими пальцами плечи. - Обо мне сказывают, что я - ам! - кушаю на завтрак младенцев. - Глаза смеялись, руки ласкали и дело подошло к совершенно естественной развязке само собой.
- Боюсь, ой как боюсь - в тон ему ответила проказница. Впрочем скоро игра в вопросы и ответы им была уже не нужна.
26 дня месяца Сбора Плодов 810г. Ниота.
В холодный осенний полдень изуродованный "Эве" бросил якорь в бухте Ниоты. Легендарный город Риджа разочаровал. Бухта была узкой, корабли по большей части - мелкими рыбацкими чайками и баркасами, по берегу теснились узкие домишки под необычайно высокими черепичными крышами. Ратуша, построенная уже азарцами, воткнута в скопище двух- и трёхярусных особняков, заметно чужеродных в этом городке. По левую и правую руку торчали развалины и осколки срытых стен. Берег за Ниотой поднимался, обращаясь в меловые скалы, которые – это Ридж знал – тянутся до самой Хэйтоны, крупного юго-закатного порта.
"Эве" привалился к пирсу, сильно кренясь на нос и правый борт – шторм разбил доски обшивки и пришлось "кланяться морюшку", то есть качать скрипучие ручные помпы, чуть ли не постоянно. Кланялись все, кроме Лии.
- Тысяча демонов! – Мершель сжал зубами трубку. – Придётся вам продолжить путь иным способом, господин граф. Я поставлю корабль на верфь и прибуду вслед за вами, как только мой мальчик перестанет вынюхивать рыбешку!
Господин граф развёл руками:
- Бывает. Сами сказали – море есть море. С нетерпением ожидаю вас в Тоссе.
- Море. – саркастически скривился Мершель, похлопывая ладонью по фальшборту. – Море дарило меня волей, дразнило загадками, испытывало штормами и пиратами, а недавно отняло наставника! Да, сударь. Море – то вам не суша. – Лой указал черенком трубки на огромный кривой амбар. – Вон там, за развалиной, заведение карет и повозок Бийда Непрема, весьма советую. Мальпосты в сих краях ходят весьма извилисто и нерегулярно.
В час пополудни путешественники сошли на мшистый деревянный причал, сопровождаемые матросами, что тащили три тюка поклажи. Ниотский порт пребывал в дрёме. Тут не было ни скрипучих подъёмных стрел, ни суеты, ни многоголосого говора. С пузатого рыбацкого баркаса неторопливо выгружали корзины с блестящей "мэрэлью". На шканцах шлюпа с залихватским имечком "Венчэнны Бурэми", то есть "венчаная с бурями", покуривал причудливо изогнутую трубку старый моряк. Не то хозяин, не то просто кто-то из команды. На дальней чайке меняли паруса.
Лия гордо шагала рядом с командиром и на лице её столь ярко светилась виктория, что Тэм из зелени обратился в черноту. Глаза его метали молнии и лишь опасение угодить на костёр удерживало от сотворения колдовства. Аредер замысливал месть. Идущий в аръегарде Вейс с любопытством рассматривал обстановку. Его, как щенка в соседском саду, интересовало всё – от необычного покроя одежд, отличавшихся на закате более прямыми и строгими линиями, до непривычных по написанию литер – без хвостов, зато с чёрточками параллельно всем вертикальным палочкам.
Впрочем, от юноши не ускользнули ни исходящие от Нира волны гнева, ни радость Лии, ни тихое умиротворение Риджа. Вейс успевал следить за левой рукой старшего аредера, которой тот обычно изображал пассы. Если бы пальцы начали складываться в "ножницы" или щепоть, демер всадил бы старшему клинок в шею без раздумий. Он тихо радовался за сестру – ещё бы, его кумир вот-вот породнится с ним. И сестрица успокоится, и мама будет рада, и отец уж верно пойдёт на повышение. Шутка ли – тесть эн-герцога. Его адъютор почтёт за честь сапоги господину канцеляристу вычистить. Уж больно грозной славой овеян Их Светлость и мрачно-величественной его батюшка – Его Сиятельство герцог де Исс. А главное – Лия оставит проклятую службу и станет доброй жёнушкой командиру. Нойтеаль склонится перед первой дамой гарнизона, а ему, Вейсу Ирету, наверняка перепадёт от её блеска. Хотя бы лучик.
Навстречу прошел полупьяный морячок. Он покосился на вояжеров и длинно сплюнул в воду. Да, в Озёрах ненавидели синие мундиры. Слишком свежа была память от тэмрэниях 800 года, когда девятая разогнала праздничное шествие и бросила в тюрьму первых людей гильдий Ниоты. Азар осуждал старинные обычаи, как некогда это делали тармийцы, а после - Герфонс. Король считал, что разность обычаев делает страну разобщённой и нестойкой. По этой причине исчезли многие старые языки.
Маленький отряд обогнул заброшеный склад, поднялся по узкой тропинке наверх и оказался посреди премилой улочки, засыпаной сухими ракушками. Под сапогами забавно хрустело. Спешили по своим делам немногочисленные горожане. В одеждах преобладали серый, коричневый, чёрный – будни. Из корзины на плече пожилой тетки тянули шеи два шипящих гуся. Мальчишка вёз тележку с навалеными на неё двумя стульями и большим зеркалом в деревянной оправе. Строгий господин в зрительных стеклах на переносице негромко выговаривал что-то своему спутнику в головном уборе законоведа – квадратной шапочке с кисточкой.
Вскоре справа показался длинный дом с вывеской "Депо экипажей в найм. Бийд Непрем, сын и внуки". Ниже надписи был нарисован кучер с длинным кнутом и подобием улыбки. Мазиле, вообще-то, стоило бы крепко постучать по пальцам за подобную картинку, ибо в улыбке он основное старание уделил зубам. Казалось, что возчик не улыбается, а скалится.
Но Риджу не было дело до таланта безвестного рисовальщика. Поперёк широких двустворчатых дверей протянулась белая лента, а на левой створке приколочена доска, где безо всяких художественных изысков сообщалось, что: "Закрыто магистратом. Продается за долги с 15го дня Золотой Листвы".
Вейс присвистнул:
- Внуки всё прогуляли что ли?
- Истинно речь изволите, судрь. – ответил хрипловатый прокуреный голос из-за спины. – Усё бохэчство шлюхэм промеш дынь усувэли, демоновы выродки. Эх, было обведение и не стэло!
Все обернулись. Сбоку, оказывается, подошёл магистратский стражник в красивом бело-жёлтом мундире под кожаным нагрудником. На боку висели короткая сабля и дубинка. Стражник поправил обвислую шляпу и сочувственно прохрипел:
- Теперичи, вэш сконститство, токо мэльпост. – и указал рукой в сторону ратуши, торчащей на холме. – Поштэ нэ хорке.
Ничего не поделаешь, пришлось тащиться на гору, обливаясь потом. Ноги вязли в ракушках, а по сторонам проплывали всё те же маленькие домики. Иногда попадались забавные для восходного глаза вывески: "Шьёт и мужеское, и для жен, и на ребят разно одеяние Нийн Оховэт". "Харчильня Пятый Мореход. Эль варим сами". "О всяческих судейских утруждениях услужим. Советы. Ведение тяжб и податных листов. Труш Бурменэль и братья".
Тэм фыркал, Лия хихикала, а Вейс укатывался. Ридж же заметил:
- И ничего такого, господа. Закатный говор на восходный лад. Вон туда взгляните лучше.
В указаной стороне располагалось питейное заведение с потемневшей от времени доской над входом. Странные ломаные линии неизвестных литер, изображение акулы и осьминога, играющих в карты. Между обитателями моря стояли кружки и лежал на блюде поросёнок с воткнутым в бок ножом.
- А что написано? – Лия заглянула в лицо милому с нескрываемым интересом.
- Написано такое, что хоть сей миг на эшафот. – Ридж покачал головой. – хозяин смелый человек, коль решился. Ещё немало живо народу, способного распознать наречие и письмо Озер. "Азарская Погибель", если желаете ведать.
- Ого! – Тэм даже приостановился, что было кстати – носильщики отстали – Может сцапать храбреца?
- Верно уж, не стоит, коль местный Белый Департамент сие не принимает во внимание. – заметил Вейс.
- Верно местный Белый Департамент состоит из пары писарей и восходника с вот таким...- Ридж отвёл руки на локоть от себя. - ...брюхом. Хотя, разумеется, давно бы донесли, ежели пожелали. Идёмте, у нас свое дело, а сие вотчина восьмой и девятой веркад.